В спецназе

               



               

                Роман.


                Книга вторая.      


                “В спецназе”.



                Заякин Б.Н.


“Военным в жизни быть мне довелось,               
И по другому жить уж не сумею,
И чтобы там на свете не стряслось,
Считайте офицером - честь имею”.






                Поселок Томилино - 2005 год.


                1

Группу спецназа лейтенанта Снегова выбросили в район учений ночью на вертолете “Ми-8”. На следующее утро все дороги, даже лесные просеки, были перекрыты постами военной автоинспекции, милицией и розыскными группами дивизии внутренних войск имени Дзержинского.
А в самом лесу было тихо. В условленный час группа Снега вышла на связь. В работе использовалась новейшая дальняя агентурная станция “Шершень” с системой быстродействия и шифрами. Группа докладывала, что выброска прошла успешно, приступили к выполнению задачи, дороги в данном квадрате пустынны.
Далеко впереди, наблюдатели, как и вчера, с высоких деревьев высматривали признаки выдвижения условной танковой армии противника.
Снегов ждал неурочной шифртелеграммы. И она пришла. Дежурный радист доложил:
- Товарищ лейтенант, из центра.
Радист жил с группой одной жизнью; пояснения ему были не нужны; Снег понял откуда.
- Давай.
Радист протянул бланк телеграммы. Еще две минуты на расшифровку. Срочно требуют доложить собранные разведданные.
- Прижало их там, засуетились. На бланк, передавай.
Дежурный наблюдатель доложил по мобильной рации “Соколок” с опушки леса: - “Товарищ лейтенант, с северо-востока к лесу по проселочной дороге направляются пять штабных автомашин “Зил-130”, одна из них радийная”.
Снегов узнал рязанский говорок Федоса. Пришел, видимо, его черед. Снегов быстро выдвинулся к нему.
- Сколько людей?
- Человек пятнадцать.
- Пропусти и проследи.
Следом за радийной автомашиной появилось десять танков ”Т-82”. Сегодня противник действовал осторожнее: выслал головные дозоры. Но бойцы были искусно спрятаны в леске.
Придорожный лесок, где противника подстерегала группа Снегова, был небольшой. Однако невдалеке, приблизительно в полукилометре, находилась другая роща, куда, выбрав момент, можно легко перебежать, чтобы ускользнуть от противника.
Через час две автомашины и танк проехали назад - проверяли безопасность подъезда к лесу.
Вскоре Федос снова вышел на связь и доложил, что показалась целая рота танков и десять грузовиков с пехотой. Сочтя путь разведанным, противник двигался без бокового охранения.
- Изготовился? - спросил Снегов.
- Да, товарищ лейтенант. Мы готовы.
- Возьми пленного только из радийной машины. Они, как правило, располагаются отдельно от всех. Действуй спокойно.
В трубке прозвучал твердый и серьезный голос:
- Есть, товарищ лейтенант.
Бойцы из-под кепи опустили на лица маскировочные маски. Через полчаса горе-прапорщик лежал с кляпом во рту в ближайшем овраге, а радистка, молоденькая светловолосая девчушка, стояла привязанной к сосне, испуганно рассматривая камуфляжные маски солдат. Снегов склонился над прапором.
- Что за часть и другие данные, быстро.
Прапорщик решил разыграть героя.
- Ничего не скажу.
- По условиям учений, ты в плену и должен говорить только правду.
- Да пошел ты. Ничего говорить не буду.
Группа Снегова была без знаков различия. Кто из них офицер, мог определить только спецназовец. Прыжковые ботинки у офицеров спецназа были на более высокой подметке микропорке и имели шнуровку спереди и сзади ботинка.
- Хорошо, пеняй на себя.
- Федос, давай.
Все проходили уже заранее. Федос вытряхнул из десантного ранца горючие спиртовые таблетки, разжег небольшой костерок и стал калить на нем шомпол от автомата. Через минуту тот разогрелся до малинового цвета.
Снегов ножом рассек на прапорщике куртку, резким движением разорвал нательное белье и протянул руку к Федосу за раскаленным шомполом.
- Ничего, сейчас заговорит.
Снегов был так зол на прапорщика героя, который намеренно бахвалился перед девчонкой, что, несомненно, исполнил бы свою угрозу и погрел красавца огоньком. Увидав в его глазах злые угольки, прапор жалобно заскулил.
- Послушай, командир, в нашей армии пленных не пытают.
На что ему был дан резонный ответ.
- А в нашей пытают.
Девчонка, видя, что попала на нешуточные мужские игры, с испуга описалась и заверещала.
- Только не трогайте меня, не насилуйте.
-  Заткнись, дура, никто твои прелести не тронет. Лучше посоветуй этому олуху, чтобы прекратил разыгрывать из себя героя.
- Саша, скажи им все, что ты знаешь. Это же звери, они искалечат тебя. Посмотри на их разбойничьи рожи, они на все пойдут. Вспомни, о чем нас предупреждал перед учениями командир дивизии. Ведь для них человека убить, как воды напиться.   
Прапор запел, как соловей. Теперь группа Снегова знала все, вот только немедленно передать собранные сведения в центр не представлялось возможным.
Батареи нашей станции после передачи садились, и на восстановление их мощности требовалось несколько часов подзарядки на “солдат-машине”.
Это такой прибор, ручки которого надо было вращать несколько часов, чтобы зарядить аккумуляторные батареи станции до нужной мощности.
- Эй ты, пигалица. Станция в порядке, передавать можно?
- Можно, я помогу настроить.
- Федос с радистом и девочкой на станцию. Ее мощности хватит до наших. Вот данные для передачи. Если девочка дернется, нож ее в спину и в овраге закопать. Все равно нас никто не видел, а значит никто и ничего не узнает. Прапора закопаем прямо здесь.
Услыхав свой приговор, прапорщик заметно скис на глазах.

                2

Федос с радистом развязали радистку, которая на подгибающихся ногах направилась с ними к радийной машине. Часового возле машины не было.
- Как всегда, русское разгильдяйство в действии.
Опять запищал “Соколок”. Наблюдатель с другой стороны рощи сообщал, что там тоже появилась колонна танков.
Снегов допытывался у наблюдателя:
- Колонна идет, не останавливается перед рощей? Отвечай точно!
- Идет, товарищ лейтенант. Ох, и прытко! 
Еще вчера Снегов задумался над этим. Как противник поведет себя, если столкнуть танковые колонны в лесу лбами? Какая-то сила парализует на время их сообразительность, отнимет рассудок, делая их легкой добычей противника.
- Ребята быстро поменяйте знаки указания навстречу друг другу. Пусть они бодаются.
Бойцы быстро поменяли указатели. Теперь две танковых колонны столкнуться в лесу на узкой просеке лоб в лоб.
- Вот будет потеха.
Два разведчика, посланные проверить обнаруженную телефонную линию связи, вернулись, наткнувшись на противника у дальней опушки леса.
Снегов с пристрастием их расспросил, не понимая, что произошло.
- Противник был кругом, рощу взяли в кольцо. Странно. Тревожно. Но линию связи надо рвать.
Подбежал Федос. Сообщение в центр он передал. Пленных связал, радийную машину вывел из строя, порядок.
- Группа, за мной. Федос, режь кабель. Все на ту сторону рощи.
Хозяйственный Федос отрезал кабель и стал его сматывать по ходу движения на кусок палки.
- Зачем добру пропадать, в хозяйстве все пригодится.
Ему помогал Петин. Сначала его за пьянку и неподчинение Снегову хотели отчислить из ВДВ в стройбат за проступок. Но Снегов решил оставить его в группе, ему импонировала его огромная физическая сила.
- Из него еще выйдет настоящий спецназовец, у него есть к этому призвание.
Подойдя к оврагу, Федос обернулся к Снегову.
- Товарищ лейтенант, с той стороны кто-то тянет. Наверное, дежурный телеграфист проверяет целостность линии.
Группа затаилась в зарослях орешника. С другой стороны оврага по склону, насвистывая, спускался молоденький солдатик, проверяя руками целостность кабеля.
Кусты раздвинулись. Курносый солдатик оцепенел. Прямо перед собой он увидал семь громил в камуфляжных масках, с автоматами, в прожженных куртках, с оголенными штык-ножами. Федос прохрипел.
- Режь кабель, сука. Будешь жить.
Тот хлипнул что-то не членораздельное, моментально перерезал кабель монтировочным ножичком, резко развернулся и кубарем полетел на дно оврага.
Снегов напряженно думал.
- Неужели группа окружена? Неужели я - такой находчивый и  смышленый - упустил момент, когда следовало выскользнуть?
Однако Снегов старался рассуждать хладнокровно.
- Предположим, группа окружена. Что делать? На виду у всей дивизии  перебежать незаметно в соседний лесок по полю не удастся. Значит надо зарыться на дно этого оврага в листву - а ну-ка, попробуй, противник, подступись! Дождаться ночи и тогда мы легко ускользнем от него.
Бойцам Снегов приказал незаметно закапываться на дно оврага, замереть до ночи, дождаться темноты и уйти.
Он медленно шагал по дну оврага, в котором еще лежали рыхлые грязные кучи снега. Бойцы копали стылую землю малыми саперными лопатками, подтаскивали прошлогодние листья и ветки, возводя ложную позицию.
Вернувшись к Федосу, проверил надежность маскировки каждого. Последним залез в стылую могилу и, как мог, забросал себя комьями земли и листвы.
Тревожно и томительно тянулось время. Снег постепенно таял и ручейками заливался под воротник куртки. Холодные мураши бегали по всему телу.
- Так можно и окочуриться от холода. Скорей бы наступала ночь.
- Товарищ лейтенант, пора, уже темно - через три часа, словно издалека, послышался голос Федоса.
- Бойцы, подъем.
Как по мановению волшебной палочки из-под земли стали подниматься солдаты. Каждый отплевывался, растирал замерзшее тело. Нелегко им дались эти несколько часов на дне оврага среди мерзлой земли.
- Бойцы, померзли, теперь погреемся. Марш-бросок десять километров через поля вот в дальний лес. Никому не отставать. Вот место сбора.
Снегов указал на карте пункт назначения.
- С богом, вперед!
Первые два километра прошли легко. Согрелись. Теперь перед ними была сильно пересеченная местность, овраги и перелески.
На месте сбора оказались через два часа. По дороге, как оказалось, потеряли двух человек: Петина и Валуева.
- Федос, ты бежал последним. Как ты просмотрел, что двух человек потеряли?
- Не знаю, товарищ лейтенант, должно быть проглядел, когда через ручей в овраге переправлялись, кустов там до черта.
- Ладно. Ждем их здесь два часа. Вот за теми деревьями в холме выковать углубление и вскипятить чай. Назначь двух человек в дозор.
Утром Федос доложил:
- Товарищ лейтенант! Рядовые Петин и Валуев вырвались из окружения.
Снег быстро спросил:
- Откуда знаешь?
- Как откуда? Они, товарищ лейтенант, здесь.
- Где?
- Так я же докладываю, - Федос говорил со свойственной ему неторопливостью, которая подчас бывала для Снегова пыткой, - я докладываю, товарищ лейтенант, все здесь. Вышли в расположение группы.

                3

Бойцы устало сидели и лежали на земле, покрытой поздним снегом.
- Почему нет команды? Почему группа не построена? Что за кабак? Всем встать и построиться!
Строгая линия строя зачернела на снегу. Было тихо. Лишь издали, из глубины, с запада, доходила глухая канонада. Снегов встал перед строем:
- Докладывайте.
Петин торопливо доложил:
- Товарищ лейтенант, ночью заблудились, вышли к селу. Под утро определились и нагнали группу. Вот принесли трофей.
Громадный белый гусь со свернутой шеей лежал перед бойцами. Командир по-разному может применить власть к солдатам, не выполнившим боевой приказ: наказать их, отрешить от должности, предать суду и даже, если это диктуется боевой обстановкой, расстрелять на месте. А я... Я тоже вершил суд на месте.
- Хорошо. Разведите костер, приготовьте на всю группу гуся. Но чтобы это было в последний раз. Вы все, сами из крестьянских семей. Разве можно красть у своего народа? Что бы сказали ваши родители, если бы у них украли гуся? Это позор. Подумайте на досуге.
Петин и Валуев стояли перед безмолвной шеренгой, словно не понимая, что разговор действительно окончен. Они были комсомольцами, и им было стыдно смотреть в глаза своим друзьям.
Гуся облепили жидкой глиной, и он превратился в большой глиняный шар наподобие футбольного мяча. Через два часа глина спеклась в костре, шар отвердел. Его выкатили на ровную площадку и ударом приклада раскололи. Все перья  с гуся влипли в глину и остались в ней. Дурманящий аромат поплыл над поляной. Такого мы еще не пробовали.
- Где узнали такой рецепт приготовления гуся, товарищ лейтенант.
- На Урале мой дядя охотник научил меня именно так готовить любую дичь. Запоминайте.
- Товарищ лейтенант, мы виноваты, но больше подобного не повторится. - Петин с Валуевым виновато посматривали на Снегова.
- Мы не подумали. Вот про родителей вы здорово сказали.
- Хватит митинговать. За вас отвечает командир. Если он приказывает бежать, вы обязаны бежать! Все меня слышат? Если командир приказывает бежать, вы обязаны бежать, если он приказывает воевать, вы обязаны воевать и умирать. Отвечает за все он.
Снегов слушал, и уходила, исчезала обида. Хотелось шепнуть, чтобы уловили только они: "Молодцы, так и надо!" Душа дрогнула, душу пронзила любовь. Но об этом никто не узнал.
Еще пять дней они лазали по тылам противника, выполняя поставленные задачи. Наконец учения закончились. Группа собралась на площадке сбора.
В вертолете Снегов доложил полковнику Виницковскому о выполнении задачи и состоянии группы.
- Слушай, Снегов, что там за катушку проволоки затащил в вертолет твой Федос?
Пришлось ему рассказать об истории с проводом.
- Да, задаст тебе трепку генерал Лисов на разборе учений. Ты же столкнул нос к носу их танковую дивизию в лесу. Ну и дров они там наломали. Чего молчишь?
- Поздно каяться, товарищ полковник. Бог не выдаст, свинья не съест.
В Кантемировке проводился разбор учений. В штабе танковой дивизии яблоку негде было упасть. Зашел разговор и о столкновении на узкой лесной дороге двух танковых колонн.
Заместитель командующего ВДВ генерал-лейтенант Лисов Иван Иванович решил лично посмотреть в ясны очи десантника, который этот фокус придумал. Снегова потащили на расправу. Вдруг из противоположного конца зала на сцену стал проталкиваться знакомый прапорщик.
- Держите его. Он это. Я узнал его, товарищ генерал. Это он меня пытал раскаленным шомполом. Еще все обмундирование ножом на мне изрезал. Радистку до смерти напугал. Нервный срыв у нее.
Пришлось Снегову держать ответ и за это. Лишь заступничество Лисова спасло от трибунала. Хорошо, что все хорошо кончается.
На разборе учений Снегов задумался и вспомнил, как начиналась его служба в спецназе ВДВ.

                4

- Снегов, к командиру батальона, - голос дневального по роте разнесся в полупустой казарме, как эхо. В помещении почти никого не было. По случаю окончания училища, присвоения воинских званий “лейтенант” и получения приписного свидетельства все гуляли в городе.
- Это меня, надо идти. Что день грядущий мне готовит?
В кабинете Снегов представился командиру батальона. Сейчас изменилось только то, что в настоящее время он был не курсантом, а молодым лейтенантом в позолоченных новеньких погонах.
Глянул в приписное свидетельство: “Для дальнейшего прохождения службы вам надлежит явиться в войсковую часть …, поселок Чучково, Рязанской области”.
- Странно, прежний адрес в Белоруссии затерт и напечатан новый. Значит, кто-то в очередной раз опередил его. Сначала была Группа Советских Войск в Германии. Но кто-то со связями, или за взятку, отодвинул его сначала в Белоруссию, а затем в дыру Рязанской области. Но что делать? Связей у меня никаких, надо начинать службу самому. Пойду, обрадую Томочку первым назначением.
Профессия военного, одна из древнейших на земле. В нашей стране Советском Союзе была самая почетная.  Одним из первых декретов Советской власти был Декрет о мире: страна ни с кем не собиралась воевать.
Но время было тревожное. Профессия военного сохранялась ради защиты Отечество в случае иностранного вторжения. Правильность такого решения подтвердила Великая Отечественная война.
После ее окончания обстановка в мире продолжала оставаться неспокойной. Естественно, военные училища продолжали готовить профессиональных военных.
Готовили ли себя к войне люди, избравшие профессию военного? Да, готовили. Но надо ли говорить, что не все молодые люди, примеряя новенькие курсантские погоны, задумывались о серьезнейшей ответственности, внесенной в их жизнь этим выбором?
Образ будущей профессии нередко сводился к тому, чтобы тянуть лямку в мирное время. И зачастую, человек, поступающий в военное училище, был готов тянуть эту лямку, пусть даже в самых дальних гарнизонах, но уж никак не к тому, чтобы реально воевать.
Но любая война все ставит на свои места, и появляется целое поколение молодых офицеров, знающих, что такое война на самом деле, испытавших ее на собственной шкуре.
- Томочка, поздравляю тебя с новым местом жительства в Рязанской области. Самая дыра в спецназе ВДВ, но мы не имеем отцов генералов, за нами не стоят денежные мешки. Поэтому давай нальем полные бокалы и с криком ура опустошим их за новую жизнь. Главное, что мы вместе. Комнатенку дадут, а трудностей мы не боимся. Правда?
- Правда, дорогой, мы вдвоем нигде не пропадем. Послужим и в “Чикаго-Блейк-Сити”.
- Что это такое?
- А это я сейчас придумала. Так звучит привлекательнее. Пусть знают, что мы тоже не лыком шиты.
Звоном хрустальных бокалов с шампанским и прощальным вальсом закончился праздничный вечер выпускников в Киеве. Окончание Киевского высшего военного общевойскового училища они отмечали в ресторане закрытого института.
Поздним вечером, возвращаясь на съемную квартиру, все были немного пьяны и веселы. Близкий друг Снегова - Толик Гордаш, по прозвищу “Старик”, или “Дед”, уныло плелся по асфальту позади всех, новые ботинки растерли его ноги.
Но вдруг Тамара обратила внимание Алексея на то, что Старик браво чешет впереди всех. Оказалось, что он снял ботинки, засунул их под мышку, и в одних носках, с бутылкой шампанского в руке, выплясывал первым. Это вызвало взрыв хохота.
- Так и буду до Дальнего Востока танцевать, - заявил Старик, располагаясь на сиденье остановленного микроавтобуса.
Машину трясло, через некоторое время послышалось шипение и пробка из бутылки шампанского, прихваченной Дедом из ресторана, выстрелила ему прямо в лоб. Его штаны залило пышной пеной. Новый взрыв хохота.
Их пути расходились. Три года они проучились вместе в Казанском суворовском военном училище, затем еще четыре года в Киеве, и вот пришла пора расставания. Больше они никогда не виделись, но сохранили друг о друге самые теплые воспоминания.
Месячный отпуск в Казани пролетел, как один день. Ходили в гости к многочисленной родне, отдыхали на Волге, в саду, у друзей. И всюду застолья, поздравления. Предстоящая жизнь казалась им бесконечной и безоблачной.

                5
       
До прибытия на основное место службы Снегову сначала надо было явиться в Московский военный округ. Громадное серое здание, в котором заблудиться оказалось так же легко, как в лесу. В штаб их прибыло четыре молодых офицера.
Принявший их старый полковник сначала плел что-то о троллейбусе, который домчит их до части за пятнадцать минут, а затем отправил к военному коменданту за проездными документами.
Тот разъяснил, что сначала надо ехать на Казанский вокзал, брать билеты на ташкентский поезд, который через десять часов высадит их в два часа ночи на глухом полустанке, откуда они и доберутся до части.
В два часа ночи они вылезли полусонные на маленькой станции. Военный комендант округа, конечно, соврал, никому он не звонил, никто их не встретил. Никому они были не нужны.
- Спасение утопающих, дело рук самих утопающих.
 Полупьяный путевой обходчик доходчиво им объяснил:
- Стало быть так,  ядрен батон, до самой части километров десять по ентой вот дороге пехать, поселок кончится, туды его в качель, дальше стёпом. Никуды не сворачивайте, упретесь акурат в нее. В часть, стало быть.
Покурив на дорожку и посовещавшись, что мудро поступили, не взяв в дорогу жен, друзья дружно затопали по асфальту. Сначала по сторонам дороги мелькали сельские домишки, слышался брех собак, изредка мелькали освещенные фонарные столбы.
Но вот село осталось позади. Впереди расстилалась бескрайняя черная степь. Далеко на горизонте показались огни воинской части. В части представились дежурному по бригаде и в его сопровождении отправились в общежитие досыпать.
В большой комнате стоял густой запах перегара и прелых портянок. Нашли четыре свободных кровати, конечно без белья, но с матрасами, одеялами и подушками. И на том спасибо. Улеглись, забылись, заснули.
Утром явились в штаб бригады, каждый получил конкретное назначение, и направились по своим батальонам.

                6

Армия, в которую Снегов вступил летом 1974 года после окончания училища, оказалась несколько иной. Да это и было понятно, армия забыла войну, знала только парады, муштру, караулы, шагистику, да строительство генеральских особняков. В ней уже во всю процветало воровство и присвоение государственной собственности.
Часть молодых офицеров переняла от старших офицеров нездоровый карьеризм, стала меркантильна, превыше всего ценила умение выгодно жениться на генеральских дочерях.
 Хотела служить только за границей, или во внутренних округах, особенно в Московском придворном, Киевском, или Одесском, обязательно на штабных должностях, но только не в строевых частях, так как боялась солдат и ответственности,  как чёрт ладана.
Здоровый карьерный рост в армии замедлялся из-за отслуживших свой срок, но не желавших уходить на покой от имеющихся благ маршалов и генералов, снизу армию подъедали прапорщики, присосавшиеся к её телу и созданные по недомыслию кого-то.
 Всё это медленно и уверенно разъедало костяк армии, её мозг, силу и решительность. В общем, армия стала загнивать, как и само государство.
Вскоре после моего направления в непобедимую и легендарную меня направили на окружные сборы офицеров - совершенствоваться в военной специальности. И в первый же день на этих сборах я лишился новенькой зимней офицерской шапки.
Дело было так. Когда окончились занятия, офицеры - самые старшие в звании майора, сломя голову ринулись в гардероб. Снег даже не понял, что произошло, несколько замешкался и отстал от своих соратников.
Соратники оказались еще теми боевыми побратимами. Прибыл в гардероб я последним: среди пустых вешалок сиротливо висели моя шинель и чья-то чужая шапка, грязная и изрядно уже поношенная. Соответствующие претензии бабулька-гардеробщица отвергла с ходу:
- Ты что же, милок, новенький? Порядков наших не знаешь?
- Да сегодня только пристегнули.
- А, “пиджак”, значит. Так теперь тебе наука будет! Здесь у офицеров забава такая - наперегонки вместо своей, чужую новую шапку урвать. Опоздал ты, поспел, к шапочному разбору.
Как ему потом доходчиво разъяснил другой офицер-“пиджак”, то есть  призванный из запаса, но более опытный, успел завладеть моей шапкой, такая уж новая офицерская традиция здесь в столице сложилась.
Родную шапку, помеченную моими инициалами, я потом обнаружил у одного майора, но возвращать ее он категорически отказался, сославшись на ту же святую традицию:
- Нечего было ворон считать. Вот когда у тебя новую укладочную с парашюта сопрут, тогда подсуетишься! Уж тогда точно найдешь, с кого спрашивать. Если спросишь, конечно.
Но вот беспокоиться за это, как раз и не стоило. Укладочные приспособления у Снега в бригаде сперли сразу же, как только он их получил  на складе.
Но в армии еще оставался спецназ, ее элита, основная сила, опора и основа. “Душа-Богу, любовь-Родине, честь-никому”, гласит знаменитая спецназовская поговорка.
На основное место службы, а именно - в первый батальон бригады Снегов прибыл первого сентября 1974 года. И ничуть об этом не жалел. Всё сложилось, как нельзя лучше. Ему повезло.
На основе директивы Генерального Штаба Министерства Обороны СССР 1 января 1963 года в посёлке Чучково Рязанской области была сформирована 16-я бригада специального назначения. Это был первенец Российского Спецназа.
Бригада накапливала военный опыт на учениях, училась боевым  действия в тылу противника. В 1969-м она уже действовала в тылу противника в интересах Генерального штаба, а с 1973 года уже успешно “воевала” в условиях применения противником ядерного оружия.
Большинство учений бригада оценивалась на "хорошо", получила переходящее Красное знамя военного совета округа, ее занесли в Книгу почета.
Снегов активно включился в изучение того, что должен знать спецназовец, а знать надо было немало. Подготовка войск специального назначения предполагала умение изготовлять взрывчатые вещества в домашних условиях, в совершенстве знать  снайперское искусство, подрывное дело, рукопашный бой, выживание в экстремальных условиях, умение постоять за себя, метать ножи, металлические пластины, практику подрывника, программу спецподготовки, подготовку разведчика.
Но, кроме того, система спецназа ГРУ предполагала и обучение таким методам, как разведка, умение вести боевые действия в городе, пустыне, лесу, горах, безопасности, секретам психологической войны, защите от нападения собак, азбуке домашнего терроризма, поведению при задержании.
Выживанию в тюрьме для начинающих, приемам борьбы с бандитизмом и хулиганами, разборкам, дракам, бойне в метро, энциклопедии безопасности, истории армейского спецназа, истории ВДВ и получению голубого берета.
Умению обращения с порохом, тротилом, теном, тетрилом, нитроглицерином, аммоналом, пластидом, технологии оказания   первой помощи, подготовку снайперов, боевой стрельбе из секретного и обычного пистолета, умению обращения с обычными зарядами, изучение характеристик всех взрывчатых веществ, использованию металлических и древесных опилок в качестве взрывчатого материала и взрывпакетов из хозяйственных магазинов, как  примитивных детонаторов.
Здесь и начинал служить Снегов, когда весь Чучковский гарнизон состоял всего из четырех домов офицерского состава, дощатого барака “КБО” - комбината бытового обслуживания, да двух казарм.
Тогда в солдатскую столовую ходили на обед в две смены. До сих пор здесь помнят разинутые от удивления рты зарубежных гостей, специалистов спецназа, когда в 1967 году спецназовцы прыгнули с высоты 100 метров, а позже освоили и 85-метровый рубеж.
В первый же день попал на бригадные учения с полевым выходом на неделю. Научиться будет чему. Полевой формы Снегову не выдали по причине спешности отправки на учения, так что пришлось идти в повседневной форме и в хромовых сапогах. С личным составом он знакомился в ходе войсковых учений.
Заместитель командира группы старший сержант Федосов коротко рассказал ему о специфике действий спецназа ВДВ. Действовать предстояло в болотистой местности дальнего района области. Необходимо было найти за короткий срок условные американские тактические пусковые ракетные установки “Першинг” и уничтожить их. 
Неделю рыскали по лесам и болотам, спали у костров на голой земле, ели только то, что сами добывали в лесу и у местных жителей. За это время их никто не должен был видеть и слышать, в противном случае группа считалась обнаруженной и уничтоженной. Тогда все надо было начинать сначала.
Через неделю они нашли и уничтожили все ракеты, вышли на площадку сбора и на вертолетах возвратились в бригаду.   Снегов с честью выдержал экзамен на зрелость.
Итак,  все хорошо. С личным составом он познакомился в деле. Коллектив здоровый, крепкий, надежный. Правда, поначалу они не понимали Снегова. Дело в том, что в училище он дал себе слово, что впредь ко всем солдатам будет обращаться только на “вы”.
 Как бы Снегов не поторапливал солдат, они никак не реагировали на его команды. Замкомгруппы Федос, видя его напрасные труды, предложил воспользоваться старым испытанным офицерским способом.
- Товарищ лейтенант, вы нас матюгами пугните, мы к этому в ВДВ привычные, только так нас можно расшевелить.
Снегов пугнул очень красочно и дело пошло. После учений он получил первую благодарность от командования, выбросил сгнившие хромовые сапоги на свалку, получил на складе полевую амуницию и маленькую комнатку в коммуналке. Ожидался приезд из Казани  любимой Томочки, по которой он очень соскучился.

                7

Тамара впервые увидела своего будущего мужа на бальных танцах в Казанском суворовском военном училище, куда ее пригласили в составе группы юных девушек для обучения танцам суворовцев.
Но тогда сердце еще не подсказало, что это тот мужчина, с которым она будет счастлива. Всему свое время. Судьба как будто бы нарочно делала все, чтобы они встречались еще и еще пока не поймут, что они половинки одного целого. И однажды это произошло, они случайно встретились во дворе его дома.
Белокурый, статный с ярким здоровым румянцем на щеках, Алексей стоял в кругу своих друзей, но Тамаре хватило одного взгляда, чтобы понять - это он - единственный.
Алексей тоже обратил внимание на красивую стройную девушку с длинными, как смоль волосами, похожую на цыганочку. Так пришла к ним большая и настоящая любовь.
И больше никогда уже не  хотелось расставаться, но жизнь преподнесла им еще много сюрпризов. Мало было у Алексея с Тамарой романтических свиданий и прогулок под луной.
Закончился отпуск, Алексей вернулся в училище, а Тамара осталась в Казани. Учеба, работа, дом и ожидание писем от любимого. После третьего курса бравый курсант десантник предложил ей руку и сердце. Они сыграли скромную свадьбу и были  очень счастливы.               
По окончании училища мужа направили в десантные войска. Началась нелегкая служба в диверсионной бригаде. Много поколесил по дальним гарнизонам Алексей Снегов. Воевал в Афганистане. Пришлось Тамаре испытать на себе все тяготы жизни жены военного, поездить по дальним гарнизонам.
- А в гарнизоне как? Только обживешься - надо снова уезжать. А что делать? Куда иголка, туда и нитка. Поездили по стране, как цыгане.
В дальнем гарнизоне тяжело даже мужчинам. Что же говорить о хрупких женщинах? Томочка училась терпеть, не жаловаться на монотонность жизни и не сетовать на беспокойную судьбу жены десантника, служить которому довелось в Чучково.
Трудностей хватало. Судьбы жен офицеров в чем-то схожи. Но у каждой из них - своя история. Казалось, что жизнь Тамары будет течь все так же размеренно и спокойно, как текла раньше.  В то время жизнь текла ровно, размеренно и спокойно.
В 1974 году Алексей вместе с женой прибыл к своему новому месту службы - Рязанская область, поселок Чучково. Зимой пурга, ветра, морозы. От бригады до железнодорожной станции расстояние шесть километров. Состояние близкое к шоку. Быт неустроен, работы нет.
Сначала Тамара сделала уютной выделенную комнату в коммуналке. Но энергичной, полной деятельности женщине трудно мириться с каждодневной домашней рутиной, окончания которой не предвиделось.
Работы по специальности  по-прежнему не было. Устроилась швеей в пошивочную мастерскую поселка. Энергии Томы хватило и на работу, и на семью, и на общественную жизнь части. Тут-то и нашла свое применение та самая духовная сила, о которой мы  так часто говорим.
Таскала мешки с картошкой. Ездила на работу в поселок и обратно в угольной грязи на попутных “Уралах”, которые перевозили уголь в часть. С продуктами в части было очень плохо.
За мясом, которое привозили из Рязани раз в месяц, приходилось занимать очередь и отмечаться в ней целую ночь. Ждать мужа с прыжков, постоянно переживая за его жизнь. Неделями и месяцами ожидая мужа с учений и тренировок. 
Ничего у нас не было, все приходилось приобретать впервые. Вместо скалки для раскатки теста применялась обыкновенная бутылка. Долгое время не могли купит холодильник, так как на него была большая очередь. Так что часть продуктов портилась, и их приходилось выбрасывать.
Женщины бригады организовали хор, который с успехом выступал на всех торжественных мероприятиях части. Потом появился сын Максим, забот прибавилось.
В квартире стоял собачий холод, на окнах лед. Топили плохо. Купать сына приходилось каждый день. Тамара грела воду кипятильником и вечером ждала мужа, который приходил купать сына даже из караула. Брал для смены часовых-караульных, выставлял их возле дома в подъезде, купал сына и шел разводить караул дальше.

                8

Потом переодели в форму ВДВ. Боевое знамя бригады носили в зачехленном виде, чтобы посторонние не могли прочитать номер бригады, он был секретный.
 Снегов  чрезвычайно гордился тем, что ему довелось служить в спецназе. Шли годы, обстановка все накалялась из-за холодной войны, а затем наша страна была втянута в полномасштабные военные конфликты.
Рос и ширился криминал внутри их необъятной Родины, а законы наоборот становились все более либеральными и мягкими, как будто правительство пробует на прочность долготерпение народа, превращая их жизнь в хаос.
 Сообразно этой обстановке стали появляться все новые и новые подразделения специального назначения. Эти подразделения были и остаются своего рода гвардией, элитой того вида вооруженных сил и государственных ведомств, где они были созданы и функционируют.
  Люди знают, кто брал дворец Амина, кто штурмовал Первомайское, “Норд Ост” и множество иных антитеррористических операций. Но люди, те, кто составляет все наши “Альфы”, “Вымпелы”, “Амуры”, ОМОНы, СОБРы и другие спецподразделения, до сих пор остаются в тени.
Даже самая строгая государственная тайна имеет срок для предания огласке. А на бойцах спецназа как будто навечно поставили штамп: “Совершенно секретно”, и это неправильно. Государство должно свои секреты охранять и сберегать, в тайнах государства его сила. Но надо знать и своих преданных военных, чтобы знать, с кого делать жизнь и гордиться ими.
На протяжении веков специальные войска воздействовали на ход истории значительно больше, чем принято думать. Не менее сильно влияют они и на психику людей. Этому их специально обучают.
Одна из главных задач в организации боевой подготовки ВДВ - научить десантника метко стрелять. Причём из любого положения, на ходу, с короткой остановки, днём и ночью.
Учили стрелять снайперски и при этом экономно расходовать боеприпасы. В настоящем бою десантник чаще ведёт огонь из автомата одиночными выстрелами. Каждый патрон у него на вес золота.
Нелёгок ратный труд десантника: с полной боевой выкладкой марш-бросок на стрельбище или на полигон и там с ходу - боевая стрельба в составе взвода или роты.
А батальонное тактическое учение с десантированием и боевой стрельбой - это неделя напряженного труда, когда нельзя расслабиться ни на минуту.
В ВДВ всё максимально приближено к боевой обстановке: прыжок с парашютом с самолёта;  сбор на площадке приземления - как в бою, особенно ночью; поиск своей боевой машины десанта (БМД) и приведение её в боевое положение - всё как на войне.
Особое внимание в ВДВ уделяется морально-психологической и физической подготовке личного состава. Каждое утро у десантников начинается с напряжённой физзарядки, регулярно проводятся интенсивные занятия по физической подготовке, и уже через два-три месяца молодой солдат ощущает небывалый прилив сил, приобретает устойчивость к укачиванию, к большим физическим нагрузкам. 
Непременной составной частью каждого занятия по физической подготовке является рукопашный бой. Учебные схватки проводятся в парах, а также с превосходящим по численности противником.
Бег и марш-броски вырабатывают у человека отличную выносливость. В ВДВ не зря говорят:
- Десантник бежит - сколько может, а после этого - еще столько, сколько надо.
Другая составляющая мастерства десантника - воздушно-десантная подготовка. Её цель - обучить личный состав ВДВ смело и грамотно совершать прыжки с парашютом, быстро и грамотно готовить личное оружие, боевую технику и грузы для десантирования парашютным способом.
В частях ВДВ служат офицеры и прапорщики, которые могут, что называется, с завязанными глазами уложить парашют, проверить правильность швартовки любого образца боевой техники или платформы с грузами.            
Ошибок быть не может. Ибо за каждым уложенным парашютом - жизнь человека. На занятиях десантник с самого начала приучается к чёткости, аккуратности, точному и безукоризненному выполнению требований руководства по воздушно-десантной подготовке.
Долголетняя практика показывает, что опасные ситуации при совершении прыжков с парашютом возникают только тогда, когда допускается небрежность в укладке парашюта, и нарушаются правила совершения прыжка.
Главным образом это связано с естественной боязнью прыжка с парашютом, с недостаточной психологической подготовкой по преодолению страха.
Командование ВДВ считало верным принцип: каждый десантник обязан лично сам укладывать свой парашют. Снег на личной практике убедился в этом. Это многократно повышает ответственность, и после двух-трёх учебных укладок воин в состоянии самостоятельно под наблюдением опытного инструктора подготовить парашют к прыжку. 
Программа занятий по наземной подготовке парашютиста включает тренировку тела, вестибулярного аппарата на устойчивость к укачиванию, воли, воспитание смелости, решительности, мужества.

