Учение ведьм

                Вступление.
   Сегодняшний день не позволяет нам, людям, исповедующим оккультные, анархические и поддерживающие концепцию Единого Мира, идеи, просто сидеть и наблюдать, как морально нечистоплотные бизнесмены от религии и политики пытаются заставить всех идти за ними в их «Новый Порядок» (Четвёртый Рейх), где одни лишь представители «богоизбранной расы» будут зомбически поклоняться «истинному богу», якобы освобождающему весь мир от неведомого «первородного греха». Против тех, кто не желает поддерживать эту лживую идеологию, ведутся репрессии – клевета, уголовное преследование, натравливание на них тупых и агрессивных фанатиков. Да, сейчас нет новых «Торквемад» и «преподобных Домиников» и прочих «псов господних», но застрявшие в масс-медиа и оккупировавшие стадионы ловцы душ человеческих и ревнители «истинной веры» не оставляют попыток всё же укрепить Четвёртый Рейх. Что абсолютно недопустимо, так как не за горами Третья Мировая война, которой жаждут поклонники «истины», и в их мире свободы уже не будет: только воспевание «истинного бога».
   Именно по этой причине и начался в 2002 году выпуск книг Учений Пентаграммы, которые получил ограниченное хождение по Омску (в основном, в среде неформалов).
   Учения Пентаграммы – не истина в последней инстанции и не пересмотр сложившихся систем ценностей. Автор этих строк никого не призывает «мочить в сортире» людей с белым цветом кожи, пьющих водку и ходящих в греко-ортодоксальные храмы – человек имеет право исповедовать те взгляды на мир, которые ему ближе. По крайней мере, пока он не ставит своей целью уничтожать «расово неполноценных» и «еретиков» (многие из которых никогда не отступали от «истинной веры», так как никогда её не принимали).
Цель этих книг – дать понять тем, кто это читает, что такое оккультизм, и есть ли «чёрная» или «белая» магия в природе. Человек должен сам решать, с кем он, и никакие фюреры и «отчизны» не вправе его в этом ограничивать.
   Данные книги не претендуют также на абсолютное освещение вопросов религии и оккультизма – они дают лишь начальный курс. Далее – ваше самообразование (если вы хотите этого) или «сход с дистанции». Автор лишь дал вам понять, с чем вам придётся столкнуться, входя в эту загадочную сферу, называемую магией и оккультизмом.
   Возможно, носители упомянутых здесь учений найдут в описании таковых  некоторое количество неточностей. Искренне надеюсь, что это не приведёт к конфронтации, а возможное сотрудничество будет долгим и плодотворным.
                С уважением и наилучшими
                пожеланиями
                James Alexander
                Darkforce.               
                Мир без конца!

Первый шаг.
               
                Несколько вводных слов.
   Начнём с того, что я не упоминаю имена ряда героев моего повествования по собственной инициативе, а не «по чьей-то настоятельной просьбе» (и разговора-то такого не было, честно говоря). Дело в том, что мне бы не хотелось, чтобы по моей вине в орден, к которому они принадлежат, лезли все и вся: от молодняка с «бафометами», ищущего острых ощущений, до специалистов по спасению молодёжи от злобных сектантов, выражающих «геополитические интересы США, НАТО и жидомасонской ферулы» - этого народа и так выше крыши. Кроме того, эти имена для рядовых «пользователей оккультизма» едва ли что-то значат. Кстати, Бэби Спайс не единожды говорила мне, что истина о необходимости работы над собой зверски избита, в чём с ней трудно не согласиться.
   Когда я говорил со Спайсушкой насчёт возможности публикации изложенного ей и другими ведьмами в приватных беседах (ссылаясь на пример Лори Кэбот), она сказала:
   - Вот уж не знаю, честное слово. Ну, я лично тебе, конечно, не запрещаю – то, что я сказала, не особо секретно. Просто мне не хотелось бы, чтобы кто-то понимал это так, что мы это всем навязываем под угрозой ада там или ещё какого-нибудь голого зада. Ну, я думаю, ты понимаешь, о чём я.
   Разумеется, я её понял. И именно поэтому я не хотел бы делать из нижеизложенного новой Библии или Книг Боконона, тем более, быть двести восьмидесятым Мегрэ (хотя Бэби Спайс такая же Анастасия, как я – Шаляпин, и если Мегрэ уже взял ручку и бумагу для написания судебного иска о плагиате, пусть сначала решит, заведовать ему иностранной корреспонденцией в чайной фирме или служить старпомом на паруснике, если он, конечно, не записался в душеприказчики покойного Александра Степаныча Гриневского – кстати, а описанный им, как эталон негодяя Дмитрий Б. пулю в лоб ещё не получил?). И поэтому-то я и не буду упоминать «имён и мест» (цитата «из Дреда»), что и незачем: «фетишизм места», равно как и лепка новых махатм и порфириев ивановых – во вред самосозданию. Собственно, у меня адресов «мест» в  наличии не имеется, если честно.
   Но это так, к слову. Посему, памятуя завет Марии Кюри относительно роли факта и личности в науке (о чём мне не раз говорил её язвительный соотечественник Анжей Водецкий – талантливый музыкант и специалист по боевым искусствам и «магии Бафомета»), перейдём к фактам, о которых так много говорили весьма разнородные личности, и которые вызывают дикие споры с момента возвращения науки туда, откуда она начала уходить в эпоху Ренессанса, дабы энти вот самые факты без гнева, но с пристрастием препарировать и рассмотреть.

               
                Детка «с душком».
   Впрочем, с английского «baby spice» и так переводят. Да и Эмма Бантон, если разобраться, такая «дрянная девчонка» в имидже (сколько я понимаю в этом – кстати, я не люблю SPICE GIRLS, да и Эммочку тоже, если честно). Но речь не о ней – всё это я так, для большей понятности. И, кстати, моей знакомой кличку в честь Эммы пришлёпали – сильно похожа, если не считать цвета волос и уймы татуировок (вот насчёт очков не в курсе – для этого нужно лично знать Эмму Бантон).
   Мы столкнулись с ней по дороге в лагерь Гагарина в Красноярке (есть ещё в Чернолучье – у них, кстати, похожие проходные). Именно столкнулись: я шёл и думал о чём-то своём, а она скорым шагом шла сзади.
   По чистой привычке, извинившись, я невольно оглядел её с головы до ног и обратно. Передо мной стояла крепенькая, приземистая брюнетка в коротком сарафанчике и пёстрых матерчатых тапочках. Уши и физиономия (обе ноздри, левая бровь и обе губы) украшены всеневозможными серёжками из разряда «тотемборджийских», тело покрывали весьма обильные кельтские узоры – тушь была даже не чешской («Едва ли местная», - мелькнуло в голове). В левой руке она несла чёрный, с белым («келтик» и сколопендра) узором, похожий на торбу рюкзак на шнурке. Кстати, на руках у неё татушки были полностью чёрные, а на ногах (причём, по всей длине) – в чёрном обводе. При  всём при том новоявленная Бэби Спайс (волосы собраны в высокие «хвостики» синей и красной резинками) была весьма симпатичной.
   - Это вы меня извините, - сказала она. – Не вовремя среагировала.
   Дальше мы пошли вдвоём. Первое время она молчала, а я не находил темы для разговора (не имею привычки обсуждать внешность). Но потом она внезапно повернулась ко мне.
   - Вы, наверное, хотите что-то спросить?
   - Да нет, - замялся я, обескураженный её вопросом. – А что?
   - Ну, вы смотрите на меня так пристально, а когда я ловлю ваш взгляд, отворачиваетесь, как будто чего-то боитесь.
   - Не знаю, - пробормотал я, - просто я здесь, по крайней мере, ничего подобного не встречал… С такой внешностью…
   - Поняла, - она улыбнулась. – Вообще-то, я здесь не живу. Можно вас спросить?
   - Я слушаю. 
   - Вы в «Тотем Борджиа» татуировались?
   - Да, а что?
   - Краска хорошая. Кстати, вы просто увидели узор и попросили набить, или он для вас имеет значение?
   Несколько запутанно, запинаясь и кружась, я попытался рассказать о трёх уровнях мироздания и прочем, показал более старые татушки на голени и плече, поясняя, что к чему, попутно упомянув, что интересуюсь оккультизмом.
   - Всё ясно, - сказала она. – Видите ли, дело в том, что я оккультистка, и для меня всё это дело – не просто красивые узорчики из каталогов тату-салона, почему я, собственно и спрашиваю-то. А насчёт оккультизма… Вы сатанист?
   - Вообще-то, да, - ответил я, попытавшись объяснить ей то, что касалось моих убеждений, статуса и музыкальных пристрастий (что поделаешь – вечная тема).
   - Я поняла, - она обезоруживающе улыбнулась. – Кстати, я вхожу в ведовскую общину, мы работаем в европейской традиции. А вы магией давно интересуетесь?
  - Где-то года четыре по-серьёзному. В основном, теория.
  - Ни в каких компаниях не бывали?
  - В смысле?
  - Ну… с молодыми сатаниками, например. Которые по кладбищам бегают и кошек режут.
   - Нет. И стрейт-эджеру со стажем там делать нечего.
   - Тогда понятно. А базис?
   - Кавендиш, Уилсон, ну, и так далее.
   - А Лори Кэбот вы читали?
   - «Силу ведьм» - да. Во многом согласен. Но далеко не во всём.
   - К примеру?
   - Поклонение матери, ненасилие. Да и на сатанистов вы зря нападаете. Тем более что в принципе, тот же Антон ЛаВэй, скорее, к оккультной работе тяготеет, чем к какому-то поклонению. Тот же Мартин…
   - Вы общались с Мартином?
   - В письменном виде. Я написал в Церковь Сатаны, вступить туда хотел.
   - И как они отреагировали?
   - Выслали анкетку, я заполнил, отослал в Москву, - я достал из кармана рубашки «визитку». – Что не мешает мне заниматься самостоятельными поисками.
   - Ну, ясно, - сказала моя собеседница. – Вам, наверное, Анжей  с Ником будут самой подходящей компанией.
   - Если это те два неформала из Гагарина, то я с ними знаком. Я как раз к ним-то и иду.
   - Ну, что ж, нам по пути, я в Макар иду, у меня там рабочая встреча с одной ведьмой из нашей общины. Впрочем, если вы не имеете желания со мной общаться, я не буду навязываться.
   - Я ещё ничего не сказал, - ответил я. – Да мне и самому-то интересно с оккультными «профи» пообщаться.
   - Серьёзно интересуетесь?
   - Да, конечно.
   - Ну, в таком случае, попробую удовлетворить вашу любознательность, - сказала ведьма. – Конечно, в разумных пределах.
   - Я понимаю, что так. Собственно, я и сам так делаю.
   Между делом мы добрались до Гагарина, и брюнетка ушла на свою рабочую встречу, пообещав мне сразу после оной начать рассказывать о ведовстве, коль скоро у меня пробудился к этому всему столь серьёзный интерес.
               
                «Чёрные ласточки».
   - Я уж думал, вы забудете.
   - Забуду что?
   - Ну, рассказать о ведовстве.
   - Для начала одно замечание и одна просьба, - ответила Бэби Спайс на мою тираду. – Начну с того, что я стараюсь не забывать своих обещаний, а если я этого не делаю, я просто ничего не обещаю.
   - А что за просьба? – поинтересовался я.
   - Мы можем быть на «ты»? – спросила ведьма. – А то эта сухость в обращении меня коробит. Как будто между нами стенка.
   - О’кей, - ответил я.
   - Вот и хорошо, - Бэби Спайс сбросила тапки и с ногами уселась на кровать. – Если можно, я тебе задам кой-какие вопросы, но за тобой остаётся право не отвечать на них. Я сразу заткнусь.
   - Я весь – внимание.
   - Ты сказал, что не очень-то нас поддерживаешь нас в плане почтительного отношения к матери. Обжёгся в семье?
   - Да, было дело, - неохотно ответил я.
   - Можно понять. У меня много знакомых, которых «позвоните родителям» доводит до белого каления из-за проблемы «отцов и детей». Анжей вечно со своей матерью собачился. И попробуй его убедить, что так нельзя. Бить, конечно, не будет, а вот «стена» между ним и тобой долго продержится. Но это дело его, частное, поэтому не буду об этом. Кстати, тебя на путь сатанизма это поставило?
   - Не совсем, скорее, это было общее стремление к свободе.
   - Извини, - сказала она. – Я забыла, что ты – «панк по духу». Ладно, задам ещё один вопрос. Ты пытаешься практиковать какие-нибудь ритуалы?
   - Нет, если не считать медитации.
   - Значит, в основном, изучаешь теорию.
   - Можно сказать, что да.
   - Теперь всё понятно. Ладно, не буду, как говорит Ник Деисайд, тянуть резину в долгий ящик и начну.
   - Я слушаю.
   - Итак, ведовство – это, скорее, система знаний, чем какая-то религия или вера. Скажем так, это некое учение оккультное, цель которого – сохранение и приумножение знания об окружающем мире и явлениях, которые в нём есть. Весь мир мы захватить не стремимся, религиозной пропаганды, как некоторые люди говорят, не ведём. И уж конечно, мы не поклоняемся дьяволу, хотя у нас есть Рогатый Бог (у нас в общине его называют Кернунном – был такой бог у кельтских племён некоторых). Но, в основном, у нас почитают Мать-Богиню (мы, как правило, так её и называем – ну, иногда ещё Изидой или Гекатой). Кернунн и Геката у нас почитаются, как равные друг другу, даже, скорее, как семейная пара. Муж и жена.
   - У Лори Кэбот Рогатый Бог, скорее, сын, чем муж.
   - Это одна из ипостасей. Собственно, Божество, как таковое, честно говоря, даже конкретной формы не имеет – какой уж там пол. Кернунн и Геката – это такой союз «Я» и «Есмь Жизнь», как проявление Высшего Божественного Начала. Я понятно излагаю?
   - Более или менее, - уклончиво ответил я. – В принципе, мне подобная идея близка. Я имею в виду космологию. Может, не в том она у меня виде, как у вас, но смысл я понял. И пара «Изида – Осирис» в утренней молитве у меня есть.
   - Иными словами, тебе это знакомо, - подытожила Спайсушка. – Следовательно, лишний раз тебе это разжёвывать незачем. К тому же, у тебя среди татуировок – Пентаграмма Посвящённых. Значит, кое-что тебе знакомо. Но я продолжу. Хотя кое-что спрошу.
   - О’кей.
   - Судя по девизу, в татуировке, ты не больно-то веришь в противоборство добра и зла. Я ошибаюсь?
   - Ни на йоту. Более того, в этом плане я склоняюсь к даосской системе. То есть мир для меня – единое целое.
   - Согласна, - Бэби Спайс продолжила. – Единственное, что космология-то эта не такая уж и даосская, если хорошенько разобраться. Просто Лао-Цзы это знал хорошо и описал более-менее недурно. Но это знание – не в одном лишь «Дао Дэ Цзин».
   - Кто с этим спорит? – спросил я.
   - Те, кто записался в агиографы Лао-Цзы, - ответствовала Спайсушка. – И этого народа сейчас, надо сказать, в избытке. Но пусть это останется на их совести. В конце концов, ругаться могут все, а вот что-то стоящее сделать руки мало у кого доходят. Разумеется, я не говорю, что одно только ведовство истинно, а остальное – вздор и суета сует, как говорил старина Экклезиаст. Мы, ведьмы, считаем эту белиберду вредной, потому что человек, исповедующий «истинную веру», на ней замыкается, и его подлинное предназначение не реализуется.
   - А именно?
   - Раскрытие его подлинной, божественной природы. Вместо этого он делается «слугой господина» и «учеником учителя» - не далее того. А зачем? Он ведь может быть выше этого. Как мыслишь?
   - Не имею ничего против. Но у меня появился вопрос.
   - Спрашивай.
   - Как вы относитесь к деятельности «Чёрных Ласточек Изиды»?
   - А мы, в принципе, и есть «чёрные ласточки», как и орден Лори Кэбот. И, кстати, такие общины, как у нас в России называют «салемскими» (или попросту «салемом»). Правда, христиане всё равно называют нас сатанистами и путают с общинами, хранящими учение Пентаграммы Бафомета.
   - Попросил бы объяснить последнее.
   - Разумеется, - сказала Бэби Спайс. – Тем более что это очень важно. 
               
                Пентаграмма Посвящённых и
                Пентаграмма Бафомета.
   Бэби Спайс хлопнула по кровати, жестом подозвав меня к себе. Я сел рядом, и она вынула из-под сарафана подвешенную на чёрном синтетическом шнурке пентаграмму, похожую на мою. Кстати, на левом плече у неё среди обилия кельтских узоров была набита выходящая концами из круга пентаграмма из уголков. Естественно, вершиной вверх.
   - Вот эту пентаграмму называют Пентаграммой Посвящённых, - сказала она. – Называют её так, потому что основные её пользователи – серьёзно практикующие маги (например, орденские). Её ещё называют «правильной» и Пентаграммой Соломона. А в просторечии – «ракетой» (особенно, если удлинена вершина). Пользуются ей маги как Правого, так и Левого Пути. У нас, ведьм, Пентаграмма Посвящённых – символ полного вселенского единства: Земля, Воздух, Огонь и Вода плюс Движущая сила – Божество. Для нас это – движение вовне себя, за пределы ограниченного «эго», к подлинной своей сути. В Индии посвящённые называли этот процесс «мокша» или «мукти» (если я ничего не сочиняю с точки зрения индуиста).
   - А Пентаграмма Бафомета? – спросил я.
   - О, это тема интереснейшая и запутаннейшая, - Спайсушка мило улыбнулась. – Столько вокруг этого разговоров, что сам чёрт ногу сломит. Но я постараюсь в меру знаний своих и способностей доходчиво объяснить, что к чему в этой системе.
   В дверь постучали.
   - Извините, - сказала Бэби Спайс, - но мы разговариваем.
   - Ну и на здоровьице, - ответил из-за двери Ник Деисайд. – Просто Анна Андреевна просила книги передать.
   Спайсушка открыла дверь. Ник положил на тумбочку какие-то брошюрки, заодно предупредив нас, что ужин скоро будет готов.
   - Хорошо, Ник, спасибо, - сказала Бэби Спайс. Ник ушёл, сказав: «Не буду вам мешать». Спайсушка вернулась на кровать и спросила:
   - Так, о чём мы говорили?
   - О Пентаграмме Бафомета, - напомнил я.
   - Итак, - Спайсушка села в «полулотос», продолжила. – Думаю, и так понятно, что вершина Пентаграммы Бафомета направлена вниз. Называют эту пентаграмму «дьявольской» или «козлом», иногда «бафометом». Принято считать, что она служит для привлечения демонов, и ей пользуются только маги Левого Пути. Вот в инфернальных культах её и считают «правильной версией», почему её последователи этих культов и носят, где надо и не надо. Так что я сразу поняла, как только увидела среди твоих татуировок «бафомета», с чего ты начал работу. Однако вернёмся к нашим баранам. Пентаграмма Бафомета сочетает в себе Землю, Воздух, Огонь и Воду с Движущей Силой, именуемой Космократор. Это этакий «князь мира сего», точнее, божество этой вселенной. Ему мы обязаны своей замечательной «самостью», то бишь «эго». Следовательно, «бафомет» символизирует движение к возвышению и преуспеванию «эго», реализации его желаний. У ведьм (правда, не у всех) это считается невежеством, а, следовательно, неверным путём, а это значит, что использование Пентаграммы Бафомета совершенно неприемлемо (так, к примеру, считает Лори Кэбот).
   - А ты как мыслишь?
   - Я? – Бэби Спайс усмехнулась. – Относительно Пентаграммы Бафомета у меня одно мнение: знание неотделимо от того, для чего ты его получаешь – здесь я с Гаем Дебордом соглашусь. Мне хорошо известны методы Пентаграммы Бафомета, но, по-моему, нелогично ломиться в дверь, которую тебе без бури с натиском твоей откроют неплохо.
   - Каким образом?
   - Я подтвержу своё право знанием «пароля и отзыва», - «отбила выпад» Спайсушка. – но к теме пентаграмм, коли уж ты спросил меня про их соотношение. Так вот, если наложить эти самые пентаграммы друг на дружку, то мы получим десятиконечную Звезду Единого Мира. Её лучи символизируют десять основных уровней познания: от Царства через Созидание к Величию, обретая Терпение, войдя в мир Красоты и облёкшись Властью, двигаться тропой Любви к Пониманию, переходя в Мудрость, чтобы раскрыться в Высшем Венце. О чтении Звезды я пока умолчу, потому что эта тема требует отдельного раскрытия, причём, весьма подробного, даже подробнее этой темы.
   - Каббалистическая системка, - заметил я.
   - Что-то около того, - улыбнулась Бэби Спайс. – В ордене у нас используется иерархия Серебряной Звезды. Наслышан об Алистере Кроули?
   - Книг не читал, но о том, кто такой Кроули, кое-что знаю. Про Серебряную Звезду тоже.
   - Значит, поговорим и об этом, - заверила Спайсушка. – Причём, наиподробнейшим образом. Тебе не повредит, раз уж ты серьёзно увлечён оккультными поисками. А пока пойдём-ка мы с тобой, поужинаем, да пора нам разбегаться, а то уже времени больше, чем надо. Мы с тобой, конечно, встретимся не раз – есть, о чём поговорить, тем более что тебе необходимо получать приличное образование.
               
                «Сатаны» без рогов и копыт. 
   - Приветствую тебя, - все необходимые расшаркивания. Бэби Спайс (в расклешённых джинсах с монетами по низу, цветастой бандане и пёстрой блузке – не хватает только «пацифика» и бисера на руках) стоит на дороге и хитро улыбается. – Сто лет тебя не видела.
   - Просто не пересекались. Да и громко это сказано: «Сто лет».
   - Ну, для тебя это громко сказано, а для меня сто лет, - ведьма достаёт из рюкзака минералку, протягивает мне. – Главное не в этом. Я тут наши с тобой разговоры вспоминала, и как раз на днях Натка Мартынова что-то упоминала про разговоры ваши на Тарских воротах с христианами.
   - Эта Мартынова случаем не Атлас?
   - Точно, она самая.
   -  То-то я и думаю, при чём тут те «трясуны». Только, по-моему, Атлас  там только так, пару слов им сказала. А я вообще только стоял и слушал.
   - Я в курсе. Ник и Зорба мне всё рассказали. Я и Пашу этого горлопанистого знаю. И Ёву знаю – мы с ним у Барашки говорили как-то, он меня в свою «божью семью» сманивал. Кстати, в одном из разговоров я ему что-то ляпнула против, так Ёва мне и говорит: «Твоими устами говорит сатана».
   - А ты?
   - А я ничего. Сказала ему, что нечего огород городить, дескать, если хочешь сказать, что я твой противник – скажи прямо. «Сатан» же на иврите обозначает «противиться», если я, гойша, что-то в иврите понимаю.
   - Если я, выходец из семьи антисемита, в иврите что-то понимаю, так оно и есть. Правда, Ёве от этого ни жарко, ни холодно – он всё равно на своём настаивать будет.
   - Да, точнее некуда. Но я про другое. Мне тут на днях мент один – дебил полнейший, кстати, - что-то типа того заявил, что раз я сатанизм исповедаю (ну, считают эти долбо**ы с «гимнастами» на шее, что ведовство – это сатанизм), значит, я – сатана. Идиот-то он идиотом, но ведь в точку попал: сатанистам-то, если, как следует, разобраться, надо бы себя сатанами звать.
   - Если ты «простому советскому человеку» скажешь: «Я – сатана», он тебе адрес друга даст, который послушает твой рассказ, притворно поподдакивает, покачает головкой седой и проводит тебя с эскортом из амбалов в матрасную комнату.
   - Разве я с тобой спорила? – Спайсушка вышагнула из сабо и взяла их в руку. – Так оно и будет. Я о другом сейчас говорю. Понимаешь, такой религии – «сатанизм», - в природе не существует. Сатанизм – это позиция. Скажем, твои взгляды моим диаметрально противоположны. Значит, ты для меня (и я для тебя также) – сатана. Я Ёве, кстати, пыталась это объяснить, когда он о дьявольщине вопил. В Евангелии от Марка, в восьмой главе (точные стихи не помню, Библию надо искать) Иисус Христос апостолу Петру, когда тот возражал против необходимости «крестной смерти», сказал: «Отойди от меня, сатана». Не «отойди от Петра», не «выйди из Петра», а именно «отойди от меня». То есть именно Пётр был для него «сатаной», так как воспротивился в чём-то учению Христа.
   - И Ёва тебя очень внимательно слушал.
   - Ну-ну, - ответила Бэби Спайс. – Очень внимательно: я ему слово, он мне – двести, даром, что не визжал, как свинья на пилораме. Я же для него – сатана (ну, рогов с копытами не хватает только). Но я что-то снова в дебри лезу, а мы с тобой, кажется, о сатанизме говорить пытаемся.
   - Мне тоже так кажется.
   - Так вот, я сказала, что сатанизм – это не религия. То, что называют сатанизмом, как религией – это просто разные формы инфернального политеизма. Поклонение демоническим силам. Люциферианство – частный случай такой инфернальной религии. Генотеизм. Нечто типа: «Боги бывают разные – жидкие, твёрдые и газообразные, - но наш бог круче яиц и выше звёзд. Так что будем молиться Брамбурлету, а остальные (лохи с**ные) – хоть Галдипупу этому отстойному». Сам понимаешь, я обобщаю, конечно. Но схема примерно такая. Вообще, если по большому счёту говорить, весь этот инфернализм для христиан только потому сатанизмом является, что тот, кто не с христианами, является для них противником. Сатаной. А система одна. Только кто-то там плюсы-минусы ставит, а кто-то сям, для кого-то Христос молодец, а для кого-то – Люцифер. А система соотношений везде одна и та же. И вообще, христиане себе религию «сатанизм» сами придумали: из других вер самых известных богов и демонов понадёргали и Пандемониум состряпали. До сих пор сами же свою мешанину не могут распутать.
   - То есть, нету его, Пандемониума. Я правильно понял?
   - Я этого не говорила, - Спайсушка протестующее «отгородилась» ладошками. – Конечно, он есть. Вот только не в том виде, как христиане его малюют. Демоны Божеству не враги, они – обвинители и испытатели. Если ты знаешь их «билет», то экзамен сдашь без затруднений. На предложения их клевать, конечно, ни к чему – завязнешь и будешь саморазрушаться, - но трястись, что демоны сожрут, как будто на высоковольтный провод наступил, тоже не из области ума, как Белка говорит.
   - Ты не Лизу Вересневу имеешь в виду?
   - Её, а что?
   - Мы немного общались.
   - Да, она что-то говорила. Но это к делу не относится. Я сейчас говорила о том, что Пандемониум, как христиане его понимают, не совсем то, чем он реально является. И уж тем более полный бред, что есть на свете какой-то страшный ад или ещё там какой-нибудь вонючий зад с огнём и сковородками, в котором окажутся те, кто «не примет Иисуса Христа господом своей жизни» (кстати, речь многих христиан напичкан такими штамповками). Страшно на самом деле – перекрытие связи с Божественным и уплотнение оболочки «эго». Потому что тогда ты для поддержания жизни вынужден будешь заниматься энерговампиризмом. Ты окажешься в отчуждении, как в огромном неживом пространстве. В вакууме. Как один в огромном лесу. Высоцкий как-то спел: «Кругом пятьсот, ищу я выход из ворот, но есть лишь вход, и то, не тот». Вот это – нечто наподобие. И это-то действительно страшно. Это, а не какой-то там «огненный провал» и «конец света», как будто они все там сексуально озабоченные, Фрейда перечитались.
   - Тогда Фрейда не было.
   - Ну, значит, сами за Фрейда были, - Бэби Спайс остановилась и выпнула с дороги крупный осколок бутылочного стекла (и хоть бы поранилась для приличия). – Как всегда, поленились до помойки донести. Кстати, ты в курсе, что «геенна огненная» - это всего-то лишь помойка в окрестностях Иерусалима?   
   - Мень что-то писал, - ответил я.
   - Вот и я про то же, - Спайсушка продолжила движение. – Кстати, ад в Библии называют Шеол (в еврейском тексте) или Гадес (в греческом). И то и другое означает «могила». Заметь, когда кто-то хочет подчеркнуть, что кого-то от себя отчуждает, он говорит: «Он для меня умер». Или: «Его для меня нет». То есть этого кого-то для себя хоронит.
   Я усмехнулся в сторону, прикрыв лицо руками – вспомнил свой «случай из практики» (не очень ближняя родственница, ныне проживающая в янтарной Прибалтике, которая проштрафилась тем, что без разрешения прочитала не ей адресованное письмо, а потом лезла со своим пониманием того, как нужно относиться к родным и близким). Спайсушка это, естественно, сразу же заметила.
   - Тоже что-то подобное было? – спросила она.
   Пришлось «признаться в содеянном». Бэби Спайс молчала всё время, пока я рассказывал (выдав полный «джентльменский набор» ошибок начинающего цицерона), после чего сказала:
   - Как сказал бы Виталий Жерехов, «типичный случай, батенька» (ну, доктор он, знаешь ли). Это типичная «сшибка систем». Один человек поступил не по понятиям другого, а тот хрестоматийно ошибся в психологии и применил неверный метод убеждения: мол, так негоже поступать, правильные люди этак поступают. А ты – неправильный, плохой. А чтобы правильно было, ты должен и обязан. Вот только в чужой монастырь со своим уставом не ходят, истина эта настолько избита, что уже в последней агонии – еле-еле левой ногой подрыгивает. Что учтено не было. Результат налицо: «Вот и носи на здоровьице свой модный, красивый галстук. А мне, знаешь ли, моя засаленная тряпка больше нравится». Вот так и сатанизм получился: попы с амвона адом всех пугают, «геенной огненной» и «озером серным», попутно призывая всех оставить свои «засаленные тряпки» в пользу «модного, красивого галстука» в виде построения в «коробку» с последующим поиском четвёртой груди и равнением на Христусика. А те, кто не видит в этой х**не ничего хорошего, но не видят другого варианта, кроме как сидеть с чертями в аду и с**ном заду, но, сохранив любимую «тряпку», или весело топать за Христом, оря «Amazing Grace», говорят: «Добро – это г***о, его любит этот п*д*р*сный Гимнаст фон Эсэсман. А зло – это круто. И Люцифер с Вельзевулом и Асмодеем тоже класс-чуваки. Rege Satanas!» И строят свою замечательную антисистему. Антагонизм этот присутствует и у «чёрных орденов», и у ЛаВэя-со-товарищи (церковников, то есть), и у кладбищенских сатановедов. Вот только злу они не поклоняются.
   - И я того же мнения. Просто для «сусиков» это зло, а для сатанистов наоборот, благо.
   - Точно! – Спайсушка воздела голову вверх, как Кеннет Хейгин на молитве «Абракалай Шубалумба Габарбумба». – Именно так оно и есть. Единственное, что у люцифериан на словоблудие попов то ли аллергия то ли идиосинкразия, и их корчит от слова «добро». Вообще, кстати, Анжей правильно сказал: «Сатанисты – это оккультные панки». И это так: внешность вызывающая («бафометы», кресты перевёрнутые), хулиганство (мелюзга на кладбищах), презрение к обывателям. Даже лозунг, схожий с панк-анархизмом: «Делай то, что ты хочешь – вот что должно стать законом жизни». Только собственно панки музыку играют и на концертах отрываются, а «сатаники» христианские обряды извращают и в магию лезут. Но там и там один и тот же бардак, примитив, куча штамповок и желание здесь и сейчас автомобиль за копейку прикупить. Конечно, я не обобщаю, речь идёт об основной массе – так сказать, «масс-культурный» вариант. Ко мне вот, как к ведьме часто идут с просьбой дать заклинание на богатство, на сильный приворот, даже на убийство врага. Так смотришь иногда и думаешь: «Зачем?» Ведь и богатство-то он в унитаз спустит, и бабу через месяц бросит, да и с врагом без таких ужасов можно обойтись. И мне самой не резон крест такой на себя брать – за чужую вину п***ы получать от Божества. Нет же: не беру я его штуку баксов – он мне три суёт, как будто не понимает, что и всех золотых запасов мира не хватит, чтобы оплатить исковерканную жизнь. И сатаники эти молодые туда же: охота знание иметь. А на х*ра козе баян? Ты уж прости меня за резкость и слова мои нецензурные, но другими словами я это назвать не могу. Хотя к тебе это не относится – ты серьёзно работаешь. Просто я хочу, чтобы ты понял, что ведовство и люциферианская религия – это, как одесситы говорят, две большие разницы. Даже церковные сатанисты – ещё не главные хранители знаний Пентаграммы Бафомета (тем более, Священного Знания в целом).
   - Извини, я тебя перебью. Вот про что я бы хотел поподробнее, так это именно про отличия, скажем, церкви от ордена.
   - Вообще-то, я и сама собиралась тебе об этом рассказать.
               
