Арии

Заякин Б. Н.







                Историческая повесть.




                “Арии”.










                “Блажен, кто посетил сей мир
                В его минуты роковые!
                Его призвали всеблагие,
                Как собеседника на пир”.
                Ф. И. Тютчев.











                Город Люберцы - 2005 год.
                1

Живой мир степи и лесостепи богат и разнообразен. Местная фауна сложилась в основном в доледниковый период. На всей территории часто встречаются представители тайги, лесостепи и степи. За годы охоты Велш прекрасно изучил всех животных и их повадки в округе.
Одним словом степь и тайга кормили и одевали. Бурый медведь населял значительную часть территории горной тайги, но заходил и в лесостепь. Лисица была наиболее обычна в степи и лесостепи. В сплошной тайге была очень редка.
Ласка была самым маленьким зверьком из всех хищных. Питалась в основном мышевидными грызунами и этим приносила большую пользу. Горностай похож на ласку, но заметно крупнее.
Зимой весь белый, но кончик хвоста чёрный. Питается мелкими грызунами и землеройками. Любит луга, сельскохозяйственные угодья, гори, вырубки.
Колонок ценный пушной зверёк. Он распространён до пределов лесной растительности. У колонка ценились остевые волосы хвоста для изготовления кистей и росписи глиняных горшков.
Хорёк главный обитатель степи и лесостепи. Соболь важнейший пушной зверь исключительно тайги. Предпочитает темнохвойную с буреломами тайгу, особенно кедрачи.
Это очень ловкий и очень сильный для своих размеров хищник. Передвигается прыжками, хорошо лазает по деревьям, имеет прекрасный слух и обоняние.
Норка успешно акклиматизировалась в степи. Росомаха один из самых крупных представителей куньих. Таёжный зверь, но обитал и в лесостепи. Росомаха в пределах всего ареала была малочисленна.
Достаточно широко распространено мнение о том, что росомаха  опасный и вредный хищник. На самом деле она довольно полезна, поскольку выполняет в природе важную санитарную и даже селекционную функцию, уничтожая неполноценных зверей и их трупы.
Барсук наиболее многочислен в холмистой лесостепи, изрезанной распадками, долинами ручьёв и речек. Выдра - любит быстрые прозрачные реки, богатые рыбой, с ключами, незамерзающими участками. Ночной зверь, редко когда она активна днём. Очень осторожна.
Рысь довольно крупный пушной зверь из семейства кошачьих. Принадлежит к типичным обитателям тайги. Барс - самый крупный зверь из семейства кошачьих. Принадлежит к типичным обитателям гористой местности. Ценный пушной зверь.
Лось населяет все таёжные леса. Наиболее обычен в тайге и лесостепи с обилием болот, хорошо развитых речных долинах, пойменных лугов и водоёмов.
Заяц-русак является обычным обитателем лесостепной зоны. Заяц-беляк в сплошной тайге беляк предпочитает селиться по молодым горам, по окраинам болот в лесостепи, особенно в холмистой, с распадками, заросшими боярышником и березняком, тайге и степи. Предпочитает осветлённые леса, гари, долины рек с ивняком и лугами, а темной и густой тайги избегает.
Ондатра крупный грызун, обладающий ценным мехом. Живёт в заросших растительностью водоёмах. Большинство птиц в краю Велша являлись только залетными. Многочисленные утки: кряква, чирок-свистунок, чирок-трескунок, шилохвость, свиязь, крохаль, а также дрофа степная.
Прилетая весной, они оставались до осенних холодов и выводили потомство. Также встречались хищные птицы: сапсан, кречет, кобчик, степная и обычная пустельга.
Из ястребов имелись тетеревятник, мохноногий канюк, коршун. В перелётное время можно встретить гуся-гуменника, серого и чёрного журавля.
В реках с притоками и в озёрах было полно рыб: стерлядь, голец, таймень, нельма, сиг, ленок, чирк, хариус, корюшка, карп зеркальный.

                2

Семейство кабанов во главе с матерым секачом вырвалось из густых зарослей тростника, с громким плеском перемахнуло через мелководный ручей и скрылось в кустах на противоположном берегу.
Сразу же смолкло многоголосое птичье пение, вжались в землю и затаились мелкие животные, а крупные благоразумно поспешили убраться подальше от опасного места. Они знали, что означает паническое бегство секача, никому и никогда ранее не уступавшего дорогу.
Спустя несколько минут, по следам кабаньего семейства, с гиканьем и свистом пронеслись три всадника. Крепконогие невысокие скакуны легко несли молодых светловолосых людей в меховых безрукавках и кожаных штанах.
В туче брызг они проскочили мелководье, легко обнаружили следы кабанов на глинистой почве и, не сбавляя скорости, шумно вломились в прибрежные кусты.
Над ручьем во взвеси водяной пыли заиграла недолговечная радуга. Когда она исчезла, густые заросли по обоим берегам зажили своей обычной жизнью.
А всадники, тем временем, выскочив из кустов, взлетели на пологий берег и, продолжая неистово вопить, понеслись по необъятным степным просторам, которые являлись охотничьими угодьями их племени.
Далеко перед собой молодые люди видели кабанье семейство. Если раньше животные стремились скрыться в многочисленных оврагах, образованных пересыхающими летом ручьями, то теперь надеялись оторваться от погони на открытом пространстве.
Это была их ошибка: мохнатые низкорослые кони превосходили кабанов и в скорости, и в выносливости. Расстояние между преследователями и их добычей постепенно сокращалось, так что некоторые всадники вытащили из колчанов луки и попытались подстрелить отстающих полосатых поросят.
Секач уже собирался развернуться и броситься на врагов, чтобы отвлечь их от самок с детьми, но в это время впереди и чуть сбоку из незаметной среди разнотравья лощинки выскочило еще около десяти всадников.
Секач догадался, что это его надежда на спасение. Резко сменив направление, кабаны метнулись вбок, сталкивая друг с другом две группы всадников. Опыт секача подсказывал, что когда на охотничьей тропе встречаются две стаи хищников, их перестает интересовать добыча.
Он постарался воспользоваться случаем и увеличить разделяющее его и преследователей расстояние. Вскоре его уставшее семейство перешло на легкую трусцу, а потом и на шаг – кабаны поняли, что на этот раз опасность миновала.
Обоим отрядом, действительно, было не до охоты. Трое молодых людей, завидев появившихся впереди незнакомцев, резко осадили коней и начали всматриваться в неторопливо ехавших навстречу всадников.
- Это Малх! - Выдохнул один из тройки. - Надо бежать! Их слишком много.
Молодые люди быстро развернули коней и помчались в обратную сторону. Теперь уже они, подобно кабанам, превратились в загоняемую дичь.
Дюжина всадников, увидев, что от них убегают, пришпорила своих коней и растянулась полукругом, охватывая беглецов с флангов.
В середине скакал вожак. На его голове красовалась большая шапка-малахай из густого рыжего лисьего меха. Племя, к которому принадлежали  преследователи молодых охотников, было известно по имени их вождя - Малх.
В этом головном уборе его видели и зимой, и летом, и в дождь, и в жару. Это было знамя, символ власти, знак вождя. Его видели издалека и, к сожалению, слишком хорошо знали.
Племя молодых охотников еще ни разу не видело вожака своих врагов вблизи. Отряд Малха появился в этих местах всего год тому назад.

                3

Никто не знал, откуда и зачем пришли эти люди, никто никогда не видел их стойбища, никто не мог точно сосчитать численность его отряда, никто ни разу не вступал с ними в переговоры.
Все знали только одно: Малх и его воины выслеживали охотников, удалившихся далеко в степь, нападали на них и безжалостно убивали. Те, кто встречался с врагами и успевал вовремя скрыться, утверждали, что Малх командует не менее чем тридцатью опытными убийцами.
Но воинов могло быть и больше. Те же очевидцы говорили, что врагов всегда вдвое больше, чем охотников. Вполне возможно, что при ином раскладе сил Малх просто не показывался на глаза, прячась в многочисленных оврагах и перелесках.
Причина его ненависти к племени охотников дулебов была неизвестна. Огромные степные просторы были совершенно свободны. Несмотря на то, что всадники уже довольно давно осваивали эти края, между стойбищами отдельных племен лежали недели конских переходов.
Каждый мог найти себе охотничьи угодья, изобилующие дичью, реки и ручьи, из которых из-за тесноты рыба сама выбрасывалась на берег, табуны диких коней, которых можно было приручить.
До появления Малха охотники не знали, что такое убийство, подозрительность, страх, ненависть. Теперь они слишком хорошо усвоили эти понятия.
Один из тройки, широкоплечий, голубоглазый юноша скрежетал зубами, погоняя коня.
- Почему? - Гневно кричал он своим друзьям. - Почему мы всегда бежим?
- Потому, что их всегда больше, чем нас! - Ответил ему один из всадников.
- Потому, что они умеют убивать людей, а мы нет, - добавил другой.
- Помогите мне, духи предков! Я тоже научусь убивать! - Воскликнул голубоглазый и осадил коня, разворачиваясь на месте. Одним движением он вырвал из колчана лук и три стрелы.
Две зажал в зубах, а третью выпустил в Малха. Но расстояние все еще было слишком велико - стрела просто не долетела. Голубоглазый наложил вторую стрелу и уже собирался ринуться навстречу врагам, когда друзья, схватив его коня за уздечку, потащили следом за собой.
- Не будь глупцом, наследник! - Строго прикрикнул на пытавшегося вырваться юношу, самый старший из тройки. - Их слишком много.
Тот, кого назвали наследником, развернулся и еще дважды выстрелил в сторону противника. Все стрелы прошли мимо цели, однако отряд Малха немного сбавил скорость и позволил троим юношам скрыться в том самом овраге, через который некоторое время назад они гнали кабанье семейство.
Проскакав по каменистому руслу ручья вверх по течению, чтобы сбить преследователей со следа, охотники выехали на другой берег и во весь опор помчались к стойбищу своего племени предупредить сородичей о новом появлении ужасного врага.

                4

Восемнадцатилетний голубоглазый, стройный юноша с длинными русыми волосами, конечно, имел собственное имя Велш, но в последнее время никто не называл его иначе, как наследник. Дело в том, что формально после смерти отца он являлся старшиной, или вождем племени.
Фактически же всю власть сосредоточил в своих руках его дядя. Как бы само собой разумелось, что после достижения совершеннолетия наследник вступит в свои права.
Но пока что опекун не торопился вводить его в курс дел, предоставляя племяннику полную свободу днем и ночью носиться по степи, охотиться и развлекаться.
Когда юноши ворвались в стойбище и, громко крича, перебивая друг друга, поведали о своих приключениях, дядя с выражением мудрой снисходительности выслушал их.
За этот год племя потеряло шестерых охотников. Четверо погибли в предыдущих схватках с отрядом Малха, двое просто пропали без вести.
Это было лучше, чем в прошлом году, когда жестокие убийцы, пользуясь открытостью и доверчивостью охотников, смогли заманить в ловушки и уничтожить девять человек.
Но теперь даже молодые люди научились осторожности и понапрасну не лезли на рожон.
Именно это и сказал дядя своему племяннику.
- Малх не может вечно нападать на нас. - Закончил он свою речь. - Нам надо переждать трудные времена, и через год, ты сам увидишь, наши враги уйдут.
- Если мы будем все время убегать, - горячо возразил юноша, - то вскоре Малх заявится прямо сюда, в стойбище. Он безнаказанно перебьет мужчин, заберет себе женщин, а детей превратит в рабов.
 -  Этого не будет никогда! - Покровительственно похлопал дядя юношу по плечу. - В нашем племени более пятидесяти взрослых сильных мужчин - опытных охотников, да и юноши подрастают. Враги не рискнут сунуться сюда, чтобы их со всех сторон утыкали наши стрелы.
- Но они могут перебить нас поодиночке!
Дядя недовольно сморщился:
- Мы вновь вернулись к началу разговора. Я уже говорил: соблюдайте осторожность, не удаляйтесь далеко от знакомых мест, охотьтесь большими группами. Малх поймет, что мы ему не по зубам, и оставит нас в покое.
- Ну да, - недовольно буркнул себе под нос Велш, - отправится нападать на другие племена.
- А вот это уже не наша забота! - Отрезал дядя. - Наши предки покинули мертвые города, чтобы никогда больше не нести ответственности за других людей. Вспомни их завет: каждое племя само решает свою судьбу.
- Вот именно, - пробормотал Велш.
- Я рад, что ты со мной согласен, племянник. Ведь мы же одна семья, правда? Ну ладно, извини, меня ждут более важные дела.
Разговор был окончен, дядя явно дал понять, что появление Малха его не беспокоит. С опущенной головой Велш покинул шатер своего дяди. Видя его состояние, друзья, мать и сестра попытались было втянуть юношу в очередные проказы, но не добились успеха.
Встречные девушки, хихикая и стреляя глазками, надеялись привлечь внимание красивого голубоглазого юноши, но и у них ничего не получилось. Как-то незаметно Велш остался один, а, когда поднял взор от земли, увидел, что ноги привели его к шатру колдуна племени.
Старик жил на отшибе. Он тщательно хранил многие истории и тайны, которые давно забыли его соплеменники. Разговор с ним мог бы развеять сомнения Велша, направить его мысли на правильный путь, но, увы, в то время колдун отправился в степь за лечебными травами, и юноша остался один на один с неясными туманными думами, с невысказанной тоской.
Пустой шатер колдуна заставил Велша решиться на серьезный поступок. Быстро пройдя через полупустое стойбище, он по-хозяйски вошел в шалаш, служивший стойлом для лошадей.
После смерти отца он по праву являлся владельцем его лучшего скакуна, который считался символом власти вождя, а жеребцы от него должны были переходить по наследству от отца к сыну.
В племени были и другие предметы, оставшиеся от тех времен, когда люди жили в городах и имели великое множество самых разнообразных вещей.
Дядя, например, владел мечом отца - клинок которого рубил все другие клинки, а колдун часто беседовал на древнем забытом языке, вызывая всеобщее уважение среди соплеменников.
У многих людей были и другие, не такие могущественные дары, доставшиеся им в наследство от предков. Но их назначение со временем забывалось.
Велш, также как и его сверстники, да, впрочем, как и их родители, и родители их родителей, не задумывался о том, чтобы воссоздать, или хотя бы попытаться понять, для каких целей были предназначены эти вещи. Его интересовала охота, рыбалка, юношеские игры, требующие ловкость, проворство и силу.
- Здравствуй, - сказал Велш, приблизившись к коню.
Он погладил его по крупу уверенно, но нежно и вывел из стойла. Скакун ответил слабым еле слышным храпом. Все еще находясь в задумчивости, Велш заседлал его и тихо выехал  из шалаша.
Отец в свое время научил юношу управлять скакуном, так что вскоре он уже нес Велша на север к дальним горам, туда, откуда давным-давно ушли предки свободных всадников, туда, где стоял полуразрушенный древний город, туда, где все еще жили те немногие, кто не захотел променять мудрость на волю.

                5

Отец лишь один раз брал с собой Велша на север, но тот хорошо запомнил и направление, и основные приметы, хотя было это десять лет назад. Теперь юноша намеревался вновь повидать старого ведуна, живущего в старом доме на окраине города руин Аркаима.
Ведун был очень стар уже тогда, когда Велшу исполнилось всего семь лет, так что где-то в глубине души юноша сомневался, что застанет его в живых. Однако он хорошо помнил, как седобородый старец перед расставаньем пожал ему руку, как взрослому, и совершенно серьезно сказал:
- Если у тебя будет беда, если тебе не с кем будет посоветоваться, если рядом с тобой не будет никого, кто готов тебя выслушать - приходи ко мне.
Странно, но Велш ни помнил ни слова из беседы, что вели при нем отец и ведун, а вот эти последние слова навсегда врезались ему в память. Когда в когтях медведя-людоеда погиб отец, а мать лишь на полгода пережила его, Велш собирался съездить к старику, но в последний момент передумал, вернее, его отговорил дядя.
Тогда дядя заменил ему родителей и со временем стал самым лучшим другом и самым надежным советчиком.
Теперь же дядя и племянник все чаще и чаще спорили друг с другом. Идея о путешествии на север давно уже витала в голове юноши, а встреча с Малхом и очередное разногласие с дядей лишь усилилось в нем.
Велш знал, что если скакать верхом, то до дома ведуна можно добраться менее чем за сутки. Главное - не задремать в седле, а то можно угодить в лапы убийц Малха. Хотя такого скакуна им догнать было невозможно. Поэтому Велш гнал скакуна во всю прыть, на которую он был способен.
К вечеру Велш пожалел, что отправился в путь в одной меховой безрукавке. Чем дальше он забирался на север, тем холоднее становился поток встречного воздуха.
С собой юноша взял лук, запас стрел, трут и огниво, но остановиться на ночлег, или, тем более, добыть оленя, чтобы содрать с него шкуру, ему не хотелось.
Он скакал всю ночь - благо, что жизнь охотника давно приучила его сутками выслеживать зверя, не теряя бодрости и внимания. Далеко впереди он видел высокие деревья, которые, впрочем, здесь встречались не так уж и часто.
Велш любил свою степь в любое время года. Любил, когда начинал сходить снег и оголялась почва, а по утрам в степи царствовал туман, который днём таял под лучами солнца. Земля, прогревалась, парила. 
Вот в степи на возвышенных и равнинных участках полностью сошёл снег, всё больше тепла несут солнечные лучи, вызывая к жизни первые всходы. 
Идет весна. Сильнее пригревает солнце. На южных склонах бугров подтаял снег, и рыжая от прошлогодней травы земля в полдень уже покрывалась прозрачной сиреневой дымкой испарений.
На сугревах, на курганах, из-под вросших в суглинок самородных камней показались первые ярко-зеленые, острые ростки травы медвянки. Обнажилась зябь. С брошенных зимних дорог грачи перекочевали на гумна, на затопленную талой водой озимь.
В логах и балках снег лежал синий, доверху напитанный влагой; оттуда все еще сурово веяло холодом, но уже тонко и певуче звенели в ярах под снегом невидимые глазу вешние ручейки, и совсем по-весеннему, чуть приметно и нежно, зазеленели в перелесках стволы тополей.
В степи начинают свою яркую, но очень быструю жизнь: гусиный лук, фиалки, тюльпаны, ирисы. Всё уверенней завоевывает землю молодая трава.
Однако на северных склонах балок и оврагов ещё остались рыхлые снежные пятна, с каждым днём, неумолимо, уменьшающиеся в размере. 
Молодая трава здесь, на подсолнечной стороне лога, была выше и гуще. Пресное дыхание согретого солнцем чернозема не могло заглушить тончайшего аромата доцветающих степных фиалок.
Они росли на брошенной залежи, пробивались между сухими будыльями донника, цветным узором стлались по краям давнишней межи, и даже кремнисто-крепкой целине из прошлогодней, поблекшей травы смотрели на мир их голубые, детски-чистые глаза.
Фиалки доживали положенный им срок в этой глухой и широкой степи, а на смену им по склону лога на солонцах уже поднимались сказочно яркие тюльпаны, подставляя солнцу свои пунцовые, желтые и белые чашечки, и ветер, смешав разнородные запахи цветов, далеко разносил их по степи.
На крутой осыпи северного склона, затененные обрывом, еще лежали, слитые, сочащиеся влагой пласты снега. От них несло холодом, но холод этот еще резче подчеркивал аромат доцветающих фиалок, неясный и грустный, как воспоминание о чем-то дорогом и давно минувшем.
Начали появляться ирисы и пионы. Зацвели, разбросанные по степным неровностям, кустарники: барбарис, тёрн, смородина, черноклён. Недалеко от лесополос ядовито зажелтел чистотел.
Однако в балках всё ещё прохладно. Там продолжает свой неяркий и немудрёный цвет мать-и-мачеха. Воздух насыщен всевозможными запахами. В лесополосах отцветают фруктовые деревья. На смену им приходит пахучая красавица - сирень.
Несмотря на то, что ранним утром по-прежнему ощутимо прохладно, степь спешит уйти в лето. Счёт идёт буквально на дни. 
Полая вода на реке начала спадать. Приторно-сладким клейким запахом тополей был напитан воздух. Около реки сочные темно-зеленые листья дубов дремотно шелестели.