                9

Основной причиной, послужившей толчком для создания подразделений специального назначения в Советской Армии, явилось появление на вооружении армий стран НАТО мобильных средств ядерного нападения. Спецназ являлся основным и наиболее эффективным средством борьбы с ними.
В задачи спецназа входило ведение разведки и уничтожение при необходимости мобильных средств ядерного нападения вероятного противника, разведка сосредоточения войск противника в его глубоком тылу, проведение диверсий, а также организация партизанского движения в тылу противника.
На начальном этапе задачей спецназа также являлось уничтожение видных военных и политических деятелей, однако в последствии эта задача была изъята из руководящих документов.
Родился Спецназ в России, в 1812 году, во время Наполеоновской войны. Чуть больше 100 казаков напали в тылу врага и разгромили колонну снабжения французской армии. Наполеон был в ярости.
Целых четыре дня он не мог продолжить наступление. Это считается первой диверсионной операцией русского спецназа. В 1848 году была издана книга с записями командира группы.
Там была описана тактика формирования и наступления спецназа и диверсионных групп. До сих пор все спецслужбы мира используют эти схемы.
Эту тактику уже испытали те, на кого обрушивался русский спецназ.
В 70-ых годах на базу США в Азии было совершено нападение. Было убито 20 коммандос и угнан, в район северного Вьетнама, новейший вертолёт США. Налёт совершил спецназ ГРУ.
Во время войны было раскрыто место положения японских камикадзе, которые хотели совершить химическую атаку на нашу Камчатку. В результате спецоперации СМЕРША все камикадзе были уничтожены.
Разведывательные задачи спецназа: добывание информации о группировках войск (в первую очередь бронетанковых, авиационных и воздушно-десантных), позиционных районах ракетных частей и стартовых позициях ракет, местонахождении и возможности применения противником химического и бактериологического оружия, пунктах управления, складах вооружения и материальных средств, предприятиях по ремонту и производству боевой техники.
Боевые задачи заключались, прежде всего, в устройстве засад и постановке минных заграждений на путях выдвижения основных резервов противника, особенно танков, а также в захвате и удержании до подхода главных сил важных участков местности и объектов в тылу противника.
Диверсионные задачи: вывод из строя пунктов управления, стартовых позиций и пусковых установок ракет, источников водоснабжения, коммуникаций, складов, военных предприятий и объектов.
Подразделения спецназа имели на вооружении личное оружие (ручные противотанковые гранатометы, автоматы, автоматические снайперские винтовки, пистолеты-пулеметы, пистолеты “Гроза”), групповое оружие (пулеметы, легкие минометы и противозенитные реактивные комплексы, переносные ПУ ПТУР, безоткатные орудия),  специальные мины и спецсредства.
Они были оснащены также различными образцами холодного оружия (стреляющими ножами, ножами с выбрасывающимися лезвиями), приборами ориентирования, биноклями, подрывными устройствами, разведывательной аппаратурой, компактными радиостанциями, средствами маскировки и индивидуальной защиты “Дождь”.
В распоряжении спецподразделений имелись различные виды транспортных средств - наземные, воздушные и морские. Были оснащены БМП, БТР и боевыми разведывательными машинами.
Оснащение спецназа по части экипировки военнослужащих затрагивало и систему медицинского обеспечения. На вооружении каждого военнослужащего была индивидуальная аптечка. В ее комплект входил набор лекарств и антидотов, индивидуальный перевязочный пакет и резиновый жгут.
На особый период набор средств дополнялся специальным вкладышем, содержащим противобактериологические и противохимические препараты.
Кроме того, в аптечку добавляли дополнительные лекарства и спецсредства, которые могли быть использованы в условиях длительного рейда, или засады.
Особенности одежды: летние маскировочные костюмы, зимние маскировочные костюмы (куртка, брюки и шлемофон из овчины, или волчьей шкуры, с надетым поверх брезентовым верхом), прыжковые ботинки и знаменитая солдатская кирза времен Второй мировой войны.
Занятия по минно-взрывной подготовке проводились регулярно на минном полигоне. С учетом того, что в бригаде не было никаких учебных пособий по спецминам, то начальник инженерной службы бригады решил такие пособия создать.
С этой целью он поручил каждому офицеру 1-го и 2-го батальонов завести специальную тетрадь, в которых подробно описать по одной мине. Офицеры принялись за дело. В тетрадях подробно описали тактико- технические характеристики каждой мины, на практике рассчитали разлет осколков, замерили поражающие свойства и описали лучшие условия ее применения.
Через полгода в бригаду приехал из ГРУ подполковник второго ранга. Целых два месяца он торчал в секретном классе штаба бригады, что-то писал, чертил, переписывал. Офицерам не было до этого никакого дела, боевая учеба отнимала у них все время. Морячок закончил свою писарскую карьеру и также тихонько смылся из бригады.
Однажды главный минер, как они его называли, собрал офицеров в минном классе и торжественно вручил объемный труд в зеленом ледериновом переплете, сказав:
- Теперь вам не придется таскать на занятия свои тетрадки. Умные люди в ГРУ решили помочь нам в вашем нелегком труде. Вот труд кандидата технических наук, в котором описаны все наши спецмины. Берите и владейте.
Каково же было  их изумление при прочтении этого труда? Оказалось, что этот морячок - чернильная душа, добросовестно переписал и перечертил все их разработки и схемы. Затем обобщил все в одном труде, подписал его своей фамилией, защитив тем самым кандидатскую диссертацию, и приобретя новый жизненный статус.
Молодые офицеры навсегда усвоили неприятную, но непреложную истину хитрых людей о том, что:
- Век живи, век учись, но деньги и положение делаются только на чужом труде.
После этого они уничтожили все свои разработки новых мин, и когда в бригаду приехал очередной соискатель ученой степени по проторенной тропе, то его, к стыду командования, откровенно послали на дальний хутор бабочек ловить.
А Снегов с Соколом вечером за ужином в кафе посоветовали ему поскорее сматываться отсюда, пока ему еще не набили морду по русскому обычаю.
Он очень обиделся на их слова, сделал по этому поводу замечание командованию и вечерней лошадью отбыл в стольный град, город-герой Москву.

                10
 
Подготовка к прыжку длится долгие часы, дни, а иногда недели, но сам прыжок - всего лишь краткий миг в жизни десантника.
2 августа 1930 года день создания воздушно-десантных войск РККА.  Каждый год десантники празднуют эту дату, одни как праздник, а Снегов как новый день своего рождения.
Много чего было в его лихой офицерской молодости. Запомнился один случай, когда Снегова едва не избил за неправильную укладку парашюта заместитель командира бригады спецназа полковник Виницковский.
Виницковского уважала и боялась вся бригада. Но даже он не узнал, как на самом деле обстояли те события, в результате которых Снегов едва не погиб.
Командира бригады  никогда не видели и не знали, он всегда был на каких-то сборах, вечно учился, так что даже имя его не сохранилось в  памяти. Всех офицеров Виницковский держал в ежовых рукавицах, никому спуска не давал, но был справедлив и не злопамятен. Настоящий офицер.
В августе 1975 года Снегов отправил жену в Казань к ее маме. Приближалось время родов, а теща Александра Петровна очень не хотела, чтобы в метрике внука или внучки значилось название никому неизвестного поселка, она хотела, чтобы местом рождения внука был только город.
Проводил жену до Москвы, поцеловал и усадил в поезд до Казани. На время его отсутствия в бригаде намечалась укладка парашютов для тренировочных прыжков, и Снегов попросил своего друга Володю Соколова уложить свой парашют. Но чтобы об этом никто не знал, иначе  не допустят до прыжков, таков порядок.
В бригаду прибыл вечером 1 августа. Сокол сообщил, что все в порядке, два  купола уложены, подпись в паспортах парашютов он подделал. Никто ничего не видел, Снегова не хватились. Полный порядок.
Утром 2 августа 1975 года ровно в пять часов с полевого аэродрома  под поселком Чучкого Рязанской области поднялся самолет Ан-2 с первой диверсионной парашютной группой.  Вместе с бойцами выпускающим прыгал и он, командир группы.
Сделав круг над полем, самолет повернул к месту выброски десанта, расположенному на краю поля рядом с аэродромом. Площадка для приземления - это свободное от посевов поле 600 на 800 метров.
Она примыкала к небольшой деревеньке Дудкино. Одну из построек, расположенную на окраине деревни я и наметил в качестве ориентира для сбора группы после приземления и исходного пункта для начала боевых действий десантной группы в тылу противника.
Через несколько минут самолет лег на курс. Снегов высунулся из двери, чтобы точнее рассчитать точку отделения. Самолет шел против ветра на высоте тысяча триста метров.
- Внизу, чуть впереди - наша площадка. Пора.
Он скомандовал:
- Приготовится! - стараясь перекричать гул мотора.
Бойцы тут же поднялись, прицепили вытяжные карабины к натянутому под кабиной тросу и встали друг за другом, сжимая в правой руке вытяжное кольцо. Лица у всех были напряжены, сосредоточены. Как только пересекли площадку, дал команду:
- Пошел!
Бойцы буквально высыпались из самолета, Снег нырнул последним, досчитал до пяти, прибор вытяжки парашюта почему-то не сработал, и он тут же дернул за кольцо.
Однако ожидаемого провала не было, парашют опять не открылся. Представилась картина, как жена родит сына и будет, надрываясь, поднимать его одна, сын будет расти без отца.
 Такого он допустить не мог. Перевернулся на спину и открыл запасной парашют. Потом стал внимательно осматриваться вокруг. Посчитал - все купола раскрылись нормально. Приземлились мы почти в центре площадки, недалеко друг от друга. Бойцы, быстро собрав парашюты, подбежали к нему. Тем временем над его головой стали сгущаться тучи.
Уазик заместителя командира бригады летел к нему на всех парах. Надо было спасаться бегством, так как в подобных случаях обязательно будут бить. Снег отстегнул парашютную подвесную систему, скинул с себя парашют и стремглав помчался в ближайшие кусты.
Уже оттуда наблюдал, как полковник яростно матерился,  размахивал руками и собирал экстренную комиссию для разбирательства ЧП, шутка ли, на его глазах едва не угробился офицер.
Выждав минут пятнадцать, Снег выбрался из кустов и побитой собакой направился сдаваться в плен. Оказалось, что стропы его парашюта были перекручены и закантрованы намертво. В дурном сне пробуй, такого не придумаешь.
Через два часа, охрипший от криков, он сумел убедить полковника в том, что наступило затемнение в мозгу, он просто, что-то напутал случайно во время укладки строп, но больше такого не повторится. Получил сто первое китайское предупреждение и на этом инцидент был исчерпан.
Вечером за холостяцким ужином в КБО (комбинат бытового обслуживания) Снег спросил своего друга:
- Сокол, хоть со вторым парашютом все в порядке? Подвоха не будет?
Сокол мамой божился, что второй купол уложен правильно и завтра он сработает на ура.
Но и на следующий день ура не получилось. Снова пришлось бежать в кусты и выслушать в свой адрес весь набор командирских матюков. Помянул он всех, поименно, начиная от папы с мамой и кончая прадедушкой с прабабушкой.
Выдавать Сокола Снег не мог, пострадают ни в чем неповинные солдаты. Он молча выслушал про себя длинную историю о том, что про него думает командир, кто он есть на самом деле, и где он должен быть зарыт с памятной эпитафией.
Вечером Сокол за бутылкой водки изложил ему жалостливую историю о том, что все офицеры роты по уважительной причине оставили его одного, а  ему дополнительно пришлось укладывать купола всему руководству штаба бригады.
Вот он и не доглядел за парашютами Снега, которые укладывали два молодых солдата, которые имели такое же представление о порядке укладки, как о таблице Менделеева.
- Ладно, Снег, ты же опытный десантник, выкрутился. Хорошо, что на твоем месте не оказался менее грамотный офицер. Тогда бы все - хана. Давай выпьем и забудем. Лады?

                11

Войска специального назначения - далее спецназ, в том, или  ином  виде есть в  распоряжении  практически  любого  государства  мира  и  являются элитными подразделениями этих стран. 
Вообще  говоря,  спецназ  собирательный   термин.   Под   спецназом подразумевают средства и органы специальной разведки Российской  Армии  и ВМФ, а также спецслужб и  оперативных  формирований  службы  безопасности Президента  Российской  Федерации,  Федеральной  Службы  Безопасности, Федеральной пограничной службы, Министерства Внутренних Дел и  их  войск.
 В данной повести  преследуется  цель   проанализировать   возможный стиль подготовки и работы современного спецназа: необходимые спецназовцу навыки и знания, а также возможные схемы  действий  групп  спецназа  в  реальном боевом задании.
Конкретная   политико-экономическая, социальная,  национально-этническая  и  языковая  ситуация  для   каждого конкретного района мира  является  специфической,  а  также  меняется  со временем, то подготовка группы спецназа отвечающей за  этот  район  будет отработана согласна специфике местности.
Современный спецназ  должен  отвечать  всем современным  условиям. Таким образом, подготовка, состав, оснащенность и  приёмы  работы  современного спецназа  сейчас не такие, как 10-20 лет назад.
Изменившаяся геополитическая картина мира и  текущее состояние  нашей  страны  также  должно  было   отразиться   на   войсках специального назначения.
А так как официальные источники информации  по этому вопросу   не  являются  общедоступными,  то  в  основном  пришлось  использовать   лишь воспоминания специалистов и неполные  сведения.
Необходимо также учесть, что эти описания не учитывают все текущее плачевное состояние России  и российской армии по данному вопросу.
Войска спецназначения  предназначены  для  подготовки  нападения  на территорию  противника  до  объявления  войны.  Таким  образом,   действия спецназа предшествуют нападению армии на враждебное государство.
Обычно за месяц до объявления войны группы спецназа внедряются на глубину до 2000 километров на территорию противника и скрытно  проводят задачи по облегчению дальнейших крупномасштабных  действий  своих  войск.
 Основными задачами являются: дезорганизация управления войсками противника, разведка важных объектов противника, совершение диверсий, нападение на особо важные объекты, применение в тылу противника оружия массового поражения, деморализация войск и населения противника.
Основная  цель  это  внесение  хаоса  и  беспорядка  на территории противника по  возможности скрытно.  Вражеские  службы  безопасности  не   должны   догадываться   о существовании действующих групп  диверсантов  в  своих  тылах,  если  нет намерения раскрыть подготовку к началу войны.
Далее раскрывается смысл задач спецназа: дезорганизация  управления  -  это  есть  действия  направленные  на повреждение, или уничтожение  средств  и  каналов  связи  противника; установка устройств, повреждающих канал  связи  к  какому-либо  сроку; организация  дезинформации  различными  способами:  например,  путем подключения  к  каналу   связи;   повреждение   телекоммуникаций   и   телекоммуникационного оборудования и тому подобное.
Цель всего этого - затруднить командованию противника управление войсками и задержать информацию о нападении. Также  дезорганизация  достигается  путём  устранения  ключевых  фигур государства:  министров,  премьер-министров  и  их заместителей, главнокомандующего,  президента,  командующих  военными  округами  и   их основных заместителей и так далее. Против  этих  лиц также  возможен  подкуп, шантаж, психологическое давление и тому подобное.
Под разведкой важных объектов противника подразумевается получение и передача  информации  об  объектах,  имеющих  стратегическое  назначение.
Проводится наблюдение и фотографирование местности: дорог, улиц  городов, важных зданий и других  ориентиров,  которые  должны  помочь  прохождению  наших войск.
Исходя из информации, полученной  из  других  источников:  внешняя разведка, информация, полученная со спутников и тому подобное, производится поиск и наблюдение за военными  объектами:  пусковыми  шахтами  ядерных  ракет, оборонительными  сооружениями,  военными  гарнизонами  и  так далее;  а  также важными  невоенными,  но  имеющими  стратегическую  ценность   объектами: атомные центры, заводы, фабрики, теле и радиостанции.
Совершение диверсий преследует целью  уничтожение  и  повреждение  наиболее важных объектов  противника  путем  проведения  взрывов,  поджогов,  повреждения различного оборудования, и тому подобных действий,  возможно,  ведущих  к большим человеческим  жертвам.  В  качестве  цели   диверсии   могут   выступать: промышленные   предприятия   стратегической   важности,    атомные и электростанции различных типов, плотины и гидроузлы. Также целью может служить нарушение экологического равновесия.
Если при проведении диверсии важна скрытность,  то  при  теракте  очень важен психологический момент. Группа спецназа может иметь приказ на  применение  оружия  массового поражения в глубоком тылу противника: в  густонаселённых,  или  особо важных промышленных районах для нанесения массовых потерь и разрушений.
К существующим видам массового поражения относится ядерное, химическое, бактериологическое и биологическое оружие. В качестве вооружения могут выступать: персональные ранцы с ядерным зарядом небольшой мощности и все доступные ядерные  заряды,  различные  химические отравляющие вещества унитарного и бинарного  типов,  насекомые  и  животные, зараженные  различными  опасными  заболеваниями,  бактериальные  средства, лучевое оружие - лазерное, пучковое, высокочастотное  и  другое. 
Массовое поражение может достигаться не только средствами, принесёнными  группой  с собой,  но  и  умелым   проведением   диверсий:   взрывы   на   химических предприятиях,  предприятиях  использующих  ядовитые  химические  вещества, взрывы различных ёмкостей с ядовитыми химическими веществами.
Также с этой целью могут использоваться атомные энергетические станции  -  одновременно обесточивается  некоторый  район  и  происходит   радиационное   заражение местности.  Хороших  результатов   также   можно   добиться   при   взрыве гидротехнических сооружений: плотин, каналов, шлюзов, гидроэлектростанций.
Деморализация может достигаться вышеприведенными методами,  а  также другими методами психологического насилия и подавления. Состав группы спецназа сильно зависит от задач поставленных группе и от  условий,  в  которых  она  будет  работать. 
В  классическую   группу специального назначения входят три батальона спецназа, плюс штабная рота, роты обслуживания, связи и разведки, рота спецминирования и спецоружия.
Вооружение и снаряжение такой группы составляет личное стрелковое оружие, пулемёты,  гранатометы,  автомобили, разведывательные самолеты и вертолёты. Таким  образом,  численный  состав группы доходит до десяти-двадцати  человек. 
В условия современного мира действие до начала войны отряда большей численности, оснащенного и вооруженного подобным образом,  не  может  долго остаться незамеченным.
Обнаружение такой группы  мало  того,  что приведет к раскрытию планов нашей страны, но и к огромным потерям,  как  в самой группе спецназа, так и  в  дальнейшем  при  нападении  и  объявлении войны, так как даст противнику время основательно подготовиться к началу войны.
Таким образом, наиболее целесообразно  использовать  несколько  не  связанных между  собой  диверсионно-разведывательных  групп   соответственно вооруженных  и  оснащенных,   и   имеющих   собственные   задачи.
 Количественный состав таких групп также зависит от задач поставленных им, так  же как профессиональный состав и оснащенность должны быть в пределах  пяти-семи человек. Желательно также, чтобы состав групп отвечал какому-то одному, или  нескольким классам задач.

                12

Таким образом, в составе каждой группы должен быть: специалист  по  конкретной теме, в которой работает группа - его  наличие  обусловлено  необходимой спецификой и глубиной знаний из конкретной области; специалист по системам безопасности   -   для   проникновения   на   охраняемую   территорию    с автоматическими  средствами  обеспечения   безопасности;   специалист   по взрывному делу - если надо что-то взорвать, непосредственно его  может  не быть, как отдельной фигуры; специалисты-убийцы  - для ликвидации охраны  и, возможно, связист; люди прикрытия и обеспечения.
В качестве  оснащения  группа  может  использовать  самое  различное оборудование и  вооружение.  Однако,  так  как  не  должен  прослеживаться национальный след, необходимо не использовать виды оборудования и  оружия, указывающих, например, на Россию.
Также  нежелательно  использовать  особо  редкое  и специфичное оборудование, отличное от того, какое могут  достать  и  обычно используют местные преступные группы.
Соответственно вооружение  и  почерк  должен быть, как у преступников - для того, чтобы была задействована лишь  местная полиция. Нежелательно, чтобы  группа,  вооруженная  до  зубов,  при  действии  в густонаселенном районе с развитой инфраструктурой, бегала в камуфляже  по лесам и ночевала под открытым небом.
Поэтому желательно,  что  бы  группа знала местный язык, жила  в  отеле,  вместо  камуфляжа  носила  джинсы,  использовало   оружие распространенное в  этом  районе  и  ездила  по  дорогам  на  автомобилях местных марок.
Прикрытие для  группы  может  быть  самое  разное:  туристы, спортсмены, техники, участники сборной по спортивному  ориентированию, бизнесмены и  комивояжеры. 
Поэтому  очень   важным   элементом   в подготовке группы является знание местных языков, обычаев, нравов и особенностей страны пребывания. Подготовка группы бойцов спецназа должна соответствовать конкретным условиям работы, однако все бойцы должны взаимозаменять друг друга.
Теория специальной подготовки. В этот раздел специальной подготовки входит  получение  знаний, отвечающих специфике работы спецподразделения, например, для  боевых пловцов - материальная часть подводного снаряжения.
Специальная физиология и медицина, учебно-тренировочные и боевые упражнения, огневая подготовка, минно-подрывная подготовка, знание радиосредств, кодирование и расшифровка передач по специальным шифртаблицам, рукопашный бой.
Выше пересказанная подготовка является классической,  однако она, может и должна дополнятся для спецподразделений, готовящихся для работы в тылу врага.
В частности, при необходимости, должны  быть  добавлены  следующие  разделы  в боевой подготовке: изучение  федеральных  законов,  полевых  наставлений, других нормативных  документов, законов,   международных конвенций и военного законодательства.
Должны обязательно учитываться обычаи и стереотипы поведения местного населения, полиции, вождение различных  транспортных  средств,  легковые и грузовые автомобили, трактора, боевые машины пехоты, танки.
Изучение устройства  и  стрельба  из  оружия  распространенного  в         районе предстоящих действий: отличное знание не только оружия используемого в армии и полиции, но и широко применяемое  преступниками, то есть  имеющегося  в  законной продаже и на черном рынке.
Спецоборудование используемое полицией, армией и службами государственной безопасности. Системы безопасности: сейфы, сигнализации, мониторы наблюдения, радиотехника.

                13

Снегу очень не понравилось появление в советской армии института прапорщиков. Это, как правило, вороватые и наглые люди, завистники офицеров, хотя и не все. Создали их генералы, которым через прапорщиков удобнее было воровать.
 Как правило, эти люди без высшего образования, те, кто пристроились на службу возле хлебных мест, на вещевых и продовольственных складах. Открыто претендующие на присвоение им офицерских званий за выслугу лет и определенные “достижения” по службе. Появились даже старшие прапорщики, так и до полковников недалеко.
Неужели нельзя было обойтись сверхсрочниками, как и прежде. Воевали прапора редко, с солдатами держаться запанибрата, на дружеской ноге, заигрывают с ними, чем, безусловно, развращают и противопоставляют офицерскому корпусу. Пора одуматься и сделать соответствующие выводы.
В армии они не пользуются авторитетом и доверием. Так зачем они нужны? Но нам говорят, это не вашего ума дело. Решение было принято и менять его никто не собирается. Реверсировать машину назад никто не будет.
 А жаль, стоит подумать, господа генералы. Очень стоит, пока армию окончательно не разворовали и не растащили по домам. А то ведь и воевать уже нечем стало, многое вооружение прапорщики уже продали боевикам.
Это его личное мнение, но так думают многие боевые офицеры. К ним стоит прислушаться, родной армии они вреда не пожелают, не для этого учились, служили и воевали.
Искоренять нужно из армии вредные привычки, но раз сами этого не можем, так нужно брать за образец иностранные армии, брать все самое положительное у них, раз нет провидцев в своем Отечестве.
Не в чести у нас самостоятельное мнение в армии, особенно если оно подкрепляется боевым опытом. А его очень не любят кадровики, просто терпеть не могут, на дух не переносят, всюду им мерещатся заговоры.
С грузовиками "Урал-375" в его бригаде проблемы были еще те. Во-первых, "Уралов" на всю бригаду явно не хватало и доукомплектовывалась она ими по случаю грянувшего однажды учебно-мобилизационного развертывания с поступившим из “гражданки” приписным автотранспортом.
Убогие, раскрашенные в различные цвета детской неожиданности цивильные "ГАЗ-53" и "ГАЗ-66" по уши вязли в осенней грязи прокисших грунтовых сельских дорог - надо полагать, наблюдавший за советской “мобилизацией” с помощью спутников западный мир остался весьма доволен увиденным зрелищем.
- Теперь я понимаю, почему немцы Москву не взяли! - ругался тогда начальник автослужбы бригады. - Да у нас не дороги, а надолбы.
Еще он очень образно и виртуозно матерился по поводу военкоматских работников, приписавших к бригаде эту рухлядь.
Во-вторых, те "Уралы", что были, вскоре пришлось отправлять в армию братской Эфиопии, которая тогда воевала со своей мятежной провинцией Эритреей.
"Уралы" принимали строгие московские полковники, после чего автомобили по железной дороге везли в южный порт, где их грузили на стоящие под парами большие десантные корабли.
Предназначались они братьям по классу, терпящим одно поражение за другим, - им срочно требовалась советская военная техника. Однако братья-эфиопы оказались братьями весьма привередливыми - придрались при погрузке к татуировкам наивных солдатских приветствий и изображений (в основном на тему взаимоотношений полов) рулевым колонкам "Уралов".
В южный порт срочно командировали из бригады начальника автослужбы. Он лично демонтировал все забракованные колонки, привез их обратно в бригаду, затем съездил в Москву на какой-то центральный автосклад за новыми, а затем снова отправился с ним в тот порт, чтобы все было “будь спок”.
Эфиопы, наконец, успокоились, и обновленные "Уралы" плавно поплыли исполнять интернациональный долг в дружественную нам Африку.

                14

Генерал Маргелов Василий Филиппович. ВДВ - называют и в шутку и всерьез, войсками дяди Васи. И это неслучайно. Именно с приходом талантливейшего генерал-лейтенанта Василия Маргелова на должность главнокомандующего воздушно-десантными войсками в их рядах начались серьезные перемены, которые и позволили создать сегодня самый сильный, самый мобильный род войск в Российской армии.
Умение быстро перемещаться, менять дислокации подразделений, атаковать быстро и самозабвенно - вот главный козырь ВДВ. А главная перемена, которая произошла, заключалась в изменении концепции развития этих сил. Принцип "уничтожить" сменился на "уничтожить противника и обязательно выжить самому".
С приходом Маргелова на эту должность вводиться всем сегодня знакомая форма одежды: голубой берет и тельняшка. С точки зрения психологии лучшей формы одежды для солдат придумать было нельзя, одна только однообразность и яркость наводила ужас на врага.
Кроме этого ВДВ становятся лучшими войсками. Отменное здоровье, высокие физические данные, развитое логическое мышление, вот какие человеческие качества стали проходными баллами для зачисления в эти войска.
Начиная с 70-х годов в ВДВ вводиться усиленная подготовка по парашютному искусству. Парашютист и десантник становятся понятиями синонимами.
Колоссальное внимание уделялось изучению рукопашному бою, в основе которого лежит боевое самбо, откровенно скажем, что по сравнению с этим видом борьбы карате выглядит, как "первый класс против второго".
Вводятся упражнения всестороннего развития психического состояния солдат. Преодолевать страх - вот главная концепция для десантника, чтобы выжить.
Все вышесказанное было реализовано и создана машина, встреча с которой бояться до сих пор военные силы других стран. Вспомните, как с пеной у рта западные военные возмущались рейдами наших десантников по территории Афганистана и Югославии.
Что скажите, мы нарушили договоренности? Нет. Просто таких войск, которые буквально через три часа могут оказаться в любой точке планеты у иностранных государств на вооружении просто нет. Завидуют нам.
Первый прыжок. Десантников не совершивших ни одного прыжка с самолета, в природе просто не бывает. В 90-годы парашютная подготовка десантников оставляла желать лучшего.
В это время в войсках иногда проводилось не более десятка учений с выбросом десанта с парашютом, но, сколько бы десантник не совершил прыжков с парашютом, тридцать, сто, или тысячу прыжков, свой первый он никогда не забудет.
Что, что, а свой "первый" Снегов запомнил надолго, когда свое кольцо основного парашюта он едва не вырвал, находясь еще в самолете. Попав в "первый борт" им пришлось сделать приличное число кругов вокруг места приземления.
Двадцать минут полета потраченные на определение скорости ветра, изучение подхода к площадке приземления, для него превратились в часы ожидания. А что вы хотели? Опыт полета на самолете был, но вот примеров выхода из машины летящей со скоростью 150 километров в час, нет.
Причем выйти надо было самостоятельно, без какой либо помощи. Адреналин бил в голову. Его состояние наверно привело к тому, что инструктор обратил на него внимание.
Подойдя к нему, он сказал, чтобы Снегов не боялся, так как выбросит он его все равно, даже если придется приложить некоторую физическую силу. Он оказался не прав, из самолета Снег выпорхнул, как бабочка.
В прибаутке о том, что "десантник три секунды бог, две минуты орел, а остальное время лошадь", в этот день Снегу довелось убедиться в точности.
После праздничного пинка запасным куполом под зад, это что-то вроде крещения в парашютисты, они размялись на десять километров с парашютами на плечах.
За ВДВ! Многие читатели могут вспомнить, что этот девиз в виде наколки неоднократно могли видеть на ребре правой руки, как у молодых, так и у зрелых мужчин.
Это так называемый “краб”, которым обычно украшают себя все те, кто когда-то служил в воздушно-десантных войсках. Это не дань моды, это предмет уважения к тем, кто сегодня служит, или служил в ВДВ.
Десантное братство ему доводилось наблюдать неоднократно, и  хочется сказать, это немногое что осталось хорошего у нас обществе. Десантник десантника будет выручать всегда, из любой ситуации.
Девиз “За ВДВ!” имеет некоторую потустороннюю силу. Создание мобильных войск без психологической подготовки военнослужащих невозможно.
Где-где, а в десанте об этом знают. Любой воин должен быть настроен на схватку с противником превышающем его в численности и вооружении. Здесь один стальной мускул не поможет.
Именно в ВДВ учат искать резервы человеческой силы. Так вот девиз "за ВДВ" делается то, что за просто у других никогда не получится. Из личного опыта Снег мог припомнить не одну историю о том, как, выступая за подразделение, на соревнованиях ему пришлось выполнять подъем-переворотом.
По ранжиру Снегов был последним в своей группе - десантник при росте 173 сантиметра считается редкостью и потому заканчивать выступление пришлось ему.
Чтобы рота в общем зачете была лучшей, в его задачу входило сделать это упражнение не менее 30 раз. Реально оценивая свою физическую подготовку он понимал, что это слишком.
Но крики: "Давай за ВДВ!", которые стали раздаваться после десятка выполненных упражнений заставили Снегова выполнить их 40 раз.
Праздник будет всегда! 2 августа - день ВДВ можно назвать неофициальным праздником, но милиция во всех городах страны в этот день несет службу по-особому, в усиленном режиме.
Но как бы то ни было, десантники все равно соберутся, чтобы почтить память своих сослуживцев погибших в Афганистане, в Чечне, в Югославии и в других горячих точках мира.
- С праздником тебя,  моя любимая десантура!
    
                15

Практически каждый мальчишка, если он не ботаник и не физик, мечтает пройтись по улице в голубом берете. И чтобы на груди тельник виднелся в распахнутом вороте.
День ВДВ - это праздник всего народа. Еще и потому, что уже не одно десятилетие появляются свежие могилы на русских кладбищах - Афган, Чечня и так далее. В горячих точках они - первые. Совсем еще мальчишки в голубых беретах смотрят на вас с кладбищенского гранита.
2 августа в Рязани у всех свои заботы. Гости с юга на всякий случай сворачивают торговлю на рынках. Городская администрация отдает указание спустить воду из всех фонтанов. Репортеры заряжают фотоаппараты. Силы правопорядка усиливают патрулирование в вероятных местах гуляния голубых беретов.
Ведь праздник идет не только в десантных училище и полку - в городе сотни "дембелей", свято отмечающих этот светлый день. Как каждый народный праздник, День ВДВ у бывших десантников имеет свои официальные и не официальные традиции.
К первым относится обязательный сбор в любимом всеми месте, возложение венков на площади Костюшко в городе Рязани. На этом обязательная официальная программа заканчивается, и народ в голубых беретах переходит собственно к празднованию.
Жесткого регламента не существует, допускается импровизация: от братания со всей встречной десантурой и до выяснения отношений с каждым, кто похож на вероятного противника. Но и здесь есть обязательные номера вроде надевания берета на голову памятника Сергею Есенину на набережной реки Трубеж.
В этом году праздник пришелся на тяжелый день - четверг. Но, несмотря на конец рабочей недели, в час дня на всю Рязань уже во всю мощь динамиков разносилось: "Расплескалась синева, расплескалась...".
В тылу памятника Ленину стояла изрядно поддатая компания человек в десять и прочувствованно выводила: "По тельняшкам разлилась, по погонам...".
До какой степени синевы дошли другие части обмундирования, граждане узнать не успели, потому что к горластой капелле подошел милицейский патруль, и пение оборвалось. Вообще милиция в четверг работала "на упреждение". Стражи порядка пресекали на корню любые нарушения и пасли десантуру от и до.
У памятника Есенину водка, хлеб, соленые огурцы, цветы, свечи. Все по издавна заведенной и освященной традиции. Старушки понимающе кивали седенькими головками в голубых платочках:
- Сегодня покажут силу молодецкую внучки, жаль только, что на нетрезвую голову.
День ВДВ, культовый рязанский праздник, катился к закату вместе с августовским днем. Но еще до рассвета по городским паркам и скверам, на Оке и на Орешке будет раздаваться:
- Я хочу, чтобы моя жизнь продолжалась по суровым, по десантным законам.



