53
Ксения потерла пальцами голову, которая от усилий осмыслить услышанное, начинала болеть.
- Да, как ни логично все это звучит, как все это ни правдоподобно, но твои мечты о построении христианского государства несбыточны. Люди вовсе не хотят строить такое государство. Оно чуждо их понятиям и нравам. Ты выйди на улицу и посмотри на лица людей. Посмотри им в глаза. Ты сам увидишь, что христианством здесь и не пахнет. Попробуй заговорить с ними о покаянии, попробуй призвать людей к нему. Я представляю, какой ты услышишь ответ от них. Христианское мировоззрение противоречит самой природе человеческой. Человек живет вовсе не для того, чтобы сделать жизнь кому-нибудь лучше. Это все пустые слова. Людям не нужен рай небесный. Им не нужен даже рай земной, поскольку человек никогда не способен насытиться, никогда не будет удовлетворен, если будет существовать хоть кто-то, кто живет лучше, чем он сам. Люди не хотят жить хорошо, а хотят, чтобы соседу жилось хуже, чем живется им. Эти инстинкты и руководили людьми в советские времена, когда все писали доносы друг на друга. Об этом метко спел исполнитель шансона Владимир Асмолов. В одной из его песен есть такие слова: «Ну, какая радость все это есть, если у соседа за стеной все это то же есть». Эта фраза очень метко характеризует нашего человека, да и не только нашего. Она дает ответ на вопрос, почему не возможен рай на земле. Человеку недостаточно просто хорошо жить, ему еда в глотку не лезет, если сосед живет не хуже его самого. Конечно, это не к каждому человеку относится, но к большинству. И этого вполне достаточно, чтобы человечество скатывалось вниз. Ты говоришь о всеобщем покаянии, но оно не возможно. Это такая же утопия, как и построение государства основанного на христианском учении. Не для того наш народ вел войну с Богом, не для того он разрушал храмы и предал на смерть Николая II, чтобы в этом каяться. Это же был сознательный выбор нашего народа, а не принуждение. Еврейский народ не раскаялся в том, что распял Иисуса Христа, и не раскается никогда. Ты сам говорил, что именно еврейский народ приведет к власти антихриста, из его среды он и выйдет. Мы живем в атеистическом государстве, где большинство населения руководствуются ненавистью к Иисусу Христу. Особенно это касается сегодняшних пенсионеров. Уж они-то всю свою жизнь провели в борьбе с Богом. А молодое поколение даже не знает толком кто такой Бог, и в чем состоит учение Иисуса Христа. Они не держали в руках ни Библии, ни вообще Евангелия. Так что все твои мечты являются просто-напросто утопией, причем никому не нужной утопией, к которой никто не хочет стремиться, и жить в которой никто не желает.
К удивлению Ксении, Сергей согласно кивнул головой.
- Да, это утопия, если говорить в целом. Но к ней все же можно приблизиться. А для этого необходимо спасать самого себя. И когда ты душу свою приблизишь к Богу, то в твоей душе наступит христианское государство.
- Но ведь Николай II сам отрекся от престола. Зачем он это сделал? Он же мог не отрекаться, и остаться на троне.
- Нет, Ксения, не мог, - сказал Сергей. – Своим отречением он избавил народ от клятвопреступления. За триста лет до революции народ принес клятву верности дому Романовых. И если бы Николай II не отрекся от престола, народ совершил бы клятвопреступление. Он был настроен враждебно по отношению к Романовым. Эту враждебность-то и внушил людям еврейский синедрион, действующий через масонские ложа.
- Ну, а что изменилось сейчас? Население, в большинстве своем, вовсе не сожалеет о том преступлении. И потом, все это лишь общие фразы о том, что надо жить по-христиански.
- Что ты имеешь в виду?
Ксения внезапно вскочила с кресла, и вызывающе встала напротив Сергея. Ее маленькая фигура на мгновение показалась Сергею грозной. Длинные светлые волосы Ксении развивались золотистым ореолом вокруг ее головы.
- Ну, хорошо, давай говорить конкретно, и напрямую. Что должна делать я, чтобы жить по-христиански? Каковы должны быть мои действия?
Этот откровенный вопрос смутил Сергея.
