Когда я смело вирус приобнял, и крепко обнял, и не отпускал - жили мы на 4 этаже в коммунальной квартире, и тогда уже мама подумала, и решила.
- Вырастет Серёка, и как по этажам-то бегать будет? Пониже надо...
Бабушка, после голодух и немного тюрьмы не ходила.
Бабушка работала на спец, каком-то складе. Попросила свою лучшую подругу за неё немного подежурить: ей надо бы успеть в пионерский лагерь, дочь забрать.
Ключи оставила подруге и ушла.
Немного позже появилась пропажа, а подруга исчезла, и кое-что ещё.
Стрелочником назначили мою бабушку, в то время ещё не бабушка.
По прошествии года, воровку всё-таки нашли.
Их поменяли местами. Но, время, проведённое в застенке, сказалось.
У бабули ноги отнялись.
Мама пошла по райисполкомам и обошла стремительно, нигде не задерживаясь, кабинеты.
В одном полкоме ей подсказали, разведя руками: - «Ай, да поищи ты девонька сама. Своими ходом ты быстрее найдёшь, кто пожелает разменяться с тобою этажами.
Ходила по домам, звонила в дверь. Нахваливала свою отдельную квартиру – мол, высокие потолки, балкон-карапуз, напротив – остановка. С балкона прыг, и ты уже в такси.
И, нашла. Разменялись.
<>
Нина жила в 2-х этажном доме, в 2-х комнатной коммунальной квартире, с соседкой Раей.
Одну комнату занимала Нина, а другую тётя Рая с мужем Юрием и двумя дочерьми.
Общий коридор, кухня, и лоджия смешная. Лоджия в 6 метров - пополам была поделена - хрясь, пополам рукой.
Два входа было на веранду (мне это слово по душе-веранда). Один вход из комнаты Нины, (после уже нашей), а второй вход – прямо, прямо через кухню.
Веранда тогда была общей.
Так вот, мы переехали в эту комнату - бабушка, мама, папа и я.
Отец, в такси спустил бабушку на руках. Она всё охала и стеснялась.
- Мать, ты чего. Ты мне тут перестань. Не кого-нибудь несу, а тёщу, и, пусть, завидуют соседи.
Когда освоились на новом месте: Отец с дядей Юрой друзья, мать с тётей Раей неразлучные подружки.
Единственный помню отца пикник с дядей Юрой. Всего одну фразу. Это было в парке, не Чаир, на траве.
Парк и сейчас недалеко, да только гуще стал.
Они сидели вечерком на весенней травке. Справа от меня папА, де Юра - слева, а позади него Урал, с люлькой для меня, и я с пустою головой с бутылками пустыми копошусь. Отец сказал:
- Юра, вот у тебя теперь какое имя стало, как у Гагарина.
Не только пикник, а и топчан я запомнил, и едкую вонючую зелёную жидкость, которой натирали нас в санатории, против каких-то, вечных зараз, а в это время, из репродуктора голос - висел в палате на стене - известил о гибели Гагарина и Серёгина.
Что произошло, тогда не шибко понимал. Все, тогда кто суетился - замерли, замолчали до гроба, а когда все вышли из оцепенения, стал я спрашивать.
- Гагарин с Серёгой... я же их знаю... - Я начало случайно прослушал. Скажите мне фамилию Серёги. Да скажите мне фамилию Серёги...
Мне втолковали, и натолкали. Серёга не Серёга, а Серёгин. А говорил, что хорошо их знаешь.
У нас тогда телевизора не было, а у тётки Раи черно-белый был...
Навещал соседей - телевизор поглазеть. По коридору ползал к "Александру Невскому" и к "Смелым людям". А уж спектакль "Лошадь без головы", проспал я у себя.
Чтобы мне не ползать до соседей, и не уговаривал я постоянно бабушку со мной пойти - мне с бабушкой купили телевизор.
- Бабуль, ты хочешь телевизор посмотреть? - она, ответит, нет.
- Если хочешь - включи, там всё равно ничего не покажут.
(если хочешь), и я по просьбе бабушки его включал.
Включу, и жду. Экран замерцает, и тишина - как предсказала бабушка - а я упорно жду: бабушка уснёт, и я за ней померк.
Проснусь - пока бабуля "спит" за тумбочку ползу - пространства поместиться там - хватало для меня.
Встану на колени, и если он появится - я его поймаю...
- Ты что сидишь там, выжидаешь пыль? - Нет, бабуль. Я смотрю где дяденька сидит, киномеханик, который плёнку крутит.
- Он не заходил, ты его не видела, пока я спал?
- Бабуль, пока ты телевизор посмотри, а я их здесь подожду...
Дяденьку и тётеньку я так и не поймал.
В то время, узнавали мы о мире постепенно.
