Боль вдруг стала острой, как нож. Но это ощущение длилось лишь мгновение. Николас застонал и очнулся. Он лежал на каменистой осыпи, а неподалёку догорали остатки патрульного флайтера. Капитан Николас Блейк вдруг с ужасом вспомнил, что произошло, он вспомнил те события, которые предшествовали этой страшной аварии. Он гнался за такси-пинассом, в котором сидела его девушка вместе с молодым дельцом из Космопорта... Ник гнался долго, его флайтер поглощал расстояния, делая их незаметными. Так он оказался за чертой мегаполиса. И вдруг, откуда-то вывернулся киб-уборщик, Ник не смог уклониться от столкновения, раздался страшный удар, скрежет металла, а дальше включилась тишина... Ник лежал и просто смотрел в огромное бездонное небо, по которому лениво плыли белые, как пух облака. Вечерело, закат окрасил земное небо в мягкий зеленоватый цвет, в воздухе повеяло прохладой. Багровый шар солнца клонился к горизонту, обещая на завтра ясный день, тени становились длинными и чёрными. Неожиданно боль вновь пронизала всё его существо. Николас глухо охнул, не в силах перебороть её, и вновь потерял сознание.
Когда Николас пришел в себя после долгого обморока, то под ним была не каменистая осыпь, а мягкая, чистая, душистая постель. Оглядевшись по сторонам, Николас увидел, что он лежит в просторной комнате, стены которой были обтянуты розовой тканью. Вся мебель в спальне была из белого пластика. Свет вечера в высоких окнах скрывали плотные занавеси гранатового цвета. У Ника всё поплыло в глазах, затем он сморгнул, чтобы убедиться, что это не сон, но всё осталось по-прежнему: та же комната, та же постель. И вдруг в спальню вошла, зевая и потягиваясь, молодая женщина. Белый пеньюар тянулся за ней, подобно облаку, а золотистые локоны, спадающие до талии, делали её похожей на ангела.
-Кто вы? - спросил Ник неожиданно охрипшим голосом
- Я эксперт-спасатель УАСС Эдвина Уиттер, а попросту Вин, - ответила она звучным контральто, - Как вы себя чувствуете?
- Лучше, - ответил Ник, - Скажите, Эдвина, а как я здесь оказался?
- Я неожиданно получила сообщение по каналам глобальной связи, что капитан Николас Блейк попал в аварию. Сегодня было мое дежурство в патруле «Скорой помощи», и вот вы здесь, в моем доме. Я была рада вам помочь.
- А откуда вы знаете, кто я? - спросил Ник, чувствуя, что ему всё больше и больше нравится эта девушка. Эдвина тихо рассмеялась:
- Ну, кто же не знает капитана Блейка? О вашем умении вести бой и храбрости ходят легенды. А помогать и спасать, это моя обязанность. Я ведь парамедик Глобальной Скорой помощи.
- Спасибо вам, Эдвина…
- Я не ждала благодарности, - ответила она, - Просто я делала свою работу. А теперь, Ник, вам надо отдохнуть.
Эдвина извлекла из ящика стола маленький пузырёк с рубиновой жидкостью, накапала несколько капель в стакан и протянула Нику. Он послушно проглотил лекарство, и вскоре его круто повело в сон. Время вдруг стало незаметным. Капитан не знал, который сейчас час, ибо бортовые часы разбились вместе с флайтером, а наручные Ник не носил... Николас крепко уснул и не слышал, как легко по комнате шагает Эдвина, коротая часы до рассвета, тревожно вглядываясь в его лицо.
Когда капитан проснулся, солнце ослепительно било в окна, нарисовало на ковре пестрые пятна, в лучах плясали пылинки. Ник попытался повернуться на бок, но сломанное ребро вдруг отозвалось такой резкой болью, что от нее перехватило дыхание, перед глазами заплясали молнии... Он вновь вытянулся на простыне, обессиленный, ослеплённый дикой болью. Скрипнула дверь спальни, легко вошла Эдвина, неся поднос с булочками и кофе.
- Вы уже проснулись? - ласково спросила она, ставя поднос на низенький столик в изножье кровати. - Как спалось?
- Отлично... Эдвина, я хочу попросить вас об одном одолжении, мне нужны костыли или трость, мне надо встать.
- Может, вместо костылей я подставлю вам свои плечи? - спросила она с улыбкой.
