Скелет в шкафу, труп на кровати, труп за столом.
Меня разбирает неудержимый хохот! Это чертовски забавно -
Скелет в шкафу, труп на кровати, труп за столом!
Смеюсь от души, во весь голос, трясясь всем телом.
Смеюсь так, что расплескиваю водку, которую я наливаю в свой пустой стакан.
Допился! Ура! Скоро я встречу белую горячку! Я ее обязательно встречу!
Для встречи я запасся двумя ящиками водки! Где же ты желанная гостья? Где?
Белая горячка и труп. Веселая компания! Повод выпить!
Выпил, закусил и опять налил.
В отсутствии компании разговариваю сам с собой, удивленно прислушиваясь к эху собственного голоса в пустой квартире:
-Че то не хочется больше пить, не лезет.
-НЕ лезет? Не лезет в тебя пятьдесятичетырехлетнего здорового мужика?
-Не лезет, сколько уже можно?
-Сколько можно? Можно много! Или ты хочешь думать о скелете, которого ты обнаружил в шкафу?
-Не хочу!
-Видно хочешь, если больше не пьешь. Когда пьешь, забываешься и не думаешь, кода трезвый, начинаешь вновь пережевывать или переживать!
Смеюсь, смешно — пережевывать и переживать! Оказывается это одно и то же и одинаково больно! Ору сам себе:
-Не хочешь пить, так на жуй, пережевывай, переживай! Где этот скелетик тридцатилетней давности, иди ко мне родной! Вот он. Дневничок моей жены, в котором лежит мой скелетик!
«Муж так радовался когда узнал, что я беременна. Для него это счастье. Наверное, рождение ребенка укрепит наш брак. А я дура еще сомневалась говорить ему о беременности или потихоньку сделать аборт, или признаться, что ребенок не от него. Правильно сделала, что промолчала. Нахрен моему ребенку папа, у которого уже есть семья, и сам он, ни к чему и не о чем. И как он умудрился меня в постель затащить?»
-Уговорил! Пьем. Полное единение самого с собой.
Вот только мысли.... Они появляются в просвети между алкогольными бреднями, и крутятся как заезженная пластинка. Надо потерпеть немного. Скоро алкоголь затуманит мозг, и они исчезнут. А пока надо терпеть, терпеть, страдать...
-Я ведь сука, конченная. Я убил своего ребенка, что бы жить ради чужого. Хотя я думал, что живу ради своего. Много лет семейного ада и ради чего???? Ради жажды сойти с ума и ожидания белой горячки? Я не мог с ней жить. Бесконечные скандалы, упреки, ругань, и ее непреодолимое желание перекроить, смять и создать мужчину таким, каким его видит она. Каждый день холодной войны, каждую неделю боевых действий. Я смирился, иногда ворчал, но делал так, как хотела она. Это дарило мне несколько часов спокойствия и иллюзию, что у нас семья.
Однажды я смог разломать стены этого ада, вырваться наружу, стать свободным и прийти к той, которая меня действительно любила. Я был СЧАСТЛИВЫМ!
Но проявилась жена и надавила на больное — Ребенок тоскует по тебе! Как сын будет расти без отца?
Действительно! Как этот комочек моего счастья будет жить без меня? Кому я скажу гордо — Сын. Кто мне скажет - Папа я люблю тебя! Как я буду без него?
Я вернулся к ней. В мой семейный ад.
Потом я узнал, что моя любовь была беременна. Мой уход сподвиг ее сделать то, что убило моего ребенка. Я сука!
Я так хотел детей! Много! Мальчиков, девочек -родных, дорогих и обожаемых! Моих!
Но жена резонно убеждала меня, что нам надо крепко встать на ноги, нам бы одного прокормить и вывести в люди. А потом.... когда-нибудь... мы еще успеем!
Не успели! Когда-нибудь не случилось.
Случилось иное. Разбирая на балконе старый шкаф с хламом, я нашел дневник моей жены и понял, что я умер.
Я живу, хожу, дышу и даже пью. Но я умер! Наверное, никогда не жил! Страшно осознать, что вся твоя жизнь, все то, ради чего ты жил — иллюзия! И у тебя нет продолжения, нет детей и что ты «плоть от плоти своей» убил собственными руками, что бы воспитывать чужую плоть!
Вот этими руками! Мои руки в крови!
Мои руки в крови?
Или я разбил их в кровь?
Или на моих руках кровь моего ребенка?
Или моей жены?
Я ее убил?
Скелет в шкафу, труп на кровати, труп за столом.
Скелет в шкафу мой! За столом пьет водку мой труп! А чей труп на кровати?
Моей жены?
Или мой?
Здравствуй белочка, вот ты и пришла!
Или все-таки умер и попал в ад?
Мой персональный ад. В котором, до страшного суда, я вынужден бесконечно пить, переживать и пережевывать свою боль, и читать дневник жены.
Скелет в шкафу, труп на кровати, моя душа за столом.