                6

Обнаженные грядины земли курились паром. На них уже выметалась острожалая трава, а в низинах еще блистала застойная вода, басовито гудели водяные быки и в сыром, пронизанном запахом ила и тины воздухе, несмотря на то, что солнце уже взошло, густо кишела мошкара.
В степи праздник жизни. Буйно растёт всё, что хочет расти. Каждый день приносит новые ростки, новые цветки. Полетели семена-летуны одуванчика.
Зацвели маки. Зажелтила сурепка. Запахла молодая полынь. Степь, украсившись молодой зеленью разнотравья и ароматным шиповником, вступила в лето. От лесополос тянется медовый запах цветущей акации. Главные степные жители - злаки замахали колосьями. 
Обильная густая роса лежала на траве, и трава от росы казалась сизой, а по косогору, где все еще таился утренний полумрак, она отсвечивала тусклой голубизной. В полураскрытых чашечках цветов дремали оранжевые шмели.
Звенели над степью жаворонки, в хлебах, в душистом степном разнотравье дробно выстукивали перепела: “Спать пор, спать пора”.
В степи набирает сил лекарственное разнотравье - болиголов, дикая морковь, зверобой, молочай лозный, подорожник, татарник, тысячелистник, чабрец, шалфей.
Всё это разноцветье выделяется яркими фиолетовыми, розовыми, синими и белыми пятнами на зелёном травяном ковре и пахнет, заманивая шмелей, пчёл, бабочек и прочих насекомых-опылителей. Запушистел ковыль красивейший. Тополя забрасывают всё вокруг ватным пухом.
Темны июньские ночи на реке. На аспидно-черном небе в томительном безмолвии вспыхивают золотые зарницы, падают звезды, отражаясь в текучей быстрине реки.
Со степи сухой и теплый ветер несет к жилью медвяные запахи цветущего чабёра, а в займище пресно пахнет влажной травой, илом, сыростью, неумолчно кричат коростели, и прибрежный лес, как в сказке, весь покрыт серебристой парчой тумана.
В степи зреют злаки, но не все. Некоторые злаковые только приступили к своему цветению, в том числе зловредный овсюг. Воздух наполнен запахом донника и пижмы. Под палящим солнцем жухнут и постепенно выгорают травы. Зато активно устраивает свою вредоносную жизнь повилика. 
Вызрел ковыль. Степь на многие версты оделась колышущим серебром. Ветер упруго приминал его, наплывая, шершавил, бугрил, гнал то к югу, то к западу сизо-опаловые волны. Там, где пробегала текучая воздушная струя, ковыль молитвенно клонился, и на седой его хребтине долго лежала чернеющая тропа.
В выгоревшей от зноя степи приступает к цветению синеголовник, который принадлежит к растениям перекати-поле. Кажется, что изнуряющая жара слегка приостановила активную жизнедеятельность степи.
Но это не так! Тому свидетель горячий ветер, который знает все тайны трав. Он перемешивает в воздухе их запахи, а затем гонит, гонит их от лесополосы в открытое пространство полей, и обратно.
Часто он приносит запах тысячелистника. Чьи цветочные головки, отцветая, постепенно тяжелеют от семян. Но даже тысячелистнику не справиться с полынью. Не перебить её. С каждым днём запах полыни становится всё горче и явственнее. В лесах поспели яблоневые и грушевые дички. 
Засияло полуденное солнце. На южной окраине неба в ослепительной синеве величественно поплыли белые вздыбленные ветром облака.
Глухую тишину нарушал лишь монотонный, усыпляющий звон кузнечиков. Снаружи под самым окном сохранилась не выжженная солнцем, прижавшаяся к фундаменту трава - увядшая лебеда вперемежку с овсюгом и пыреем, - и в ней-то, найдя себе приют, и заливались кузнечики.
Входит в своё цветение пагубное для здоровья человека растение - амброзия. В начале ХХ века этого карантинного сорняка в этих степных краях уже не было.
Но он процветает ныне, заполняя собой деревенские поля, поэтому упомянем его. В степи цветут всевозможные разновидности полыни и лебеды. Их скромные цветки наполнены пыльцой, которая тоже является аллергеном. Из разнотравья продолжает свой цвет цикорий - голубой сторож созревших злаков. 
Конец августа был погожий и сухой на диво. Ветер носил мякинную пыль, сладко пахло обмолоченной ржаной соломой, солнце грело немилосердно, но во всем уже чувствовалось приближение недалекой осени.
На выгоне тускло белела отцветшая сизая полынь, верхушки тополей за рекой пожелтели, по-осеннему прояснились далекие горизонты, и на опустевших полях уже показались первые станицы пролетных журавлей.
Степь затяжелела от пахоты, семян, заложенных в землю, от нор с запасниками. На деревьях висят орехи, стручки, желуди. Краснеет от обилия плодов шиповник, боярышник, барбарис.
Сизо чернеет тёрн и вишня. И не важно, где эти растения в своё время выросли. То ли в лесочке, то ли на склоне балки, то ли на равнинном месте. В степи наступило время паутины, бабьего лета и плодов. 
В погожий сентябрьский день летала молочно-радужная паутина, тонкая такая, хлопчатая. По-вдовьему усмехалось обескровленное солнце, строгая девственная синева неба была отталкивающе чиста, горделива.
За рекой, тронутый желтизной, горюнился лес, блекло отсвечивал тополь, дуб ронял редкие узорчато-резные листья, лишь ольха крикливо зеленела, радовала живучестью своей стремительный сорочий взгляд.
Степь готова к приходу зимы. За холмом далеко протянулась бурая, поблекшая осенняя степь. От леса полз через сакму сизый поток дыма.
Люди жгли выволочки - сухой кустистый жабрей, выцветшую волокнистую брицу. Летом на этом месте трава для коней будет сочней. Тень от прошлогоднего татарника была длинной и прохладной.

                7

Словно очарованная, в мертвом молчания лежала степь. Скупо грело солнце. Легкий ветер беззвучно шевелил рыжую, выгоревшую траву. Ни птичьего голоса, ни посвиста сусликов не было слышно вокруг. В холодном бледно-голубом небе не парили коршуны и орлы.
Только поздней осенью наблюдал, бывало, Велш в степи такую грустную и глубокую тишину, когда ему казалось, что он слышит, как шуршит по сухой траве подхваченное ветром перекати-поле, далеко-далеко впереди пересекающее степь.
Дороге, казалось, не будет конца. Она вилась по изволоку, спускалась в балку, снова поднималась на гребень бугра. И все такая же - глазом не окинешь - простиралась вокруг глухая табунная степь.
Любуешься росшим на склоне буерака кустом черноклена. Опаленные первыми заморозками, листья его светились дымным багрянцем, словно присыпанные пеплом угли затухающего костра.
Зима в здешних краях обычно бывала снежною. Как любимую дочь, она одевала степь в добротную снежную шубу, под которой уютно ждали своего часа озимые травы. 
Крепчает зима. Казакует по родной степи восточный ветер. Лога позанесло снегом. Падины и яры сровняло. Нет ни дорог, ни тропок. Кругом, наперекрест, прилизанная ветрами, белая голая равнина.
Будто мертва степь. Изредка пролетит в вышине ворон, древний, как эта степь, как курган над летником в снежной шапке с бобровой княжеской опушкой чернобыла.
Пролетит ворон, со свистом разрубая крыльями воздух, роняя горловой стонущий клекот. Ветром далеко пронесет его крик, и долго, и грустно будет звучать он над степью, как ночью в тишине нечаянно тронутая басовитая струна.
Но и под снегом все же живет степь. Там, где, как замерзшие волны, бугриться серебряная от снега пахота, где мертвой зыбью лежит заборонованная с осени земля, - там, вцепившись в почву жадными, живучими корнями, лежит поваленное морозом озимое жито.
Шелковисто-зеленое, все в слезинках застывшей росы, оно зябко жмется к сытному чернозему, кормится его живительной черной кровью и ждет весны, солнца, чтобы встать, ломая стаявший паутинно-тонкий алмазный наст, чтобы буйно зазеленеть в мае.
Хоть и холоден февраль в наших краях, да ещё и с ветерком, но всё чаще случаются коротенькие оттепели, после которых образуется на снегу заледеневшая корка наста. Близиться весна.
Жмут, корежат землю холода. В белом морозном накале встает солнце. Там, где ветры слизали снег, земля по ночам гулко лопается.
Курганы в степи - как переспелые арбузы - в змеистых трещинах. За бугром возле зяблевой пахоты снежные наносы нестерпимо блещут. Тополя над речкой все серебряного чекана.
В голубой степи снежной целиной крадется волк. Снег под настом, что   ядреная, зернистая, хрупающая соль. Полночь так тиха, что студеное небо, как будто в зыбкой россыпи звезд.
Кажется, что мир покинут живым. Только на снегу, там, где когти вырвут обледеневший комочек наста, остается искрящаяся царапина - жемчужный след.
Когда же наступил хмурый холодный рассвет, поднявшееся над горизонтом солнце осветило бескрайний лес. Лишь далеко-далеко, на грани видимости, чернели острые скалы, похожие на обожженные стволы деревьев без сучьев и ветвей.
Именно к ним и направил скакуна Велш. Ведь это и были великие руины - остатки города Аркаима - древняя родина племен свободных всадников.
Подскакав к разрушенному городу, Велш обратил внимание на то, что дальше к северу через весь горизонт протянулась высоченная бело-голубая скала. Под солнечными лучами, изредка пробивавшимися сквозь низкие серые тучи, стена поблескивала яркими золотистыми искрами, так что Велш моргал каждый раз, когда отраженный свет слепил его глаза.
Велш увидел цель своего путешествия. Среди гор, серых и темных скал, стояли несколько маленьких домиков, грубо, но чрезвычайно надежно сколоченных из уцелевших бревен. Это и были владения ведуна.
Велш медленно направился к площадке, огороженной вбитыми в землю столбами. Ступив на землю, юноша недоуменно огляделся: он не помнил, в каком доме хранитель живет сам, в каком держит свиней и кур, а в каком поселил свору свирепых северных волкодавов.
Поэтому перепутать дома ему не хотелось.
- Ведун! - Крикнул он во всю мощь своей глотки. - Я - сын вождя Хлара. Помнишь, он привозил меня сюда десять лет назад?
- Подойди поближе. - Послышался старческий голос, и дверь в одном из домов приоткрылась, словно приглашая войти.
- Ты сказал мне, что я могу прийти, чтобы посоветоваться. - Уже тише произнес Велш, приближаясь к входу.
Теперь он уже не был уверен, что правильно поступил, приехав сюда. Мрачным унынием веяло от развалин городка, даже обитаемый оазис хранителя носил отпечаток всеобщего запустения.
- Я помню тебя. - Продребезжал старик. - Я давно жду тебя. Входи, только захлопни за собой дверь.
Слегка дрогнувшей рукой Велш отворил дверь и увидел перед собой маленькую совершенно пустую комнатку с деревянными стенами.
- Входи, не бойся. - Повторил ведун, видя, что юноша заколебался, стоя на пороге.
Велш шагнул внутрь и, приложив немало сил, потянул обратно на себя толстую внешнюю дверь. Когда она вошла в проем, послышался скрип и тонкое шипение, словно где-то неподалеку проползла степная гадюка. Не успел Велш испугаться, что его заманили в ловушку, как в стене перед ним открылся проход в жилище ведуна.





                8

Внутри царил полумрак, так что поначалу Велш ничего не мог разглядеть. Постепенно его глаза привыкли к скудному освещению, и он увидел древнего старца, сидевшего в высоком кресле прямо перед входом.
Ведун был одет в длинную, полностью закрывающую ноги, темную мантию, на которой особенно ярко белела седая борода. Старик был лыс, но лицо его было гладким, как у ребенка.
Глаза светились древней мудростью, но губы кривились в сардонической улыбке, совершенно не подходящей для встречи столь редкого гостя.
Позади кресла ведуна виднелся небольшой сундук, сплошь заваленный непонятными рулонами манускриптов. На столе лежали груды пергамента.
- Входи. - В третий раз произнес старик в своем отодвигающемся кресле.
Велш только сейчас разглядел, что кресло двигалось на двух больших колесах, которые старик вращал руками. Юноша был изумлен - он еще не разу не встречал такого средства передвижения, а в прошлый раз, он это точно помнил, ведун ходил своими ногами.
Старик по-своему понял удивленный взгляд Велша:
- Все приходит в негодность, - грустно усмехнулся он, - даже я, так что приходится работать руками.
- Ваши ноги? - Вопросительно пробормотал Велш.
- Да, больше не ходят! - Отрезал старик. - Но не надо меня жалеть. Ты, я вижу, устал и замерз. Пойдем, я напою тебя горячим настоем трав.
Велш пошел следом за креслом ведуна, который ловко лавировал среди хаотического нагромождения всякого хлама. Наконец, они добрались до стола, на котором стояла кухонная утварь: деревянные чашки, ложки, тарелки.
На таганке кипел большой котел воды. Велш  глядел на это широко раскрытыми глазами: подобные манипуляции показались ему небывалыми чудесами, но он благоразумно промолчал, понимая, что оказался в доме человека, возможно, последнего из тех, кто помнил, как обращаться с наследием предков.
Когда настой закипел, ведун насыпал в две чашки серое крошево и налил кипяток.
- На, ешь! - Протянул он несколько шариков из рыбы и хлеба Велшу. - Это съедобно. Не бойся, жуй смелее, это почти свежатинка, к которой ты так привык. Ха-ха-ха.
Смех старика перешел в хриплый кашель. Велш осторожно взял пальцами сухой шарик и положил его в рот, запил обжигающей ароматной жидкостью. Конечно, это не еда для молодого охотника, но после холодной бессонной ночи даже она показалась верхом блаженства.
Велш запихнул в рот сразу целую горсть шариков и захрустел ими, усердно работая челюстями. Откашлявшись, старик сделал большой глоток из своей чашки и сказал:
 - Конечно, не хорошо прерывать трапезу гостя, но все же, окажи любезность, расскажи, что происходит в мире. Я сгораю от любопытства и нетерпения.
- А что рассказывать-то? - Не понял Велш. - У нас все хорошо: охота, рыбалка, жеребята.
- Но ведь ты же приехал сюда не для того, чтобы похвастаться своим счастьем, правильно? - Усмехнулся ведун.
- Правильно. - Опустил взгляд Велш.
- Тогда начни с самого начала. Увидишь, как это легко. Итак, ты со своим отцом уехал отсюда восемь лет назад.
Велш глубоко вздохнул, собрался с мыслями и начал рассказывать о смерти родителей, о дяде, о своем положении в племени, о появлении убийц Малха.
Старик слушал очень внимательно, не перебивал, лишь ободряюще кивал головой да подливал в чашку юноши кипяток, когда тот, прерывая речь, промачивал горло глотком горячего настоя. Когда Велш закончил говорить, в полутемной комнате на некоторое время установилась полная тишина.
Наконец, ведун задумчиво произнес:
- Я был прав: люди уже готовы к новому витку истории. Приходит эпоха великих переселений и потрясений.
- О чем это ты? - Не понял слов старца юноша.
Он ожидал более простых и понятных ответов на свои вопросы, а вместо этого хранитель заговорил загадками.
- Ты видел ледник, который движется с севера? - Спросил старик.
- Так это ледник! - Велш сразу вспомнил бело-золотую стену, блестевшую на солнце. Теперь он понял, что это есть на самом деле.
- Значит, видел. - Удовлетворенно кивнул головой ведун. - Так вот: за последние двадцать лет он продвинулся на юг на несколько сотен километров. Под ним теперь похоронены почти все древние города нашей с тобой древней родины. Ты хоть помнишь, как она называлась?
Юноша смущенно опустил взор. Его гораздо больше интересовала охота, скачки, девушки. Полузабытая история погибшей страны, больше похожая на сказки, чем на быль, его не привлекала.
О ней не вспоминали даже старики по вечерам возле костров - уже несколько поколений свободных всадников волновали более реальные проблемы.
- Не вини себя. - Грустно усмехнулся ведун. - Вместе с потерей памяти люди потеряли и свою историю. Удивительно - живя среди нового мира, наши предки одичали еще до того, как погибли города. Целиком полагаясь на охоту, люди разучились читать, писать, считать.

                9

Возможно, поэтому их мир и разрушился. Когда наша планета изменила угол наклона оси по отношению к солнцу, произошла катастрофа: землетрясения, наводнения, ураганы нанесли огромный ущерб.
Но уже ничего нельзя изменить. Представляешь, какая забавная история? Люди оказались в замкнутом круге, они потеряли навыки выживания. Теперь вы - свободные всадники - по-новому учитесь жить на земле.
Скоро льды покроют и эти руины великой Гипербореи. И не останется на земле ничего, что напоминало бы о существовании цивилизации наших предков.
- Так что же мне-то делать? - Спросил Велш.
- Выживать! - По слогам отчеканил ведун. - Ты говоришь, что на твое племя постоянно нападает Малх? Но он тоже борется за свою жизнь. Ледник вынудил многие племена сняться со своих привычных пастбищ и двинуться на юг.
Пройдет еще несколько лет, и до твоего племени дойдет волна холода. Птицы и звери уйдут в теплые края, реки замерзнут, земля покроется снегом. Что вы будете делать?
- Откочуем на юг, конечно.
- А на юге уже живут другие племена!
- Степь большая, она прокормит всех. - Уверенно сказал Велш.
- Ты еще молод, - печально покачал головой ведун, - ты не понимаешь, что нельзя до бесконечности тесниться и уплотняться, отступая перед ледником.
Я знаю, что далеко на юге люди, оправившись от катастрофы, пытаются восстанавливать свою жизнь. Они построили новые городки на берегах теплых морей, которые смыли в небытие их древние государства.
Южане распахали поля, установили новые законы. Ось наклона планеты продолжает меняться, и ледник, по моим расчетам, дойдет до границ этих стран.
Так что вы, кочевники, будете поставлены перед выбором: стать слугами народов, которые согласятся приютить вас, или...
- Что или? - Завороженно смотрел в сияющие глаза ведуна Велш.
- Или завоевать себе эти земли! - Звонко воскликнул старик и закашлялся.
Юноша потрясенно замолчал. Теперь многое представилось ему в другом свете. Если ведун говорит правду, то вскоре, действительно, для всадников должны наступить тяжелые времена.
А в том, что старик не врет, юноша не сомневался. В конце концов, он своими глазами видел наступающий ледник и чувствовал на своей коже дыхание ледяного ветра. Если ледник накроет земли его племени, надо готовиться к этому заранее.
- Как мы можем занять земли, на которых живут другие люди? - Спросил юноша у хранителя, который протирал слезившиеся от кашля глаза.
- Мы должны будем нападать на другие кланы, как Малх?
- Нет! - Резко ответил старик. - Так вы лишь напрасно растратите силы и уничтожите своих воинов в ненужных стычках. Вам надо объединяться. Только объединенные силы всех кочевых племен способны на великое переселение на юг.
Помни: южане будут сопротивляться, защищая свои территории. Вполне возможно, вам придется проливать кровь, сражаться, убивать. И все это для того, чтобы жил твой народ, твое племя. Готов ли ты к этому?
- Не знаю, - растерянно пробормотал Велш. - Все это так неожиданно.
- Я говорил о приближающейся опасности твоему отцу еще десять лет назад. И он сказал мне тогда точно то же, что и ты сейчас: "Я не знаю". В вас все еще живет нерешительность и слабоволие ваших предков.
- Ну, уж нет! - Гордо вскинул голову Велш, и в его глазах засверкала твердая решимость. - Я должен повести свое племя на юг, и я его поведу. Малху придется убраться с моей дороги.
- Одно твое племя на юг не дойдет. - Охладил пыл юноши ведун. - Тебе потребуется не только сила, но и мудрость. Тебе надо сделать так, чтобы и другие племена всадников пошли вместе с тобой. Вам нужен военный союз. А этому союзу нужен верховный правитель - царь. Я чувствую, что в тебе есть то, чего не хватало твоему отцу: дух воина, дух повелителя. Я расскажу тебе то, что мне удалось сохранить из хроник погибшей Гипербореи. Опыт предков поможет тебе.
- Может, лучше ты поедешь со мной? - Спросил юноша. - Ведь ледник скоро дойдет до твоего дома. А мое племя с радостью примет тебя. Ты будешь окружен почетом и заботой наравне со старейшинами. Твои слова должен слышать не только я, но и другие люди моего племени.
- Нет. - Покачал головой хранитель. - Мое место здесь. Этот дом мне достался от деда, который построил его еще тогда, когда были древние времена. Как ты думаешь, сколько мне лет?
- Ну, - замялся Велш, - наверное, лет семьдесят, восемьдесят.
- Почему ты так решил? - Едва не рассмеялся ведун.
Юноша потупился, не решаясь сказать правду.
- Потому, наверное, - хитро прищурился старик, - что в твоем племени люди дольше не живут. Верно?
Не поднимая глаз, Велш еле заметно кивнул. Разговоры о старости и о смерти среди его знакомых считались неприличными, поэтому он поддерживал разговор лишь из уважения к ведуну.
- На самом деле мне более ста лет! - Торжественно провозгласил старик.
Юноша оторопел и даже немного попятился. Ведун заметил это и сразу погрустнел.


