7. ГОРЯЧИЕ КОСТРЫ – ГОРЯЩИЕ СЕРДЦА
Нельзя упускать молодость! В этот хрустальный период жизни нужно делать все, на что есть шанс. Нельзя сидеть дома в солнечную погоду, нельзя сидеть под навесом в проливной дождь, нельзя спать в ночь, где звезды сами трогают тебя за кончики волос. Нельзя тормозить, нельзя долго думать, нельзя делать сложные выводы и слишком тщательно анализировать свои поступки. На все это будет время после. Нужно чувствовать, только чувства и больше ничего. Но самоанализу Мэйка все же поддалась. Временно. Такая уж у нее черточка есть в характере – штрихпунктирная. И тем не менее, разум так и не смог дать ответ на вопрос «зачем нам чеширия?». Достаточно было вывода, что нах не нужен, и это уже можно принимать за аксиому. Все! Финита ля комедия! Баста! Аста ла виста! Да харэ, в натуре! Больше не стоит утруждать мозги такими тяжкими раздумьями. И Мэйка с облегчением повернулась спиной к этой разноцветной бездне и попятилась, шаг за шагом, медленно, упоенно, не страшась опрокинуться в нее, интуитивно догадываясь, что дно-то все же есть, но покрыто пуховыми подушками.
Открытие сезона пикников. Мэйкин отпуск попал на Пасху. Конец апреля во Львове выдался жарким, солнце отдало безоговорочный приказ всему живому расти, цвести и распускаться. И ни деревья, ни цветы, ни трава не посмели ослушаться столь грозного командира. Лес благоухал свежестью, нежным шепотом переговаривались кроны над головами, ковры фиолетовых фиалок заигрывали с белоснежными полянами анемонов, a между ними застенчиво вклинивались розовые медуницы.
Ничего не надо было больше Мэйке: с ней были те, кого она любит. Кто любит ее, кто еще неоднократно за совместную хрустальную молодость поднимет за нее бокал. И считанные минутки оставались до… сладостного падения… до величественного полета… великолепного парения. Пока что Мэйке кружило голову вино, звуки-запахи настоящей живой природы и шашлыка. Ярко пылал костер, потрескивали дрова, сумерки мелкими перебежками вкрадывались в лес, даря загадочные тени и полублики.
До падения в пропасть всего лишь несколько мгновений…
Мэйя, завороженная огнем, смотрела в него не отрываясь. О чем она думала? Этого память ей уже не подскажет в будущем. Позже она не вспомнит даже самого момента этого волшебного падения. По верхушкам деревьев пробежал легкий ночной ветерок. Кажется, крикнула ночная птица… Кажется, где-то хрустнула ветка… Кажется, кто-то что-то говорил… A ее губы уже покрывали жаркие поцелуи. И сильные руки держали ее в кольце трепещущих объятий, все крепче прижимали к горячему телу. Мэйку словно током било. И не было сил отстраниться, не было сил прервать этот поток страсти.
Позже Мэйка вспомнит, что таких поцелуев в ее жизни еще не было; поймет, что никто в ее жизни не дарил столько тепла, нежности и страсти одновременно одним лишь поцелуем. Но все это будет после, когда она снова поддастся наваждению самоанализа. A пока ее крепко держали теплые, нежные руки.
Не каждый мужчина владеет искусством объятий. Зато каждая женщина знает, как важны прикосновения.
«Не отпускай…» - неслось обрывочными строчками. – «Целуй… держи меня, не отпускай… Упаду…» - перед глазами плыли пятна, кружилась голова. И надо бы прекратить это сейчас же, оттолкнуть его, сбежать. Что же это? Зачем оно сейчас надо?! Но нет… «Не могу…».
Все правильно. Когда сама судьба начинает обнимать тебя, нельзя бежать. Счастлив не тот, у кого абсолютный достаток, a тот, кто умеет ценить крупицы счастья. Кто бережет их в кладовой памяти, тот счастливый! И поверьте, несчастен тот, кто боится бездны и полета, наперед придумывая себе боль и обиды. И Мэйка отдалась восторженному порыву, зная, что уже не сможет существовать без этих губ. И без его росистых, светло-топазовых глаз, в которых небесные звездочки плелись с искорками от костра, устраивая феерию страсти.
Мы молоды, пока горят сердца, не так ли? Так вот Мэйкино сердечко готово было сбеситься, выскочить, остановиться. И воздуха не хватало. И она слышала, как и его сердце выколачивало оглушительную дробь, чувствовала своим пульсом.
Нет ничего прекраснее живого, настоящего трепета. Когда сильная стать дрожит не от чьей-то грязной, насильно внушенной похоти, a от собственной чистой и неподдельной страсти. Вот, какие вещи истинно затмевают разум и заставляют сдвигаться континенты.
«Лишь бы не кончалась эта ночь, звездочка моя… Уже моя… звездочка…».
06.05.2009