                Организационные структуры
                оккультизма и религии.
   Спайсушка уселась на бревно, положила рядом свою хиппарскую торбу и сунула в неё пустую бутылку и сабо. Я приземлился рядом, и она спросила:
   - Тебя, кажется, интересовало, чем отличаются друг от друга орден, церковь и община?
   - Вроде того, - ответил я. – Ты обещала объяснить.
   - Разумеется, - Бэби Спайс подсела ближе и продолжила. – Так вот, у нас, Хранителей Знания, для обучения и работы с этим самым знанием используются четыре варианта организации. Самая старая и мягкая форма – община. Просто у людей единство идёт родовое или по интересам. Дисциплина минимальная – держится на соблюдении интересов друг друга и общины в целом. Старшие идут выборные или из самых опытных, им подчиняются по этим причинам (а если они нарушают сложившиеся традиции, их могут и сместить). Законы, как правило, неписаные. Каждый вносит в общий котёл свой вклад: умеешь готовить – кашевар, умеешь ковать – кузнец, умеешь лечить – врач. И обычно все всё понемногу знают и умеют, так что есть какая-то взаимозаменяемость. Деревенские ведьмы, кстати, так, в основном, знания и сохраняют. И, в основном, в общинах не очень сильно по церемониалу работают: ценятся, как правило, практические знания. Вторая форма – ложа. Тут и порядки построже, и церемониала побольше, и правила уже записываются – уставы лож. Ложи очень часто из цеховых контор выковывались, поэтому там есть ученики, подмастерья и мастера. Иерархия – на основе знаний. С церемониалом построже, чем в общинах: есть ритуалы для всех, и есть ритуалы, куда ученику и подмастерью входа нет – участвуют исключительно мастера. Ложи обычно не стремятся себя афишировать: с одной стороны, там не хотят профанировать знания, с другой – традиция, пошедшая с той поры, когда за колдовство и ересь вешали и жгли. Поэтому в ложах в быту одни правила, а на собраниях ложи – совсем другие. Кстати, в ложах хранится очень много книжного знания, да и многие магические трактаты (и основная масса цехового знания) там родились. И, к слову, именно из-за цеховой структуры в религиозных организациях, где оккультизм на вторых ролях, ложи обычно отсутствуют – там их жречество и духовенство неплохо заменяет. Церковь – достаточно молодая структурная форма, она предполагает массовую работу. Там больше церемониала, уже есть деление на мирян и клир, который административно и духовно мирянами руководит. Церковь может работать и с общинами и с орденами и просто с теми, кто её канонам следует. В клире большее разделение труда, чем в общине или ложе – один учит, другой лечит, третий свечки зажигает, четвёртый порядок поддерживает, пятый обрядами руководит, шестой храм в чистоте содержит, ну, и далее там, что необходимо. Дисциплина в церквях двойная – с мирян хватает соблюдения канонов и церемониала, а вот у клира построже: каждый на своём месте (строго, причём), дело своё знай на «ять», а что не так – строго наказывают, даже выгоняют из рядов. Поэтому для духовенства церковного так важно формальное образование. Но самая строгая дисциплина и самый мощный церемониал в оккультизме – орденские. Вступил в орден – каждый шаг, каждый вздох, каждое действие по уставу: положено козлом прыгать и похоронный костюм носить – будь любезен. В оккультных орденах отсев кошмарный: попадают сто из тысячи, остаётся десять из ста. И поверь мне, я это знаю очень хорошо, потому что сама состою в ордене.
   - У ведьм в ходу все эти системы? – поинтересовался я.
   - В разной степени, но все, - ответила Спайсушка. – Ложи у нас мало распространены (в наших палестинах я ни одной не встречала), церкви есть (та же Церковь и Школа Викки в США и Канаде, которую местные протестанты г***ом вовсю поливают), но их немного – ведовство к такой массовости не тяготеет, - а вот общин и орденов (только ведовских, как ты понимаешь) очень много, хотя есть и масса одиночных искателей. Тут ещё много зависит от места и времени: где-то ведовство в почёте, где-то его терпят, а где-то за это и убить могут (и убивают). К ложам и церквям  больше Пентаграмма Бафомета тяготеет – у них более открытое положение, и, в итоге, они и Система взаимодействуют по принципу борьбы и единства противоположностей, и эти формы для них самые удобные.
   - А как ведьмы с Системой общаются?
  - Как можно меньше. Мы стараемся ограничивать взаимодействие с государственными органами – паспорта и прочая дорогостоящая макулатура у нас так, «постольку, поскольку», - но какой-то «ведовской революции» мы не замышляем: у нас не те цели и задачи.
   - К нашим баранам. Ты тут вскользь упомянула «вольных художников». Их много, или больше разговоров?
   - Нет, - ответила Бэби Спайс. – Их на самом деле очень много. Просто среди них масса носителей родового знания. Хотя у меня навалом знакомых, которые сами до этого дошли – кстати, я сама с такого интереса начинала. Причём, среди одиночек есть и такие, у которых формального посвящения – ноль повдоль, а работают на зависть орденским магам. Кстати, в общинах много тех, кто сам азы постигал.
   - Оно и понятно: вместе легче – помогут, если что.
   - А везде так, даже в Системе. Иначе не было бы смысла в цеховом методе.
  - Ясно. Кстати, в ведовстве цеховые правила со старых времён сохранились?
   - Нет, не совсем, - Бэби Спайс достала из рюкзака «командирские» часы без ремешка. – Вроде, время ещё есть… Ладно, я тебе вкратце всё объясню по этому вопросу.
               
                Родовое и цеховое обучение.
   - Ну, скажем так, насчёт цехов я что-то знаю из школьного курса истории и из литературы, родовое обучение тоже (да и та же Степанова – хороший пример), - сказал я тогда. – Но вот принципиальные различия собственно ремесленников и ведовских цехов… Ведь результат оккультного познания не просмотришь на свет, как перчатку, да и на вкус не попробуешь – он же не булка и не торт. Не факт?
   - Почему не факт? – удивлённо спросила Бэби Спайс. – Факт, притом, несомненный. Но, видишь ли, дело немного в другом. В те века (и даже позднее) оккультного цеха (как цех перчаточников) не было – если не забыл, за колдовство пытали и жгли. Единственное, это мог бы быть клир (католический подойдёт). Вот только на церковного  «бракодела» такой управы, как на ремесленника не было. Как и на мошенника. На ремесленника старшинам пожаловался  - и получай, фашист, гранату: год в городе не поторгует. А попик может и от церкви отлучить и инквизиции нафискалить, а доминиканцы даром хлебушек не кушали – сколько невинного народу на кострах погибло. Но к твоему главному вопросу это прямого отношения не имеет. Так вот, я и сама-то поначалу думала, что всё так просто: родовое знание от старшего к младшему передаётся, а в цехе ты сначала учеником побудешь, потом в подмастерьях поработаешь, опосля шедевр соорудишь – и ты уже мастер. А на самом деле всё во много раз сложнее. И начинать надо с истории.
   - А она длинная, - сказал я.
   - Но без неё нельзя, - подхватила Спайсушка. – Ладно, постараюсь в общих чертах, но более-менее, чтобы тебе было ясно, что к чему.
   - Я слушаю тебя.
   - Итак, с родовой формой всё понятно. Так же, как кузнец или кондитер, ведьма (обычно это знание женщины хранили) дочке или внучке своей на склоне лет постепенно передавала те секреты, которые ей самой так же передали: в жизни пригодится, да и тело человеческое однажды коньки отстёгивает, а знание хранят и используют живые люди. Вообще в деревнях всё так передавалось (и по сию пору передаётся): и как землю пахать, и как дом строить, и как щи варить – сервиса-то нету, всё самим делать приходится.
  - То-то у Гагарина отец и сетовал, что его сыновья не по плотницкой части пошли – дед-то у космонавта топором лапшу крошил, и дом на спор за ночь собирал-разбирал.
   - Точно, - Бэби Спайс тщательно обтёрла ноги, вдела их в сабо, завязала свою «торбу». – И, причём, всегда так было. Городская и деревенская бедность – вещи разные: в деревне ты сам себя кормишь (земля-то есть), а вот в городе с этим намного сложнее. Вот городские мастеровые и стали не только по родственным причинам объединяться, а ещё и по ремеслу. Да и беднота городская детей в ученики отдавала, чтобы в семье лишних ртов не было. Причём, что-то вроде своих цехов имели даже нищие и воры.
   - Анни и Серж Голон что-то об этом писали.
   - А, помню. Видела фильмы, кажется, это про Анжелику.
   - Да, я это имел в виду.
   - Ну, вот, - сказала ведьма. – А теперь к нашей теме. Ну, ты знаешь, конечно, что в цехах много чего делали. Дома, например, строили. Или лечили. Вот среди строителей и медиков-то оккультное знание и хранилось сильно. Нет, конечно, в других цехах тоже оккультные штуки практиковались: сначала мастер свежесделанную вещь благословит, а уж потом заказчику отдаст (этим особенно отличались кузнецы, а особенно – оружейных дел мастера). А уж медикам тогда Бог с Богиней заодно велели оккультные тайны знать. Правда, шутки шутить с этим делом было опасно: один неверный шаг – и «псы господни» проводят допрос с пристрастием. Это даже Парацельсу грозило и Альберту Великому (доминиканскому монаху) – а уж, сколько рядовых на этой почве пожгли и перевешали, счёту не поддаётся. Но карьеру свою многие великие маги тех лет сделали как раз через медицину. Что же до каменщиков, то франкмасоны, розенкрейцеры, мартинисты и иллюминаты (а вслед за ними и «чёрные» ложи с «белыми» - естественно, магические) растут из этих корешков. Но цеховые методы «в чистом виде» (как у ремесленников) в магии никогда не использовались (правда, нынешние ведьмы – Лори Кэбот в их числе, - объединяют ведовские практики в понятие ремесла). Дело всё в том, что в обычном цехе, чтобы мастером стать, нужно сделать шедевр, который основательно проинспектируют старшины. А в оккультизме, как ты верно заметил, «шедевр» ни на вид не посмотришь, ни на вкус не попробуешь – не рубашка и не булка. Скорее, нарабатывалось умение взаимодействовать со Вселенной так, чтобы всё протекало, как будто так и должно быть, и ты получал всё, что необходимо, в нужное время и на нужном месте. Именно создание совершенного себя – это и есть «шедевр» в оккультизме. И это – главное различие ремесленного и ведовского цехов. Остальное – несущественные мелочи.
   - Теперь понятно. А родовое обучение?
   - Ну, оно проще хранилось и передавалось – строго свой своему. Просто родовые общины в селе ближе к природе, чем городские цеха. Практики больше, да и она проще цеховой – обходятся без супернавороченного инструментария и малодоступных снадобий, - а главное, она так хранится, что Торквемада с Лойолой за**утся выкорчёвывать: многое в народных обычаях засело. К тому же, крестьянин в абстракции особо не лез – у него и так дел по маковку. Вот «чистопородное» христианство на селе и прививалось медленнее, чем в городе: нет отрыва от природы, и человек по-своему понимает, что к чему в подлунном мире. И вопроса о смысле жизни нет – смысл вот он: поле вспахать, засеять, урожай вырастить, семью прокормить, детей жизни научить – дочку ткать да прясть, а сына в поле работать да дом строить. Чтобы в жизни не пропали. И ведьмы с ведунами так же жили. И знахари. И школы друг с дружкой не резались – их другие проблемы волновали. А знание передавалось, потому что с умом употреблённое оно вреда не приносило – одну только пользу. А какие родители пользы для своих детей не хотят? Вот и учили тому, что знали. Так-то вот… Ладно, побежала я, а то мне завтра человека встречать дома, а у меня не прибрано.
   - Ну, тогда до встречи.
   - До встречи. Кстати, - она взяла из кармана носовой платок и завязала узлом, - я с тобой ещё о многом потолкую из нашего ремесла. Есть, о чём.
   - К примеру?
   - Да, хотя бы о книгах.
               
                Книжное знание.
   - Ой, - я делаю «кругом марш». Рядом со мной стоят Бэби Спайс, Наташа Атлас и Белка. Все одеты в самострочные платья с кельтскими узорами, при веночках и, как полагается, босиком («с тапками в зубах», как говорит Дред – кстати, выраженьице «из крылатых»). Понимая, что это связано с обрядом, а ведьмы на обрядах и около посторонних не жалуют, я пытаюсь принести извинения. И тут Белка с высоты своего «эльф-регистранского» (метр-шестьдесят) роста прикладывает мне руку к губам.
   - Не стоит извинений, - говорит она, - Тебе Анна Андреевна, по-моему, дала «добро» на теорию.
   - Я не помню, чтобы она что-то подобное обещала.
   - Значит, я с ней поговорю, если что, - обещает Атлас.
   (Если я правильно понял Анжея с Ником, то Анна Андреевна Волкова – казначей «Чёрного братства». Я с ней немного общался после знакомства в автобусе. Я ехал домой с работы, а ко мне подсела христианка, которая, увидев мою символику, начала задавать вопросики, явно руля в сторону вовлечения в ряды. Разгорелась дискуссия, в которой интерес к доктрине сменился попытками оную опровергнуть – естественно, я не «сломался». В момент обсуждения темы «крестной смерти» в разговор мягко вошла немолодая – лет сорок на вид, - но симпатичная блондинка в чёрной джинсе и с монетами в волосах Чёткой, грамотной идеологией она без особых усилий пробила брешь в идеологии христианки, и та – на христианский лад, конечно, - наговорила визави массу гадостей. Мы с блондинкой продолжили лишь раз после этого прерванный фанаткой Иисуса разговор. Волкова, разумеется, извинилась за вмешательство, объяснив свой жест желанием поддержать коллегу. В ходе разговора выяснилось, что Анна Андреевна – «салемская» ведьма. А вот после этой встречи мы виделись очень редко.
   Но это всё – небольшое лирическое и не очень отступление, как говорила Ольга Аксютина, автор книги «Панк-вирус в России», хоть и сказала она это совсем по другому поводу).
   Мы вступили на одну из полянок Парка Победы, где в разных позах сидели люди, одетые в столь же экзотичные одежды, как и три моих спутницы. Все они были босиком, исключая только Дреда, шнурующего парусинки, и ещё двоих весьма взрослых мужиков – один в вельветовых тапочках, другой в каких-то вьетнамских кедах (в них, наверное, дядюшка Хо в футбол гонял в школьные-чудесные).
   Навстречу нам вышла Анна Андреевна. Я замялся, не зная с чего начать разговор. В этот момент Бэби Спайс нагнулась к рюкзаку, достала из него платок с узелком, показала мне, и не успел я рта раскрыть, как она заговорила:
   - Я обещала тебе рассказ про ведовские книги. Разумеется, в разумных пределах, но для повышения образованности будет достаточно и этого.
   - Хорошо, - ответил я. – Если это разрешено.
   - В разумных пределах можно, - сказал Дред. – Верно, Анна Андреевна?
   - Почему нет? – Анна Андреевна встала рядом со мной. – Раз уж ты начал постигать наши практики. Конечно, о доступе к серьёзным книгам пока речи не идёт – рано ещё, - но, поскольку ты решился на изучение оккультизма, то первоосновы тебе надо знать – вреда никакого от этого не будет. 
   - Так вот, - продолжила Бэби Спайс, - не имеет смысла заостряться на том, что есть ведовские книги о том, что такое мир, и как в нём жить, и есть ведовские книги, содержащие знания по практической магии (в том числе, очень высоких уровней) – по-моему, ты и сам это неплохо знаешь. Понятное дело, что книги первого раздела можешь читать и ты (если что-нибудь поймёшь в этом), а вот второй раздел – только для профессионалов: сначала нужно овладеть собой, а уж потом знаниями, иначе будут проблемы – вселенские силы разбудил, а как с ними работать, не знаешь (сколько дров наломано дилетантами, и какое количество крыш поехало на этой почве, говорить не буду – ты и так знаешь, что не пара десятков). Вот поэтому ведьмы и ведуны многие знания прячут от «простых» людей.
   - Да, вот, кстати, неплохой примерчик, - к нам подсел Дред. – Из жизни шофёров (я сам, если ты помнишь, машины вожу). К примеру, какой-нибудь умник, который ещё вчера искал карбюратор в багажнике, садится за баранку и едет. Километров тридцать проезжает – «стоп-машина». Он и по газам и по тормозам, и мотор разбирает-собирает – а толку хрен. В последний миг в бак посмотрел – пустой. Ладно, залил. Та же самая песня. Он, конечно думает: «Почему? Я же лучшие свечи туды воткнул, что мне в лавре продали!» И допирает: свечи же нужно зажечь! Он их и зажигает. Крэш-бум-бэнг!!! Наш лох вкупе с машиной едет в разные стороны: рука в одну, нога в другую, остальное в белый свет – куда взрывом отнесёт. Вот и в оккультизме такая же история. Поэтому у нас сначала основы привьют, а уж потом до «Книги Теней» допускают.
   - Да, - поддержала Белка. – И так испокон веков было. Поэтому ведьмы свои книги и печатают в год по чайной ложке, если вообще от руки не переписывают.
   - «Ключ Соломона», если я ничего не путаю, и Уилсон не наврал, надо самому переписывать, - сказал я. – Причём, даже чернила надо самому делать.
   - Вообще-то, это не так уж и обязательно, - ответила Волкова. – Хотя, конечно, желательно: так ты частицу себя вложишь, труд свой. К тому же, сделанное своими руками больше ценится. Печатные книги не так хорошо работают, потому что ближе к «универсальной жвачке» - вложат тебе в рот разжёванную кашку, и никаких усилий. А если не прилагаются усилия, это уже не то. Усилия необходимы, чтобы сильнее стать и навыки закрепить. Вот я и говорю своим ученикам: «Неси свою ношу. Можешь нести десять килограммов – неси. И не пять, не двадцать, а именно десять. Научился без усилий десять килограммов носить – увеличь нагрузку, тренируй мышцы. Не ленись, но и не перерабатывай». Вот почему в ведовских общинах «Книга Теней» бережётся от постороннего взгляда. Сначала создавалась община, в ней накапливались знания, а потом их собирали воедино и записывали, чтобы не забыть. В этих записях и хранились сведения о символах, духах, природе, обычаи (через которые, кстати, нужные знания закреплялись).
   - Да, - снова вступила в разговор Бэби Спайс. – То есть всяческие сказания, обряды там, образы, символика – это, строго говоря, мнемонические приёмы: что-то за что-то цепляется, и нужные знания остаются в памяти. Другое дело, что кто-то это всё знает и разумом и подсознанием, а кому-то это на всех уровнях неведомо. И получается, как у Степановой: «Мне Чёрная книга, а тебе – дуля да фига». Ведовская книга – это «свой своему»: обычно дальше общины книга не шла. А сходство материала было вовсе не из-за того, что все чего-то там друг у дружки передирали – просто ведьмы и ведуны так зовутся, потому что «ведают», знают. И книги оккультные не из пальца высосаны – в них знания о мире, а мир этот самый со всеми его свойствами Божеством создан, а не людьми. А то, что кто-то так делает, а кто-то эдак, так это исключительно по причине того, что люди все разные (Карнеги говорил, что шанс найти второго себя где-то около одного из трёхсот тысяч миллиардов – шут его знает, как оно на самом деле). И, соответственно, все они получают знание неравномерно. Единственное, люди от одной обезьяны произошли, поэтому у них есть некие унифицированные признаки: один нос, два уха, в голове – мозг. Плюс, естественно, момент необходимой коммуникации. Поэтому люди и учатся друг у друга. И знания, поэтому хранятся в доступной пониманию некоторого количества людей форме. И любой человек будет пытаться обработать «для внутреннего употребления» любую свежепоступившую информацию. Поэтому и спросят у тебя, увидев татуировку: «Что значит рисунок у тебя на руке?» Меня не раз спрашивали, кстати. И именно потому, что всё так есть, как я описала, все совершают поступки: дети лезут шпильками в розетки, профаны суются в оккультные книги, а все остальные – в суть мироздания и смысл жизни. Я не сильно тебя загрузила?
   - Не очень, - ответил я. – Кстати, я и сам ко многим из этих выводов склоняюсь в последнее время.
   - Ну-ну, - хмыкнула Спайсушка. – Ты только не говори, что у тебя совсем никаких вопросов нету.
   - Я этого не сказал, - возразил я. – Есть они у меня. И слишком их много – не знаю, с чего начать. И больше половины – идиотские.
   - Идиотские вопросы, друг мой, бывают только у идиотов, - мягко ответил Дред. – У остальных людей они глупые. И среди здесь сидящих я не могу назвать никого, кто вообще ни разу в жизни не задавал глупых вопросов и не совершил ни одной ошибки. Так что зря ты боишься задавать глупые вопросы: лучше задать глупый вопрос, чем совершить потом глупый поступок. Я вот тоже, когда начинал, ничего не знал. Теперь я – ведун, специалист по оккультизму. А раньше я в этом был ни бум-бум. Совсем. Я раньше и ходить не умел. И говорить тоже. А ты: «Идиотские вопросы».
   - О чём и речь, - подхватила Атлас. – Другое дело, что ты хочешь что-то понять, но не совсем понял, с какого конца подойти.
   - Я про то же, - сказал я. – К примеру, с книгами, вроде бы всё понятно, но ведь этого мало. Ведь не одна же «Книга Теней» есть в ведовстве. Да и не может одна книга всё знание мира в себя вместить, даже в общих чертах. Я ошибаюсь?
   - Ни в коей мере, - сказала Волкова. – Есть правило: «Тот, кто знает всё, ни в чём толком не разбирается; тот, кто что-то конкретно знает, несведущ во всём в целом». И пока его никто не отменил. Никакое учение, никакая книга не содержат в себе всего знания мира. Они – лишь стартовая площадка для вхождения в мир Великих Открытий и Новых Загадок. А открывать и разгадывать приходится тебе самому, и никто другой за тебя эту работу не сделает – это именно твоя работа, сугубо твоя миссия и только твоя жизнь. А книги тебе нужны только, как космодром для ракеты. И всё.
   - Согласен, - ответил я. – Иначе бы жил, как живётся, да и не думал ни о чём – просто плыл бы по течению. Но я здесь, и меня интересует оккультизм.
   - Я рада за тебя, - Анна Андреевна положила мне руку на плечо. – Это очень хорошо, что ты к чему-то стремишься. Значит, есть шанс идти вперёд. Потому что однажды ты можешь получить новое знание. Следовательно, новые горизонты. И новый, более сложный урок. А это замечательно, когда есть движение вперёд. И именно поэтому тебе и надо работать над собой. Ты можешь считать себя вправе учиться в наших кругах. Если, конечно, ты решишь, что будешь уделять этому часть своего времени.
   - Я недостаточно дисциплинирован для работы в общине.
   - Это совсем не обязательно, - мягко вставилась в разговор Спайсушка. – Я могу тебя чему-то научить. Не всё колдовство состоит из общин и черпает знания из «Книг Теней». Для кого-то мир – ведовская книга. Нужно только уметь читать эту книгу. Проблема больше раздута, чем есть на самом деле. И, зачастую, дисциплина не нужна. Нужен мозг, чтобы мыслить. Всего-то. Ну, немного наблюдательности. Этого уже достаточно, чтобы «читать» мир.
   - Я не знаю, смогу ли я.
   - Вот и задача, - улыбнулась Волкова. – Познать свой микрокосмос. А уж с Макрокосмосом легче. Ты знаком с учением Гермеса Трисмегиста?
   - На уровне «Изумрудной Скрижали». Но об отношениях микро- и Макрокосма наслышан.
   - Вот тебе и кирпичик в стену храма, - сказала Белка. – И необязательно видеть Салем и умирать. Как и Стоунхендж. Духоборы не зря говорили: «Церковь не в брёвнах, а в рёбрах»…
   Домой я ехал часов в восемь. Бэби Спайс ещё до остановки трепалась со мной за жизнь. Как бы, между прочим, пошёл разговор насчёт записи знаний, полученных в кругах.
   - Если для себя – пиши, - сказала Спайсушка. – Если уж на память не надеешься – у меня, вон, у самой дома четыре общих тетради с этим делом. А если «для народа» - это к Анне Андреевне, она здесь эти вопросы решает. А я рядовая. Знание я тебе дать могу, которое не помешает. А по просветительской части – извини… Ладно, мне выходить. До часу в сети.
   - Пока, - мы обмениваемся рукопожатиями, и ведьма выходит с потоком народа. Автобус трогается с места, а Спайсушка ещё успевает помахать на прощание, прежде чем окончательно скрыться из глаз.
                2002.

