Александр ГЕРАСИМОВ
МИТРОФАН И КАЛИНКИН
Митрофан Николаевич был зол на весь мир. Не дулся, как мышь на крупу, а именно, что был зол. Причиной тому была его жена (женщина славная, красивая, но характера скверного) в очередной раз всуе указавшая Митрофану Николаевичу на его, якобы, место. Поди, дескать, туда, не знаю куда…и вообще, говорит, хочу быть царицею морскою, а тебя, говорит, дурака старого, и вовсе, говорит, знать не желаю. И ручкой эдак – дескать, чего стоишь…
В общем, погоревал Митрофан Николаевич, погоревал и решил идти правды искать. Короче говоря, пошел он, куда глаза глядят. А глаза его глядели в сторону питейного заведения, потому что Митрофан Николаевич был запойным пьяницей, а проще сказать – алкоголиком, и привык искать правды в хмельном тумане. А всем известно, что это дело до добра не доведет. Тем не менее, взял Митрофан Николаевич в лавочке у Савелья Кривого два литра белого вина и пошел себе под Калинов мост. А под тем мостом жил Сашка Калинкин, человек, хоть росту малого, но большущего ума и силы недюжинной.
И открыл Митрофанушке тот Сашка, что неправильной дорогой он идет. И что, если всякий раз бабу слушать, так на тридесятую ночь мая первого числа, когда немские-то, слышь, ведьмы на Лысой Горе пляшут да паскудством богопротивным занимаются, привидится ему черт с рогами, а это уж совсем никак никуда не годится. И рассказал ему, Митрофану Николаевичу, мудрый Сашка, что живут де на Востоке китайские жолтые люди ума недюжинного. И выдумали будто бы те китайцы и синь-порох, и магниты, и конпасы всякие, где железный человек в барабан бьет и на северную сторону ручкой показывает, куда его не повороти. А еще китайский народ знает много грамоте, и от того выдумал все возможные пилюли и философии, какие только есть теперь на белом свете. А одна, дескать, философия и трактует, что от вина муж только здоровее и умней становится, потому, что в вине и мудрость, и сила, и есть оно, вино-то, первое на земле лекарство, а бабы вечно его от мужиков в подполе прячут, чтобы умнее их казаться и жить подоле. А это-то, брат, и есть истинная правда – лопни мои глаза, не сойти мне с этого места!