                16

Известно народное изречение, что спецназ это не профессия, а состояние души. Элитная воинская часть специального назначения - поселок Чучково, Рязанской области. За эти годы она прошла не одну реорганизация, но и по сей день несет в себе дух традиций и лучшие обычаи спецназа.
Ее офицеры имеют богатый боевой опыт, пройдя через Афганистан, Чечню, Баку,  Югославию и другие горячие точки. Однако за последние годы отношение к спецназу упало. И это в то время, когда все армии мира сосредоточились на конфликтах малой интенсивности, в которых именно силам специальных операций отводится основная роль.
Новомодная концепция информационных войн одним из своих ключевых компонентов включает в себя проведение специальных операций. Например, кто будет выводить из строя важные объекты инфраструктуры противника, находящиеся в глубине его территории вне досягаемости  основных средств огневого поражения.
Кроме того, эти самые средства поражения на максимальных дальностях огня еще нужно навести на цель. Вспомним самых крутых американцев, или британцев.
Даже имея современнейшие авиационно-космические и технические средства разведки, во всех своих последних операциях самую ответственную работу они доверяли не мертвым техническим игрушкам, а живым душам спецназовцам.
А кто недавно первым проникал на территорию Афганистана и Ирака? Опять же доблестный спецназ, осуществляя одну из своих наиважнейших функций ведение разведки. Про Норд-Ост и упоминать не стоит, так как эта беда коснулась всех.
А вот готовы ли отдельные страны к эффективному реагированию на подобные угрозы. Эксперты отмечают, что если бы россияне не учли свой трагический чеченский опыт, то неизвестно какой крови стоил бы Норд-Ост.
Итак, возвратимся к нашему юбиляру. Во все годы эта часть называлась жемчужиной спецназа. Отбор выпускников различных военных училищ в эту элитную часть проходил под жестким контролем.
Брали только лучших. Сейчас, к сожалению, молодые офицеры часто приходят слабо подготовленными. Что это: проблемы с подготовкой в военных институтах, или с отбором кандидатов?
Такого специалиста, как спецназовца, невозможно подготовить за месяц. Некоторые виды мастерства приходится оттачивать годами. В свое время основными поставщиками кадров для спецназа были Рязанское воздушно-десантное и Киевское общевойсковое училища.
Слабым утешением может служить то, что другие силовые ведомства России, реагируя на современные угрозы терроризма, усиливают свой спецназовский личный состав, в том числе за счет переманивания к себе элиту армейского спецназа.
Те идут, покупаясь на то, что у других силовиков денег побольше, но мировой опыт показывает, что:
1) в современных условиях резко возрастает роль армейского спецназа. Кроме того, есть задачи, которые по законодательству возложены исключительно на армию;
2) спецназовский перекос в сторону одних силовиков может оказаться соблазном для тоталитарных проявлений власти, вспомните, сколько за последнее время появилось различных спецподразделений.
Каковы же возможные пути выхода из сложившейся с армейским спецназом ситуации? Реально действующие на этом поле игроки считают, что достойное содержание спецназа обходится намного дешевле других дорогостоящих войск, и в условиях хронического недофинансирования  армии она должна постоянно искать пути снижения своей себестоимости.
В целях усиления войск спецназа спецназовцы предлагают следующее:
1) как можно быстрее перейти от бумажек к реальному воплощению принятых доктринальных документов по реорганизации войск специального назначения России;
2) все части специального назначения должны подчиняться не разным региональным командованиям, а одному центру, например, Командованию силами специальных операций;
3) усовершенствовать специализированную подготовку кадров для спецназа снизу доверху;
4) разумно использовать соответствующий опыт других стран (США, Великобритании, Израиля и других);
5) приоритетно улучшить всестороннее обеспечение спецназа;
6) разработать и принять на вооружение новые виды вооружения, техники и оснащения спецназа.

                17
               
БТР с десантниками на средней скорости перемещался по хлюпающей грязью дороге. Светило весеннее солнце, было тепло, а кое-где расцветали белым цветом деревья.
Райская природа в России. Лейтенант Снегов, убаюканный шумом машины, вспоминал свою жизнь. Мельком пробегали мысли об учебе в военных училищах, присвоении первичного офицерского звания, службе в спецназе ВДВ.
Начальство его ценило, иногда даже ставило в пример, как образцового военного в элитной части войск. Сам Снегов стеснялся своего положения и ходивших разных баек вокруг десантуры.
Он знал, что армия везде одинакова и с большим удовольствием он служил бы в пехоте, или в любом другом роде войск. Но обычно сюда набирали, спортсменов-разрядников.
После пяти-шести боев, проведенных на ринге под присмотром тренера и судьи, новобранец, переступив порог казармы, чувствовал себя героем. Из-за этого в ВДВ больше чем где-либо возникали проблемы. Снегов ненавидел проявления дедовщины и всячески пресекал их. 
Все заканчивалось по одной схеме: самый рьяный дед обычно полчаса лежал без сознания в туалете и приходил в себя, а потом брал тряпку и молча мыл коридор.
Снегов вспомнил сцену из армейской жизни. Дело было ранней весной. Вечером после отбоя солдаты отдыхали. Из каптерки показались два пьяных старослужащих солдата, которые в пьяном угаре решили отработать приемы рукопашного боя на молоденьком солдатике из рязанского села, стиравшего в умывальнике свое обмундирование.
Скоро “дембель”, вот они и распоясались. Потребовали у молодого, чтобы тот быстренько принес им покурить.
- Шевелись, салага, а то мы тебе живо челюсть свернем.
Снегов и его друг Соколов только что поужинали и зашли в роту, чтобы проверить в ней порядок. Увидав пьяных солдат, Петина и Васильева, оба были из  группы Снегова, офицеры решили немедленно отправить пьяных солдат на гарнизонную гауптвахту. Снегов по телефону доложил дежурному по части о происшествии и принятых мерах.
Однако, один из солдат заартачился и наотрез отказался идти на гауптвахту. Услышав шум, вся рота поднялась, столпилась вокруг стариков, с интересом наблюдая, что офицеры смогут сделать с этим здоровенным детиной.
Но Снегу с Соколом тоже попала вожжа под хвост. Если они, офицеры, приняли решение, значит, его надо было выполнить во чтобы-то ни стало. В голове Снега молнией мелькнула мысль:
- Если мы сейчас отступим и не подчиним своей воле этих солдат, то прощай все: воинская дисциплина, порядок, уважение солдат, нам никогда больше не командовать этими солдатами.
Удар в челюсть поверг наглеца на пол. Оглушенного и окровавленного старика они с Соколом схватили это пьяное быдло под руки и выволокли на улицу. Петин старался их опрокинуть, пытался дать подножку.
К ним подошел начальник караула лейтенант Колосков с двумя караульными солдатами, высланными к ним на помощь дежурным по бригаде. Но ни какой помощи от него не последовало.
Он с растерянностью наблюдал за происходящим. Ничего подобного он прежде не видел, драка с пьяным солдатом была для него в новинку. Они волокли Петина, не разбирая дороги. Впереди показалось толстое дерево. Снегов молча указал глазами Соколу на него. Тот понял его без слов.
С двух сторон они дернули пьяницу за руки и ударили плашмя всем телом о дерево. Раздался болевой рык, после чего тело упало в снег. От боли Петин заплакал, обхватил свою окровавленную голову и стал втискивать ее в снег. Колосков и караульные в ужасе оцепенели.
Снегов с Соколом снова подхватили Петина под руки и поволокли до гауптвахты. Закинули в камеру, вылили на цементный пол ведро холодной воды, замкнули на стене откидные нары и захлопнули дверь. Все, они победили, они настояли на выполнении офицерского приказа.
- Снег, вы чего наделали? Он завтра жалобу на вас накатает. Вы же его в кровь избили. Что с вами теперь будет?
- Ничего не будет. Надо было дать понять этому олуху, кто здесь хозяин. До утра очухается, а утром я сам за ним приду.
Но утром за Петиным идти не пришлось. На утреннем разводе бригады Снегов сам доложил полковнику Виницковскому о ночном происшествии. Тот молча постоял несколько минут напротив него. Затем, не говоря ни слова, пожал ему руку и приказал оставить Петина на губе еще на пять суток.

                18

Летним воскресным утром Снегова назначили в патруль по гарнизону. Это значило, что целый день ему с двумя солдатами надо было мотаться вокруг части, по поселку Чучково и по станции. Следить за тем, чтобы вовремя предотвратить возможные драки между нашими солдатами и местным населением.
Такие драки случались редко, но бывали, и в основном из-за местных девушек. Контингент поселка был еще тот. Много бывших осужденных, “химиков”, алкоголиков и просто регулярно пьющей братии.
Дворца культуры в поселке не было, и комсомольская организация  устраивала танцы в полуразрушенном здании местной церкви. Здесь, под скрипение радиолы, местные Офелии завлекали в сети Амура потенциальных женихов.
И надо сказать весьма успешно. Молодые солдаты и офицеры попадались на испытанный крючок косяками. Развлечений никаких, кино в части и маленькая библиотека заменяли все культурные ценности. Женатики сидели по домам, а холостякам сам бог велел искать удачу на стороне.
Ездит в Рязань было далеко, накладно и хлопотно. А тут, дешево и сердито. Деревенских девчонок пруд пруди. Самогона и водки хоть залейся. Матушки на страже, ловят молодых еще тепленьких. В те годы железно срабатывал непререкаемый аргумент:
- Я к начальнику политотдела пойду, ты дочку мою опозорил.
Молодая советская семья готова. Правда в гарнизоне такие жены в  женский коллектив влиться никак не могли, среда их не принимала. Что поделать? Разная социальная среда.
На станции Снегов обратил внимание возле касс на необычно одетого генерала. Мундир генеральский, но на голове повседневная офицерская фуражка вместо генеральской, а на ногах солдатские черные ботинки.
- Откуда здесь мог появиться генерал, да еще без сопровождающих лиц?
- Генерал, вы фуражку, случайно, не перепутали?
- В чем дело, лейтенант?
- Ботинки не жмут?
Аферист виртуозно продолжал выдавать себя за генерала. Грозил связями и последствиями, но почему-то наотрез отказывался предъявить служебное удостоверение.
Взяли под белы руки и на попутном грузовике привезли на гауптвахту части. Явился вызванный из поселка местный участковый милиционер Иванов. Громадный красноносый милиционер распускал вокруг себя по случаю воскресенья волны самогонного аромата.
Несколько стандартных вопросов. Кодовая фраза на блатном языке, удар в ухо и генерал готов, испекся. Шестидесятилетний гастролер по кличке “Мыло” поведал нам свою душераздирающую историю: отсидев пять лет на зоне в Тамбове, а затем три года успешно разъезжал генералом по городам и весям дальних гарнизонов центральной России.
Много ему было и не надо: попариться с командованием в бане, хорошо выпить и закусить, занять сотню другую, да и хватит, в путь.
- Три года успешно гастролировал, но имел несчастье нарваться вот на этого молодого летюху. Никак не мог достать настоящую генеральскую фуражку и ботинки. На этом и погорел. А как хорошо все начиналось!
Вечером на танцы. Самое заводное место. Солдаты сразу же отпросились станцевать два танца, не более. Снегов уже по опыту знал, что это надолго.
- Будут крутить задницами до одиннадцати часов, когда еще выпадет такой случай?
Под полуразрушенным куполом церкви все самозабвенно танцевали только медленные танцы. Танцы, шманцы, обжиманцы. Внимание Снегова привлек огромного роста тракторист, который в промасленном комбинезоне, с большим огурцом в верхнем кармане галантно вертел деревенскую деваху, норовя затанцевать ее в темный угол.
В половине двенадцатого ночи Снегов сдал двух бойцов в подразделение и готовился отправиться домой. Вдруг из казармы первого батальона вылетела на плац первая рота во главе с офицерами.
- Снег, дуй с нами, наших бьют.
Фраза подхватила, как в былые годы. Наших бить нельзя, это святое. Действовали по всем правилам воинских уставов. Два взвода роты перекрыли мост в центре поселка, а два других просились вкруговую по берегу загонять на него тех, кто попадется в облаву.
Облава согнала на мост человек десять поселковых. Были они виноваты в драке, или не были, это никого не интересовало. Здесь избили двух наших офицеров. Значит здесь и сейчас состоится “суд Линча”.
Под мостом зеленела разлагающаяся дрянь центрального водоема поселка. Даже утки избегали купаться в этой клоаке.
- Парни, слушайте внимательно. За избиение наших офицеров придется ответить вам. Доля тяжкая, но неминучая. Тяжело на учениях, легко в бою. Кто сдаст нормы по плаванию комплекса ВСК, идет домой. Первый пошел.
Парней по очереди бросали в тину и они, бултыхаясь и поднимая волны вонючего миазма, плыли на другой берег, где их снова подхватывали могучие руки солдат и волокли на мост, как не сдавших нормы ВСК. “Народ и армия едины”. Так было, так есть и так будет, во веки вечные. Аминь.
Освежающее купание длилось до трех часов ночи. Позабавились на славу. Утром восемь человек отправили с отравлением и поносом в больницу, двое, как ни странно – выжили без последствий. Командование оправдывалась перед местным комитетом партии, а солдатам запретили увольнение из части на два месяца.

                19

Рано утром группа высаживается на лесной поляне, вблизи небольшого села в Горьковской области. Не спеша, закапывает парашюты, упаковывает вещи.
На небе появляется суровая дождевая туча, и, сделав шалаш, группа перемещается под него и начинает поглощать завтрак. Огорчает только лишь отсутствие чая, который приходится заменять травяным настоем. Степин, разиня, оставил заварку в расположении бригады.
Туча на самом деле оказалась суровой, пролившись на группу (то есть на шалаш) настоящим майским ливнем, к счастью для группы - кратковременным.
И вот уже вовсю светит солнце, а группа, огорчённая сокращением стратегического запаса, направляется на разведку местности. Натыкается на маленькую речку. Но по карте никаких рек быть не должно. Снегов сверил местность с картой и убедился, что их выбросили совсем в другое место.
Значит надо выбираться к ближайшему селу и определяться. В кустах ребята находят лодку. Погружает в нее вещи и плывет вниз по течению. 
Поначалу плыть по речушке даже приятно, небольшое течение, частые и резкие повороты, а также большое количество каких-то жёлтых цветочков.
Но после пересечения гати из брёвен, речушка, как-то постепенно уходит из леса в болото, и проплыв ещё немного, отталкиваясь вёслами от кочек, в этих самых кочках лодка и застревает.
После небольшой разведки, выясняется, что в ста метрах левее среди деревьев есть что-то похожее на русло, по крайней мере течение там присутствует.
Группа переносит лодку между кочек и пытается плыть дальше. Получается не очень, поскольку постоянно приходиться раздвигать ветки и подтопленные брёвна.
Затем лодка вновь вплывает в болотные кочки и останавливается. На этот раз окончательно. Разведка дальше по болоту никакого положительного результата не даёт, отсутствие протоки. Группа разбивает лагерь в лесу.
Сидя посреди болота, группа устраивает перекус из остатков завтрака. Поскольку сегодня всё-таки праздник (1 мая) и это надо отметить, принимаем решение расположиться пока здесь.
Перенесли вещи за две ходки. Искупаться в болоте приходиться всем. Последняя ходка ознаменовалась стремительно приближающейся дождевой тучей и встречей с гадюкой.
Едва успеваем растянуть тент и разжечь костёр, как начинается второй, и последний в этот день ливень. Дождь заканчивается также быстро, как и предыдущий, вновь светит солнце, начинается постановка лагеря (поиски относительно сухих мест) и приготовления к праздничному обеду.
В качестве сюрприза достаётся бутылка лимонада, которую успешно распиваем на семерых. Несмотря на не очень удачное место стоянки, первый походный вечер признаётся успешным.
- А завтра предстоит найти людей и село.
Туманным утром группа вышла к небольшому селу. Предупредив бойцов, чтобы они сидели тихо на опушке леса, Снегов направился к крайней избе. В небольшой комнатке жила семья местной учительницы сельской школы.
- Гражданочка, подскажите, пожалуйста, где мы? Нас высадили ночью, но не там, не в Горьковской области.
- В Мещере, сынок.
- Вот это новость. Штурман ошибиться не мог. Значит, нас намеренно высадили не там. Проверка на вшивость.
Радиограмма из центра все разъяснила. Выбросили на две недели на выживание. В магазины не заходить, у местных жителей продукты не клянчить, милиция о появлении группы в данной местности предупреждена. Задание - постоянно перемещаться по местности и делать кроки, зарисовки местности.
Снегова поразила бедность и чистота в избе. Пол в комнате и возле печки был чисто подметен. На подоконнике лежала пионерская форма сына учительницы. На стенах развешаны цветные вырезки из журнала “Огонёк”. В голове Снегова мелькнула мысль:
- Вот в таких семьях и воспитываются настоящие люди.
Седенькая женщина с сочувствием отнеслась к рассказу десантника о том, что их выбросили не в тот район. Нашла старые брюки и куртку рано умершего мужа. Несмотря на скудность съестных запасов, она накормила всю группу горячим супом. Достала туристическую карту Мещёрского края и охотно поведала историю края.

                20

Название Касимов, - позднейшее: изначально город, основанный Юрием Долгоруким в 1152 году на берегу Оки на месте нынешнего Касимова, назывался просто Городцем, или же Городцем Мещерским, по названию местности.
Городец упоминается в летописях по случаю смерти Александра Невского, случившейся в Городецком монастыре при возвращении князя из Орды.
Однако подлинную известность ему принесло парадоксальное решение Василия Тёмного, отдавшего город в удел мусульманскому князю, родственнику казанского хана, помогавшему со своею дружиною Василию в борьбе с Шемякой. Очевидно, московские князья видели в таком союзе многочисленные преимущества по сравнению с прямыми способами справиться с Казанью.
Таким образом, вторую половину 15, весь 16 и даже часть 17 века между землями московскими и рязанскими находилось настоящее удельное мусульманское государство, один из правителей которого под именем Симеона Бекбулатовича даже на краткое время стал государем Всея Руси по прихоти царя Ивана Грозного.
Земли Мещеры, занимаемые ныне Касимовским районом Рязанской области, в период, когда формировалось Рязанское княжество, лежали вне его пределов. Это была область кривичской колонизации, тяготевшая к Мурому и Суздалю.
Земли Мещеры поделили между собой великие князья Дмитрий Донской и Олег Рязанский, позднее были присоединены к Москве.
Тем самым было положено начало удельному Касимовскому царству (княжеству), находившемуся в прямой зависимости от великого князя московского и просуществовавшему более 200 лет.
Карту эту мне пришлось исправлять самому. Изменилось русло реки и дороги. Там на карте, где были болота, кое-где уже шумел молодой сосновый лес; на месте иных озер оказались трясины.
Но все же пользоваться этой картой было надежнее, чем заниматься расспросами местных жителей. С давних пор так уж повелось у нас на Руси, что никто столько не напутает, когда объясняет дорогу, как местный житель, особенно если он человек разговорчивый. Старик попался именно такой.
- Ты, мил человек,- кричал глуховатый местный дед,- других не слухай! Они тебе такого наговорят, что ты жизни будешь не рад. Ты меня одного слухай, я эти места наскрозь знаю.
- Иди до околицы, увидишь по левой руке избу-пятистенку, возьми от той избы на правую руку по стежке через пески, дойдешь до Прорвы и вали, милый, краем Прорвы, вали, не сумлевайся, до самой до горелой ивы.
- От нее возьмешь чуть-чуть к лесу, мимо Музги, а за Музгой подавайся круто к холмищу, а за холмищем дорога известная - через мшары до самого озера.
- А сколько километров?
- А черт их знает? Может, десять, а может, и все двадцать. Тут километры, милок, не меряные.
Снегов пытался следовать этим советам, но, или горелых ив оказывалось несколько, или не было никакого приметного холмища, и он, махнув рукой на рассказ туземца, полагался только на собственное чувство направления. Оно почти никогда его не обманывало.
Туземец объяснял дорогу со страстью, с неистовым увлечением. Снега это вначале забавляло, но позднее, когда ему самому пришлось объяснять  дорогу группы командованию бригады, Снегов поймал себя на том, что рассказывал им о приметах этой запутанной дороги с такой же страстью, как и туземец.
Каждый раз, когда объясняешь дорогу, будто снова проходишь по ней, по всем этим привольным местам, по лесным проселкам, усеянным цветами бессмертника, и снова испытываешь легкость на душе. Эта легкость всегда приходит к нам, когда путь далек и нет на сердце забот.
Чтобы не заблудиться в лесах, надо знать приметы. Находить приметы, или самим создавать их - очень увлекательное занятие. Мир примет бесконечно разнообразен.
Бывает очень радостно, когда одна и та же примета сохраняется в лесах год за годом - каждую осень встречаешь все тот же огненный куст рябины за прудом, или все ту же зарубку, сделанную тобой на сосне. С каждым летом зарубка все сильнее заплывает твердой золотистой смолой.
Приметы на дорогах - это не главные приметы. Настоящими приметами считаются те, которые определяют погоду и время. Примет так много, что о них можно было бы написать целую книгу. В городах приметы нам не нужны. Огненную рябину заменяет эмалированная синяя табличка с названием улицы.
Время узнается не по высоте солнца, не по положению созвездий и даже не по петушиным крикам, а по часам. Предсказания погоды передаются по радио. В городах большинство наших природных инстинктов погружается в спячку. Но стоит провести две-три ночи в лесу, и снова обостряется слух, зорче делается глаз, тоньше обоняние.
Приметы связаны со всем: с цветом неба, с росой и туманами, с криком птиц и яркостью звездного света. В приметах заключено много точного знания и поэзии.

                21

Есть приметы простые и сложные. Самая простая примета - это дым от костра. То он подымается столбом к небу, то спокойно струится вверх, выше самых высоких сосен, то стелется туманом по траве, то мечется вокруг огня.
И вот к прелести ночного костра, к горьковатому запаху дыма, треску сучьев, присоединяется еще и знание завтрашней погоды. Глядя на дым, можно определенно сказать, будет ли завтра дождь, ветер, или снова, как сегодня, солнце подымается в глубокой тишине, в синих прохладных туманах.
Безветрие и теплоту предсказывает и вечерняя роса. Она бывает такой обильной, что даже блестит ночью, отражая свет звезд. И чем обильнее роса, тем жарче будет завтрашний день.
Это всё очень несложные приметы. Но есть приметы сложные и точные. Иногда небо вдруг кажется очень высоким, а горизонт сжимается, кажется близким, до горизонта как будто не больше километра. Это признак будущей ясной погоды.
Иногда в безоблачный день вдруг перестает брать рыба. Реки и озера мертвеют, как будто из них навсегда ушла жизнь. Это верный признак близкого и длительного ненастья.
Через день солнце взойдет в багровой зловещей мгле, а к полудню черные облака почти коснутся земли, задует сырой ветер, и польются томительные, нагоняющие сон обложные дожди.
Снегов вспомнил о приметах и отвлекся от карты Мещёрского края. Изучение незнакомого края всегда начинается с карты. Это занятие не менее интересное, чем изучение примет.
По карте можно странствовать так же, как по земле, но потом, когда попадаешь на эту настоящую землю, сразу же сказывается знание карты - уже не бродишь вслепую и не тратишь времени на пустяки.
На карте Мещёрского края внизу, в самом дальнем углу, на юге, показан изгиб большой полноводной реки. Это Ока. К северу от Оки тянется лесистая и болотистая низина, к югу - давно обжитые, населенные рязанские земли. Ока течет по рубежу двух совершенно разных, очень непохожих пространств.
Рязанские земли хлебные, желтые от ржаных полей, кудрявые от яблоневых садов. Околицы рязанских деревень часто сливаются друг с другом, деревни разбросаны густо, и нет такого места, откуда бы не была видна на горизонте одна, а то и две-три еще уцелевшие колокольни. Вместо лесов по склонам логов шумят березовые рощи.
Рязанская земля - земля полей. К югу от Рязани уже начинаются степи. На западе Мещёрского края, на так называемой Боровой стороне, среди сосновых лесов лежат в мелколесье восемь боровых озер. К ним нет ни дорог, ни троп, и добраться до них можно только через лес по карте и компасу.
У этих озер одно очень странное свойство: чем меньше озеро, тем оно глубже. В самом большом Митинском озере всего четыре метра глубины, а в маленьком Удемном - семнадцать метров.
К востоку от Боровых озер лежат громадные Мещёрские болота - "мшары", или "омшары". Это заросшие в течение тысячелетий озера. Они занимают площадь в триста тысяч гектаров.
Когда стоишь среди такого болота, то по горизонту ясно виден бывший высокий берег озера - "материк" - с его густым сосновым лесом. Кое-где на мшарах видны песчаные бугры, поросшие сосняком и папоротником,- бывшие острова. Местные жители до сих пор так и зовут эти бугры "островами". На "островах" ночуют лоси.
Как-то в конце сентября группа шла мшарами к Поганому озеру. Озеро было таинственное. Бабы рассказывали, что по его берегам растут клюква величиной с орех и поганые грибы "чуть поболе телячьей головы". От этих грибов озеро и получило свое название. На Поганое озеро бабы ходить опасались - около него были какие-то "зеленущие трясины".
- Как ступишь ногой,- рассказывали бабы,- так вся земля под тобой ухнет, загудит, заколышется, как зыбка, ольха закачается, и вода ударит из-под сапог, прыснет в лицо. Ей-богу! Прямо ажно такие страсти - сказать невозможно. А самое озеро без дна, черное. Ежели, какая молодая бабенка на него глянет - враз сомлеет.
- Отчего сомлеет-то?
- От страху. Так тебя страхом и дерет по спине, так и дерет. Мы как на Поганое озеро наткнемся, так бяжим от него, бяжим до первого острова, там только и отдышимся.
Выли волки. Черное озеро было налито вровень с берегами. Казалось, стоит подуть ветру, или усилиться дождю, и вода затопит мшары, и группу вместе с шалашом и она уже никогда не выйдем из этих низких, угрюмых пустошей.
Всю ночь мшары дышали запахом мокрого мха, коры, черных коряг. К утру дождь прошел. Серое небо низко провисало над головой. От того, что облака почти касались верхушек берез, на земле было тихо и тепло. Слой облаков был очень тонок - сквозь него просвечивало солнце.
Группа свернула базу, взвалила на себя ранцы и пошла на новое место. Идти было трудно. Прошлым летом по мшарам прошел низовой пожар. Корпи берез и ольхи подгорели, деревья свалились, и группа каждую минуту должна была перелезать через большие завалы. Шли по кочкам, а между кочками, там, где кисла рыжая вода, торчали острые, как колья, корни берез. Их зовут в Мещёрском крае колками.
Мшары заросли сфагнумом, брусникой, гонобобелем, кукушкиным льном. Нога тонула в зеленых и серых мхах по самое колено. За два часа группа прошла только два километра.
Впереди показался островок твердой земли. Из последних сил, перелезая через завалы, все изодранные и окровавленные, добрались до лесистого бугра и упали на теплую землю, в заросли ландышей.
Ландыши уже созрели - меж широких листьев висели твердые оранжевые ягоды. Сквозь ветки сосен просвечивало бледное небо.

                22

Группа обошла весь остров. Он был небольшой, со всех сторон его окружали мшары, только далеко на горизонте были видны еще два островка.
Издали слышался крик девок, наверное, ягоды собирали. Снегов нехотя встал и пошел на крик. Девки показали ему на сырой земле место, там, где остров переходил в мшары, громадные свежие следы лося. Лось, очевидно, шел большими скачками.
- Это его тропа на водопой,- сказали они.
Снегов решил проследить лосиный след. У группы не было воды, хотелось пить. В ста шагах от острова следы привели к небольшому окну с чистой, холодной водой. Вода пахла йодоформом. Группа напилась и вернулась обратно.
Федос пошел искать Поганое озеро. Оно лежало где-то рядом, но его, как и большинство озер во мшарах, было очень трудно найти. Озера окружены такими густыми зарослями и высокой травой, что можно пройти в нескольких шагах и не заметить воды.
Федос не взял компаса, сказал, что найдет обратную дорогу по солнцу, и ушел. Мы лежали на мху, слушали, как падают с веток старые сосновые шишки. Какой-то зверь, по-видимому лось, глухо протрубил в дальних лесах.
Прошел час. Федос не возвращался. Но солнце было еще высоко, и Снегов не тревожился - Федос, сельский парень, не мог не найти дорогу обратно. Серая мгла стлалась над мшарами.
Без компаса в такой мгле нельзя было найти дорогу. Группа вспомнила рассказы о том, как в бессолнечные дни люди кружили в мшарах на одном месте по нескольку суток.
Снегов влез на высокую сосну и стал кричать. Никто не отзывался. Потом очень далеко откликнулся чей-то голос. Он прислушался, и неприятный холод прошел по спине: в мшарах, как раз в той стороне, куда ушел Федос, уныло подвывали волки.
Что же делать? Ветер дул в ту сторону, куда ушел Федос. Можно было разжечь костер, дым потянуло бы в мшары, и Федос мог бы вернуться на остров по запаху дыма.
Но этого нельзя было делать. Снегов не условился об этом с Федосом. В болотах часто бывают пожары, и он мог принять этот дым за приближение пожара и, вместо того чтобы идти к группе, начал бы уходить от нее, спасаясь от огня.
Пожары в высохших болотах - самое страшное, что можно испытать в этих краях. От них трудно спастись - огонь идет очень быстро. Да и куда уйдешь, когда до горизонта лежат сухие, как порох, мхи, и спастись можно, да и то не наверняка, только на острове - огонь почему-то обходит иногда лесистые острова.
Кричали все сразу, но им отвечали только волки. Тогда Снегов пошел с компасом в мшары - туда, где исчез Федос. Спускались сумерки. Вороны летали над островом и каркали испуганно и зловеще.
Группа звала Федоса отчаянно, потом все же разожгли костер - быстро темнело, - и теперь Федос мог выйти на огонь костра. Но в ответ на их крики не было слышно никакого человеческого голоса, и только в глухие сумерки где-то около второго острова вдруг загудел коростень. Это было нелепо и дико - откуда мог появиться коростень в болотах, где с трудом проходил человек?
Оказывается, Федос слышал крики группы и все время отвечал, но ветер дул в его сторону и отгонял голос. Потом Федосу надоело кричать, и он начал дудеть в травинку - подражая коростеню.
До Поганого озера Федос не дошел. Ему встретилась одинокая сосна, он влез на нее и увидел вдали это озеро. Федос поглядел на него, выругался, слез и пошел обратно.
- Почему? - спросили его.
- Очень страшное озеро,- ответил он.- Ну, его к черту!
Несколько сосен уже упало в воду. Вокруг озера, должно быть, непроходимые трясины. Темнело быстро, по-осеннему. Группа не осталась ночевать на острове, а пошли мшарами в сторону материка - лесистого берега болота.
Идти в темноте по завалам было невыносимо трудно. Каждые десять минут они проверяли направление по фосфорному компасу и только к полночи выбрались на твердую землю, в леса, наткнулись на заброшенную дорогу и поздней ночью дошли по ней к озеру Сегден, где жил их общий приятель старик-путеводитель Кузьма.
Снегов поведал эту историю, в которой нет ничего особенного, только затем, чтобы дать хотя бы отдаленное понятие о том, что представляют собой Мещёрские болота - мшары.
На некоторых мшарах (на Красном болоте и на болоте Пильном) уже началась добыча торфа. Торф здесь старый, мощный, его хватит на сотни лет. Берега качались под ногами, как гамак.
Под тощей травой стояла бездонная вода. Шест легко пробивал плавучий берег и уходил в трясину. При каждом шаге фонтаны теплой воды били из-под ног. Останавливаться было нельзя: ноги засасывало и следы наливались водой.
Вода в озере была черная. Со дна пузырями поднимался болотный газ. Группа удила в этом озере окуней. Привязывали длинные лески к кустам багульника, или к деревцам молодой ольхи, а сами сидели на поваленных соснах и курили, пока куст багульника не начинал рваться и шуметь, или не сгибалось и трещало деревцо ольхи.
Тогда они лениво подымались, тащили за леску и выволакивали на берег жирных черных окуней. Чтобы они не уснули, бойцы клали их в свои следы, в глубокие ямы, налитые водой, и окуни били в воде хвостами, плескались, но уйти никуда по могли. Ох, и вкусны же они были после костра!
В полдень над озером собралась гроза. Она росла на глазах. Маленькое грозовое облако превратилось в зловещую тучу, похожую на наковальню. Она стояла на месте и не хотела уходить.
Молнии хлестали в болотные кочки рядом с группой, и на душе у них было неважно. Больше на Поганое озеро они не ходили, но все же заслужили у местных баб славу людей отпетых, готовых на все.
- Вовсе отчаянные мужики,- говорили они нараспев.- Ну, такие отчаянные, такие отчаянные, прямо слов нету!
Задание группа выполнила на “хорошо”.

