Рассказ. В депо.
В депо их распределили в бригаду ремонтников, состоящую из четырёх человек. Мужикам было за пятьдесят. Приставили к наставнику по фамилии – Шевченко. Высокий и плотный; простодушный человек, одним словом работяга.
- Теперь вы, братцы – кролики, ни кто-нибудь как, а железнодорожники. Вон там, в углу стоят ваши именные ключики 68 на 48 и с песнями за мной - под этот вагончик. Будем зарабатывать на Хлебушек насущный.
Ребята-практиканты трудились с утра до вечера. Единственной отрадой было время обеденного перерыва, когда вся бригада собиралась за длинным столом. На одной половине стола был прибит текстолитовый лист, на котором играли в домино, на другой обедали. Рабочие приносили с собой термоски; разогревали еду на самодельной, электрической плитке; усаживались за стол. И тут начинались дебаты. Обсуждалось всё, от малюсенького происшествия, до большого события.
- Нет, братцы, пора завязывать, – тяжело вздохнул Захарыч, видно, принявший вчера лишнюю рюмочку, - от пьянства и нищета наша.
- Вот ты Захарыч, если бы не пил. … Сейчас бы ого-го-го, на собственной машине бы ездил, - проронил один из практикантов, которого звали Сева.
- А зачем она ему? Ещё поцарапает, – сказал Шандыбин. Маленького роста мужичёк. С узким, худощавым лицом, на котором тонкие губы подчёркивались такими же тонкими усиками, в стиле «Радж Капур».
- Вот через это отверстие две «Волги» прошли, и не одна не поцарапала, – Шевченко, указал пальцем на то место горла, на которое всегда указывают мужики, предлагая выпить.
- А это не те «Волги», которые нам Чубайс за ваучеры обещал? – Шандыбин ковыряя в зубах остро отточенной спичкой, сплюнул. - Так они и через игольное ушко пройдут, да ещё и зазор останется.
Мужики загоготали на всю мастерскую. Когда смех немного утих, Захарыч продолжал:
- Откладывай копеечку к копеечке, глядишь через месяца три и приобрести чего-нибудь будет можно. Потихоньку, потихоньку. Курочка по зёрнышку…
- Весь двор в дерьме, - ввернул прыткий Шандыбин, - а, что, завязать? Проще простого. Я то ведь завязал, правда, на бантик - продолжая ковыряться в зубах.
- Как это на бантик? – перестал жевать Шевченко.
- Да так, чтобы легче развязать было можно.
- Заканчивайте обедать мужички. Вагон до 16 00 надо выпустить, – в мастерскую влетел мастер. - Иначе нам хана. - Провёл ребром ладони по горлу. - Вагон на контроле, – и так же внезапно скрылся. Этот высокий, нескладный человек, как метеор носился по депо. За ним не-возможно было угнаться. «Включаю 16-ую передачу и вперёд, в темпе ошпаренной кошки», – говорил он: «А как же, всё надо проверить, везде успеть. Мастер, в своей сущности – собачья должность. Некая каучуковая прокладка, между начальством и рабочими».
На следующий день в обед говорили уже о политике. Вспомнили СССР.
- Да! Было время… а до коммунизма так и не дожили, - помешивая чай ложечкой, сказал Шевченко.
- Кстати, о коммунизме … тут у меня один анекдотик напомнился, – и здесь поспел Шандыбин. – Изобрели в Америке аппарат такой, вроде бы как гадалка какая - ясновидящая. Что у него не спросишь, на всё есть ответ. А, Лёня наш, - Шандыбин явно намекал на Брежнева, – любил всякие чудные машины. Ну, и, приобрели за бешеные деньги. Установили её и запра-шивают: «Через сколько лет у нас в стране коммунизм будет?» Машина им и отвечает: «Через четыре километра». Запрашивают ещё раз и ещё раз, одно и тоже. Через четыре километра и всё тут. Э! Братцы, говорят наши инженеры американским. Ваша машина ни в неё, … ни в Красную Армию (Шандыбин попытался не выражаться матом). – А они, американские инженеры, говорят, что всё в порядке, всё правильно, машина работает исправно. У вас говорят, как пятилетка, так шаг к Коммунизму, вот и считайте!
Мужики засмеялись, даже Молчун улыбнулся.
- Вам бы всё хихоньки, да хаханьки, – оборвал смех Серёгин. – Вот и дошли. Даже в Чечне деревни восстанавливают. А, кто наши деревни восстанавливать будет. Вы видели наши деревни? Да их нет, деревень-то. Без войны истребили. Был я тут в Ярославской области. В деревнях пустые дома стоят, народ, словно сгинул. В некоторых, правда, бомжи живут. И разбирают они те дома на дрова.
- Да… Это мы здесь в Москве ещё нормально живём, – перебил Серёгина Захарыч. – Вы посмотрите, что в областях происходит, на периферии. Ездили мы тут на рыбалку. Недалеко: в Тульскую область. Забыл, как деревня-то называется, да и это не важно. Приехали, домик сняли. Цена за постой мизерная, мы даже удивились. Но и это не важно. Приехали, как раз на вечернюю зорьку. Рюкзаки кинули и на речку. Идём мимо кладбища - мужики могилу роют. Нас увидели, остановились; закурили, а сигарету по кругу пустили - на четверых. Естествен-но мы их угостили. Михаил вон, целую пачку отдал. Рыбка брала так себе. Приходим значит обратно, в избе дух какой-то непонятный стоит. Смотрим, а хозяйка на печке оладьи из комбикорма печёт.
