«Бегу», это только сказать легко, а вот на деле бежать в скафандре просто невозможно. Сергей попытался воспользоваться невесомостью и передвигаться прыжками, но потолок был слишком низким, идея не удалась. Можно было, конечно, задействовать ракетный ранец… можно, но Сергей не хотел два раза на дню рисковать своим носом.
В конце коридора оказался небольшой «тамбур», а в нём три двери. Как в старой сказке, куда идти, налево, прямо или направо? Сергей осторожно приоткрыл среднюю дверь. Картина открылась кошмарная. Нос корабля, каким-то чудом устоял под напором мусора, пробоин в нём не было, и центр управления оказался практически неповреждённым. Перед компьютерными терминалами и дублированной панелью управления лежали останки шести человек. Они практически разложились. Значит корабль погиб не от столкновения с метеоритами, и не от боевых действий. Не от разгерметизации, иначе тела мгновенно замёрзли и остались бы нетленными. Сергей едва успел удержать не на шутку разгулявшийся желудок, ещё не хватало блевануть в скафандре, в невесомости. Потом можно сразу со стыда сгорать, если не захлебнёшься. Он тряхнул головой и прошёл в центр управления. Слева была маленькая лесенка, уходящая в потолок, видимо там находилась командная рубка. Но это потом…
Сергей медленно обходил трупы, вглядываясь в погоны и знаки отличия. Офицеры, одни только офицеры. Все в древних матерчатых мундирах. Пятеро лежали на полу, один сидел в кресле, намертво пристёгнутый боевыми страховочными ремнями. Он видимо так и умер за управлением, его костлявая рука всё ещё сжимала джойстик ручного пилотирования.
– Стас… я нашёл шестерых… шестерых членов экипажа, - Сергей задержался возле останков пилота, посмотрел на нашивки. – Капитан среди них.
Что-то с формой капитана было не так. Нет не с формой, просто из-за его спины торчали потемневшие от пыли лоскуты фольги.
– Я не знаю, что здесь произошло, но это точно была какая-то чертовщина.
– Понятно, Серёг, – откликнулся Стас. – Мусорщики закрывают нас в кольцо, я вынужден перейти на режим радиомолчания. Эндрю, что с вашим вооружением? Эндрю?!
Голос Эндрю был спокойным, бесцветным.
– Здесь ещё три тела, орудия почти все в порядке, энергии нет вообще, даже в реакторной обмотке сухо, хотя этого не может быть по определению. Она хранит небольшой заряд почти вечно. Поддержать огнём не сможем, вы же не успеете кабель перекинуть?
– Не успеем.
– Значит, мы молчим. Да, Стас… - Эндрю замялся. – Тела разложились. Герметичность в корабле нарушилась только через месяц, может и через два. Он не погиб в бою. По крайней мере, в классическом бою.
– Ладно, нас пытаются прослушать. Молчите до следующего указания. Конец связи.
В динамики скафандра залилось молчание. Следом за молчанием появился страх. Вот почему так? Пока ты хотя бы слышишь человека, то вполне можно ходить среди трупов, а стоит голосу исчезнуть, начинаешь слышать дыхание мертвецов. Они дышат, поверьте на слово. Это действительно страшно. Сергей вприпрыжку побежал к лестнице в командную рубку. Потревоженная пыль закружилась призрачными шестернями вселенского вечного двигателя, если бы не вакуум, наделал бы Сергей шуму. Но Космос уверенно хранил свою гробовую тишину. Уж не ей ли он когда-то поманил к себе человека? Здесь самые страшные убийства и войны безмолвны, здесь ничью совесть не потревожит вопль сгораемого противника, никому по ночам не будет сниться лязг и скрип разрываемого на части вражеского корабля. Тишина, темнота и яркие весёлые вспышки орудий, покрывающие всю даль всполохи исчезаемых в огне кораблей, и даже липкая, пахнущая железом и смертью кровь здесь превращается в драгоценные капли, переливающиеся всеми гранями живым рубиновым светом.
Дверь в рубку была задраена. Пришлось бы использовать портативный резак, но его могли засечь тепловизоры. Непосвященный человек спросил бы, откуда у мусорщиков такое оборудование. Ответ прост, они им ищут средства к существованию.
Сергей спустился обратно. Очень хотелось кинуться на нижнюю палубу к Эндрю, но тот бы заметил его испуг, потом всю жизнь высмеивал бы его округлившиеся глаза. Не зло, конечно, но всё равно не хочется.
Но не здесь же сидеть. Ни одного окна. Внешний обзор из центра управления обеспечивался тремя большими мониторами. Мониторы, в общем-то, сохранились, достаточно целостно поблескивали матово-чёрными пыльными экранами, не работали только. А ведь совсем рядом всего в паре километров десяток озлобленных мусорщиков собирается атаковать их «Ловца звёзд». Конечно, помочь Серёга не мог, но хотя бы увидеть, чем всё закончиться, он был просто обязан. Хотя бы сквозь пробоину в грузовом отсеке.
Так и нашёлся правильный предлог покинуть центр управления погибшей «Мартышки».