                23
 
          Получив новый приказ на разведку другого района, они, томясь под лучами молодого весеннего солнца, лениво гребли ботинками песок. Бойцы достали из нагретых ранцев галеты и смачно грызли их. Федос еще не успев прожевать, спросил:
- Командир, а вы уверены, что мы идем той дорогой?
Эти же сомнения одолевали Снега последние полчаса, и он упорно пытался развеять их.
- Мы вышли из рязанской электрички, - размышлял Снег, - и пошли вместе с дачниками. Дачники ошибиться не могут. Дорога просто заблудилась в бесконечных огородах.
- Все правильно, брат, за дачами вырулим на насыпь, - спокойно ответил Снег.
Конечной целью нашего маршрута были озера мещерской глуши. Эта глушь встречает непроходимой сосновой стеной, как только переедешь мост через Оку. Но асфальтированная дорога помогает путникам связаться и с отдаленными лесными поселками.
Озера, к которым мы так стремились, были целью нашей разведки и давно привлекали меня непонятными для русского языка названиями. Да и села, расположенные рядом с ними, удивляли своей топонимикой.
Топонимикой, происхождением названий, Снег увлекся давно. Ведь по древним названиям сел, городов, рек и озер можно узнать, что за народы населяли нашу землю, чем занимались, с кем торговали.
И хотя разгадывать ребусы топонимики - задача лингвистов, нам, дилетантам-десантникам, захотелось самостоятельно приблизиться к тайне названий рязанских урочищ.
На карте одно из них выглядит так: три озера, одно Перкино, другие безымянные. Три поселка, Северный, Чиркино и Темное, рядом непроходимый лес, болото.
Озера и поселки обводит тоненькая лесная дорожка, прямиком выходящая к поселку Мурмино. Обступающий их лес изрезан такими же тонкими отводными каналами, сооруженными еще в начале 19 века, для осушения мещерских болот.
До прихода славян в этих лесах жило угро-финское племя мещера, поэтому корни названий мы стали искать в мордовском языке - ближайшем родственнике угро-финского.
Предположили, что название Чиркино происходит от мордовских слов “чирь” - (берег, край) - и “эрьке” - озеро и значит по-русски берег озера.
Это наименование вполне соответствует расположению поселка и говорит о его древности. Но самым удивительным показалось нам название Перкино. Мы решили, что оно тоже состоит из двух слов, “пе” и ”эрьке”.
Слово “пе” означает голова, главный, глава семьи, верх, верхний. Таким образом, выходит, что Перкино - главное, верховное? или родовое озеро.
Снег копнул глубже и выяснил, что существуют фонетические и лексические параллели между мордовскими словами “пе” и “вере”. “Вере” тоже имеет значение верхний и можно заключить, что название озера связано с культом мордовского верховного божества Вере Паза - бога неба.
Ему захотелось проникнуть в эти загадочные места, ощутить дух мещерских племен, приоткрыть тайну лесных озер, которой до него, быть может, еще никто не касался.
Перед походом в мещерскую тайгу Снег расспросил об этих местах бывалых туристов. Выяснилось, что Северный - поселок торфозаготовителей. Совсем недавно он снабжал топливом построенную еще в XIX веке мурминскую ткацкую фабрику.
Для этого была проведена узкоколейка. Сооружали ее после войны пленные немцы. Теперь торф не используется, торфоразработку прекратили, узкоколейку разобрали.
В память о ней осталась лишь высокая насыпь. Да и сама фабрика сейчас с трудом выживает в новых рыночных условиях. Объект наших исследований лежал в стороне от асфальтовых дорог, самый ближний центр цивилизации от него, как Снег уже говорил, поселок Мурмино. Дальше лес, песчаные дороги с немереными лужами, не высыхающими даже в знойное лето, болота и полчища комаров.
Учитывая все эти обстоятельства, двигаться к озерам они решили рано утром, когда комары еще не проснулись, и пешком, дабы не отягощать себя вязнущим в лужах транспортом.
Да к тому же так больше увидишь, и путешествовать экологически чище. Однако на всякий случай договорились с бригадой эвакуаторов, которая на завершающем этапе должна вывезти экспедицию к месту сбора. Эту бригаду возглавил колхозный бригадир, романтик и путешественник дядя Петя.
Дорога, по которой группа уже пылила битый час, вдруг, вырвавшись из огородов, напропалую махнула в лес.
- А где же насыпь? - воскликнули бойцы хором.
Им необходимо было выйти на насыпь, оставшуюся от узкоколейной дороги, чтобы по ней кратчайшим путем добраться до озер. Сверились с картой и компасом, выяснилось, что они не доехали одну остановку.
Скорректировав маршрут, Снег, как главный навигатор, повел экспедицию в самую глушь Мещеры, надеясь, что дорога сама поведет их в нужном направлении.
Сознание того, что они с самого начала сбились с намеченного курса, немного всех расстроило, но в то же время элемент неопределенности, неясности, куда идти и куда же они придут, добавил романтики в их простой, на первый взгляд, поход.
Каждый ощутил реальную возможность заблудиться. Но никто не хотел высказать своего опасения, чтобы не посеять панику в их малочисленные ряды.
В лесу было просто великолепно. Солнце, едва проснувшись после зимней спячки, хотело отдать нам все свое тепло. А мохнатые сосны заботливо укрывали их от его излишне щедрых лучей.


                24

Запах пыли сменился запахом хвои и молодой лесной травы. Во всех углах расчирикались всякие птички, которые так обрадовались весне, что даже наше присутствие не мешало их «песне о главном».
Отовсюду выползли жучки и паучки. В воздухе носились счастливые и «окрыленные» мухи. Вышли на уборку территории муравьи. И они, как дети, радовались этой идиллии. Федос нашел под сосной бревнышко и, уютно усевшись на него, произнес:
- Я чувствую дух предков и отсюда никуда не пойду.
В то же мгновение вместо огромного Федоса Снег увидел перед собой девушку из мещерского племени. Ей очень шло пестрое, с древним орнаментом платье. И хотя у нее не было длинных кос и татуировки на лице, в здешних условиях ее легко можно было принять за богиню, в древности посещавшую этот озерный край.
С этого места, правда, уходить не хотелось. Решили сделать первый привал. Пока ребята доставали из ранцев съестные припасы, Снег пытался определить, где они находятся.
Ориентир на местности они уже давно потеряли и шли просто на север. На карте их дорога почему-то не значилась. 
- Как пойдем дальше? - обратился Снег к бойцам. - Дорога опять уходит куда-то на запад.
- Так и пойдем, куда дорога поведет. В жизни ведь не бывает прямых, как узкоколейка, дорог. Да и не готовы мы еще к встрече с озерами. Как будем готовы, так нас сразу и выведут, - произнес Федос и многозначительно замолчал.
- Это точно, - подхватил Фунтик, - я еще не проникся духом предков. У меня даже настроение упало, когда узнал, что пойдем по насыпи. Идти по насыпи - это все равно, что на паровозе ехать, никуда не свернешь. Никакой романтики, а я романтик по натуре.
- Да еще светло, куда-нибудь вырулим, а не вырулим, все равно не пропадем, - сказал Бермос, нежно вытаскивая из коротких рыжих волос пестрого жучка.
- Уж за это душа моя спокойна. Когда мяса не поешь с год, все чувства обостряются. Природа тебя понимает, и ты природу. Когда не нарушаешь гармонии, то каждая веточка в лесу тебя защитить готова.
Поправив на голове кепи, Федос внимательно посмотрел на Снега.
- Вот это да! - подумал Снег. - Боялся, что они про себя меня ругать будут, скажут: дороги не знает, завел, заманил. А мне тоже так интересней, когда что-то неизвестное впереди.
Доверились дороге. А она разделилась на две. Одна резко пошла на запад, другая - на северо-восток, то есть как раз в нужном им направлении. Они прошли еще с полчаса, и вдруг в лесу обозначился просвет.
- Кажется, выходим к деревне, - обрадовалась группа.
- Вы слышите? Да тише, послушайте! - призвал всех Бермос. - Лягушки квакают, тут озеро. Мы пришли!
Пробежались по дороге и выскочили к заросшему ряской небольшому водоему. На его поверхности лежал пестрый ковер, сотканный отражениями неба и деревьев.
Из-под него доносилась любовная лирика водных обитателей. Они подошли ближе - и тут же никем не пуганные огромные лягушки лениво сползли с теплого берега в воду.
Увы, это все-таки было не озеро. Пошли дальше и наткнулись на поляну. Кто-то скосил всю траву и воздвиг из деревянных жердей сооружение непонятного назначения.
Покрытые отвратительным тряпьем жерди были похожи не то на шалаш, не то на сушилку для сена. Эта странная картина привела их в недоумение.
- Где мы? Куда пришли? Кто тут был до нас, люди или…? Место не из приятных.
Тонкая натура Фунтика сработала, как индикатор. Он предложил поскорей уйти отсюда, тем более, что дорога на этой поляне развернулась и пошла обратно.
Прямой бросок до поселка Северного не получился. Они плутали в лесу и теперь уже окончательно поняли, что заблудились. В такой ситуации главное - не паниковать и собраться с мыслями.
Можно было махнуть по азимуту на северо-восток, но не было гарантии, что группа не упрется в болото. Решили идти по дороге до первой развилки, а там видно будет.
Пошли налево. Стали встречаться гадюки самых разных окрасок. Это их обеспокоило: весной они очень опасны. Видимо, они спускались в какую-то низину.
Группа отмечала все повороты на перекрестках и записывала их в блокнот. Снег поднял в очередной раз палку, чтобы отметить ею новый поворот, как из-под нее зашипела рыжая гадюка. Его тут же прошиб пот:
- Бронзовка! Уф, пронесло.
- Не убивайте! - закричал Федос то ли ему, то ли всей группе.
Но у Снега и в мыслях этого не было. Она здесь хозяйка. Это он вторгся в ее владения, разорил ее убежище.
Она только предупредила, а могла и по рукам дать. Они забирались все глубже и глубже в лес, так что зови, не зови, откликнутся разве только волки.
Но волков в этих местах нет, значит, и откликаться некому. Духи предков не спешили нас знакомить со своими озерами и уж тем более посвящать в тайну происхождения их названий.
Временами в лесу встречались какие-то странные воронки, поросшие молодым березняком. Снег никак не мог понять их происхождение. Решил, что это какие-то провалы в почве.
На дороге, по которой они шли, уже не чуя ног, отчетливо стал выделяться протектор тяжелых грузовых машин. Через сотню метров показалась лесная вырубка. Пахло новенькими гробами.

                25

На желто-зеленой юной траве валялись разделанные сосновые трупы. Но палачей здесь не было. Уехали лесные катафалки. Их пассажиры столько напилили, что увезти не смогли.
В лесу не на шутку помрачнело. Пора было, где-то кидать якорь. По следу лесовоза они вышли на неглубокую канавку.
- Хорошо он тут буксовал. Столько нагрузил, что разворотил мост, - заметил Снег.
Через канавку было переброшено несколько бревен. Из-под бревна высовывалась какая-то предупредительная табличка. На ней краской было написано: «Опасная зона, проход и проезд запрещен. Территория полигона». Надпись еще не совсем пожухла.
- Вот так попали, - с досадой произнес Федос.
Трудно было понять, где они: на территории полигона, или как раз вышли за его пределы. Впрочем, сильно уставшим, им было уже все равно. Главное: они нашли воду, и теперь можно было вставать на ночлег.
Ручей был, конечно, не коньячной струей, но чайной - уж это точно. Цвет чая ему придавал торф. За ручьем показался просвет. Группа, как ночные мотыльки, устремились к нему, и попали на поляну.
Она не порадовала их своей живописностью. Из ее центра гордо надзирала за лесом громадная вышка, прикованная стальными прутьями к изрытому окопами и блиндажами грунту.
В стороне стоял остов «Уазика», видимо, ранее не один год возивший какого-нибудь командира, а теперь брошенный здесь за ненадобностью неблагодарным седоком.
Стало ясно, что они на территории полигона. Но так как он был уже не действующий, решили остаться под его защитой, хотя этому очень противился Бермос. Однако близость воды была для остальных важнее, чем воздействие отрицательных энергетических полей.
Казалось бы, чем дальше от цивилизации, тем чище, более нетронутой, первозданной, должна быть природа. Но, чем глубже мы уходили в лес, тем больше видели признаков губительного воздействия на нее человека.
Они решили забраться на вышку, в надежде увидеть с нее, в каком направлении им двигаться на следующий день. Но только Фунтику, казавшемуся поначалу человеком изнеженным и замороченным на биополях и потенциалах, хватило смелости забраться на самый верх и зайти на смотровую площадку.
- Вокруг только лес! - крикнул он с вышки. - Я спускаюсь.
Когда его спросили, что собой представляет вышка, он лаконично ответил:
- Лучше вам этого не знать.
И сразу у них, не добравшихся до самого верха, в воображении возникли разные картины. Федос представил, что там, наверху, бомжатник.
 Снег нарисовал себе стойку для пулемета с разбросанными вокруг гильзами и пустыми пулеметными лентами. Самовар вообразил нечто неописуемое, а потому рассказывать им о своем видении не стал.
Измученные долгой ходьбой и потрясенные впечатлениями, они, кое-как поставив палатку, разбрелись по поляне в поисках дров. Неожиданно Снег наткнулся на помет какого-то животного.
В помете было много шерсти: кто-то кого-то съел.
- Может, съевший - это волк, и волки здесь все-таки водятся, - подумал Снег.
Позвал бойцов взглянуть на его находку. Так как настоящих таежных следопытов среди них не было, то опровергнуть, или подтвердить его невеселую догадку никто не смог. А пугаться уже не было сил.
- Волки, так волки, - фаталистически размышлял Снег, - что тут теперь поделаешь? Да и как здесь без них: они все же санитары леса. Ну, подумаешь, вступим в процесс естественного отбора - выживает сильнейший.
А в конце дня конкретно на нем вдруг вздумал проверить процесс отбора клещ. Его долго уговаривал Федос отпустить командира подобру-поздорову, да так и не уговорил. Пришлось по-плохому, лишить клеща воздуха и четвертовать.
Заснули они все, как говорится, без задних ног. Утром Снега разбудило весеннее птичье многоголосье. Он обулся и вылез из палатки поздороваться с солнцем.
В утренних лучах эта поляна преобразилась и уже не выглядела столь волюнтаристски, несмотря на то, что вышку никто не снес и «уазик» остался на прежнем месте. Снег решил пройтись немного вперед по дороге, чтобы хоть чуть-чуть понять, куда же идти дальше.
Вдоль дороги стали чаще встречаться глубокие воронки, заросшие молодыми березками.
- Что же это такое? - мучил его вопрос.
Вскоре ответ на него пришел сам собой. На перекрестке лесных дорог красовалась табличка: «Территория полигона. Проезд и проход запрещен. Стреляют, бомбят».
- Чудное, однако, тут было местечко и полное тайн, совсем не связанных ни с топонимикой, ни с экологией, а с минами и подавно, - подумал Снег. - Слава Богу, полигон теперь не действует.
Вернулся на их военную базу. Бойцы уже проснулись и бурно обсуждали, кто храпел ночью. Снег тоже слышал храп и грешным делом думал, что храпит Бермос. Тот уверял, что всю ночь проспал спокойно и храпа не слышал, сам же он этим пороком не страдает.
Самовар подозревал Снега. Федос, этот любитель мистики, утверждал, что кто-то храпел за палаткой и даже прижимался с внешней стороны к нему холодным боком. Короче, жуткая, таинственная история.
Всем сразу стало весело, все на время забыли и про полигон и про то, что заблудились. Но делу - время, потехе - час. Посмотрев внимательно на карту, они обнаружили, что на ней указаны вышка и ручей, из которого они брали воду.

                26

А если идти вдоль ручья, как раз попадешь в поселок Чиркино, а там и до Северного рукой подать. Так они и пошли. Ручей этот оказался отводным каналом, вырытым в XIX веке для осушки болот.
Люди в старину отвоевывали у мещерских болот участки суши для того, чтобы дать возможность лесным людям выращивать на этой земле хлеб. Пройдя пару километров, они свернули на лесную дорогу, утыканную сморчками.
- Вот как здорово, на кухне можно будет приготовить. Они очень вкусные, - сказал Фунтик и принялся быстренько их собирать.
Неожиданно их дорога слилась с еще одной, и они очутились на лесном большаке. Его глубокая колея проходила по березовой аллее, не то специально посаженной, не то прорубленной в лесной чаще так аккуратно, что не хватало ей разве что электрических фонарей.
В аллею живописно вписался маленький бревенчатый мостик над рыжим торфяным ручьем, который нес свои воды, наверное, в одно из лесных озер. Они приближались к поселку Чиркино на берегу озера. От предвкушения встречи с озером у всех учащенно забилось сердце.
Вот они и на просторе. Но села еще не видно, только редкие березы да кустарник понатыканы на поляне. Подошли ближе и были ошеломлены: где росли березы и кустарник, обнаружились поросшие крапивой остатки фундамента да покосившиеся заборы.
В бывших дворах валялась больше никому не нужная кухонная утварь. Деревня умерла уже давно. И уже давно никто не ходил на берег озера, которое от одиночества стало стремительно зарастать камышом.
За эти полтора дня похода в них накопились одни отрицательные эмоции. Было ощущение, что с каждым шагом они опускаются в глубокую энергетическую яму, откуда выбраться уже не удастся.
Они даже не приблизились к озеру, чтобы не ощутить на себе его мертвецкий взгляд. Хотелось бежать и бежать поскорее, куда кривая выведет. А кривая их вывела на какие-то странные наделы земли.
Они начались сразу за деревней. На участках, огороженных старыми пружинными кроватями, пестрели какие-то дачные укрытия. Кое-где были установлены не то буржуйки, не то чудо печки, только пирогов от такой печки не хотелось.
По всем наделам были разбросаны самый разный хлам и тряпье. Снег подошел ближе, чтобы разгадать, для чего это все предназначено. Фунтик, чувствительный к отрицательной энергии, чуть ли не за руку его оттащил.
- Не надо на это смотреть, заразитесь!
Он вообще очень эмоционально переживал их путешествие. И Снег чувствовал за собой вину перед ним. Ведь именно он уговорил его пойти с ними в эту экзотическую, околонаучную прогулку.
Он долго не соглашался, говорил, что нам вместе будет тяжело: он не ест мяса и с трудом переносит, когда это делают другие. Он очень ревностно и по-своему относится к природе, комара лучше сдует, чем убьет.
Но, видно, любопытство у него взяло верх. Уж больно красочную картину Снег ему нарисовал об угро-финских предках, живших на мещерских озерах. А на самом деле все оказалось очень мрачно.
Покинув Чиркино, они направились в поселок торфозаготовителей Северный, шли по рыжей колее: слева болото, справа выкорчеванные пни. Казалось, что они вот-вот зашевелятся и утянут их в болото.
Однако они благополучно добрались до Северного. Это оказался симпатичный лесной поселок с песчаной почвой и красивыми соснами, приличными деревянными домами, большими охотничьими собаками во дворах и резвыми козами, лазающими по заборам.
Единственно, что было не так, - это разрушенный магазин, а как раз возле него их должны были встретить на следующий день эвакуаторы.
Они разговорились с местным старожилом, работавшим когда-то торфозаготовителем. Снег спросил, знает ли он что-нибудь о названиях озер и деревень.
- Поселок Северный - это потому что находится на севере от фабрики, - сказал он. - Тут никто и не жил, пока торф не стали заготавливать. А Чиркино нежилое теперь. Оттуда, кто сюда, а кто в Мурмино да в Рязань к детям перебрался. Темное - это там, в лесу, дальше.
- Там тоже пара домов осталась. А про озера я ничего сказать не могу. Да и одно Перкино природное, а остальные - искусственные. Их вырыли, когда торф добывали. Перкино - большое озеро, да только подходов к нему нет. Все камышом заросло. Вот прямо по этой лесной дороге и идите. Да тут недалеко.
Они поспешили к Верховому озеру, к главной цели их трудного путешествия. Ободренные близостью конечной цели, с мыслями о чистом и верховом, не шли, а парили над дорогой, не чувствуя тяжелых ранцев.
Казалось, что к озеру их несли сами духи, которые сначала им устроили кучу проверок и испытаний. И вот лес расступился, перед ними раскрылась большая поляна с камышовыми зарослями.
По крикам птиц, которые целой тучей кружили вдалеке, можно было догадаться, что озеро заросло не все. Похоже, что и рыбы там им было вдоволь.
Группа покидала ранцы и стала всматриваться в заросли с надеждой увидеть хотя бы маленькую тропку к воде, хотя бы узенькую прогалину в камышах. Но, увы, озеро было хорошо спрятано от чужого взора.
Все же им удалось отыскать небольшой подход к воде, чтобы наполнить озерной водой котелок. Поставив лагерь, все отправились на обход владений озерного бога и на краю леса заметили небольшой холм.
- Здесь было капище, - сказал Федос. - Отсюда лесные жители ходили на рыбалку. Если бы не камыши, то с этого места озеро было бы как на ладони.

                27

Отправились дальше по дороге, рассчитывая, что она доведет их до открытой озерной глади. К озеру еще недавно вплотную подходил лес. Поляна, на которую они вышли, оказалась вырубкой.
- Человек внедряется в природу и оставляет после себя только пни и коряги. В качестве памятника своим деяниям оставляет уродливые сооружения и странные колымаги в виде этой, - подумал Снег, когда они обнаружили недалеко от озера нечто, издали напоминавшее печку, на которой ездил Афоня, только на гусеницах.
В действительности это был проржавевший бункер для сбора торфа. За вырубкой раскинулось необычно вспаханное поле. На одинаковом расстоянии друг от друга далеко тянулись глубокие и широкие колеи.
Самовар, напуганный бомбовым полигоном, решил, что они попали на минное поле, его еще не успели окопать. Но после долгих рассуждений, все пришли к выводу, что так сажают лес. У всех сразу потеплело на душе.
- Значит, не все так плохо, как иногда кажется! - сказал Фунтик.
И вдруг, в подтверждение его слов, а мыслям Снегова, кто-то громко гаркнул, потом еще и еще. Нет, это была не ворона. Это был черный ворон! Он пролетел мимо них и уселся на самую макушку сосны.
- Сейчас вороны, большая редкость, они чуть ли не в красной книге, - сказал Федос.
- Смотрите, смотрите! - радостно закричал Фунтик - Я вижу озеро! - и он, несколько раз подпрыгнув от счастья, побежал к воде. Действительно, в озеро врезался небольшой мыс, и по нему шла тропка.
С этого мыса они разглядели всю красоту Перкино. Озеро было круглым. В нем отражалось яркое весеннее небо, окрашивая воду в ультрамариновой цвет. Птицы, будто стая ос, роились над водой.
Когда-то подобной картиной любовались древние угро-финны. Наверное, озеро тогда не было таким заросшим, и здешние аборигены, совершив религиозный ритуал на холме в лесу, беспрепятственно ходили на рыбалку.
Все же они добрались до лесного озера с загадочным угро-финским названием, увидели его берега и даже представили, как жили здесь люди тысячу лет назад.
Вернулись к своим рюкзакам, поужинали и потом еще долго сидели у костра, обсуждая увиденное. Говорили о гармонии человека и природы, об экологии, о древних предках, о Вселенной, потом переключились на мистику.
И вдруг в наш разговор стал периодически вклиниваться странный звук, доносившийся со стороны озера. Это было какое-то внутриутробное уханье, издаваемое с большими паузами.
Обычно так ухают со дна пруда лягушки. Но этот звук был гораздо внушительнее. Фунтик сказал, что это дает о себе знать со дна озера первоземноводное, вымершее вместе с динозаврами. Им стало немного не по себе.
- Да это же выпь, - догадался Федос. - Ну, такая небольшая цапля, ее еще называют «болотный бык» за то, что она так мычит, так что спите спокойно.
И они пошли спать. Утром Снег отправился встречать с большой земли проверяющих. Они прибыли, как и договаривались, к магазину и в точно назначенный час. Они быстро домчались до озера.
Ребята были просто все в счастье, когда к стоянке подкатил штабной «Уазик», и из него вышел заместитель командир бригады полковник Виницковский.
Пока Снег докладывал полковнику результаты разведки, Федос с Фунтиком показали проверяющим местные достопримечательности. Возвратившись, они поздравили Снега и произнесли:
- Какие вы молодцы, что нашли это озеро и выполнили боевую задачу. У вас лучшие кроки данной местности в бригаде. Оценка группе - “отлично”. 
После завтрака на траве проверяемые и проверяющие сели в «Газ-66» и поехали по ухабистой лесной дороге на вертолетную площадку, которая вскоре выбралась из леса за широкой пашней.
По ней важно разгуливала целая журавлиная стая. Заметив их, журавли дружно взметнулись в небо. Они долго летели над лесом, демонстрируя всем свою красоту. До свиданья, журавли. До свидания, озера. До новых встреч, лесные мещерские тайны.

                28

Снегов благодарен судьбе за то, что она свела его с ВДВ. Физическая подготовка в Киевском высшем общевойсковом военном училище была неплохо поставлена, но в ВДВ она была посерьезнее.
Это чувствуется сразу во время маршевой подготовки. Они совершали марш-броски на десять-двадцать километров, или маршевые переходы на сто пятьдесят километров с полной боевой выкладкой.
Прибывали на площадку погрузки на самолеты на аэродром “Дягилево”, откуда совершались прыжки, и оттуда обратно - марш на 150 километров. Тратили на этот переход где-то сутки. А полная выкладка - это рюкзак десантника, противогаз, саперная лопата, автомат, каска.
Это без боекомплекта, потому что на прыжки боекомплект не берется. Полная боевая выкладка - до тридцати килограмм. От такой нагрузки летом у некоторых случались и обморочные состояния.
В общем, в ВДВ служат такие же парни и такие же офицеры, как в вооруженных силах, но внутренний дух у десантников совершенно другой.
Служба такая, что заставляет каждую минуту помнить, что ты принадлежишь к особому роду войск, которые в случае боевых действий выполняют особые задачи - десантников практически всегда бросают в тыл противника, и большой вопрос, вернешься ли ты оттуда живым, или нет.
Это сплачивает, люди чувствуют себя постоянно собранными, дисциплинированными, и чувство взаимовыручки действует ежесекундно.
Случаи дедовщины случались конечно, но это не то, о чем теперь судачат на телевидении и в газетах. Случаи давления на солдат, и даже физического, в бригаде были, но только на тех, которые не оправдывали звания десантника, и это не просто  громкие слова.
Это стало случаться, кстати, лишь в последние годы, когда вследствие дефицита молодежи пошли на нарушение приказа министра обороны, в котором четко прописано, кого нужно призывать в ВДВ, и стали призывать кого угодно.
Иными словами, в ВДВ стали попадать слабые в физическом и, главное, в моральном отношении новобранцы. Не выдержав физической нагрузки десантников, они под любыми предлогами стараются попасть в тыловые части, или заранее увильнуть от службы.
В наше время, как только такой новобранец длительное время не пребывал в роте, он уже не мог вписаться в коллектив. Таких определяли в подсобное хозяйство на свинарник, или в пожарную команду, некоторых в лазаретах держали, других старались отправить из ВДВ в другие воинские части. Иногда получалось, а иногда нет. Но в целом скажу, что таких было не более одного - двух на сотню призывников.
К службе в ВДВ нужно готовить заранее. Морально и психологически к прыжкам. Это проблема естественна, потому что есть люди, которые по природе своей вообще прыгать не могут.
С первого дня прихода в ВДВ офицеры внушали солдатам: не всякий может совершить прыжок, поэтому никакие нарекания и упреки в его адрес по этой причине совершенно недопустимы.
Это было святым правилом для всех. Таких людей - в том числе и офицеров - просто переводили в другие части. Есть еще такое понятие, как психологический барьер, который появлялся после третьего, пятого, иногда после седьмого прыжка. Снегов лично ощутил его после первого прыжка. Если ты преодолеешь этот барьер, то будешь прыгать. Вот и он после этого прыгал еще 175 раз.
Что чувствуешь? Страх. Это естественное чувство, но тут он такой необузданный, что ничего с собой не можешь поделать - ноги ватные, тяжелые, просто конец наступает, особенно, когда зеленый свет зажигается, ревет сигнал “ревуна” и выпускающий дает добро на отделение от самолета. Десантник просто вываливается из самолета, потому что нет сил оттолкнуться от аппарели.
А если забудешь дернуть кольцо? На парашюте укреплен страхующий прибор, который за тебя сработает. Он за Снегова, кстати говоря, и сработал на первом его прыжке, когда Снег забыл дернуть кольцо. Очнулся, только тогда, когда купол раскрылся. Наверху абсолютная тишина и слышно очень хорошо и далеко.
После этого все было в порядке, хотя на каждый новый прыжок идешь с легким волнением, которое ощущают даже спортсмены, совершившие тысячу прыжков.
Попадал иногда к нему в группу солдатик, который просил его:
- Товарищ лейтенант, вытолкните меня.
Подходит к проему и начинает упираться. Тут Снег его и выбрасывал. Так что моральная подготовка чрезвычайно важна, и очень важен пример офицеров, которые должны демонстрировать спокойствие. Ради этого шли даже на нарушения.
Скажем, выпускающий не надевал на себя парашют. Просто авиационный трос на себя надевал и пристегивался для того, чтобы показать, что все будет хорошо, все будет нормально.
Из практики можно сказать, что всего один - два из сотни так и не могут преодолеть психологический  барьер боязни высоты.

                29

Вообще у десантников нет разницы, на какой должности ты находишься, прыгают все - повара, свинари, писаря, словом все, кто служит даже в подразделениях обеспечения, в комендантском взводе, даже врачи прыгают.
Все они десантники в полном смысле этого слова. Когда десант выходит на прыжки, корабельная группа формируется по весу, поэтому нет разницы между офицерами и солдатами, все едины. Офицеры сами распределяются между солдатами, и этот принцип существует только в ВДВ.
Это святое правило десантной семьи. Конечно, риск при прыжках с парашютом несомненно существует. И для его исключения осуществляется многоступенчатый контроль, скажем за укладкой парашюта. Причем не каждый офицер может проверять укладку парашюта, а только особо подготовленные офицеры-инструкторы.
Потом - проверка парашютов на площадке. Шеренга выстроена, сначала “приборист” проверяет прибор, который автоматически должен выдернуть кольцо. Малейшее нарушение и тебя моментально отправляют с площадки, никакого риска не должно быть.
Выпускающий офицер проверяет каждого: чуть что-то не так - и никаких споров, вон с площадки, или выдергивают чеку из прибора автоматического раскрытия парашюта и тот распускается, это называется “прыжок в сторону”. И уже непосредственно перед заходом в салон проверяет заместитель командира бригады.
Здесь тоже могут снять с прыжков. Солдат спорить не будет, а иной офицер позволит себе возразить. Чтобы с ними не спорить, проверяющий берет за кольцо парашюта и дергает, парашют вываливается, это тоже называется “прыжок в сторону”.
Прыжки - дело серьезное. Недосмотреть за укладкой парашюта - значит погубить солдата. За двадцать лет службы был один случай гибели - не раскрылся основной купол. Причем по вине самого солдата.
Он втихаря пронес в самолет кусачки и перекусил ими основной металлический тросик раскрытия ранца парашюта. Как он перед этим рассказал другу, ему хотелось, чтобы основной купол не раскрылся, и он спустился бы на землю на запасном парашюте.
В этом случае его похвалили бы за смелость и наградили бы десятью сутками отпуска. В данном случае ему не повезло, для раскрытия запасного купола не хватило  буквально нескольких метров.
Удар о землю был такой силы, что пристегнутый на груди солдата  автомат согнулся, а сам труп, подпрыгнув от удара о землю метра на три, а потом некоторое время еще колыхался на земле, как желе.
В Чучково прыгали с самолетов Ан-2 и вертолетов. Бывает, разбрасывает далеко, на ногах не устоять, несет за куполом. Снегова зимой несло 400 метров, пока купол не дошел до кромки леса, не уперся в сосну и не погас.
На такие случаи у десантников особые шлемы - с продольными и поперечными ребрами, которые смягчают удар. К сожалению, бывают случаи, когда шлем не поможет. Снегова раз понесло ветром, и парашют никак было не развернуть, потому что раньше они прыгали на парашютах Д-5, у которых не было строп управления, и так его шмякнуло плашмя о землю, что сломало два ребра.
На МИ-8 - пятнадцать мест, на МИ-6 корабельная группа - 50 человек, точнее 48 плюс два выпускающих. Кроме того, десантники учатся выпрыгивать с вертолетов на ходу, без парашютов, с высоты примерно два метра, это называется "по-штурмовому".
ВДВ это особый род войск, перед которым ставятся особо сложные задачи. Это отношение к делу остается и на гражданке. Десантник никогда не променяет свою форму на любую другую, потому что гордится ею. Он всегда помнит, как командир перед строем вручал ему за первый прыжок значок с № 1 и голубой берет.
Десантные войска служат для ведения боевых действий в тылу противника. Не так просто воевать, когда вокруг одни враги. Отсюда - определенные требования, предъявляемые и к десантникам, и к технике.
В этом плане большое спасибо первому командующему ВДВ генералу Василию Филипповичу Маргелову (дяде Васе) - он сделал все для того, чтобы десантные войска действительно стали боеспособными и в этом смысле элитными.
Десантники находятся где-то посредине между войсками и разведчиками. Они могут вести эффективные боевые действия как настоящие войска и в то же время умеют делать то, на что способны только профессиональные разведчики.
Десантнику нужна не только физическая подготовка и высокий моральный дух. Им не стать без ума, образованности, интеллекта. В кино нередко показывают десантников, которые головой разбивают кирпичи.
Не это, конечно, характеризует десантника, потому что, находясь в тылу врага, надо еще иногда и думать, как выполнить задачу и при этом еще остаться в живых.
В фильме Владимира Бортко "Честь имею" идет речь о 6-й роте 104-го полка псковской дивизии Воздушно-десантных войск. 98 десантников приняли бой с более чем полутора тысячами чеченских боевиков. Уничтожив около тысячи бандитов, рота погибла, но не пропустила бандитов в Панкийское ущелье.
Кстати, по поводу этого фильма. Скажу честно, когда смотрел его, то иногда слеза наворачивалась от ностальгии, так реально показывает десантников. Это надо отметить, потому что сейчас про солдат много телесериалов лепят, не фильмы, а пародии на армию.
Их не следовало бы вообще показывать. А фильмы Бортко - это суровая реальная жизнь, даже когда в них вымысел. Армейская служба не настолько легка, чтобы над ней смеяться.
Служба в воздушно-десантных войсках оставляет в тебе какой-то стержень на всю оставшуюся жизнь. Десантные войска были лишь небольшой частью Вооруженных Сил Советского Союза, и десантники практически все друг друга знали.
А это объединяет людей не только в плане сохранения памяти о сослуживцах, но и в общей преданности идеалам мужества и справедливости.