                10

- Вот видишь, - сказал он, - даже ты испугался. А ведь я такой же человек, как и ты. Все гиперборейцы жили не менее трехсот лет. Природные лекарства продляли их жизнь. Вам же теперь все это недоступно. Ты, наверное, не заметил, но я уже отпустил на волю и своих кур, и свору собак.
Я остался совсем один и намерен дождаться прихода ледника. Он станет достойной могильной плитой над моим склепом! Ха-ха-ха, – хранитель вновь закашлялся. - Я чужой в твоем мире, понимаешь? Я намерен с ним расстаться, чтобы не становиться изгоем, чудовищем, от которого все будут шарахаться. Я хочу окончить жизнь в покое и одиночестве. Так что слушай мои последние слова, молодой вождь, и постарайся их хорошенько запомнить. Ты обретешь то, чего лишены твои соплеменники - мудрость и опыт гиперборейцев.
Ведун и Велш провели вместе два дня. Уезжая, юноша обернулся и увидел старика, выехавшего на своем кресле из двери дома, Ему очень захотелось развернуться и силой затащить мудрого старца на коня, чтобы спасти от надвигающегося ледника.
Но каким-то внутренним неосознанным чувством он предвидел, что их дороги не должны больше пересекаться. Старый мир прекращал свое существование, открывая простор для нового витка человеческой цивилизации.
Быстрый скакун нес Велша обратно на юг, домой. Юноша почти не следил за изменениями окружающего пейзажа - его мысли занимали рассказ ведуна и, соответственно, планы на будущее.
Неожиданный сильный рывок едва не выбил Велша из седла. Он едва справился с конем. На пути оказалось препятствие. Высокие деревья встречались довольно часто и теперь Велш не мог отвлекаться на свои размышления.
Он не проехал и половины пути до своего стойбища, когда увидел несколько больших шатров, сшитых из шкур зубров и оленей. Неподалеку паслись расседланные кони под охраной юноши-пастуха.
Странно, он и не знал, что в этих краях живут люди. Велш сбавил скорость и пустил коня по крутой дуге. Впереди показалось незнакомое селение. Пастух заметил незнакомого всадника и громко заорал. Шестеро мужчин выскочили из шатров, одеваясь на ходу и торопясь к своим коням.
Из-за кустов показались новые всадники. Наверное, они только что вернулись с охоты, или отправлялись на нее. В их руках были видны готовые к стрельбе луки.
Велш обрадовался, что ему удастся встретиться сразу со всеми членами клана. По совету хранителя, он собирался предложить этому явно немногочисленному племени присоединиться к его собственной семье.
Юноша подъехал довольно близко, когда увидел, что один из шестерых оказался Малхом. В то же мгновение дождь стрел накрыл его.
Только чудом ни одна из них не задела Велша. Дрожащей от напряжения рукой юноша инстинктивно рванул поводья. Он забыл, что нельзя приближаться к незнакомцам, и эта ошибка едва его не погубила.
Скакун взбрыкнул, как необъезженный конь, и помчался дальше. Всадники Малха радостно завопили. Велш запаниковал. Но, то ли по воле случая, то ли благодаря его усилиям скакун выровнялся и еще быстрее полетел вперед.
Всадники приближались, их стрелы с отвратительным скрежещущим звуком пролетали возле Велша, но ни одна не задела его.
Стараясь действовать крайне аккуратно, Велш доверился коню. Обернувшись, юноша увидел, что погоня постепенно отстает. Стрелы уже не долетали до него, и преследователи разочарованно завыли, словно упустившие добычу волки.
Когда опасность миновала, юноша почувствовал слабость в локтях и коленях. Только теперь он осознал, насколько близко подошел к грани жизни и смерти.
Вскоре стемнело, и Велшу пришлось снизить скорость скакуна. Время от времени перед Велшем на фоне звездного неба вырастали черные громадные очертания сосен и дубов, которые приходилось объезжать.
Остановить коня и остаться на ночлег юноша боялся - Малх мог снарядить за ним погоню, а он еще не так далеко удалился от врагов, чтобы считать себя в безопасности.
Только к утру Велш добрался до родного стойбища. Он осадил коня посередине родного стойбища и закричал:
- Эй! Все сюда! Готовьтесь к походу, я нашел логово Малха!
Стойбище мгновенно ожило и забурлило, как растревоженный муравейник. Мужчины выскакивали из своих шатров, второпях застегивали одежду, спешно седлали коней.
Женщины в это время набивали их переметные сумки провизией, а колчаны - стрелами. Но не все откликнулись на призыв Велша. Он увидел, как навстречу ему неспешно едет дядя с несколькими старыми охотниками.
С высоты своих седел они неодобрительно поглядывали на суетящуюся молодежь. В это время друзья Велша привели ему его коня.
Вскочив в седло, юноша почувствовал прилив сил, представив, как сейчас он поведет свое племя, чтобы разделаться с ненавистными убийцами.
Именно так, по рассказам ведуна, и начинали свой славный путь правители древней Гипербореи.
Но над стойбищем внезапно раздался грозный крик старейшины:
- А ну, стойте! Никто никуда не едет! Прекратить сборы немедленно!
Молодые всадники опешили. Больше всех был ошеломлен сам Велш.
Дядя подъехал вплотную к своему племяннику и устремил на него пылающий яростью взор.
- Как ты смеешь? - Вскричал он. - Как ты смеешь отдавать здесь приказы?

                11

Если раньше юноша всегда робел перед гневом дяди, то теперь он отбросил старые страхи и с вызовом ответил:
- Смею! Я нашел логово Малха. Если мы немедленно выступим, то успеем его захватить.
- Заткнись, малец! - Проревел дядя. - Ты что, хочешь, чтобы вас всех перебили? Ты хочешь оставить женщин и детей без защиты?
- Я этого не хочу. - Повысил голос Велш. - Этого хочешь ты. Это из-за твоей трусости погибли лучшие охотники племени. Это ты боишься дать отпор врагам!
Стойбище замерло. Произнесенные слова нельзя было вернуть. Еще немного, и оскорбления смогла бы смыть только кровь. Дядя понял, что переборщил, и постарался смягчить напряжение.
- Поймите же, - обратился он сразу ко всем обитателям стойбища, - Малх не опасен нам, пока мы крепко держимся за свои земли, за свои пастбища и охотничьи угодья.
Здесь - наш дом, здесь - наша сила. Надо лишь переждать трудные времена.
- Трудные времена еще только наступают! - Злорадно перебил его Велш. - Ты сидишь тут и ничего не желаешь замечать вокруг себя. А мир вокруг меняется. Вы заметили, люди, что каждая новая зима становится холоднее предыдущей? Так вот: с севера идет ледник! Если не мы, то наши дети должны будут откочевывать на юг.
- Откуда ты это знаешь? - Раздался недоверчивый голос из толпы.
- Я ездил на север. Я встречался с ведуном. - Ответил Велш.
И в нескольких словах юноша описал ближайшее будущее степи. Если про изменение угла наклона земной оси поняли не все, то известие о приближающимся похолодании заставило всех призадуматься.
Но дядя по-своему воспринял слова Велша:
- Ты лжешь! - Воскликнул он. - Нет никакого ведуна. Его придумал твой отец для того, чтобы поднять свой авторитет за счет какого-то якобы древнего мудреца. Теперь и ты пользуешься этим, чтобы захватить власть в племени. Но я тебе этого не позволю!
И только тут Велш понял, что его дядя вовсе не заботился о сохранении жизни охотников, его даже по-настоящему не волновало выживание племени. Он хотел лишь сохранить свою единоличную власть!
Осознание этого сделало юношу спокойным и уверенным в своих силах.
- Хорошо! - Твердо сказал он. - Кто еще не верит в существование ведуна и в то, что я говорю правду?
Стойбище пришло в движение. Люди начали шептаться, спорить и разбиваться на два лагеря. Одни тянулись к Велшу, другие - к его дяде.
Вскоре вся молодежь собралась за спиной юноши, признав его новым вождем племени. Подавляющее большинство женщин с детьми также придерживались точки зрения Велша, но они собрались чуть поодаль, продолжая громко обсуждать происходящее.
За дядей встали лишь пожилые охотники. Их было меньше, чем молодых, но их суровые лица выражали твердую уверенность в своей правоте и решимость идти до конца. Отцы встали против своих детей, чтобы не допустить перемен в жизни племени даже для его блага.
- Теперь ты доволен? - Гневно воскликнул дядя, с удовлетворением оглядывая поддержавших его людей. - Что ты будешь делать теперь?
Велш понял, что ему не удалось добиться значительного перевеса сил, поэтому он постарался сменить тактику:
- Теперь я еще раз поскачу на север, и уговорю ведуна приехать сюда. Я буду упрашивать его до тех пор, пока он не согласиться, я привезу его насильно, в конце концов. Но я докажу всем, что мои слова - правда.
Глаза дяди забегали. Он не ожидал такого поворота, и слегка растерялся. Но быстро нашел выход из положения:
- Ты больше никуда не поедешь! Хватит нам цепляться за обломки древнего мира. Я уничтожу этого проклятого скакуна.
     С этими словами дядя выхватил из ножен свой знаменитый меч. Велш оцепенел, и вместе с ним замерли все люди. Еще никогда этот меч не обнажался против своего племени. Словно завороженные, люди смотрели на слегка вибрирующее волнистое лезвие, которое издавало едва слышное гудение.
Меч – оружие не встречающее преград - легко разрубала лесных и пещерных медведей от макушки до хвоста, так что никто не сомневался, что и со скакуном будет покончено.
- Я не позволю тебе уничтожить наследство моего отца! - Отчаянно закричал Велш и вскинул лук с наложенной на тетиву стрелой.
В то же мгновение старые охотники выхватили свое оружие. То же самое сделали и молодые. Племя замерло. В эти секунды Велш прикидывал свои шансы. Если он не поразит дядю с первого выстрела, то меч, без сомнений, снесет ему голову.
А если он рванет коня вбок? Тогда, возможно, удар пройдет мимо, и он получит возможность выпустить вторую стрелу. В те мгновения, когда каждый воин намечал себе цель, на время выбросив из головы мысли о родственных связях со своими противниками, только один человек по-настоящему понимал, что же должно случиться.
Это был старый колдун. Незамеченный, он стоял между шатрами, и только теперь счел нужным вмешаться.
- Стойте! - В мертвой тишине его дребезжащий голос разнесся сильно и отчетливо. - Остановитесь!
Оружие дрогнуло и опустилось. Люди внезапно осознали, какую ужасную ошибку едва не совершили. Они покаянно опустили головы. И только два человека продолжали яростно пожирать друг друга глазами: Велш и его дядя.

                12

Прихрамывая, колдун подошел к ним вплотную. Левая часть тела колдуна была поражена сильным ожогом, поэтому он всегда носил глухой халат и сдвинутую на бок широкую шапку.
- Вы двое спорите за власть, а пострадает от этого все племя. - Обвиняющим голосом произнес колдун. - У меня заканчивается горячая кровь земли. Тот из вас, кто привезет мне через три дня кровь горячее, станет полновластным вождем.
Колдун с хитрой усмешкой посмотрел на ошеломленных его словами дядю с племянником. Потом он обвел взором всех остальных людей:
- Справедливо ли я решил?
После секундной паузы несколько сотен человек ответили хором:
- Справедливо.
Колдун удовлетворенно кивнул головой и достал из-за полы своего халата два скатанных бурдюка. Только они, сделанные из желудков животных могли выдержать разъедающую силу крови земли - нефти. Старик торжественно и несколько театрально продемонстрировал пустые емкости собравшимся, а потом раздал их Велшу и старейшине.
- Отправляйтесь немедленно. - Сказал он. - В одиночку. Со своим оружием. Через три дня я должен назвать того, кто привезет темную кровь земли.
Произнеся это, колдун повернулся и медленно поплелся прочь. Дядя, не теряя напрасно времени, на ходу подхватил брошенные кем-то мешки с едой и пришпорил своего скакуна.
При нем и так уже были лук, нож, копье и, главное, меч, так что старый охотник в любую минуту был готов отправится в путь. Велш же некоторое время колебался, выбирая между своим конем и скакуном.
Наконец, он погрузил свои веши на скакуна. Тот сделал круг по стойбищу и исчез за холмом. Обитатели стойбища, подавленные и потрясенные происшедшими событиями, возвращались к своим делам.
Хранитель не рассказывал Велшу, а, может, и сам не знал, где искать нефть. Кроме того, вместе с нефтью из земли выходил горючий газ, который мог вспыхнуть от малейшей искры. Потому нефть и называли горячей кровью земли.
С трудом добытую с глубины кровь использовали для заживления ран, а также и при общении с душами предков. Кроме того, кровью земли колдун регулярно промывал своих идолов, так что запас этой жидкости был ему, действительно, очень нужен.
Свой ожог он получил, добывая кровь из глубокой расщелины в степи. Она внезапно брызнула прямо из стены, загорелась и обожгла всю левую половину тела: ухо, руку, тело и ногу.
Хорошо еще, что обладая необыкновенными заживляющими качествами, кровь сама же и залечила причиненный ущерб. Об истинном происхождении этого вещества к тому времени не знали.
А сейчас Велш гнал скакуна на северо-восток, где, как он знал, можно было найти горячую кровь земли. Он думал о том, что дядя, по-видимому, знает какое-то тайное месторождение неподалеку от стойбища, раз так уверенно и скоро отправился в дорогу.
Юноше же приходилось полагаться лишь на везение. Он помнил, что основные запасы крови земли должны находиться где-то на северо-востоке, в пустынной бесплодной пустыне, где кочевники никогда не селились. Он никогда не добрался бы туда на обычном коне, поэтому и выбрал скакуна-иноходца.
Поросшая разнотравьем степь проносилась под ногами Велша. Несколько раз он останавливал коня, чтобы набрать свежей воды в кожаную флягу и нарубить сухих веток для факелов. Чем дальше к северу, тем скуднее становилась растительность, равнина постепенно превращалась в песчаную пустыню.
Вскоре юношу стал усыплять однообразный ландшафт. Ему больше не встречались стада пасущихся животных, кружащие вокруг них стаи волков и барсов. Похолодало. Юноша вспомнил про надвигающийся ледник и крепко сжал зубы.
Во что бы то ни стало он должен найти самую свежую, самую горячую кровь земли. Не ради себя, а ради выживания рода. Когда миновали первые сутки путешествия, Велш забеспокоился. Он понял, что отыскать залежи крови земли среди холодных песчаных барханов окажется не таким простым делом, как казалось вначале.
Он изменил тактику: перестал скакать прямо на юг, а стал двигаться большими зигзагами, стараясь осмотреть как можно большую площадь. Теперь его пугало еще и то, что конь  очень устал и постепенно терял скорость.
Юноше стоило большого искусства удерживать нужную скорость среди барханов. Через несколько часов подобных маневров на горизонте Велш заметил очертания каких-то черных геометрически правильных фигур, напомнивших ему великие руины.
- Если тут жили люди, то, наверняка, здесь же можно найти и кровь земли, - справедливо рассудил он.
Юноша взял направление на развалины. Вблизи это оказались полузасыпанные песком остовы зданий с пустыми провалами выбитых оконных проемов. В отличие от гигантских построек бескрайних великих руин, здесь Велш увидел всего лишь несколько небольших домов, но даже они показались всаднику огромными и пугающими.
Юноша осмотрел городок, высматривая признаки крови земли. Увидев круглый развалившийся саманный дом, сохранившийся лучше других, он остановил коня рядом.
Вооружившись на всякий случай копьем и длинным железным ножом, Велш осторожно вошел внутрь через разрушенные ворота. Он не ошибся - его глазам открылась узкая трещина в земле. Это был один из многочисленных колодцев, которые гиперборейцы использовали для своих нужд.

