Ему грустно... И кажется – так мало связывает его с другими людьми! Так мало! Это я вижу по его глазам... Они глядят на меня, на других... а видится – будто нет его здесь, хозяина этих глаз! Обращаешься к нему – отвечает. В основном односложно. Хотя порой и пробует отшутиться... Тогда на его лице появляется тень его улыбки... Но только тень...
Почему он такой? Наверное, ему никогда не научиться по-настоящему играть роли, предложенные самой жизнью... К ней он обращается непосредственно, минуя все условности ролей... Смотрит как заходит за тучи солнце... Ветер свежеет... Где-то в далеке кричит птица... И тогда он улыбается по-настоящему... Когда не видят люди, которым более привычно играть свои роли...
"Нет, - как-то сказал он мне, - в этом нет ничего плохого. Это просто здорово – уметь жить как все. По законам, установленным... пускай и не природой – а его изнанкой – обществом... Но всё равно – это хорошо. Хорошо, когда людям так без труда удаётся сходиться, чтобы жить и работать вместе. Я же так не могу. Не умею. И нет сил и желания научиться..."
Он закончил этот чересчур длинный и откровенный как для него монолог и отвернулся. И тогда я услышал как бьётся его сердце. Нет, я не прикладывал к его груди ухо. Просто я услышал это по-другому... Еще бы чуть-чуть – и оно выпрыгнуло от него, упало и забилось бы уже на пыльном асфальте... Да. Он совсем не умеет контролировать своих эмоций. Он прячет их внутрь и там они и бушуют. Но не знает он, что я-то – умею их видеть изнутри. А может и знает, чувствует... но ничего не может с собой поделать...
Я всегда был его единственным товарищем. Хотя мы даже близко вобщем-то и не знакомы... Я был у него дома лишь однажды. Больше меня он не приглашает... Стесняется. Хотя кажется мне – как многое хотел бы он мне рассказать! Но я знаю, что он не решится – слов подходящих нет.
А "товарищ"- это тоже своеобразная роль... И потому у него нет друзей. А я... я наверное исключение. Но только связь наша не дружеская, а какая-то... внеличностная, что ли... Относится он ко мне как к живому существу... Вот так бы я охарактеризовал его поведение, когда мы редко-редко бываем вдвоём... я скажу ему что-то банальное, он ответит пословицей... Но я точно уверен – оба мы знаем, что всё не так... Как-то по-другому... Но как? Вне слов и поступков... Вот просто нравится человек – и всё тут!
Только теперь ему грустно, а я ничем помочь не могу. Ему грустно, потому что праздник... И когда такой день – все собираются и начинают говорить друг-другу свой знакомый-знакомый текст – он уходит в себя... и никого там не находит. Только еще большей кажется пропасть между ним и всем его окружением... Я думаю, ему хочется в такие минуты с кем-то обняться... обменяться телефонами или взглядами... Сделать что-то такое, чтобы вновь попытаться осуществить невозможное – соединить себя и своё отсутствие... Но он никогда не обменивается телефонами.
Сколько раз я пытался познакомить его с какой-нибудь девушкой. Да куда там! Всё привычно отшучивается, дескать "жениться не собираюсь!". Но только вот кажется мне, что вовсе это и не отшучивание. С ним – это действительно очень даже возможно. Не приспособлен он к жизни ни на йоту. Какая женщина захочет с таким весь свой век мучиться? Но даже, если бы и захотела – он не захочет, в конце-концов скажет короткое как жизнь мотылька "нет".
А совсем недавно я узнал, что он оказывется пишет прозу. Совершенно случайно я побывал на его страничке в интернете. Сотни эссе, миниатюр, будто слепков отдельных минут его времени – совершенно очевидно, написанных в один присест. Зачем? Когда спросил его об этом, то он ответил мне так: "Пишу, потому что не умею петь".
...Ему по-прежнему грустно. Праздник, - что тут сделаешь? Расходимся по домам. Провожаю взглядом. Улыбается... Вот окаянный. Ну не плакать же ему! Махаю рукой на прощанье. Даст Бог, еще встретимся.