Кирпичи Мироздания.

                «Младший брат».
   - Извините, я могу сесть за ваш столик?
   - Да.
   Невысокая брюнетка в оранжевой футболке, бледно-серых штанах с боковыми карманами чуть не у щиколоток и в модных в этом сезоне «кислотных» сабо (слегка открытый носок, мощная платформа, кричаще-жёлтый «пластик-кожаный» верх) садится напротив. По обильным кельтским татуировкам на руках и массе «проколов» в ушах и на физиономии я сразу же узнаю старую знакомую – не сильно Бэби Спайс и изменилась за те несколько месяцев, пока я её не видел.
   - Привет, - Спайсушка читает «фолиант» вперёд-назад, что-то ища. – Давно заседаешь?
   - Да не очень. А что?
   - Так, ничего, думала, заказ ждёшь.
   - Ещё не сделал.
   - А что ты ищешь?
   - Пока просто думаю, пельмени брать или солянку.
   - А на второе?
   - Пока денег нету таких.
   - А если бы были?
   - Не стал бы мудрить, взял бы курицу. Или эскалоп, если курицы не будет – что-то у них с поставками не то. Ну, может, кукурузы бы взял. Но денег, увы, только на первое и чай.
   - А как насчёт салата?
   - Сильно дорого за такую порцию.
   - Слушай, а, может, я на тебя что-нибудь возьму?
   - В честь чего?
   - Чтоб не скучно было общаться. Кстати, если хочешь, можем пару партий в бильярд сыграть.
   - Я игрок никакой. И вообще…
   - Странный ты, - Бэби Спайс усмехается. – Думаешь, я тебя с деньгами наколю? Оно мне ну совсем без надобности. Просто, понимаешь… Как бы тебе сказать-то?.. Ну, в общем, за такой беседой легче что-то узнать о человеке.
   - По-моему, Лори Кэбот что-то об этом писала.
   - Да, - ведьма оборачивается ко мне полностью. – Видишь ли, ты для нас – «младший брат». Так у нас называют тех, кто имеет право учиться в круге, но в общину не входит.
   - Не понял…
   - Не знаю даже, как мне тебе это… Короче, слушай. Раз уж ты стремишься нам помогать, поддерживаешь нас более-менее активно, тебе разрешили получать образование в ведовских кругах. То есть ты наш «младший брат», и если ты однажды почувствуешь, что готов к этому, ты можешь войти в круг на полных правах.
   Подошла официантка. Мы сделали заказ, и она пошла на кухню. Спайсушка зачем-то глянула на рекламу «Rothmans» и продолжила:
   - Вот так вот. Ты только не подумай, что мы от тебя что-то требуем. Решение будешь принимать ты сам. А пока тебя буду учить я. Или Наташа Атлас. Может, даже Лиза. А там уж видно будет, - ведьма продолжила чтение меню, как будто что-то там забыла. И тут же оживилась, отложила «фолиант» и пересела ближе ко мне. – Анна Андреевна, кстати, разрешила тебе публикацию того, что мы тебе тут расскажем – мы говорили о твоей идее.
   - Вот пока с публикацией туго. Даже совсем никак.
   - Жалко. Но ты всё равно записывай – самому пригодится. Да и кто знает, может, ты когда-нибудь хоть как-то, где-то пару работ опубликуешь. Ты же сам говорил, что надо, чтобы люди побольше о ведьмах знали. Нас ведь по сию пору многие боятся, как огня: то ли детство у них в ж**е не отплясалось, то ли Ватикан по-прежнему свои «байки из склепа» сочиняет.
   - Кроме Ватикана ещё хренова гора желающих есть. У нас, вон, попы арийские комитеты создают – молодёжь от «тоталитарных сект» спасают.
   - Точно, - Бэби Спайс хмыкнула. – Чего-чего, а вот этого г**на сейчас и правда выше крыши, не к столу будет сказано. Так что, сам понимаешь, тебе стоит собирать нужную информацию – по крайней мере, ты будешь знать, где о нас говорят правду, а где нап***ывают.
   Официантка поставила на стол тарелочку с хлебом и положила завёрнутые в салфетки ножики-вилочки.
   - Салат будет готов через пять минут, - говорит она.
   - Хорошо, спасибо, - отвечает Бэби Спайс. Мы снова остаёмся одни, и Спайсушка продолжает. – Но то, что тебе разрешили публикацию – не самое главное. Главное, что ты наш «младший брат», и тебе можно в кругах учиться. Сам понимаешь, что не всему. Но это не потому, что ты «салабон» там, а из-за того, что эти знания – ещё и ответственность за то, что ты делаешь. Крест Хранителя Знаний на самом деле очень тяжёлый для неподготовленного. Даже опасный. И заниматься оккультной деятельностью, походя, не стоит пытаться – больше половины своей жизни тебе придётся отдать для работы: в противном случае это ограничит твоё умение мелкой практикой «вульгарной магии», а она – лишь капля в море оккультного знания…
   - Ваши салаты. Приятного аппетита.
   - Спасибо, - я разматываю «приборы».
   - Ну, вот, - ведьма следует моему примеру. – Так что ты теперь на испытательном сроке. У нас он обычно год и один день. Потихонечку ты будешь учиться каким-то основным понятиям, ряду магических техник мелких. Время от времени тебе будут приходить приглашения (чтобы поплотнее пообщаться и лучше тебя узнать). И когда ты обретёшь необходимые навыки и дисциплину, тебе уже предложат вступить в общину на полных правах. А вот делать это или нет – решать тебе, так как, если ты принимаешь на себя эту почётную миссию, то и очень строгую дисциплину ты тоже принимаешь. Если мне не изменяет память, я  как-то говорила тебе, насколько страшный у нас отсев. До посвящения мало кто дотягивает.
   - Вот о чём, а об этом я хорошо наслышан.
   - Ну и славно. И помни об этом всегда: вылететь – в два счёта, а вот весь путь до конца проделать – посложнее будет. И чем дальше, тем сложнее. Знаешь, в Шаолине было такое упражнение – к рукам, ногам и туловищу жгуты упругие привязывали, закрепляли это дело на столбах и заставляли, например, к столу идти. А потом учили драться в таком положении. И чуть расслабился – и уже на ж**е назад едешь.
   - Я это в фильме видел. «Шаолинь против ламы», по-моему.
   - Да. Вот так и в нашем ремесле. Только вместо жгутов на столбах – «эго» наше разлюбезное. Разик-другой расслабился, дисциплину проигнорировал – и назад, с новым уроком, часто ещё и посложнее прежнего. Поэтому четыре заповеди мага, шаолиньские жгуты и грузы на ногах (меня, кстати, заставляли по лестницам с такими грузами бегать и прыгать, так что я это хорошо усвоила). Поэтому строгие наказания за проступки и тяжёлая работа. Выдержавшие – это элита, для них соблюдать оккультную дисциплину так же естественно, как зубы чистить по утрам. Но тебя это пока не касается – тебе надо сначала доверие круга оправдать и «грунт» изучить, который поможет тебе что-то понимать в оккультизме и правильно полученные знания применять.
   - Ясно. А как ты это изучение «грунта» предполагаешь?
   - Ну, ты же со мной общаешься, с Лизой, с Наташей. Кое-что тебе как бы, между прочим, расскажут, кое-что специально – ты же, как «младший брат», можешь в кругах ведовских обучаться. Это раз. Два – то, что ты записал, будет чем-то наподобие твоей «Книги Теней». Персональной. Вот тебе и «грунт». Теперь-то, надеюсь, ты понял?
   - Вроде бы, да.
   - Ну, хорошо, что хотя бы так. Кстати, если тебе что непонятно – спрашивай. Двадцать раз непонятно объяснили – спрашивай в двадцать первый: лучше честно признаться в своём неведении, чем плохо усвоить материал и всё потом делать через пень-колоду.
   Официантка, обслуживавшая наш стол, принесла заказанный мной эскалоп с кукурузой и Спайсушкину свинину по-китайски с кальмарами (дорого, конечно, но стоит того).
   - Ну, ладно, к разговору, - продолжила Бэби Спайс. – Есть вот насчёт того, что я тут тебе только что говорила, сказка одна африканская. Повстречала как-то лягушка гусеницу и спросила: «Как мне свою кожу сделать такой же гладкой, как у тебя?» Гусеница и говорит: «Возьми кокосовое масло, хорошенько его нагрей…» Лягушка не дослушала, дёрнула домой, на огонёк котёл с маслом поставила, масло закипело, лягушка отползла на расстояние: «Пять-четыре-три-два-один-плюх!» Ну, конечно, метра на три над котлом подлетела, сразу в речку по кривой и видит в отражении, какая у неё гладкая и красивая кожа – аж клочьями облезла. Так вот, чтобы не уподобиться этой лягушке, сначала узнай, как следует, как и что там тебе надо делать, а уж потом делай. И никогда не принимай скоропалительных решений. Камерунцы так говорят (уж коли мы про Африку): «Напиток мести пьют горячим, напиток справедливости – холодным». Золотые слова. 
   Обслуживавшая нас официантка потихоньку убирает пустые тарелки, а чуть попозже возвращается, неся на подносе чашки с чаем и уже наломанный шоколад. Уходит к столику у другой стены, собирает там пивные кружки и исчезает в служебке. Бэби Спайс разматывает ниточки пакетов и опускает их в чашки с кипятком.
   - Хороший здесь чай, - замечаю я.
   - Скорее, дело в правильной дозировке, - Спайсушка подцепляет вилкой последний кусочек кальмара. – И вообще, неправильная дозировка губит чай, даже если заварка – элитная до небес. Аня Мисевич, из нашей общины ведьма, где-то так научилась чай заваривать, что даже из брандахлыста что-то приличное выделывает. Разумеется, не из всякого, но всё же.
   - Невольно вспоминаю наши курсы скорняжные.
   - А что там было?
   - Мужик один, Михаилом зовут. Тоже заваривал, как бог. А вот препод – ну абсолютно в этом ни бум-бум была: могла просто в кипяток сахара набулыжить, вообще без всего.
   - А курсы где были?
   - В аэроклубе, при службе занятости.
   - Преподшу вашу не Мариной Алексеевной звали?
   - Да, она, а что? Такая шатенка моложавая.
   - И в школе для глухонемых преподаёт?
   - Да. У нас же двое глухонемых учились.
   - Вот тебе и бабушка юркнула в дверь, - говорит Бэби Спайс каким-то рассеянным тоном. И уже ко мне. – Дело в том, что Таня Флауэр Пауэр и Атлас у неё практику общения с глухонемыми проходили, - Спайсушка отжимает в чай пакет, размешивает сахар.- Воистину тесен мир, что лишний раз доказывает старую максиму о том, что «там» и «здесь» - понятия весьма условные. Стародревняя, знаешь ли,  мысля, но наш мир – единое целое. Просто надо его познать. Всего-то-навсего. Тем не менее, это «всего-навсего» почему-то настолько сложное, что многие предпочитают привычную боязнь незнакомого: оно, конечно, страшно, но без него неуютно. И потом, есть огромный риск разрушить мечту.
   - Белка что-то подобное говорила. В смысле, Вереснева.
   - Ну, понятно, что не Пятницкая. А что она имела в виду?
   - Мы про христиан говорили. Кажется, она пыталась объяснить, почему пятидесятники на нас, оккультистов, злятся.
   - Вряд ли дело только в пятидесятничестве. Да оно и не в христианстве даже. Просто, понимаешь, есть «общий принцип». Такая разница между верой и знанием. Кто-то боится знания, потому что всё познать для него – конец. И спасение для него – в вере.
   Я с удивлением посмотрел на Спайсушку.
               
                Вера и Знание.
   - Да не делай ты глаза, как у Натальи Орейро, - ведьма отпила немного чая. – То, что я тебе говорю – чистая правда, какой бы невероятной она тебе не казалась. Видишь ли, поверхностное понимание мира создаёт иллюзию того, что познать всё легко. Картина мира при этом получается довольно жуткая – словно имя создавшему его богу – Прокруст. Ну, да не буду тебе лишний раз Книгу Экклезиаста пересказывать: лучше возьми Библию, прочти сам.
   - Вот, насчёт веры, кстати, - сказал я. – Мне тут вспомнился Сигизмунд Кржижановский, точнее, его «Возвращение Мюнхгаузена». И ещё «Спиноза и паук». Там есть интересные мысли по этому поводу. И, кажется, у Брэдбери Спендер говорит о марсианской цивилизации…
   - Да, именно, - ответила Бэби Спайс. – «Животное не допытывается, в чём смысл бытия. Оно живёт. Живёт ради жизни», - по-моему, он это говорил капитану Уайлдеру. И с какой-то стороны всё ты верно рассуждаешь – Экклезиаст, отличие Спинозы от паука, да и Спендер со своей философией сюда каким-то боком прилегает. С другой стороны всё это ужасно сложно, если, как следует, посмотреть. Но раз уж ты начал учиться нашему ремеслу, то должен знать, ибо знать – это одна из четырёх заповедей мага. К тому же, ведовство – это «ведание», знание и понимание мира, а не вера «a priori». Вот в чём отличие Веры от Знания друг от друга, собственно говоря.
   - Вспоминаю тут в связи тот разговор в Торговом, когда Анна Андреевна с Мэйденовским Черепом дискутировала, - я прикончил кусочек шоколада. – Она ему что-то типа того сказала: «У нас и веры-то никакой, знание одно». И вы все (впрочем, глубже вонзай самокритику) много говорите о Священном Знании, противопоставляя его вере образца «magister dixit ipse».
   - В таком случае, «dominus dixit ipse» - «господь сам сказал», - поправила меня Спайсушка. – Точнее, как сказали бы единоверцы вышеупомянутого Искандера Малькова, «так говорит господь в написанном слове своём». Впрочем, Сантёрчик чем-чем, а вот этим практически не грешит.
   - Гопарством он грешит, - бросил я в ответ. – Любит из себя «народного правдоруба» изображать. И, по-моему, ни веры, ни суперзнаний у Мэйденхеда нет – гонор один.
   - Ну, положим, на этот счёт ты загнул, - возразила Бэби Спайс. – У него есть вера в то, что он, как «часть тела Христова» (его слова) праведен, спасён,  исцелён и свободен. Как следствие, он имеет право (и даже священный долг) вышвыривать одним пинком из собрания всякого, чей взгляд на мир иной, чем у «всех». Кстати, Анна Андреевна и Лариса Григорьевна говорили в кругах о диспуте в Торговом, так что я в курсе дела. Но, как бы то ни было, на одном Мэйденовском Черепе в этом вопросе белый свет клином не сошёлся. И конфессиональная принадлежность тут ни при чём.
   - Ну, да, - согласился я. – Тут и христиане, и коммунисты, и фашисты, и индуисты многие.
   - Вот, кстати, тебе «magister dixit ipse»: гуру сказал – и не спорь, если не хочешь быть изгнанным, - поддержала Спайсушка. – Я не говорю, что в наших общинах мастера всё на самотёк пускают: контролируют каждый шаг. Но, по крайней мере, тебе объяснят, почему так, а не эдак. Как в спорте – тренер командует направо и налево именно для того, чтобы ты при обучении получал навыки, а не растяжения связок и переломы. То есть это именно знание, а не вера «a priori».
   - Конечно, - ответил я. – Кстати, я не очень понимаю христианскую идею «принятия Иисуса господом»: ни с того ни с сего от всего начисто отказаться и ринуться за каким-то «сыном божиим» (и ещё вопрос, чем он лучше или хуже других «божьих детей»). Не принял – будешь гореть в аду (дескать, в Библии написано). Я, кстати, одной христианке по этому поводу Пруткова процитировал, причём, чтобы не обидеть (так и подмывало про сарай сказать).
   - Правильно сделал, что не поддался на искушение, - сказала  Бэби Спайс, отпив ещё немного чая. – Чтобы сильно оскорбить верующего человека, достаточно плохо отозваться о его «символах веры». Лариса Григорьевна (кстати, она у нас ещё и шеф «зеленстроя») во время обучения отсоветовала всё время такую «аргументацию» использовать. Видишь ли, верующий – это такой человек, который… Понимаешь, у него в глубине души таится осознание того, что за пределами его угла с мусорным ведром что-то должно быть. Появляется мечта, что есть мир, где ему рады, он там нужен, и у него там будет в избытке всё, что пожелаешь: любовь, радость, забота, нужность. И вот появляются радостные люди, которые готовы по сто раз на дню добро делать. И никаких у них проблем, им хорошо, - Спайсушка изобразила радость, раскинув руки. – Вот и возникает у нашего друга вопрос: «Почему?» А ему и говорят, что они истину от господа познали. Или от гуру там, фюрера… И предлагают ему вступить в ряды счастливых. Наш друг после бурных обещаний и весёлого фасада долго не думает. Тем паче, что его новые друзья  грозятся осчастливить всех и каждого на том и этом свете.
   - Арийские идеологи называют это «бомбардировкой любовью».
   - Ну, почему одни арийцы? – мягко возразила Бэби Спайс. – Это и славяне так называют и евреи и чеченцы. «Бомбардировка любовью» - отнюдь не следствие «белочки» мамы Ильи Шмелёва. Это реально существующее явление. Иначе адепты Веры не были бы так злобны порой – ведь они просто боятся, что их мечту разрушат. Даже если уйдут не они, а кто-то другой.
   - Белка что-то об этом говорила.
   - Именно так оно и есть, - ответила на мою реплику Бэби Спайс. – Лиза права. Это именно защита мечты. Посмотри, очень многие хрупкие и ранимые в душе люди скрывают это под злобой и жестокостью. Это от страха, что они могут перед кем-то оказаться беззащитными. 
   - Если я не ошибаюсь, именно об этом писал Ди Снайдер в «Курсе выживания для подростка».
   - Вот, кстати, почему среди прихожан неопротестантских церквей столько молодёжи, - Бэби Спайс допила свой чай и отставила чашку в сторону. – Молодёжь же у нас деятельная, не в пример старичкам. Но это естественно, а что естественно, то не безобразно. У молодёжи больше амбиций и меньше опыта, чем у старичков – ей ещё предстоит свой опыт получить (большинству – «фэйсом об тэйбл»). А верующие, как правило, глуповаты и ужасно амбициозны. Да, собственно, по этой причине-то они к вере и приходят – идеала ищут. И ужасно боятся его потерять. Ведь если мир хуже Истины Истин, а она с изъяном, то что же тогда идеально? Остаётся только в петлю. Или руки опустить и быть «свиньями в свинарнике» (вот тебе и «старческий цинизм» в отнюдь не старческом возрасте). И начинается даже не гедонизм, а полный бардак и поиск пользительной дури – от спиртосодержащих до герика и кокса. Лишь бы обратить себя в ноль, забыться. Ты только не подумай, что в наши ряды адепты Веры не попадают…
   - Что-нибудь ещё желаете?
   - По стакану сока томатного и раков, - ведьма закрывает «фолиант», и наша обслуга уходит на кухню. Бэби Спайс продолжает: - Ну, так вот, я только что сказала, что и в наши ряды идут частенько люди, более склонные к вере и канонам, а не к знанию.
   - Знаю таких, - усмехаюсь я. – Славик Лазаренко один чего стоит. Да и вообще, на Правом Пути таких полно.
   - Их и на Левом по самое «не могу», - отвечает Спайсушка. – Мы с тобой как-то о сатанизме, по-моему, говорили.
   - Было дело, - вспоминаю я.
   - Вот, - Бэби Спайс поглядывает на кухню, - инфернализм – тоже вера: «законченные» каноны, поклонение божествам, расчет на широкую массу, даже кое-где и миссионерство. Но среди Правого Пути этого народа – здесь я с тобой соглашусь, - армии просто. Какая уйма народа толчётся у Лонго и Лилианны, насколько популярны Глобы, вот, Мегрэ ещё теперь со своей Анастасией… Да ты просто в «Логос» или на Сенную загляни – сам убедишься.
   - Уже убедился.
   - Что и требовалось доказать, - Спайсушка улыбается. – О, вот и наши ракообразные прибыли, - официантка ставит на стол стаканы с соком и тарелки с обложенными укропом и дольками лимона и раками. – И сколько мы тут у вас назаказывали, посчитайте, пожалуйста.
   - Хорошо, сейчас посчитаем, - обслуга исчезает. Бэби Спайс берёт салфетку и начинает раздраконивать прочную «броню» первого рака.
   - Но вернёмся к вопросу веры и знания, - говорит она, пародируя профессора Капицу (Сергея, как вы понимаете, Петровича). И уже серьёзно: - Итак, как я уже говорила, в наши ряды частенько попадают те, для кого ближе вера. Но почти все они отсеиваются по причине того, что наше учение всё-таки основывается на знании и необходимости его получать. Главная принципиальная разница Веры и Знания – в роли «статической» и «динамической» информации в учении. В Вере больше статики, канонов, алгоритмов. А Знание более динамично, оно предполагает постоянное обучение. Поэтому в системах, основанных на Знании диполь «добро – зло» не так важен, даже больше того – вреден, потому что порождает каноны.
   - Тем не менее, вера горами всё же двигает.
   - Апостол Иаков как-то сказал: «Вера без дел мертва». Точнее: «Так и вера, если не имеет дел, мертва сама по себе», - отпарировала Спайсушка, выжав остатки лимона на уже очищенного рака. – Вера сама по себе не шелохнёт и былинки, поскольку она – фантом, химера, призрак, бродящий по Европам сознаний. Вот усилия, спровоцированные верой, действительно могут горы свернуть. А уж если не горы, то, как минимум, шею (при переоценке собственных возможностей). В каком-то смысле это и к знанию относится. Единственное, что знание (в отличие от веры) позволяет наши точно отмеренные усилия раскидать строго по нужным векторам, в то время как вера предполагает пресловутое «всё могу», основана она на халадабе гульбуль дулдыба Иисус осанна халелюе, или её упор – чемодан свободно конвертируемой валюты.
   - Анекдот по этому поводу, - я драконю второго «лобстера для нищих» (салфетки две уже лежат мокрыми и драными комками). – «Новый русский» на своём «шестисотом» врезается в фонарный столб. Со всех силов и адамских. Ну, естественно, к нему уже смерть с косой подошла, ангелы с чертями рядом дежурят. А «новый русский» нетвёрдой рукой достаёт пачку денег и слабым голосом у «костлявой старушки» спрашивает: «Штуки баксов хватит?» Жить охота.
    - Ну, вот и я про то же, - весело подхватывает Бэби Спайс. – И ему неохота понимать, что вещица не продаётся, - она подчёркивает «не». – Я как-то говорила, что сама с подобной психологией уйму раз сталкивалась: узнают, что ведьма – и давай просить, что в ум взбредёт. И мне ли одной такое попадалось.
   - Всем, кому можно и нельзя, попадалось.
   - Вот именно, опочки.
   Прибыл счёт. Спайсушка отсчитывает деньги, и «наша» обслуга уходит, в то время как мы возвращаемся к разговору.
   - Так-то вот, - ведьма вытирает руки клетчатым платочком, засовывает его в карман-«карго» своих штанов. – Но только дело всё в том, что ни Вера, ни Знание сами по себе панацеей от всего не являются, а если хорошо разобраться, то оба этих начала взаимодействуют. Будучи полным скептиком, ты ни за что не примешься – «а шут его знает, как оно на самом деле». На ранних стадиях магического развития  тебе будет необходима религия, как свод канонов, точнее, «путеводитель» по Вселенной и её законам («руководство по эксплуатации Вселенной» - Александр «Мамочка» Кавалеров). И учителю нужно доверять. То есть верить. Другое дело, что, получив знание о чём-то, ты уже сам будешь уметь, не обращаясь к талмудам, делать то, что нужно. Каноны будут отброшены, как пустая ракетная ступень, а ты будешь двигаться дальше. Там уже будут новые правила и новый урок. Вот оно как на самом деле, - Спайсушка ставит пустой стакан на стол, я следую её примеру. – Что, пойдём по бережку погуляем? Там же и беседу продолжим. Как ты смотришь на это?
   - Ну, можно и так.
   - Вот и хорошо.
               