                30

На протяжении многих лет Чучковский район Рязанской области  был для десантников особым - здесь базировалась воздушно-десантная бригада специального назначения, одно из самых боевых соединений десантных войск. Сейчас ее нет, расформировали, но об этом можно только сожалеть.
- Нормальные десантники всегда идут в обход, - бодро напевал лейтенант Снегов, выбираясь из воды на берег. Но бодрость эта и веселость были наигранными.
Откуда бы им взяться, если из всей группы уцелел только Снегов и Федос. Им вдвоем предстояло сделать то, что не удалось всей группе. Их захватывали в плен по одиночке. Каждое новое препятствие на пути к этому проклятому штабу ракетной дивизии, вызывало неумолимое сокращение группы.
Между солдатами и офицерами стоят сержанты - промежуточное звание со своей внутренней иерархией: младший сержант, сержант, старший сержант и старшина.
Обучение сержантов чрезвычайно важно для спецназа, где дисциплина и компетенция необходимы даже в большей степени, чем в повседневной жизни вооруженных сил.
Обычно обучение производится в специальных учебках. Каждая из них имеет свой постоянных штат: офицеры, прапорщики и сержанты, а также ограниченное число солдат в обслуживающих подразделениях. Каждые шесть месяцев учебка получает пятьсот призывников, которых распределяют в полки и батальоны на временной основе.
После пяти месяцев сурового обучения эти молодые солдаты получают свои сержантские лычки и отсылаются в регулярные части. Около недели уходит на распределение молодых сержантов в регулярных войсках, подготовку учебной базы для нового пополнения и на прибытие свежего контингента.
После этого учебная программа повторяется. Таким образом, каждая учебка является большим детским садом, выпускающим около тысячу сержантов в год.
Учебка задумана для массового производства сержантов для Советской Армии, но которая в случае войны значительно вырастет в размерах. В этом массовом производстве есть только один дефект.
Отбор сержантов производится не командирами строевых подразделений, а местными военными комиссариатами и мобилизующими офицерами военных округов. Такой отбор не может быть, и не является, качественным. Получив приказ от своих начальников, местные руководители просто выполняют разнарядку.
Получив своих призывников, которые ничем не отличаются от других, учебка имеет пять месяцев для того, чтобы превратить их в командиров и специалистов. Какое-то количество новоприбывших вышлют сразу в регулярные части, поскольку они не подходят для обучения на командиров.
Отбор будущих сержантов для спецназа происходит другим способом, который более сложен и намного дороже. Все призывника в спецназе (после очень тщательного отбора) входят в состав боевых подразделений, где батальонный командир и командиры групп прогоняют своих молодых солдат через очень жесткий курс обучения.
Этот начальный период обучения призывников производится отдельно от других солдат. Во время этого курса командиры очень тщательно отбирают (поскольку они жизненно заинтересованы в этом) тех, кто рожден быть лидером.
Есть довольно большое количество простых способов для этого. К примеру, группе новобранцев поручили установить палатку вдвое быстрее, но среди них еще нет лидера. В сравнительно простой операции кто-то берется координировать действия остальных.
Для выполнения работы выделено немного времени, обещаются различные наказания, если работа будет выполнена плохо, или неполно за указанное время.
В течение пяти минут группа покажет своего вожака. Опять же, группе дают задаче пройти из одного место в другое по очень сложному и запутанному маршруту, чтобы не потерять ни одного человека.
И снова группа быстро выдаст своего лидера. Каждый день, каждый час и каждая минута времени солдата уходит на тяжелую работу, занятия, бег, прыжки, преодоление препятствий, и, практически все время эта группа находится без командира.
После нескольких дней интенсивного обучения командиры отбирают наиболее смышленых, наиболее сообразительных, наиболее сильных, дерзких и энергичных из группы.
После окончания курса обучения большинство новобранцев распределяется по отделениям и взводам этой роты, но лучшие из них посылаются за тысячи километров в одну из учебок спецназа, где они станут сержантами. Затем они возвращаются в ту же самую часть, откуда были посланы.
Это очень длинный путь для новобранца. Но он имеет одно преимущество: потенциальный сержант отбирается не местным военным руководителем, ни, даже, учебным подразделением, а офицером регулярных войск на самом низком уровне - на уровне боевой группы.
Более того, отбор производится на строго индивидуальной основе и тем самым офицером, который через пять месяцев снова получит избранного им человека назад, одетого уже в сержантские нашивки.
Конечно, невозможно ввести такую систему во все Советские Вооруженные Силы. Это приведет к перевозкам миллионов людей с одного места в другое.
Есть еще одно принципиальное различие. Если другие войска нуждаются в сержанте, то военный комиссариат отправляет призывника в учебку, которая делает из него сержанта. Но если сержант нужен спецназу, то командир группы посылает троих своих лучших новобранцев в учебное подразделение спецназа.
Учебный батальон спецназа работает по принципу: прежде чем ты начнешь отдавать приказы, ты должен сам научиться повиноваться им. В целом, задача, стоящая перед учебными батальонами, может быть выполнена очень просто.
Говорят, что если закупорить пустую бочку и затащить ее под воду, а затем отпустить ее, то она подскочит над поверхностью воды. Чем глубже ее погрузить, тем быстрее она всплывет и выше подпрыгнет над водой.
Так же действовали эти учебные батальоны. В каждом учебном батальоне спецназа есть постоянный штат офицеров, прапорщиков и сержантов, кроме того, он получает триста новобранцев спецназа, уже прошедших первичную подготовку в разный подразделениях спецназа.

                31

Вертолет вряд ли прилетит в ближайшее время, и еще неизвестно, что творится вокруг. Но десантнику спецназа не пристало кукситься и
ныть. Если суждено погибнуть от рук противника - на все воля Божья
и высшего командования. Снегов проверил автомат. Три рожка были в наличии. Как раз хватит, чтобы умереть с честью, как и подобает настоящему десантнику.
Ракетные шахты должны быть за эти лесом и рекой. Вот только эти пятьсот метров по открытой местности чем-то Снегу не нравились.
- Вот глупые, думают, что если он их не видит, то и не знает о них ничего.
Снегов достал бинокль и стал пристально всматриваться в лежащую перед ним местность. Федос готовился броском преодолеть эту заградительную полосу.
- Подожди, Федос. Тут что-то не так. Посмотри внимательно сам.
Снегов передал бинокль Федосу. Тот посмотрел и сказал:
- Да все нормально, командир, рвем когти. 
На небольшой тропинке лежали тушки нескольких полевых мышей. Одно это уже противоречило их обычной тактике, ведь, как правило, они при малейшем шорохе бросаются убегать.
- Отравить их тоже не могли. Вблизи не было никаких злаковых растений, значит посыпать гербецидами простые травы не было никакого смысла.
Обычные грызуны-вредители. Живут себе в норах,
едят все, что ни попадя, никакая зараза их не берет, только живучее
становятся. А еще плодятся и все время новые
территории захватывают.
В сильную оптику  бинокля Снегов разглядел среди травы какие-то маленькие штыри, торчащие на местности с равными промежутками.
- Интересно, что это. Может быть невидимый часовой, о котором им время от времени говорили на занятиях, но в реальной жизни никто и никогда не показывал. Ни на одних учениях этого не было. Но если этого мы не видели, это не значит, что этого нет в реальности.
- Но время идет. Обойти это поле невозможно, нет свободного времени. Надо решаться.
Снегов выхватил из-за пояса малую саперную лопатку и метнул ее с таким расчетом, чтобы она упала между металлическими штырями.
- Федос, давай свою лопатку.
Они рванули вперед. Десять метров, двадцать метров. В голове, как будто включили рубильник. Снегов с ожесточением потряс головой. Эта маленькая штучка столько раз спасала ему жизнь, что, если она сломалась, можно спокойно заказывать музыку и деревянный макинтош.
- Хм, уважаемый! - раздался в голове интеллигентный голос. Так мог
говорить какой-нибудь старый доктор из кино. - Вы меня понимаете?
Снегов не понимал уже категорически ничего. Когда голоса раздаются в голове, это можно списать на сотрясение мозга, или слишком большое
давление. На шизофрению, в конце концов.
Но за ближайшие время, обозримые пару месяцев, мог припомнить, что за последние дни он головой о стену не бился, а полное медицинское обследование проходил перед вылетом на операцию.
- Так понимаете вы меня, или нет? - Уже с ноткой раздражения проворчал доктор.
- Понимаю, - растерянно пробормотал Снегов. - Только вот не понимаю:
- А это уже ваши личные проблемы, - проворчал докторишка. Самое главное, чтобы вы не начали стрелять, поскольку я очень боюсь этих ваших  пуль.
- Пуль? - Сделал круглые глаза Снегов. - Каких еще пуль? Я и вас то в упор не вижу.
- Если вы обещаете не применять оружие, то можете протянуть руку вперед и пощупать.
Подобная мысль уже назревала в разгоряченном мозгу Снегова. Он протянул руку, мать честная, там, где точно ничего не было, ладонь в перчатке нащупала чью-то руку.
- Ты кто? - Ошеломленно пробормотал Снегов.
- А мы уже перешли на ты? - Иронично сказал доктор. - Хорошо, сейчас я тебе все объясню, только не предпринимай никаких алогичных действий. Я тоже живой и мне может быть больно. А боли я не люблю.
- Да кто же этого не знает? Любого школьника среди ночи разбуди, так он тебе расскажет, что нужно смешать селитру, уголь и этот, как его там? -
Только тут Снегов сообразил, что думает о рецепте изготовления пороха.
- Пора отходить, мой друг, пора. - Сообщил доктор. - Вряд ли мое общество доставит вам удовольствие, но я прошу вас потерпеть и не применять оружие. Поразительные результаты. Десантник ничего не понимает.
                32

Но попробуй, докажи это такому громиле, мигом по стене размажет, как помидоры по асфальту. Только тут Снегов впервые смог подробно рассмотреть штабника, со штабом которого он боролся уже несколько недель. Про боевое столкновение, когда он сталкивался со штабными лицом к лицу, и говорить не приходится.
Тут не до изучения, успеть бы на курок нажать. Этот штабной был малый не промах. Он во всем уступал Снегову и передвигался по камере словно пьяный матрос по палубе в шторм. Но Снегов великолепно знал, как тот может двигаться, если приспичит. Сколько раз он видел такие фигуры в прорези прицела.
Снегов замер, словно замороженный. Штабной вполне нормальным голосом проговорил:
 - Мы не будем производить над вами медицинские опыты.
Снегов, все еще держащий руку на плече Федоса, кивнул головой, словно соглашаясь.
- Тогда ладно. - Снегов облегченно вздохнул и облегченно развалился на койке.
Он улыбнулся, поглядел на обоих соседей и совершил то, чего ни один десантник в здравом уме и твердой памяти делать никогда не должен. Но, поскольку у Снегова были вполне обоснованные подозрения насчет здравости и твердости его ума, его действие было оправдано. Он внезапно уснул.
Снегов почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Еще не открывая глаз, он попытался оттолкнуть от себя противника, одновременно настраиваясь на командный голос: - Чего надо?
- Хватит вам дрыхнуть, уважаемый, - послышалось знакомое бормотание. - Вы же не дома.
Алексей резко открыл глаза и снова оказался нос к носу с лежащим Федосом. Чуть поодаль виднелся силуэт второго штабного, сидевшего возле стены. Снегов потряс головой, пытаясь осознать происходящее.
- Что со мной было?
- Вы почувствовали себя плохо.
Жуть, мрак и полный беспредел. Десантник, падающий в обморок, словно кисейная барышня. Если кто узнает, то у офицеров-десантников будет масса поводов посмеяться, а вот Снегову, скорее всего, придется распрощаться с военной службой. Армия не любит неженок.
А что скажут ребята из группы? Хорошо еще, хоть и неправильно так говорить, но вся его группа тоже потеряла сознание, значит тоже никто не выжил. Уже за одно это его под трибунал отправить могут.
- А где мое оружие? - Снегов поискал глазами свой автомат и не нашел его.
- Мы оставили его там, где вы упали, - ответил штабист. - Он вряд ли вам понадобится.
- Ага, а от противника я буду отбиваться саперной лопаткой, да? - Ехидно поинтересовался лейтенант.
- Если вы имеете в виду меня, - подал голос штабист, сидящий в углу. - То с помощью саперной лопатки вам вряд ли это удастся сделать. Да и оружие ваше не помогло бы.
- Ага, то-то вы нас на каждом углу пачками крошили.
Снегов грустно посмотрел на облаченного в грязную куртку Федоса:
- Я не понимаю. Может, вы мне объясните?
Штабист задумался.
- Вы книги читаете? - Начал издалека он.
- Это такие листочки в твердом переплете? - Ехидно поинтересовался Снегов. - Нет, как-то не доводилось. Устав и то редко.
Штабист снова задумался. Видно, этот процесс не доставлял ему никакого удовольствия и, более того, был непривычен.
- Что такое электромагнитный шок понять можете? Вот этим тебя с твоим верзилой и шарахнуло. Хорошо, что маленькая мощность была, а то бы вам - каюк.
- Короче, свою задачу вы не выполнили, но необходимый жизненный опыт приобрели. Все, для вас учения закончены.
Целый месяц Снегов с Федосом отходили от электромагнитного шока. Вывод один. Отрицательный результат - это тоже результат.

                33

Снег встречал в спецназе людей с немецкими фамилиями. В бригаде был офицер из поволжских немцев Андрей Берген. По его рассказам в его семье все говорили исключительно только на немецком языке, чтобы не забыть его.
После десятилетки Андрей из города Энгельса поступил в Рязанское воздушно-десантное училище, полностью пропитался десантным духом и был направлен в Чучковскую бригаду.
В Чучково он познакомился с молодой крестьянской девушкой по имени Женя, влюбился в нее и женился на ней. У них родилась прекрасная дочка.
- Не знаю, что он там плел своим родителям о национальности Жени, но что-то видимо плел о ее, якобы, немецких корнях.
И вот в один прекрасный зимний день его родители приехали навестить молодых и посмотреть на внучку.
Снегов с Тамарой жил на втором этаже дома офицерского состава, а Бергины на третьем этаже. Снегов наблюдал, как в восемь часов вечера чинные немцы направлялись с рейсового автобуса с чемоданами в квартиру Андрея.
Через полчаса в квартире Андрея поднялся дикий крик. Родители кричали, что ни за что не признают русскую жену Андрея и внучку, которые к тому же ни слова не говорили по-немецки, что он их обманул и все такое.
В ответ Андрей пришел в ярость. Послал по-русски родителей, куда подальше, пинками выкинул из квартиры их чемоданы, самих родителей и заявил, что если им нужна немка, то пусть они убираются в Германию и ищут немку там, а он свою жену уже нашел.
Пришлось Снегову по приказу дежурного по части идти устраивать ночевать родителей Андрея в офицерское общежитие. Утром они обиженные укатили из части первым же рейсом.
Только через несколько месяцев все загладилось и забылось. Родители смирились со своей участью, сменили гнев на милость и приехали снова мириться с молодыми.
Международная дружба победила. Рот фронт!



                34

В этой повести автор опирается на свои записи из старой тетради, в которую за время службы в спецназе подробно заносил все сведения, почерпнутые из закрытой для открытой печати методической разработки по тактике действий спецназа и методам выживания в различных географических, природных и климатических условиях, а также на основе собственного опыта.
Стандартным набором оружия в спецназе являются: незаменимый автомат Калашникова, 400 патронов боезапаса, нож, шесть ручных гранат “Ф-1”, или легкий одноразовый гранатомет.
При выброске с парашютом автомат укрепляется таким образом, чтобы не мешать открыться главному и запасному парашюту и не повредил парашют до приземления.
Большое количество креплений делает невозможным для парашютиста использовать автомат немедленно после приземления. Поэтому, для того, чтобы не быть беззащитным в этот момент, парашютист имеет также бесшумный пистолет “Гроза”.
Офицеры и радист имели меньший набор вооружения: короткоствольный автомат “АКСМ”, 200 патронов к нему, пистолет и нож.
Кроме личного оружия группа спецназа имела коллективное оружие в виде гранатомета, ракеты типа "земля-воздух" "Стрела-2", мины для различных целей, пластиковую взрывчатку, снайперские винтовки и другое оружие.
Группа постоянно изучала, как использовать групповое оружие, но не держала его в группе постоянно: групповое оружие хранилось на складах “НЗ”, а его количество для группы определялось при каждой операции. Операции часто могут выполняться только с личным оружием.
Группа, направленная на операцию только с личным оружием, может получить необходимое групповое оружие позже, обычно на парашюте. А в случае преследование группа могла избавиться от него.
Для большинства солдат потеря их оружия является преступлением, осуждаемым на наказание в штрафном батальоне. Но спецназ, пользующийся особым доверием и действующий в абсолютно необычных условиях, имеет привилегию решения этой проблемы, хотя, конечно, каждый такой случай позднее расследуется. Командир и его заместитель должны доказать, что ситуация действительно была критической.
В отличие от воздушно-десантных и штурмовых сил, спецназ не имеет никакого тяжелого вооружения типа артиллерии, минометов, или боевых машин БМД. Но не иметь, не значит не использовать.
При приземлении на вражеской территории группа может начать свою операцию захватом машины, или бронетранспортера, принадлежащего противнику. Любая машина, включая даже с красным крестом, является честной добычей для спецназа.
Она может использоваться для различных целей: для того, чтобы быстро скрыться из зоны высадки, например, или для перевозки мобильной базы группы, или даже для организации нападения на особо важные цели.
Идеальной ситуацией считается, когда противник использует танки для охраны особо важных объектов, а спецназ захватывает один, или несколько из них и немедленно атакует цель.
В этом случае для неповоротливого, медленно двигающегося танка нет необходимости долго путешествовать к своей цели. Множество других типов оружия противника, включая минометы и пушки, могут быть использованы в качестве тяжелого вооружения.
Количество автоматов, приборов ночного видения и патронов легко объясняется: 100 групп по пять-семь человек в каждой, где каждый, за исключением радиста имеет прибор ночного видения, боезапас для каждого автомата на полдня боя - 200 патронов, остальное добывать у противника.
Отличные американские приборы ночного видения использовались спецназом, главным образом, потому, что батареи и другие необходимые запчасти можно было добывать у противника.
Оружие, предназначенное для спецназа очень разное, замаскировано разными способами: от гитарной струны, используемой для удушения при атаке сзади, до маленького переносного ядерного заряда от 800 до 2000 тонн в тротиловом эквиваленте.
Арсенал спецназа включает быстродействующие яды, химикаты, бактерии. В то же время любимым оружием спецназа считается мина. Мины использовались на всех стадиях операции группы.
Сразу же после приземления закладываются мины там, где спрятаны парашюты, а позже группа заложит мины на дорогах и путях, по которым они уходят от врага.
Наиболее широко в 1970-1989-х годах спецназом использовались мины “МОН-50”, “МОН-100”, “МОН-200”, “Дятел”, “Кобра”, “Дальний”, “Бетонобойный”. МОН - это чисто противопехотная мина, а цифра обозначает дистанцию разлета осколков.
Они разлетаются не во все стороны, а в виде узкого пучка в направлении, которое определил для них минер. Это ужасное оружие, очень эффективное в разных ситуациях.
К примеру, если обнаружена ракетная установка и нет возможности подойти к ней близко, то можно использовать МОН-200 для ее подрыва. Наиболее они эффективны при взрыве для поражения на улице, дороге, лесных тропинках, в овраге, ущелье, или долине. Мины МОН часто закладывают так, чтобы накрыть цель перекрестным огнем с двух, или более направлений.

                35

Спецназом используется большое количество других типов мин, каждый из которых создавался для специальных целей: для взрыва железнодорожного моста, для разрушения цистерны нефтехранилища и для поджога сразу же ее содержимого, для подрыва конструкций из бетона, стали, леса, камня и других материалов.
Это целая наука и настоящее искусство. Солдат спецназа отлично владеет им и знает, как взорвать очень сложные объекты с минимальным использованием взрывчатки.
Он знает, как при необходимости сделать взрывчатку из имеющегося рядом материала. В некоторых случаях можно использовать простые и доступные вещи - газовые и кислородные баллоны парафина с добавлением наполнителей из легких металлов, изготавливали и детонаторы из коробка спичек.
Следующее очень эффективное оружие спецназа - это огнемет. Он весит одиннадцать килограммов и имеет одноразовое действие. Изобретенный в первой половине 1970-х годов, он существенно превосходит любые огнеметы, производимые в это же время в любой другой стране мира.
Принципиальная разница состоит в том, что иностранные модели того времени выбрасывали струю огня примерно на тридцать метров, и значительная часть горючего сгорала на траектории.
Наш огнемет, однако, стрелял не струей, а капсулой, состоящей из легкого цилиндра с зарядом порошка. Воспламеняющаяся смесь летит к цели в капсуле и загорается только при ударе о мишень.
Огнемет имел дальность стрельбы более, чем 400 метров, а эффективность одного выстрела была равна такой, что и при взрыве снаряда 122 мм гаубицы.
Он мог с особой эффективностью использоваться против уязвимых для огня целей - хранилищ горючего, складов боеприпасов, ракет и самолетов, находящихся на земле.
 
                36

Самое современное оружие спецназа существует по соседству с оружием, которое давно забыто во всех других армиях мира, или передано в военные музеи. Одно из них - арбалет.
Арбалет на деле является страшным оружием, которое посылает стрелу в человека с огромного расстояния с величайшей точностью. Специалисты считают, что во времена соперничества арбалета и мушкета, мушкет был признан лучшим только из-за того, что производил оглушающий грохот и это имело лучший эффект на врагов, чем еле слышный свист стрелы из арбалета.
Но по скорости стрельбы, точности и надежности арбалет был лучше мушкета, меньше по размеру и весу, а убивал людей так же, как и мушкет.
Но поскольку он не производил никакого шума при стрельбе, то он и не имел такого эффекта, как при залпе из тысячи мушкетов.
Но бесшумность - это как раз то, что нужно спецназу. Современный арбалет, конечно, очень отличается по виду и конструкции от арбалетов предыдущих веков.
Он сделан по последнему слову техники. Он снабжен оптическим  прицелом, похожим на современные снайперские винтовки. Стрелы делают с учетом последних достижений баллистики и аэродинамики. Сам лук очень элегантен, легок, надежен и удобен. Чтобы его было легче переносить, он разбирается.
Арбалет не является стандартным оружием спецназа, хотя в спецгруппах уделяли огромное внимание обращению с ним. При необходимости группа спецназа могла быть снабжена одним, или двумя арбалетами для выполнения специального задания, при котором надо убить человека вообще без шума, в темноте с дистанции нескольких десятков метров.
Безусловно, арбалет никоим образом не может считаться соперником снайперской винтовке. Снайперская винтовка Драгунова - изумительное стандартное оружие спецназа. Но если на снайперскую винтовку надеть глушитель, то точность и дальность стрельбы значительно снизятся.
Для точной и бесшумной стрельбы снайперскую винтовку сделали с тяжелым стволом, в котором глушитель является органичной частью этого оружия.
Это надежное оружие. Тем не менее, офицеры, руководящие ГРУ, считали, что командир спецназа должен иметь достаточно широкую коллекцию оружия, из которой он может выбрать подходящее для конкретной ситуации.
Вполне возможно, даже вероятнее всего, что возникнут особые ситуации, в которых командир, готовясь к операции, захочет выбрать достаточно необычное оружие.
Наиболее устрашающим, деморализующим врагом солдата спецназа всегда была и будет собака. Ни электронные устройства, ни огневая мощь противника не оказывают такого эффекта на состояние его морального духа, как появление собак.
Собаки врага всегда появляются в наиболее неподходящий момент, когда группа, утомленная длительным переходом, наслаждается коротким чутким сном, когда ноги полностью стерты, а боеприпасы закончились.
Опрос, проведенный среди солдат, сержантов и офицеров спецназа снова и снова дает один и тот же ответ: последнее, с чем бы они желали столкнуться - это собаки противника.
Начальство ГРУ провело некоторые далеко идущие исследования по этому вопросу и пришло к заключению, что лучшим способам справиться с собаками является использование собак самими.


                37

На окраине Москвы была Центральная Ордена “Красной Звезды” школа по обучению военных собак, имеющая в своем распоряжении колоссальное количество собак.
Центральная Военная школа обучала специалистов, воспитывала и тренировала собак для множества разных нужд Советской Армии, включая спецназ. Сегодня это забыто.
Собаки, как самые преданные помощники человека, на войне не утратили своего важного значения, и спецназ понял это намного лучше, чем другие рода войск Советской Армии.
Собаки в современном спецназе могут выполнять множество задач. Есть конкретные примеры использования собак в Афганистане для выполнения традиционных задач - охрана групп от неожиданных атак, поиск противника, обнаружение мин и помощь при допросе захваченных бойцов сопротивления Афганистана.
Они так же мобильны, как и люди, их можно сбрасывать на парашюте в специальных мягких контейнерах. Снегов это испытал со своей овчаркой “Максом” на собственном опыте войны в Афганистане.
Собаки является исключительно умным животным, которое при правильной дрессировке быстро становится способной научиться находить, правильно идентифицировать и атаковать важные цели.
Такими целями, снабженными сложным электронным оборудованием, могут быть аэродромы, ракеты, самолеты, штабные машины, машины, перевозящие крупное начальство, а иногда и люди. Все это делает собак спецназа страшным и опасным врагом.
Кроме всего прочего, присутствие собак в группе спецназа значительно поднимает моральный дух и уверенность офицеров и рядовых. Некоторых особенно сильных и злобных собак надо дрессировать только с одной целью: охранять группу и уничтожать собак противника при их появлении.
Обсуждая вооружение спецназа, следует также упомянуть невидимое оружие - боевое самбо. Боевое самбо - это особый вид борьбы, который до настоящего времени постоянно развивается и совершенствуется.
Слова самооборона без оружия в названии самбо не должны вводить читателя в заблуждение. Самбо разрешает использовать любые объекты, которые можно использовать в бою, вплоть до огнестрельного оружия.
Можно сказать, что молоток не является оружием, и это правда, если молоток находится в руках у гражданского человека. Но в руках мастера он становится страшным оружием.
Еще более страшным оружием является лопатка в руках у тренированного бойца. Приемы ее использования являются одним из самых драматических элементов самбо. Солдат спецназа может убить человека лопаткой с дистанции в несколько метров так же легко, свободно и бесшумно, как и из пистолета.
Существуют два раздела в самбо: спортивное самбо и боевое самбо. Самбо, как спорт - это двое людей без оружия, ограниченные набором правил.
Боевое самбо - это множество не столько секретных приемов, сколько ограничений в их применении.

                38

Ночью подморозило, и воздух был наполнен запахом снега. Он маленькими сугробами лежал на ветках и иногда с тихим шорохом осыпался вниз - его стряхивали веселые воробьи.
Замерзшие лужицы звонко хрустели под ногами, следы на асфальте сразу темнели и заполнялись водой.
У клуба части небольшими кучками стояли офицеры, тихонько разговаривали, курили, переминались с ноги на ногу. Представители районных организаций прибыли на автобусах, отдельные родственники и граждане приехали на своих машинах, но большинство добиралось на попутном транспорте и теперь вынуждено было мерзнуть на улице, дожидаясь начала мероприятия.
В зале клуба стоял гроб с телом погибшего солдата. На 11 часов было назначено прощание с умершим, вчера из Рязани в часть пришла разнарядка - сколько человек выделить для прощания. Солдат погиб от нелепого случая.
Вторая рота возвратилась в часть после стрельб. Как выяснилось позже, оружие не проверили и разложили на столе возле ружейной комнаты. Вся рота отправилась на обед.
Дежурный по роте, от нечего делать, взял секретный пистолет “Гроза” и целился им то в одну, то в другую точку. Потом перевел пистолет на дневального по роте, стоявшего от него в десяти метрах, и спустил курок. Раздался негромкий хлопок и дневальный завалился за тумбочку.
Дежурный понял, что произошло, но сделал вид, что не понимает причин падения дневального. Его внезапный шок был настолько силен, что он подошел к убитому, и с самым серьезным видом, задрав голову к верху, наблюдал за перекладиной, с которой, по его мнению, свалилась стальная гантеля, убившая дневального.
Снегов возвращался с обеда. Услышав о случившемся, он тоже поднялся в роту, где вместе со всеми офицерами слушал оправдания дежурного. Все офицеры понимающе кивали головами и на различные лады размышляли, каким образом на перекладине могла удержаться гантеля.
- Кончай туфту пороть про гантелю. Кто тебе поверит? Говори, как все было на самом деле.
- Товарищ лейтенант, я правду говорю.
- Какая правда? Это пулевое отверстие в виске тоже гантеля проделала?
- Верно, Снег. Это же пулевое отверстие.
Офицеры оттащили в сторону тумбочку и принялись внимательно осматривать маленькую кровавую точку на виске дневального. Прибежало командование бригады, дежурный врач, начальник караула. Дело завертелось.
- Надо бутылку взять, а то не достоимся, - внес предложение командир второй роты Юра Парасюк, растирая озябшее ухо, - у кого сколько?
Офицеры сбросились, денег хватило на  две бутылки водки.
- Закусить у кого есть? - спросил пожилой начальник воздушно-десантной подготовки, с трудом удерживая в руке листок бумаги, свернутый в виде стаканчика.
- А как же, - мрачно усмехнулся Юра и вытащил из кармана шинели завернутые в бумагу домашние бутерброды.
 Здорово, правда?
Стакан водки натощак не согрел, а только обжег пищевод и вызвал тяжелую икоту.
Через час на площадке перед клубом появился заместитель командира бригады полковник Виницковский с траурной повязкой на рукаве шинели. В руке он держал мегафон.
- Товарищи офицеры, расставить подразделения в колонну по одному!
Несколько человек тут же вырвалось на волю и, прячась за автобусами, побежало в сторону “досов” (домов офицерского состава).
- Товарищи солдаты и офицеры! Проходим по одному, в дверях снимаем головной убор, равнение направо, выход с другой стороны, - скомандовал Виницковский.
- Идти медленно!
Длинная очередь потянулась к входу в здание. Наконец, хвост очереди вполз в двери. По грязной ковровой дорожке мы прошли в зал. Слева на возвышении стоял гроб. В головах застыли солдаты почетного караула с автоматами, один из них все время испуганно косился на покойного.
За гробом в тени стояли какие-то люди, наверное, родственники. Совсем старенькая женщина – мать покойного - сидела на стуле возле самого гроба, вцепившись рукой в бортик и бессмысленными, остановившимися глазами смотрела в окно.
В динамиках хрипела траурная музыка. Пахло мокрым паркетом и еловой хвоей. В зале висело тягостное молчание. Все хотели только одного, как можно быстрее выйти из него. Лицо смерти - это жуткое зрелище.
Невольно ускоряя шаг, мы вышли из зала. Дежурного по роте военная прокуратура признала невиновным в происшествии и от уголовной ответственности освободила. Он продолжил свою службу, но только в другой части, в этом строю ему не было больше места.

                39

В части проводились плановые прыжки с десантниками-перворазрядниками. Как водится - длительная муштра, инструктаж, укладка куполов по команде - “делай - раз”.
Армия, короче, порядок. Прыгали с парашютами Д-5 со стабилизацией в пять секунд. После отделения от самолета принудительно открывается
маленький стабилизирующий парашют, предотвращающий
кувыркания парашютиста, а после пяти секунд падения под ним
парашютный страхующий прибор расчековывает ранец, и стабилизирующий
парашют вытягивает основной купол.
Все достаточно просто и надежно. И вот молоденький солдат Алексеев Толя готовится к прыжку. После полученного инструктажа он помнит только одно, что как только парашют открылся, надо посмотреть наверх - все ли в порядке с куполом, нет ли перехлеста строп через купол?
Над головой должен быть белый купол, правильной круглой формы.
Если все нормально - не дергаться, готовиться к приземлению. Удар при приземлении, сказал инструктор, как прыжок с полутора-двух метров.
Это и отрабатывали несколько раз, прыгая с тумбочки. И вот, наконец, взлет. Вышли на боевой курс, лейтенант открывает дверь, но суть в том,
что во время открывания этой двери он слегка задел ближайшего солдата.
Ближайшим был Анохин Ваня. Ну, зацепил и зацепил - Иван и не почувствовал почти ничего. А на самом деле касание дверью пришлось по стеклу страхующего прибора, которое треснуло, проломилось внутрь и заклинило стрелку механического часового таймера, установленного на пять секунд.
Сигнал: - «приготовиться», - «пошел». Пошел и Ваня.
Отделился - поток воздуха, рывок стабилизации, свист, карусель
картинок. Представьте себе ощущения человека, прыгающего в первый раз.
Таймер на приборе отсчитывает секунды до открытия купола: одна, две, три... Стрелка упирается в кусочек стекла. Замок не открывается, и происходит то, что в парашютном мире называется непрекращающейся стабилизацией, то есть парашютист свистит вниз к земле под маленьким стабилизирующим куполом.
А надо заметить, что с задачей стабилизации тела этот куполок
справляется достойно, но вот по части замедления падения тела - не очень. Скорость под ним в свободном падении пятьдесят метров в секунду. Ваня падает, поднимает голову, а там круглое, белое, правильной формы. Как говорили на инструктаже. Все в порядке.
Если вы думаете, что он немедленно ввел в действие запаску, то шиш вам с маслом. А что маловато - так на инструктаже предупреждали ведь:
стропы длинные, купол далеко от вас, покажется меньше, чем на земле.
Короче - Иван стал готовиться к приземлению. Как всегда бывает в истории с хорошим концом - то ли снег был очень глубоким, то ли  глубокий овраг попался, то ли тогда еще десантники были подлинными былинными богатырями, но впечатался он довольно плотно в снежный карниз оврага, да еще с такой скоростью: “ни чего себе - прыжок с полутора метров”. По инерции его, как на санках, вынесло под снегом на другой склон оврага.
Поднимается он, матерясь и прихрамывая, и тащится на старт.
А там ЧП - человек разбился. Снизу ясно наблюдали, что один купол не раскрылся.
Иван понимает, что его проблема - почти не проблема,
по сравнению со смертью  человека, и вместе со всеми отправляется на поиски тела.
Искали, разумеется, долго. И, разумеется, не нашли.
Командование в шоке - решили хоть выяснить, кто он - трагически погибший. Провели построение с проверкой - все ли на месте. Выяснили - все. Командование впало в ступор и панику.
И тут начальник парашютно-десантной службы замечает на укладочном столе парашют Ивана:
- Ваня, в креста, в бога, в мать, совсем офонарел - почему без команды парашют уложил самостоятельно? Одного трупа нам мало!
Ваня пытается объяснить, что ничего он не укладывал, что так и приземлился. На него, разумеется, смотрят, как на сумасшедшего.
И тут лейтенант заметил разбитое стекло на приборе и вспомнил про дверь в самолете.

