Порционный бред - чешуйка летучей рыбы

лиловый нуар вечера – моё любимое время года. явление под названием «болтливые человеческие языки» обнулил терпкий холерический воздух со звуком захлопнувшегося багажника. навязываю себе зиму. не мешай. четырёхточие моей улыбки выше всяких подобий, его поступь непередаваемо величественна и абсолютно монархична. я ровным слоем накладываюсь на плоскость воздуха, меня всё безмерно печалит. я иголка в стоге человеческого сена; божественные сущности раздают всем желающим кубические грани и белое на белом. жирафьи шеи фонарей швыряют удары кнутов-фотонов в спины пальто. мы, люди. множественное число – это неправильно и искуственно. я держу за нитку трепыхающееся сердце холода, сокращающееся в ритме стакатто. я и божественный омега-холод, мы едины, мы – смычок и совершенная в несовершенстве порочности скрипка. время грызёт постепенно дематериализующийся колпачок и мысленно поглаживает хрупкий кафель тетради. я выкладываю из льдинок слово «Великолепие». у меня ладно выходит только одна буква – «Я», и я вполне обхожусь ею.