                Дипольные системы. 
   - Анна Андреевна, вы не присоединитесь к нам? А то мы тут беседуем на нашу старую тему.
   - Конечно, с удовольствием вас поддержу, - Волкова подходит к нам, и мы садимся на лестницу. – Тем более что есть тема для разговора. Анжей ведь не раз рассказывал мне о твоих поисках, да и сама я видела нашивки твои на куртке – хотя бы «тайцзы», - да и татуировка на левом плече… Наверняка ты со школы помнишь, что такое диполь? Или я ошибаюсь?
   - Нисколько, - отвечаю я. – Если я не перевираю теорию электролитической диссоциации, диполь – это двухполюсная система.
   - Совершенно верно, - ведьма улыбается. – В том же «тайцзы», кстати, заключена уйма толкований именно по дипольным системам – взять хотя бы то же «инь – ян», как сочетание мужского и женского начал пресловутое. Те же «добро – зло», «свет – тьма». Да и описываемое Жаном-Пьером Пети связывание образов с «собой» и «не собой», как отправная точка самосознания – тоже диполь (кстати, книга эта – про робототехнику, по-моему).
   - Я читал, - сказал на это я. – По-моему, «О чём размышляют роботы».
   - Ладно, вернёмся к нашим баранам,  - Волкова убирает волосы назад. – Так вот, проще будет сказать, что дипольная система – это два элемента, взаимосвязанных друг с другом тем, что они – противоположность. 
   - ДЕТОНАТОР, помнится, пели о том, что свет будет светом, если он будет гореть в темноте.
   - Точно, - сказала Бэби Спайс, - Есть же изречение, что чтобы ощутить вкус полной победы, нужно познать полное поражение. Тоже, кстати, хрестоматийный диполь.
   Анна Андреевна подсела ко мне ближе и продолжила.
   - Диполи как-то чаще относят не к материальному, а к информационному пространству, - говорит она. -  Хотя, если разобраться, как следует, есть и «материальные диполи»: потенциальная и кинетическая энергии, например. Или отрицательные и положительные числа. Да тот же Стихиальный Крест – это два диполя: «Земля – Небо» и «Огонь – Вода», - Волкова начертила на листке из блокнота равносторонний крест. – Возьми «Тезис – Антитезис» и «Синтезис – Отрицание» Марксовы – снова два диполя Стихиального Креста. Впрочем, наши «Я» и «эго» - тоже ведь диполь. И именно от взаимодействия полюсов зависит поведение человека. Да, собственно, оно везде так: больше света – меньше темноты, больше голода – меньше сытости, больше «эго» - меньше «Я». В мире вообще  всё так формируется. То же «инь – ян» взять – Бог и Богиня тоже ведь этому соответствуют.
   - Христиане эту систему, кстати, на свой лад матом кроют, - я усмехаюсь.
   - Для вида, - Бэби Спайс прыскает в ладошку. – А на самом деле всё на ней базируют: «добро – зло», «битва бога и дьявола», иные там и прочие… «Матом кроют». Что бы не п***ел на этот счёт Констриктор, но христианство опирается на дуализм манихеев и Заратустры – «хороший бог – плохой мир», «тело – дух». Типичные фишманы из арсенала гностиков, не желающих жить в согласии с дьявольским миром, созданным для греховодников и заблудших. Просто «отцы церкви» попытались дать свою интерпретацию Библии, более применимую к жизни Общества, нежели радикальные воззрения гностиков. Но грунт у «исусиков» дуалистический, как бы они ни отпирались. Другой вопрос, что дуализм у них прямолинеен аж до примитивного: дух есмь добро, следовательно, тело побоку, ибо оно – средоточие зла. Соответственно, отношение к телу хуже, чем к душе. И чем церковь радикальнее, тем методы её жёстче: вплоть до самоистязания.
   - Даже больше того, - продолжает Анна Андреевна, - они культивируют самоуничижение для того, чтобы все видели, как они это делают. Как себя не жалеют для Иисуса. Или Люцифера. Или, к примеру, Одина. Или даже Перуна. На самом деле это даже не скрытая форма, а именно явное и ярое самовосхваление. И именно поэтому в нашей общине одним из главных «не» является «Не усердствуй». Таким образом, работает диполь «личность – община»: развивая себя, как уникальную личность, ты делаешь это на благо остальных общинников. Иногда у нас такой метод называют «принципом Тетриса».
   - С «Тетрисом» я немного знаком, так что представляю себе, как это: из кусочков разной формы составляется монолитная, без единой щели, конструкция. Как в компьютерной игре.
   - Верно, - сказала на это Волкова. – Именно так это и выглядит. Справедливости ради отмечу, что на самом деле «Тетрис» - очень грубая схема, но, в принципе, точная: собрать вместе все кусочки, учитывая особенности каждого. И так же в общине – кто чем может быть полезен, тот то и вносит в общую кассу. Всем и каждому. Все и каждый. Но это не главный диполь. Есть диполи и «постарше» - «закон сохранения», например: там убыло – здесь прибыло (и наоборот). Или, например, «логика – абсурд» - одно от другого отталкивается (логика так же поддаётся системе, как абсурд ей не поддаётся). Ну, ещё «истина – ложь»: истина объективной реальности соответствует, а ложь – ни на йоту. Тем и отличаются одно от другого.
   - От некоторой части это так, - улыбнулась Бэби Спайс. – Но схема не учитывает «промежуточных стадий», то есть груба. Плюс к промежуточным стадиям ещё и движение, да ещё и системы соотношений (надеюсь, ты релятивистскую механику хотя бы по школьному курсу знаешь).
   - У меня по физике «лебеди» между «кольями» табунами плавали, и в аттестате «уд» стоит, - отшутился я. – И что-что, а релятивистскую механику я практически не изучил.
   Анна Андреевна улыбнулась.
   - Собственно, упорно штудировать теорию относительности тебе совсем не обязательно, достаточно усвоить несколько основных моментов: системы отсчёта, временные структуры (линия, цикл, спираль), - сказала она. – Если ты что-то не понял – спрашивай, я всё, что могу, объясню. Тем более что диполь «Пространство – Время» очень важен в магической практике. Хотя, если честно, во Вселенной нет ничего неважного, и всё имеет своё место и время, как ни банальна эта мысль. И ещё: что-либо «в чистом виде» - огромная редкость, если вообще не химера. В Боге есть что-то от Богини, а в Богине – что-то от Бога. В людях то же самое. Поэтому ведьмы и ведуны пытаются осознать и культивировать в себе как мужское, так и женское начало, чтобы реализовать «принцип подобия» (надеюсь, ты наслышан о Гермесе Трисмегисте и его «Изумрудной Скрижали»).
   - Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху – так достигается чудо Единства, - процитировал я. – Тривиум.
   - Вот и прекрасно, что ты это знаешь, - Волкова сжала мою руку, отпустила, продолжила: - Вот, касательно диполей – типичный случай «основного диполя» как раз в «Скрижали» показан. А «принцип подобия» в магии очень важен – не менее чем Знание, Желание, Риск и Молчание (Стихиальный Крест, который маг, по словам Зор-Алефа, носит в сердце и на спине).
   - Кстати, если я не вру, ты говорил об Изиде и Осирисе, - сказала Бэби Спайс, снова обернувшись ко мне. – Вот это и есть главный диполь – «Бог – Богиня». Или проще «Йод-Хе-Вау-Хе» - «Я есмь Жизнь». Вот тебе, кстати, и «наверху» Трисмегистово. А внизу – брак в жизни людей. Поэтому мы, ведьмы, достаточно трепетно относимся к любви. То есть отказ в любви для нас – не очень приемлемый поступок. Причины понять можно, но целенаправленно «резать» отношения вряд ли так уж правильно: это путь отчуждения, а для нас это очень плохо – сегодня ты отказал в себе маленькой частице мира, а завтра ты встанешь на борьбу со всем миром, что уже намного серьёзнее.
   - И далее идёт энерговампиризм, - продолжил я её мысль. – То есть мы подходим к диполю «Свобода – Ответственность»: решаешь всё ты сам, но и последствия тоже сам хаваешь. С хлебом и с маслицем.
   - Не совсем так, - мягко поправила Анна Андреевна. – Впрямую это, скорее, диполь «Причина – Следствие», а уж потом и «Свобода – Ответственность». Но в нашем мире всё взаимосвязано, поэтому не совсем верно раскладывание «по полочкам» диполей или чего-то ещё. Не зря же маги так ценят всевозможные рисунки-вязи, - она расстегнула кофту (под которой был белый спортивный топ) и показала крупную, - в полторы сигаретных пачки татуировку («белая» кельтская вязь, окружающая «белую» же пентаграмму из «уголков» - всё на чёрном фоне). – Мир – единое целое, к тому же, он ещё и сам по себе динамичен, так что всё это многообразие – штука очень непростая. Но в меру умения своего попытаюсь тебе объяснить, как сказал Ник Уваров, что к чему в подлунном мире.
               
                Единый организм.
   Анна Андреевна взяла сумку и закинула её на плечо, второй рукой подцепила с земли свои босоножки, и вся наша  немногочисленная компания направилась в сторону Зелёного Острова.
   - Любимый тезис для об**ра Кеннетом Боа, - сказал я. – «Всё сущее едино».
   - Дурак этот Констриктор – ну просто идиот, - достаточно безапелляционно заявила Бэби Спайс. – Сущее едино, как организм. Точно так же глупо рассуждать о бессмысленности смерти или ненужности Инферно, как отрубать себе руки, выкалывать глаза или вырывать зубы, потому что ты не знаешь, на х** они тебе нужны. Хотя Кеннет глаз себе почему-то не вырывает.
   - Кстати, в Библии есть такие мысли: «Если рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и двумя ногами быть вверженным в огонь вечный», - подала голос Анна Андреевна. – Восемнадцатая глава Евангелия от Матфея, если я ничего не путаю. И, кажется, есть подобная мысль в девятой главе Евангелия от Марка. В этом плане Иисус не прав: уродуя, а то и попросту калеча себя во имя какой-то глупости, ты отказываешься от божественного дара совершенства, даже если делаешь это не физически – любая конечная форма, в которой ты развиваешься, ограничена собой, и однажды ты вынужден будешь её отбросить. Точнее, путём познания ты добавишь к ней новые элементы. Но это уже будет совсем другая форма. Вот примерно таким образом происходит познание мира. «Принцип мозаики» или, как Анжей и Ник его называют, «паззл», хотя лично я не очень согласна с подобной трактовкой.
   - Почему? – спросил я.
   - Видишь ли, конструктивно паззлы состоят из более-менее одинаковых частей. К тому же, они ещё и практически двухмерны, - пояснила Волкова. – Вселенная несоизмеримо более сложна, нежели паззл. С другой стороны, построение схем просто позволяет как-то систематизировать знания, полученные подсознанием для «повседневного» разума, чтобы эти детали сознания, став диполем, дали единое сознание – совершенное. Чтобы научиться читать великую литературу, нужно освоить букварь, а для работы в интегрально-дифференциальной системе исчислений тебе понадобится арифметика.
   - Тривиум, - подвёл я итог сказанному ведьмой. – Волга впадает в Каспийское море, а лошади хавают овёс и сено.
   - Удивительно, что ты, я и Тоня, - Анна Андреевна кивнула в сторону Спайсушки, и та сделала потешный книксен, - мы все знаем этот тривиум, а, к примеру, Доспол с Ёвой даже знать его не хотят.
   - Боятся, - Бэби Спайс презрительно отмахнулась. – И Хвост, вон, тоже боится – а то что бы он тогда в Тридцатилетии на Галю с Хиневичем хвостяру-то подымал. И Мальков боится. Просто мир имеет (что тоже тривиум) свои законы. И очень тяжело осознавать, что Солнце взойдёт на востоке, а Полярная звезда находится в Большой Медведице, и ни шарлабуба гарлидаба, ни гений товарища Сталина, даже если ему на помощь придёт Мао Цзэдун, этого положения дел, в принципе, не изменят.
   - По-моему, умные люди это просто используют, - ответил я. – Работают с этим. Знают, что завтра похолодание – берут свитер тёплый. И всё у них в ажуре.
   - Помнишь, как мы с тобой в первый день нашего знакомства в «сорок третьем» ехали? – вдруг спросила меня Анна Андреевна. – Ты тогда с христианкой на тему божеств и миров дискутировал.
   - Это та, в очках, что ли? – спросил уже я.
   - Ну, да, - ответила Волкова. – Так вот, она сказала что-то наподобие того, что в Библии написано, что нет в природе никакой реинкарнации, а ты ей, по-моему, сказал на это: «Если на клетке слона прочтёшь надпись “буйвол” – не верь глазам своим».
   - Помню, - сказал я. – Она сразу поняла, что я Козьму Пруткова цитирую.
   - Вот, - усмехнулась Анна Андреевна. – Вспомнил. Так вот, Прутков же во всё тех же «Плодах раздумья» написал: «Глупец гадает; напротив того, мудрец проходит жизнь, как огород, зная, что кое-где выдернется ему репа, а кое-где и редька».
   - Собственно, почему и написал в своё время Экклезиаст: «Во многой мудрости много печали», - продолжил я.
   - И почему позднее пришёл Иисус Христос, - подхватила Бэби Спайс. – Что, тем не менее, не отменяет единства мира, потому что учение Христа и его прочтение апостолами, а тем более, «отцами церкви» - чистейшей воды идеология, а миром движут законы, установленные Божеством, а не «священные писания» людей, многие из которых ни х*ра не понимали даже в своём учении (что уж там говорить про мироздание). Единство мира состоит в том, что трава и деревья дают кислород, плоды и зелень животным, которые дышат и выдыхают углекислый газ (необходимый для фотосинтеза), разносят семена, служат пищей хищникам и мертвоедам, там уже далее идут микроорганизмы и черви, образующие почву, держащую и питающую деревья и траву. И стоило человечеству вмешаться в эту сбалансированную систему, как она разрегулировалась и стала давать сбои. Последствия мы наблюдаем сейчас – в виде хреновой экологии, как минимум. А всё потому, что шёл поиск идеала. А отдельные части совершенного тела несовершенны, даже некрасивы – редко кто (даже почти никто) любуется кровоточащими внутренностями. Соответственно, все рвутся в идеально пригнанную Республику Платона или в светлое будущее (Город Бога там, ваучерный рай). Как там, у Шевчука было-то?.. А! Вот:
                В этом мире того, что хотелось бы нам,
                Нет!
                Мы верим, что в силах его изменить?
                Да!
Вот и меняют. Стерео на видео. А мир, в котором они живут и так хорош донельзя. Нет, зачем-то нужно его обос**ть поносом.
   - В итоге, как у ROLLING STONES: «Я не могу получить удовлетворения». И поиски данного предмета, - заключила Волкова. – И вот, появляется некая красивая, ухоженная местность – ну просто цветущий сад. И хочется такой себе.
   - Как в том анекдоте, - засмеялась Бэби Спайс. – Приезжает в Англию «новый русский». Как положено, лысый, в «голде» чуть не на **ю, весь в «версаче» - кошмарный сон DURAN DURAN, в общем, - ездит, деньгами сорит, в Лондоне, в Сохо, по ночам с бл**ей не слезает, весь такой на понтах, типа, все лохи, а я, чисто, круче Эвересту, событие эпохи. Ну, и в имении одного лорда он увидел газон. Классический английский газон. «Брателло» столбом, глаза, как у Орейро, - Спайсушка выпучила глаза так, что Нати Орейро при виде оных получила бы разрыв сердца. – Позвал он садовника и говорит ему: «Слышь, братан, как мне это… Ну, того… Короче, мне, типа, такой бы газончик на даче себе замесить». Садовник ему так вежливо, как истый англичанин, говорит: «Сэр, нет ничего проще. Возьмите ваш участок, вспашите, засейте. Когда трава взойдёт, стригите её машинкой два раза в неделю, а два раза в день поливайте. Если будете так делать, то лет через триста у вас будет газон не хуже этого».
   - Владислав, мой муж, которого все дедом Словеном называют – моряк военный в прошлом, - сказала Анна Андреевна.- Так вот, он всегда говорит: «Красиво море на картинке, а корабль – с берега».
   - Помню, Ясмин мне что-то говорила про «проходящих», - ответил я на это. – И про «угол с мусорным ведром». Дескать, обыватель видит только угол с мусорным ведром, что приводит его к поиску идеального мира или «золотого века». А «там», как она сказала, красиво разве что для проходящих, которые не знают, насколько труд, вложенный в эту красоту, огромен.
   - А мы с тобой разве не об этом сейчас говорили? – спросила Волкова.
   - Вообще-то, да.
   - Ну, вот, - ведьма смеётся. – Что доказывает единство мироздания и то, что без взаимодействия с ним ты не получишь никаких благ. Как говорят католические монахи: «Ora et Labora» - «Труд и Молитва». Или же по-русски: на бога надейся, а сам не плошай. «Бытие со Христом» (намеренно использую христианскую «штамповку») достигается именно взаимодействием – Христос проливает кровь за твои грехи, а ты каешься и принимаешь его «господом жизни своей». Иначе в евангелизации нет никакого смысла: если прав Кальвин, то бог уже построил план спасения для избранных, а если Ориген, то рано или поздно спасены будут все, даже, как это ни парадоксально, дьявол. Остальное посередине. И если отвергающие оккультизм во имя «крови Иисуса» вынуждены, скрепя сердце, признавать Единый Мир и необходимость работы, то не тем ли более мы, ставящие эти два принципа во главу угла, должны это признавать.
   - Ориентально, Кваксон, - подтвердил я.
   - Следовательно, диполь «Ora et Labora», - прыснула в ладошку Бэби Спайс. И уже серьёзно добавила: - Развивать себя до уровня Божественного, не возвышая, но и не принижая себя – у тебя есть своё место.
   - Кстати, - снова вступила в разговор Анна Андреевна, - мы на занятиях в круге отрабатывали схему взаимодействия микро- и Макрокосма на игре «Кто быстрее». Знаешь, есть такая, - ведьма обернулась ко мне. – Несколько концентрических кругов с маленькими ручечками и ячейками, в которые кладутся четыре шарика. Четверо играющих поворачивают круги так, чтобы из крайнего шарик попал по ячейкам в центральный круг. Выигрывает тот, кто проделал всё это быстрее остальных.
   - Видел такую в продаже, - сказал я. – Правда, это было очень давно. Но я понял, о чём речь. Если я не ошибаюсь, многоуровневая система.
   - Совершенно верно, - согласно кивнула Волкова. – Правда, - она развела руками с виноватым видом, - схема очень грубая, годится разве что для начального изучения, как наглядное пособие. Может, только не считая того, что в этой схеме не учитывается возвратное движение (когда для исправления грубых ошибок прошлого урока новый идёт на более низком уровне воплощения). Не обязательно, чтобы это было именно на данной планете. Не на одной Мидгард-Земле, как говорят в Асатру и Инглиистической церкви, существует жизнь. Вселенные, если разобраться, вообще являются живыми организмами.
   - Почему и существует «принцип подобия», - сказал я на это.
   - И почему существуют ангелы и демоны, - подхватила Спайсушка.
               
                «Иммунитет».
   - Ты, вроде бы, говорил, что каббала тебе худо-бедно знакома? – спрашивает Бэби Спайс, в то время как Анна Андреевна переминается с ноги на ногу, как будто сказать что-то хочет.
   - По Кавендишу и Уилсону, - отвечаю я. – Плюс у меня есть выдержки в книгах Дион Форчун, у сестры – «Путь Славы» Зор-Алефа.
   - А Форчун у тебя что? – спрашивает Волкова.
   - «Лунная магия» у сестры, «Психическая самозащита» у меня.
   - А «Мистической Каббалы» нет? – продолжает Анна Андреевна.
   - Увы, как говорил Мамонт Русинов, - съехидничал я. – Не имею.
   - Маловато будет, - как-то странно улыбается Спайсушка. – Надеюсь, об ангелах и демонах сфер ты хотя бы мало-мальски что-то знаешь?
   - Система, которой я пользуюсь, рассматривает их, как экзаменаторов. Или как палачей, если это необходимо. Разгадал «ловушки», прошёл испытания, удержался на новом уровне – вот твой предел. Пока не преодолеешь новый. А нет – или назад или в «дренаж», - поясняю я. – Кстати, ты мне как-то говорила что-то подобное. Про билет на экзамене.
   - Да, ты прав, - Бэби Спайс становится серьёзнее. – Конечно, представления твои схематичны, но в целом верны. Пожалуй, стоит тебе кой-какие новенькие знания подкинуть, чтобы ты больше понимал, что из себя представляют Клиппот и Хранители Сфер.
   - Я – весь внимание.
   - Раз ты знаешь, что примерно делают эти духи, то тебе легче будет воспринять новые знания об этом, - говорит Волкова. – В организме человека, если ты не забыл школьный курс биологии, есть белые кровяные тельца – лейкоциты. Их примерно три группы. Первая – «тела Т-4»: они отслеживают всё, что попадает в кровь, и если обнаруживают что-то не то, выделяют в кровь «сигнал тревоги», активизируя две другие группы: лимфоциты (они выделяют антитела, убивающие «незваных» микробов) и фагоциты (они попросту «съедают» посторонний предмет). Благодаря им, в теле человека не возникает опасных концентраций болезнетворных микроорганизмов. По «принципу подобия» Гермеса Трисмегиста, Вселенная – тоже живой организм. И в нём тоже существует «иммунная система», контролирующая деятельность элементов сфер. Дело в том, что, в принципе, сущностям низших сфер нечего делать в высших: привёл по своей глупой прихоти в действие какой-нибудь механизм этого уровня посредством оккультных методов свежеосвоенных – сбой в системе, и она даже может в этом месте разрушиться. А это уже сбой в Макросистеме… Ты же, по-моему, музыкант?
   - Да, а что?
   - Вот, представь себе, как в гармоничной, хорошо сыгранной пьесе вдруг кто-то «от балды» несколько нот сыграет.
   - Это сразу испортит пьесу. Говорю на собственном опыте.
   - Так же и в «музыке сфер», - Анна Андреевна поправляет сумку на плече. – Только там масштабы больше, и воздействие сильнее, чем в эстрадной песенке (хотя, если честно, и обычная – не «сферическая», - музыка порой оказывает на человека громаднейшее воздействие). Ведь наш мир – это, по сути, огромное действо из Музыки, Движения и Слова. Что-то не так – и гармония гибнет. Поэтому и существуют Хранители Сфер, да и Клиппот тоже: Хранители Сфер поддерживают во Вселенной надлежащий порядок, а демоны Клиппота выполняют роль «ассенизаторов Вселенной» и переработчиков мусора. Почему их маги Правого Пути с мусором и путают.
   - Так в Индии же всякие дворники там, могильщики и прочие – парии, - заявил я. – Дескать, от дворника нужно на шестьдесят четыре шага держаться, чтобы не оскверниться. Вообще на этот счёт есть целая система.
   - Типичное тупорыльство Правого Пути, - безапелляционно заявила Бэби Спайс. – Не  всего, конечно – только того стада глупых баранов, которое залезло в «правопутейский» вагон, чтобы не прослыть уж совсем полными дураками. Кастовая система не настолько примитивна, как они её понимают: мол, жрец – пахан крутой, а дворник – «петух» законтаченный, и место ему по гроб жизни возле параши. Жрец богам служит, дворник улицу метёт, крестьянин в поле пашет, мастеровой железо куёт или сапоги тачает, солдат страну защищает, чиновник руководит. Так же и духи: леший лесом заведует, водяной – водоёмом, домовой в доме помогает. Тем более, демоны рангом повыше – тот же Клиппот, - занимаются утилизацией мусора, чтобы во Вселенной была чистота, а вместе с ней и порядок. Кроме того, они выполняют роль учителей вспомогательных классов (есть такие в некоторых школах – долбо**ов всяких учить и лодырей). И, в некотором смысле, они – Управление Исполнения Наказаний по Вселенной. То бишь, Инферно – тюрьма. Дело всё в том, что жизнь во Вселенной движется в общем ритме только «в общем и целом», если присмотреться. Есть, хоть они и в меньшинстве, информополя, прущие против ритма в силу своего невежества, порождающего бунт и агрессивность.
   - Кстати, я склоняюсь именно к такой системе, - сказал я.
   - Ну, дорогой мой, - Спайсушка обезоруживающе улыбнулась, - если разобраться построже, то всё вышесказанное и есть тривиум. Что Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овёс и сено, как говорил Антон Павлович в одном из своих бессмертных творений. Эти истины – как раз то, что нужно в первую очередь усвоить тому, кто хочет познать суть магии и оккультизма. Без понимания сути мироздания ты едва ли освоишь даже азы колдовства. Хотя голая, не подкреплённая практикой теория даёт разве что «magister dixit ipse».
   - Тоня, уж если ты хочешь на латыни, то, по-моему, проще будет сказать: «Ipse dixit», - усмехнувшись, сказала Волкова. – И вообще, отец Александр прав: лучше высказать свои мысли по-русски – понятнее, да и выпендрёж лишний, в общем-то, совершенно никому не нужен.
   - Тоже мне Пифагор Асгардской веси Беловодья, - съязвила Спайсушка. –  Говорю это при всём моём к Хиневичу уважении. Тем более что мы сейчас говорили не о том, что и кому сказал Хиневич, а о роли ангелов и демонов в жизнедеятельности организма Вселенной.
   - Извини, я и правда чуток отвлеклась, - Анна Андреевна чуть отступила назад, подняв попавший под ногу кусок бутылочного стекла. – Вот, пример невежественного отношения к Вселенной. Так вот, возвращаясь к нашей теме, Хранители Сфер экзаменуют вошедшего в сферу выше, - хотя правильнее будет сказать, шире, - собственной. Они всеми силами  стремятся выбросить из сферы «чужака», чтобы он не получил доступ к знаниям данного уровня и с их помощью не наделал бед. Но если он достиг этого уровня, то есть знает «пароль и отзыв», как Тоня говорит, то он получает посвящение данного уровня. А если он действует неверно, его затягивает в клиппотическую ловушку, и он, выполнив урок, получает новый – «очищение» в мирах Инферно или в низших уровнях воплощения (чтобы ничего никому не сделал, при этом, полностью осознав, где споткнулся). Или он довыполняет миссию, воплотившись на том же уровне, где оборвался его прежний путь. То есть Хранители Сфер его «экзаменуют», а Клиппот делает «побочные шумы».
   - Кстати, так космонавтов прорабатывали, - пояснила Бэби Спайс. – Была такая штука – таблица Шульца. Нас в ордене на экзаменах по ней гоняли. В общем, стоит такая доска «семь на семь», по клеткам абы как написаны красные числа от одного до двадцати четырёх и чёрные – от одного до двадцати пяти. Берёшь указку и показываешь на два числа – чёрное и красное, - сумма которых равна двадцати пяти (красные в убывании, чёрные – в возрастании). Тест на время, но это ещё х**ня, если бы он был только на время. Там ещё и иллюминацию устраивают, звуки всякие е**нутые, шумы, тишину предательскую, а то и запись включают – голос читает эту же таблицу в другом темпе или вообще не в такт. Я по первости пару раз даже сбилась из-за голоса.
   - Я в книге про Гагарина, про такую читал, - ответил я. – В сурдокамере была.
   - Ну-ну, я про неё и говорила, - согласно кивнула Спайсушка. – И вот таким, примерно, образом экзаменуют и Хранители Сфер. Только там испытания посложнее дощечки с цифирьками намного. И последствия ошибок там во много раз внушительнее, чем непринятие в орден или отряд космонавтов. Так-то вот. Собственно, почему ведьмы не считают, что Инферно без надобности, хотя в Магию Бафомета ни поодиночке, ни скопом не лезут.
   - Что лишний раз доказывает нам единство и динамичность мира, - подытожила Анна Андреевна. – Нужно только уловить его ритм – и ты проходишь равномерный путь от кусочка высшего «Я» в огромной массе слоёв «эго» до становления Беспредельностью. Хотя просто это только на словах. На деле это не просто большая, а даже каторжная работа – «эго» тянет назад, Хранители Сфер и Клиппот целенаправленно путаются под ногами… В общем, приходится балансировать между соблазном остановиться на достигнутом и хлипковатым на вид шансом получить  большее, делая новый рывок.
    Мы дошли до пляжного комплекса в районе «Кемеровской – Волочаевской». Я запрыгнул на парапет, в то время как Бэби Спайс сбросила сабо и, присев, подцепила их без лишних движений.
   - Раздразнила меня Анна Андреевна, - засмеялась Спайсушка. – Правда, отдохну-ка я от тапок этих … Эй, - она запрыгнула на парапет, поймала меня за руку, - меня-то забыл! – мы пошли вместе, держась за руки. Волкова пошла рядом, держа в одной руке сумку, а в другой – босоножки.
   - Касательно того, что вы обе мне тут наговорили, - сказал я. – Я же говорил, что строил свою систему на подобной почве. И в своих разработках я пришёл к тому же выводу (в целом), что и вы. У нас есть различия, конечно, но только идеологического плана.
   - Ну так, - ответила Бэби Спайс. – Кстати, это нормально. Ты же сам системку строил, книг особых под рукой не имея. Ты думаешь, я, например, сразу в орден попала, на гримуарчиках там училась? Нет, мой дорогой Навигатсон, не угадалее. Я точно так же до викканства садами-огородами добиралась: хиппизм, мистика восточная, Толкиен (правда, я мало «ролевиков» знала, да их, по-моему, и не было особо в те годы), где-то даже «сибирский панк» повлиял – я с Рябиновым Костиком общалась, с Судаковым, даже с «ништяками» и Ником Рок-н-Роллом в юные годы. Приличной литературы по ведовству достать тогда было негде, так что мы с Алей тогда всё по крохам собирали (у Али тетрадки две были рукописные, у меня – самиздат, машинопись). Шри Чинмой, Ауробиндо, Блаватскую с Рерихами читала, Кастанеду, буддизм, сатанизм (с Энималом и Родькиным на Козюльке общалась), протестантизм изучала. Конечно, поначалу у меня была каша в голове, но потом я в этом начала лучше разбираться, стала свою систему строить. Прошла Кавендиша с Уилсоном, другие книги по европейской магии всякие, Степанову читала. И в спиритизм с мелкими обрядами слегонца влезла, так что практика у меня хреновенькая, но была. Потом мы с Алей Абдуллаевой в Свердловск автостопом съездили, там с Белкой и Анной Андреевной сошлись. И всё – я свою дорогу нашла. У каждого, Джимми, свой путь, свои причины, своя история и своя жизнь. И по-своему же, опять-таки, он приходит к пониманию мира и умению жить. Кто-то поиском, кто-то идеологией, а кто-то – на жизненном опыте. Такая вот, понимаешь, загогулина, как Ёлкин выразился. Ну, а что различия в идеологии у нас – так люди-то все разные: один такой, другой этакий, один в Москве живёт, а другой в Амстердаме, один немец, другой – чукча. В конце концов, один раньше родился, а другой – позже. Вот и все различия. Тем не менее, мир всё же един, и у каждого из нас своё место во вселенском действе. Задача индивидуальной души – осознание этого. Для чего, собственно говоря, урок и существует-то.
   - Ну, теперь понятно, - сказал я. – С этим более или менее разобрались.
   - У тебя, по-моему, ещё какой-то вопрос есть? – спрашивает Анна Андреевна. – Можешь задать его прямо сейчас, я постараюсь ответить.
               