                13

Со смесью благоговейного трепета и растерянности Велш осматривал сруб глубокого колодца. Это были признаки цивилизации его далеких предков. Но гиперборейцы исчезли, породив расу светловолосых голубоглазых всадников-охотников, которые научились прекрасно обходиться без их сложных знаний.
Юноша нисколько не жалел о том, что древние города превратились в развалины - он не смог бы жить в окружении этих деревянных и саманных коробок. Его манили степь, запахи цветов, скачка на резвом мохнатом скакуне, азарт охоты.
- Хватит глазеть по сторонам! - Взял себя в руки юноша. - Надо заниматься делом.
Он вернулся к лошади, взял бурдюк, два мотка длинной волосяной веревки, несколько факелов и прочный кожаный ремень.
- Колдун знал, что делал, когда заставил нас отправляться за кровью земли в одиночку. - Бормотал себе под нос Велш, ища место, где можно было бы закрепить конец веревки.
Трухлявые бревна не вызывали у него доверия: они крошились в руках, легко ломались и уж, конечно же, не выдержали бы вес человеческого тела.
И рядом не было никого, кто смог бы подстраховать, поддержать при спуске в колодец. Рассчитывать приходилось только на свои собственные силы.
Юноша привязал к древку копья веревку и заклинил его ее в щели между двумя камнями. Другой конец веревки он прикрепил к кожаному ремню, обмотанному вокруг пояса.
Теперь можно было спускаться в щель. Сквозь переплетение корней кустов Велш пробрался к облицованному трухлявым деревом отверстию. Он бросил вниз несколько камешков и определил, что прямо под ним находится жидкость.
Юноша при помощи трута и огнива высек искру и запалил факел. Перегнувшись через край колодца, он свесился над отверстием и осветил матово поблескивающее дно. Затем воткнул факел в землю
Велш спустился по веревке вниз и ступил на каменный выступ. Он понял, что под ним находятся превосходящие всякое воображение запасы крови земли и лишь веревка спасет от падения в смертоносную жидкость.
Стараясь двигаться крайне осторожно, Велш подполз на край выступа. Он несколько раз глубоко вздохнул. Ему в лицо ударил ни с чем не сравнимый горячий запах крови земли.
Юноша поспешно отвернулся и закрыл нос полой своей меховой безрукавки.
- Не хватало еще наглотаться паров и навсегда отправиться вслед за душами предков!
Темная поверхность целого подземного моря крови земли находилась всего в нескольких локтях от него. От нее исходило довольно ощутимое тепло и запах. Привязав к веревке бурдюк, юноша осторожно опустил его вниз.
Ладони Велша вспотели, а руки предательски задрожали. Он несколько раз опускал бурдюк, и несколько раз отдергивал назад. Наконец, ему удалось справиться с волнением и аккуратно заполнить сосуд.
Он шумно вздохнул и выбрал веревку. Дело было сделано. В его руках находилась самая свежая кровь земли, какую только ему приходилось видеть.
Чтобы проверить ее качество, он вылил несколько капель на один из неиспользованных факелов. Сухое дерево мгновенно почернело, съежилось и растеклось темной пузырящейся лужицей.
- Вот теперь я посмотрю на лицо дяди! - Радостно воскликнул Велш, торопливо навьючивая лошадь.
Он не хотел долго задерживаться в этом месте, пусть даже и построенном его далекими предками. Его слегка смущала мысль, что он воспользовался обонянием скакуна, и только поэтому смог отыскать хранилище крови земли.
Его дядя на своем коне должен был довольствоваться только теми запасами, которые находились неподалеку от стойбища. Впрочем, подумал Велш, раз колдун назначил двум претендентам на звание вождя племени именно это испытание, то, вполне возможно, он как раз и хотел, чтобы победил более молодой соперник.
- Точно! - Вспомнил юноша только теперь. - Колдун ведь сам же и рассказывал мне когда-то про то, что главные запасы крови земли находятся на северо-востоке. Неужели он заранее готовил меня? И он, и ведун хотят, чтобы я возглавил племя, точнее, не только племя, а союз племен, и повел людей на юг. Ну, что же, так тому и быть!
Велш счастливый возвращался назад. Скакун шел все хуже и хуже. Все мысли юноши занимало только одно: быстрее добраться до стойбища и вручить колдуну бурдюк с кровью земли.
В том, что его добыча окажется намного лучше, чем у дяди, Велш не сомневался. Впереди показался еще один овраг, по дну которого, наверняка, протекала небольшая речушка.
Он сплошь зарос деревьями, и стал почти непреодолимой преградой для низко коня. Велш затормозил, намереваясь осторожно провести коня между ветвями, и в этот самый момент прямо перед ним из оврага выскочили скрывавшиеся там всадники.
Возглавлял их Малх. Велш до крови прикусил губу. Удача отвернулась от него, когда он уже торжествовал победу. И почему этот Малх постоянно вставал на его пути? Словно железо к магнитному железняку, притягивался он к Велшу, где бы тот не находился.

                14

Юноша понял, что на усталом коне от всадников Малха ему уже не уйти, и решил принять бой, первый и, возможно, последний в жизни.
Шесть всадников мчались навстречу ему, разворачиваясь цепью. Он уже слышал их радостные крики - Малх, наверняка, понял, что конь со своим всадником наконец-то оказалась в его руках.
Но Велш не собирался сдаваться просто так. Криками выжимая из своего коня последние усилия, Велш взял немного правее, и всадники Малха завопили, думая, что добыча у них в руках.
Но Велш, резко повернув, бросил коня на крайнего левого всадника в сильно растянувшейся цепи. Его враги совершенно не ожидали такого маневра. Они привыкли к тому, что от них бежали, но чтобы нападали - нет!
Перед юношей на долю секунды возникло изумленное лицо врага. Велш направил коня лоб в лоб, сильный удар потряс его и он рубанул на удачу своим мечом.
Велш с трудом выровнял коня и, когда обернулся, увидел, что над морем травы возвышаются только пять всадников. Там, где раньше был шестой, осталась лишь примятая, забрызганная кровью трава.
Велш почувствовал, как перед его глазами все поплыло. Он только что первый раз в жизни убил человека! Радостное опьянение победой закипело у него в крови, зашумело в ушах, ударило в голову.
На мгновение он представил себя великим героем древней Гипербореи, поражающим орды варваров. Но отрезвление пришло одновременно со свистом пролетающих стрел.
Бой еще не закончился. Пятеро всадников мчались за ним, стараясь поразить из луков. Наследник оказался зажатым между оврагом и цепью врагов. Преодолеть густые заросли на полном скаку он не мог, поэтому вновь свернул навстречу всадникам.
На мгновение выпустив поводья управления, юноша одним стремительным движением схватил лук, выдернул из колчана стрелу и выпустил ее в быстро приближавшихся людей.
Сказались многолетние упражнения в стрельбе со скачущей лошади - стрела вонзилась в плечо одного из воинов, выбив того из седла. Наверное, падая, он свернул себе шею, так как больше не поднялся над морем колыхающейся от слабого ветра травы.
Остальные всадники бросились врассыпную, пропуская летящего навстречу коня.
- Следующим будешь ты - Малх! - Проорал Велш.
Вновь вслед ему полетели стрелы, но конь уже заходил на поворот, повернувшись к лучникам боком, так что попасть в нее было непросто.      Вдруг Велш видел, что Малх остановил коня, и услышал его крик:
- Иди сюда, иди! Я давно искал этой встречи!
И кровный враг Велша выхватил из ножен длинный и широкий клинок своего отца, ярко блеснувший на солнце. Сердце юноши замерло от ужасного предчувствия, и следующие слова Малха подтвердил его самые худшие опасения.
- Я убил вашего вождя! Теперь я убью тебя, и стану царем сразу над двумя родами!
Велш повел коня прямо на врага. Держа левой рукой поводья, правой он взялся за копье. Но, за несколько секунд перед столкновением с Малхом, он увидел, что другие всадники ждут его приближения, чтобы в упор расстрелять его из луков.
Хитрый предводитель приманил разгоряченного юношу, чтобы подвести его под точные выстрелы. Велш резко свернул, загораживаясь боком лошади от смертоносных стрел.
Стрелы прошли мимо, и за те мгновения, которые потребовались воинам, чтобы достать из колчанов новые, Велш, рискуя опрокинуть коня, с налета метнул копье в грудь третьего противника.
После этого он едва увернулся от новых стрел, но все-таки смог отскочить на безопасное расстояние. Его душа пела от упоения собственной силой.
Он расправился с половиной нападавших! Если бы его подвиг видели соплеменники, то ему не пришлось бы доказывать свое право возглавить клан! Правда, предстояло еще разделаться с главным врагом - с Малхом.
И вновь Велш взялся за лук. Но теперь его враги стали умнее, они уворачивались от его сильного коня, а сами осыпали стрелами сидящего на нем человека. В степи началась смертельная игра в догонялки.
Велш имел преимущество в скорости, его враги - в численности. Малх не брался за лук, он неистово размахивал мечом, стараясь оказаться прямо перед лошадью и нанести ей серьезное повреждение.
Велш не допускал этого, сохраняя достаточную дистанцию, и все же не слишком удаляясь, чтобы успевать прицельно метать стрелы. Эта игра не могла продолжаться до бесконечности, любая ошибка одного из участников немедленно стоила бы ему жизни.
И удача вновь сопутствовала Велшу. Один из коней внезапно споткнулся и завалился на бок. Наверное, его копыто попало в нору суслика. Всадник успел спрыгнуть с коня, но ему пришлось бросить свой лук.
Едва он поднял голову, как увидел летящую на него смерть в образе Велша на коне. Больше в жизни он ничего не увидел - его череп раздробил сильнейший удар.
Но и Велш, в свою очередь, попал в ловушку. Стараясь сбить спешенного врага, он не заметил, как ему наперерез ринулся Малх. Всадник успел оказаться рядом с конем Велша, пока тот вновь не набрал скорость.
Он взмахнул мечом, раздался ужасный хрип, и упавшая на землю лошадь пропахала глубокую борозду. Густая трава значительно смягчила удар, да и высота была небольшая, так что падение Велша ему большого ущерба не нанесло.
Он не сумел удержаться на ногах, но теперь он оказался на земле, один против двух всадников. Словно во сне, он встал на ноги, чтобы сровняться ростом с мчащимися на него врагами и практически в упор послал стрелу в последнего из воинов Малха.

                15

Стрела вошла прямо в открытый рот врага, и он упал, перекувырнувшись через круп своего коня. В следующее мгновение Велш ничком упал на землю сбитый лошадью убитого им врага. Над его головой прогудел меч, сбривая окружающие его кусты. Инерция скачущего коня пронесла Малха мимо, и Велш, вскочив, метнул ему в спину свой нож.
Нож вонзился в правое предплечье Малха. Он выронил меч и резко осадил коня. Наследник схватил лук и выстрелил. Малх свалился на землю, закричав от боли и схватившись за древко, торчащее из правого бока.
Велш, до конца не веря в свою победу, медленно пошел к месту падения Малха, держа на тетиве новую стрелу. Раздвинув высокую траву, он увидел лежащего врага.
Его головной убор малахай валялся рядом, и без этого наводящего ужас знака отличия стало видно, что Малх - всего лишь молодой мужчина с довольно приятным лицом, искаженным теперь гримасой боли.
- Как больно! - Пожаловался Малх, увидев лицо склонившегося над ним Велша. Произнеся это, он закашлялся, и из его рта потекла алая кровь.
Велш понял, что жить его врагу осталось совсем немного. Внезапно ему захотелось задать множество вопросов: зачем Малх нападал на его племя, чего добивался, почему не уходил дальше на юг?
Юноша отчетливо осознал, что умирает не только его враг - умирает такой же, как он, человек со своими мыслями, желаниями, надеждами. Умирает целый мир. Велш робел в присутствии самой смерти и не решался вымолвить ни звука.
Вновь заговорил Малх, выплевывая слова вместе со сгустками крови:
- Старик и тебя уговаривал стать царем?
Велш открыл рот от изумления:
- Старик? Ты говоришь о ведуне?
- Я видел, как ты скакал на север, к старым руинам. - Продолжал говорить Малх, не слыша заданных вопросов. - Значит, встречался со стариком. Кроме него, в той стороне больше никто не живет.
  Велш понял, что стариком Малх называет ведуна. Значит, он тоже встречался с ним?
- Ты знаком с ведуном? - Спросил юноша.
- Ведун, - горько усмехнулся умирающий. - Ведун мертвого мира и никому не нужных знаний. Он, наверняка, рассказывал тебе о Гиперборее. Он хотел, чтобы ты вновь возродил государство?
- Нет. Он говорил, что наступает ледник, и что я должен повести на юг все племена всадников.
- Огнем и мечом, - прошептал Малх, все более и более теряя силы. - Огнем и мечом. Ты станешь таким же, как я. Как и хочет старик.
- Он этого не хочет! - Воскликнул Велш. - Ты не понял его! Он хочет, чтобы люди выжили. Почему ты стал убийцей, а не вождем?
Но Малх больше не произнес ни слова. Он только кашлял кровью и смотрел на юношу. Постепенно кашель прекратился, и кровь перестала толчками выплескиваться изо рта.
Велш не сразу понял, что Малх умер, но его глаза продолжали смотреть с тем же странным выражением, как будто он знал какую-то тайну, но не мог поведать ее даже перед смертью.
Велш терялся в догадках - если верить словам его врага, то выходило, что не один он побывал у ведуна и не одному ему тот предлагал объединить племена.
Чего же добивался старик: столкнуть в междоусобных войнах остатки выживших людей, или же сплотить их в новое государство, не допустить одичания и деградации?
Неужели только на крови можно построить новый мир, или возможно добровольное соединение разбросанных по необъятной степи племен? Чем больше юноша думал над этими вопросами, тем больше убеждался в необходимости идти путем, который указал ему старый мудрец - последний человек Гипербореи.
Велш отыскал в траве меч дяди и пошел ловить лошадей.      Руководствовался он тем, что спешить в родное племя теперь было незачем: его дядя был мертв, так что от того, как скоро он доставит кровь земли, уже ничего не зависело.
И еще он не хотел бросать здесь, в чужой степи, наследство отца - меч. Некоторое время юноша потратил на поимку коней своих врагов. Потерявшие хозяев животные поначалу не хотели подпускать к себе чужака, но постепенно ловкость опытного всадника и природная тяга к человеку сделали свое дело.
Велш стал обладателем четырех прекрасных скакунов. Того, что сломал ногу в норе суслика, пришлось прикончить, а к месту гибели первого, раздавленного его конем вместе со своим всадником, юноша старался не приближаться.
Еще часть дня Велш провел, вырубая мечом нужные деревца в овраге у реки. Потом он стреножил скакунов и забылся глубоким сном. А рано утром по степи понеслась первая в новой истории человечества боевая колесница, запряженная четверкой резвых мохнатых коней.
Вместо стяга развивался насаженный на длинный шест рыжий лисий малахай - символ победы хозяина колесницы. Юноша возвращался домой не просто победителем, а носителем нового имени и уклада жизни.
Он очень сильно изменился за прошедшие дни, и по обычаю рода решил назвать себя новым именем - Арий. Будущий вождь вождей Арий, положивший начало объединению отдельных кочевых племен в непобедимые армии.
Но должно пройти еще несколько поколений, прежде чем всесокрушающие отряды на грохочущих колесниц, ведомых светловолосыми и голубоглазыми потомками Ария - арийцами, двинутся на юг и на восток. И украшать те колесницы будут уже не головные уборы, а скальпы и отрубленные головы их извечных врагов хуннов.

                16

Жаркое январское солнце стояло в небе, когда Арий въехал на коне на вершину горы и посмотрел вниз на богатую долину, которая расстилалась под ним.
Где-то там, в дне пути, должно было быть море, море, которого никто из них никогда не видел. Оно стало для них такой же легендой, какой были те прежние люди, которые владели этой землей до того, как ее завоевали они, пришлые хунны, ввергнувшие их жизнь в отчаяние и безысходность.
За время их господства произошло много кровавых событий и битв, и вот теперь Арий стоял здесь и смотрел на последнюю крепость его врагов. В эту богатую землю, которой владели их враги, вела тропа, построенная еще далекими предками. Когда-то она была широкая и красивая, но столетия запустения отразились на ней.
Дожди подмыли каменные плиты и они вывалились, оставив глубокие расщелины. Хунны во многих местах перекопали эту дорогу, чтобы не допустить вторжения ариев в эту страну, единственную страну, которая еще осталась у них. По всей границе они построили острожки, где сидели солдаты, охраняющие границу.
С тех пор, как погиб их великий предок ведун они медленно, но верно теснили врагов. Так прошло несколько лет. За последнее время хунны задержали их здесь, в дне езды от моря. Сколько стадий их отделяло от него, они не знали.
Предстояла последняя битва. Ведун рассказал, какая богатая земля лежит между племенем и морем. День езды. Это всего какая-нибудь сотня стадий.
Они жители лесостепи. У них обширные пастбища, но на них уже стало трудно найти еду для скота. И вот они почти у цели, которую поставили для них предки: достичь берега моря и скинуть туда своих врагов.
В лесах Аркаима богатые пастбища и они могли бы жить там безбедно, но Аркаим слишком далеко от богатой степи и моря, где укрылись хунны, последние потомки гуннов. И они предпочитали жить в степи, вблизи от своих врагов, чем наслаждаться спокойной и сытой жизнью, но забыть о старой вражде между их племенами не могли.
Легкий ветерок шевельнул гриву его коня. Он пошевелил и гриву его черных волос, стянутых кожаным шнуром, чтобы они не падали на глаза. Ветер пошевелил и свисающие концы покрывала великого вождя, лежащего на его седле.
До недавнего времени оно укрывало от палящих лучей солнца плечи моего отца, великого вождя. Затем ему исполнилось восемнадцать лет и после смерти его отца и дяди он стал вождем вождей.
Сегодня он смотрел на землю своих врагов, и его окружала сотня свирепых воинов других племен, которые поклялись в дружбе его племени. Все они были бронзовые, черноглазые и по большей части безбородые люди.
Знаки их племен были нарисованы разными цветами на лбу, щеках, груди. Они пользовались белой и черной глиной. Из их головных шнуров поднимались перья совы, ястреба, болотной выпи. У него Ария, было всего одно перо. Перо орла, покровителя его племени.
Все они были одеты одинаково. Его друг Ястреб был жилистый крепко сбитый человек лет тридцати. Пронзительно серо-голубые глаза сверкали из-под прямых бровей.
Голова у него была красивой, что говорило о высоком уме. Весь вид его был способен внушать ужас врагам. И внушал. Много скальпов воинов других племен украшало его одежду.
Его брюки, широкие в бедрах и обтягивающие ногу ниже колен, были сделаны из шкуры оленя. Мягкие сапоги тоже сделаны из оленьей шкуры. На теле у него была куртка без рукавов, сшитая из шкуры козы шерстью наружу.
Иногда эти куртки украшались орнаментом из цветных камней, или металлических побрякушек. С головного шнура Ястреба, прямо к правому уху свисал волчий хвост - знак его племени.
Овальный щит с нарисованной на нем головой волка закрывал его спину от шеи до ягодиц. Это был крепкий и легкий щит - дубовая рама, обшитая бычьей кожей. Кожа крепилась и раме с помощью ремней из шкуры волка.
Знаки племени и знаки вождя были священны. Их использование теми, кто не имел на это права, могло означать смерть для нарушителя. Хунны опутали их земли сетью разбойных законов и теперь арии ненавидели само слово закон и порядок. Когда они судили человека, то главное внимание обращали на то, что человек совершил, и на то, что он хотел сделать, каковы были его мотивы.
Ястреб был вооружен, как и все они. Длинная легкая пика, нож, прямой обоюдоострый меч. За плечами висел короткий лук, а к седлу приторочен колчан со стрелами.
Меч, нож и наконечник пики были сделаны племенем кузнецов, жившим далеко отсюда. Эти люди славились своим искусством обрабатывать металл.
Люди из племени совы тоже приносили им железо, но оно было хуже по качеству. Из него делали подковы для лошадей, чтобы защитить их копыта от песка и острых камней.
Кузнецы жили очень далеко от них, в глухих лесах, и поэтому приходили к ариям всего два раза в год. Они беспрепятственно проходили по землям многих племен, так как они делали то, в чем нуждались многие племена, и особенно арии, ведущие нескончаемую войну с хуннами. Это была единственная нить, связывающая воедино все племена, разбросанные по земле от севера до юга.