                40

Ситуация сложилась поистине анекдотичная. Три группы спецназовцев  по семь человек в каждой получили приказ в Новогоднюю ночь с 31 декабря 1974 года на 1 января 1975 года осуществить парашютную выброску с самолета Ан-12 в районе Тамани под Москвой и приступить к выполнению разведывательной задачи.
Одна группа Снегова, как потом выяснилось, находящаяся на учениях в Московской области, была выброшена по ошибке, термометр показывал сорок градусов мороза.
Телеграмма из штаба ВДВ, запрещающая выброску групп из-за возможного обморожения, пришла на борт самолета с запозданием, в тот момент, когда одна группа, состоящая из семи человек, уже успела   десантироваться из самолета.
На вопрос штурмана самолета к руководителю выброски представителю штаба ВДВ: - “А что будем с этими делать, товарищ полковник, одну группу-то мы уже выбросили?” - тот ответил: - “Что делать? Спишем на выживание”.
Через неделю веселая группа оборванцев, выполнив задание, возвращалась на поезде в родную часть. По дороге они попали в массовую драку на Казанском вокзале в Москве, разбили в кровь морду пожилому гею, приставшего к Федосу в туалете вокзала с интимным предложением и до смерти испугала милицейский патруль, принявший их за банду грабителей.
Морозными ночами у костра Снег вволю наслушался солдатских баек. Одна из них ему особенно запомнилась. Вот она.
- “Дело было, в армию мы ехали. Ехали мы в поезде пять суток по маршруту Калиниград-Москва. Почему пятеро суток, а не трое? Это армия, пацаны.
- Нас регулярно забывали покормить, хотя прием пищи в походных условиях в целях экономии и происходил всего один за целый день. Так как из поезда нас не выпускали вообще, приходилось питаться, тем, что взяли с собой в дорогу.
- У нас было конечно с собой. Точнее - двадцать банок сгущенки, да пять коробок галет. К слову сказать, сгущенка с тех пор навсегда исключена из моего рациона, так как при слове сгущенка у меня высыпает сыпь между пальцами на ногах.
- А тогда приходилось, за неимением другой альтернативы, есть то, что было. А жрать хотелось - сил нет. Несмотря на то, что вроде ничего не делали, только вялились на полке, как моржи, да почитывали всякую детективную ерунду.
- На крупных станциях мы почему-то стояли всегда ночью, когда все бабушки - торговки уже убегали с перрона. А тут я выхожу, как-то ночью покурить, смотрю, дедок мимо нашего вагона шастает с ведром вареной картошки.
- Кому картошечки? Вкусная, развалистая.
- Я приоткрыл окно, которое напротив толчка, кричу ему: - “Дед, давай свою картошку”. Он мне: “А деньги?”. Корыстный старик попался, короче жмот.
- Не боись, дедуля, солдат старика не обидит, сейчас друган принесет.
- А сам в окошко высовываюсь. Только ухватился за ведро - поезд тронулся. Я ведро не выпускаю, потому что очень картошечки захотелось.
- Дедок тоже крепко за ведро держится, не отпускает. Поезд гонит все сильнее. Дед с ведром тоже летит на всех парах.
- Отпусти ведро, солдатик.
- Лучше ты отпусти, а я тебе его сейчас выброшу без картошки, но с деньгами.
- Омманешь, родимый.
- Ты о чести офицерской, что-либо слыхал, старик?
- Отпусти ведро, милок.
- Сам отпусти, родной.
- Пока шел такой содержательный диалог, поезд все разгонялся. Соответственно разгонялся и дед, намертво вцепившись в ведро. Все быстрее, быстрее.
- К сожалению, о приближении фонарного столба я предупредил деда слишком поздно. Да он, один черт, на мое предупреждение и не клюнул.
- Со всего своего старческого разбега дед въехал башкой прямо в фонарный столб и, как следствие, тут же погрузился в глубокий и крепкий сон.
- В поединке молодости и опыта победила молодость. Последнее, что видел старик перед нирваной, так это уплывающее вдаль ведро.
- Хоть мне и больно было смотреть на эту страшную железнодорожную катастрофу, но ведра с картошкой из рук я так и не выпустил. Ночью все наше купе лакомилось разварной картошечкой.
- И не смотрите на меня с укором. Во-первых, я не специально, я заплатить хотел, а во вторых, я же не для себя старался, а для всего голодающего коллектива”.

                41

- Рота подъём.
Вспыхнул свет, исполняющий обязанности старшины роты сержант Федосов начал отсчёт:
- Раз, два, три…
Его счёт сразу подхватили сержанты из других взводов и теперь из всех помещений роты доносилось:
- Семь, восемь, девять …
Со всех кроватей, как горох, сыпались заспанные солдаты, слышались удары, вскрики, стоны, матерки — не всем удавалось вовремя приземлится на ноги, зачастую спрыгивая со второго яруса солдат сталкивался в воздухе с другим солдатом, совершавшим точно такой же прыжок, причем, вероятность при этом не упасть на голову своему товарищу, который копошился внизу, очень близка к нулю.
Но всё это неважно, так как при подъёме работает всего одна мысль… “Только бы успеть”. Единственные, кто сохранял спокойствие в этой кутерьме, были сержанты - командиры отделений, они ходили по расположению, подгоняя особо медлительных солдат словом и делом, то есть матом и пинками в лучшем случае.
Молодой солдат Саша Ахромеев полностью проснулся только на счёт десять, с радостью обнаружив, что брюки на себя он уже натянул, и теперь пытается попасть ногой в сапог, на который сверху накинута портянка - это называется одеть портянку парашютом, то есть не наматывая.
Закусывая губу от боли - давали себя знать сапоги уже натершиеся мозоли на ногах и отбитый стариками левый бок, Саша, наконец-то, протолкнул ногу вместе с портянкой в сапог, осталась ещё одна нога.
- двадцать, двадцать один, двадцать два…
- Ну же, залазь зараза.
- двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять…
”Всё, готово. Теперь хватаем остальную одежду и на улицу, строиться.
Ахромеев выскочил на улицу, увидел треть роты. Некоторые солдаты стояли и судорожно пытались натянуть кителя.
- Двадцать восемь, двадцать девять …
Встав в строй, Ахромеев перебросил через голову китель и занялся привычным делом, расправлял китель под ремнем.
- Тридцать один, тридцать два, тридцать три…
Перед ещё неполным строем роты, прохаживался, не переставая считать, Федосов.
- Тридцать восемь, тридцать девять, сорок…
Большая часть солдат, находящихся уже на улице, уже оделась, стояла одёргиваясь, отряхиваясь, проверяя пуговицы и ремни, но были и те, кто ещё только натягивал на себя китель.
- Сорок три, сорок четыре,… сорок пять. Равняйсь!
Сто двадцать человек, не зависимо от того, закончили они одеваться, или нет, вытянули руки по швам, выбрасывая вперёд корпус с одновременным поворотом головы направо.
- Смирно!
Теперь взгляды всех устремились почти в потолок над собой. В дверях казармы показались двадцать стариков, строителей из стройбата, в роте которых только вчера разместили группу их семи десантников.
В расположении 3-го взвода послышалась какая-то возня:
- Ты, что… мат, подвинься… мат. Звук удара.
- Сегодня вечером за все ответишь, сволочь.
Ещё удар… ещё… и ещё…
- Ну, подожди, гад?
Ахромеев разглядел, вспомнил, что своего друга Степу в строю он не видел, значит, ему не показалось, что в третьем взводе ночью избивали именно его.
- В строй,  сволочь, бегом!
Ещё удар… Из строя выпал Степа Аникеев. Упав на пол, на нём задралась белая нательная рубаха, под ней вся спина была равномерного синего оттенка. За ним выскочил младший сержант Шкворин - замок 3-его взвода, наступив Степе сапогом на ладонь и заорал:
- Встать, сволочь, в строй бегом!
Аникеев застонал, пытаясь выдернуть ладонь из-под сапога Шкворина. Саша Ахромеев был его земляком и другом, которых судьба разлучила на два года, чтобы вновь соединить здесь, за тысячу километров от родного дома.
Саша уехал из их маленького городишка сразу после школы в Рязань, где он поступил в институт, но примерно раз в месяц отмечался - звонил, или писал Степе, рассказывая о прелестях студенческой жизни.
Степа учился в то время в местном ПТУ, очень завидовал Сашкиной развеселой жизни, так как большую обузу, чем свои родители, он  и представить не мог.
- Туда не ходи, сюда не ходи. Чтоб в девять часов был дома. Опять от тебя пивком попахивает за версту.
Закончив после двух лет учёбы ПТУ, он решил, что со стариками надо как-то расставаться, достали уже просто через край своим нытьём. Но для этого, прежде всего, надо стать от них материально независимым, или попросту найти работу.
Проблема была в одном, куда бы он ни совался, везде натыкался на ухмыляющуюся рожу городского военкома. В конце концов, он решил, что два года это не пять - отслужу как-нибудь.
Дальше все было, как в кино при ускоренном просмотре: повестка, явка в военкомат, пьяные проводы, плачущая, как осенняя туча, мать, младший братишка Ванюшка, говорящий:
- Держись братан, через годик и я к тебе. Буду ждать, как любимая девушка, держись там, служи честно.
Любимая девчонка тоскливо ныла:
- Степа, миленький мой, я тебя обязательно дождусь, ты только пиши.
Утром похмелье, отец везёт в военкомат, по дороге опять заглянули в “тошниловку” возле военкомата, автобус до вокзала, электричка, сборный пункт, воинский эшелон.
С Сашкой встретились в вагоне, объятья:
- Степа! Ты-то сюда, каким ветром?
Наконец прибыли в стройбат, переодевание, размещение, работа на строительных объектах, в общем -  ад. Степа, почем-то сразу не понравился сержантам, то ли за то, что он никогда не откликался на презрительную кличку «Эй ты, чмо», только на имя, фамилию, или звание.
При попытке вызвать его реакцию на что-либо оскорбительное из сержантского  арсенала, Степа просто замыкался в себе и молчал, то ли за то, что на любых работах пытался показать свои знания, то ли за то, что пытался подсказать, как можно сделать эту работу быстрее, лучше, удобнее.
Так и прошлой ночью. Качалась вся рота, так как пока они были на ужине, двое солдат с Кавказа толкнули свои бушлаты. Рота вышла с обеда, а бушлатов нет.
Командир роты тряхнул хорошенько конечно сержантов за то, что не следят за вверенным личным составом и их обмундированием, а те, в свою очередь, решили ночью научить молодых солдат беречь своё имущество, но только не своих дружбанов.

                42
               
 Саша в составе 1-го взвода выполнил, конечно, всё, что от них требовали сержанты: отжимался, подтягивался, приседал. Часа через два все в роте уже взвода спали, и только из расположения третьего взвода почти не переставая доносились звуки ударов, стоны и невнятные голоса.
Саша каким-то внутренним чувством знал, что попадает там сейчас именно Степке, но пересилить себя и пойти узнать точнее он не мог себя заставить.
- Какой же я стал тут сукой, - подумал Ахромеев, прежде чем сон сморил его.
Степа пошатываясь стоял перед строем, вид его был страшным, воспалённые полузакрытые глаза, кровоподтёки на теле, видимые даже сквозь нательную рубаху, один сапог на ноге, второй в руке, ширинка и ремень не застёгнуты, кителя не было. Саша услышал позади себя шёпот:
- Сволочи, всю ночь парня мордовали.
Младший сержант Шкворин посмотрел на Аникеева около минуты и  сказал:
- Вот, полюбуйтесь на это дерьмо, он тоже считается солдатом, чего шатаешься, стой смирно в строю, когда на тебя вся рота смотрит.
Степа проигнорировав его приказ, наклонился и начал одевать второй сапог, что тут же было пресечено ударом ноги Шкворина в голову Степы. Аникеев снова оказался на полу и стиснув зубы попытался с него подняться. Очередной удар ноги Шкворина остановил крик дневального:
- Рота смирно! Дежурный по роте на выход!
В расположение роты зашёл её командир - капитан Долгов. Действия Ахромеева были своевременны: схватив Степу за шиворот, он затащил его в расположение третьего взвода, так как он был самый дальний от входной двери.
Выслушав доклад дежурного по роте, Долгов поверхностно осмотрел  строй, и, скомандовав «Вольно», исчез в канцелярии. Дальше день пошёл, как обычно, завтрак, развод, занятия.
Сашка, пользуясь тем, что сержанты ушли курить, наклонился к Степану и спросил:
- Степа, ну как ты?
- Я им не покорюсь, не сломают они меня, сами зубы обломают.
- За что они  тебя так?
- Уроды, хотели, чтоб я им сапоги целовал, скоты.
- Степа, смири гордыню свою, а не то они тебя забьют насмерть.
- Встать, смирно!
Весь взвод из сидячего положения мгновенно перешёл в положение «Смирно». Вошёл прапорщик Сванидзе - командир второго взвода, разжиревший на ворованных стройматериалах, как свинья.
Вернулись из туалета сержанты, занятие началось, прапор нудно диктовал что-то из Устава, остальные также нудно это записывали в тетради:
- … “взаимовыручка, доброжелательность и готовность помочь друг-другу, способствуют укреплению войскового товарищества и сплочению воинских коллективов”.
- Да, - думал Ахромеев, чиркая в тетради эти слова, но только сокращенными символами:
- Именно “готовность помочь друг-другу”, но о какой защите Родины может идти речь, если я не могу помочь здесь даже своему другу.
- Это же и есть мой долг перед Отечеством - помочь, а я не могу, я даже себе помочь не могу…, и никто из нас здесь не может, так что толку от такой защиты?
После занятий день полетел дальше, обед, работы, строевая подготовка, ужин, работы, работы, работы, приведение в порядок внешнего вида, вечерняя поверка и наконец самая любимая команда “Отбой”.
Сегодня особых провинностей за ротой не числилось, с провинившимися в течении дня успели разобраться на месте, потому после отбоя, преждевременной команды “подъём” не последовало.
- Всё уже не поднимут - подумал облегченно Ахромеев. - Можно спать. Тут он услышал шум из расположения третьего взвода:
- Руки ему перехвати, …вот сволочь, брыкается… ты бы дёргался поменьше, а то и впрямь здесь начнём война.
Процессия двинулась по коридору в сторону туалета. Ахромеев лежал в кровати, и отрешённо глядел в потолок.
- Долг… долг… долг, готовность помочь другу, помочь. 
Тихо, не издавая ни одного скрипа, он слез с кровати, и как был  в одном белье, двинулся к выходу из казармы. У ближайшей койки он остановился и, постояв около минуты, задавливая в себе страх, направился дальше.
Улыбнувшись, он взял в руки табуретку, взвесил ее в руке, после чего улыбка стала ещё доброжелательнее “доброжелательность и готовность помочь друг-другу - суть войскового товарищества”.
Подойдя к двери туалета, он услышал:
          - Лезь башкой в унитаз, сука!
Степа стоял на коленях перед очком, из его рта текла кровь, и из глаз, и из ушей. Синяя правая ладонь была сплюснута так, как будто по ней проехала машина, ногой на голову ему давил Шкворин, пытаясь пересилить своим весом сопротивление Степиных рук.
Трое других стариков стояли спиной ко входу, усиленно обрабатывая ногами тело Аникеева, а вот Шкворин стоял наоборот лицом ко входу и, первым увидев Ахромеева автоматически начал вопить:
- Ахромеев, сука, а тебе какого надо?
И осёкся. В дверях стояли все семь десантников.
- Расчет пришел, должок надо получить, - произнес гигант Федосов, поднося кулак-тыковку к лицу Шкворина.
Умелый удар в голову отбросил застывшего в оцепенении Шкворина на заплеванный пол. Трое стариков, прикрывая свои чуречные головенки ручонками, и, жалобно поскуливая, как крысы, быстренько разбежались по углам.
- Беспредел окончен. Если ты, сволочь, еще раз поднимешь руку на молодых, то мы удавим тебя проволокой на батарее.
Федос разошелся не на шутку. Таких издевательств над людьми он и представить себе не мог. В спецназе ничего подобного не было. Молодые солдаты, случалось, заправляли за стариков кровати, таскали им сигареты, но не более того. Здесь же людей просто убивали.
На утреннем построении Шкворин, что-то нашептывал в сторонке прапорщику Сванидзе. Завидев Снегова, прапор, переваливаясь на тоненьких утиных ножках, направился к нему.
- Летюха, сейчас вся моя рота напишет в военную прокуратуру жалобу за то, что твой сержант избил нашего лучшего командира отделения. Это дело подсудное.
- Слушай внимательно, жирный боров. Если ты не закроешь свой помойный рот, то отправишься вместе со своим воровским подручным в зону. Она уже давно по тебе скучает. Бойцы мне все рассказали.
- Так вот, официальное заявление на здешние порядки я уже написал вашему полковнику, а копию направил в военную прокуратуру. Поэтому заранее садись и пиши оправдательную бумагу. Жалоб на тебя будет много.
- Рота, слушай мою команду. Бегом, по кругу вокруг части, марш.
Через неделю в бригаде начальник политотдела допрашивал Снегова.
- Что ты там, в стройбате, за разборку устроил?
- Написал письменное заявление в военную прокуратуру на случаи воровства строительных материалов и не уставные отношения в строительном батальоне, куда мы были приписаны на неделю для отработки строительной помощи.
- Ты знаешь, Снегов, что жалобщиков в армии не любят?
- Это не жалоба, а крик души человека, который не мог больше терпеть, глядя на издевательства, которым там подвергались молодые солдаты. Даже мои солдаты не вытерпели и заступились за них. Это не воинская часть, а уголовная зона.
- Ну, ну! Широко шагаешь, как бы не споткнуться. Смотри, на кого работаешь.
- Я десять лет на советскую власть работаю и ей же служу. А вы, товарищ полковник, на кого работаете?
- Пошел вон, пацан.
- Честь имею!
 
                43

Солдат не должен бояться огня. Во всей Советской Армии, в каждом роде войск, очень большое внимание уделялось психологической готовности солдата идти в огонь.
Солдат спецназа проходит через огонь намного чаще, чем любой другой солдат. Для этого в его военной подготовке огонь присутствует постоянно с первого до последнего дня. Наконец, однажды, он встречается с огнем, который напрямую угрожает его жизни.
Его заставляют прыгать через широкие рвы с огнем, зажженным на дне. Он должен промчаться через горящие комнаты и через горящие мосты.
Он проезжает на мотоцикле между пылающими стенами. Когда он выполняет парашютный прыжок на точность приземления, под ним внезапно может вспыхнуть большой огонь.
Солдат спецназа обучен обращаться с огнем и предохранять от него себя и товарищей различными способами: катание по земле для тушения одежды, гашение пламени землей, ветками, землей.
Другой очень важный элемент спецназовской подготовки - состоит в том, чтобы научить солдата не бояться крови и быть способным убивать. Это более важно и более трудно для спецназа, чем, к примеру, для пехоты.
Пехотинец обычно убивает врага на расстоянии более, чем за сто метров, а часто с расстояния 300 и более. Пехотинец не видит выражения лица своего противника.
Его работа состоит в том, чтобы точно взять прицел, задержать дыхание и плавно нажать на спуск оружия. Пехотинец в мирное время стреляет в фанерные мишени, а в военное время в людей, которые на расстоянии очень похожи на фанерные мишени.
Кровь, которую пехотинец видит, является кровью его мертвого товарища, или его собственной, а это только усиливает ярость и жажду мести. После этого пехотинец стреляет во врага без малейшего чувства колебаний совести.
Обучение солдата спецназа более сложное. Он должен убивать врага в тесных помещениях, глядя ему прямо в лицо. Он видит кровь, но это не кровь его товарищей; это зачастую кровь совершенно незнакомого ему человека. Офицер, командующий спецназом, должен быть полностью уверен, что каждый солдат спецназа выполнить свой долг в любой критической ситуации.
Как и огонь, кровь является постоянным атрибутом боевой подготовки солдата. Нас приучили думать, что солдата следует приучать к виду крови постепенно - сначала немного крови, затем все больше. Первая внезапная встреча солдата спецназа с кровью должна быть совершенно неожиданной.
Группу молодых солдат спецназа вытаскивают ночью из теплых постелей по тревоге и посылают в бой. Чем хуже погода, тем лучше. Лучше всего, когда идет проливной дождь, дует резкий ветер, везде грязь и слякоть.
Многие километры препятствий - проваленные ступеньки, дыры в стенах, веревки, натянутые поперек дыр и траншей. Группа молодых солдат практически задыхается, сердца выпрыгивают из груди.
Ноги скользят, руки оцарапаны и изранены. Вперед! Все озлоблены - офицеры и особенно бойцы. Солдат может дать выход своей злости только дав пинка более слабому товарищу по заду и, может быть, получив удар под ребра в ответ.
Место действия усеяно развалинами домов, все обрушивается, разваливается на часть и везде битое стекло. Все мокрое и скользкое, и повсюду нескончаемое препятствие с прожекторами, направленными на них.
Но они не помогают: они только мешают, ослепляют людей, пока они карабкаются. Все вниз. Вдоль по коридору. Затем впереди вода. Вся группа бегущая под уклон без замедления падает прямо в какую-то липкую жидкость.
Вспыхивает яркий свет. То, в чем они очутились, не вода - это кровь. Кровь много, она выше колен. На стенах и на потолке куски гниющей плоти, кучи кровоточащих внутренностей. Ступеньки скользкие от скользких кусочков мозга.
Солдаты в нерешительности толпятся в коридоре. Затем кто-то в темноте спускает с цепи огромную собаку. Есть только один способ убежать - через кровь. Только вперед, туда, где виден широкий проход и лестница наверх.
Получали так много крови со скотобойни. Если не было достаточно крови, использовали просто внутренности животных, перемешанных с кровью.
Изнуряющие тренировки должны повторяться снова и снова, без отдыха. Таким способом люди обучаются умению ничему не удивляться. Кровь на их руках и одежде, кровь на их сапогах - все это становится чем-то обыденным.
В тот же самый день было обычно много стрельбы, лабиринтов с костями, и собаки, собаки, собаки. В следующем разделе обучение нет необходимости использовать много крови, но она должна постоянно присутствовать. Люди ползали под колючей проволокой, а на ней свисали овечьи внутренности.
Все это стандартные приемы в спецназе, простые и эффективные. Чтобы усилить эффект, инструкторы постоянно создавали ситуации, в которых люди должны пачкать кровью свои руки. Например, солдат должен преодолеть препятствие, карабкаясь на стену.
Когда ему удается добраться до верхней ее части и схватиться за край, он обнаруживает, что она скользкая и вязкая от крови. У него есть выбор, либо спрыгнуть вниз и поломать ноги, или ухватиться покрепче обеими руками, опереться подбородком об испачканный подоконник, сменить захват, подтянуться и влезть в окно. Солдат спецназа не падает. Он подтягивается вверх и, весь вымазанный кровью, хрипло крича, продолжает свой путь дальше и дальше.
Процесс обучения спецназовцев к виду и присутствию крови не имеет конечной цели превратить их в садистов. Просто кровь является жидкостью, с которой им придется работать в военное время. Солдат спецназа не должен бояться красной жидкости, как хирург.

                44

Однажды в бригаду прилетел на вертолете маршал. Специально для показа генералам в бригаде держали образцово-показательную группу, вооруженную всем новым.
При входе в автопарк стояла образцовая техника, земля под боевой техникой была заасфальтирована. Дальше все старье, асфальта нет, поэтому  выдающихся полководцев туда не водили.
Однако на этот раз, ознакомившись с показухой, прибывший военачальник пожелал встретиться со всем имеющимся в наличии офицерским составом бригады.
Поскольку бригада была кадрированная, на армейском жаргоне кастрированная, все наличное офицерское собрание уместилось в актовом зале бригады.
Генерал впился глазами в дальнюю лампочку на потолке и его понесло. Он нес из президиума полную ахинею. Мыслям в его голове было явно тесно.
Оратор нервно перепрыгивал с темы роста агрессивности НАТО на тему недопустимости наличия в бригадной библиотеке журнала “Юность” с антисоветской и антиармейской повестью писателя Юрия Полякова “Сто дней до приказа”, раскрывающей секреты неуставных взаимоотношений.
По мнению генерала, нужно было еще разобраться, что представляло для СССР наибольшую опасность - бундесвер с ее британской Рейнской армией, или эта зловредная повесть.
Многие из тех офицеров, что занимали согласно своим мелкозвездным званиям задние ряды, начали под речи генерала тихонько клевать носами. И Снегов не был исключением.
Разбудил его толчок в спину.
- А ну-ка, разбудите-ка его! - бушевал зоркий генерал, а комбриг менялся в цвете лица. - Ты кто такой?
- Лейтенант Снегов!
- Можешь не продолжать! И так вижу, что пиджак! И те, что рядом спят, - тоже пиджаки! Ну, вот, хоть ты мне скажи, пиджак, что такое “Нона”?
Оказывается, пока Снегов дремал, генерал перешел к вопросу обсуждения тактико-технических характеристик отдельных образцов боевой техники. Но что такое “Нона” из бодрствующих не знал никто.
Не было в бригаде никаких “Нон”! Это был спецназ, а не обычный ВДВ. И военная звезда Нонны Мордюковой еще не проникла с телеэкранов в серые армейские будни. Даже заслуженные кадровые командиры не могли ответить на каверзный вопрос генерала.
Зато Снегов знал про “Нону” все, или почти все. Учитывая его любознательность, он регулярно знакомился в бригадной библиотеке с содержанием журнала “За Родину”, и прочитал там, в разделе “Беседы о новом вооружении”, все о самоходной гаубице “Нона”.
От прочих самоходок она отличалась тем, что была всеядна, стреляла всем, чем придется, и под различными углами, чем мы изрядно изумили весь мир.
О чем Снегов и сообщил генералу. И только это спасло его от верной гауптвахты. Полководец сразу подобрел - Снегову даже показалось, что у него даже навернулась на глаза скупая отеческая слеза:
- Ну, вот, а ты спишь, сынок. А ведь ваш замкомбрига по вооружению не знает, что такое “Нона”. Вообще он ни хрена не знает! Нет, целый подполковник, а хуже пиджака!
Замкомбрига вскочил с места и тоже поменял естественный цвет лица на неопределенный пятнистый окрас хамелеона. Задние ряды хихикали, а передние, в погонах с двумя просветами и большими звездами, обернулись и уставились на Снегова, как инквизиторы на Джордано Бруно. Они готовы были испепелить его своими взглядами.
- Слышишь, комбриг! Я снимаю с лейтенанта еще не наложенное тобою взыскание, - продолжил генерал. - А твоему заместителю делаю предупреждение о неполном служебном соответствии.
- Надо изучать боевую технику, а не только о водке и бабах думать.
Что было после убытия генерала восвояси, вспоминать как-то не очень приятно. В общем, как Снегу доходчиво объяснили обозленные отцы-командиры, в армии тем, кто знает что-либо, выходящее за круг собственных должностных обязанностей, служить не рекомендуется.
Где теперь тот генерал, Снегов не знает. Может, мемуары пишет. Про ту самую непобедимую и легендарную.

                45
 
“Совесть - моральный самоконтроль умение самостоятельно формулировать для себя нравственные обязанности, требовать от себя их выполнение и производить самооценку совершаемых поступков” - так объясняет это нравственное понятие толковый словарь.
Обращаясь к семантике этого исконно русского слова можно сделать вывод, что это не только осознание нравственных значений, совершаемых поступков, но и форма эмоциональных переживаний. Всем знакомы такие выражения, как угрызения совести  и спокойная совесть.
По мнению Снегова, человек не может быть полностью удовлетворён собой. Он должен беспрестанно стремиться к самосовершенствованию, брать на себя вину или хотя бы какую-то часть вины за моральную неустроенность мира. Значит, совесть никогда не может быть спокойна.
В наше время кажется уже, что понятия честь и совесть устарели, утратив свои первоначальные, истинные значения. А ведь раньше, во времена доблестных рыцарей и прекрасных дам, предпочитали расстаться с жизнью, нежели потерять честь.
А своё достоинство, достоинство своих близких и просто дорогих сердцу людей принято было защищать на поединках. Вспомним хотя бы, как защищая честь своей семьи, погиб на дуэли А.С. Пушкин. “Мне нужно, чтобы моё имя и честь были неприкосновенны во всех уголках России”, - говорил он.
А ведь душевное спокойствие, по-моему, возможно только тогда, когда в гармонии находятся мысли, чувства и поступки человека. Понятия чести и совести нельзя применить к тем, кто поступился своими моральными принципами ради достижения корыстных целей.
Смотреть на людей со сломленной совестью гораздо страшнее, чем на убитых. Хоть и прошло уже много лет и 20-ый век с его войнами и научно-техническим прогрессом сильно изменил многие нравственные понятия, но совесть и честь по-прежнему составляют основу личности.
Да, больше стало людей, чувствующих себя временьщиками, у которых потеряна связь с родной землёй и для которых деньги, карьера и власть стали богами.
Только им они служат, отвергая вечные библейские и житейские истины. Он понимал, что сейчас не хватает добра и сострадания, написал свои десять заповедей человечности. Следуя которым любой человек не только не уронит своё достоинство, но и поможет другим.
Совесть в каждом человеке является внутренним компасом, невидимом другими, богом, который руководит его поступками, независимо от того верующий это человек или нет.
Ушёл 20-ый век и настал 21-ый. И хочется верить, что вместе с уходящим столетием не исчезнут из нашей жизни понятия честь, совесть и личное достоинство.

                46

Под Псковом во время летних учебных стрельб 1975 года на Лужском полигоне была по ошибке обстреляна жилая деревня из АСУ-85.
Лужским полигоном под Псковом называются леса, расположенные южнее деревни за реками Курея и Гривцево. Это самый настоящий артиллерийский полигон, и принадлежит он военным.
По железной дороге к Пскову, можно наблюдать следующее: за Плюссой располагаются Струги Красные, а затем - Владимирский Лагерь. Из окошек поезда всегда можно различить военные составы с танками и бронетранспортерами, стоящими на запасном пути.
Вот здесь он и располагается. Военные получили себе большущую территорию под свой полигон, где и обитают лето и осень, во время артиллерийских стрельб.
Местным колхозникам пришлось пережить неприятный момент, когда в центр пруда, расположенного посреди деревни, летним воскресным утром неожиданно попали три артиллерийских снаряда. В тот момент на располагающемся в десяти километрах от деревни полигоне шли плановые стрельбы.
По счастливой случайности к серьезным разрушениям неожиданный обстрел не привел, никто из жителей не пострадал.
Военная комиссия и прокуратура прибыли на место происшествия. Им предстоит выяснить, каким образом снаряды настолько отклонились от своего курса.
Установили, что три самоходных установки АСУ из-за ошибки наведения старшего офицера Управления ВДВ, непосредственно отвечающего за расчет данных наведения и дачу команды на производство стрельбы, произвело три штатных выстрела не вдоль полигона, а поперек него. Что и привело к стрельбе по жилой деревне.
По рассказам очевидцев, все мужики деревни по стародавней русской традиции в воскресенье, с утра пораньше, собрались у местной пивнухи с поэтичным названием “Бабьи слезы”.
Только открыли первую бочку и нацедили пивка, как среди ясного неба раздалось характерное фырканье и точно в центр пруда-вонючки падает что-то непонятное, поднимая тучи грязно-зеленых брызг. Старые участники Великой Отечественной, как более опытные кадры, сразу залегли по канавам.
Остальные с интересом пялились на непонятное небесное явление. Первый снаряд пробил толщу ила и рванул. Сотоварищи его охотно поддержали. Из пруда в небо поднялось все дерьмо, которое там копилось годами, и залило страждущих мужиков. Окрестные хилые избушки и пивнуху раскатало по бревнышку.
Торговку-злодейку хмельным пойлом завалило ветхим горбылем. Мужики хлебнуть зеленого змея не успели. Десантников они встречали со стеклянными кольцами от кружек на больших пальцах, или с кружками полными вонючей жижи со словами:
- Сынки, вы, что ж по народу стреляете? - протягивая к нам, как за подаянием, грязные кружки, они требовали справедливости.
- Потому, как, ну а как же иначе-то.
Генералы и полковники им сразу же разъяснили, что главное надо только молчать и никому не жаловаться, тогда все будет:
- Потому как, вы и сами все понимаете.
Селяне все понимали и молчали, как партизаны, им не привыкать. Молниеносно прибыло два строительных батальона, повезли бревна, доски, пилы, шифер, цинковое железо, гвозди, скобы и прочую недоступную для крестьян муть.
Через два дня деревня переродилась. Вместо трухлявых домишек и плетней стояли кондовые дома, отструганные заборы приятно радовали глаз.
Заменили даже срубы колодцев и конуры для собак. Напоследок командование расщедрилось, горбатую пивнуху подменили теремком и накачали под завязку свежим пивом и воблой. Так что, когда войска уходили их провожали со слезами на глазах, как добрых и старых друзей. Народ и армия - едины!
 
                47

В спецназе, как и в целом в Советской Армии, есть культ старослужащих. Все солдаты делятся на стариков и салаг. Настоящий салага - это солдат, только начавший свою службу.
Истинный старик - это тот, кому осталось служить несколько месяцев. Люди, не являющиеся ни истинными стариками, ни истинными салагами, находятся между ними: он старик для всех, кто служит меньше и салага для тех, кто служит дольше.
Во время призыва в спецназ солдат дает подписку о неразглашении секретной информации. О даже не имеет права говорить кому-либо, где он служил, или из чего его служба состояла.
Самое большее, он имеет право сказать, что служил в воздушно-десантных войсках. Выдача секретов спецназа рассматривается, как предательство, позор.
Отслужив свои два года в спецназе, солдат может выбирать одно из двух. Он может стать офицером, в этом случае ему дадут специальный срок для поступления в высшее офицерское училище воздушно-десантных войск в Рязани.
Он может стать постоянным солдатом спецназа, для чего ему надо будет стать прапорщиком, пройти через дополнительное обучение.
Грязь, ничего, кроме грязи вокруг, и все вокруг залито дождем. Дожди шли все лето, так что все вокруг промокло и раскисло. Все увязло в грязи. На каждом солдатском ботинке ее налипло по пять килограмм.
Но их тела также покрыты грязью, и руки, и лицо до самых ушей, как и все остальное. Понятно, что сержант весь день не проявлял никакой жалости к молодым призывникам.
Их призвали всего лишь месяц назад. Они собраны во временную группу и проходят курс молодого бойца, который каждый из них будет помнить всю свою жизнь жутким кошмаром.
Этим утром их распределили в отделения и группы. Перед тем, как позволить им вернуться в их покрытую грязью, насквозь промокшую палатку, сержант в конце каждого дня имел время показать своему взводу весь объем его власти.
- Войти внутрь!
Возле входа в армейскую палатку столпились семь молодых парней.
- Войти внутрь, вашу мать! - подгоняет их сержант.
Первый солдат отбрасывает в сторону тяжелый мокрый брезент, который служить дверью и уже готов войти, когда что-то останавливает его.
На грязной, утоптанной земле, прямо внутри прохода, на месте полового коврика положена ослепительно белая наволочка. Солдат колеблется. Но сзади его толкает и кричит сержант:
- Войти внутрь, твою мать! Солдат не решается наступить на наволочку. В то же самое время он не может заставить себя перепрыгнуть через него, потому что грязь с его ботинок неизбежно упадет на наволочку.
Все же он прыгает, остальные тоже прыгают через наволочку вслед за ним. По какой-то причине ни один не осмелится убрать наволочку в сторону.
Каждый может понять, что есть какая-то причина, по которой ее положили прямо при входе. Чистая наволочка. И гряз вокруг нее. Что она здесь делает?
В одной палатке живет целая группа. Люди спят на одноярусных металлических койках. Боковые койки заняты стариками девятнадцати, или девятнадцати с половиной лет, которые уже отслужили год, или даже восемнадцать месяцев в спецназе. Салаги спят на койках стоящих посередине.
Они отслужили только шесть месяцев. По сравнению с теми, кто сегодня перепрыгивал через наволочку, они, конечно, тоже старики. В свое время все они неуклюже перепрыгивали через наволочку. Сейчас они молча смотрят, терпеливо и внимательно наблюдают, как новые люди ведут себя в этой ситуации.
Новые люди ведут себя так же, как вел бы себя любой из нас на их месте. Каждого толкали сзади, и перед ним лежала наволочка. Поэтому они прыгали и толпились в центре палатки, не зная, куда деть свои руки, или куда смотреть.
Все странно. Кажется, что им хочется смотреть на землю. Все юноши ведут себя совершенно одинаково: прыжок в толпу и опускают глаза. Но нет - последний солдат ведет себя совершенно иначе. Он влетает в палатку с помощью пинка сержанта.
Он видит белую наволочку, он резко останавливается, становится на него грязными башмаками и начинает вытирать их, как если бы действительно стоял на коврике. Вытерев ноги, он не присоединяется к толпе, а проходит в дальний угол, где увидел запасную койку.
- Это моя?
- Да, твоя, - одобрительно кричат все. - Иди сюда, дружище, здесь самое лучшее место. Хочешь есть?
Этой же ночью всех молодых призывников будут затирать. И их будут задирать каждую следующую ночь. Их будут выгонять в грязь босиком.
Их будут избивать ремнями, тапками и ложками, всем, что причиняет боль. Старики будут использовать салаг, как лошадей в потасовках со своими друзьями. Салаги будут чистить оружие стариков, и делать за них другую грязную работу.
Там будет все, что происходить в остальной Советской Армии. Старики везде выкидывают одни и те же фокусы с призывниками. Этот ритуал и эти правила одинаковы везде. Спецназ отличается от остальных только тем, что кладет чистую наволочку на входе в палатку для входящих призывников.
Смысл этого ритуала ясен и прост.
- Мы хорошие ребята. Мы от всего сердца приглашаем тебя, парень, в наш дружеский коллектив. Наша работа очень трудна, значительно труднее, чем во всей остальной армии.
- Входи в наш дом, пацан, и чувствуй себя, как дома. Мы уважаем тебя и нам для тебя ничего не жалко. Видишь, мы даже постелили на твоем пути чистую наволочку, на которой спим.
- Но что это, ты не принимаешь наше гостеприимство? Ты отвергаешь наш скромный подарок? Ты даже не желаешь вытереть свои башмаки о то, на чем мы спим? Да за кого ты нас держишь? Ты, конечно, можешь не уважать нас, но почему ты вошел в наше жилище в грязных ботинках?