                Свобода выбора и судьба.
   - Я вот что хотел спросить, - оборачиваюсь я к Волковой. – Вот вы тут наговорили столько всего про урок, про «музыку сфер». Но, тем не менее, свобода выбора всё же существует. Или я неправ?
   - С чего ты это взял? – ведьма удивлённо смотрит на меня. – Разумеется, она существует – иначе незачем Клиппот. Другое дело, что помимо свободы выбора есть ещё и ответственность за этот выбор. Диполь «Урок – Свобода Выбора» - один из основных для микрокосма.  Ты волен решать свою судьбу сам, и да помогут тебе Бог и Богиня выковать её так, как ты хотел бы. Но законов Мироздания до сих пор никто не отменял, да и не собирается, тем более, для одного тебя с твоими неразумными желаниями, так что, коли уж ты совершил неправильный поступок, будь любезен, принять, как должное, заслуженное наказание, особенно, если ты кричал на каждом углу во всё горло: «А мне плевать, какой там ад! Хочу – и буду! Мне в аду хорошо будет!» Хочешь быть парией – твоё право. Хочешь в минерал – добро пожаловать! Только не стони потом: «За что?! Это несправедливо! Я право имею!» - Анна Андреевна изобразила пьяного в лоскуты Жириновского. И серьёзным тоном добавила: - Свобода одного заканчивается там, где начинается свобода другого.
   - Как говорил Манагер, - подала голос Бэби Спайс, - если моя (в смысле, не моя, конечно, а Манагера) свобода «быть богом» (его слова) упирается в «свободу другого быть сволочью» или свободу другой личности быть быдлом и скотом», то надо этого другого мочить и давить. Кстати, я уже после того разговора его с Мишиным имела счастье с этим «богочеловеком» общаться. И вы знаете, два года между двумя разговорами его самоуверенности и злобности практически не повредили.
   - Что ж, - сказала Волкова, - его правда. Только когда Святого Олега (Судакова) ниспровергнут приверженцы новых богов (ножом по горлу или кистенём по лбу), ему ведь будет обидно – я в этом абсолютно уверена, - хотя он сам чуть ли не за шкирку, как котят всех раскидывает на пути в бочку с самыми злыми и голодными крысами. И, к тому же, я лично в крысиную бочку не хочу. Тоня тоже не хочет. Правда, Тоня?
   - Нисколечко, - ответила Бэби Спайс. И ко мне. – А ты как насчёт пожить в крысиной бочке? 
   - Да ну её на х**, - отмахнулся я.
   - Соответственно, придётся не создавать мир, живущий по крысиным законам, - подвела итог Анна Андреевна. – Человек ведь несёт в себе частицу Божественного, следовательно, наделён способностью творить свой мир – Микрокосм. Что, собственно, он и делает. А если все будут делать миры, живущие по законам крысиной бочки, то начнётся вселенский жор. И, увы, как говорил твой любимый герой Мамонт Русинов…
  - Он не мой любимый герой, - ответил я. – Извините, я вас перебил.
  - Да ладно, - Волкова отмахнулась. – Так вот, очень многие люди, к сожалению, делают из далеко не самой инфернальной Мидгард-Земли сплошной крысятник. Мне эта идея ну совсем не нравится. Точнее, нам. Ты ведь тоже нас поддерживаешь?
   - Да, конечно, - ответил я.
   - И да будем мы со-творцами Богу и Богине, создающим прекрасный и гармоничный мир – нашу Вселенную, - сказала Анна Андреевна. – И да пребудут с нами мир и любовь. Те же, кто строит крысятник, пусть в полном объёме его получат. Быть может, это поможет им понять собственную неправоту, а нам – поменьше учиться на собственных ошибках, а те же, что будут, да не станут грубыми и не отодвинут нас на пути в Беспредельность.
   - Аминь, - сказала Спайсушка.
   - Аналогично, - ответил я.
   - Вот и прекрасно, - тихо проговорила Волкова.
   За время разговора мы медленно, но верно, двигались в сторону Зелёного Острова. Остановились у спортивных снарядов. Спайсушка вытащила из кармана свои «ходики», посмотрела на них…
   - Ой, извините, но я с вами заболталась тут, а мне домой пора: Маруську у бабушки забрать, да и Мурка, поди, по столам бегает от голода, - сказала она. – Анна Андреевна, в воскресенье у вас дома собираемся?
   - Да, Тоня с утра приезжай, Аня с Верой уже там будут. Можешь Марусю взять, она нам мешать не будет… Кстати, Тонь, захвати с собой сахара мешочек – у меня почти ни грамма, а народу будет человек десять точно.
   - Хлеба не брать?
   - Нет, не надо, Вера лепёшек настряпает.
   - К чаю тоже ничего не надо?
   - Нет, Тоня, Я сама колбаски сделаю, а печенья у меня ещё полный мешок дома лежит.
   - Ладно, тогда всем доброго вечера, я погнала, - Спайсушка обувается и сливается с толпой. Мы с Анной Андреевной доходим до остановки и направляемся в сторону «Речника».
   - Ты тоже уходишь? – спрашивает ведьма, слегка сжимая моё запястье. – Ну, тогда… Слушай! – она хлопнула себя по лбу. – А почему бы тебе ко мне в воскресенье не приехать? Посидели бы, поговорили, ты бы общину получше узнал, да и им, наверное, будет интересно с тобой пообщаться. Ты же имеешь право на обучение в кругах.
   - Я не знаю, как у меня будет со временем.
   - Ты улицу Вострецова знаешь?
   - Это где это такая?
   - На Новой Московке. К двенадцати на «Московку-2» подъедешь, там уже Наташа Мартынова будет. Или к Лизе с утра на Третью Кордную заедешь – она тоже поедет. Вечером тебя Аня или Дред до «Дома одежды» подбросят. Или тебе до «Колизея» лучше?
   - Кто бы меня туда подвозить стал?
   - Да Дред хотя бы.
   - Честно говоря, чего я не знаю, так это как оно получится. До воскресенья ещё дожить надо.
   - Ну, смотри, тебе виднее, - Анна Андреевна садится на ограждающие какую-то клумбу плиты, достаёт из сумки капроновые «следики», обтирает ноги и неспешно обувается. – Вообще, в принципе, если тебе нужно на лекцию попасть или просто что-то спросить, можешь ко мне на выходных приезжать, я обычно дома. Ну, ещё летом мы в Красноярке, на берегу Иртыша собираемся, в городе иногда – вечером, часиков в шесть где-то, в Парке Победы или за «Художественным», на берегу Омки нас найти можно. В начале августа в Красноярке костры будут – если хочешь, приезжай: там много интересного будет, практические занятия.
   - Были б деньги на билет. И потом, нужно ведь возвращаться. Да и с отпуском пока темнота.
   - Ну, как знаешь, - Волкова закидывает сумку на плечо. – Поеду-ка я домой, а то время уже позднее, а мне ещё кучу белья перестирать надо. До свидания, - она с удивительной для босоножек-«плетёнок» на высокой «шпильке» быстротой подбегает к только что подъехавшему к «Старозагородной» «семьдесят третьему». Я только успеваю ей помахать, после чего в обычном режиме направляюсь в сторону Дворца пионеров и далее до Телецентра (точнее, Дома Радио), чтобы, перейдя мост, направиться в сторону «Мостоотряда» или «Заречной» - уже был вечер, и пора было домой.
                2002.
               
                Nota Bene.
   - Две чашки кофе по-мавритански, «Фруктовый Бокуа» и конфет штучек шесть. Ну, и пирожков с яблоками парочку.
   Официантка складывает блокнот и уходит за стойку. Бэби Спайс отодвигает меню в сторону.
   - Так-с, понятненько. А что он написал?
   - Ну, много чего. Главное, молодец, не стал от балды приписывать там Ницше, ещё кого-нибудь там. Но это ерунда. Тебе про Мисс Босвелл никто не рассказывал?
   - Нет, вообще никто. А почему она Мисс Босвелл?
   - Потому что назвала меня Джонсоном. А Босвелл – это биограф Сэмюэла Джонсона, писателя, который сказал, что благими намерениями вымощена дорога в ад.
   - Тогда понятно, - Спайсушка чуть подрасстёгивает кофту. – А что она такого отмочила?
   - В общем, ничего особенного: просто она, прочитав первую книгу, начала у меня спрашивать, как с тобой стусоваться.
   - А зачем ей? – спрашивает ведьма.
   - Хочет в ведьмы записаться.
   - Ну, во-первых, я не имею права никого и никуда записывать – в нашей общине пока мастером является Анна Андреевна, она и решает эти вопросы. Во-вторых, ведовская община – это не курсы кройки и шитья и не секция фитнесса. В-третьих, у нас не приветствуется чрезмерное рвение – оно порождает «ipse dixit», что для нас совершенно неприемлемо. И потом, община у нас не резиновая – она и так в два раза, как минимум, больше канонической.
   - А каноническая?
   - Тринадцать человек вместе с мастером. Но, впрочем, к твоей знакомой, - Бэби Спайс кидает взгляд в сторону кухни. – Так вот, если у неё серьёзные намерения, то однажды, так же, как и ты, она сможет выйти на нужный контакт. Хотя лично я, например, вообще считаю, что община тоже в какой-то степени может навредить. Если не вовремя. И вообще, - ведьма хмыкает, - одно дело исповедовать оккультно-ориентированную философию и пользоваться минимумом ритуалов и дисциплины. А вот всерьёз посвятить свою жизнь оккультной работе – это уже совсем другое: тут уже дисциплина жёстче намного, и ограничений больше по жизни. Так что ей стоит подумать, прежде чем лезть в магию, очертя голову: «А надо ли?»
   - Ну, и я тоже так думаю.
   - Вот и молодец… Подожди-ка, - она хлопает себя по лбу, - а что за история с «Логосом» у тебя была?
   - Да не с «Логосом», а с Гузей. Она прочла «Чёрное Дао» и с чего-то решила, что я могу дать ей ответы на те вопросы, которые касаются сновидений, иерархии Серебряной Звезды…
   - Джимми, извини, я тебя перебью, - Спайсушка принимает чашки с кофе и «мензурки» с водой, расставляет прочие «куверты», пододвигая к своей дочурке бокал с молочным коктейлем. – Меню пока не забирайте, оно нам ещё понадобится, - это она официантке. И когда та уходит, снова ко мне: - Ну, так вот, что я хочу у тебя спросить. Эта Света Гузей чего там обчиталась? Не Кастанеды?
   - Именно его. А почему ты спрашиваешь?
   - Ну, раз она про сновидения спросила. Это же у Кастанеды была любимая тема, - Бэби Спайс насыпает  сахар в кофе.
   - Мама, а Кастанеда – это который в сериале про Марианну? – спрашивает Маруська, оторвавшись от коктейля.
   - Нет, - с трудом удерживая смех, отвечает Спайсушка. – Это другой Кастанеда, хотя он тоже Карлос. Это был один писатель, который про магию писал мексиканскую, - и снова заговорила со мной: - Ты знаешь, но я отчасти понимаю её: пусть в общих чертах, но это система, а для таких людей, как наша Светлана, конечной точкой поиска является система, дающая возможность получения ответа на все вопросы. Или всезнающий гуру, который проведёт потаёнными тропами к постижению всей Вселенной-Гиперпространства вкупе с Божеством. Причем, быстро и без усилий. Пиши для таких людей, что твоя книга – не Библия и не «калипсо Боконона», они всё равно будут ждать, что им кто-то даст суперзнание сверхистины и мегамагические гиперспособности. С другой стороны, - она отпивает кофе, - просто есть люди, у которых чувствование жизни такое, но им нужна система, потому что разум их «повседневный» пока (без чёткой системы) неспособен это всё принять.
   - Я, кстати, помню такой случай, - я запил кофе водой из «мензурки». – На одном концерте в «Колизее» одна девочка с Плахи сказала мне, что, прочитав «Чёрное Дао», она просто получила для себя упорядоченную версию своих собственных воззрений на мир.
   - Возможно, - Бэби Спайс распечатала картоночку коркуновского «трюфеля» и надкусила его. – Это много с кем так бывает. Кто-то идёт путём мучительного поиска истины (как твой Звёздный Скиталец), а кто-то сам на «глубинном» уровне понимает, а разумом ещё не дошёл – знания нет. Но вот увидел или услышал – и всё встало на свои места. Люди же все разные.
   - Я у тебя спросить хотел, - я доел первый пирожок. – Анна Андреевна, когда узнала, что я уже опубликовал первую книгу по ведовству, что сказала?
   - Что очень рада за тебя и поддерживает твою идею писать об этом побольше. Люди должны знать правду о ведьмах. А то бывает иногда, задают такие вопросы, что еле смех сдерживаешь: едим ли мы кошек в полнолуние, как мы дьяволу поклоняемся, носим ли мы амулеты из кожи трупов. На дворе уже, какой век, а у людей всё ещё представления средневековые. А то и хуже бывает – объявляют нас сектой. Дескать, мы себе пиар делаем беленький, как халат у психиатра, а на самом деле отбираем у людей имущество и садим их на иглу, а то и вовсе кушаем, как Анжей  говорит, с фасолью и соусом.
   - Как один «юсмалианин» сказал, с солью и перцем.
   - Вот именно. Кстати, с чего они берут, что мы соли и специй не признаём-то? Натка, вон, с Марией в «Патио» пиццу с «напалмом» наворачивают, и хоть бы волчком повертелись в дыму для приличия, что ли. Так что ты издавай свои книги. Хоть самиздатом – публика «левая» меньше цепляться будет. И потом, ты правильно делаешь, что сам иллюстрируешь: вкладываешь свой труд, свою – неважно, маленькую или нет, - магию в то, что ты делаешь. Ты только не зазнавайся и не стопорись на одном месте – и всё будет хорошо. Будет, как ты сам говорил, прогресс, а не сокрушение. Кстати, а ты много написал по учениям Пентаграммы?
   - Нет, пока только самый начальный курс.
   - И то хорошо, что хотя бы его. А с литературой у тебя как?
   - Пока средненько, - я допиваю кофе. – Вот, наконец-то нашёл «Дао Дэ Цзин». Надо бы взяться за книги по европейской магии.
   - Ты Антона Платова читал?
   - Более или менее.
   - Читай подробнее, ищи новые книги, изучай, сопоставляй с известными тебе знаниями – уже получишь половину знания. Упражнения делаешь?
   - По мере возможности. Я же ещё и работаю.
   - В той же конторе?
   - Да, так же дворником и зеленстроевцем.
   - Тоже хорошо: физическая работа тоже помогает в оккультизме.
   Подошедшая официантка спрашивает, надо ли нам что-нибудь ещё. Спайсушка заказывает жульен, фирменную «провиантовскую» свинину с рисом в двух экземплярах и жасминовый чай «Верт де Шин» - в трёх.
   - Чай сейчас или попозже?
   - Сейчас, - отвечает ведьма. Официантка уходит на кухню, и Бэби Спайс продолжает: - Ты в курсе, что Кавендишевскую «Магию Запада» переиздали в более приличном виде?
   - Видел недавно в «Логосе». Кстати, там правда лучше издано, чем в «Клышникове – Комарове» - нюансы кой-какие учли, сноски сделали. Но у меня она есть, и мне второй экземпляр незачем. Вот очень хорошая энциклопедическая литература нужна. И по викканству книги нужны.
   - А ты поговори с Анной Андреевной. Или с Атлас. И на лекции походи хорошенько – там много что почерпнуть можно и для твоей работы и для общего развития. А на семинарах поработаешь – практику лучше усвоишь, там всякое-разное изучают: и огнехождение, и дыхание, и движение. В общем, приезжай летом – не пожалеешь…
                2003.

Методы взаимодействия.

                Вместо предисловия.
   Орландо сидел на корточках у черты прибоя, рассеянно глядя куда-то вдаль. Стивенс подошёл к нему и сел рядом.
   - Я должен был вкалывать в эти выходные, - проговорил Орландо, мазнув взглядом по лицу «зелёного берета».
   - На своего брата? – спросил Стивенс.
   - Да,- ответил подросток. – У нас была договорённость. Я мог заработать много денег.
   - Всегда найдутся желающие занять твоё место, - сказал «зелёный берет».
   - В нашем квартале дела очень круто делаются, - подтвердил Орландо. – Если я не буду работать – найдут кого-нибудь другого: родственник, не родственник… А я ничего другого не знаю и не умею. Вот теперь начал понимать и любить капоэйра.
   - Это не так мало, - ответил Стивенс. И тут же полностью повернулся к Орландо и убеждёно заговорил: - Для кого и для чего ты торгуешь этим дерьмом? От него гибнут люди! Ты хочешь замкнуться на своём квартале, но этот мир большой и прекрасный, уверяю тебя! Не нужно смотреть только в свой угол, в котором стоит мусорное ведро!.. – и уже спокойно добавил. – Я никого не заставляю, я всего лишь даю вам понять, что у вас есть выбор – решать будете вы сами.
   - Но я же здесь, - сказал Орландо. – Я приехал…
               
                «Принцип Тай-Цзы».
   Наташа вынула кассету из магнитофона, вложила в футляр и поставила на полку с видеокассетами, рядом с «Драйвом», «Саботажем» и «Буги Боем». Закрыла дверцу шкафа и вырубила систему, после чего села на диван, упёршись коленками в моё бедро.
   - Сам понимаешь, что я не считаю Марка Дакаскоса первооткрывателем ни в области философии, ни в религиозном плане, - сказала она, убрав волосы назад. – И вообще, «Только сильнейшие» - всего лишь голливудский боевик, пусть он хоть двести раз в стиле капоэйра (точнее, «бразильского кун-фу»). Познать капоэйра, а тем более, мир при помощи такого голливудского боевика совершенно невозможно. В мире жить нужно. И познавать его. На всех уровнях, всеми рецепторами, а не через книгу или проповедь. Нужно его понимать. По-своему понимать, а не со слов падре там или какого-нибудь великого хулабуба, как Спайсушка любит говорить. Кстати, уж коли мы с тобой затронули тему капоэйра, то не мешает вспомнить местре Паштинью – одного из авторитетнейших людей в мире капоэйры. Так вот, Паштинья сказал как-то: «Я – ученик, а мой учитель – это то, что меня обучает». Мудрейшая мысль. И она перевешивает все чисто человеческие недостатки Паштиньи – а он не был святым (если мне не изменяет память, он и умер в одиночестве). Ты с понятием двухполюсной системы знаком хоть как-то?
   - А на чём, как не на ней, даосская этика строится? – спросил я. – По-моему, ты знаешь, что «Тайцзы» у меня на джинсовке – не модная фенька, и я знаю, что такое даосизм. Я же во многом на нём базируюсь, родном и любимом.
   - Да, собственно, я потому тебя об этом и спросила-то, - Атлас улыбнулась. – А ты, кстати, «Тайцзы» читать умеешь?
   - В смысле? – я удивился вопросу ведьмы. – Значения диполей?
   - Вот тут-то ты и ошибся, - Наташа усмехнулась. – Я сейчас не про диполи говорила, а про рисунок сам… Ладно, - с минимальным шлепком она соскочила с дивана (ей вообще была свойственна такая кошачья мягкость и грациозность), подошла к столу, взяла рисунок с «Тайцзы» и маркер и вернулась на прежнее место. – Вот. Борьба и единство противоположностей. А «глазки» потому, что в «инь» есть «ян», а в «ян» есть «инь». И все линии, образующие «тайцзы», кривые  - потому что в природе нет ничего идеально ровного и гладкого. Всё едино именно потому, что совпадает по «принципу Тетриса», как Анна Андреевна говорит – за счёт «впадин» и «выступов». Это так – ты уж извини меня за некоторую пошлость, - даже в половом акте (позволю себе не приводить излишних подробностей – ты, поди, и так всё понял). Ты согласен с моими выводами?
   - Да, согласен, - ответил я. – И были у меня мыслишки насчёт «тайцзы», только я не знал, как бы мне их выразить покороче и поточнее. А ты это сделала только что.
   - Ну вот, видишь, - сказала мексиканка, - ты не замечал, вернее, плохо различал такую важную часть ведовского учения, как «принцип Тай-Цзы». А он многое помогает понять. Тут дело не в символе даже – он всего лишь модель, чтобы лучше было видно. Кстати, продолжая цитировать Анну Андреевну – она всегда говорит: «В Боге есть что-то от Богини, а в Богине – от Бога». Разве это не «принцип Тай-Цзы»? Да возьми тот же тантризм: Шива носит в левом ухе плоскую «мужскую» серьгу, а в правом –  «женскую», округлую. А чего стоят ипостаси Шакти – Кали и Дурга: живой прообраз нынешних мужланистых по натуре «унитазных феминисток» и «госпож» садомазохизма. Тоже «принцип Тай-Цзы» (кстати, отношения мужчины и женщины в тантризме – именно «Шива и Шакти»).
   - Невольно вспоминается Гермес Трисмегист со своей «Изумрудной Скрижалью», - сказал я в ответ, и Атлас усмехнулась.
   - Именно, - она отложила рисунок и маркер в сторону. – Только Гермес Трисмегист (точнее, Тот) жил не в Индии, а в Египте. И снова «принцип Тай-Цзы»: «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху». И две змеи на кадуцее. Причём, головами и хвостами друг к дружке. А ещё хорошо демонстрирует «принцип Тай-Цзы» Стихиальный Крест: Небо – это Ян, Вода – Ян в Инь, Земля – Инь, а Огонь – Инь в Ян. Вот и получается «развёртка» символа «тайцзы», где «капли» - это Инь с Ян чистые, а «глазки» - это Инь в Ян и Ян в Инь. Кстати, на занятиях в общине мы отрабатывали опыт с быстрым вращением «тайцзы» - получалось однородное изображение с ярко  выраженным центром.
   - О чём писал даже Констриктор, - сказал я.
   - Читала, - презрительно хмыкнула Натка. – Правда, уже по факту опыта – я это знала давно. И потом, Пётр Александрович, мир его праху, тоже был даосом. Я Горнова имею в виду.
   - Капитана Блада? – спросил я.
   - Его и так называли, - сказала Мартинес.- И Олег Крутов – Чингисхан, - тоже, кстати, даос. Так что ничего нового Кеннет Боа для меня не открыл – даже Америку (если это применимо ко мне – Мексика же, вроде, не в Европе находится). Я даже больше про «принцип Тай-Цзы» знаю. У нас, ведьм, есть обряд знакомства со своим вторым началом (у женщины с мужским, у мужчины – с женским). У тебя, насколько я помню, «Сила ведьм» Лори Кэбот есть, так?
   - У сестры, - ответил я.
   - Вот, есть там этот обряд, очень подробно расписанный, - сказала Наташа, потерев правую щиколотку где-то в районе татуировки.
   - Я, наверное, его тогда упустил из виду.
   - Когда?
   - Когда читал книгу.
   - Может быть, - Атлас посмотрела в потолок. – А может, ты прочитать-то прочитал, только мало что понял. Просто не был готов к восприятию. Но ты не отчаивайся – ты же теперь наш «младший брат», так что ты и это узнаешь. Тем более, загвоздка только в том, что ты слишком цепляешься пока за внешнее «эго» своего сознания (вот и доминирует у тебя сейчас Пентаграмма Бафомета). А поскольку ты движешься к познанию мира, у тебя ещё всё впереди. Правда, пока тебе надо азы ведовства изучить. А остальное ты через этот тривиум легче освоишь, когда свободно в нём работать будешь. Но диполь «Эго – Сверх-Я» тебе здесь, в этой вселенной, на этой планете будет нужен. Это же «капли» в «тайцзы» - «Эго» и «Сверх-Я», - их взаимодействие вращает твоё персональное колесо жизни. Как и моё тоже. Просто однажды ты выйдешь за пределы «эго», и этот диполь будет тебе без надобности. Как соска. Или подгузники.
    - Ясненько, - бросил я. – Теперь я понял, что ты имела в виду.
    - Точнее сказать, ты получил более ёмкую формулу того, что и так знал, - усмехнулась Мартынова. И уже серьёзнее: - Вернее, знал ты это подсознательно, «глубинно», а не на уровне «повседневного» разума, пока это знание не стало упорядоченной системой, этому самому «повседневному» разуму доступной. Иначе он это просто не примет. Почему, кстати, рационалисты отвергают магию начисто или пытаются разложить её по полочкам.
   - Мессинг, Кулагина… - начал, было, я.
   - … А также Чумак, Кашпировский и Джуна Давиташвили, - весело подхватила Наташа. – «Сеанс чёрной магии с последующим разоблачением». Ну, там чучело Гудвина на «скелетном» штативе, а рядом тобою любимый в юные годы Сергей Петрович с указкой демонстрирует картонную голову, тряпичную русалку и «смесь бульдога с носорогом» (железо, сварка), как средства одурачивания народных масс.
   - Что ведьмам не близко, - заключил я.
   - Абсолютно, - Атлас слезла с дивана и по-кошачьи потянулась. – Для нас совершенно неприемлемы ни тупая и слепая вера «по Тертуллиану» ни «материализм-эмпириокритицизм». Сознание ведьмы – это одновременно и осознанная вера «глубинного» миропонимания и не абсолютное, но весьма рационально выстроенное сомнение «повседневного» разума. Так сказать, «принцип Тай-Цзы» в прикладном варианте. «Всякой вещи своё место под небом», - говорил (и правильно) Экклезиаст. Или, как говорил Сигизмунд Кржижановский: «Всякому овощу своё время». Ведовство – это ведание, знание мира, умение, как сказал в одной приватной беседе Анжей Водецкий, «находить нужный момент, в который открывается нужный тебе просвет». В общем, «принцип часового механизма».
   - Или «мировая машина», - продолжил я её мысль.
   - Да, если воспринимать физическое тело, как механизм, - ответила Наташа. – Ну, оно же (в известной степени, конечно) подобно Макрокосму. Как у Гермеса Трисмегиста: «Что наверху, то и внизу, равно как и наоборот». Вот. Отсюда правило: «Чтобы познать мир, нужно познать себя; чтобы познать себя, нужно познать мир». Опять-таки, «принцип Тай-Цзы», чтоб он обдристался, проклятый, а не чья-то там «святая воля» или х** его знает, какой там ещё бред свинячий. Даже если жизнь и смерть «принципу Тай-Цзы» подчиняются – диполь «Марс – Сатурн» выходит.
   - Ну, да, - поддержал я. – Марс – чистая энергия жизни и «смерть-энтропия», а Сатурн – вечность и «смерть-некроз».
   (Где-то годом позже, сидя на Ленине с одной моей знакомой и обсуждая рисунки – тоже, кстати, Наташей зовут, как и Атлас, - я выскажу ту же самую мысль, но не так стройно и значительно более пространно).
   - Вот это и называется «найти общий язык», - улыбаясь, как чеширский кот, заключила ведьма. – Донести до собеседника свои мысли, изъясняясь на его языке. «Принцип Тай-Цзы». И, к тому же, ты не так уж плохо всё это знаешь. Значит, тебе будет проще. Кстати, ты правильно делаешь, что начинаешь работу с нашим учением как бы «с нуля» - лучше поймёшь нас, да и себя заодно. Вот и получится взаимодействие – мы помогаем тебе, а ты – нам.
   - В чём? – недоумевая, спросил я.
   - Ну, ты же сам говорил о просветительской деятельности, разрушении мифов. Вот этим ты нам и поможешь. Ты же – хоть и признали мы тебя «младшим братом», - ставишь себя (пока) в положение стороннего наблюдателя. Значит, интересы ведьм не выражаешь, то есть для обывателя как-то даже и объективен (если обыватель не решит, что ты сам решил гуру заделаться).
   (Да уж, Мартинес не ошиблась: не знаю, как насчёт обывателей, но нашлись такие люди – некая Светлана Гузей в телефонном разговоре просто засыпала меня вопросами о том и сём, по-видимому, полагая, что, если я обрисовал некую стройную систему духовной иерархии и оккультной философии, то у меня целый склад ответов на заковыристые вопросы бытия, например, о толковании сновидений).
   Я усмехнулся, вспомнив Мартина – тот согласился со мной по многим позициям, а понятие «мягкой просветительской деятельности» сделал цитатой, когда писал о своих на этот счёт мнениях.
   - И напрасно ты пытаешься иронизировать по этому поводу, - сказала Наташа, заметив усмешку на моей физио**лии. – Очень даже напрасно. В нашей деятельности ценен каждый – первый, тридцать первый, двести восемьдесят шестой… Потому ведовские общины и маленькие – чтобы мастер мог индивидуально с каждым учеником работать. Ведь отношения «ученик – учитель» тоже «принципу Тай-Цзы» подчиняются: учитель учит ученика, но и сам при этом учится – познаёт новый мир. Каждый человек – это сложный мир со своими законами, Микрокосм. И из общности таких клеточек-микрокосмов состоит единый организм Макрокосма. «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху. Так достигается чудо единства». Так что любой из нас – ученик, адепт, иерофант, - ценен для цеха Хранителей Священного Знания. И ты тоже. Поверь мне, это не «бомбардировка любовью» - это стопроцентный факт. Так что зря ты усмехаешься, друг мой: твоя работа нам тоже нужна. Вот, по этой вот причине мы и считаем, что тебе нужно побольше узнать об оккультной сфере – того, что ни тебе, ни широким массам ничего кроме пользы не принесёт. Да и бипентаграмма твоя пока ещё с «бафометом» на переднем плане…
   - Извини, я тебя перебью, - я прервал Наткину речь. – Бипентаграмма из себя часом не десятиконечную звезду представляет?
   - Да, это две наложенных друг на друга пентаграммы, - ответила ведьма. – У нас такая десятиконечная звезда называется Звездой Единого Мира. А что ты хотел знать?
   - Ну, видишь ли, - начал я. – Спайсушка мне об этом как бы между прочим намекнула, когда мы о пентаграммах говорили…
   - Всё, поняла, - Атлас достала из стола толстую конторскую книгу и с ногами влезла на диван. – К этому, как говорил Курт Воннегут, всё и шло. «Принцип Бипентаграммы» тоже ведь один из ключевых…
               