- Ты не уходи от ответа, - резко сказала Ксения. – И говори прямо, как я должна поступать, чтобы мой образ жизни соответствовал христианскому. Говори так, как ты считаешь, как ты думаешь.
- Просто соблюдай заповеди, - нерешительно начал Сергей.
- Снова обобщаешь, - оборвала Ксения. – Хорошо, я не убиваю, не краду, что дальше?
- Не прелюбодействуй.
- Хорошо, допустим, я была несколько раз замужем. Но это было в прошлом, его не изменить. Что теперь делать? Сейчас я живу одна, у меня нет ни любовника, ни сожителя. Я забочусь о своем сыне. Я хочу, чтобы ему жилось хорошо и спокойно. Это плохо, это грех?
- Нет, - сказал Сергей. – Если ты поступаешь так, как говоришь, то ты поступаешь правильно.
- Хорошо, что еще я должна делать? Я не должна зарабатывать деньги?
- Это, смотря каким путем, зарабатывать деньги. Казино не совместимо с христианским образом жизни.
- Но если я не могу иначе заработать денег! Как мне быть?
- Такие деньги все равно не пойдут на пользу! Пойми ты это! И подумай о своем сыне! Я видел его в казино, видел его одержимость, когда он играл в эти проклятые «автоматы». Ты что же, не понимаешь, во что его вводишь? Это все равно что алкоголику давать бесплатную водку. Ты думаешь, что если у него есть возможность бесплатной игры, то это решает проблему? Совсем нет! Это азарт, Ксения. Игроман не получает удовлетворения, если не рискует деньгами. Ему необходимо играть на деньги, и рано или поздно, он снова начнет это делать.
Ксения почувствовала, что внутри нее нарастает негодование, почувствовала, как у нее участилось сердцебиение. Дыхание стало частым, эмоции переполняли ее. Она принялась крутить головой по сторонам, словно ища от кого-нибудь поддержки. Но в комнате никого больше не было, кроме нее и Сергея.
Видя, что Ксения начинает терять контроль над собой, Сергей тихо произнес:
- Ну, зачем тебе эта заграница? Не найдешь ты там удовлетворения. Ты спрашиваешь, как лично тебе жить по-христиански, так вот, это означает, что не нужно рваться за границу. Не надо искать земного рая на чужбине. Ты как-то говорила мне, что люди отвернулись от Бога потому, что они бедны. Ты говоришь, что человек надо сперва накормить. Отчасти я с тобой согласен. Но разве сытый человек становится ближе к Богу? Я вижу множество примеров, когда очень богатые люди даже слушать не хотят о Боге.
Ксения, неожиданно для самой себя, усмехнулась, и немного расслабилась, опустив глаза вниз. Она покачала головой.
- Ты знаешь, я на днях все же прочла Евангелие. Учение Христа хорошо во многом, но все же есть в нем одна вещь, которую я не могу понять и принять.
- Какая же? – с любопытством спросил Сергей.
- Всепрощение. Что это, как не потворство злу? Ведь если человек будет прощать зло, и не делать ничего, чтобы остановить его, ты представляешь, что тогда будет твориться на земле? Это как же так, если в один прекрасный день какие-то отморозки ворвутся в мой дом, искалечат на моих глазах моего сына, изнасилуют меня на его глазах, а если бы у меня была дочь, то и дочь тоже, а потому убьют моего сына, и уйдут, оставив меня в живых, я что же, должна буду простить их?
Ксения снова ощутила, что все у нее внутри закипает от гнева. Ее голос задрожал от ярости и несправедливости.
- Да разве я смогла бы такое простить?! И не один человек не смог бы этого сделать! А тот, кто смог бы такое простить, не имел бы права после этого называться человеком! И что же это за справедливость такая, если бы эти выродки попали в рай по той причине, что они перед смертью бы раскаялись, а мать, перенесшая все это, отправилась бы в ад лишь потому, что не смогла бы простить такого изуверства. Не принимаю я такой справедливости!
- Неужели же ты думаешь, что Бог оставит невинную жертву без утешения? – тихо сказал Сергей. – Да не бывать этому вовек. Сколько раз говорится в Евангелии, что Господь является утешителем всем обиженным и угнетенным. Если бы было иначе, не пошел бы Иисус Христос на крест ради людей, не стал бы открывать людям врата рая. Если Господь за каждую душу борется, то тем более, он не оставит без утешения жертву этого кошмара, который ты только что описала.