Ник встал, тяжело опёрся на плечи Эдвины, она отвела в ванную и прикрыла дверь. В спальне царил полумрак из-за приспущенных штор. Эдвина подняла их, и в комнату золотистым потоком хлынул дневной свет. Нежась в его лучах, она не переставала размышлять. Ник выздоровеет и уйдёт, и она его никогда больше его не увидит. В личной жизни Эдвине не везло. У неё было несколько романов, но ни один из них нельзя было назвать настоящей любовью. И вот она оказалась лицом к лицу с мужчиной своей мечты. Как сказать ему, что нона не хочет терять его, какими словам можно было выразить бурю чувств, которая творилась у неё в душе? Эдвине так понравился молодой капитан, в глазах которого застыло страдание не только от физической боли, но и горечь утраты кого-то близкого, нужного…Шум воды в ванной стих, Николас с трудом вышел из ванной. Пластырь на лбу был аккуратно замаскирован чёлкой, на боку был громаднейший синяк. Эдвина, не говоря ни слова, вынула из ящика комода бинты, подошла к Нику и туго, умело перевязала. Пока она перевязывала его, Николас любовался ею, и вдруг совсем близко он увидел бездонно-зелёные глаза Эдвины. Капитан не смог противиться влечению сердца. Он склонился и поцеловал Эдвину. В его ушах стоял шум, так гудит раковина, приложенная к уху. Эдвина не ответила на поцелуй, но и не воспротивилась, лишь кротко посмотрела ему в глаза.
- Я люблю тебя, Вин, - шепнул он в тёплые кудряшки, - Я очень тебя люблю...
Эдвина недоумённо посмотрела на него:
- Знаю, что это безумие, - продолжал Ник, - Но я полюбил тебя, как только увидел, с первого взгляда.
- Николас, - взмолилась Эдвина, - Нельзя говорить того, чего не чувствуешь! Потом бывает очень больно.
- О, Эдвина, ты спасла мне жизнь, и я никогда не посмел бы солгать тебе!
- Посмотрим, - уклончиво ответила она, - Не торопи меня, дай мне время... А сейчас иди, ложись, ты ещё не поправился, тебе вредно быть на ногах.
Николас повиновался этой ненастойчивой просьбе Эдвины. Лёжа в постели, он лихорадочно размышлял. Эдвина дала ему приют и заботу, а он... он воспользовался её добротой, чтобы заполнить душевную пустоту, связанную с уходом любимой. "Я виноват, - думал Ник, - Нельзя обижать Эдвину, она этого не заслужила. Я должен уйти, должен, должен..." - отсчитывалось у него в сознании, словно в часах, у которых завод на исходе. И вот, дождавшись, когда Эдвина уснула, Николас встал, оделся и выскользнул из квартиры. Всё это отняло у него немало сил, сломанное ребро отзывалось резкой болью, каждый вдох давался с трудом, но идти было надо. Оказавшись на шумной улице, Николас был оглушён и раздавлен. Сигналили пинассы, где-то над мегаполисом гудел монорельс, толпы нарядных людей шли по улицам. Николас ступил на эскалатор и поднялся на платформу монорельса. Сидя в серебристом вагоне, капитан немного отдышался и успокоился. Станции проплывали одна за другой, но Николас ни о чём не мог думать. Время вдруг утратило значимость...
Николас не помнил, как добрался до дома. В квартире царил беспорядок, но капитану было всё равно. Он рухнул в постель и заснул, как убитый.
Той же ночью Эдвина проснулась от какого-то странного предчувствия. Она заглянула в спальню, но там уже капитана не было. Постель всё ещё хранила тепло его тела. Эдвина ткнулась лицом в подушку и ощутила, как её засасывает пустота одиночества. "О, Ник, - подумала она с нежностью, - Я найду тебя, где бы ты ни был". Лёжа в постели, тут же выработала план действий, она не сдастся, не даст исчезнуть своему счастью. Она не сомневалась, что Ник ушел, чтобы не навредить ей, избавить её от боли и дать ей время подумать. Но думать Эдвина не хотела. Каким-то шестым чувством она поняла, что Николас говорил ей правду той ночью. Он говорил то, что чувствовал. Утром она быстро собралась, подхватила куртку и вышла из дома, не обращая внимания на мурлыкающий интерком.
С наступлением утра Ник почувствовал себя лучше. Кризис миновал, облегчилась боль. Он встал, умылся и поехал в Управление Аварийно-спасательной службы. Здание УАСС возвышалось над мегаполисом, с утра до вечера в нём кипела жизнь. Сновали офицеры, внизу в тире упражнялись стрелки, строем проходили новобранцы. Николас спустился в ангар, где его тепло встретили пилоты. И тут прозвучал сигнал боевой тревоги.
- По местам! - скомандовал Ник, его голос прозвучал уверенно и твёрдо. Все пилоты поспешно заняли места во флайтерах и надели ларингофоны:
- Приготовились! - сказал Ник, - За мной стартуем так: второй, четвёртый, девятый, далее первый, пятый, седьмой, за ними третий, шестой, восьмой... Все поняли? - пилоты знаками подтвердили, - Байки в воздухе не травить, анекдоты не рассказывать! Поехали!