                Бипентаграмма.
   Наташа Атлас пролистала свой «талмуд» и пододвинула его ко мне, показывая маркером на рисунок, где красная Пентаграмма Посвящённых накрывала чёрную Пентаграмму Бафомета. Рядом была нарисована похожая картинка, но на переднем плане был «бафомет».
   - Теперь примерно понятно, - сказал я. – Кстати, я что-то подобное рисовал одно время. Судя по надписям, это положения сознания.
   - Вот видишь, ты это знал.
   - Не на сто процентов.
   - Ну, только минус значение преобладания. Хотя это тоже очень важно, - мексиканка закрыла книгу. – Видишь ли, то, что ты знаешь о пентаграммах (что там тебе Тоня наговорила, не знаю – я при том разговоре не присутствовала), не совсем точно отражает картину. Дело всё в том, что в человеке есть и Космократор и Божество. Поэтому и существует «принцип Бипентаграммы». Кроме того, есть ведь и Бипентаграмма Единого Мира, - Наташа раскрыла книгу на другой странице. Там была бипентаграмма с нарисованными по концам символами духов «Магии Арбателя», фигуркой человека, «кельтским крестом» и «альфой-омегой». Всё это как бы шло по часовой стрелке. На рисунке рядом символы располагались «путём Змея Мудрости» - снизу вверх зигзагами «влево – вправо – обратно влево – снова вправо». – У тебя на первом альбоме мандала, там символика вот так – «путём Змея», - расположена, - сказала Атлас.
   - Да, есть такая. Но только там не бипентаграмма.
   - Ну, Серебряная Звезда. Почти одно и то же (минус некоторые нюансы прочтения). Значение практически то же. А ещё Свинцовая Звезда есть – там «бафомет» вместо Пентаграммы Посвящённых, да зубцы «против Солнца» загнуты. Вот она, посмотри, - Натка пролистнула ещё пару страниц, показав мне на «фрезу» с Пентаграммой Бафомета – десятизубчатую, как Серебряная Звезда, но обод «фрезы» был чёрным, а пентаграмма – чёрная на белом поле. – Такая вот штуковина. Но этот символ относится (в отличие от Серебряной Звезды) к области инфернальной магии, поэтому ведьмы помещают его в «Книгу Теней» только для того, чтобы лучше знать, что такое магия в целом. К тому же лично я, например, за пределами книжных страниц с такими символами пока не сталкивалась, и мои близкие друзья тоже…
   - Извини, я тебя перебью.
   - Ну, говори, я слушаю тебя очень внимательно.
   - Бипентаграмма пентаграмму не отменяет?
   - Ни в коем случае. Чтение любой (абсолютно) пентаграммы с чтением бипентаграммы совпадает только в общем. Детали могут не сходиться, - Атлас захлопнула книгу и облокотилась на спинку дивана. – Если брать вопрос сознания, то пентаграмма «в голом виде» - это ведущее сознание, определяющее метод познания мира для кого-либо. А вообще (с добавочными символами) пентаграмма может быть использована в весьма конкретных целях. Например, берут большую пентаграмму, а в неё (по углам внутреннего пятиугольника) маленькую вписывают. Читается почти так же, как и бипентаграмма, но точнее отражает суть понятия «ведущего» или «глубинного» сознания: большая пентаграмма символизирует ведущее сознание, а малая – «глубинное». «Личная» символика, кстати, формирует сознание, а, следовательно, поступки. Поэтому ведьма вряд ли поставит в личную символику Пентаграмму Бафомета – только на втором плане (дескать, «факт биографии»). Ну, раз «бафомет» - это «сознание Космократора», то и незачем, в принципе, его на себе носить. Ты же, к примеру, жрецом инфернальных богов быть не собираешься?
   - Нет, вроде бы.
   - Значит, ношение инфернального символа, вроде бы, тебе и незачем. Если не считать того, что это – «факт биографии» или даже «знак пути». Ведь сатанизм – это не поклонение демонам, а противопоставление себя любым авторитетам. Здесь я даже считаю это правильным. Но не навсегда, поскольку «самость» может превратиться в абсолютный авторитет – и неизбежен разрыв «питающей пуповины» с последующим замыканием.
   - Спайсушка что-то говорила об этом. Цитировала Высоцкого – «кругом пятьсот» там, ну, и так далее.
   - Согласна, - Наташа положила книгу обратно на стол, вернулась на диван. – Но есть и другой путь, он даже чаще бывает. О «тоталитарных сектах» ты, я так полагаю, наслышан достаточно хорошо?
   - Весьма, даже великолепно.
   - Так вот. Наплюй всем тем, кто говорит о «зомбировании» в нетрадиционных религиях, в их голубые национал-социалистические зенки. Если «нейро-лингво» и гипноз там применяются, то в очень малом проценте случаев. В большинстве там для работы «самость» человека используют. Особенно на ранних стадиях. «Бомбардировка любовью» - ярчайший тому пример, - сказала Мартинес.
   - Ты мне это рассказываешь. Мне, в харизматических церквях не раз побывавшему. Я с этой публикой вот так наобщался, - я провёл большим пальцем по самому верху шеи. – И хоть Алёна Булавка и нацистка, но что верно, то верно: «трясучие», как правило, тупы, как пробка, и ужасно амбициозны.
   - Только ли одни «трясучие». Те же «муни», сайентологи, «юсмалиане», даже «бурзики» - не зря этой публикой фашисты заинтересовались. И процент амбициозных дебилов даже в «харизме» не так велик, как может показаться. Человек самореализации ищет, просто не знает, как это сделать-то. И частенько этот человек – этакий «Савушкин, который не верил в чудеса». Правда, среди христиан таких, которые «из Савла в Павлы», очень и очень немного. По большей части этим делом грешат «востоковеды» и близлежащие. Многие из них, кстати, приходили к этому через самостоятельный поиск.
   - А к пентаграмме и бипентаграмме это каким боком прилегает?
   - Пентаграмма, как и бипентаграмма – это графическое обозначение модели сознания, а, следовательно, и поведения. Вот этим боком они сюда и прилегают. Знаешь, просто ведьмы, инглинги, индуисты, даосы, толтеки, да те же ролевики стремятся – правда, порой косо-криво-безобразно, но стремятся, - идти путём Пентаграммы Посвящённых. А вот инферналисты, буддисты (в чистом виде), парсы и христиане – путём Пентаграммы Бафомета. Даже если они ею официально не пользуются. Путь Пентаграммы – это контакт или конфликт с окружающим тебя миром. Точнее, он на грани… Да, кстати о пентаграмме. «Бафомет» у тебя на ноге получился сплющенный и наклонный, как падающая тень. Или как отражение в воде.
   - Случайно.
   - Я и не спорю с тобой, - Атлас села на корточки и подзадрала почти до колена штанину моих джинсов, открывая ту самую татуировку. – Но образ – точнее некуда. Кстати, христиане на каждом углу твердят, что дьявол – копирование бога (при этом: «Ученик не выше учителя и слуга не выше господина своего»). И вот вступают в силу принципы «тени», «ученика учителя» и «смиренного слуги господа», как попытка доказательства полной правоты Иегошуа Га-Ноцри, сиречь Христа и «богодухновенного Писания» (Евангелие от Матфея, а глава, по-моему, десятая, и стих, если мне не изменяет память, двадцать четвёртый). Тем не менее, «Изумрудная Скрижаль» здесь в любом случае работает, хоть «отче наш, иже еси на небеси, жида убей и “Родину” спаси», хоть хульбуль галаба Иисус осанна халелюя губабуба амен, и «наверху» у них не Всевышний, а «тень» - Космократор, всего лишь выдающий себя за бога всех сущих и прочая, а по сути являющийся в нашем сумрачном и неспокойном мире «сатаной» первой цифры. А моделью его сознания является «самость», не желающая терять себя в Беспредельности. Что предполагает отчужденчество, символом которого является Пентаграмма Бафомета.
   - А бипентаграмма?
   - А бипентаграмма потому, что сознание делится на «эго» и «Сверх-Я». Диполь. И впереди в бипентаграмме – доминантное сознание, которое, собственно, и определяет траекторию движения в Беспредельность. Кстати, ты же где-то в «Чёрном Дао» писал что-то (если я не вру, конечно) на этот счёт.
   - Десятиуровневая система?
   - Хвала Гекате и Кернунну, вспомнил! – мексиканка воздела фейс и руки к небу (извините, к потолку). – Именно она, родимая. «Argentium Astrum», как сейчас помню. Ты же те тетрадки Анжею давал.
   - А, ну да, было дело. И что?
   - Ну, я их прочитала.
   (Бумммм! Игогогого! Фюу-фюу-фюу-фюу-фюу-у-у! Примечание: «те тетрадки» я делал ещё в какие годы, но с момента здесь мною описываемого разговора до издания уже отредактированных версий «Чёрного Дао» и «Религии Здравого Смысла» прошло года полтора-два).
   - А, пардон, ты мне что-то об этом говорила. Вот только тогда я толком ничего с символикой ещё не разработал – это и сейчас в сумбуре.
   - Но базис-то у тебя был.
   - Он и сейчас есть. Только, может, с твоей помощью он немного попрочнее стал, чем тогда был. Да и не только с твоей.
   - Ну, вот и хорошо, что так. Главное, не забудь это в сутолоке дней. А потом будет новое знание, новые вопросы. Базис тебе поможет в этом потоке худо-бедно на ногах держаться, и основные усилия пойдут на познание новых горизонтов, поскольку в старых ты освоишься.
   Мы пошли на кухню – Атлас собиралась готовить ужин. Чем, собственно, она и занялась, тем не менее, продолжая нашу беседу.
   - Вот, собственно, и принцип. Перекликающийся с «Принципом Тай-Цзы» и дипольными системами. Впрочем, оно всё так в мире: что-то за что-то цепляется, и получается единое целое. И, как ты понимаешь, взаимодействие противоположностей – тоже элемент жизненной динамики. Бипентаграмма – это графическая версия этого самого взаимодействия. Чтобы понятнее было. Легче прочитать… Так-с, а где же у меня молоток-то был? А, вот, на шпиндель намотался, - Наташа методично отбивает кусок говядины. – Но, возвращаясь к нашим баранам, далеко не все согласны с тем, что пентаграмма – это то, что надо. Дескать, знак дьявола, да ещё и еврейский.
   - Слышал что-то подобное.
   - Ну вот. А один долбо** договорился до того, что, дескать, «в Эру Водолея свастика раздавит Звезду Давида» (халадай булудуй, в рот Истархову х**, гапердумба, господу осанна, халелюя, амен).
   - Насчёт «хрен ему» согласен. Но, вообще-то, Звезда Давида всегда была гексаграммой, насколько я помню.
   - Я согласна, но ему-то один х**, гексаграмма или пентаграмма – всё оно там жидовщина. Впрочем, такие, как он, пользуются свастикой, а не пентаграммой. Хотя, к слову, пентаграмма – это «развёртка» свастики. Свастика – это «огненное колесо» (ты, наверное, такие фейерверки видел).
   - Да, и не раз.
   - Ну, значит, понял суть. А поскольку свастика – это версия Стихиального Креста, то в ней отчётливо видны Земля, Воздух, Огонь и Вода. А Движущая Сила (пятый луч в пентаграмме) отображена в загибе концов, то есть не так очевидна.
   - Это понятно. А соответствие свастики и пентаграммы?
   - Если концы загнуты влево (Огненное Колесо движется «по Солнцу»), то свастика соответствует Пентаграмме Посвящённых. Это – Извечный Порядок, следование Пути Божества. А если концы загнуты вправо (Огненное Колесо идёт «против Солнца») – это уже путь Пентаграммы Бафомета, построение своего закона, Новый Порядок. Это – путь Космократора.
   - Как там у апостола Павла было про «новую тварь во Христе»?
   - «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь всё новое», - напомнила Атлас. – семнадцатый стих пятой главы Второго послания к Коринфянам. Кстати, ты очень верно определил как-то суть этой идеи – Свастика Нового Порядка. Потому что идеологиям более свойственна свастика, а не пентаграмма. Особенно околохристианским.
               
                Свастичные техники.
   - Так-с, ты меня немного запутала. Свастика – отдельный принцип или продолжение пентаграммы?
   - Отдельный. Это уже другое восприятие мира, нежели пентаграмма. В пентаграмме, напомню, Движущая Сила – это пятый луч. А в свастике она находится в каждом из четырёх лучей, то есть «отдельной строкой» не выведена.
   - А трёхконечная свастика?
   - Трёхконечная свастика – трискель, - «разворачивается» в Стихиальном Кресте. И употребляется она не так широко, как обсуждаемая нами трёхконечная. Так что оставим трискель на потом, а сейчас поговорим про четырёхконечную свастику.
   - О’кей.
   - Так вот, четырёхконечная свастика – это когда Земля, Вода, Огонь и Воздух очевидны, а вот Движущая Сила где-то в чём-то ощущается, но точно выявить её сложно: нет пока ещё нужной остроты чувствования мира. Вот как раз на этом этапе становления духовности и идёт действие идеологии, когда человек нуждается в некоем своде правил и в проводнике в мире Сущего, чтобы не грохнуться об землю физиомордией, оную в кровищу расцарапав. Вот почему свастика – в её основе лежит Стихиальный Крест.
   - Ломаный, - сказал я.
   - Да, именно так, - ответила Наташа, погружая мясо в бурлящий жир. – Потому что объединяет в себе статику Стихий и динамику Божества. Или Космократора. И на первом плане стоит порядок, каковой есть сочетание Стихий. Свастика – что ты верно подметил одним из своих рисунков, - это символ каббалистической сферы Тиферет. То есть уровень Солнца в «Argentium Astrum». Кстати, в древности многие народы – и славяне в их числе, - связывали свастичную символику с Солнцем.
   - Ну, да, - поддержал я. – Вон, на Воронкове, на капище инглиистическом на куполе – хоть и на малом, - свастика.
   - Это, часом, не Капище Веды Перуна ли?
   - Х** его знает, может, и оно, - я пожал плечами. – Я у нас в городе только одно капище славянское знаю – на улице Воронкова, а кого оно там – Перуна или Сварога – не е**.
   - На Воронкова у нас – Капище Веды Перуна. А Сварога – где-то в области, но оно не действующее (Владислав Янович был – дед Словен, то есть, - он лучше знает). Кстати, на Капище Веды Перуна на малом куполе, если поточнее, не совсем-то свастика.
   - Ну, только концы у неё скруглены. Как две «S» латинские крест-накрест.
   - Знаю, видела много раз. Понимаешь, Анжей, например, говорит, что есть три основных начертания свастики.
   - Ну-ка, интересно. Это какие же?
   - «Квадрат», «ломаный крест» и «колесо». И плюс, помимо загиба концов, есть также деление на «статические» и «динамические» символы.
   - Ничего не понимаю, - процитировал я братьев Колобков.
   - Ладно, попытаюсь объяснить, - пожалела меня Мартинес.
   - Я слушаю.
   - Итак, по порядку. «Квадрат» - это когда свастичный символ общими очертаниями напоминает квадрат. «Статические» символы стоят прямо. К ним относятся «левосторонний» Агни и «правосторонний Фаш. «Динамические» символы стоят на угол. Это Инглия (левый загиб концов) и Коловрат (правый загиб). Коловрат, кстати, в огромном ходу у фашистов – возьми того же Гитлера. Особнячком стоят «ромбы» - версии Зонненрада: у них концы загнуты не под прямым углом, а на сорок пять градусов. Но «ромбы» после Второй Мировой как-то не сильно в ходу – может, у одинистов в Скандинавии да у наших инглингов. «Ломаный крест» (который Васильев Дима в Москве защищал), как ты сам понимаешь, по общим очертаниям ближе к кресту. «Статику» в этом классе представляют Суасти (левосторонняя) и собственно Свастика (правосторонняя), а динамика – это Посолонь (Суасти «на угол») и Чароврат (Свастика «в движении»). Такие свастики часто в ходу в Индии, да и у нас, в переходе у «Яблони» Свастика «с заглавной» - настолько хрестоматийная (лично я её сто раз видела там). Концы «колёс» скруглены, то есть их «абрис» - круг. Здесь у «статических» символов – прямые лучи, а у «динамических» - кривые (Анжей называет это «смазанным рисунком»). К первой категории относятся Огневик («левосторонний» - Анжей видел его на табличке Духовного Управления Асгардской Веси Беловодья)…
   - Извини, я тебя перебью. А где это находится?
   - Там же, где и Капище Веды Перуна – на Воронкове. Так вот, я закончила на Огневике, концы которого загнуты влево. «Зеркальной версией» Огневика является Яровик. А вот «динамические колёса» - это Солнцеворот («левосторонний») и Сваор («правосторонний» - именно он и находится на малом куполе Капища Веды Перуна). Эта символика сейчас тоже в ходу более-менее – в основе трёхуровневой «кельтской» свастики (как у тебя на левой руке и у меня на левом плече вытатуированы) лежит Огневик.
   - Ну, вообще-то в каталоге был другой загиб концов.
   - Что за каталог?
   - В «Тотем Борджиа» который. Мне же «кельтские» там набивали.
   - А, допёрла. Но, в принципе, это дела не меняет: трёхуровневый мир (Тело – Душа – Дух, Ученик – Адепт – Иерофант, Девочка – Женщина – Старуха, прочие там всяческие трискели) плюс четыре Элемента (или Стихии – кому как больше нравится) в сочетании с Движущей Силой (там уже от загиба концов зависит, Божество это или Космократор). Впрочем, это уже сложный свастичный символ, а не основной.
   - Понял. Вот теперь другой вопрос.
   - Задавай, - Натка складывает мясо на плоскую тарелку.
   - Насколько сильно ведьмы пользуются (если пользуются вообще) свастичной символикой?
   - На сегодняшний день – не очень сильно, многие её вообще не жалуют (за что спасибо Гитлеру и Ордену Туле увесистым кирпичом по башке). Настоящие ведьмы ни простого, ни «ломаного» креста не боятся, - пояснила Атлас, доставая из духовки картошку. – У ведьм чаще всего в ходу левосторонние свастики или какие-нибудь свастичные вязи. А чаще свастиками пользуются такие движения, как Инглиистическая Церковь, Асатру и иные очень массовые структуры, почитающие Солнце и хранящие народную традицию (ведьмы хранят Священное Знание, которое для «простого» человека не подходит – может стать опасным). Но в ведовстве – о чём, я надеюсь, Анна Андреевна тебе говорила, - нет презрения к «низшему» и пиетета перед «высшим», что отражено даже в «Изумрудной Скрижали». Мир един, кто бы, что там ни говорил, дескать, здесь правит дьявол, там правит бог, а на той зелёной горе – х**малабуй жуйгаберлай. Глубинно это всё – х**перда, как Анжей однажды сказал. Я далеко не во всём с ним согласна, но в этом я поддерживаю его полностью. Опять же Дуглас Мэллох – поэт такой, - написал: «Все мы не можем быть капитанами – кто-то должен быть и матросом». Кстати, Марина Торопова (Сани Яндарбиева секретарша – вы, кстати, знакомы) постоянно говорит, что лучше быть великим ассенизатором, чем х** вым священником.
   - Говорила она мне что-то подобное, хоть и по несколько другому поводу, - подтвердил я. – И я с ней полностью согласен. В этом вопросе.
   - Вот-вот, - мы уже сидим за столом и хаваем салат. Наташа продолжает: - Но к нашим баранам. Так вот, существует тьма «гибридов» свастики с лабиринтом или спиралью, свастичных вязей, «ломаных» и «неполных» свастик, вписок, скажем, в Стихиальный Крест, вязей с присутствием свастик (кстати, вязь из свастик и вязь с их присутствием – не одно и то же). У них более конкретное применение в магии. А ведь есть и двух-, шести -, даже восьмилучевые свастики, «замкнутые» сочетания четырёхлучевых (Колохорт, например, восьмиконечную звезду-«биквадрат» в общих чертах образует). Но «полная свастика» (изобретение этого урода Истархова, который сказал, что «свастика раздавит звезду Давида»), в которую сливаются Агни и Фаш (или Свастика и Суасти) – это уже не свастичный символ. Это Стихиальный Крест, а он уже из другой оперы, нежели свастика. Вообще тебе лучше будет по этому вопросу книги почитать какие-нибудь (Анжей уже прикупил себе «Славяно-Арийские Веды» - там есть про это). Или с Хиневичем поговори – вы, по-моему, общались как-то.
   - Один раз года три назад.
   - Ну, с Леной Сухоруковой или с Феофанией поговори. Хотя зря ты обламываешься – отец Александр славянам объясняет, что к чему. Ну, правда, могут быть трудности в общении с другими инглингами, но далеко не со всеми – там даже свои «миссионеры» есть.
   (Да, кстати, года два спустя или около того, я такого «миссионера от инглиизма» встретил самолично – представился Виталием Евгеньевичем. Предлагал прийти на Новолетие в Капище Веды Перуна, но я не рискнул: кроме Хиневича, Гали и Хоббита в тех палестинах и другой народ есть – могут и «рявкнуть»).
   Постепенно от салата, мяса и картошки с грудинкой остался только жир на тарелках. Наташа засыпала в фарфоровый чайник заварку и поставила на стол вазочку с конфетами.
   - Нет, посуду я помою, - она составила тарелки на край моечного стола. – А ты батон порежь, и чайник включи – я его ещё не кипятила.
   - О’кей, - ответил я и тут же спросил: - А кельтский Крест в этой системе к чему близок?
   - Кельтский Крест – это одна из форм Стихиального Креста. Фактор Движущей Силы в нём выражен слабее, чем в свастике. Свастика всё-таки содержит в себе графически обозначенный принцип движения…
  - «Сегнерово колесо».
  - Да. Кстати, мне Геликоптер рассказывал про вертолёты, в которых применяется реактивный принцип: топливо из камеры сгорания поступает в пустотелые лопасти несущего винта. Так сказать, практическое применение свастики: движение газовой струи раскладывается на три-четыре составляющих, в совокупности дающих подъёмную силу. Так и движение Мироздания в «свастичной версии»: Божественная Сила находится во всех составляющих, но ни одна из них сама по себе не работает на Единое Движение. Кеннет Боа называет это пантеизмом.
   (В разное время и по-разному автор «Магических искусств Древней Европы» Антон Платов и инглиистический богослов отец Владимир в своём «Инглиизме» подтвердят Наткину правоту. Но тогда я этих книг не читал).
   - В общем, понятно, - сказал я. – Более или менее. Но ты тут затронула тему Стихиального Креста.
   - И что ты в ней не понял?
   - Ну, мне вообще интересно, как ведьмы крест используют (и используют ли). 
               