Ксения долго молчала, продолжая неподвижно стоять напротив Сергея. Но было видно, что она понемногу успокаивается.
- В Евангелии сказано, что христианин должен быть добродетельным, - сказала она. – Но добродетель, в наше время, возможна только при помощи денег. Признай, что невозможно ничем помочь человеку, если у тебя нет денег. Вот и получается, что без денег не можем творить ничего.
- В наше время создалась именно такая ситуация. – Вынужден был признать Сергей. – До какого же безумия дошел человек, что превратил деньги в такое могучее оружие! А ведь деньги создавались как простое средство обмена, для того, чтобы развивалась экономика. А из них сделали символ власти, наделили таким невообразимым могуществом, что они поработили души и тела людей. Куда ни шагни, куда не повернись, всюду нужны деньги, везде все упирается в них. Прямо абсурд какой-то.
- Абсурд, - согласилась Ксения. – Однако от него никуда не уйдешь, это печальная реальность, от которой нельзя укрыться. Это только коммунисты обещали построить такое общество, в котором не будет денег.
- Еще больший абсурд, потому как на деньгах держится экономика всего мира. Деньги, как средство обмена, всегда будут существовать. Без этого рухнет все общество. Человек никогда не станет добровольно работать, если не будет за свой труд получать плату. Тем более, если он будет иметь возможность получить бесплатно любой товар, который только пожелает.
- И все равно я не понимаю, зачем нужно это покаяние. Не понимаю в чем его сила, и как оно может повлиять на людей. Ну, допустим, духовенство покается передо мной. Что от этого изменится у меня на душе? Да ничего, все останется как есть, как было. Я не верю в его силу.
- Ты когда-нибудь сталкивалась с публичным покаянием?
- Нет.
- Поэтому так и говоришь.
Ксения отступила на шаг назад, и поправила непокорные пряди волос.
- Ты говоришь, что у каждого человека свой земной путь, что каждый должен идти своим путем. А какой земной путь у тебя, Сергей? Ты знаешь, для чего живешь и какова твоя миссия в жизни?
- Если бы я это знал, - сказал Сергей, вздыхая. – Мне сорок семь лет, и я не знаю, где мой путь, и по какой дороге я должен следовать. Я как слепой, которого ведет поводырь, только в роли поводыря выступает Господь Бог. Может, он и говорит со мной, может, и говорит, куда мне следовать, только я его не слышу. Я пытаюсь изучить человека, чтобы понять его. Хочу проникнуть ему в душу, чтобы помочь самому себе разобраться в том, где истина, а где ложь. Хочу помочь разобраться в этом людям. Но вместо этого я не могу понять себя самого, не могу понять, чего я хочу, и чего мне нужно.
- Господь наставляет людей, ты так сказал. Если человек будет искать путей к нему, то Господь не оставит такого человека, сделает его счастливым. Ты стал счастлив оттого, что ищешь путь к нему? Принесло ли это тебе успокоение и мир в твою душу?
- Нет, - после небольшой паузы, после некоторого раздумья, нехотя, произнес Сергей. – Временами я себя чувствую в полном тупике. Меня охватывает отчаяние при мысли о том, что жизнь моя проходит, а я не сделал ничего важного, ничего стоящего. У меня нет жены, нет семьи, порой на меня находит чувство одиночества и безысходности. Мне кажется, что я потратил свою жизнь впустую, и что все мои попытки познать Бога ни к чему не привели. Наблюдая за жизнью и за людьми со стороны, я, как бы отгородился от всего, и стал, словно каким-то разумом, который отделен от мира, который не хочет быть в нем, не хочет быть таким как все, не хочет утопать в людских пороках, но в то же время не может разорвать связь с миром и приблизиться к Богу. Я чувствую безысходность оттого, что вижу и понимаю, что подавляющее большинство людей просто не хотят быть с Богом. У них в душе пустота, и понимая это, я чувствую страх. Страх за всех них и за самого себя, поскольку понимаю, что моя жизнь также пуста и бессмысленна, как и жизни всего остального человечества, далекого от Бога.