                17

Это была их единственная цель - сбросить последних хуннов в море. Кузнецы приносили ариям последние новости о жизни в стране. Они рассказывали, что где-то далеко на западе, так далеко, что не хватит человеческой жизни, чтобы добраться туда, находится другое огромное море, как и здесь, на юге.
И кузнецы даже устроили там свою последнюю крепость. Весь остальной мир уже полностью завоеван ариями. Арии всегда были рады видеть кузнецов, так как узнавали от них все последние новости.
Они принимали и сов, хотя и не так сердечно. Всех же остальных, не принадлежащих к их племенам, они убивали, боясь разведчиков, подосланных хуннами.
От отца к сыну передавалось, что так было не всегда, что было время, когда люди могли без боязни ездить по земле и все говорили на разных языках. Сейчас все изменилось. Хунны посеяли подозрения и ненависть среди племен и теперь все доверяли только членам своего племени.
Хунны приходили с востока и воевали с ариями все время, и племя постепенно научилось понимать их. Несколько слов из их языков и жесты помогали общению.
Ведун говорил, что когда арии уничтожат всех хуннов, люди будут жить в мире и дружбе между собой. Но Арий очень сомневался в этом. Как может человек прожить жизнь, не выпачкав пику, или меч в крови чужака? Ястреб не сможет, Арий мог бы в этом поклясться духом племени!
Он с гораздо большим удовольствием встречал на своем пути чужака, чем друга! Ведь при встрече с другом он не испытывал того чудесного ощущения, когда его меч, или пика вонзались в тело врага, когда он не слышал свист ветра в ушах, когда мчался на своей колеснице, дрожа от нетерпения жаркой схватки.
С десяти лет он учился, учился ненависти к хуннам, ненависти к их племени. Бой на мечах и верховая езда были его школой. Затем пришло время обучения военному делу, и к восемнадцати годам он уже стал воином.
Арий сидел на коне и смотрел вниз, в долину, занятую ненавистными хуннами. Его предки гнали хуннов через степи, пустыни, горы и долины, а последняя долина лежала сейчас перед ним. Он повернулся к Ястребу и показал на  плодородные луга и отдаленные холмы, за которыми лежало море.
- Годами они держат нас здесь, - сказал Арий. - Это слишком много.
- Да, долго, - согласился Ястреб.
- Когда пройдет сезон дождей, мы поведет свои племена в эту богатую долину.
Ястреб поднял свое копье, и яростно потрясая им, посмотрел на долину.
- Когда пройдет сезон дождей! - закричал он.
Свирепые глаза его загорелись огнем фанатизма.
- Потом зелень долины мы окрасим их кровью, - выкрикнул младший вождь Волк.
- Должны говорить наши мечи, а не рты, - сказал Арий и повернул коня на восток.
Пес расхохотался, а остальные присоединились к его смеху. Так они и спускались с холма в долину. К полудню следующего дня они увидели  шатры своих племен, разбитые у излучины синей реки.
Не доезжая пяти стадий они увидели на вершинах холмов дым костров. Они сообщали объединенным племенам, что с запада приближается отряд всадников. Значит их часовые были на посту и значит все в порядке.
По сигналу Ария, все воины выстроились так, чтобы образовать крест, и тут же поднялся второй дым, сообщающий в лагерь о том, что это друзья. И теперь воины пустили лошадей вскачь, совсем немного потребовалось времени, чтобы они въехали в лагерь.
Собаки, дети, женщины и рабы разбежались, чтобы не попасть им под копыта. Собаки лаяли, дети и женщины кричали и смеялись. Когда воины соскочили с лошадей перед своими шатрами, рабы подхватили поводья, собаки стали прыгать, стараясь лизнуть их в лица, а дети хватали ручонками, требуя рассказов о битвах, сражениях, стычках, прося показать им скальпы врагов.
Затем они приветствовали своих женщин. У Ария не было жены, но была мать Арея и сестра Лала. Они ожидали его во внутреннем шатре, сидя на низкой скамеечке, покрытой ярким одеялом.
Такие одеяла ткали из овечьей шерсти их рабы. Арий встал на колени, поцеловал руку матери, затем поцеловал ее в щеку, также он приветствовал свою сестру.
Таков был их обычай. Они любили и уважали своих женщин. Если бы это было не так, они в чем-то уподобились бы хуннам, которые женщин не считали за людей. 
Конечно, они не позволяли женщинам выступать на совете, но их влияние на членов совета, когда те были в своих шатрах, было довольно сильным.
Женщины выступали на совете через своих мужей, сыновей, братьев. И мнение женщин выслушивалось и обсуждалось со всей серьезностью. Они были чудесны их женщины. Это для них они гнали врага со своей земли уже сотню лет. Это для них они собираемся сбросить врагов в море.
Пока рабы готовили пищу, Арий поговорил с матерью и сестрой. Его двоюродному брату Псу было всего шестнадцать. Это был самый красивый юноша, которого Арий когда-либо видел. Он только что стал воином, но он был мягким и нежным, и взять жизнь человека для него казалось чудовищным. Но он был настоящий воин, и в этом не было никаких сомнений.
Все любили и уважали его, хотя он был не столь искусен в обращении с оружием, но зато все знали, что он смел и будет сражаться нисколько не хуже других, хотя ему это совсем не по душе.
                18

Лично Арий считал, что Пес отважнее его. Он ведь мог делать то, что ему не нравится, Арий же, как вождь, делать и то и другое. Пес любил кровь так же, как и Арий. Поэтому они всегда оставляли Пса дома, чтобы он охранял женщин и детей. Это не было чем-то постыдным. Напротив, это было почетная обязанность члена племени.
Сами же они уходили на поиски врагов. Сколько раз Арий пробирался по тропе вдоль границы, желая увидеть врага, в которого он бы мог вонзить пику, или меч.
Сколько раз, завидя незнакомца, выезжал ему навстречу, выкрикивая свое имя, и они неслись на лошадях навстречу друг другу. А потом с места боя уезжал один, увозя с собой свежий скальп - свидетельство победы, тело же второго оставалось на поле боя и служило пищей птицам и ночным хищникам.
В шатре кроме матери была еще его сестра - Лала, а также три девушки рабыни, готовые выполнить любой его приказ. Их женщины не работали. Они ездили верхом, плавали, сохраняли силу в своих телах. Каждая могла бы победить могучего воина. Но работа была не для них.
Они охотились, сражались, пасли свои стада, но всю остальную работу за них делали рабы. Они были всегда здесь - крепкие темнокожие люди, искусные ткачи, гончары, огородники. Воины племени хорошо относились к своим рабам и они были довольны этим.
Хунны, которые были здесь перед союзом племен, плохо относились к рабам, и они ненавидели их. Арии прогнали хуннов. Простые люди племени темнокожих остались здесь и стали служить новым хозяевам, но в их памяти осталась ненависть к хуннам.
У них были старинные легенды о далеком прошлом, когда по пустыне ездили железные кони, возившие железные шатры, где жили люди. И они показывали на пещеры в горах, через которые эти кони проезжали в зеленые долины.
Они рассказывали о людях, которые летали по небу. Но они знали, что все это сказки, какие женщины рассказывают детям. Но нам нравилось слушать эти сказки.
Арий рассказал матери о своих планах напасть на хуннов после сезона дождей. Она помолчала, прежде чем ответить.
- Конечно, - наконец сказала она. - Ты не был бы вождем, если бы не сделал такой попытки. До тебя наши воины раз двадцать пытались ворваться в долины, но каждый раз терпели неудачу. Я бы хотела, чтобы ты женился и получил сына, прежде чем пошел бы в этот поход, из которого ты можешь не вернуться. Год, или два ничего не изменят.
- Подумай хорошо, сын мой. Но ты великий вождь, и если ты решишь идти, мы будем ждать твоего возвращения и молиться за тебя и твоих воинов.
- Ты не поняла меня, мать, - ответил он. - Я сказал, что после дождей мы пойдем в долины. Но я не сказал, что мы собираемся возвращаться. Я не сказал, что вы останетесь здесь и будете дожидаться нас. Вы пойдете вместе с нами.
- Наши племена после дождей пойдут в долину хуннов вместе с женщинами, детьми, стадами, шатрами и со всем имуществом, которое можно переносить. Племя больше никогда не вернется в лесостепь.
Она сидела в задумчивости и молчала. Пришел раб, чтобы позвать мужчин на ужин. Женщины и дети ели в своих шатрах, а мужчины собирались за общим круглым столом, который назывался совет.
Этим вечером здесь собралась сотня воинов. Факелы в руках рабов и огонь из очага, разложенного внутри совета, освещали стол. Все ждали стоя, пока Арий не сядет. Это был сигнал начинать еду.
Рабы стали приносить мясо и овощи, рыбу и фрукты, кукурузы и бобы. За столом много говорили и смеялись, громко, заразительно. Вечерний ужин в лагере всегда был праздником для всех.
Воины мало времени проводили дома. Они ездили, охотились, сражались. Часто они голодали в пути, умирали от жажды. На их земле было мало воды, да и та теплая и нечистая.
Они сидели на скамье вокруг стола. Рабы с подносами находились внутри круга и подносили пищу каждому воину. Когда раб останавливался против воина, тот вставал, перегибался через стол, брал руками кусок и отрезал его острым ножом.
Рабы двигались вдоль стола медленной процессией и над столом постоянно сверкали ножи, мелькали раскрашенные лбы и щеки, колыхались перья. Было шумно.
Позади скамьи бегали собаки, ожидая кусков со стола. Это были сильные злые животные. Они охраняли их стада от волков, стай бродячих собак и горных барсов. Они хорошо справлялись со своим делом.
Когда воины закончили еду, Арий сделал знак, и раздались звуки барабана. Воцарилась тишина. Он стал говорить.
- Больше ста лет живем мы под холодным солнцем лесов, а наши враги живут в богатых плодородных долинах. Их тела ласкает прохладный морской ветерок. Они живут в богатстве, их женщины едят фрукты прямо с деревьев, а наши довольствуются сушеными и сморщенными.
- Их стада имеют богатые пастбища и чистую воду прямо у шатров своих хозяев, а нашему скоту приходится бродить по каменистой полупустыне без воды, под жарким солнцем, чтобы найти немного травы. Но это меньше всего волнует мою душу.
- Вино становится горьким у меня во рту, когда я смотрю на долины и вспоминаю, что это единственное место на земле, где еще не развивается наш бунчук!
Грозный гул голосов прервал его.
- С самого детства у меня была мечта отобрать эти земли у хуннов. Я только ждал дня, когда плащ вождя ляжет на мои плечи. И этот день настал. Теперь я подожду только окончания сезона дождей. Наши воины уже не раз  пытались захватить теплые долины, но неудачно. Такого больше не будет. После этого боя наше племя навсегда покинет эти края.

                19

- Мы со всеми стадами, женщинами, детьми, шатрами спустимся с предгорий и будем жить в апельсиновых рощах. На этот раз мы возвращаться не будем. Я, Арий, сказал все.
Ястреб вскочил, выхватил нож. Лезвие сверкнуло в лучах факелов.
- Бунчук! - крикнул он.
Сотня воинов вскочила, сверкнули мечи над головами.
- Бунчук!
Арий вскочил на стол, поднял кубок с вином.
Бунчук в поход, - крикнул он, и все выпили вино.
Вошла его мать. Она несла, бунчук прикрепленный к длинному древку копья. Она остановилась возле стола. Остальные женщины толпились сзади нее.
Мать развязала ремешок, бунчук распустился и заколыхался на ветру. Они все склонили головы перед этими конскими хвостами, которые передавалась от отца сыну через пятьдесят лет, с того самого дня, как племя покинуло заледеневший город.
Черный цвет конских хвостов выцвел и стал саврасым. Бунчук был во многих местах залит кровью тех воинов, что погибли, защищая его. При виде символа племени благоговейный трепет наполнил их души. Бунчук имел власть над жизнью и смертью, он приносил дожди, ветры, гром. Вот почему они склоняли головы перед ним.
Пришел месяц май и все союзные племена собрались по зову Ария. Сезон дождей закончился и можно было начинать путь. Оказаться в долинах в сезон дождей было смертельно опасно. Жидкая топкая грязь лишила бы их свободы передвижения и хунны могли легко уничтожить их всех.
Хуннов было гораздо больше, чем воинов племени Ария и их единственная надежна - это мобильность. Арии понимали, что лишаются этого преимущества, взяв с собой женщин, детей и стада, но они верили в то, что победят.
Единственной альтернативой победе была смерть, смерть всем им. И что еще хуже - женщинам и детям. Племена собирались два дня и сейчас все были здесь: три тысячи человек и десять тысяч овец, лошадей и коров. Все же мы они были богатым народом.
Предыдущие два месяца по приказу Ария воины зарезали почти всех свиней и закоптили мясо. Все же со свиньями идти в поход бессмысленно, они не выдержат тягот пути.
Им придется долго идти по солончакам и горам. В это время года там есть вода и трава, но все равно путь будет трудным. Они знали, что потеряют очень много скота. Одну овцу из десяти. А Ястреб утверждал, что пять из десяти.
Они должны выехать завтра за час до восхода солнца и пройдут около десяти стадий до колодца, расположенного возле старой дороги. Странно видеть в дикой полупустыне следы большой работы людей.
Хотя прошло больше ста лет все еще хорошо видны дороги, остатки строений. И это несмотря на движущиеся пески, ветры, дожди. А для чего их предки в древности тратили столько сил, столько времени на все это, Арий не понимал. Они исчезли и их труд исчез вместе с ними.
Войско двинулось и Пес очень часто оказывался рядом с Арием. Как всегда он смотрел на небо.
- Скоро ты все узнаешь о нем, - улыбнулся Арий. - Почему ты все время на него смотришь?
- Я изучаю его, - ответил он серьезно.
- Только бунчук, символ власти, который открыл для нас величие неба, знает все о нем.
Он покачал головой.
- Нет. Я думаю, что небо было задолго до того, как появился бунчук.
- Тихо! - предостерег его Арий. - Не говори плохо о символе победы.
- Я не говорю плохо. Я поклоняюсь ему, я отдам за него жизнь, как и ты, но я думаю, что небо старше бунчука. И земля старше его.
- Бунчук сделал землю, - напомнил ему Арий. - Так говорил ведун.
- Как же он существовало, когда не было земли?
Арий почесал голову.
- Об этом не спрашивают. Достаточно того, что наши отцы сказали нам об этом. Почему ты спрашиваешь?
- Я хочу знать правду.
- Зачем она тебе?
Настала очередь чесаться Псу.
- Ничего не знать плохо, - сказал он, наконец. - Я вижу горы и хочу знать, что за ними. Мы идем к морю. Я надеюсь, что мы дойдем до него. Там я сделаю лодку и поплыву через море, чтобы посмотреть, что находится за ним.
- Ты просто доплывешь до края земли и свалишься с нее вместе со своей лодкой.
- Этого я не знаю. Ты думаешь, что земля плоская.
- А кто думает иначе? Разве мы этого не видим? Посмотри - она большая плоская круглая, как воинский щит.
- Ведун говорил, что в центре суша, а вокруг вода?
- Конечно.
- А почему вода не стекает с края? - иронически спросил он.
Арий никогда не задумывался над этим и поэтому дал ему единственный возможный ответ.
- Бунчук держит.
- Не будь дураком, брат. Ты великий воин и великий вождь. Ты должен быть мудрым. А мудрый человек должен знать, что ничто, даже символ не может удержать воду, стекающую вниз с холма.

                20

- Может там есть земля, которая держит воду, чтобы та не стекала с края мира.
- А что за той землей?
- Ничего, уверенно сказал Арий.
- А на чем держится земля?
- Она плавает в большом океане, - снисходительно объяснил Арий.
- А на чем держится тот большой океан?
- Не будь дураком. Я думаю, что под тем океаном второй океан.
- А на чем держится он?
Арий решил, что он никогда не остановится. Лично ему не доставляет удовольствия думать над такими вещами, совершенно бесполезными вещами.
Это просто трата времени. Но сейчас, когда брат заставил его задуматься, он понял, что должен продолжать разговор. Арий глубоко задумался и понял, как глупы все их представления о земле.
- Мы знаем только то, что видим сами, или то, что видели другие и рассказали нам, - заговорил он, наконец. - Что держит землю, мы не знаем, этого никто не видел. Но несомненно, что она плавает в воздухе, как плавают облака. Ты доволен?
- Теперь я скажу тебе, что думаю я, - сказал он. - Я наблюдал за солнцем, за луной, за звездами с тех пор, как приобрел способность думать о чем-нибудь, кроме материнской груди. Я увидел то, что может увидеть каждый, имеющий глаза. И солнце и луна и звезды - они круглые, как апельсины. Они все время двигаются по одним и тем же путям. Почему земля должна отличаться от них? Конечно, она тоже кругла и движется по своему пути. А почему она не падает, я не могу понять.
Арий рассмеялся и подозвал Лалу, свою сестру, которая ехала поблизости.
- Пес думает, что земля круглая, как апельсин.
- Если бы это было так, мы свалились бы с нее, - сказала она.
- Да. И вся вода стекла бы, - добавил Арий.
- Я чего-то не могу понять, - признал Пес, - и все же мне кажется, что я прав. Мы очень многого не знаем. Лала говорит, что если бы земля была круглая, с нее стекла бы вся вода. А вы уверены, что вода всегда стекает с холмов вниз? Как же она попадает снова наверх?
- Снег и дождь, - быстро ответил Арий.
- Откуда они берутся?
- Я не знаю.
- Мы многого не знаем, - вздохнул Пес. - Нам некогда размышлять. Мы все время воюем. Я буду рад, что некоторые из нас смогут сидеть спокойно и думать, когда мы сбросим хуннов в море.
- Мы знаем, что древние знали очень много, но помогло ли им это? Я думаю, что мы счастливее их. Они должно быть очень много работали, чтобы создать то, что они создали и узнать то, что узнали. Но они не могли есть больше, чем мы, спать больше, чем мы, пить больше, чем мы. И теперь они навсегда ушли с земли. И все сделанное ими тоже ушло. И знания их забыты навсегда.
- Когда-нибудь уйдем и мы, - сказал Пес.
- И мы оставим столько, сколько и они для будущих поколений, - заметил Арий.
- Может ты и прав, Арий, - сказал Пес. - И все я не могу не думать над непонятными вещами и явлениями.
Второй переход они тоже сделали ночью, и он был намного длиннее, чем первый. Яркая луна освещала солончаки. После этого арии оставили дорогу древних и пошли прямо на юг вдоль серии колодцев.
Эти переходы были совсем короткими. Вскоре они пришли к озеру, которое их рабы называли Рыбным. Путь был хорошо им известен и они знали наперед, что их ждет.
Они знали, что сейчас их ждет очень сложный и трудный участок пути, так как придется идти по каменистой полупустыне и пересечь горный хребет. От одного источника воды до другого здесь было много переходов.
Даже для одинокого всадника путь был сложным, а для громадного каравана со стадами овец и коров, он был вообще непроходимым. Каждое животное тащило на себе запасы еды для себя, так как они не могли полагаться на то, что в пустыне найдется трава, которой хватит на такой большой караван. Но воду для всех племен, естественно тащить не могли. Арии брали с собой воду только для женщин и маленьких детей.
Перед этим переходом они отдыхали весь день и вышли в три часа до захода солнца из тридцати лагерей в тридцать параллельных колонн. Все, и мужчины и женщины и дети, были на лошадях. Маленькие дети сидели вместе с матерями. Стада медленно двигались позади основного каравана, а за ними ехал небольшой отряд воинов.
Сто человек ехали во главе колонны. Их обязанностью было найти место для стоянки до прихода основного каравана и наполнить сосуды с водой.
Воины взяли с собой только нескольких рабов, которые изъявили желание не расставаться со своими хозяевами. Большая часть рабов предпочла остаться и Арий с радостью позволили им это, так как понимал, что каждый лишний рот в таком путешествии будет обузой, а в стране хуннов им быстро найдемся замена.
Через пять часов колонна растянулась на десять миль, но они не боялись нападения хуннов: полупустыня была нашей лучшей защитой от них. Только они, жители полупустыни, знали все пути в ней, знали, где можно найти воду, могли существовать в этой безжалостной жесткой местности.
Но у нас были в пустыне враги и сейчас они буквально окружили наши стада кордоном из сверкающих глаз и клыков. Это были волки и шакалы. Иногда им удавалось схватить отбившуюся от стада овцу и корову.

