Был я юноша наивный,
а теперь неисправимый
эгоист и циник, говорят.
Был бы циник, жил отлично.
Но не я, а жизнь цинична -
даже шлюхи подлецам благоволят.
Только пусть святоша не пугается:
то что продается – покупается.
Верно, друг? И мне сдается,
все на свете продается,
продается все, что покупается.
Жил я лихо и беспечно,
но работал безупречно,
бескорыстен в дружбе и любви.
Я не ведал, что богатство
укрепляет узы братства,
а любовь куда искусней – за рубли.
Пусть святоша наш не зарекается,
а ни то не раз еще покается:
кто бесчестью не сдается,
тот в убытке остается.
Кто грешил, тому приятней каяться.
Я уже давно не мальчик.
Я – бродяга, неудачник.
Я судьбу свою прошляпил – ротозей.
Мне плевать, что время – деньги,
кончу дни свои в безделье,
без любви, иллюзий и друзей.
Пусть святоша спорить не пытается:
нет рублей – любви не полагается.
Мне и без любви поется.
Впрочем, что мне остается?
Это все, что от меня останется.
Лишь одним могу быть гордым:
и Христос был тоже продан
фарисеям за мешочек серебра.
А потом свершилось чудо –
и повесился Иуда.
Видно жадность не доводит до добра.
Может быть, иуды испугаются?
Может быть – в грехах своих покаются?
Все на свете продается?..
Может быть. Но мне сдается,
серебром грехи не искупаются.
Мне пора. Я вам не пара.
Дребезжит моя гитара.
Напоследок ухнув по басам,
я расставлю жирно точки.
Пусть продолжит с новой строчки
тот, кому раскрылись небеса.
Как торгаш наивный восторгается,
на бумажник толстый полагается.
Невдомек ему, тупице,
как он дешево купился.
Тот, кто продается – покупается!