                «Принцип Креста» в ведовстве.
   Наташа разлила чай по чашкам и положила мне на блюдце пару неглазированных конфет.
   - Это я сама делала, - и вдруг усмехнулась. – Вспомнила тут примету одну. Как выявить ведьму.
   - Уж не стулом ли с ножницами? – съехидничал я.
   - Совершенно верно. Предлагают стул, под сидушкой которого находятся раскрытые под прямым углом ножницы. Типа, на такой не сядет – креста боится.
   - Так это всё пердота христианская.
   - Да, ты прав, пердота. Просто для ведьм крест – не «образ распятого Христа». Крест – это солнечный символ, его задолго до христианства применяли.
   - Кстати, распинали на «Т» - образных столбах, об этом даже Мень писал. По крайней мере, во времена Христа так было.
   - В чём всё и дело-то, - ответила Атлас. – И легенда о Елене, жене Константина Великого, этот бред про крест не подтверждает. Если бы она его нашла, не было бы стольких вариантов креста: у греко-католиков – с двумя горизонтальными перекладинами, с тремя – у некоторых католиков и греко-ортодоксов, с одной – у римских католиков и протестантов, равносторонние, Кельтский Крест. А для распятия крест чуть ли не с Ренессанса использовать начали – есть легенда, что Микеланджело какого-то парня распял, чтобы Христа лучше изобразить. Ну, в гражданскую в Киеве красные поручика Сорокина за шпионаж на крест приколотили. Ладно, ещё в Первую Чеченскую лейтенанта Григоращенко на крестик пригвоздили – на Коран плевался (Невзоров это потом для «Чистилки на третьем этаже» использовал). Но это всё уже было после того, как легенда о Христе появилась.
   - Невольно вспоминается Бесогон Мишель: «Для меня Иисус сошёл с креста».
   - Да уж, в ранние времена христиане крест «язычеством» считали. Крест же является символом взаимодействия Стихий. Мы его обычно так читаем: сверху Небо (или воздух), снизу Земля, слева Вода, справа Огонь. Получается единство двух диполей: либо «Земля и Воздух – Огонь и Вода», либо «Земля и Вода – Огонь и Воздух». Последний диполь – «Принцип Тай-Цзы»: Земля – «инфернальное» женское начало, Вода – «целестиальное» («небесное» или, точнее, «божественное») женское, Огонь – «инфернальное» мужское, а Воздух (Небо, если угодно) – «целестиальное» мужское. Равенство концов креста означает равноудалённость, а, следовательно, равнодействие всех Стихий. А вот если перекладина удлиняется, то отдалённый таким образом Элемент как бы отчуждается от остальных. С магической точки зрения сложнее всего (да оно и без надобности) «отдалить» Воду или Огонь, поэтому «вытягивают» чаще вертикальную перекладину. Получается Крест Голгофы (если «отдалена» Земля) или Гностический Крест («антоним» Креста Голгофы, так любимый сатанистами). У христиан в огромном ходу Крест Голгофы, поскольку Небо – «обитель Бога», Вода – «вода живая» (ею крестят), Огонь – частое проявление «духа святого» и «господа» вообще, а Земля – населена чертями и грешниками, следовательно, она «отчуждена от господа».
   - А у гностиков и манихеев бог отдельно от всего.
   - И у вудуистов тоже отдельно. Но что верно, то верно: манихеи и гностики считают материальный мир (Землю, Воду и Огонь) злом, порождённым дьяволом (в лучшем случае это второстепенное божество – Космократор или Демиург). Они говорят: «Бог далеко, и ему теперь далеко до нашего убожества».
   - Кстати, дьякон Кураев писал, что «Kosmokratores» в переводе значит «князь мира сего», а именно так христиане называют дьявола.
   - Читала я россказни этого «гитлер-югенда» лет этак пять с половиной назад, в «Труде». Но такая точка зрения есть – такой отголосок раннего гностицизма и позднего иессейства. Некоторые гностики, кстати, считали, что взаимодействие с богом невозможно, что вынуждает, когда совсем прижмёт, работать в связке с ублюдочной сворой Архонтов и Космократором («семеро козлят») и мировым злом. Христиане считали гностиков и манихеев еретиками и слугами дьявола (за непризнание авторитета «святой церкви»). Поэтому несколько сот лет создавали бредовую легенду (и «под раздачу» в эту трясину ухнули и ведьм). А поскольку многовековая ложь становится правдой, то и сформировалось то, что стало идеологией инфернализма. А уж в свою очередь отдаление Неба от остальных Стихий дало Гностический Крест, который тем же «автоматом» втянуло в символику инфернализма.
   - Кстати, в геральдике Средних Веков герб запятнавшего его проступком против чести дворянина переворачивали – позор был всему роду.
   - Не совсем так, - мягко поправила мексиканка. – Вернее, с гербом-то оно всё так, а вот насчёт христиан – не совсем: перевёрнутое распятие носят всё-таки инферналисты. И, кстати, существовало ведь не только «чтение креста по Стихиям», но и «чтение по мечу».
   - Это как это?
   - Ну, видишь ли, Крест Голгофы представляет собой стилизованное изображение меча (или кинжала) с очень широкой гардой. Так же, как и Гностический Крест. Если клинок направлен вниз, то это Меч Посвящённого, а если вверх – Меч Воина. Меч Посвящённого символизирует сохранение Священного Знания (на куче рисунков меч или кинжал мага направлен остриём вниз). Его часто используют в своей символике инглинги – с Инглией, со Звездой Инглии, на образах богов. А вот Меч Воина – уже прямое объявление войны. В магии это символ жёсткой обороны или даже отчуждения, что характерно для гностиков и инферналистов.
    - Кстати, приветствием на дуэли, например, является поднятие шпаги или меча клинком вверх, - сказал я.
   - А я сейчас разве не об этом говорила? – ответила на это Атлас. – Ну, хотя бы примерно. Хотя, вообще-то Крест Голгофы и Гностический Крест немного из другой оперы, чем Стихиальный. Кроме того, существует куча всяких дополнительных начертаний Стихиального Креста – со свастикой, с кругом, с расширяющимися от центра концами. Это без учёта восьмиконечных крестов и их производных (таких, как готский символ Эгизхьяльм – талисман, дарующий исключительную непобедимость и состоящий из восьми «трезубцев», перечёркнутых по низу горизонтальными линиями, дающими три концентрических восьмиугольника).
   - Ты мне про Кельтский Крест обещала рассказать, - напомнил я.
   - Разумеется, - ведьма налила в чашки чай. – Итак, Кельтский Крест. Помимо Стихий в нём есть ещё и Объединяющее Начало Божества, выраженное кругом (или, как говорят славяне, Коло). Но это не Движущая Сила, как в свастиках: круг не выражает движения. Кстати, «роза ветров» НАТО – это именно Кельтский Крест. Сочетание Единства и Стабильности, выраженное этим символом не могло не привлечь внимание фашистов – в символике Российского и Британского Национальных Фронтов (и «наци-скинов») присутствует Кельтский Крест.
   - Его даже Руцкой использовал для своей «Державы».
   - Было дело, - согласилась Наташа. – Чуть не в струю: как тебе конфеты?
   - Очень хорошо.
   - Я рада, - Атлас сделала бутерброды с крилем и достала из шкафа банку с молотым кофе. – Но снова к нашей теме. Существует несколько версий Стихиального Креста «самого по себе» с «ограничителями» на концах перекладин или с перекладинами из расширяющихся  равнобочных трапеций или треугольников.
   - Железный Крест, например.
   - Совершенно верно, - кивнула мексиканка. – Железный, Мальтийский (правда, он раздвоен на концах). А у Нордического Креста к концам перекладин добавлены горизонтальные линии-«ограничители» (этот крест очень в ходу у русских и скандинавских фашистов). Эти символы как бы стремятся к квадрату и означают полную стабильность (сфера Хесед в Каббале). Вот почему от них без ума фашисты и «никейские» христиане – особенно, христианские рыцарские ордена (госпитальеры, храмовники, тевтонцы).
   - А кресты со свастикой?
   - Проще некуда: в Стихиальный Крест вписывался свастичный символ, как знак «внутренней энергии». Славянский воинский символ Ратиборец – это Фаш, вписанный в Нордический Крест. А вот в Кресте Посвящения основу составляет Солард (которым РНЕ весь Омск изрисовало) с удлинёнными концами и четырьмя добавочными линиями, делающими этот крест полностью ровным. То есть за внешней стабильностью скрыта «внутренняя энергия» - готовность к действию. Вот почему используются правосторонние свастичные символы – «личный закон» и Новый Порядок, как метод магии. В ведовстве эта символика в ходу на среднем уровне – не в забвении, но и не в фаворе, - а в «народных» религиях она мало распространена (может у инглингов только или у старообрядцев).
   - Тут у меня всплыло в памяти, - начал я. – Видел я как-то по «ящику» какую-то «виссарионовскую» контору.
   - И что там?
   - Как-то мимоходом там промелькнула то ли стена, то ли дверь – плохо помню за давностью лет, - и там был символ такой из дерева сделан – Крест Голгофы в круге.
   - Да, это символ Церкви Последнего Завета, - подтвердила Наташа. – Они там сначала перекрестятся, а потом ещё и кругом себя обведут. Вообще, к слову, круг – это сильнейший магический символ и важный ведовской принцип.
               
                Круг и Спираль.
   Наташа засыпала в джезву перец и корицу и залила всё это водой из «кувшинчика», стоявшего на рабочем столе, после чего «по горло» погрузила джезву в основательно прогретый песок.
   - Сейчас сварится, и мы продолжим нашу с тобой беседу, - она пару-тройку раз даёт кофе вскипеть и разливает его по заранее приготовленным чашкам. – И подошли мы с тобой к самой главной теме – кругу.
   - Марина Торопова всегда этим понятием пользуется, когда о ведовстве говорит.
   - А как же? – Атлас отпивает кофе. – Начнём с того, что ведовские общины и собрания называют кругами. На общих ритуалах ведьмы и ведуны собираются в круг – тот самый круг у костра, который, по-моему, все знают лучше некуда. В кругах принимают решение общины, в кругах обучаются практической магии. Вообще в ведовстве и родственных конфессиях существует два круга – Внешний и Внутренний. Первый составляют те, кто худо-бедно знает магию и по-среднему работает в общинах. А второй – настоящие профессионалы, хранящие знания высших уровней. Или священнослужители. То есть те, кто всю свою жизнь, без остатка, посвящает работе со Священным Знанием.
   - Нечто вроде мирян и клира в церкви.
   - Если, конечно, рассматривать это с точки зрения организации, то да. А с точки зрения магии – далеко не стопроцентно. Выход на новый уровень в оккультизме ещё меньше похож на окончание курса духовной академии, чем пресловутый исторический путь – на тот самый тротуар Невского проспекта, о котором так много говорили Герцен и Чернышевский, - пояснила Наташа. – Но я слишком далеко отвожу свой рассказ от собственно темы значения круга в магии. Так что оставим наших литераторов в Елисейских – драть патлы с бородой Талькову: гад заслужил. А мы вернёмся к кругу.
   - О’кей. Вернёмся к кругу.
   - Надеюсь, Марина тебе более-менее объяснила, почему ведьмы собираются в круг и стоят лицами друг к другу?
   - Да, она говорила, что совместное пение гимнов и заклинаний усиливается в круге. Почему, собственно, христиане и нарки его и используют. Наслышана об игре в «зю»?
   - Ну, Спайсушка рассказывала. А ты что, видел, как это делается?
   - Один раз, на заре карьеры, когда я в Козе тусовался, и то со стороны.
   - Ясно. А христианские круги?
   - У адвентистов и «Навигаторов».
   - Теперь понятно. Значит, меньше придётся что-то тебе разжёвывать. Хотя у меня появились к тебе вопросы.
   - Я весь внимание.
   - Как проходили занятия в круге? Я о молитве говорю.
   - Когда как. То каждый по строке, то через одного. На некоторых занятиях молитву можно было «передать» другому.
   - Это у кого так?
   - У «Навигаторов».
   - Халтурщики, - отмахнулась Мартинес. – А ты попадал в круги?
   - Бывало, - сознался я. – Но я старался этого не делать.
   - В тех кругах за руки держались?
   - Как правило.
   - Что и требовалось доказать. Соприкосновение, да ещё и образующее замкнутое пространство, даёт единство энергий участников, тем самым, образуя эгрегор. А уж одежда, символика, ритмика заклинаний и молитв – это сверхмощная опора всему ритуалу. Но нас, прежде всего, интересует круг, как магический знак. А он может быть по-разному выражен – не обязательно, чтобы это было построение человеческих тел. Это может быть рисунок на земле или бумаге, форма ограды у статуи бога. Да тот же хоровод…
   - Видел в «Лестницах» на «Акмэ» - там был сюжет про ведьм, как они нечто вроде хоровода устраивали. Да и во многих танцах вокруг танцоров круг образуется – как в брейке, например.
   - Да, и в капоэйра тоже. Но это всё – частный случай круга. Кстати, маги для усиления символов помещают их внутрь круга – пентаграмму, гексаграмму, «биквадрат», Звезду Инглии, свастику так часто рисуют. Да и ритуальный круг, в котором работают маги: он защищает от опасных духов. Не зря круг при работе с духами в магии Бафомета всегда используют. Да и Хома Брут, если вспомнить.
   - И Маг Универ, - сказал я.
   - Помню фильмец, - Наташа улыбнулась. – И, кстати, верно: линия без начала и конца, ведь с графической точки зрения круг их не имеет. К тому же, круг можно нарисовать одним движением руки без особых усилий – это тоже «магично». Планеты тоже движутся (грубо, конечно) по кругу орбиты и вращаются вокруг своей оси, что, соответственно, даёт год и день. Трение дерева при добыче огня, как правило, тоже осуществляется по кругу.
   - Кстати, в древности на Руси в один из дней года гасили все огни, а потом всё зажигалось от «живого», добытого трением огня. И в «Руси изначальной» огонь именно так добывали, чтобы погребальный костёр зажечь.
   - Вот, я про что и говорю, - Атлас допила кофе. – Опять же, магическая сила круга. Кроме того, круг – воплощение диполя «Статика – Динамика», одного из основных в Мироздании. Что, сочетаясь с обрисованным до этого раскладом, делает круг одним из важнейших магических символов, то есть методов взаимодействия с Мирозданием (хотя, кстати, в оккультизме ни «неважных» ни «бессмысленных» закорючек – всё имеет значение и применение). Кроме того, круг – это «геометрическое место точек, равноудалённых от некоего центра», как сказала бы Белка. Что даёт равенство всех, кто в круге. Это касается и ведовского круга.
   - Да и молитвенного круга христиан тоже.
   - А чего стоит Круглый Стол в Камелоте (полагаю, тебе известны король Артур и рыцари Круглого Стола).
   - Конечно.
   - Вот. И именно поэтому первый в ведовском круге – «первый среди равных». Как у священного Костра Шабашей, так и за столом общинной трапезы, как прообраза хорошо всем известного Круглого Стола Камелота: рыцари короля Артура были одним из первых рыцарских орденов Средневековья. К тому же (хотя бы через Мерлина) они были знакомы с магией. И поверь мне, я не приклеиваю Камелот к ведовству – рыцари Круглого Стола и король Артур были кельтами и, естественно, придерживались Кельтской Традиции, а она и ведовство в себя включала. От кельтского ведовства пошло современное викканство, к слову – можешь прочесть у Лори Кэбот, если сомневаешься.
   - Уже читал и убедился. Так что тут всё ясно.
   - А что тебе неясно? Я же чувствую, что что-то тебе всё же неясно.
   - Внешний и Внутренний Круги.
   - Структура концентрических кругов. Один круг ближе к центру, другой – дальше. Есть даже символ такой – круг с точкой в центре: «Я Есмь Жизнь». Точка символизирует «Я», круг – «Есмь Жизнь».
   - Вспоминается мне, как в годы Перестройки попик один жидобойный по «ящику» заявил, что бог – это точка (как изначалие).
   - Начнём с того, что жидобойные попы, чернорубашечные патеры и халабуйгабалдайные пасторы поклоняются, как Божеству, Космократору, именующему себя «Я Есмь Жизнь», - отпарировала Наташа.- Впрочем, как сионистские ребе и газаватские муллы.
   - И ты мне это рассказываешь.
   - Тогда вернёмся к кругу. Вернее, к концентрическим кругам, - Наташа массировала ступни, продолжая свой рассказ. - Так вот, возвращение к Истоку, Изначалию, Первопричине – называй это, как тебе больше нравится, - является подлинной целью оккультного пути. Маг возвращается к этой точке из Внешнего Круга, проходя через Внутренний (трискель «Ученик – Адепт – Иерофант»). Это одна из причин, по которым ритуальный круг в гримуарах советуют делать двойным (а кое-где и тройным): создать свою вселенную методом «Изумрудной Скрижали» (а человек не просто способен творить миры – он делает это). Если же брать ведовской круг, то человек, вставший в его середину, делает это для концентрации внимания на себе – например, когда он что-либо рассказывает. В центре круга же – о чём мы уже говорили с тобой, - показывают своё умение танцоры и бойцы (например, капоэйристы). И лучший не выходит из круга дольше остальных. Круг же помогает ритмом хлопков и пением, поддерживает игру.
   - Вот тебе и бардовские песни у костра.
   - Зря пытаешься язвить, - замечает Мартинес. – Даже если люди не знают сути и работают только по традиции, магия всё равно работает, если душа в этом есть. Вот почему даже самые малоизвестные барды имеют плотную и стабильную аудиторию. С первых звуков арфы Талесина и до наших дней. КСП – та же (с некоторыми оговорками) х**б**нь, как Анжей говорит. А если ты имеешь в виду Грушинский фестиваль, то там и кришнаиты собираются и ролевики всякие, а не одни только барды. А многие ролевики и фехтовальщики-«историки» всерьёз интересуются магией. Единственное, что на Груше сейчас до х** гнилостного элемента и паразитов, но это ненадолго – пока есть коммерческий интерес.
   - То есть коммерция – это уже не то?
   - А вот этого я не говорила, - Наташа всплеснула руками, делая «экран». – В нужное время и на нужном месте – именно то, что надо. Но за низведение замечательной идеи до «ширпотреба клинических идиотов», по-моему, надо просто бить по е**лу. Но это не относится к теме круга, и вообще все эти «чисто-конкретно-блатные» распальцовки – удел тупых скотов с массивными крестами на шеях, ставящих в центровых храмах пудовые свечи (при этом обращаясь для устранения врагов к «чёрным» магам)…
   - Извини, я тебя перебью. Я хотел спросить насчёт спирали.
   - Ты знаешь, но отчасти я предвидела этот вопрос. Разумеется, я отвечу на него. Так вот, если даже взять то, что спиральную форму имеет банальная часовая пружина – разве это не символ «скрытой энергии», Истока? Чистую жизненную энергию индийской Тантры – «кундалини», - обозначают, к слову именно свернувшейся в спираль змейкой. Зарождение и развитие жизни – тоже спираль: «завершение цикла» на самом деле наслаивается на прошлое, так что структура Времени к кругу в чистом виде не сводится. «Циклическая» структура Времени – «грубо-приблизительно», - возможна только в Беспредельности. А до того – нет, только «спираль». Возможно, по этой причине нечто, имеющее безграничную по времени возможность развития, обозначают спиралью. Кстати, я тут тему Истока затронула – так вот, в инглиизме, по-моему, Истоком именуют одну из «свастичных спиралей» (а Исток, если я ничего не путаю – именно свастика и спираль в равной мере). Существует символ и посложнее – Свати (славяне им наш мир обозначают), но он не в ходу «в народе» - им жрецы пользуются.
   - А в ведовстве?
   - У тех, кто поддерживает непосредственно славянскую традицию. Но чаще всего этим делом пользуются в богослужебных целях жрецы Инглиистической церкви, - Атлас закинула руку на спинку дивана. – Но вообще спираль и производные используются более чем широко. И не в одном только ведовстве или, к примеру, инглиизме. Есть даже такие уникумы, как Валентин Томберг, которые считают спираль «божественным принципом», противопоставляя её кругу, как методу «Змея и Электричества».
   - Но это не диполь? – спросил я.
   - Именно. И как раз потому, что «Круг – Спираль» - диполь, его полюса взаимодействуют, ответила Наташа, подсев ко мне совсем близко. – «Сакральная магия» и «христианский герметизм» Томберга – это забавная попытка детсадовского ребёнка поставить в один ряд Гермеса Трисмегиста и Квинта Септимия Тертуллиана (людей, исповедовавших, скажем прямо, диаметрально противоположные точки зрения относительно мира и взаимодействия с оным).
   - Диполь «Вера – Знание», - начал было я.
   - Он, родимый, - подхватила мексиканка. – Но главный парадокс идеологии Томберга заключён не в этом, а в попытке совмещения тезиса о «человеке-глине» с пониманием главного принципа магии.
   - Что многое зависит от человека?
   - Даже больше: что человек именно творит миры, а не просто «имеет потенцию» это делать.
   Слава Халадабу Гулдуба Иисус Осанна Халелюя Амен, что Наталья Орейро не видела моих глаз и рожи в тот момент – Аргентина мне бы этого не простила.
               
                Человек есть Творец.
   - Мать-Богиня! – Атлас воздела физиомордию и руки к потолку. – Скажи мне, Трёхликая, призвавши на помощь супруга своего Кернунна, почему все, кому бы я это ни сказала, делают морду, как будто им кирпичом по голубятне зарядили? Так это, именно так, как я сказала! – обратилась она ко мне тоном фанатичного миссионера-пятидесятника после пятичасового разговора с натуральным имбецилом. И уже обычным тоном: - Человек – это тоже бог. Бог творимого им мира. Мы, ведьмы, убеждены в том, что человек несёт в себе частицу божества. И потом, разве создание семьи и рождение ребёнка – не сотворение нового мира?
   - В каком-то смысле – да, - ответил я на её вопрос.
   - О чём и речь, - продолжила мексиканка. – Создание нового мира «внизу». А «наверху» - Бог и Богиня, создающие «большой мир». Опять же: «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху. Так достигается чудо единства». «Изумрудная Скрижаль», чёрт бы её побрал, проклятущую. Просто в малых вселенных миры проходят цикл «рождение – жизнь – смерть» (ещё один трискель) быстрее, нежели в Гиперпространстве. Но и клетки человеческого организма живут и умирают в намного более скоростном режиме, чем люди, это факт. Ритмы разные. Так что дураки те, кто списывает со счетов старика Эйнштейна, - Мартинес похлеще любого Кейта Флинта высунула язык с глубоко посаженной стальной «пешкой». – Хотя ставить во главу угла релятивистскую систему тоже не стоит. Экклезиаст, в общем-то, правильно сказал: «Всякой вещи своё место под небом». Неправильны его выводы из этого – дескать, «абсолют», и тем плохо. Конечно, никто не отрицает того, что существует фатум, но и личная воля тоже есть. Иначе не было бы войн, фюреров, мессий и революций. Мир работал бы, как хорошо отлаженные часы. Но так всё происходит только в общих чертах. А детально его исследуй – броуновское движение: начинающие боги создают свои (пока ещё далёкие от идеала) микромиры – кирпичики Макромира. И ломают их, когда что-то не по ним. Или когда мир им приелся, потому что отчасти их, богов, себе подчиняет, свободу их драгоценную ограничивает. Детишки ломают игрушки и рушат башни из кубиков.
   - Славик Лазаренко сказал как-то, - продолжил я, - что мироздание – это игра ребёнка (якобы цитата из Шри Чинмоя).
   - Отчасти да, - согласилась Атлас. – Хотя, если быть точным, то, скорее, это множество детских игрищ. Каждый строит свой мир. Или помогает строить чей-то, обучаясь созиданию. А уж потом сам начинает строить свой. Причём, с исключительной серьёзностью и верой в исключительную важность своей миссии.
   - Этакие «дузеры», - усмехнулся я, вспомнив зелёных гномов в касках из мультфильма «Скала Фрэгглов».
   - Уж куда точнее, - Натка рассмеялась. – Не могут не строить. Вот, собственно говоря, почему христианство и коммунизм в чистом виде  долго не держались: привычка вечно идти к светлому будущему в традициях товарища Копёнкина (был такой у Платонова в «Чевенгуре») не даёт осесть и укрепиться. Плюс этот рефрен: «И вечный бой – покой нам только снится». Вдобавок это убеждение, что мир должен принадлежать «богоизбранному народу»… А это объективно невозможно, поскольку все люди по сути души своей – «космократоры». Их эгоцентризм никуда не исчезает – максимум, он в нечто соответствующее конъюнктуре момента…
   - «Глас народа», например, - подхватил я.
   - Точнее: «Вчера опять от имени народа, придав лицу здоровый оптимизм, почётный бригадир оленеводов позором заклеймил сюрреализм». Группа ОКНО, как сейчас помню, - мексиканка скривилась. – Именно по причине наличия описанных этой группой долбо**ов Саня Кавалеров без левого глаза остался. Тоже, знаешь ли, мир свой строили.
   - «Братва» получилась, - резюмировал я. Наташа саркастично усмехнулась.
   - Именно, - она откинулась на спинку дивана. – Деньги могут всё, а что не могут деньги – может «ствол», нож или кулак. Иными словами, «синдром Космократора». Зорба тогда, на Тарских, правильно Ёве с Пашей сказал: «Чисто конкретный пацан Иисусыч, и его пахан на небе, некий Космократор». Именно стремление к высшей форме конечного «я» - становлению «богоравным», - и породило Пентаграмму Бафомета, хотя именно с этой «тени» начинается путь к её, тени, оригиналу, а именно к Пентаграмме Посвящённых. Как ни парадоксально, но это именно так: начать с ощущения себя богом, чтобы потом стать им на самом деле. Я сейчас не говорю об усилиях между точками пути, поскольку ты без моих гвадалахарских соплей это знаешь отлично. Тем паче, это знаю я.
   - Это знаю я. Это знаешь ты. Но это ты и я.
   - Если б это знали все, то не было бы ни Инферно, ни реинкарнаций. Но ведь они же есть. Потому что все совершают ошибки – ведь все они живут и действуют. Видел, как я рисую?
   - Я бы лично так не смог.
   - Как ты думаешь, я всегда так рисовала?
   - Разумеется, нет. Конечно, сложно представить себе едва подбирающего гаммы Бетховена, но это совсем не значит, что этого совсем не было.
   - Речь не мальчика, но мужа, - Атлас встала в героическую позу и хихикнула, как Мили Эспозито, в первый раз увидевшая голого Пиво Ди Карло. И серьёзным тоном: - Так и было: еле подбирал. И я головож**ов рисовала – твёрдых пять баллов по Керну – Еразеку.
   Теперь я прыскаю в ладошку: вспомнил картинки в одной книге (кажется, «Ребёнок учится говорить») – тесты Керна – Еразека «на натуре». Ясный пень, что в бедняцкой школе в Гвадалахаре «Керна – Еразека» не знали, но смысл Наткиных слов до меня дошёл.
   - Вот, - Мартинес улыбалась, как чеширский кот. – И именно взаимодействие творцов всех уровней – от микробов и полипов до Космократоров, - является причиной вселенских круговоротов. Частью таких круговоротов являются люди – что художники и поэты, что политики и жрецы, что просто мещане, обустраивающие свой быт. Другое дело, насколько они это осознают, что, естественно, влияет на метод взаимодействия с окружающим миром: строят они своё пространство подобно Богу и Богине или методом капризной дитяти – сломав одно ради другого. Иными словами, идут они путём Посвящённых или Бафомета.
   - Ведьмы идут путём Посвящённых.
   - Почему только ведьмы? – Атлас делает «орейровские» глаза. – Разве только при том, что в ведовской компании окажутся многие христиане и христианизированные «востоковеды». С другой стороны, каким ещё путём, как не путём Священного Знания идут те, кто «ведают»? И тут побоку национальные и конфессиональные вопросы: все идут к одной цели – духовному совершенству. Другое дело, что есть такая вещь, как исполнение урока, но это не цель, а способ её достижения. Потом ещё наши желания и возможности физического тела – тоже, можно сказать, часть урока. Слышал про таблицу Шульца?
   - Читал в книге про Гагарина.
   - Хрестоматийный пример. Правда, таблица Шульца – это некая готовая схема, а в жизни ещё и делать что-то надо. Ну, ты же зеленстроем занимаешься, знаешь, как это (кстати, я тоже – мы коллеги). Вот почему в ведовских общинах и монастырях многих практикуется ручной труд (а где и без механизации даже), а особенно сады-огороды-цветники: что наверху, то и внизу, как сказал Трисмегист. Вот почему ведьмы и ведуны дарят своим друзьям (по возможности) сделанное своими руками. Да и в гримуарах через один советуют  делать собственноручно принадлежности ритуала. И в ресторации любой ты платишь за пространство, атмосферу вечера, а не только за еду и выпивку. Согласен?
   - А с чего бы я тогда по кафешкам деньги просаживал? Чтоб меня в семье подкалывали? Да и ты тоже по «Девяткам» и «Подвальчикам» ползаешь, хотя готовишь не хуже. И потом, твоя (да и моя) комната. Думаешь, я тогда из чистой вредности от письменного стола отказался?
   - В том-то и дело, что нет, - согласилась Наташа. - Я тоже была бы против того, чтобы кто-то в моём пространстве свои порядки начал наводить, даже из добрых побуждений. Ладно, ночь на дворе, пора на боковую, так что на сегодня рацеи закруглим, хорошо? Сто раз ещё успеем поговорить.
   Кидается мне на шею, я поддерживаю её за талию, в то время как наши губы… Ладно, это уже тема другого рассказа, о другой, не менее спорной и захватывающей стороне ведовских искусств: искусстве Любви (а об этом мы поговорим в своё время).
   7. 01. 2003.
               