                21

И тогда несчастное животное было буквально разорвано на куски. Женщину, или ребенка тоже могла постигнуть такая же судьба и даже одинокий воин подвергался большой опасности.
Если бы эти звери сознавали свою силу, думал Арий, они могли бы объединится, и тогда они не смогли бы противостоять им. Их было много, слишком много. Стаи в тысячи хищников постоянно сопровождали племя.
Но страх перед хуннами был в их крови. Много лет они уничтожали друг друга без жалости, и теперь только большой голод, или безвыходное положение могли заставить хуннов напасть на вооруженного человека.
Все время пути они заставляли ариев держаться настороже. Собаки ариев были заняты тем, что отгоняли волков и шакалов. Шакалы и волки были легкими жертвами для их собак, но бродячие собаки были такие же сильные, как и собаки ариев, и больше всего они боялись их.
Все их собаки на время пути были собраны в стаю в две тысячи штук. В лагере они постоянно дрались между собой, но в пути - никогда. Они не тратили силы без цели. У собак каждого племени был свой вожак, старая сильная опытная собака.
В стае племени ариев вожаком был пес, принадлежащий Орлу. В его стае было сорок боевых собак. Вожак с двадцатью собаками прикрывал тыл, а остальные двадцать собак Орел заставил охранять фланги.
Пронзительный вой одной из собак был сигналом о нападении и тогда вожак со своим отрядом бросался на выручку. Иногда нападение волков и бродящих собак совершалось одновременно с трех сторон. И тогда только хладнокровие, опыт и отвага вожака спасали скот ариев.
Вожак испускал какие-то невообразимые звуки и стая моментально разделялась на несколько отрядов, которые неслись к местам нападений. Как это он делал, Орел не понимал, но он руководил собаками, как опытный полководец.
Если в каком-нибудь месте число нападающих было слишком велико, и требовалась помощь воинов, вожак издавал вой, который никогда не оставался без ответа. Люди спешили на помощь своим друзьям и верным помощникам. Люди и собаки жили в гармоничном согласии друг с другом.
Наконец трудный и изнуряющий путь закончился. Месяцы раздумий Ария, месяцы тщательной подготовки, дисциплина и опыт людей дали свои плоды - они совершили этот сложнейший переход, не потеряв ни одного человека и лишившись всего лишь незначительного числа овец и коров.
Дальнейший путь был проще и на двадцатый день они прибыли к Рыбному озеру. Здесь было много воды и много еды. Огромные стада диких сайгаков бродили здесь, напоминая им о тех легендах рабов, в которых говорилось о безмятежной сытой жизни прежних людей.
Но Арий не хотел оставаться здесь больше, чем было необходимо для восстановления сил людей и животных. Ведь здесь нас могли увидеть рабы хуннов, которые охотились в этих местах. Ведь достаточно было одному охотнику увидеть нас и тогда все расчеты на неожиданность провалились бы.
После дня отдыха Арий послал Ястреба с тысячью воинов по главной дороге древних, приказав им сделать вид, что они хотят вторгнуться в страну хуннов по этому пути.
В течение трех дней они должны были изображать наступление и Арий полагал, что все воины хуннов уйдут из долины, лежащей к юго-востоку от озера, чтобы встретить их племена. Арий послал разведчиков и наблюдателей, чтобы знать все, что происходит в районе того ущелья, через которое он намеревался проникнуть главными силами на землю хуннов.
Весь третий день они готовились. Подготовили оружие, седла, наточили мечи, ножи и пики. Женщины приготовили боевую краску и уложили вещи для путешествия. Стада были собраны в тесные группы.
К Арию то и дело поступали донесения от разведчиков и наблюдателей. Их пока никто не видел, но по всем дорогам двигались воины-хунны к ущелью древних, через которое должен был напасть Ястреб со своим отрядом.
Эта ночь застала авангард ариев - четыре тысячи воинов на земле хуннов. Оставив молодых воинов охранять женщин, детей и скот, Арий во главе двадцатитысячного отряда устремился на юг, к главному ущелью.
Их боевые кони были совершенно свежими и полными сил, так как все путешествие арии ехали на других животных. Они сейчас должны были решить судьбу воинов ариев. Три часа скачки - и они должны будут оказаться во фланге вражеского войска.
Пса, храброго воина Арий оставил с женщинами и детьми. Волк с пятью тысячами воинов пошел по более западному пути. Он должен будет напасть на арьергард противника с одного направления, а Арий, с основными силами, с другого. В то же время он отрежет главные силы противника от основной территории, лишит их снабжения и подкрепления.
В полночь Арий остановился, чтобы дождаться донесений отрядов. И вскоре они начали поступать. Разведчики увидели костры воинов хуннов примерно в переходе отсюда. Арий дал приказ выступать.
Медленно они двинулись вперед. Тропа нырнула в долину, затем, извиваясь, поползла к вершине низкого холма. И через несколько минут Арий уже стоял на его вершине.
Перед ним расстилалась в лунном свете широкая равнина. Арий смог разглядеть темные громады апельсиновых рощ. Но их можно было не видеть. О том, что они там есть, говорил тяжелый аромат, густо висящий в ночном воздухе. А дальше на северо-западе, он увидел громадное количество костров. Армия противника.
Арий наполнил легкие холодным свежим воздухом. Нервы его напряглись. Волна возбуждения прошла по всему телу. Конь трепетал под ним. Почти через сто лет арии стояли на пороге последней битвы, окончательной мести.
                22
               
Тихо, бесшумно воины спустились вниз и начали пробираться среди апельсиновых рощ к спящему врагу. Где-то к западу от ариев под серебряной луной готовил свое нападение коварный Ястреб.
Вот-вот тишину ночи разорвут боевые барабаны и хриплые воинственные крики отважных воинов ариев. По этому сигналу с горных вершин бросится на врага Волк и Арий вылетит из оранжевых рощ, чтобы вонзить свои копья в тела ненавистных хуннов, а потом вонзит свои ядовитые клыки Кобра.
Молча они ждали сигнала от Кобры. Тысячи лучников приготовили свои луки и стрелы, рукояти мечей были уже под рукой, тверже сжимались древки пик. Ночь уже кончалась.
Успех нападения во многом зависел от неожиданности. Арий знал, что Кобра не подведет его. Но его, видимо, что-то задержало. Арий дал сигнал идти вперед. Как тени воины вытянулись в линию. Впереди лучники, а за ними остальные воины с мечами и пиками.
Медленно они приближались к спящему врагу. Как похоже это было на ленивых и глупых хуннов. Они даже не выставили часовых с тыла. Впереди перед Волком, их было, наверное, очень много. Там, где они видели врага, хунны готовились к его встрече, но у них не хватало воображения, чтобы представить нападение с другой стороны.
Только пустыня и громадное количество их спасли от полного уничтожения в последние сотни лет.
Вот уже арии увидели затухающие костры лагеря и в этот момент по долине прокатился отдаленный гул боевых барабанов. Затем тишина, которая вновь взорвалась криками воинов Ария и он дал приказ своим барабанщикам.
Грозный гул барабанов поглотил ночную тишину, так безраздельно царствовавшую всего насколько мгновений назад. Это был сигнал нападения. Тысячи глоток испустили боевой клич, тысячи рук отпустили поводья, тысячи железных подков конных воинов и колесниц заставили содрогнуться землю, когда арии обрушились на изумленного врага. А с гор донеслись боевые барабаны Ястреба и его дикие раскрашенные воины, как лавина обрушились вниз.
Уже наступал рассвет. Лучники на колесницах, как дьяволы носились по лагерю хуннов, выпуская стрелы в орущую, ругающуюся, ошарашенную толпу. Тех, кого миновала стрела, затаптывали железные копыта коней.
А за лучниками хлынули остальные воины. В ход пошли мечи и пики. Они приканчивали тех, кто еще выжил. Это пошел в атаку Волк. Отчаянные вопли, доносящиеся спереди, говорили о том, что и Кобра уже сошелся с врагами.
Арий увидел палатки предводителей хуннов и туда направил коня. Там находятся вожди хунов и там будет центр битвы. Хунны уже немного пришли в себя и стали оказывать сопротивление. Это были опытные и свирепые воины, но Арий видел, что неожиданное нападение вывело их из себя. Они были в панике, пока их вожди не взяли управление боем в свои руки.
Теперь арии медленно продвигались вперед. Хунны бешено сопротивлялись, но не могли остановить ариев. Хуннов было так много, что даже невооруженные они могли задержать ариев.
В глубине лагеря хунны уже седлали своих коней. Те же, на кого обрушился первый удар, не могли этого сделать. Разведчики Ария обрезали ремни, которыми были спутаны их лошади и погнали испуганных животных на врага.
Лошади без всадников еще больше усиливали сумятицу боя. Шум был ужасающий. Крики раненых, стоны умирающих смешивались с ржаньем лошадей и боевыми кличами обезумевших людей. И над всем этим гулом плыл гром боевых барабанов и грохот боевых колесниц.
Колесницы продвигались вперед по мере того, как продвигались конные воины. Поблизости от Ария раскачивались хвосты бунчука. И вокруг него тоже были племенные барабаны. Колесницы с укрепленными острыми серпами  на колесах приводили хуннов в ужас.
Их всадники, наконец, приготовились к бою и воины Ария расступились перед ними. Вождь хуннов на громадной лошади выехал навстречу Арию.
Меч Ария уже был красным от крови. Пику он давно выбросил, так как дрались на таком близком расстоянии, что она была бесполезна. Но хан хуннов был с пикой. Между ними было небольшое пространство, и он ударил шпорами коня и ринулся на Ария.
Это был самый сильный воин хуннов. Выглядел он устрашающе со своими черными волосами и маленькими, налитыми кровью глазами. Он был в металлическом шлеме, защищающем его голову от ударов меча.
Железный щит прикрывал его грудь от стрел, пик и уколов меча. Арии не любили носить на себе лишнее железо и больше полагались в битве на свое искусство и ловкость.
В левой руке Арий держал легкий щит, а в правой - обоюдоострый меч отца. Лошадь легко подчинялась простому нажатию колена, смещению туловища, или слову. Ей даже не нужны были поводья.
Вождь хуннов несся на Ария с ужасным воплем и его скакун прыгнул, чтобы встретить его. Пика хунна была направлена прямо в грудь Ария и ему было нечем отразить удар, кроме меча. Но у хуннов были очень тяжелые пики и отбить ее было чрезвычайно трудно. 
Ведь во время удара меча пика находится на расстоянии трех футов от груди и приближается со скоростью скачущей лошади. Так что даже при удачном ударе пика вонзится в грудь.
Поэтому Арий решил не отбивать удара. Он левой рукой схватился за гриву своего коня и когда хунн уже думал, что пика вонзилась в грудь Ария, тот нырнул под брюхо лошади.


                23

Хунн промчался мимо, а Арий в ту же секунду оказался в седле и бросился за ним. Он успел остановиться и повернуть лошадь, но знаменитый меч Ария с силой опустился на его шлем, рассек металл и разрубил череп.
Пеший воин хунн ударил Ария в тот момент, когда он еще не оправился от своего удара. Арий слегка отбил меч щитом, но все же получил рану в плечо, легкую рану, но она стала сильно кровоточить.
Правда рана не помешала ему нанести ответный удар воину, который рассек его грудь. Снова Арий поскакал в направлении шатра хана, возле которого раскачивался хуннский бунчук и вокруг которого концентрировался весь цвет войска хуннов.
Арии наступали на них с трех сторон и хунны были сжаты так, как икринки в брюхе лосося. Но вот они пошли вперед и арии подались назад под их натиском - так велико было их число.
Но затем арии устремились вперед и отвоевали то, что уступили. Затем битва пошла с переменным успехом. Наступали то они, откидывая ариев, то арии сжимали их в тесном кольце.
Иногда они брали верх на одном направлении, но отступали на другом. И вскоре все поле битвы превратилось в скопище отдельных сражающихся отрядов ариев и хуннов. Копыта коней топтали без разбора и тела врагов и тела друзей.
Земля была залита кровью. Но вот послышался звук трубы и обе стороны, как бы по обоюдному согласию, отошли на отдых. Дрались все уже на пределе сил. Арии сидели почти рядом с врагами, груди вздымались от тяжелых вдохов, лошади, опустив головы, дрожали мелкой дрожью.
Никогда раньше Арий не видел такого количества людей, падающих с ног от усталости. И это были в основном хунны. Арии были гораздо выносливее их. Только очень юные и старые не могли выдерживать напряжения битвы. А хунны сегодня падали сотнями.
Сколько раз Арий видел, как меч выскальзывал из онемевших пальцев воина хунна, а сам он клонился в сторону и падал с лошади, еще до того, как Арий наносил ему удар.
Арий сидел и смотрел на этот хаос. И он и его скакун были покрыты кровью из собственных ран и кровью врагов. Шатер хана находился к югу от Ария.
Он был уже совсем недалеко, несколько сот шагов. Вокруг Ария находились воины Ястреба. Значит, старый опытный воин сумел пробиться сюда.
А вот и он сам. Под маской из крови на одном из лиц Арий узнал сверкающие глаза Ястреба.
- Ястреб! - крикнул Арий.
Тот посмотрел на него и улыбнулся.
- Ты теперь настоящий вождь, - сказал он, ухмыльнувшись. - И когти твои еще не затупились.
- А твои когти еще не сломались, - ответил Арий.
Свирепый хунн сидел, отдыхая, между ними. Услышав их слова, он поднял голову.
- Ты Арий? - спросил он.
- Я Арий, - был ответ.
- Я ищу тебя уже час.
- За мной далеко ходить не надо, хунн, - сказал Арий. - Что тебе нужно от меня?
- Я принес слово хана хуннов.
- О чем он хочет говорить со мной?
- Хан хочет предложить тебе мир.
Арий расхохотался.
- Единственный мир, который мы может заключать, это мир смерти. Больше я ничего не могу предложить хану.
- Он хочет прекратить битву, пока вы будете обсуждать условия мира, - продолжал хунн. - Он хочет остановить эту кровавую бойню, где хунны и арии уничтожают друг друга. 
- Возвращайся к своему хану, - сказал Арий, - и передай, что мир слишком тесен для того, чтобы в нем существовали одновременно и арии и хунны. Хунны должны убить нас всех до единого, или погибнуть сами.
Хунн поехал к шатру хана и Ястреб приказал своим воинам пропустить его. Скоро он скрылся среди своих, а через некоторое время битва вспыхнула вновь.
Никто не мог бы сказать, сколько народу полегло в этой битве, но лошади живых ходили по колено в крови, спотыкаясь о трупы. Иногда между Арием и врагом находилась гора трупов высотой с человеческий рост и лошади приходилось перепрыгивать через окровавленный холм, чтобы меч Ария нашел новую жертву.
И затем медленно ночь спустилась на поле битвы, и уже было трудно отличить друга от врага. Арий созвал своих людей и приказал им не отходить отсюда, чтобы с восходом солнца снова начать битву.
Теперь шатер хана был к северу от него. Целый день в битве Арий перемещался вокруг него, отвоевав всего двести шагов. Но он знал, что хунны ослабли больше чем арии, что они после того, что было, выдержат всего несколько часов боя.
Арии устали, но они еще не лишились сил, и их кони после ночного отдыха даже без пищи, будут снова свежи, как и раньше. Когда стало темно, Арий стал распределять оставшиеся силы. Он решил окружить хуннов плотным кольцом.
Арии расположились всего в пятидесяти шагах от хуннов, а затем дали отдых лошадям, стали перевязывать раненых и избавлять от бессмысленных мучений тех, кому жить уже было не суждено. Такую милость оказывали, как своим, так и врагам.
Всю ночь они слышали движение в лагере хуннов: видимо они готовились к предстоящей битве, а затем, совершенно неожиданно, арии увидели черную массу, катящуюся на них.

                24

Это были хунны. Плотно сомкнутыми рядами они двигались на ариев, но не быстро, так как земля была скользкой от крови, но и неумолимо, как полноводная река людей и лошадей.
Они нахлынули на ариев, захлестнули их, повлекли с собой. Их первая волна нахлынула на ариев и отхлынула, обливаясь кровавой пеной, но те, кто был сзади, шли вперед через трупы, через тех, кто упал.
Арии рубили, пока их уставшие руки могли поднимать меч. Хунны падали в предсмертных стонах, но не останавливались. Они не могли отступать, так как сзади давили на них все новые и новые воины, они не могли повернуть, так как арии сжимали их с обоих сторон, они не могли свободно идти вперед, так как впереди были арии.
Захлестнутый этим прибоем, Арий двигался вместе с ним. Хунны окружали его. Они так стиснули его, что он не мог поднять руку с мечом. В конце концов меч выпал у него из руки.
Иногда его люди усиливали сопротивление и останавливали хуннов, но тогда увеличивалось давление сзади и оно становилось таким сильным, что даже лошадей с всадниками приподнимало над землей.
В конце концов, давление становилось таким сильным, что оно преодолевало сопротивление, и волна снова катилась вперед между сверкающими мечами воинов ариев, которые безостановочно врубались в эту волну хуннов.
Еще никогда раньше Арий не видел того, что происходило под луной в эту жуткую ночь. Никогда в истории человечества еще не было такой резни. Тысячи хуннов, двигающихся по краю волны пало под мечами его воинов, пока она текла между их рядами.
Раскрашенные воины Ария рубили и кололи, но руки их немели от усталости и они не могли сдержать давления многих тысяч хуннов. И Арий барахтался в этой волне, будучи не в силах вырваться из нее.
Его тащило на юг, туда, где долина расширялась. Хунны, что были вокруг него, казалось не понимали, что рядом их враг, или может они не обращали внимания на него в своем безудержном движении вперед.
Арии уже пересекли то поле, где вчера происходила самая жестокая битва. Земля за полем была свободна от трупов и движение воинов ускорилось. Арию стало немного посвободнее, но он все же не мог вырваться из плотных рядов хуннов.
Но он все же пытался это сделать и привлек к себе внимание хуннов. К тому же на его голове был шлем с рогами, чего никогда не носили хунны.
- Арий! - крикнул один из них.
Другой ударил его мечом, но Арий успел отразить удар щитом и выхватил свой нож - смехотворное оружие в таких обстоятельствах.
- Стойте! - крикнул чей-то властный голос. - Тот, кого они зовут Арием, их вождь! Возьмите его живым!
Арий пытался выбраться из их рядов, но они сомкнулись вокруг него. Несколько хуннов пали под ударами его ножа, но их было слишком много. На его шлем опустилось что-то тяжелое - видимо удар мечом плашмя, все почернело у него в глазах, и он только помнил, как стал сползать с седла.
Когда Арий пришел в сознание, была уже снова ночь. Он лежал в шатре на подушках. Входной полог был откинут, на пороге дремал воин его племени, а вдалеке виднелись яркие звезды. Сначала он ничего не ощущал, но когда его сознание пробудилось, он почувствовал, что голова раскалывается от боли.
Арий хотел прикоснуться к голове рукой, но тут же понял, что его руки забинтованы. Сначала он решил, что с него сняли скальп, но потом понял, что волосы его запеклись от крови, несомненно, после удара, которым его оглушили.
Арий стал вспоминать битву и понял, что потери хуннов были огромны. Лала рассказала ему, что колесницы Кобры подоспели вовремя, как раз в тот момент, когда хунны уже вязали Ария по рукам и ногам.
Армия хуннов была разгромлена и они бежали в морю. В плен была захвачено несколько тысяч хуннов, которых тут же превратили в рабов, а также приемная дочь хана Лу.
Эта Лу вылечила волшебными настойками и рану Ария. Утром, опираясь на деревянный костыль Арий выбрался из шатра, чтобы осмотреть свое войско. Рядом с шатром валялось огромное количество хуннского вооружения.
Оружие их было подобно племени Ария, только более тяжелое. Как всадники, хунны были весьма посредственны. Арий подумал, что это происходит потому, что хунны ездили на лошади лишь по необходимости, а не из любви к верховой езде, как его племя.
Вскоре войско прибыло в большой лагерь хуннов. Это были развалины большого города древних, где все еще кое-где сохранились большие каменные шатры. Хунны жили в них, или в грязных пристройках к ним.
Кроме того, хунны строили себе маленькие шатры из тех камней, которые они находили в древних развалинах. Но в основном они обходились тем, что осталось от прежних жителей земли.
Этот лагерь находился милях в пятидесяти к западу от места битвы, среди красивых холмов и прекрасных рощ на берегу реки, которая когда-то была очень большой и полноводной, но с тех пор, как исчезли прежние, русло ее занесло песком и илом.
После того, как Арий попил и поел, он почувствовал себя совершенно счастливым. Ведь хоть он пока и не добился того, о чем мечтал давно его народ, но первая победа была гораздо значительнее, чем он осмеливался надеяться. Прибыл посол хуннов, который предложил Арию вечный мир.
- При необходимости мы будем помогать друг другу людьми и лошадьми. Мы может жить в мире, и наши народы будут процветать, что ты скажешь?