<>
Ко мне по соседски (мне - три с гаком года) заходила Ира (старше 3-х лет). Если с куклой, значит в гости. Приходила поиграть и старшую сестрёнку закозлить.
Однажды, старшая её сестра из-за неё, ушей чуть не лишилась.
Ира, по секрету всему свету:
- Ты приходи к нам вечером. Мы будем "Александр Невский" смотреть. Твоя мама мне на ушко шепнула, чтобы я тебя позвала. Приходи, фильм сказала, интересный. - Придёшь?
- Приду, - потом зацепку мощную ищу, чтобы не ползти.
Дождусь, когда зашумит у них заиграет и, чтобы никто мои карачки не видал, ползу спиной, по стеночке.
Сяду тихо у порога: по левой руке уж и столик стоит, на нем поросёнок - в нем вилка торчит, вино и шампанское... льётся... в бокалы, а пиво... вливается... прямо...
Извините. Задремал.
-
А мне и кресло, а мне и чай с пирогом, да за стол мне присесть предлагают.
- А мне и здесь хорошо. А мне и здесь удобно.
- Ну, Ира, дай ему стульчик.
После, мне стульчик поставят заранее.
Гурьбой мы жили, эдак лет девять. До самого шестого класса моего. Бабушка скончалась во-втором, погиб отец.
Когда я приехал на лето домой, заметил, что что-то у нас изменилось.
Отметил: Нет моих подруг, девчонок.
Получила тётя Рая новую квартиру от авиационного завода и съехала.
Когда была построена на веранде стена, я не видел. Но я помню её при живом отце.
И как-то, уже мы с мамой взрослые сидим. Столовая на бывшей Раиной веранде, и я спросил.
- Что это у нас с этой стороны стена не ровная?
Мама рассказала, да со смехом… а зная Раин нрав крутой и своей не подарок, то и представить смог, как они боролись.
- Это наши мужики, Иван да Юрка постарались, построили. Не строители они... Нет.
- Отец твой добрый был, и никогда со мной не спорил. А Юрка, так этот только Раеньку свою.
- Нальешь борща Ивану... а ему подавай хоть каждый день, и не возмущался.
- Налью, и ест он, бедный, - слезинка кап. В борще ты не в отца...
Ему вари хоть каждый день. И также, как и ты, был к фруктам равнодушен.
- Яблочко хоть съешь… - Дать? - Нет? – Ну, весь в отца.
Иван с Юркой ушли на работу, а я с Райкой села вот здесь, прямо здесь, сидим, и решили, что для расширения своей жилплощади нам надо пополам веранду разделить, и поставить стенку.
У нас сразу образуется две комнаты, и у них квадрат площади отдельный, а захотят…
Только, ходить в неё будут через кухню.
Взяли сантиметр и отмерили веранду ровно пополам. Мелом черту провели.
Пришли с работы мужики, а мы им сразу ультиматум.
- Надо нам стенку!
Почесали затылки мужики, идея неплохая, и понеслись за кирпичами.
Тогда новостроек было много, где-то купили и приволокли.
И, два наших мужика взялись за дело. А потолки у нас высокие, и не успевают, черти, стенку за раз построить.
Утром как уйдут на работу, а мы с Раисой площадь измерять. И, почему-то, у неё на сантиметр больше, а может - у меня.
Переругаемся, с ней пошумим, а потом мы вспомним, что это не мы, а виноваты наши мужики.
Это ж они напартачили, наши строители, и хохоча давай стену крушить.
Ткнули пальцем – она и повалилась.
Сломаем энергично до конца. Чай пить сели, вареньем угощаемся, и ждём своих трудяг.
С работы пришли, и сразу выказывать нам своё неудовольствие.
Труд их, видите ли, сломали.
- Мы вам размер отмерили? Вот по черте и кладите.
И, мы снова измерять и, вроде всё правильно, и сами на страже стоим - как ОТК.
Юрка с Иваном по новой класть: и взопреют, и пот ручьём и, вдруг устали, и пивка им выпить..., и ушли, и совсем пропали.
Мы, снова измерять. И снова ошибка в нашей конструкции. Одного сантиметра не хватает и, снова всё крушить.
Переругаемся чего-то с ней, а потом обнялись и, песни поём...
- Налившись пива, налившись кваса вернулись мужики, и сразу наткнулись на это безобразие.
Ушли, добавили, и меж собой договорились, что завтра, да с одного захода, да хоть до утра, до полысения, а стенку возвести до упора-потолка.
- Как видишь, стоит и не падает. Это, благодаря нам, закадычным подругам.
- Кстати, ты Райку не мог бы мне найти? - Где она сейчас? Как мне интересно...
Нашел ей тётю Раю не выходя из дома.
На стенку мама оглянулась, и сказала:
- У Райки, мне кажется, комната побольше получилась.
- Я же говорила, отец твой добрый был.
Это так. И мы хохочем...
Сергей