Эксперимент был изначально глуп. Начальник тюрьмы Майкл Бауэр вынужден был терпеть эту выскочку Элен, ведь она была протеже самого министра внутренних дел. Оттуда шло и финансирование. А тут еще всевозможные демократические нововведения, государство стало об убийцах заботиться. А он вынужден исполнять и отчитываться.
С появлением Элен вышло очередное постановление о заботе над преступниками, которым предстоит в ближайший год освобождение. Элен тут же решила устроить оранжерею для зеков, чтобы они о цветочках заботились. Мол, за год до освобождения, они станут мягче сердцем и смогут без последствий для общества стать его частью.
В безнадежных случаях предписывалась терапия специальными таблетками, подавляющими волю с последующим помещением в специальные учреждения.
Безнадежных случаев не было, зеки следили за цветочками, поливали, подстригали, и всячески старались заслужить одобрение начальства. Майкл с удивлением наблюдал, как матерые бандиты подстригали травку и разводили в воде удобрения. Он даже чуть было не поверил в сумасбродную идею Элен с ее демократическими штучками. Но в этот раз случай был особенный.
- Хендерсон отказался заниматься розами,- доложили ему.
- Почему?
- Он говорит, что до него кто-то подрезал ей листья. А он не будет выращивать розы, если к ним кто-то прикасается кроме него
Растений было не так уж много, и было принято решение отравлять в оранжерею не всех сразу.
- Хендерсон, ты понимаешь, что тебе скоро выходить. Какая разница, кто до тебя прикасался к розе,- проводил он индивидуальную беседу.
- Не уговаривай, начальник, - басил Хендерсон.- Я не так уж глуп. Тебе надо отчитаться. А придумали эту идею идиоты, которые хотят нас приучить к любви. А какая может быть любовь к цветку, если его окучиваешь не один ты.
Начальник тюрьмы никогда не слышал подобной ахинеи.
- Ты понимаешь, о чем ты говоришь,- возмутился он.
- О любви,- ухмыльнулся Хендерсон. – Я может быть и швед, но к «шведской любви» не готов.
На этом их разговор закончился. Хендерсон был осужден за убийство жены и ее любовника. Ему скостили срок за «состояние аффекта», но теперь он явно не вписывался в планы администрации.
- Что будем делать? – его язвительный вопрос был обращен к Элен.- Не хочет Хендерсон розочку любить вместе с остальными. Дай ему отдельный кустик.
Другие члены совета молча наблюдали за разговором.
- Может быть, действительно, дать ему отдельный куст,- предположила Элен.
- Тогда нам придется всю тюрьму превратить в цветник, - отрезал Майкл. – Условия одинаковые для всех.
- Он хоть понимает, что тогда мы будем вынуждены перевести его на химиотерапию? – спросил один из членов совета.
- Я попробую с ним поговорить сама,- вызвалась Элен.- Вы мне это позволите?
Через два дня совет снова собрался на совещание. Элен была угрюма и на вопрос начальника тюрьмы ответила коротко:
- Химиотерапия. Он не сможет жить в обществе. Он слишком эгоистичен, он индивидуалист. И никто не может гарантировать, что он не убьет кого-то еще в припадке ревности.
Через год эксперимент закрыли. Хендерсон находится в психиатрической лечебнице, где вместе со всеми копает картошку. Говорят, что он идет на поправку.