Флайтеры один за другим выруливали на взлётную полосу. И в этот миг на площадке появилась Эдвина. Она, задыхаясь, бежала по полосе, золотые волосы горели огнём на солнце.
- Куда! – рявкнул дежурный, - Стой, куда тебя черти несут!
- Где Николас? – задыхаясь, спросила Эдвина, - Я должна срочно увидеть капитана!
- Он уже в небе, - сурово ответил дежурный, - Но можете подождать его. Идёмте со мной, леди. Негоже вам стоять тут на солнцепёке.
Эдвина поплелась за дежурным. Она видела, как в небо уходили последние флайтеры…
Тем временем Ник вёл свою эскадрилью в бой с войсками пришельцев с планеты Крокс. Ни один лазер, ни один снаряд не должен был попасть в мегаполис. Ник чувствовал в разбитом боку страшнейшую боль, но не обращал на это внимания. Главное для него было сохранить своих пилотов, ведь они верили в него.
- Рассыпься! – скомандовал Ник, - Вклиниваемся в их строй, нам надо разбить его!
Пилоты УАСС влетели во вражеский строй, разбивая его. Завизжали лазеры, вспыхнули зеленоватые облачка фотонных разрывов. Строй врага был смят, разрушен, их боевые корабли заметались в беспорядке, уходя из-под шквального огня, открытого эскадрильей капитана Николаса Блэйка. Бой уже угасал, когда Ник приказал уходить пилотам на базу, а сам прикрывал отступление, как вдруг прогремел выстрел с чудом уцелевшей вражеской пинассы. Капитан почувствовал, что его корабль тряхнуло, потом корпус как-то завибрировал, приборы зашкалило, руль вдруг стал тяжёлым и непослушным…
«Только бы дотянуть до базы, - думал Ник, - Только бы дотянуть…» Раздался щелчок, включились дублирующие системы. «Господи, помоги, - беззвучно молился Ник, - Помоги!»
В ларингофонах повисла странная тишина, словно пилоты поняли, что творится с их командиром. Они все летели рядом, готовые, если надо прийти на помощь. Ник знал, что дублирующая система не позволяет совершить мягкую посадку, надо садиться жестко, на брюхо, рискуя жизнью…
Вот и космодром. Один за другим пилоты стали заходить на посадку. Ник должен был садиться последним. Тем временем Эдвина стояла у ангара и смотрела в пламенеющее вечернее небо. Девять флайтеров уже сели, пилоты откидывали стеклянные колпаки и вылезали суровые, мрачные, немногословные, с тревогой ожидая посадки своего командира. Никто не обращал внимания на хрупкую девушку в форме офицера УАСС, одиноко стоящую у ангара. Предзакатное солнце било Эдвине в глаза, по щекам струились слёзы. Наконец, показался флайтер командира эскадрильи. Он медленно приближался к полосе посадки, тяжело переваливаясь с боку на бок. Пилоты, не отрываясь, следили за флайтером. Сбавив высоту, корабль тяжело упал на брюхо, раздался скрежет металла, за ним хвостом потянулось пламя. Тут же к кораблю подлетели роботы-ремонтники и залили огонь белой пеномассой. Эдвина, забыв обо всём, бросилась к флайтеру, а за ней побежали встревоженные пилоты. Подбежав к кораблю, Эдвина с трудом влезла на крыло и откинула стеклянный колпак. Ник лежал спокойно, словно спал, лишь струйка крови на виске свидетельствовала о ранении. Эдвина легко коснулась руки капитана, поцеловала его в щёку… Пилоты почтительно остановились в отдалении, словно понимая, что если кто и может спасти Ника, то лишь эта девушка с печальными зелёными глазами. Наконец, Ник открыл глаза и внимательно посмотрел на Эдвину.
- Привет, - тихо сказала она, - С возвращением тебя…
- Привет, Вин, - голос Ника звучал чуть громче шёпота, - Я должен, я забыл сказать, что люблю тебя.
- О, Боже, Ник, я тоже, я люблю тебя!
- Дай мне руку! – сказал Ник, и голос его вдруг зазвучал уверенно и твёрдо.
Эдвина протянула ему свою изящную ладонь, и он, ухватившись за неё, стал подниматься из корабля. Доброта и участие Эдвины помогли ему перенести нечеловеческую боль.
- Гип-гип, ура! Да здравствует капитан!– закричали пилоты, глядя на молодую чету, которая целовалась на крыле флайтера, - Гип-гип, ура!
Но Ник и Эдвина не слышали их, им было, что сказать друг другу после долгой разлуки…