                25

- Я прислал свой ответ раньше, - сказал Арий. - Сегодня он будет таким же. Единственный мир, который может быть между нами, это мир смерти. В этой стране будет только один правитель. И это будет Арий. Если не я, то следующий в моем роду. В этот мире нет места хуннам.
- Ты, посол, знаешь, как кончилась битва. Ты знаешь, что после битвы ваши воины были загнаны в горы. Ты знаешь, что они уже просят мира. Ты спасешь и их жизни и свою, если примешь мое предложение - уплывайте отсюда так далеко, как только сможете. Вот мой ответ хану!
Вечером к Арию пришла пленница Лу и стала говорить:
- Пойми, мы всегда были здесь, как олени, как эти горы. Мы принадлежим этой земле. Когда уйдете вы, последние наши хозяева, мы все равно останемся. Мы будем здесь, как были с самого начала. Враги приходили, но через несколько поколений уходили. Вы тоже придете и уйдете, не оставив после себя ни следа. Вы будете забыты, а мы все еще будем здесь.
Арий с удивлением слушал ее. Никогда пленница не говорила с ним  так, тут было о чем задуматься. Воины Ария проходили мимо больших пустых пространств. Это были площади, которые древние зачем-то устраивали в своих лагерях. Они ничем их не застраивали и развалины шатров окружали площади. Изредка среди старых развалин виднелись шатры, которые время не сумело еще разрушить.
Шатры были сделаны из какого-то камнеподобного материала, секрет изготовления которого был утерян вместе с древними людьми. Чем дальше  шли воины, тем больше становилось не развалившихся шатров.
Некоторые были такие высокие, что нетрудно было представить, что луна задевает за их крыши. Многие шатры были очень красивы. Они были украшены лепкой, а некоторые даже каменными изображениями людей в странной одежде.
Здесь жили хунны. Шатры стояли по обеим сторонам дороги, и казалось, что дорога пролегает по каменному ущелью. В шатрах были сделаны  отверстия для того, чтобы входить в них.
Дорога была пыльной и грязной. Кое-где были видны плиты, которыми древние мостили свои дороги, но в основном везде была грязь и кучи мусора, вздымавшиеся до уровня окон второго этажа.
Везде, где редко ступала нога хуннов, выросли густые заросли кустов и виноградной лозы. Дорога была завалена не просто естественной грязью, но залита помоями. Запах стоял такой, что Арию хотелось зажать нос. Женщины хуннов из окон, завидев воинов Ария, выкрикивали оскорбления.
Арий смотрел на эти громадные каменные шатры, которые раскинулись на громадном пространстве, и думал о тех затраченных ресурсах, силах, времени, которые понадобились, чтобы создать все это. И зачем? Для того, чтобы в прекрасных шатрах поселилась эта грязная орда?
Сколько же столетий развивалась цивилизация древних? И для чего? А сколько столетий они воюют против этих наглых пришельцев? А зачем? Арий не знал ответа. Единственное, что он знал, это то, что они должны воевать с ними, гнать их с земли. Гнать из поколения в поколение. Может это заклятие лежит на нас с самого рождения каждого из нас?
Арий вспомнил о пророчестве Лу. Ее народ останется здесь. Останется, как холмы, как луга, как воздух. Они ничего не добиваются, ни к чему не стремятся, они просто живут. А когда придет конец мира, а он, несомненно, придет, это будет конец и для нас и для них, потому что после конца не будет ничего.
Наконец Арий видит море. Оно накатывалось на песчаный берег с глухим гулом, ударялось о каменную стену утеса и, распавшись на брызги, откатывалось назад.
Море было ужасающим и притягивающим, таинственным и добрым, оно было величественно в своем мерном независимом безостановочном движении.
Арий смотрел на него - цель войны - и оно дало ему новые силы и решимость отдать все это своему народу. Оно лежало в своем величии перед ним так, как лежало и без него, огромное и неизменное.
По береговой линии, которая тянулась в обе стороны к горизонту, не было видно никаких следов человеческой деятельности. В абсолютном одиночестве морские волны лениво накатывались на песок и было приятно слышать этот рокот.
Справа от него тропа ныряла в каньон и спускалась на песчаный берег. Арий сел в седло и поехал вниз, следуя прихотливым поворотам извилистой тропинки. Она проходила меж высоких дубов и акаций. Ему очень хотелось пощупать холодную воду и утолить жажду.
Скакун тоже хотел пить, но громадные волны, накатывающиеся на берег, пугали его и Арий с трудом подвел его к воде. Доверие к нему, своему хозяину, пересилило страх и он, фыркая, вошел в воду. Тогда Арий отпустил его, лег в песок и сделал большой глоток, погрузив голову в воду.
Этого глотка оказалось достаточно. Задыхаясь и кашляя, он вскочил на ноги. Значит море это всего лишь ядовитая жидкость? Ему стало плохо. Никогда в жизни он не чувствовал себя таким разбитым.
Он думал, что умирает и затуманенными глазами видел, что его лошади тоже плохо. Он тоже выпил предательской жидкости.  Он выскочил из воды и стоял, глядя широко раскрытыми удивленными глазами на воду, такую прозрачную и вкусную на вид.
Затем он задрожал и закачался, еле держась на широко расставленных ногах. Он умирал. И Арий умирал. Они дошли до цели, к которой его племя стремилось так долго. И теперь они оба умирали в ужасных страданиях.
Арий взывал к Богам, чтобы ему удалось добраться до своего племени и предупредить их, что здесь дожидается людей страшное чудовище. Пусть лучше они возвращаются в свои степи, чем доверяются этому незнакомому миру, где даже вода несет смерть.

                26

Но он не умер. И конь тоже остался жив. Арий страдал примерно час, но затем пришел в себя. Только спустя немного времени, он узнал от Лу правду о морской воде.
Неожиданно Арий увидал небольшую постройку и человека маленького роста, который его внимательно наблюдал. Он откинул полог и вышел из шатра. И тут я увидел, что он ростом всего фута три.
Он был полуобнажен и держал в руках лук и стрелы. Охрана выхватила мечи и луки, но Арий поднял руку и успокоил их. Сначала Арий решил, что он ребенок, но морщинистое лицо и хорошо развитые мускулы, двигающиеся под кожей, говорили, что это мужчина.
За ним вышли еще двое мужчин, таких же маленьких, а из остальных шатров выскочили еще пять-шесть таких мини-воинов. Они окружили Ария, держа оружие наготове.
- Из какой страны ты пришел? - спросил их вождь.
Арий указал на север.
- Из полупустыни и степей за этими горами, - ответил он.
Малыш покачал головой.
- Мы никогда не ходим туда.
Его понять было трудно. Хотя Арий знал много языков, на которых говорят разные племена, но этот не был похож ни на один. Арий соскочил с коня и пошел к ним, протягивая руку.
Это был жест дружбы, которым приветствуют друг друга близкие люди. Но они не поняли его намерений и подались назад, вставив стрелы в луки.
Арий не знал, что делать. Они были такие маленькие, что нападать на них ему было стыдно - это было все равно, что драться с детьми. Но ему нужна была их дружба, так как они могли оказать его племени неоценимую помощь на этой новой земле.
Арий опустил руку и улыбнулся. Улыбка моментально растопила недоверие к нему, так как угрюмое лицо старого воина тоже расплылось в улыбке.
- Ты не хунн, - сказал он. - Хунны никогда не улыбаются нам. - Он опустил оружие и все остальные последовали его примеру. - Привяжи свою лошадь к дереву. Мы дадим тебе пищи.
Он повернулся к палаткам и крикнул, чтобы женщины приготовили еду. Арий бросил поводья на землю. Его коня не надо было привязывать. Затем он пошел навстречу маленьким воинам. А когда он сбросил плащ и шлем, они сразу столпились вокруг него.
- Да, у него оружие не хунна.
Из шатров выбежали женщины и дети - все маленькие и полуголые. Ни на ком из них я не увидел никакой раскраски.
Они с любопытством разглядывали его и он видел, что это добрые люди. Арий стоял в кругу этих малышей и ему казалось, что это сон, никогда раньше я не слышал о расе маленьких людей.
Когда он пригляделся к ним поближе, то понял, что это другое неизвестное племя. У них были головы другой формы и необычный разрез глаз. Это были веселые люди, особенно дети. Убедившись, что Арий не хунн, они оказались очень гостеприимными.
За обедом они рассказали Арию, что в горах есть таинственный всадник, от которого отскакивают стрелы, и копье его не берет. Поэтому они не ходят в горы и на перевалы.
Арий усмехнулся и выбросил их россказни из головы, также как и сказочный остров в море вместе с таинственным драконом. Какими только суевериями не наполнены головы этих туземцев.
Арий вспомнил рабов своего племени, которые рассказывали сказки о железных лошадях, запряженных в железные шатры и о людях, летающих по воздуху.
Закончив еду, Арий поблагодарил хозяев и стал готовиться к отъезду. Но затем он увидел женщин и детей, которые стали разбирать шатры. Он вопросительно посмотрел на вождя.
- Мы поедем в каньон на охоту. И часть пути мы проделаем с тобой. По пути будет много завалов, мы поможем тебе объехать их.
- Неужели вы все берете с собой? - спросил Арий, наблюдая за разборкой шатров.
Люди разбирали довольно тяжелые шесты и связывали их, а шкуры скатывали в узлы.
- Мы погрузим их на наших лошадей, - сказал вождь и показал на самых странных животных, каких Арий, когда-либо видел. Это были покрытые длинной шерстью высокие животные с двумя большими горбами и длинными ногами.
Пока на них навьючивали груз, он с любопытством рассматривал их. Они стояли и смотрели на мир огромными печальными глазами, опустив головы и покачивая ушами.
Вскоре они тронулись в путь и дети с визгом вскарабкались в тюки по три-четыре человека на одного животного. Арий быстро понял, что ему с его скакуном нет места в этой кавалькаде.
Если он будем ехать сзади, то будем постоянно натыкаться на караван, а если поедем впереди, то через несколько ярдов они отстанут от него. Поэтому он объяснил вождю, что он слишком спешит, чтобы ехать с ними. 
Он снова поблагодарил их за гостеприимство, они обменялись с вождем клятвами в дружбе.
Арий был уверен, что эти клятвы были искренни, как с его стороны, так и со стороны вождя. Ему было жаль расставаться с этими добрыми людьми.

                27

- Ну! - спросил Арий Лу. - Почему ты еще здесь?
- А куда мне бежать?
- Как куда? К своим друзьям хуннам.
- Я не убежала, потому что ты не хунн.
Она смотрела на него своими огромными глазами, и он впервые рассмотрел ее. Должен признать, что смотрел он на нее не без удовольствия. У нее были большие, прикрытые пушистыми ресницами серо-зеленые глаза, в которых играла смешинка.
В ней было что-то мальчишеское, но это была женщина, с головы до ног женщина. Арий долго стоял и смотрел на нее, пока морщинки нетерпения не появились на ее лбу.
- Я спросила, кто ты, - напомнила она ему.
- Я Арий, вождь племени из-за гор, - ответил он, и ему показалось, что в глазах ее мелькнул страх, но должно быть он ошибся.
Арий лишь потом понял, почему эту девушку не напугать просто словами.
- Ты знаешь маленького вождя? - спросил Арий.
- Я знаю его с самого детства.
- Тогда едем, я отведу тебя к нему.
- Ты его знаешь? Он близко?
- Да. Едем.
Она последовала за ним по той дороге, по которой он только что ехал. Хотя он досадовал на задержку, Арий был рад, что ему не удастся так быстро сбыть с рук девушку. Не мог же он бросить ее одну без защиты. Но и взять ее с собой, он тоже не мог. Но он не был уверен, что его народ примет ее.
Через час они уже были в новом лагере маленького вождя. Маленький народ очень удивился, снова увидев Ария, но когда они увидели, что с ним Лу, радости их не было предела.
Арий понял, что девушка не обманывала его относительно доброго отношения к ней малышей. А когда Арий собрался уезжать, маленькие люди стали отговаривать его, говоря, что скоро ночь и он непременно заблудится в этой долине, где так много дорог. 
Девушка слушала их разговор, а когда Арий все же решил ехать, она предложила ему свою помощь.
- Я очень хорошо знаю долину. Скажи, куда ты направляешься, и я приведу тебя туда самым кратчайшим путем так же легко, как и днем.
- Если ты едешь к своему народу, может люди позволят мне остаться с вами, ведь я из племени хуннов, верно?
Арий покачал головой.
- Боюсь, что они не примут тебя. Мы плохо относимся к хуннам.
- Я всегда ненавидела хуннов за их кровожадность, - гордо сказала она. - Если сто лет тому назад мои предки совершили ошибку, разве я виновата в этом? Я такая же, как и ты, я ненавижу хуннов даже больше, чем ты, так как знаю их лучше, чем ты.
- Мои люди не примут этих доводов. На тебя спустят собак, а они разорвут тебя на куски.
Она вздрогнула.
- Вы такие же ужасные, как хунны, - горько сказала она. - Из-за этого погиб мой отец. Он говорил хану, что все народы могут жить в мире, всем хватит место на земле и за это его казнили.
- Ты забыла о тех мучениях и унижениях, которые выпали на долю моего народа в течение многих лет. И это все из-за того, что хунны годами не пускали нас к морю.
- Мы тоже страдали и мы столь же ни в чем не виноваты, как и вы, - Она внезапно взглянула в его глаза.
- Как ты сам думаешь? Неужели ты тоже ненавидишь меня больше, чем хуннов? Ты же спас мне жизнь, когда твои воины хотели продать меня в рабство. Сделал бы это для того, кого ненавидишь?
- Ты женщина, - напомнил он ей. - А я Арий.
- Ты спас меня только потому, что я женщина?
Арий кивнул.
- Вы странные люди, - сказала она. - Вы можете быть щедрыми к тем, кого ненавидите и не можете простить грех людям, которые его не совершали.
Маленький вождь предложил Арию переночевать в их лагере, так как уже наступил вечер, а в горах опасно передвигаться по ночам. Арий решил остаться на ночь по двум причинам. Во-первых, он решил поохотиться утром и тем самым хоть немного отплатить за гостеприимство маленьким людям, а во-вторых, он хотел, чтобы Лу показала ему дорогу с какого-нибудь высокого холма.
Он уже понял, что ему будет трудно самому найти дорогу, так как он знал только общее направление. Почему бы не воспользоваться услугами человека, хорошо знающего местность, если это поможет ему сэкономить время.
После ужина он развел костер для девушки, которая была одета весьма легко, чтобы не сказать легкомысленно, а ночь была холодной. В шатрах маленького народа не нашлось бы места для такой большой девушки, к тому же они были переполнены. Малыши удалились в свои шатры, оставив его наедине с девушкой. Она жалась поближе к огню и выглядела очень несчастной.
- Твои родные все погибли? - спросил Арий.
- Да, мой отец, мать, брат - все мертвы, я полагаю, - сказала она. - Насчет отца и матери я уверена. Мать умерла, когда мне было шесть лет, а потом отца убили хунны. Нас с братом разлучили. Я слышала, что его держат в тюрьме, но не уверена в этом. Я думаю, что брата тоже убили, как тех, на кого они злы. Убили по приказу хана, который решил изобразить жалость и взял меня в дочери.

                28

- Что же ты будешь делать? - спросил Арий.
Ему стало жаль ее.
- Я найду укромное местечко в горах и построю для себя хижину.
- Но не можешь же ты жить одна?
Она пожала плечами.
- Где же мне тогда жить?
- Скоро всех хуннов сбросят в море, - сказал Арий.
- Кто же?
- Мы, - гордо сказал он.
- Но если так, что хорошее меня ждет? Ты сам сказал, что на меня спустят собак. Но вам не избавится от всех хуннов. Вы понятия не имеете сколько их. Они вернутся со своей древней родины Китая, их очень много.
- Не вернутся. Мы поставим заслоны на границе и не пустим их больше в этот край. Вчера мы разгромили их лагерь, а сегодня вечером мои воины будут ужинать в больших шатрах хуннов.
- Ты имеешь в виду древний город?
- Да.
- Твои войска возле развалин? Немыслимо! Никогда вы не заходили так далеко. У тебя большая армия?
- Тысячи воинов выехали со мной из-за гор и мы гнали хуннов до самого моря.
- У вас большие потери?
- Многие погибли. Тысячи.
- Значит у тебя уже не столько воинов, сколько при шло сюда, а хуннов много, как муравьев. Убей одного - придут трое. И так будет до тех пор, пока те счастливцы, кому повезет, уйдут обратно за горы, но и там они вас достанут.
- Ты не знаешь нас, - сказал Арий. - Мы пришли сюда с нашими женщинами, детьми, стадами, со всем скарбом. Мы поселились в апельсиновых рощах у моря и не уйдем отсюда. Если мы не уничтожили хуннов сегодня, то мы уничтожим их завтра. Почти пятьдесят лет наши предки гнали их сюда и за все эти годы мы ни на шаг не отступили с тех земель, которые завоевали.
- У тебя большая семья?
- У меня нет жены, - ответил Арий и поднялся, чтобы подбросить топлива в костер.
Он увидел, что она дрожит от холода. Тогда он скинул плащ и надел на нее.
- Нет! - вскрикнула она, поднимаясь. - Я не могу взять его. Ты замерзнешь.
- Возьми. Ночь холодная и ты не сможешь досидеть до утра.
Она покачала головой.
- Нет. Я не могу принять жертву от того, кто ненавидит меня.
Она стояла протягивая ему плащ, выглядела она очень гордо и величественно. Арий шагнул к ней, взял плащ, а когда она опустила руки, он снова набросил его и держал, крепко сжимая хрупкую фигурку. Она захотела вырваться, но он крепко держал ее, и постепенно ее тело прижалось к его телу.
Арий смотрел ей в лицо и их глаза встретились. Мгновение она стояла неподвижно, напряженно, как будто превратилась в камень. Он не знал, что произошло. Глаза ее большие, испуганные, смотрели в его глаза, губы ее приоткрылись, она вздохнула так, как будто всхлипнула. Но они так стояли всего лишь мгновение, затем она отвернулась, мышцы ее расслабились и она безвольно поникла у него на руках.
Он осторожно положил ее возле костра и аккуратно укрыл. Что-то с ним случилось. Он не знал, что именно, но все, что происходило сейчас в мире, казалось ему чепухой по сравнению с тем, удобно ли лежать Лу.
Молча Арий сидел рядом с ней, и смотрел на нее так, как будто никогда раньше не видел. Сейчас это была совсем не та девушка, которую он только что видел. Это было совсем новое чудесное создание, красота которого была несравнима ни с чем.
Нет, он не знал, что случилось, но его это и не беспокоило. Он просто сидел и наслаждался ее красотой. А затем она взглянула на него и сказала четыре слова, от которых сердце застыло в его груди. Она смотрела на него и в глазах ее была боль и тоска. Что-то случилось с ней тоже - он видел это.
- Я из хуннов, - сказала она, и опустила голову.
Арий не мог вымолвить ни слова. Он просто сидел и смотрел на маленькую хрупкую девушку, его кровного врага. Долго они сидели так у костра, а затем она уснула.
Арий решил, что ему тоже нужно поспать. Когда он открыл глаза, костер уже погас, Арий совершенно замерз, над дальними вершинами гор виднелись первые лучи солнца. Утро начиналось. Воины еще спали у костров.
Он встал, снова разжег огонь. Затем пошел на поиски коня, чтобы ускакать отсюда, пока Лу не проснулась. Его конь пасся недалеко от лагеря, но он не вскочил на него и не ускакал прочь. Он вернулся снова в лагерь. Арий не хотел видеть ее, но что-то влекло его к ней.
Она уже встала и сейчас стояла, оглядываясь по сторонам. Он мог поклясться, что в ее глазах мелькнула радость и облегчение, когда она увидела его.
Она улыбнулась ему, и он не смог быть твердым и непреклонным, каким должен был бы быть с кровным врагом. Он нежно обнялся ее. Конечно, он скоро уедет и никогда больше не увидит ее, но пока он здесь, зачем ему обращаться с ней, как с врагом? Так он успокаивал свою совесть.
- Доброе утро, - сказал он. - Как ты спала?
- Прекрасно. А как ты? - голос ее был мелодичным, а глаза ее действовали на него, как старое вино.

