Иссушающий казахстанский полуденный зной спал. Солнце зависло низко над рекой, словно раздумывая, купаться перед сном или полениться еще. Березки в парке оживали, расправляя листочки. Тася лежала в тени деревьев, млея от ощущения тепла и покоя. Как кошка, ощущала она себя центром вращения мироздания. Счастлива: дома с родителями, большой отпуск создает видимость бесконечного отдыха, рядом Тимка, не муж, встречаются редко, но, может, это и нужно для ощущения праздника? Внизу под берегом на мелком песочке прибрежной полосы плещутся, как веселые лягушата, дети, баламутя воду.
Тася любила, когда река, принимая, дарила прохладу и бодрость. Искупалась сразу по приходу, чтобы смыть пыль и жар дороги, и перед уходом тоже следует охладиться. Обойдя «лягушат» вверх по течению, нырнула, почувствовав разницу температур. Неторопливо доплыв до середины реки, «по-матросски» раздвигая воду сильными движеньями, полежала на волнах, подставляя лицо косым лучам солнца, принимая его уже менее страстные поцелуи.
Просушив купальник и волосы, собрала полотенце и кивнула Тимке, беседовавшему с мужчиной, возле которого крутилась, прижимаясь, девочка лет четырех. Медленно ступая босыми ногами по земле, прохладной под сенью деревьев, Тася двинулась к выходу. Через некоторое время ее нагнал Тимофей.
– Ты знаешь парня, с которым я говорил? Он сам подошел и спросил: «Это Тася с тобой?»
– Нет, кажется, а кто это?
– Вениамин.
– Боже, как он изменился!
Она вспомнила трогательную привязанность подростка и их несостоявшуюся любовь.
Был поздний вечер середины лета, когда солнце, прихватив розовое покрывало, нырнуло за реку, вспугнув в камышах рой комаров. Светляки обсыпали небесный свод, а лягушки по берегам закончили очередной вечерний концерт-солнцеславия и замерли на мелководье, наслаждаясь тишиной наступившей ночи. Тополя, стоявшие по стойке смирно на закате, начали вновь перешептываться, трепеща листочками под дуновением ночного бриза. На большой поляне возле пионерского лагеря «Огонек» собралось веселое высокоголосое племя подростков. Закрытие смены. Это радостное и одновременно грустное событие. Здорово, что можно не спать с молчаливого согласия взрослых; грустно, оттого, что не хочется прощаться с друзьями, которых обрел за смену.
Костер, сложенный по всем правилам кострового искусства, занялся быстро. Сушняк собирали по всей окрестной территории задолго до этого дня, теперь он, пересохнув, вспыхнул, как порох. Пламя взметнулось в небо, охватив всю кучу сразу. Кто-то ахнул, отпрянув, испугавшись буйства стихии.
Пионерский лагерь – это глоток свободы среди школьных будней. Прощальный костер – наименее заорганизованное мероприятие. Ребята еще не дома, но будто уже и не в лагере. Взрослые скинули с себя бремя надзора за детьми и мысленно уже в завтрашнем дне – в отпуске. Концерт у костра – показ того, что каждый хочет сказать друзьям перед расставанием. Вот щуплый светловолосый паренек вытащил в круг стул, сел, поправив ремни аккордеона, и заиграл. Полонез Огиньского. Тасе казалось, что музыка звучит исключительно для нее. Мальчик смотрел ей прямо в глаза, отводя взор только для того, чтобы переставить руку на трудный аккорд. Казалось, он не замечал людей вокруг, не боялся сбиться, песня любви лилась легко под отработанными движениями пальцев.
А потом была самая замечательная игра в мире – ручеек. Это живой самоорганизующийся организм, из которого вдруг вырывается всплеск и тебя утаскивает в бурлящий ребячий водоворот. Веня шел под сводом рук, внимательно вглядываясь в лица ребят и, увидев ее, взял ее ладошку в свою и больше не отпускал. Стоя с ним в паре, Тася смеялась, глядя на гомонящих ребят внизу, делая вид, что не замечает устремленный на нее взгляд.