                48

Только одному из салаг, тому, который знаком с тюремными нравами и вытер ноги о наволочку, позволят спокойно спать. Он получить весь свой паек, и будет чистить только свое оружие; и, возможно, старики дадут ему инструкции, что он не должен делать даже это. В группе для этого есть множество других людей.
Где еще на свете молодой восемнадцатилетний солдат научился спецназовским традициям? Где он мог услышать о белой наволочке? Спецназ - это секретная организации, которая бережет свои традиции и держит их в секрете.
Бывший солдат спецназа никогда не должен ничего рассказывать - он потеряет язык, если сделает это. В любом случае, маловероятно, что он расскажет кому-нибудь о трюке с наволочкой, особенно тому, кто еще не призывался. Меня притесняли, пусть и его притесняют тоже - вот его резоны.
Есть только три вероятных способа, какими молодой солдат может найти выход из ситуации с наволочкой. Либо он просто сам догадался, что происходит. Наволочка положено перед входом, поэтому надо вытереть о нее ноги. Для чего же еще она здесь?
Может быть, его старший брат служил в спецназе. Он, конечно, никогда не называл его имени, или для чего он существует, но он мог рассказать о наволочке:
- Знаешь, братан, там есть некоторые подразделения с очень странными традициями. Но берегись, если разболтаешь - я тебе голову оторву.
Служба в спецназе является самой тяжелой во всей Советской Армии. Физические и психологические требования не только умышленно завышены до высшего уровня, какой только человек может вынести.
По правилам у спецназа нет отличительного значка, или эмблемы. Но неофициальным знаком спецназа является летучая мышь. Мышь - это сильное, гордое животное, отличающееся поразительной силой и выносливостью. Мышь способна с большой скоростью часами бежать по глубокому снегу, а затем, унюхав добычу, сделать невероятный рывок в скорости.
Иногда она будет преследовать свою добычу несколько дней, доводя ее до изнеможения. Пользуясь своей огромной выносливостью, мыши сначала изнуряют, а затем атакуют более мелких грызунов.
Никакое другое животное в мире не может служить лучшим символом спецназа. И существует хорошая причина, почему обучение солдата спецназа начинается с тренировки его ног.
Человек силен и молод настолько, насколько сильны и молоды его ноги. Если человек ходит вяло, волочит ноги по земле, это значит, что он слабый.
С другой стороны, танцующая, пружинящая походка является верным признаком физического и умственного здоровья. Солдаты спецназа часто одеты в обмундирование других родов войск и находятся в тех же военных лагерях, где и другие секретные подразделения.
Один солдат прослужил почти целый год в артиллерийском полку, пока он не приняла участия в маневрах, где против них действовала группа спецназа. Когда учения закончились, группу спецназа кормили в том же лесу рядом с артиллеристами.
Офицер, командовавший артиллерийской батареей, обратил внимание на солдата в своем подразделении, который все время приседал, пока стоял в очереди за обедом.
- Подойди сюда, солдат. - Офицер начертил линию на земле. - Теперь прыгни.
Солдат встал на линию и прыгнул от нее без разбега. У командира не было с собой ничего для измерения длины прыжка, но в этом и не было необходимости. Офицер был обучен этим вещам и знал, что такое хорошо, а что такое отлично.
- Садись в мою машину!
- Без разрешения моего командира я не могу, товарищ майор.
- Садись и не беспокойся.
Командир заставил солдата сесть в его машину и через час показал его своему начальнику армейской разведки, говоря:
- Товарищ полковник, посмотрите, что я нашел у себя.
- А теперь, парень, давай посмотрим, как ты прыгаешь.
Солдат прыгнул с места. В это время нашлась измерительная лента, и она показала, что он прыгнул на два метра пятьдесят сантиметров.
- Переведите этого солдата в спецназ, - сказал полковник.
В спецназе командир батальона после демонстрации прыжка снял свой голубой берет и отдал его солдату. Командир бригады спецназа немедленно позвонил начальнику штаба артполка, который отдал соответствующий приказ на батарею - забудьте, что у вас когда-то был такой человек.
О том, что потенциал человека беспределен, говорят многие примеры. Человек может вынести большие нагрузки в жизни. Но прежде чем победить противника, человек, в первую очередь, должен преодолеть себя, перебороть свои страхи, недостаток веры в себя.
Дорога вверх означает постоянную борьбу с собой. Человек должен заставить себя вставать раньше других и ложиться спать позже всех. Он должен исключить из своей жизни все, что препятствует ему в достижении его цели.
Он должен подчинить всю свою жизнь строжайшему режиму. Он должен отказаться от выходных. Он должен использовать свое время наилучшим образом и успевать больше, чем запланировал. Человек, нацеленный на определенную цель, может достигнуть успеха только тогда, когда использует каждую минуту своей жизни с максимальной выгодой для исполнения своего плана.
По количеству спецназ составляет менее одного процента от всех советских вооруженных сил мирного времени. Спецназ является лучшей, тщательно отобранной частью вооруженных сил, и философия о неисчерпаемом потенциале человека принята здесь всеми.

                49

Это философия, которую нельзя изложить словами. Солдат воспринимает ее не головой, а ногами, плечами и потом. В скорости он начинает понимать, что путь к победе и самосохранению есть битва с самим собой, со своей собственной умственной и физической слабостью.
Любая тренировка имеет смысл, только если она ставит человека на самый край его физических и умственных сил. Прежде всего, он должен четко знать пределы своих возможностей. Например, он может отжаться 40 раз. Он должен точно знать это число, и что это действительный порог его возможностей.
В действительности слабого солдата в спецназе не убивают, его  просто переводят из спецназа в более спокойный род войск. Однако, когда группа спецназа будет выполнять боевую задачу в тылу врага, то спецназовцы молча убьют своего товарища без колебаний, если он проявит слабость, или будет ранен. Это негласное правило спецназа. Нельзя быть обузой другим.
Придирки к молодым призывникам, которые только начинают свою службу является попыткой части стариков сохранить свою доминирующую позицию в группе.
Но среди рекрутов также идет не менее жестокая борьба за верховенство. Эта борьба принимает формы постоянной битвы между группами и отдельными людьми.
Даже среди стариков не все находятся на одном уровне: у них тоже имеются различные уровни подчинения. Самый высший уровень прилагает все усилия для удержания тех, кто пониже под своим контролем.
Это очень трудно, потому что если молодой солдат делает попытку противостоять тому, кто прослужил на полгода больше, то тот, кто прослужил больше, будет поддержан не только такими же, как и он, но и более длительно прослужившими.
Так как салага не только выступает против прослужившего дольше него, не имеет значения, кто он и, что более старослужащие думают о нем, но и подрываюет установленную в течение десятилетий традицию спецназа и остальной Советской Армии в целом.
 
                50

Раз в Рязани Снегов встретился с интересным человеком. Он просто сел рядом со Снеговым в утренний промёрзший автобус. Чёрные, начинающие седеть волосы. Длинные отвислые  усы. Грубой работы бараний полушубок нараспашку.
Крепкая подтянутая фигура. На вид ему было не больше сорока лет. Обычный мужик. Такой мог с одинаковым успехом оказаться и работягой с соседнего завода, и сварщиком с ближайшей стройки, и крестьянином-колхозником, приехавшим в город навестить родню.
Зачем он начал пересказывать свою жизнь? Что заставило его обратиться к совершенно незнакомому человеку? Чуть приподнятое, возбуждённое состояние после ночных возлияний, он ехал с дня рождения брата, или что-то другое, гораздо более важное?
За полчаса путанного маршрута маленького автобуса по тёмной и скользкой февральской дороге с глухой окраины в центр города, он успел поведать о многом.
Такое бывает часто: случайному попутчику человек рассказывает даже то, что скрывает от своих близких. В этот город он вернулся после долгих скитаний два года назад. Это его малая Родина. Здесь он родился и вырос, здесь живут все его пять родных братьев и две сестры.
За плечами было всё: 25 лет безупречной службы в рядах Вооружённых Сил, дальние гарнизоны, бессонные ночи, нескончаемые переезды из конца в конец необъятной Родины.
Начинал с Рязанского воздушно-десантного, прошёл все войны и горячие точки. Попадал в такие передряги, что никакому американскому спецназу и не снилось.
По собственному признанию боится только одного - змей. Этот страх остался в нем на память с вьетнамской войны, когда, ползая в тропических болотах, бесшумно подныривая в болотной грязи под колючую проволоку, он везде натыкался на копошащиеся клубки ядовитых тварей.
Их учили расправляться с ними голыми руками, он сам проделывал это неоднократно, но избавиться от навязчивого брезгливого страха так и не смог.
Ходить в атаку под шквальным огнём, выходить из окружения, лавируя по минному полю, вести многодневную разведку в глубоком тылу противника в чужой стране, вступать в рукопашную схватку с матёрыми “коммандос” он не боялся. А вот змей?
Именно этот страх и подсказал Снегову, что он не сумасшедший. Любой нормальный человек всегда чего-то боится. Он был абсолютно нормален.
Спустя годы и войны вернулся в свой город. Зашёл в родную школу, да так и остался там преподавать. Правда, хватило его только на полгода. Не смог дольше терпеть циничное равнодушие современных школьников, измеряющих жизнь баксами, полезными знакомствами и модными шмотками.
Ушёл из школы и попал в частную фирму. Теперь он - начальник отдела безопасности. Охраняет тех, кого раньше считал бандитами. Впрочем, он и сейчас так считает, но только бандитам он оказался по-настоящему нужен.
Нет, он не всем доволен. Пенсия нормальная, зарплата достойная, семья - в порядке. Вот только чего-то не хватает. Смысла жизни? Наверное, да. Раньше всё было просто - есть Родина, и её нужно защищать. Теперь Родины нет. И каждый сам за себя.
Возможно, он хотел знать: кто виноват. Но что Снегов мог ему ответить? Он был не уверен, что тот всё понял. По крайней мере, не с первого раза. А он, выйдя из "маршрутки", ещё долго и настойчиво убеждал Снегова перейти на работу к нему в фирму.
Оказывается, ему чем-то понравился взгляд Снегова на жизнь, а он давно уже подбирает в свою команду крепких мужиков, которым не на всё в этой жизни наплевать.
- Зачем?
Он и сам толком этого не знает, но чувствует, что так надо, что его время обязательно придет. Что-то подсказывает ему, что истина где-то рядом.
Они расстались, даже не обменявшись телефонами, испытывая чувство какой-то неловкости. Случайная встреча, случайный попутчик, случайный разговор. Но Снегов точно знает, что когда-нибудь они обязательно встретятся. По одну сторону баррикад.

                51

Днём рождения своего ведомства военные разведчики считают 5 ноября 1918 года, когда наркомвоенмор Лев Троцкий подписал указ 193/27, в котором среди прочих был пункт о формировании при Главном штабе Реввоенсовета Советской республики регистрационного управления. Со временем оно трансформировалось в Главное разведывательное управление РККА.
Подразделения спецназа ГРУ, с коими сегодня порой и отождествляется образ военных разведчиков, появились в середине прошлого столетия. И сразу оказались настолько засекреченными, что о их существовании знали исключительно редкие люди.
В условиях холодной войны части спецназначения создавались для действий в глубоком тылу противника на территории стран НАТО. Слегка приоткрыла завесу тайны деятельности разведподразделений война в Афганистане.
Всю его территорию контролировали три бригады спецназначения ГРУ - 15-я, 22-я и 16-я. Первая, к слову, отвечала за территорию, в несколько раз превышавшую площадь Чечни. За три года эти бригады потеряли убитыми десятки солдат и офицеров.
При этом её бойцы уничтожили и взяли в плен несколько тысяч вооружённых боевиков, захватили десятки тонн боеприпасов, оружия и взрывчатых веществ.
Между прочим, сейчас примерно в том же районе находится контингент американских войск. Но они в отличие от своих советских коллег не ведут поиска и перехватов вражеских караванов.
Однако за полтора года янки потеряли убитыми и ранеными значительно больше своих зелёных беретов, нежели наши разведчики, годами не вылезавшие из боёв. Это к вопросу о профессионализме.
- После ввода в Афганистан в 1984-м году они гонялись за духами по горным козьим тропам. Кстати, многие офицеры были приговорёны заочно душманами к смертной казни. Неудивительно: крови они им попортили немало - и в прямом, и в переносном смысле.
Помнится крупная операция в районе иранской границы. Агентура донесла, что вскоре с той стороны пойдёт гружённый под завязку караван с оружием, боеприпасами, продовольствием.
Спецназовцы приступили к изучению возможных маршрутов движения и обнаружили, что перекрыть их все разом сил не хватит. Пошли на хитрость. Сделали вид, что на всех разведанных путях высаживали десантные группы.
Засветились грамотно. Нетронутой оставили только одну тропу. От вертушек пришлось отказаться - не дай бог раньше времени себя обнаружить. Оседлали тропу пешком - в течение трёх суток шли по пескам. И не зря! Духи клюнули на приманку. После короткого боя подсчитали трофеи - 12 доверху забитых оружием грузовиков.
Во время учений 1976 года на западе страны отрабатывались совместные действия спецназа, пограничников, милиции, КГБ. По плану мы должны были переходить границу условного противника.
Пройти незамеченными оказалось непросто. Пограничники неплохо знали своё дело.
- Нас загнали в самый центр болота, - вспоминает Снегов. - Казалось, иного выбора, кроме, как сдаться, не было. Но мы решили применить наш старый метод.
Когда пограничники вышли на полянку, на которой, по их расчётам, должны были находиться диверсанты, кроме спокойно щебетавших лесных птиц, никого не обнаружили.
Разведчики словно испарились. Каково же позднее было удивление преследователей, когда они узнали, что пропавшие бойцы спецназа находились у них буквально под ногами.
Секрет был прост - с помощью штык-ножей и малых сапёрных лопаток они приготовили себе небольшие укрытия в земле, где и спрятались. Они были так искусно замаскированы, что пограничники, стоя фактически на их головах, так и не смогли их обнаружить.
Это лишь маленькие эпизоды, из множества которых в результате и сложилась жизнь военного разведчика. Жизнь, как и у многих его коллег, непростая.
И отнюдь не только из-за характера службы. Разведчики - по всем показателям - элита. Однако их финансовое обеспечение элитным не назовёшь.
Между тем во многих странах мира подобные подразделения находятся действительно в привилегированном положении. Хорошо бы и нам перенять этот опыт.
Лишней такая забота не будет. Тем более следует учитывать специфику работы спецназа военной разведки, которую российские офицеры и солдаты выполняют сегодня в чеченских горах достойно, - и не за корысть, а за честь и Отечество.

                52
 
Давным-давно Снегов завел несколько магнитофонных кассет с афганскими песнями. Они брали за душу, заставляли гордиться за принадлежность к элите ВДВ, по-иному посмотреть на все происходящие события.
На их прослушивание приглашают тех, кто служил в ограниченном контингенте советских войск в Афганистане. Ребята с гордостью рассказывают о том, что довелось им пережить на этой войне, о боевой дружбе, отвечают на вопросы молодежи. В общем, им есть, чем гордиться!
Солдат войну не выбирает. Война. Страшное и вместе с тем привычное слово. Узнавая об очередной военной операции, о новых смертях мы не придаем им большого значения и через минуту забываем.
Забываем потому, что нас не касается война, потому что нам не от кого ждать вестей из горячих точек, потому что наша жизнь никогда не пересекалась с этой переполненной кровью, жестокостью и болью дорогой.
Но есть люди, для которых каждое новое сообщение о смерти на войне, каждая новая ее жертва становится уколом в самое сердце, кому никогда не забыть этих незабываемых огненных дней. Именно с тех памятных двух лет и начался новый период нашей жизни. Период, неразрывно связанный с той далекой горной страной.
Но жизнь продолжается, а Афганистан - это горький опыт, открывший глаза на мир и остающийся тяжким воспоминанием. Но нужен ли он для того, чтобы говорить о бессмысленной жестокости, о глупой забаве человечества?
Реально да, нужен. Оно и понятно - вряд ли имеет смысл выдумывать персонажей, их жизненный путь, характеры, когда за два года, что автор провел в Афганистане, встретились люди всех мастей: и предатели, и герои, и стойкие, отважные солдаты, и слабые, безвольные, кто не смог выдержать войны, кто сломался.
И рассказы об этих людях одинаково интересны, только чувства вызывают разные, но не жалость к слабым и уважение к сильных, а более глубокие, более сложные, иногда противоречивые.
Пройдя многие страшные сражения, офицеры спецназа остались такими же ловкими, бесшабашными и честными людьми, которых уважали рядовые солдаты, которые воевали под их началом, уважали своих бесстрашных командиров.
Безграничное чувство вины за утрату солдат терзала душу офицеров, в чем им было трудно признаться даже самим себе. Не от страха смерти и боязни боли протестовала их душа. Гибель ребят и собственное израненное тело смирили их разум с фактом близкой гибели. 
Они, как и их солдаты,  тоже не хотели умирать в бою.  Но воевали. Они боялись только одного - плена. И узнает ли кто, что они с честью выполнили свой воинский долг?
В их головах всплывали тысячи вопросов и ни одного ответа. Они думали о врагах и понимали, что духи - это такие же люди, как и они, не звери и в отчаянии постоянно задавали себе один и тот же вопрос:
- Зачем все это было нужно, кому?
Война - это страшный и замкнутый круг, по которому надо пройти сотни и тысячи раз, прежде чем найти в себе силы смирить свою гордость, злость, обиду, жажду мести и выйти из этого заколдованного кольца.
Только идти по кругу будут обыкновенные рядовые, сержанты, офицеры, а решать, когда закончится эта глупая забава, чиновники. И герои, и бесславные солдаты достойны всяческого сострадания и уважения.
Война - страшное дело, и, наверно, прошедшие ее солдаты и офицеры, сумевшие сохранить человеческое лицо, не смешать свое “я” с грязью, остаются такими же, что и до неё - скорее исключение, чем правило.
Ведь война - это проверка на прочность духа, нервов, нравственности и, как всякую проверку, её может выдержать не каждый, всё зависит от подготовки.

                53

Война - это не просто боевые действия и жертвы, война - это, прежде всего, искалеченные судьбы людей. Локальные войны, пожалуй, действительно не имеют победителей по определению. Пусть поскорей поймут это те, кто их ведет. За примерами далеко ходить не надо.
В 1984 году мирный этап жизни Чучковской бригады специального назначения закончился. Она вступила в войну. В историческим формуляре бригады записано: “На базе 16-й отдельной бригады спецназ сформирован 370-й отдельный отряд специального назначения и отправлен в Демократическую Республику Афганистан для оказания интернациональной помощи”.
Сначала это Афганистан, а потом был Таджикистан и Чечня. Вот уже 12 лет с некоторыми перерывами чучковский спецназ на фронте. Медали “За отвагу на пожаре” сменились боевыми орденами.
На войне не бывает без потерь. Эта трагедия не обошла стороной  семьи солдат и офицеров 16-й бригады спецназа. В Чечне, в результате заранее подготовленной диверсии и взрыва в здании часть потеряла многих бойцов и командиров. Случилось это 24 января 1995 года.
Героический бой под Кандагаром в октябре 1987 года отрядом специального назначения давно уже стал легендой войсковой разведки. Отряд из четырех десятков спецназовцев уничтожил 150 моджахедов, руководимых иностранными инструкторами.
Погибли многие бойцы и офицеры. Моджахеды, одурманенные наркотиками, вновь и вновь с криками “Аллах Акбар” бросались вперед. Солдаты и офицеры спецназа проявляли чудеса героизма.
Прямым попаданием из гранатомета оторвало руку пулеметчику сержанту Андрею Горячеву. Военный врач, сам раненный в грудь, выносил Горячева из боя. Андрей был еще живой и, несмотря на смертельную рану, оставшейся правой рукой взял пулемет и прикрывал отход товарищей. Он сражался, практически умирая.
Солдаты отделения под командованием сержанта Асанова, окруженные превосходящими силами врага, оставили по последней гранате, чтобы рвануть себя. В комнату, где вел бой сам Асанов, попало 8 гранат, брошенных моджахедами. Но израненный сержант продолжал вести бой.
После этого боя наш радиоперехват неоднократно фиксировал душманские переговоры, в которых они предупреждали друг друга: “Внимание, русский спецназ!”.
У непосвященных подготовка армейского спецназа не может вызвать иных чувств, кроме удивления и восхищения. К примеру, обычный пятак, пробитый пулей снайпера с расстояния в сто метров.
Или ножи, воткнутые в ствол дерева с тридцати метров. Скоростная стрельба из пистолетов и автоматов любых систем с любого положения: стоя, лежа, в падении и кувырке.
Однако противник тоже не работает в одиночку, его операции также тщательно спланированы и подготовлены. И в подготовке спецназа не может быть мелочей - от квалификации солдат и офицеров, их умения действовать в любой, даже самой неожиданной обстановке, зависит жизнь людей.
Группы всегда занимались по специальной и индивидуальной программам. Уровень подготовки всех, кто принадлежит к этому, можно сказать без преувеличения, братству, примерно одинаков. Какие тут могут быть секреты, поэтому совместные тренировки военных из разных групп являются по сути занятиями по обмену опытом.
Особое внимание уделялось обмену опытом с подразделениями специального назначения других военных округов. Война в Афганистане показала, что наши спецназовцы - это профессионалы высочайшего уровня.

                54

Вернувшиеся с войны бойцы были больше похожи на детей: они верили, что это последняя в их жизни война. Но разве может знать солдат свою судьбу? Особенно если это - солдат спецназа. Солдат войну не выбирает.
Конечно, нынешние проблемы и общий развал армии докатились и до Чучкова. И если в других округах и соединениях многие части превратились в этакие ВОХРы с погонами, то бригада спецназа, несмотря ни на что, - это армия.
На ком же держится она, эта армия в дальнем Чучкове? На людях. Право же, во многом на удивительных людях, их непростых судьбах. О том, что тут отсутствуют офицеры, не прошедшие фронта, уже говорилось.
В службе каждого из них был либо Афган, либо Таджикистан, либо Чечня. Чаще все вместе взятое. В их военной судьбе наберется много разного - и славы, и горя, и подлости.
После трагедии в Чечне, когда под обломками рухнувшего от взрыва здания погибли офицеры и солдаты, а в Чучково пришло письмо со словами: “Мы не пали духом и впредь будем высоко нести честь нашей бригады”, одна из центральных газет выдала очередную грязную фальшивку.
Сочинили, что подполковник Евгений Сергеев, которого любят и знают не только в чучковском спецназе, оказывается, был пьян и потому не погиб с другими под обломками.
Газета применила свой излюбленный и скотский прием некоторых СМИ о чеченской войне, ссылаясь на каких-то неизвестных врачей, которые, якобы, дали заключение, что пьяные спецназовцы подорвали себя сами. Но тех, погибших, журналисты великодушно прощали, а оставшихся в живых - нет.
А Сергеев - это тот самый Сергеев, который первым из советских спецподразделений КГБ и ГРУ захватил американский “Стингер” в Афганистане, который прошел все возможные и невозможные горячие точки и чудом уцелел в Чечне, поскольку его выгребли из-под обломков еще живым.
Будь в иной части один такой Герой, его славы хватило бы на всех, но в Чучкове подобных Сергееву немало. И каждый из них интересен по-своему.
Вот такие здесь служат мужчины. Под стать им и гарнизонные жены офицеров. Они не отстают от мужей, успешно осваивают оружие, прыгают с парашютом.
Они мечтают прыгнуть вдвоем - использовать этот прием на учениях, в разведке. Ведь и вправду, неплохая мысль: пара под легендой мужа и жены вызывает куда меньше вопросов, чем двое-трое мужчин.
Возможно, эта задумка и вызовет лишь скептическую улыбку, но суть не в ней, а в подходе офицеров к службе. Сегодня уставшая от безденежья, унижений и бесконечной войны армия наша пребывает порой в состоянии безнадежного равнодушия к главному делу своей жизни.
Так уж выходит, что думать о службе некогда. Думают о том, как бы прокормить семью, которая на фоне городского изобилия, выглядит нищей. Но Чучково, это даже не маленький городок, а сельский поселок. Но  офицеры тут думают о деле, которому служат. 
Военная разведка и гласность - вещи несовместимые. Не случайно эмблемой срецназа и солдат-невидимок стала летучая мышь. Их главное оружие - смекалка, отличная боевая и физическая подготовка, мужество и, конечно, абсолютная скрытность. Дозор летучей мыши не слышен и не виден чужому глазу, а потому и эффективен.
Не секрет, что мечта почти каждого мальчишки, попавшего в армию не по принуждению, а по желанию, - служба в элите Вооружённых сил. Только это, увы, не всем дано.
По причине слабого здоровья. Да и заветных вакансий на всех желающих не хватает. К слову, тех же разведчиков-спецназовцев в нашей армии немного - по численности не наберётся и одного процента от общего состава. Объясняется это просто - в разведке ценится не количество, а качество.

                55

История эта произошла в 1972 году в Чучковской бригаде Советского Союза. Тогда ещё была такая страна. Служил в нашей части горьковский меломан Вася Прутик. Прутик была его фамилия. Будучи на гражданке, полюбил он  классический блюз. Представляете, парень из русской глубинки и классический блюз?
Попадает Вася зелёным, по солдатским меркам, в часть. Старослужащие солдаты, как положено, провели воспитательную беседу с молодым поколением, глубинная суть беседы заключалась только в одном:
- Мы пахали, а теперь настал ваш черёд пахать.
Часто в группе спецназа особенно сильные и драчливые солдаты определенное время доминируют в группе, пока внезапно не случается стресс, после чего группа распадается на небольшие части, а ее бойцы вынуждены переходить в другую группу.
В каждой группе есть несколько солдат, которые не пытаются доминировать над остальными, которые не выражают вслух свое мнение, которые не пытаются достигнуть большого влияния.
В то же самое время каждый знает, какая огромная сила скрывается в них, и никто не смеет их задевать. Этот тип солдат обычно находится где-то рядом с верхушкой группы, редко на самом верху.
Снег помнит солдата по кличке Кулак. Он всегда был замкнут в себе. Вероятно он не испытывал сильных эмоций, и по стандартам спецназа, он был слишком добрым и мирным человеком.
Он всегда правильно выполнял свою работу, не высказывая при этом никакого энтузиазма, или возмущения. Никто, даже Бутус, не осмеливались задевать Кулака. Однажды, когда Бутус третировал молодого солдата, Кулак подошел к нему и сказал: “Хватит”. Бутус не стал спорить, прекратил третирование и отошел.
Той же ночью, когда он спал, старики завернули его в одеяло и жестоко избили. Кулак никому не пожаловался. Он перенес много побоев, но было впечатление, что когда он расслаблен, то не чувствует боли. Вероятно, это было свойство его характера, которое возвысило его над стариками.
Старики нападали на него в темнота, чтобы он не мог узнать нападавших. Но он инстинктивно узнавал их всех. Он никогда не дрался с ними и избегал их групп. Если они нападали на него днем, он не прилагал значительных усилий для сопротивления.
Но если он встречал старика одного, он бил его в зубы. Если он встречал его снова, он снова делал это. Он мог выбить у человека зубы. Он бил внезапно, как молния.
Казалось, он стоит расслабленный, с висящими руками, глядя в землю. Затем, внезапно следует сокрушительный удар в зубы. Это продолжалось две недели, пока старики не устали от всего этого и не оставили его в покое.
Больше его никто не трогал. Спустя месяц старики предложили ему место в своем кругу. Есть и другие способы, с помощью которых солдат спецназа может отстоять свою позицию в группе, не прибегая к ударам в лицо. Спецназ уважает людей, которые рискуют, которые сильны и демонстрируют храбрость.
Человек, который прыгает с парашютом лучше всех, или кто забивает гвоздь в доску с одного удара ладонью, таким людям гарантировано всеобщее уважение.
Человек, который вопреки усталости продолжает бежать, когда все остальные падают, кто может дольше других обходиться без пиши и питья, кто стреляет лучше остальных - о таких тоже создается хорошее мнение.
Но когда все уже достаточно высокого мнения о себе, то продолжается борьба среди лучших. И если для человека нет другого способа показать, что он лучше другого, все решает физическая сила.

                56

В Советской Армии многие старшие офицеры негласно поощряли опеку старослужащих над молодыми. За это деды пинками и зуботычинами поднимали боевой дух молодых салабонов.
Короче, в один из дней серых солдатских будней, Васю Прутика позвали в каптёрку старослужащие солдаты для продолжения воспитательной беседы. Из всех дедов самым доходчивым для понимания был один молдаванин по фамилии Уреке.
Так вот, этот Уреке начал давать Васе какие-то задания, чего-то там постирать дедушке и так далее, и тому подобное. Тут же, в каптёрке, стоял включённый транзисторный приёмник - играла какая-то музыка.
Вдруг Вася услышал знакомые зазывные вступительные аккорды вражеской музыки. Для Уреке, которому что такое блюз было также непонятно, как принцип действия синхрофазотрона, стало непонятно, чего это салабон перестал его внимательно слушать и на что-то отвлекся.
Он сделал Васе первое серьезное внушение:
- Ты, тля, сюда смотреть и слушать! Я не понял ваще.
Васю страшно обидел тот факт, что из-за болтовни Уреке плохо было слышно милые сердцу солдата музыкальные переборы мучимых белыми американцами черных детей Африки, и он серьезно сказал:
- Слушай, заткнись! Дай я дослушаю вещь, а потом разберёмся.
От такой наглости у старослужащих солдат в зобу дыхание сперло, челюсти отвисли. Ну, это всё равно, как если бы какой-нибудь подгулявший студент зашёл вечером в самый дорогой ресторан Москвы на Тверской, и сказал всем присутствующим:
- А щас все вон пойдут отсюда!
Естественно, на Васю кинулись все деды. Он схватил со стеллажа ракетный патрон, намотал на палец другой руки вытяжной шнурок,  направил на дедов и предупредил их, чтоб сидели тихо и слушали.
С неослабевающим вниманием деды впервые в жизни внимательно прослушали до конца всю музыку черных рабов, боясь даже пошевелиться. Конечно, в тот вечер Васе досталось. И пусть ликовали лапотники и смерды, было их время. Но Вася дослушал до конца божественное звучание блюза, он победил.
Как говаривал наш взводный лейтенант Вася Бусел:
- Мне ваша теория  не нужна. Знаете любимый лозунг Левы Троцкого? - Друзей нет. Не хотите заставлять других - вкалывайте сами.
Не знаю, понял ли, что-нибудь из этого философского умозаключения читатель, но для молодых офицеров семидесятых годов, в этом обращении лейтенанта Бусела была скрыта вся сермяжная армейская правда жизни, и всё было предельно ясно.

                57

- Разведчик, разведчик! - кричит Снегов в переговорную трубу, которая соединяла его с постом разведчика наверху.
Никакого ответа. - Разведчик! - кричит он, что есть силы. Наконец в трубке слышится хруст снега под валенками.
- Ну, чего орать-то, чего орать? - доносится голос разведчика.
- Доложи обстановку.
- В Берлине все спокойно.
- Периметр осмотрен, все спокойно, - докладываю Снег в телефон командиру батареи и смотрит на будильник, перевернутый вверх ногами - иначе он не ходит,- Снегову остается дежурить еще два часа.
Его батарея продолжала стоять под Псковом, охраняя вверенное  направление. В конце февраля 1975 года зимние ученья были в самом разгаре. Жизнь на батарее проходила довольно весело.
Некоторые его сослуживцы взяли из бригады музыкальные инструменты: кто гитару, кто приемник, кто баян, а капитан Будченко притащил дедовский патефон. Офицеры и солдаты часто заводили патефон и слушали заигранные до хрипоты пластинки - Лидии Руслановой, Шульженко, Иосифа Кобзона, других не было.
Когда все собирались у патефона, то дело доходило, чуть ли не до драки: одни - в основном ребята из села - требовали в сотый раз Русланову, а горожанам больше нравился Кобзон.
А на соседней батарее где-то тоже достали патефон и целых пять пластинок Леонида Утесова. Им завидовали. Позже появились пластинки группы “Абба”. Все с наслаждением слушали их песню “Мани, мани”. Многим ребята из села казалось, что эта была песня об их маме.
Так и проходили офицерские и солдатские будни: учения, политинформация, боевая подготовка. Командир огневого взвода капитан Ларин забавно говорил вместо огневики - пердуны.
Вызовет он, бывало, замкомвзвода и говорит:
- Соберика-ка мне пердунов, я им прочту профилактику.
Когда все собирались, он начинал свою профилактику:
- Что же получается, товарищи? На седьмой батарее - прогресс, а на нашей регресс.
По натуре Ларин человек добрый, отзывчивый. Начинал он службу давно, еще сверхсрочником и только к тридцати пяти стал капитаном, и мы считали его пожилым, но уважали.
До всего он доходил, как говорится, собственным горбом. Бывало, сидишь ночью начальником караула, а сквозь окно караулки видно освещенное окно канцелярии второго батальона, учится Ларин.
Порой, жарко натопив печь, лежа на нарах, мы любили рассказывать анекдоты и солдатские истории.
Однажды Снег слушал, как Ларин спорил с капитаном Евсюковым  на десять пачек папирос “Беломорканал”. Он сам не курил, но, тем не менее, условие спора принял, кто больше из них знает анекдотов.
После отбоя все легли на нары и начали рассказывать. Евсюков начинает, Ларин заканчивает. Мол, знаю анекдот, слышал его. Он новый начинает, а Ларин опять говорит конец анекдота. Тогда Евсюков предложил:
- Давай ты начинай.
Ларин выдал первый анекдот. Евсюков молчит. Не знает его.
Рассказывает второй, третий, пятый. Все хохочут. А он не знает их.
Выдает анекдоты один за другим. Полчаса подряд. Смотрим, уже никто не смеется. Устали смеяться.
Многие засыпают. В половине второго ночи Евсюков сказал:
- Ладно, кончай травить, я проиграл.
Как оказалось позднее, в чем нам сам признался Ларин, все анекдоты он выдумал из жизни своей деревни. Век живи, век учись.
 