                29

Маленькие люди выкатились из своих шатров. Обнаженные дети бегали с собаками, чтобы согреться. Женщины развели костры, возле которых собрались мужчины, ожидая, пока им приготовят еду.
Поев, Арий вскочил на коня и со своими воинами отправился на охоту. Он сомневался в результате, так как у него был тяжелый лук хуннов. Но, тем не менее, он убил двух оленей, хотя поиски добычи увели его от лагеря дальше, чем он ожидал.
Уже было довольно поздно, когда они возвращались в лагерь. Лошади с трудом шли, сгибаясь под тяжестью добычи. Арий заметил, что его конь нервничает: фыркает и шевелит ушами. Он не понимал в чем дело, но тоже насторожился, так как привык доверять своему другу.
И когда я приблизился в лагерь, он понял, что встревожило коня. Чутье не обмануло его. Мирного счастливого лагеря больше не было. Шатры были разгромлены, а на земле валялись два маленьких трупа - трупа его новых друзей. И все. Тишина и запустение царили там, где так недавно кипела жизнь. Остались только мертвые.
Лу! Что сталось с ней? Кто сделал это? Я мог предположить только одно - оставшиеся хунны выследили его и уничтожили лагерь. Те малыши, которые смогли убежать, остались живы, а Лу хунны увезли с собой.
Арий вспыхнул от гнева. Сбросив добычу на землю, он пришпорил скакуна и поскакал по тропе, где были видны следы копыт лошадей, на которых приехали убийцы.
Он видел следы нескольких лошадей, но следы одной из них изумили его, они были вдвое больше обычных следов. У хуннов были большие лошади, но это была лошадь самая большая, из всех виденных им.
По следам он понял, что лошадей было не меньше тридцати, и когда угас его первый пыл, он стал трезво оценивать ситуацию. Его маленький отряд ничего не смог бы сделать против отряда в тридцать человек.
И он поехал более осторожно. Однако Арий не смог бы ехать медленнее, так как его влекла некая сила. А когда он задумывался о том, какие опасности ожидают Лу, он забывал всякую осторожность и думал только о крови и мести.
Месть! Она впиталась в него с молоком матери, она была воспитана в нем многими поколениями предков, она была его символом, она вела его по кровавому пути, ведущему к морю.
Месть, бунчук и Арий - это было одно целое. И вот он великий вождь скачет по горячим следам, чтобы спасти Лу - дочь хуннов. Он должен был бы сгореть со стыда, но не сгорел.
Никогда раньше его кровь не кипела в нем с такой силой, даже когда его призывали в бой. Неужели есть что-то большее, чем бой? Нет, этого он не мог признать, но зато он понимал, что нашел нечто такое, что имело для него большее значение, чем война.
Весь свой маленький отряд он направил  обратно, чтобы перекрыть выход из ущелья, а сам решил действовать в одиночку. Одиночный бой лучше всего удавался ему, когда не было возможности надеяться на помощь со стороны.
Арий добрался до перевала, так и не догнав хуннов, но по следам он видел, что они недалеко. Дорога была извилистой и большей частью она проходила в густых кустах, так что он не мог увидеть всадников впереди, а звук копыт терялся в звуках копыт его скакуна.
Поэтому он не знал, далеко ли они, но когда он выехал на перевал, он мог видеть уже на большее расстояние. Убийц не было видно на дороге древних, поэтому Арий поехал к другой дороге, которая вела по северной стороне горного хребта.
И тут я увидел всадников, которые ехали по дороге, направляясь в каньон. Справа от него шла тропа, которая вела в тот же каньон, куда всадники спускались. Арий сразу понял, что если поедет по ней, то обгонит всадников, незамеченный ими, если только его не задержат непроходимые заросли кустов.
И он поскакал по тропе, все время подгоняя коня, который, наверное, решил, что хозяин сошел с ума, так как Арий всегда заботился о его ногах и не гнал его по плохой дороге. Но сегодня он не думал ни о чем, даже о своей жизни.
В одном месте случилось то, чего он так боялся, тропу перерезала глубокая и широкая трещина. На крутом склоне виднелась еле заметная тропа и его конь, не колеблясь, пошел вниз, куда он направил его. Присев на задние ноги, он буквально съезжал по склону, и вскоре они очутились внизу, немного помятые, но целые и невредимые.
Но времени приходить в себя у них не было, и они полезли наверх. Несколько раз земля осыпалась из-под копыт коня, и у него замирало сердце. Но все обошлось. Они благополучно выбрались наверх.
Теперь Арий ехал осторожно, так как тропа проходила совсем близко от дороги, по которой ехали всадники. У входа в каньон он выбрал укромное место, откуда мог видеть дорогу, по которой поедут хунны.
То, что они еще не проехали было очевидно. На дороге не было следов, а кроме того, он ехал сюда быстро и почти по прямой, в то время как они двигались довольно медленно по извилистой дороге.
Арий спешился, оставив скакуна в кустах. Притаившись вблизи дороги, он зарядил лук и стал ждать. Долго ждать ему не пришлось. Вскоре послышался звон оружия и топот копыт. Затем стали слышны голоса людей и голова небольшой колонны показалась из-за поворота дороги.
Этим утром Арий уже попробовал лук на охоте и был им вполне удовлетворен. Единственное, что вызывало возражение, это то, что он был слишком неудобен для всадника. Но зато он был мощным и стрелял на большее расстояние. Он знал, что ему нужно делать с луком.
Арий выждал, пока на виду не показалось десять всадников, и когда появился следующий, он спустил тетиву. Стрела попала в цель и всадник повалился на землю, но это он видел только краем глаза, так как выстрелил уже во второго всадника. Тот упал со стрелой, торчащей из горла.

                30

Поднялся переполох. Крича и ругаясь, всадники сгрудились на дороге, и среди них он увидел того, кого еще никогда не видел, и он молился, чтобы ему никогда его больше не видеть. Высокий хунн сидел на громадной лошади. Именно ее следы Арий и видел на дороге. И сам он был такой огромный, что хуны вокруг него казались карликами.
Арий понял, что это и есть великий воин хунн, которого он считал порождением фантазии племени маленьких людей. Рядом с ним сидела Лу. Арий был настолько поражен зрелищем великана, что совсем забыл о цели своей поездки, но забыл всего лишь на мгновение. Он не мог стрелять в великана, из опасения попасть в Лу. Но он застрелил всадника перед ним и второго позади них.
Хунны метались взад-вперед, отыскивая врага. Они представляли собой прекрасные мишени, и Арий этим воспользовался. Это была великолепная охота! Хунны всегда превосходили ариев в количестве и поэтому они приобрели большой опыт в поражении противника из укрытия, из засады.
Арий выпускал стрелы в хуннов, метавшихся по каньону, но ни разу он не выстрелил в великана, так как он все время держал между Арием и собой Лу.
Он понял, что именно из-за нее Арий напал на них. Он ревел, как бык, стараясь заставить своих людей напасть на него. Некоторые полезли наверх к нему. Они сделали это из страха перед ним, который был видимо больше, чем страх перед невидимым врагом.
Но те, кто полез к Арию, быстро поняли, что стрелы выпущенные из тяжелого, лука, пробивают их кольчуги так просто, как будто они сделаны из шерсти.
Большой хунн, понял, что события разворачиваются не так, как ему хотелось, пришпорил коня и поскакал из каньона вместе с Лу. К нему присоединились те, кто еще остался жив из его отряда.
Это не понравилось Арию. Ему было наплевать на хуннов, которые прикрывали его отступление, его интересовали только сам великан и его пленница. Поэтому он побежал к коню и вскочил на него. Арий полетел вниз по дороге и вскоре увидел, что за великаном скачут всего шесть хуннов.
Столько их осталось после его нападения. Они скакали и все время оборачивались назад, как будто ожидая увидеть большой отряд, который гонится за ними. Но, даже увидев Ария одного, они не повернули назад, а продолжали скакать за огромным воином.
Арий приготовил стрелы, продолжая гнаться за ними. Затем он понял, что сейчас ему лучше действовать пикой. Он перехватил пику покрепче и пригнулся в седле, пустив скакуна в бешеный галоп.
Последний из хуннов остановил коня и повернул его, готовясь встретить Ария. Это было его ошибкой. Нельзя вступать в бой на пиках на неподвижном коне, так как при этом воин лишается свободы маневра.
Нападение Ария было таким мощным, что пика пронзила грудь хунна и сшибла с коня. Он рухнул на землю вместе с пикой, которая осталась у него в груди.
Арий увидел, что следующий хунн оглянулся, чтобы увидеть исход битвы, а когда увидел, что его товарищ на земле, а Арий без пики, он развернулся и поскакал на него. Видимо он думал, что Арий обратится в бегство, так как его конь действительно попятился.
Однако Арий направил его к упавшему врагу не из трусости. Проезжая мимо трупа хунна, он наклонился с седла и схватил пику, лежащую в пыли. Затем он, не снижая скорости, развернулся и поскакал навстречу следующему врагу.
Они неслись навстречу друг другу со страшной скоростью. И Арий увидел, что хун направляет своего огромного коня так, чтобы он сшиб грудью лошадь Ария. Тогда бы он оказался бы на земле и он легко бы расправился с ним. Никогда бы не подумал, что под низким лбом хунна может родиться такой хитроумный план.
Приблизившись к хунну, Арий повернул чуть вправо и перехватил пику в левую руку. Хунн не смог перестроиться в это время, так как весь маневр занял у Ария долю секунды.
И мощным ударом он вогнал пику в грудь хунна и тот повалился в пыль дороги. Теперь между ним и великаном осталось четыре хунна. Великана уже не было видно за поворотом. Он скакал вперед и уносил с собой Лу - бог знает, какая судьба ждет ее.
Четверо хуннов растянулись по дороге и, казалось, были в нерешительности, не зная, бежать ли им, или же напасть на Ария. Возможно, они надеялись, что он испугается, что их много против него одного, и ускачет. Но увидев, что его намерения по отношению к ним весьма недвусмысленны, они решили, что с ним надо кончать.
К счастью для Ария, их разделяло большое пространство, и им пришлось вступать в бой поодиночке. Тот, что был ближе к Арию, ободряемый стуком копыт спешащего к нему воина, приготовился встретить Ария. Но видимо судьба тех двоих не прибавила ему энтузиазма и атака его была актом отчаяния.
Через мгновение мир избавился еще от одного хунна, но у Ария сломалась пика и появилась рана на руке. К нему спешили еще три хунна, так что у него не было времени хватать новую пику.
Теперь у него остался только меч против их длинных пик. Когда первый всадник ударил Ария, тот уклонился от удара и, сблизившись с ним, легко развалил его на две части от плеча до седла своим старинным мечом.
Это заняло у него одну секунду, но остальные хунны были уже рядом. Арий повернулся к ним во время, чтобы отбить удар пики, но тут же ему на голову обрушился второй удар мечом, и это было последнее, что он помнил из этих событий.

                31

Когда Арий открыл глаза, то обнаружил, что его воины подоспели во время. Оставшиеся хунны были пронзены пиками и дорублены воинами Ария. Великана и Лу нигде не было видно. Вероятно, они успели ускакать вперед.
Арий свистнул громко и пронзительно и знакомое ржанье, сказало ему, что чуткие уши скакуна уловили его зов. И Арий пошел к подножию холма, чтобы встретить своего коня. Только от скорости этого скакуна сейчас зависела судьба Лу.
Великана Арий нагнал в конце ущелья в развалинах небольшого поселения. Великан повернулся и в мерцающем свете факела Арий увидел, как его лицо сначала побагровело, а затем побелело.
Он возвышался над Арием, как башня. Как гора мяса. Он был ростом вдвое выше Ария. Арий готов был поклясться, что он уменьшился в размерах и стал не больше человека из племени маленьких людей.
Молча, великан стоял и смотрел на Ария, затем отшвырнул Лу и, выхватив меч, двинулся к нему. Он рычал и ревел, как зверь, желая испугать Ария.
Арий шел навстречу ему и тот казался ему горой, но несмотря на это Арий не чувствовал страха, он не вызывал к себе ни почтения, ни уважения. Более того, Арий чувствовал, что сам внушал ему страх, который он старался погасить в себе своим ревом.
В бою с ним Арию понадобилось все его искусство. Им двигала любовь и необходимость защитить предмет моей любви. Каждый удар, который Арий наносил, он наносил во имя ее.
Каждый удар, который он парировал, он парировал от ее нежной кожи. Когда они сблизились, великан нанес удар такой силы, что попади он, меч разрубил бы Ария пополам. Арий парировал удар и одновременно пригнулся.
Перед ним оказались незащищенные ноги великана. Арий вонзил меч в толстую ляжку. Тот взревел и отпрянул назад. Но Арий продолжал преследовать его и колол мечом в живот, под кольчугу.
Он издал ужасный крик и стал орудовать мечом с такой ловкостью, какой Арий не ожидал от него. Только быстрота и ловкость спасли его от тяжелых ударов.
И во многом своей победе Арий был обязан именно Лу, которая подскочила к очагу и выхватила из него горящую ветку, чтобы лучше осветить развалины. Она стояла в опасной близости от них, и Арий умолял ее отойти подальше, но она не послушалась и осталась, хотя могла бы бежать.
Великан уже дышал с трудом и прекратил реветь. На это у него не хватало дыхания. Арий видел, что он слабеет от усилий и от потери крови. Арий удвоил свои усилия и великан тоже. Он уже был весь покрыт ранами, многие из которых были бы смертельными для обычного человека, но с большой раной в животе, с проткнутым горлом, он продолжал яростно сражаться.
Он покачнулся и упал на колено. Арий взмахнул мечом и отрубил косматую голову великана. Все было кончено! Лу с дрожью в голосе произнесла:
- Это был самый великий воин хуннов. Он нападал на всех и вселил такой ужас, что никто не сопротивлялся ему. Так что он легко берет все, что хочет.
Арий не чувствовал стыда перед своими воинами. Что-то в нем отчаянно сопротивлялось его старым принципам, унаследованным от предков. И он понимал, что это побеждало. Он готов был пожертвовать жизнью ради спасения дочери своих врагов.
Арий внимательно рассмотрел поверженного великана. Это было устрашающее создание. Огромные размеры могли вселить ужас в самое смелое сердце.
Он был огромен ростом, а руки, ноги, плечи, и грудь соответствовали его росту. Лоб его был настолько низким, что густые косматые волосы почти встречались с бровями.
Глаза его были маленькими и посажены очень близко к грубому мясистому носу: во всем его облике было, что-то звериное. Арий не думал, что лицо разумного существа может быть таким отвратительным.
Некоторые насекомые, звери и люди всегда производят много ненужного шума. Но большинство зверей ведет жизнь в гордом молчании. И арии так уважают таких зверей и птиц, что даже берут себе их имена.
Но кто слышал, чтобы орел кричал на весь мир, когда он хочет напасть на жертву? Молча, он парит над верхушками деревьев и так же молча, он молнией обрушивается на жертву, вонзает в нее свои когти и бьет острым клювом.
- Выслушай меня, прежде чем осуждать, - сказала Лу. - Вражда между нашими племенами длится уже до сотни лет. Мы должны покончить с ненавистью, разделявшей нас так долго. Мы должны жить в дружбе.



                32

Впереди было еще много борьбы, так как хотя арии и выгнали хуннов из причерноморских степей, они занимали еще большие территории на юге и востоке.
Арии не могли удовлетвориться, пока не сбросят хуннов в море. Поэтому воины решили сразу ехать на войну, но сначала Арий хотел поговорить с захваченной дочерью вождя хуннов Лу, которая оставалась здесь под надежной охраной.
Ведя под уздцы коня, он искал девушку между развалин и, наконец, нашел ее возле огромного дуба, который рос недалеко от шатра. Она была одна, Арий подошел к ней, ему хотелось расспросить ее. Такое пророчество очень его заинтересовало.
- Я уезжаю, - сказал Арий, - гнать врагов, твоих и моих. Я пришел попрощаться.
- До свидания, Арий, - сказала она и протянула ему руку.
Арий был полон смелых слов, но когда взял эту нежную узкую руку в свою, то мог только стоять и молчать. Он впервые в жизни ощутил страх. Целую минуту он стоял и пытался заговорить, но не мог. Потом он упал на колени, припал губами к ее руке и прошептал то, что не осмеливался сказать ей, глядя в лицо.
- Я люблю тебя.
Она подняла его, прижалась губами к его губам. Тогда он схватил ее в объятия и покрыл ее лицо поцелуями. Так закончилась древняя вражда между  их народами и принесла им в дальнейшем счастье.
Через полгода арии окончательно сбросили хуннов в море, а их жалкие останки уплыли на восток в больших лодках. Старый рыбак сказал, что отсюда недалеко до Тянься - древнее название Китая, что в переводе означает поднебесная империя,  значит - они туда и поплыли. 
Теперь они жили в мире, так как не было врагов, которые осмелились бы напасть на них. Но Арий не печалился об этом, так как у них было много дел: многие воины арии взяли в жены девушек из племени хуннов, смешали свою кровь, родилось новое племя людей, их стада животных пополнились и они были счастливы.

                33

Аркаим - место древнейшей протоцивилизации на Южном Урале. Более ста лет историки полагали, что легендарная прародина европейцев находилась, где-то в Юго-Восточной Европе.
Индоиранцы и были тем самым живым мостом между культурами Запада и Востока, их гений связывал многие современные народы Азии и Европы.
Когда-то немногие индоиранские племена жили вместе на большой территории и называли себя “арья”. Отсюда и пошел термин “арийские народы”. Арии были создателями знаменитой религии огнепоклонников и оставили после себя выдающиеся памятники письменности - “Ригведу” и “Авесту”.
Родина ариев - страна семи городов Аркаим была обнаружена только в 1987 году. В Аркаиме была древнейшая солнечнолунная обсерватория, технический уровень которой не уступает, а скорее превышает уровень знаменитого Стоунхенджа в Англии. Историки уточняют, что расцвет загадочной цивилизации приходится на 17-18 века до нашей эры, таким образом, возраст Аркаима 4800 лет.
Он является современником пирамид Египта и знаменитых дворцов критомикенской культуры. Город крепость, мастерская литейщиков, храмов и обсерватории.
Но откуда появились такие знания у людей, не имевших письменности? А может, письменность и была, но не дошла до нас? И зачем им нужна была такая обсерватория?
Загадка принадлежности жителей Аркаима к тому, или иному народу тесно связана с загадкой их появления в этих местах. Это были сугубо мирные жители, которые ни с кем не воевали, но по какой-то причине никого не боялись.
Они жили тихо, мирно и богато. Было установлено, что средний возраст жителей составлял 35 лет, но умирали они естественной смертью. В городах не было болезней и эпидемий.
Страна семи городов процветала. Но в 16-м веке до нашей эры жители всех семи городов одновременно собрали вещи, сожгли города и исчезли в неизвестном направлении.
Жители сожгли города сами - они сделали это организованно, поджигая их с разных сторон. Время на сборы было вполне достаточно, потому что взяли все необходимое, оставив только ненужное.
Что послужило причиной ухода - непонятно. Ясно одно - паники не было. Есть предположение, что разразилась экологическая катастрофа: леса вырубили, рудники истощились, скот вытоптал пастбища и аркаимцы вынуждены были покинуть эти места.
Стара библейская мудрость гласит: “Ищите и обрящете”.