Посмотрела на нас, в глазах слёзы. Развела руками и говорит: «Извините, ребята, больше мне вас и угостить-то нечем». Вытряхнули мы тогда свои рюкзаки, и домой, восвояси, а ведь на целую неделю собирались. Вон Миша Запашный подтвердит.
- Да, так и было. … Так-то оно так. Но всё же, нашему брату, русскому и самому за собой следить надо. Вы видели фонари в нашем сквере? Ну и? В каком они состоянии? За пол года третий раз восстанавливаем. Спасу нет: бьют и бьют! Нет, … такой народ не скоро богатым будет! Я одному инженеру свет в подвале проводил. Там он сарайчик себе оборудовал. Начал разбираться, что к чему. По стене пук проводов шёл. А он мне: «Режь мол, это не моё». Вот, когда русский человек будет уважать труд другого человека, дотянется сознанием до среднего европейца; тогда, может быть, заживём. Но для этого надо, чтобы много поколений смени-лось.
- В 2035 году по Нострадамусу, – вмешался в разговор практикант Саша.
- А, кто он такой? – Шевченко оглянулся на Сашу.
- Предсказатель. Недавно его записи расшифровали, по ним «Золотой век» для России наступит в 2035 году.
- Это же мне, сколько лет-то стукнет? - прикинул в уме Захарыч. – Ей, ей, не доживу. Шандыбин, а ты, что думаешь?
- Насчёт чего? Насчёт того, что доживёшь?
- Да нет. Будет ли в России «Золотой век»?
- Это от нас с вами зависит, – ответил за Шандыбина Саша.
- А, что от нас-то, Что мы то можем? – сопротивлялся Захарыч.
- Мы всё можем. Здесь недавно вы о каком-то сознании распространялись, - наступал практикант.
- Работать лучше? Ну и налоги естественно платить, только нормальные. А то вы же знаете, как у нас: работу выполняешь
на 100%, налоги же плотишь из расчёта 120%, да ещё браткам отстегнуть надо, - вступился за практиканта Серёгин…
- Что вы всё о политике, да о политике, лучше о бабах поговорили бы. Молчун многое, что может рассказать… Ну, давай Быстрых колись, - Шандыбин дернул за рукав Молчуна – богатырского сложения, кряжистого с медвежьей походкой мужика. Человек этот с его медлительной, флегматичной натурой, словно по какой-то иронии судеб, носил фамилию Быстрых. – Тогда я расскажу, пусть пацаны послушают; поучатся, как девок брать надо…
В то время много разговоров про тот случай ходило. Как-то Молчун услышал анекдот. Кто не слышал его, я напомню. «Один приятель попросил товарища, чтобы он занёс деньги к нему домой, потому что, сам задержится на работе, и передал бы их его жене. К тому же товарищ тот был ему соседом, и его просьба не так уж и обременяла. Пришёл товарищ к жене приятеля. Раз, и поцеловал её в ушко. Та сразу на дыбы, что ты себе здесь, мол, позволяешь. Он ей раз червончик, она немного успокоилась. Лёгонько так взял и погладил коленочку. Она в драку, он ей полтинничек. И так далее … товарищ получил, что хотел, а жена получку мужа. Чуть позже муж звонит, спрашивает, передал ли сосед его получку ей?» Вот так, видно крепко Молчун запомнил этот анекдот и решил проверить на деле. А тут и случай вскоре представился. Лет пятнадцать назад, в этом депо Витька Старкин связистом работал. Здесь, как раз по-лучка, а у него кабель где-то порвало. И вот он Молчуна просит: «Сходи, отнеси жене получку, а то мы деньги занимали только до двадцатого, срочно отдать надо. Будь другом… но Молчун дальше пошёл. Не другом, а братом ему стал. Их после того случая так и называли «****абратья». Не вынес Витёк родства с Молчуном. Морду он ему набить не мог, сами знаете почему? Вот… - по причине неслабого здоровья, так сказать объявившегося, внезапно, родственника, тогда он взял, да и рассчитался.
- Как же ты Быстрых уговорил-то её, из тебя и слова-то не вытянешь? – удивлённо спросил практикант Сева.
- А он и не говорил ничего, только червончики чужие отслюнявливал, – Шандыбин легонько похлопал по плечу Молчуна. Быстрых встал из-за стола, отчего маленький, верткий Егор, показался ещё меньше.
- Врёт он, она сама меня на себя затащила, а деньги я ей сразу отдал. Как пришёл, – сказал и пошёл к раковине, мыть свою посуду Быстрых.
- Заканчивайте обедать мужички. Вагон до 16 00 надо выпустить, – в мастерскую, как метеор влетел мастер. - Иначе нам хана. Вагон на контроле…
Конец. 02.04.2005