Робкий стук в дверь, сначала появилась голова посетителя,-
-Вы Людмила?
На мое приветствие и жест зайти, он смущенно топтался на пороге кабинета. Пожилой мужчина, лет шестидесяти, в ладной темно коричневой кожаной куртке еще больше стушевался, когда достал коробку конфет и поставил на стол коньяк.
-Я не ошибся, с вами по телефону говорил? Он смотрел с интересом. - Давайте знакомиться, я – Юрий Сергеевич.
Мне показалось, его смутил мой возраст и прикид: короткое черное платьице с алым шарфом вокруг шеи и такого же цвета туфли – лодочки на высокой шпильке.
В голове мысли так и роились, как он меня вычислил, признаться сразу??
Приглашая на чашку чая, я с любопытством разглядывала «телефонного кавалера». Напротив меня сидел импозантный мужчина с открытым взглядом, доброжелательной улыбкой, но немного скованный. Жернова разговора прокручивались медленно, он взвешивал каждое слово.
Платье периодически задиралось, обнажая ляжки. От его сдержанного взгляда не ускользнула моя неловкость автоматически одергивать подол. Я раздражалась, что одета не по-офисному и выгляжу вызывающе...
В какой-то момент, поняла, что смотрю на сложившуюся ситуацию со стороны: беседа течет помимо меня, в сущности меня не интересуют ответы, я наперед их знаю. Это знание родилось само по себе - я просто знала, он будет моим мужем. Хотя, на тот момент ничего не предвещало изменения моего семейного положения: муж и двое детей...
Словно из будущего я возвращалась к сегодняшнему вечеру, стараясь запомнить все детали, зная, что будет день, когда во всех подробностях напомню, и этот первый разговор и как одет был каждый из нас и марку коньяка и название конфет, что он принес. .
Мы были такие разные и по возрасту и по социальному статусу, и по темпераменту, и по характеру. Он был «времен Очаковских и покоренья Крыма», ближе по мироощущению к моим родителям, пережившим Отечественную. Казалось, мы из разных миров, и не может быть точек соприкосновения. Но жизнь оказалась круче любых романов.
Никто из моего окружения и близко «не стоял» с новым приятелем. Его возраст и серьезность намерений не позволяли вот так с бухты-барахты выложить все карты затянувшейся игры.
Моя мама, зная, что он давно овдовел, хотела познакомить его с соседкой. Они ничего лучше не придумали, как уговорили меня сделать пару звонков от ее имени, для затравки отношений. Соседка ссылалась на свою косноязычность и застенчивость, однако, присутствовала при наших затянувшихся беседах. Эти «открытые уроки» начинали меня тяготить.
Неожиданно он пришел ко мне на работу. С соседкой нас роднило только имя - ее звали, как и меня – Людочка...
Он приходил уже третий вечер подряд с неизменным джентльменским набором. Сегодня уже решила разъяснить ситуацию и отправить его к маминой соседке. Он выслушал молча, записал телефон и адрес, без лишних вопросов ушел. Мне почему-то стало грустно.
Он пришел через день с цветами и подарил духи. Взглянув на коробочку, я распознала, что это не фирменные «Klema», а польская подделка, но не стала его разочаровывать. В тот вечер мы о многом говорили, и меня нисколько не раздражала тягучесть его речи... С ним я не боялась быть не правильно истолкованной, круг общих знакомых не пересекался, озвученная информация не имела дальнейшего хода - срабатывал эффект попутчиков в поезде.
Со временем появилась потребность в общении, но долгое время мужчину я в нем не отражала, просто старший друг, надежный и верный.
Обида не один месяц разъедавшая меня изнутри, в тот вечер выплеснулась слезами. С девочками мы немного выпили, но ничего не предвещало такой развязки, Когда подруги разошлись, меня потянуло на задушевный разговор к Сергеевичу. Он почувствовал мое состояние с полуслова, долго молчал. Я все говорила и говорила, боль растворялась в словах и слезах: искала сочувствия, понимания, обнажая проблемы. Знала, легче открыться чужому, он без предвзятости расставит все точки над i. Для меня «дядя Юра» был умудренный жизнью старший товарищ, с таким можно в разведку.
Слез уже не было, только всхлипывания и вздрагивания плеч. Он прижал меня так близко, как не позволял раньше, и смотрел с такой теплотой. Слова были не нужны. Я не отстранила его объятий, была уверена, с ним нечего бояться и дурного не случиться.
…его губы, они были немного солоноваты, возможно, от моих слез. Он покрыл поцелуями все лицо и шею, не помню, что б кто-нибудь меня так жарко целовал. И вот я в сильных его руках, и все куда-то отошло. Минута и он преобразился из заторможенного деда в неистового Тарзана, энергичного, страстного. Его глаза так близко, чувствую дыхание и ощущаю плоть…
Каждая клеточка моего тела пела, познавая новые краски бытия. В происходящем не было ничего пошлого и постыдного. Я улыбалась и впервые за последнее время была счастлива без слов.
-Женись, - только и смогла выпалить я.
-Ты замужем,- растягивая слова и улыбаясь как чеширский кот, он сгреб меня в охапку.
-Теперь уже нет. Опорочил женщину… Как я в дом вернусь?
Он молчал и только улыбался. Я не унималась:
-Не знаешь ты своего счастья, лучшей жены не стоит искать, женись!
Через месяц он сделал мне предложение , вот уже десять лет мы счастливы..