После прощального костра в лагере прошло четыре месяца, и каждый день Тася получала от Вени письмо с рисунком. В рисунках она узнавала себя: вот катится с горы, а ветер румянит щеки и теребит выбившуюся из-под шапочки прядь. Вот кружит в коротенькой юбочке по льду стадиона на коньках. И не беда, что вещи у нее вовсе не такие. Ведь они не виделись с лета, и Веня не мог знать, в чем она ходит. Иногда сквозь листву осенних деревьев на рисунке она разглядывала две фигуры, держащиеся за руки. И тогда горячая волна обдавала ее, она понимала, что хотел передать ей поклонник. Рисовал Веня очень хорошо, письма писал интересные. Он рассказывал обо всем: друзьях, прочитанных книгах, разучиваемых этюдах. Тася пыталась соответствовать другу: много читала, старалась побольше узнать о разучиваемом произведении и его авторе, изучала переписку Шопена, Чайковского, вставляя что-нибудь интересное из их писем в свои.
На новогодних каникулах они договорились вместе пойти на каток. Тася волновалась. Вероятно, волновался и Веня, потому что пришел с другом. Валерка был его полной противоположностью: спортивная фигура, темные волосы, цыганские глаза. Веня сразу померк на фоне этого обжигающего взгляда! Как притягателен был этот огонь! Он сразу сплел энергетическое поле между примерной девочкой и мальчишкой-хулиганом.
Зимой темнеет рано. Когда пришли на стадион, стояла настоящая черная непроглядная ночь. По городу зажгли фонари, каток освещали огромные прожекторы. Звенела музыка, желающих покататься было много. Тася давно стояла на коньках, и они с Валеркой носились наперегонки, иногда прячась от Вени, который часто отставал. Лежа за сугробом, хохоча своим проделкам, наблюдали, как, удивленно оглядывая территорию стадиона, он ищет их взглядом.
В тот вечер она потеряла обоих кавалеров сразу.
Темный зимний вечер. За окном поземка, мороз. Сугробы намело до окон первого этажа. Кажется, вьюга хочет загасить огонь декабриста, усыпанного ярко-алыми цветами. Тася любит такую погоду. Приятно ощущать себя исследователем моря в батискафе или космонавтом в необозримом холоде Вселенной, будучи уверенной в безопасности своего жилища. В такие моменты она зажигает приглушенный свет – бра или торшер – закутывается в плед и ставит ноутбук на колени. «Бабушка вышла на охоту!» – смеются дети. Думают, ей еще не поздно подыскать себе пару. Нет. Она не жаждет новых знакомств, а ищет потерянных старых друзей, с которыми по тем или иным поводам и причинам разлучила судьба. С годами они становятся все ближе и дороже. А благодаря всемирной паутине отыскать их становится много проще.
Она слышала, что после окончания худграфа Веня будто бы уехал в Ленинград. Но в Питере человека с такой фамилией не оказалось. Больше по привычке сегодня на Одноклассниках набрала лишь фамилию и имя, не указав город, и, к своему удивлению, получила результат: есть такой! В Калуге. Тася не верила глазам. Прошла на его страничку. Фотографии нет, но в контактах – школа № 23 г.Уральска. Это точно он! Последний раз был на сайте год назад. Оставила сообщение.
Не секрет, что с годами время несется все быстрее, и будто идешь по минному полю под обстрелом – надо увернуться от снаряда и не наступить на мину. Глядишь, один упал, другой оступился. Все меньше остается старых друзей и знакомых.
Сегодня у Таси день рождения. Накрыла стол – вечером должны прийти дети с внуками. Это самое дорогое, что есть у нее в жизни! Звонок в дверь прервал размышления. Открыв, увидела на пороге незнакомого молодого человека с букетом цветов. «Вы Тася? – спросил он. – Я сын Вениамина. Это Вам!» Развернув сверток, Тася увидела портрет той девочки, какой она была когда-то. «Он постоянно висел у отца над столом. Мы думали, что это просто самая дорогая его сердцу первая работа. И лишь совсем недавно он рассказал мне о Вас. Он долго болел, и у нас было достаточно времени для общения...»