                58

Потом годы мирной военной службы. Учеба в академии. Затем война в Афганистане. В первые годы афганской войны командование использовало подразделения специального назначения преимущественно, как разведывательные.
Они выслеживали караванные пути противника, устанавливали на них электронную разведывательно-сигнальную аппаратуру, искали перевалочные базы, склады оружия, расположение наиболее крупных воинских формирований вооруженной оппозиции, наводили на них войска и боевую авиацию.
Группы спецназа охотились также за руководителями и членами влиятельных исламских комитетов, захватывали лидеров, добывали пленных, выкрадывали командиров боевых отрядов моджахедов.
Им же поручалась перепроверка данных других видов разведки и, прежде всего, разведки афганских войск и соответствующих правительственных структур, информация которых была большей частью ложной, а в остальном - сомнительной.
Однако и в эти годы, сперва понемногу, а потом все чаще спецназовцев стали привлекать к диверсионным и боевым действиям, как самый подготовленный для войны контингент.
Высшее командование понимало, что бросать под глупый душманский огонь отборные, заботливо выученные и взлелеянные кадры, элиту армии - все равно, что сгребать навоз золотыми вилами.
Но ведь никто не предполагал, что действительно миротворческая, казалось бы, миссия советских войск трансформируется в длительную крупномасштабную войну, что пламя противодействия охватит всю страну, превратив вооруженное сопротивление оппозиции в войну почти отечественную.
Советская сороковая армия, численность которой со временем несколько превысила сто тысяч человек, в такой обстановке на самом деле являлась весьма ограниченным воинским контингентом.
Избранная моджахедами стратегия партизанской борьбы, тактика диверсий и войны на коммуникациях вынудили советское командование распылять силы на охрану важнейших военных и экономических объектов, режимных зон.
Охранялись газопромыслы Джаркудук и Шибирган, электростанции в Суруби, Наглу, Пули-Хумри, Кабуле, завод удобрений в Мазари-Шарифе, тоннель на перевале Саланг, учебные заведения в Кабуле, городки гражданских советских специалистов, аэродромы в Кабуле, Герате, Шинданде, Джелалабаде, Кандагаре, Баграме, Кундузе, Мазари-Шарифе.
Но, прежде всего, охранялись дороги, вдоль которых устанавливались стационарные войсковые блоки с гарнизонами, связанные со штабами и авиацией.
Полки и батальоны раздергивались для сопровождения бесчисленных автоколонн, беспрерывным потоком идущих из Союза и обратно, чтобы обеспечить войска всем необходимым для жизни и боя.
Для проведения крупных войсковых операций, которые, как быстро выяснилось, были, собственно, не нужны и себя не оправдывали, но, тем не менее, повторялись с необъяснимым упорством, сил явно не хватало.
Когда всем стало ясно, что предстоит длительная, упорная борьба, министерство обороны заменило призванных военнослужащих запаса, с которыми надеялось решить проблему Афганистана, кадровыми офицерами, сержантами, солдатами срочной службы.
Войска были насыщены боевой техникой. После этого положение дел улучшилось, но в корне не изменилось. Министерство Обороны с его мощным, ожиревшим бюрократическим аппаратом не смогло проявить ни оперативности, ни гибкости в пересмотре своих устоявшихся концепций на ведение этой непредвиденной и необычной войны.
Армия, нацеленная на Европу и Америку и соответственно обученная, вынуждена была действовать в горной азиатской стране, где все до мелочей отработанные методики и наставления, рационы питания, даже обувь, оказались совершенно непригодными.
Пришлось импровизировать на ходу. Но нельзя сымпровизировать широту мышления, которой не хватало командованию, чтобы противопоставить тактике противника свою, если не превосходящую, то хотя бы равную по эффективности тактику.
Одним из направлений противодействия партизанским методам моджахедов явилось создание штурмовых рот и батальонов преимущественно из воздушно-десантных войск, отрядов специального назначения из офицеров ВДВ, использование в полной мере уже существующих групп специального назначения Комитета государственной безопасности и Главного разведывательного управления Генштаба.
Конечно, это не могло изменить лица войны, но душманы очень скоро на себе ощутили, что такое настоящая партизанская война, когда ее ведут профессионалы.
Более трех лет моджахеды начинали свои боевые действия весной и продолжали до холодов. А на зиму уходили за границу - в Пакистан и менее демонстративно, во избежание возможных дипломатических неудобств, - в Иран.
Там они пополняли людьми поредевшие отряды, учились под руководством иностранных инструкторов, осваивали стекавшееся из доброго десятка стран оружие и откармливались.
Но с зимы 1983 года, согласно строжайшему приказу лидеров оппозиции, душманы больше не уходили к соседям на зимние квартиры. Война стала круглогодичной. Теперь снабжение партизан шло только по караванным путям и лишь в очень редких случаях - по воздуху.
Группы специального назначения должны были перекрыть доступ в Афганистан оружия из Америки, Китая, Пакистана, Египта, без которого оппозиции воевать было бы нечем.
Учитывая более чем тысячекилометровую протяженность границ, задача была невыполнимой. И все же, перейдя на максимальный режим боевой работы, подразделения спецназа лишили душманов иллюзий о регулярном снабжении.
Значительно лучше других показали свое умение мыслить и действовать наиболее подготовленные во всех отношениях подразделения спецназа ГРУ, ставшие теперь главным образом диверсионными и лишь отчасти разведывательными.
К этому времени моджахеды уже знали об этих особо опасных и страшных, невидимых и неуловимых группах советских диверсантов-разведчиков, никого не оставляющих в живых и не оставляющих следов.
Кое-что дала им и переданная из НАТО информация о так называемых красных дьяволах Главного разведывательного управления Генштаба Советской армии.
                59

Насколько верной оказалась эта эмоциональная характеристика, вооруженная оппозиция убедилась после того, как эти дьяволы блестяще провели операцию по уничтожению в Пешаваре складов с обмундированием, оружием, боеприпасами, а также систем связи и управления.
  В Афганистане Снегов убедился, что если солдат жалеют на учебных  полях, если командиры сами не хотят пробежать вместе с ним с полной  боевой выкладкой,  если боевую подготовку заменяют хозяйственными работами, то  в  экстремальной ситуации доучиваться и наверстывать упущенное будет поздно,  последний  “неуд” ставит пуля.
Когда мы говорим об обычаях спецназа, мы должны, конечно, принимать во внимание тот простой факт, что у спецназа свои собственные  понятия слов “плохо” и “хорошо”.
Не будем слишком прямолинейными в нашем осуждении солдат спецназа за их жестокие приемы и кровожадность. Спецназ - это закрытое сообщество людей, постоянно живущих на самом пределе человеческого существования.
Это люди, которые даже в мирное время рискуют жизнью. Их бытие не имеет никакой связи с жизнью большинства населения страны. В спецназе человеком могут восхищаться за те качества, которые для среднего человека не имеют значения.
Типичный солдат спецназа - скептик и циник. Он твердо верит в порочность человеческой натуры и знает из своего собственного опыта, что в экстремальных условиях любой человек может стать зверем.
Есть ситуации, когда человек спасает жизнь другого - ценой своей жизни. Но, по мнению спецназовца, это случается только при внезапной опасности.
Иногда в своей жизни на солдата спецназа нисходит нечто вроде откровения, чувства полной свободы и счастья. В таком состоянии разума он вообще никого не боится, вообще никому не верит, ни у кого ничего не попросит, даже пощады.
Такое состояние появляется при совпадении ряда условий, когда солдат добровольно пойдет на смерть, абсолютно презирая ее. В этот момент разум солдата полностью торжествует над трусостью, окружающих его людей.
Однажды испытав это чувство освобождения, солдат способен совершать акты героизма, даже пожертвовать своей жизнью для спасения товарища. Но его поступок не имеет ничего общего с обычной солдатской дружбой.
Мотив, лежащий в основе этого поступка - это показать, пусть ценой своей жизни, свое превосходство над всеми окружающими, включая и товарища, которого он спасает.

                60

Приземлившись на территории противника, спецназ может сразу же вступить в бой. В других обстоятельствах он спрячет снаряжение, в котором больше нет необходимости - лодки, парашюты, закопает их в землю, или утопит в воде.
Очень часто место высадки затем минируется. Мины закладываются там, где зарыто ненужное снаряжение. Зона также обрабатывается одним из многочисленных веществ, которые отбивают у собак обоняние.
После этого группа любого состава будет разбита на маленькие подгруппы, которые быстро разойдутся в разных направлениях. Встреча подгрупп состоится позже в заранее обусловленной точке, или, если нет возможности, в одном из других мест, которые определены заранее.
Точка высадки обычно является первым местом, где бывают несчастные случаи. Несмотря на хорошую парашютную подготовку, часто бывают повреждения и переломы ног, а когда выброска осуществляется в незнакомом месте, в полной темноте, в тумане, над лесом, или горами, травмы неизбежны.
Даже подготовленное место содержит свои опасности. Законы спецназа просты и легки для понимания. В случае серьезного повреждения командир не может взять человека с собой, сделав это, мобильность группы уменьшится и может привести к провалу операции.
Но командир не может и оставить раненого противнику. Соответственно, принимается простое и логическое решение - убить раненого. Спецназ имеет очень гуманное средство для умерщвления раненных солдат - мощный наркотик, известный среди солдат, как "Легкая смерть".
Инъекция этого наркотика прекращает боль и быстро вызывает состояние блаженной дремоты. В случае же, если командир из ложной человечности решает взять раненого с собой, и этим подвергает опасности выполнение задания, то заместитель командира имеет приказ убить обоих - и раненного и командира.
Командира убирают без использования наркотиков. Рекомендуется зажать ему сзади рот рукой и перерезать ножом горло. Если заместитель не будет связываться с командиром в данной ситуации, то после, не только командира и его заместителя, но и всю группу могут обвинить в предательстве со всеми вытекающими отсюда последствиями. И это тоже голая сермяжная правда. Они знают, на что шли.
Покидая место высадки, группа заметает следы, используя методы, которые известны веками: идут по воде и камням, след в след и тому подобное. Группы закладывают множество мин после себя и рассыпают порошок против собак.
После ухода из зоны приземления, и, будучи уверенными, что их не преследуют, командир отдает приказ по организации базы и резервной базы, схронов, укрытых от посторонних глаз. Задолго до войны офицеры ГРУ, путешествуя за границей под видом дипломатов, журналистов, консулов и военных атташе, подбирают места, подходящие для основания баз.
Большинство офицеров ГРУ в это же время тесно связаны со спецназом, или сами являлись спецназовцами в прошлом, или работали в Управлении Разведки. Они знают, что нужно, чтобы база была удобна и безопасна.
Базы могут быть всех сортов и видов. Идеальная база должна быть скрытым местом под землей, с системой канализации, проточной водой, запасом пищи, радиоприемником, чтобы узнавать местные новости, и несколькими простыми средствами передвижения.
Группа спецназа может оставлять на базе все тяжелое снаряжение, которое не нужно в данный момент. Существование даже менее развитой базы позволяет действовать без необходимости нести все время снаряжение и припасы.
Подходы к базе всегда охраняются и тропинки к ней минируются: ближе - обычными минами, а на расстоянии - предупреждающими минами, которые взрываются с сильным шумом и ярким пламенем, предупреждая любого на базе о приближающейся опасности.
Когда группа уходит выполнять задание, обычно несколько человек остаются для охраны базы, выбирая скрытые точки наблюдения, с которых за ней наблюдают.
В случае, если она раскрыта, охранники тихо покидают это место и направляются к резервной базе, оставляя предупреждение об опасности остальной группе в условленном месте.
Основная группа, возвращающаяся с задания, сначала посетит резервную базу, и только потом пойдет на главную базу. Здесь двойная гарантия: группа может встретить на резервной базе охраняющих и, таким образом, избежит ловушки.
С другой стороны, группа, обнаружив предупреждающие сигналы  охранниками, уйдет в запасной район.  Воронки от взорвавшихся мин вокруг базы также могут служить предупреждением об опасности. Если же обстановка становится хуже и хуже, то охранники могут передать предупреждение об опасности по радио.
Группа спецназа может также имеет передвижную базу. Поэтому она может действовать ночью, не обремененная тяжелой ношей, в то время как охранники перевозят тяжелое снаряжение группы по другому маршруту.
Каждое утро группа встречается со своей мобильной базой. Группа пополняет свои запасы, а затем отдыхает, или отправляется на другую операцию, тогда как база двигается в другое место.
Множество неожиданных мест может использоваться мобильными базами. Однажды у нас было такое. Солдатское снаряжение было тщательно замаскировано, а человек, охранявший эту базу, находился в километре от нее, также на поле, замаскированный травой.

                61

Вокруг было множество лощин, заросших кустарников и деревцами. Это было тогда, когда подразделения КГБ и МВД искали базу спецназа, а над головой кружили вертолеты. Никому не пришло в голову, что наша база  располагалась прямо посреди открытого поля.
В некоторых случаях группа спецназа может захватить транспортное средство для перевозки своей передвижной базы. Это может быть бронетранспортер, тягач, или обычная машина.
Если же группа вовлечена в очень интенсивные боевые действия, требующие частой смены мест расположения, тогда никакой базы не организуется.
В случае преследования группа может избавиться от всего тяжелого снаряжения, предварительно сняв предохранители с оставляемых мин.
Воинам, призванным вести разведку и бой в глубоком  тылу  духов и  осуществлять там диверсии, прежде всего, необходимо было обладать высоким  уровнем  физической подготовленности и соответствующими психологическими качествами.
Среди физических качеств на первом месте стоит выносливость. Ведь выполнение практически любой боевой задачи требует от разведчиков совершения марш-броска протяженностью до 50-ти километров.
Если же объект  удалось уничтожить, то уходить от преследования требуется только бегом,  не менее чем 10-15 километров в максимальном темпе, не прекращая  при  этом работать головой, чтобы переиграть противника.
 Следовательно, предпочтительно отбирать для службы в армейском  спецназе тех ребят, которые занимались различными видами спорта, развивающими  общую  и силовую выносливость: плаванием, бегом на длинные и  средние  дистанции, велоспортом, греблей, лыжами, спортивными играми, борьбой  и  боксом, не болтунов, короче - сельских парней.
К сожалению, не всегда среди призывников можно найти спортсменов.  Поэтому  следует  рекомендовать  использование простейших тестов, проверяющих степень общей и  силовой  выносливости  у простых парней.
Надо сказать, что разведчики могут успешно решать поставленные  перед ними задачи только в том случае, если способны самостоятельно  принимать решения в соответствии со складывающейся ситуацией.
Ведь заранее предусмотреть все возможные случаи нельзя. А офицера может  и не  быть  рядом  с бойцом в критический момент. Поэтому командир должен терпеливо учить солдат и сержантов думать своей собственной головой, что для многих и трудно, и непривычно.
И еще командир должен быть уверен в своих подчиненных, в их морально-волевых качествах и психологической надежности. В ходе своих практических специальных исследований Снегов установил, что идеальный боец спецподразделений тот, кто имеет так называемый  пассивно-агрессивный  тип характера.
Интеллект выше средней нормы хотя бы на 10-15 баллов: склонен к риску, но не к авантюризму; в своих неудачах винит обычно себя, а  не обстоятельства, или других людей; ценит мужскую дружбу; самостоятелен в своих оценках и решениях; умеет быстро перестраивать  свое  поведение  в зависимости от ситуации.
Тем, кто думает, что эти и им подобные качества особого  значения  не имеют, следует напомнить, что бойцы спецназа действуют в отрыве от своих войск, на вражеской территории, причем не пару часов, а в  течение  нескольких дней, или даже нескольких недель.
При этом они постоянно  играют в прятки со смертью и лишены права на ошибку. За ошибки разведчики платят своими жизнями, не считая проваленных заданий,  означающих, в конечном счете, множество жизней других военнослужащих.
Обнаружив цель и доложив о ней командованию, спецназ в большинстве случаев покидает зону объекта, как можно быстрее. Очень скоро, после этого объект подвергнется атаке ракетами, авиацией или другим оружием.
Однако, в некоторых случаях группа спецназа лично уничтожит обнаруженный ею объект. Часто задача ставится им так: “Найти и уничтожить”. Но есть ситуации, когда задача ставится в следующей форме: “Найти и доложить”, а командир группы принимает независимое решение об уничтожении цели.
Он может это сделать, когда, найдя цель, он внезапно обнаруживает, что не может доложить о ней командованию, так как ракета готова к запуску.
Не имея возможности, или времени для передачи доклада, командир должен сделать все возможное для уничтожения цели, включая приказ о самоубийственной атаке на нее. 
Действительное уничтожение объектов является, наверное, самой обычной частью всей операции. Очень важных персон обычно убивают во время их перемещений из одного места в другое, когда они наиболее уязвимы.
Оружие, включающее снайперские винтовки, гранатометы, или минометы, закладываются у обочины дороги. Если туз любит путешествовать на вертолете, то это очень простое дело. В данном случае одинокий вертолет является лучшей мишенью, чем несколько машин, когда террористы не знают точно, в какой машине едет их жертва.
Во-вторых, даже небольшое повреждение вертолета приведет к его падению и с большой вероятностью убьет туза.
Ракеты и авиация также атакуются при помощи снайперских винтовок и гранатометов различных типов. Одно отверстие от пули в теле ракеты, или самолете может вывести их из строя.

                62

Если нельзя поразить цель на расстоянии, командир группы будет атаковать, обычно с двух сторон. Его заместитель идет в атаку с группой людей с одной стороны, стараясь создавать, как можно больше шума и стрельбы, тогда как другая группа, которую ведет командир, будет продвигаться бесшумно, как можно ближе к объекту.
Понятно, что атака хорошо охраняемого объекта небольшой группой спецназа является самоубийством. Но спецназ сделает это. Очевидно, что даже безуспешная атака на готовую к старту ракету заставить противника проверить всю ракету на предмет возможного повреждения.
Это может задержать пуск ракеты на те несколько важных часов, которых в ядерной войне будет совершенно достаточно, чтобы изменить ход сражения.
Следовательно, разведчики действительно должны  превосходить  средний  солдатский уровень по всем показателям. Каждый солдат в Советской Армии носил с собой малую саперную лопатку.
Когда он получает приказ остановиться и залечь, то немедленно ложится и начинает копать яму в земле под собой. За пять минут он отрывает небольшое углубление в 15 сантиметров глубиной, в которое может вытянувшись лечь так, чтобы пули безопасно свистели у него над головой.
Земля, которую он выбрасывал перед собой, формирует бруствер впереди и по бокам, создавая дополнительное укрытие. Если танк пройдет над таким укрытием, то у солдата есть уверенность в своем спасении.
В любой момент солдату могут приказать двигаться снова и он, с криком “Ура”, снова ринется в атаку. Если ему не приказывают двигаться, то он роет окоп все глубже.
Сначала его окоп может использоваться для стрельбы из положения лежа, потом с колена, а затем из положения стоя. Земля, которую он выбрасывает наружу, предохраняет его от пуль и осколков.
Он делает в бруствере амбразуру, из которой ведет огонь из автомата. При отсутствии дальнейших команд он продолжает работать над своим окопом дальше. Он маскирует его.
Затем начинает копать траншею для соединения со своим товарищем слева, и через несколько часов траншея соединяет окопы всех стрелков  отделения. Траншеи отделений соединяются с траншеями других отделений.
Рытье продолжается, добавляются траншеи в тыл. Траншеи делаются все глубже, перекрываются, маскируются и укрепляются. Затем, внезапно снова следует приказ двигаться вперед. Солдат снова выскакивает на поверхность, крича и матерясь, как можно громче.
Пехотинец использует ту же лопатку для того, чтобы вырыть, образно говоря, могилу для себя и своего павшего товарища. Если у него в руках нет топора, он использует лопатку, чтобы разрубить буханку хлеба, когда она затвердела до твердости камня.
Лопатку используют, как весло, когда на доске под вражеским огнем переправляется через широкую реку. А когда он снова получает приказ остановиться, он снова строит несокрушимую крепость вокруг себя. Он знает, как рационально рыть землю. Он строит свое укрепление сразу таким, каким оно должно быть.
Лопатка - это не только инструмент для рытья земли: она может также быть использована для измерения. Она имеет 50 сантиметров в длину. Две длины лопатки равны метру. Лезвие лопатки имеет 15 сантиметров в ширину и 18 сантиметров в длину. Запомнив эти данные, солдат может измерить все, что пожелает.
У саперной лопатки ручка не складывающаяся, и это очень важная черта. Лопатка обязана быть единым монолитом. Все три ее края остры, как у бритвы. Она окрашена темной зеленой краской, чтобы не отражать солнечный свет.
Малая саперная лопатка - это не только инструмент для изготовления окопа, рукопашных схваток, но и для нужных измерений. Она является также гарантией стойкости пехоты в большинстве трудных ситуаций.
Спецназовцы никогда не роют траншей; в сущности, они никогда не занимают оборонительных позиций. Они, или внезапно атакуют врага, или, если встречают сопротивление  превосходящих сил противника, то исчезают также быстро, как появились, и атакуют врага вновь и там, где противник меньше всего ожидает их появления.
Тем удивительнее, что солдаты спецназа также носят с собой малые саперные лопатки. Зачем они им? Практически невозможно словами описать, как они используют свои лопатки.
Вам своими глазами необходимо увидеть, что они делают с ними. В руках спецназовца лопатка является сильным бесшумным оружием, и каждый член спецназа тренируется в использовании лопатки много больше, чем пехотинец.
Первое дело, которому он должен научиться - точность: рубить небольшие побеги деревьев краем лопатки, или перерубить горлышко у бутылки так, чтобы бутылка осталась целой.
Он должен научиться любить свою лопатку, верить в ее точность. Чтобы добиться этого он помещает свою руку на обрубок дерева, расставив пальцы, и в быстром ритме крутит его правой рукой, используя лезвие лопатки.
Когда он научился использовать лопатку так же хорошо, как топор, он учится более сложным вещам. Лопатка может использоваться в рукопашной схватке против ударов штыком, ножом, против другой лопатки.
В конце концов, солдата научат метать лопатку так же точно, как нож, или стилет. Это замечательное оружие для метания, одноразовый, хорошо сбалансированный объект, 32-сантиметровая рукоятка которого действует как рычаг для броска.

                63

Так как она вращается в полете, она придает лопатке точность и удар. Она становится пугающим оружием. Если она втыкается в дерево, то вытащить ее обратно не так-то легко.
Гораздо серьезнее, если она попадает в чей-то череп, хотя спецназовцы обычно не целятся в лицо противника, нападая сзади. Тот вряд ли увидит приближающееся лезвие, прежде чем оно воткнется ему сзади в шею, или между лопаток, разрубая кости.
Спецназовец любит свою лопатку. Он верит в ее надежность и точность не меньше, чем в свой автомат Калашникова. Отмечена одна интересная психологическая деталь в рукопашной схватке, которая также входит в арсенал тренировки спецназа.
Если солдат стреляет во врага вооруженного автоматом, то враг также стреляет в него. Но если он не стреляет во врага, а вместо этого метает в него лопатку, противник попросту бросает свой автомат и отпрыгивает в сторону.
Это книга о людях, которые метают лопатки, как ножи, о солдатах, которые действуют лопатками более уверенно и точно, чем ложками за столом. Но они уверенно используют и другое оружие кроме своих лопаток.
Психофизические упражнения - это такие упражнения, которые  тренируют психику и одновременно с этим человек развивается физически.
Они  представляют собой комплекс приемов и действий, выполняемых в условиях  повышенной опасности и связанных со значительными физическими и психическими напряжениями.
На физические показатели в условиях боя в большой степени влияет психический фактор. В ВДВ проводились  следующие  испытания.  Вначале  боец строевым шагом проходил по широкой доске, лежащей на земле.  Время  прохождения засекалось.
Затем боец проходил по той же доске, но на высоте в 5 метров. На высоте время, затраченное на прохождение  доски, оказывалось намного больше. Высота давит на психику, и  скорость  теряется,  так  как страх мешает быстроте выполнения упражнения.
Это подтверждали  и  другие испытания: на той же высоте боец делал упражнения на  гибкость  и  силу, прыжки. Их результат был ниже, чем при выполнении упражнений  на  земле. Все эти испытания показали: чем крепче боец психически, тем лучше у него физические показатели. И наоборот.
 Поэтому на всех занятиях по физподготовке надо для тренировки психики использовать упражнения, выполнение которых связано с опасностью и  риском. Благодаря им, боец научится побеждать страх в самые трудные для него минуты боя.
Страх - это защитная функция организма. Это сигнал об опасности. Солдат, не испытывающий страха, в разведку не годен. Страх это драгоценность, если боец умеет справиться с ним и подчинить себе.
Всем страшно прыгать с парашютом в первый раз. Это нормально.  Это  - врожденная, спасительная боязнь высоты. Но если страху поддаться,  то  с человеком начинают твориться такие чудеса - сам удивляется потом. 
Организм выходит из подчинения: кружится голова, руки трясутся, человек  обливается холодным, потом и так держится за парашютный трос самолета,  что пальцы невозможно отцепить. Страх делает  человека  бессильным. 
А  научиться управлять страхом можно. И как во всяком ученье, главное - постепенность. Сначала солдата учат прыгать с полуметра, затем с  каждым  упражнением высота повышается. Человек  не  перестает  бояться,  но  страх больше над ним не господин. Он лишь предупреждает  бойца  об  опасности, помогает ему быстрее принимать решение.
Все упражнения, все тренировки должны работать на одну цель:  убедить, что ты сильнее собственного страха. Возможности  человека  беспредельны, если он победит страх.
Или возьмем горную подготовку. Цель горных тренировок простая -  дать бойцу возможность психологически адаптироваться к  высоте,  проверить  и увеличить свои возможности.
В горах выясняется, кто есть кто.  На  крутых головоломных спусках спускаться вниз психологически тяжелее,  чем  лезть вверх. С непривычки страшно пятиться назад или вниз,  ища  ногой  опору, которая то ли выдержит тебя, то ли нет.
Оглянешься через плечо и бездонная бездна, кажется магнитом, который тянет вниз в свою глубину. Конечно, быстрее осваиваются в первую очередь альпинисты,  скалолазы,  им,  как  говорится, сам бог велел. А за ними все те, у кого есть опыт  спортивной  борьбы, для кого риск, азарт, полное напряжение сил - не пустые слова.
Без привычки к высоте человек то и дело застывает на  крутом  склоне, словно наколотый на булавку жук. Где ему воевать, ведь любая победа  над врагом начинается с победы над самим собой, над своей слабостью и сомнениями.
В Афганистане Снегов начинал с того, что сажал своих бойцов над пропастью,  на  самом краю. Вначале новички просто цепенели от ужаса. Боятся сдвинуться, пошевелиться.
Но у человека есть прекрасное свойство -  он  не  может  долго жить в страхе, это противоестественно его натуре. Вот один засвистел, другой начал делиться  впечатлениями, третий потянулся дать  товарищу закурить. 
По  этим  признакам  Снегов чувствовал: люди полностью пришли в себя. Первый шаг сделан,  можно  продолжать дальше обкатку высотой: форсировать крутые склоны, по принципу, чем круче, тем лучше, вырабатывать навыки скалолазания.
Следует постоянно учить  разведчиков  преодолевать  страх,  подавлять инстинкт самосохранения. Это достигается разъяснительной работой и целенаправленными тренировками, в процессе которых надо сочетать  упражнения по физической подготовке усиленной сложности, переходы по канату над пропастью и по тонкой доске, с элементами тактической и огневой подготовок.
Помимо  преодоления препятствий и заграждений под огнем духов, и внезапных  встреч  с ними, надо широко практиковать приемы, воспитывающие дерзость в действиях разведчиков - типа внезапных налетов на важные объекты - штабы, узлы связи, пещеры, подземные госпитали и горные аулы.
Маршруты группы следует выбирать по топким и  труднопроходимым  участкам - болота, густой лес, горы, водные преграды, располагая на них минные поля, мины - ловушки и сюрпризы.
Одновременно с этим  разведчики  должны отрабатывать задания на выживание: ночлег в открытом поле, в лесу,  приготовление пищи из местной растительности, дичи и живности, с  маскировкой своего передвижения, длительным пребыванием без движения в одном положении под палящим солнцем, под дождем и на холоде.
   При воспитании психологической  устойчивости  главные  усилия  должны быть направлены на то, чтобы любые неожиданности для  разведчиков  стали привычными. Чтобы неожиданность стало  правилом,  сюрприз  -  закономерностью, а внезапное изменение ситуации - обычным делом.
Реактивный огнемет РПО-А. Это оружие одноразового боевого применения. После выстрела пустые контейнеры выбрасываются. В носимый комплект  входят два контейнера, соединенных во вьюк.
Кроме того, на каждый контейнер можно установить съемный оптический прицел. Производство выстрела включает расстыковку вьюка, установку  прицела, взведение пускового механизма, прицеливание и нажатие на спусковой  крючок.
Вслед за нажатием на крючок капсула вылетает из контейнера, взрыватель взводится в боевое положение на первых  20  метрах  полета,  и  при столкновении с целью происходит срабатывание взрывчатой смеси.
Эффект поражения сравним со 122-мм гаубичным снарядом. Это оружие является самым эффективным средством  поражения  легкобронированных  машин - БТР, БМП, САУ, и долговременных огневых точек из всех имеющихся.
В  Афганистане РПО-А широко использовали для уничтожения моджахедов  в  пещерах, подземных убежищах и внутри кишлачных строений.
Калибр огнемета 93 мм; длина 94 см;  вес  одного  контейнера  11  кг, вьюка - 22 кг; максимальная дальность стрельбы  1  километр,  прицельная дальность 600 метров.
Начальная скорость полета капсулы  120-130  метров в секунду, площадь поражения живой силы на открытой местности до 50 квадратных метров, объем поражаемых объектов до 80 кубических метров.
Зенитный ракетный комплекс “Игла”. Состоит из  переносного  пускового устройства, включающего пусковую трубу, съемную пусковую рукоять,  компактный запросчик-ответчик “свой-чужой” и ракеты со стартовым ускорителем.
Вес комплекса в боевом положении 18,4 килограмм, в том числе 10,6 килограмма составляет вес ракеты. Максимальная дальность полета  ракеты  по  горизонтали 5200 метров.
Ракета поражает воздушные цели на высотах  от  10  до  3500 метров. При их максимальной скорости 1440 км/час  вероятность  поражения цели одной ракетой составляет 0,38.
         
                64

Чем ниже  скорость  цели,  тем  выше процент попадания. Вертолеты поражаются стопроцентно. Время перевода комплекса из походного положения в  боевое  составляет всего 13 секунд.
На его работу не влияют ни пожары вокруг, ни огонь артиллерии, или стрелкового оружия. Сама ракета “Игла” может выдержать до  5  прямых попаданий в нее пуль от стандартного патрона НАТО калибра 5,56 миллиметра.
Снегов вспомнил, как в Афганистане приходилось передвигаться по душманским тылам в женском платье, а вдобавок ко всему - приходилось есть  крыс, лягушек и змей.
Группа забрасывалась на длительное время в тыл духов: оружие и боеприпасы тянут у каждого на тридцать килограммов, носимый запас продовольствия и воды, по опыту Афганистана - на 5-7 суток. Вот и приходится довольствоваться подножным кормом.
  Пособие по подготовке  военных  разведчиков,  действующих  за  линией фронта, в глубоком тылу врага, должно выходить  в  свет  только на русском языке.
Его авторы, в прошлом бойцы спецназа ГРУ, могут дать богатейшие рекомендации всем, кому необходим практический опыт для начального обучения военнослужащих в подразделениях глубинной разведки.
Они освещают вопросы психофизической и тактической подготовки разведчиков, следопытов, мастеров маскировки, оборудования укрытий и  преодоления минно-взрывных заграждений, рукопашного боя, выживания  в  экстремальных природных условиях, а также многое другое.
Эти тезисы могут принести реальную пользу сержантам, прапорщикам и офицерам  специальных войск, членам военно-спортивных и  военно-патриотических  клубов, учащимся школ выживания, туристам, охотникам, рыбакам и вообще всем, кто хочет научиться преодолевать любые опасности.
Сейчас частенько говорят и пишут о бойцах подразделений специального назначения армии, внутренних и пограничных войск. При этом речь обычно идет лишь об операциях бойцов спецназа, но не о том,  благодаря  чему они способны решать задачи, недоступные для основной массы  военнослужащих.
Данная повесть призвана восполнить этот пробел. Она  представляет  собой своего рода тезисы по базовой подготовке армейских разведчиков-диверсантов  - иногда такую подготовку называют одиночной.
Рекомендации рассчитаны  на  сержантов, прапорщиков и младших офицеров - командиров взводов, рот и групп,  занимающихся подобной подготовкой. Ее можно использовать для работы с  молодежью руководителями военно-патриотических,  военно-исторических  и  военно-спортивных клубов.
Кроме того, она может быть полезной всем тем,  кто интересуется вопросами выживания в экстремальных природных условиях. Сразу же хочу подчеркнуть,  что  сверхбойцов  не  существует.
Опыт реальных боевых действий России убедительно доказал,  что  подготовка  спецназовца требует только  человеческого  материала и затрат, что трудна уже по времени в своем конечном достижении.
Именно  поэтому  каждый боец спецназа имеет свой профиль: один - снайпер,  другой  -  подрывник, третий - радист, четвертый - водолаз, пятый разведчик. Но сначала все они  проходят основную базовую подготовку.
 В соответствии с методикой армейского спецназа ГРУ, базовая подготовка разведчика-диверсанта осуществляется тремя взаимосвязанными  между собой способами.
Первый из них, это обучение в условиях казармы: занятия  в  классах, затем на тропе разведчика, в городке физподготовки, на стрельбище, на минно-подрывном полигоне.
Второй - изучение приемов маскировки и следопытства, методов топографии и выживания, отработка тактико-специальных действий в учебно-тренировочном лагере и в поле.
Третий - закрепление и совершенствование выработанных  навыков на соревнованиях разведывательно-диверсионных групп и на войсковых учениях.
Параллельно с базовой подготовкой, либо  после  нее,  осуществляется изучение специальных предметов. Среди них такие, как стрелковое  и  минно-подрывное дело, радиосвязь, парашютно-десантная и горная  подготовка, вождение транспортных средств, методы ведения допроса в полевых условиях, изучение вооруженных сил вероятного противника и иностранных языков.
В данном романе подобные дисциплины только намечены, а дальше  практика в поле - основа выживания. Необходимо отметить, что в свое время все эти сведения были секретными.
Сейчас они неоднократно публикуются в открытой  печати, в том числе в десятках книг, изданных военным издательством  бывшего Минобороны СССР.
 Автор романа лично знаком со спецификой деятельности войск спецназначения, проходил службу  в 16-й Чучковской бригаде специального назначения и имеет боевой афганский опыт.