                Эпилог.
   - И только в этом вся проблема?
   - Я тебе сказал то, что он мне лично говорил, - я расправляюсь со второй ложечкой взбитых сливок. – Просто, видишь ли, я не запоминал это слово в слово, но суть именно такая. И потом, ты уж слишком сильно упрощаешь суть: он не только «высокого штиля» не понял.
   - А чего? – Спайсушка откусывает кусочек трюфеля. – Чего ещё он там не понял?
   - Вряд ли только пары-тройки узкоспецифических терминов (которых там не больно-то и много), - я продолжаю разрушать «купол работы зодчего Вадима» в то время как ведьмы просто сидят и слушают. – Иначе не было бы этого долгого и подробного разговора. Причём, с «разжёвыванием» многих тем аж по тридцать второму разу.
   - Ты подсчитывал? – Наташа смеётся.
   - Так же, как с Анчиковыми, сколько они меня со своим «полтинником в день» парили, - отвечаю я. – С другой стороны, для него это незнакомый мир – он же не Ринас и не Кизиитов. Вот и вопросы его.
   - Значит, его сознание «сдетонировалось» и начало работать, - Аля размешивает сахар в кофе. – С чем я тебя и поздравляю: твой метод сработал. Вот что мне лично кажется, - Абдуллаева слегка касается ложечкой края чашки и отпивает глоток «эспрессо», - так это про того парня с Ленина, что для него это всё дело – «продвинутое» чтиво. Не далее того.
   - Это вы про кого так ласково, Алсу Ибрагимовна? – спрашивает Бэби Спайс. – Не про Кошмара?
   - Я не очень хорошо знаю, кто он такой, этот Кошмар, - Аля усмехается. – Ты же знаешь, что я на Ленине почти никого не знаю толком. Но если это тот, который проводил водораздел между «Патефоном» и масс-культурой, то, наверное, это он. Я же их многих чуть не в «полторашку» старше, а Волк не в счёт – его, по-моему, такие высокие материи не интересуют (если они не на халяву и не работы «небезызвестного Джимми Даркфорса»).
   - Зачем обязательно сводить всё к моей персоне? – удивляюсь я. – Ну, ломанулся он за книжками тогда, в Торговом, но ведь кроме него ещё желающие были просто поглазеть, что там такое.
   - Вот именно, - Спайсушка доливает в чашку чай из френч-пресса. – Но основная-то масса – та же Мисс Босвелл, Кошмар, - они ведь попытались как-то для себя это применить: я помню, как мы с Лизой сидели на Плахе и трепались с некоторыми там, в том числе, с Кошмаром – он тогда мне говорил про «Мать-Природу», про «Его Величество Случай»…
   - Мне, кстати, тоже, - сказал я, приканчивая остатки взбитых сливок и отпивая кофе. – Как раз тогда, когда он говорил про «Чёрное Дао». И ещё он посчитал, что я неправильно сделаю, если начну углубляться в ведовские техники.
   - А ему чего надо? – спрашивает Аля. – «Продвинутую» философию?
   - Надо полагать, что да.
   - То есть, - говорит Абдуллаева, - он будет сидеть и читать философские труды, исповедуя некую неординарную идеологию – помесь буддизма, кришнаизма, панка, лимоновщины и ещё чего, - будучи этим как бы выше тупых скотов в «адиках» и «голде». И всё?
   - Ну, ещё песни панковские писать и петь.
   - Слушай, я всё понимаю, - говорит ведьма, - но одного не допру: а смысл какой в этом абстрактном философствовании? Быть продвинутым, как пиво «Клинское», что ли? Или что? Просто дурочкам-журналисткам пару снобских фразочек кинуть? На мой лично взгляд (не знаю, как на твой) эта «философская голда» не имеет ничего общего с духовностью и самосовершенствованием. Если, конечно, он и его друзья собираются только книжки кручёные читать. Я искренне надеюсь, что это не так.
   - Я тоже, - согласился я. – Если первый шаг сделан, и «эго» уцепилось за это, то это уж получше, чем просто сидеть и считать себя лучше других, потому что у тебя настоящая кепка «Nike» и иномарка за углом. Вот я и действую – пишу песни, книги…
   - Правильно, - замечает Наташа. – То хорошо, что для кого-то путь к самосовершенствованию начинается хоть так. Ведь многие люди тоже сидели и ничего не знали. А тут тебе через знакомых такой импульс передали. Конечно, не для всех и каждого этот метод сработает – многие отсеются ещё на первых шагах, - но для кого-то путь в Беспредельность начинается так. Аля, конечно, уж сильно порой палку перегибает, но это нормально: все мы судим мир со своей колокольни, так что и нам самим от этого перепадает временами. И потом, где-то она права: для многих такая литература – это метод загибания пальцев веером – я, мол, книги крутые читаю, а вот ты (лох тупой) дальше «дефектива» и «ментовщины» не смотришь, потому что лень. Опять же, «много званых, но мало избранных», и здесь с Халдипапом не поспоришь…
       7. 03. 2003.

Основание Храма.

                Трискель и Йер.
   - Ну, проходи, чего на пороге стоять-то, - Анна Андреевна сбрасывает туфли, и мы оказываемся в прихожей. – Что, долго меня искал?   
 - Если честно, то да, - я снимаю штиблеты. Волкова достаёт из шкафа кожаные «врачебные» тапки. – Премного благодарен.
   - Не за что, - ведьма кивает на дверь кухни. – Проходи, присаживайся, а я пока чайник поставлю – ты ведь наверняка не от нечего делать ко мне через весь город ехал… Что ты так смотришь удивлённо? Знаю я всё, Лиза мне говорила (да и Наташа тоже), что ты и за телефон-то редко берёшься – даже по важному делу.
   Мы заходим на кухню обычной для таких многоэтажек однокомнатной квартиры. Единственное, рисунки в неброских рамках – мужские и женские фигуры в окружении рун и кельтских вязей, - выдают то, что здесь живёт не «русапетское чучело» в драном халате (Волкова, к слову, была в хороших голубых джинсах и белой рубашке «Lacoste»). Пока я всё это дело осматривал, Анна Андреевна поставила чайник и достала из буфета вазочку с домашним печеньем.
   - Интересные штуки, - я смотрю на стену.
   - Ты про что говоришь?
   - Про рисунки, - поясняю я.
   - Это Наташа Мартынова рисовала. Атлас, - пояснила ведьма. – У неё редкостный дар. И, кстати, по профессии она – архитектор, - в руках Волковой оказывается банка с грибной икрой. – Нет, конечно, я могла бы и сама всё это нарисовать, но это было бы хуже: глаз не тот, да и усидчивости для масла у меня не хватит. Не говоря уже о вечной нехватке столь необходимого в данном деле времени. Кстати, ты, если мне не изменяет память, тоже рисуешь, так?
   - Да, но не так впечатляюще. И копировщик из меня… - я делаю паузу и добавляю: - Никуда не годный.
   - Весьма относительное понятие, - ведьма растапливает масло в жаровне и кладёт туда икру. – Но, вообще-то, я немножко про другое говорила сейчас. Видишь ли, скорее, важна вложенная в работу душа. Почему, кстати, домашний алтарь я делала сама, никого до этой работы не допуская. Но, наверное, тебя интересует не это. Да и имея у себя дома «Силу ведьм»…
   - …Не в моей собственности. Впрочем, извините, я вас прервал.
   - Не стоит извинений, - Анна Андреевна помешивает икру. – Я спокойно отношусь к проявлениям у мужчин природы Космократора, как вы с Анжеем любите говорить. Это ведь маленькая мужская слабость – любовь к доминированию, престижу и всеобщему утверждению своей правоты. С другой стороны, получается зависимость от тех, кто этот высокий статус признаёт. Диполь. Возьми то же отношение к женщине – и на руках носит, и воспевает повсеместно, и, коли надо, и ножки ей целует, но при этом отчаянно борется за своё превосходство. Мы, ведьмы, обозначаем это рунами Йер и Эйваз – они обе сводятся к двухветвевой свастике. Единственное, что Йер немного пошире, чем Эйваз.
   - Я в этом деле соображаю хуже, чем Дима Васильев, чем «любавич» от хасида отличается – жиды, они и есть жиды, враги России. Я так же в рунах смыслю, как этот урод в евреях. То есть знаю, что это вот – руна, а не иероглиф. Алгиз знаю – Борис Борисыч в «Fuzz’e» про «Пси» (альбом такой) что-то говорил.
   - Анжей после той статьи сейчас группу сделал ПСИ – у него и альбом из-за этого называется «Которые гав-гав» (там, кстати, дворняжки у забора забавно получились). Извини, - вдруг сказала Волкова, - я отвлекаюсь. Так вот, очень жаль, что ты так плохо знаешь рунику. Естественно, материала у тебя нет. Или как?
   - Есть у сестры гадательные руны с книжкой – я же ей на день рождения два года назад дарил: увлекается человек всякой Скандинавией (в числе того и Одинами всякими).
   - Ты не списывал и не срисовывал, пока она их не зарядила?
   - Нет, я собирался себе такие же купить, только всё руки не доходят.
   - Скверно, - Анна Андреевна смотрит на чайник и насыпает свежую заварку, возвращаясь к икре. – Для работы с ведовской традицией тебе нужно будет основательно изучить рунику – в первую очередь, конечно, Старший Футарк. Чем мы с тобой сегодня и займёмся…
   - Извините, - я прервал ведьму, - я вот о чём спросить-то хотел. Мы тут с Наташей Атлас про символику говорили, и там всплыла тема свастик. Так вот, она вскользь упомянула, как важный ведовской символ, трёхконечную свастику… Чёрт, как же там её одним словом-то?
   - Трискель, - улыбнулась Волкова, залив заварку кипятком. – Ты верно отметил: важный ведовской принцип – ведь он вместе с Йером составляет диполь «Бог – Богиня» (Богиню именуют Трёхликой, а Бога – Кернунном, Рогатым Богом)… Что, совсем я тебя запутала?
   - Да, нет, вроде, хотя… Хм… Два и три… Пять… Пентаграмма получается.
   - Совершенно верно, пентаграмма. И «наверху» - руководящее начало. Кстати, христианский «князь мира сего» носит рога – бык, козёл, олень. И Кернунн, вообще-то, сам по себе – бог-олень. А Богиню многие из нас называют Гекатой. А греки называли Гекату Трёхликой. В итоге мы получаем Пентаграмму Посвящённых, если верховодит Геката, а если управляет Кернунн, мы имеем Пентаграмму Бафомета. Нет, конечно, равновесие начал существует, но именно за счёт самой природы составляющих. Диполь «Тезис – Антитезис» в магии Гекаты даёт Синтезис – женское начало по сути своей консервативно, ему больше свойственно сохранять что-то, чем разрушать или искать что-то новое. А у Кернунна «Тезис – Антитезис» скорее даст Аннигиляцию, потому что стихии Богини – Земля и Вода, - имеют свойство взаимопроникновения, а стихии Бога – Небо и Огонь, - скорее склонны к трению, что рождает «стопор» или взаиморазрушение – то есть «ноль», - ведьма засмеялась, выключила плиту и разложила икру по тарелкам, ставя жаровню под горячую воду и плеснув туда «Фэйри». – Вот, это я икру делала. Кстати, у Солоухина тётка советовала грибы для икры вот так рубить, тяпочкой в корытце. Но я-то от матери знала это задолго до того, как «Созерцание чуда» прочитала – так сочнее, чем на мясорубке, да и окисляет металл грибы. Ну да ладно, я опять отвлеклась от темы рун, а тебе, наверное, страшно интересно, что и к чему, и где там Йер, Эйваз и Алгиз, - она достала вилки, чайные ложки и вазочку с рафинадом, поставила на стол. – Но сначала мы с тобой поедим, а то я голодная, да и ты, поди, дома только чаем с хлебом пробавился.
   Должно быть, я слишком красноречиво откашлялся – Анна Андреевна улыбнулась.
   - Твой интерес к каким-нибудь вопросам  магии с головой выдаёт, каков ты в прочем, - пояснила она. – Человек, стремящийся узнать всё и сразу (да ещё и культивирующий в себе рационалистическое сознание), имеет свойство бежать, как на пожар. Аскеза и сатанизм – из этой природы. Йер.
   - Для начала, я не знаю, как он выглядит, Йер этот.
   Анна Андреевна вздохнула, ушла в комнату. Вернулась с блокнотом и чёрным маркером. Открыла блокнот и нарисовала две взаимопроникающие друг в друга «галочки» - нечто вроде латинского «S».
   - Руна Йер. Обычно её называют «год» или «урожай». Глубже – «завершённость», «полный круг», - Волкова улыбнулась, нарисовала круг, а в него вписала «кривую» трёхконечную свастику. – Британский трискель. Германский – треугольный, из прямых линий, разомкнутый. Триединство – почему и богиню у нас зовут Трёхликой.
   - Читал у Лори Кэбот, - я потихонечку «ликвидировал» икру и лепёшки (кстати, Волкова, как я это заметил, не жаловала «покупной» хлеб). – Да и Атлас, когда я один раз ей глупый вопрос задал, к Трёхликой взывала. Точнее сказать, я просто не понял насчёт «человека-творца», но она мне всё объяснила.
   - Что человек несёт в себе силу Божества?
   - Да, - я снова взялся за икру.
   - Это действительно так, - подтвердила Анна Андреевна. – Поэтому ведьмы настолько осторожно обращаются со Священным Знанием, в частности, с символикой. Символ, нанесённый без знания, либо даёт нежелательные результаты, либо связанная с ним стихия, сила блокируется – символ становится «мёртвым». Хотя, вообще-то, это не совсем так: «глубинно» магия символа действует, а на уровне «повседневного» разума она не управляется. И приводит такое небрежение к тому, что судьба человеческая по вроде бы непонятным причинам идёт вкривь и вкось. Символ должен быть прочувствован всем «трискелем сознания» («Тело – Душа – Дух»). Это – одна из причин того, почему ведьмы часто делают себе татуировки – сначала «глубинное» влечение к символу, потом принятие его разумом, и в конце происходит соприкосновение с телом, взаимопроникновение (через иглу машинки символ входит во «впитывающую» его кожу) и магнетизация, когда ты смываешь загрязнившуюся мыльную плёнку и наносишь новую, пока не сойдёт короста, а уж под конец – «рождение», когда рисунок полностью закрепляется на коже. Видишь, тут даже два трискеля получается – духовный и телесный. Диполь. Йер. Полный круг. Кстати, само начертание руны Йер как бы образует два знака неравенства, при взаимопроникновении дающих знак равенства. Разве это не равновесие начал? 
   - Да, была у меня схожая мыслишка, - подтвердил я. – Просто я был не совсем уверен, что это так. Моя проблема, кстати. Например, я в глубине души чувствую, что ублюдок человек. А вот на уровне разума ещё даю ему шанс. Потом бывает сложно от него избавиться.
   - Я заметила, - Анна Андреевна подчищает икру с тарелки. – Туго сходишься с другими людьми и часто от них «экранируешься». Я просто вижу, как ты неуверенно общаешься иногда. Не подумай, что я хочу тебя за что-то отчитать: нет ничего глупее, чем обвинение кошки в том, что она говорит «мяу». Такова уж природа «ярко выраженных» мужчин, не обиженных умом, но имеющих (что, кстати, вполне нормально) доминанту Ян, Кернунна, что их сознание тяготеет к «повседневному» разуму больше, чем к «глубинному» сознанию. Так же, как женщина больше мыслит «глубинным» сознанием, нежели «повседневным» разумом. Вот почему ведьма или ведун обязательно проводят ритуал знакомства со своим мужским (если женщина) или женским (если мужчина) началом – уравновешивают Стихии в своём сознании, делая его полным. Это, к слову, объясняет, почему ведьмы не считают, что существует мужское божество (вроде «дедушки Саваофа»), управляющее всем миром, и как верховным личностям, воздают почтение Богу и Богине – Кернунну и Дану… Спрашивай, что хотел.
   - Как читается то второе имя?
   - Имя Богини? Дану. Так её кельты в древности называли. Они называли себя «народом богини Дану». Я часто слышала, что говорят «Дана», но, по-моему, это производное от греческой, точнее, римской Дианы – кельты говорят «Дану», а не «Дана». Но я опять иду вбок. Возвращаясь к нашей теме: есть некоторые нюансы прочтения Йер и Трискеля – например, наличие Движущей Силы.
   - Что-то Атлас мне про это говорила. Про Трискель.
   - Ну, и что тебе сказала Наташа? – Волкова поставила на стол заварник и чашки с блюдцами, после чего вернулась к трапезе.
   - Что-то вроде того, что Трискель «разворачивается» в Стихиальном Кресте.
   - Да, «развёртка» по элементам. Есть и другие варианты прочтения – «проявления Единого», например. Или читают «германский трискель», как идущие «по Солнцу» три руны Лагуз. Концы такого трискеля загибаются вправо – «Трискель Трёх Течений», «тройной поток» в магии. И Йер не такой простой, как кажется. Само по себе двуединство, скорее, символизирует Эйваз. А в Йер начертание даёт «уравновешение взаимодействием». То, что вытатуировано у тебя на левом плече (не буду вдаваться в вопросы грамотности): «Daemon Est Deus Inversus». Это можно считать и «девизом» Йер, как символа Бога. Разумеется, не «в абсолюте»: понятие, обозначаемое руной, не настолько конкретно, чтобы запросто бирку повесить («Йер – символ Двуединого Бога» или, скажем, «Йер – символ урожая»). Иначе бы руны не использовались в медитации и гаданиях, да и в магии вообще… Хотя… Знаешь, вот где она, ошибка-то, - Анна Андреевна кусочком лепёшки подобрала с тарелки остатки икры. – «Руны – магия, а буквы – нет». Всё – магический метод, если оно одухотворено, пропитано внутренней энергией Божества (или Космократора). Это сложно объяснить в понятиях «повседневного» разума, это нужно прочувствовать, потому что такие вещи не узнаешь, как слепой молоко… Что смешного?
   - Да вспомнил Даля с его «Пословицами русского народа», - ответил я, покончив с икрой. – Я это там читал.
   - Как тебе икра?
   - Замечательно, - я споласкиваю тарелку, и Анна Андреевна кладёт на стол сухую тряпочку. – Спасибо. Возвращаясь к символике. Я согласен с вашими выводами: при желании магию можно творить «из ничего».
   - А это и есть главный магический принцип: добиваться нужных результатов без излишних потуг и показных мероприятий. Основная работа идёт «глубинно», она незаметна извне. И высшее умение мага – сделать своё дело, не прибегая к дорогому инструментарию и сложным обрядам. Но пока тебе нужно пройти тот путь, который ты ещё не прошёл, преодолеть все сферы Вселенной, все уровни Серебряной Звезды. А это очень долго и трудно. Но стоит затраченных усилий.
   - Я сейчас с этим спорил?
   - Формально, конечно, нет. Но ты бежишь, листаешь через десять страниц, упускаешь из виду важные вещи. Однако что-то я растекаюсь мыслью по древу, а ведь обещала тебе рассказ про руны. Тем более что я хотела тебе кое-что показать.
   - Я как раз хотел вам об этом напомнить.
   - Не спеши, - Волкова мягко положила руку на моё запястье. – Сперва чай. А уж потом и до рун очередь дойдёт.
               
                Первоосновы магической практики. 
   Ведьма пододвинула к дивану чайный столик тёмно-коричневого дерева, на котором были вырезаны хитро заплетённые кельтские узоры и пентаграммы в соседстве с трёхуровневыми свастиками (вроде той, которая была набита у меня и Атлас). Из ящика алтарного стола, стоявшего у стены, под гобеленом, изображавшим женщину в просторном платье, опирающуюся на спину оленя, Волкова достала серовато-белый мешочек, расшитый красно-чёрными узорами, окружающими белую пентаграмму. Высыпала на чайный столик маленькие плиточки с глубоко выжженными на них скандинавскими рунами (такие же деревянные плиточки с книжечкой гадательных значений рун продают в магазинах типа «Логоса»). Разложила в три вертикальных ряда по восемь рун, а над средним поместила плиточку без изображения – «пустую руну».
   - Фе, Собственность, - говорила она, выкладывая руны в ряд. – Уруз, Мощь; Турс, Тёрн; Асс или Ансуз, Руна Богов; Райд, Путь; Кано, Раскрытие, Огонь; Гебо, Дар, Свобода; Вуньо, Радость; Хагалаз, Разрушение; Науд, Наутиз, Принуждение; Иса, Лёд; Йер, Полный Цикл – мы о нём с тобой говорили; Эйваз, Активная Защита, Противодействие; Перт, Возрождение; Алгиз, Пассивная Защита, Противостояние – Гребенщиков, кстати, из пальца высосал то, что Алгиз похож на букву «пси»; Соул или Зиг, Солнце, Победа; Тейваз, Тюр, Воинская Руна; Беорк, Беркана – Берёза, Рост; Эваз или Ун, Изменение, даже, как Анжей говорил, Детонация; Манназ, человеческое «Я»; Лагуз, Поток – я тебе про него уже сказала, когда мы с тобой о Трискеле говорили; Ингуз, Плодородие; Отал, наследство, Родина – эту руну часто путают с Эрдой, так любимой фашистами и скинхедами; наконец, Дагаз, День. Эти руны (кроме Пустой Руны) составляют Старший Футарк. Я сейчас не буду сильно на эту тему распространяться, потому что начну нести отсебятину, и вообще, это предмет не одного разговора отдельно. К тому же сейчас в том же «Логосе» можно при желании собрать небольшую библиотечку по рунам. Что непонятно по книгам – у кого угодно в общине можешь спросить, тебе всё расскажут максимально доходчиво. Единственное, что медитации и гадания в рунике – самый начальный уровень, за которым идут техники эрилей. Но они очень сложные – нужно уметь вкладывать в руны тщательно проработанную магию. Если даже рунические мантика и медитация требуют осторожности в обращении, то что говорить о намного более сложном искусстве эрилей. Это не букварь для мага. Для начала тебе нужно наработать те первоосновы, которые составят фундамент твоего личного храма.
   - Ну, это-то я понял, - ответил я. – Но ведь мне-то нужно знать, как это нарабатывать – книги полного ответа не дают, да и не могут.
   - Да, - как эхо, отозвалась Анна Андреевна, - не могут. В особенности, печатные, а тем более рассчитанные на общую массу. Мир нужно познавать, живя в нём, чувствуя его, чтобы сливаться воедино с той силой, которую ты привлекаешь для создания своей вселенной. Вот и первая свая в фундамент: умение входить в контакт с нужной сущностью и с пространством, работать с уже готовыми к применению инструментами и механизмами, не доводя их до скорого разрушения. Научиться, как говорят компьютерщики, быть пользователем пространства, которое уже есть. Не резаться ножом и не получать ударов током от розетки. Постепенно, когда ты освоишься, ты начнёшь учиться трансформировать пространство вокруг себя, строя своё здание. Научишься обращаться с «орудиями труда» так, что сможешь не только не укоротить срок их годности, но даже и продлить его, а потом сможешь и сам сделать себе инструмент, с которым ты достигнешь высот. Кстати, вот эти руны я делала сама – плиточки выпилила, ошкурила, руны на них выжгла, а потом отполировала и лаком покрыла. Мешочек для рун я шила и украшала своими руками – и узор придумывала сама, ни с кем не советуясь.
   - Но ведь такие же руны можно купить и в «Логосе», - возразил было я.
   - Саня, эти «такие же» руны годятся только для начинающих, - мягко отпарировала Волкова. – Профессионал предпочтёт сделать всё с нуля, вложив энергию уже не в готовые плиточки, а в дерево, из которого он эти плиточки сделает. Он прочувствует материал с момента, когда он может быть чем угодно – плинтусом, растопкой для печи, а может стать и ручкой для ножа, а может – и основой для рун. И сам выпилит эти плиточки, шкурочкой отшлифует хорошенько, вырежет руну, окрасит (или стержнем раскалённым, как я, выжжет – Огнём руну освятит), а потом лаком покроет, как следует. И уже под конец дымом благовонным и энергией рук зарядит и благословит её на дальнейшую работу. Кстати, маги никогда не дают свой инструмент в чужие руки, если того не требует обряд. Попытайся ты сейчас из любопытства взять руну со стола – я бы тебе очень пребольно по руке хлестанула: чтоб впредь неповадно было.
   - Я и не собирался этого делать.
   - Вот и молодец, - Анна Андреевна собрала руны в мешочек и положила обратно в алтарный стол. – И возьми это для себя за правило: никому не давай в руки свой магический инструмент, да и сам за него без надобности не хватайся, а то работать не будет. Вот тебе ещё одна свая в фундамент храма. Имей в виду, сейчас я тебе даю только самые основы, но в кругах и личных уроках ты всё это узнаешь более подробно. А пока – вот это…
   - Извините, я вас прерву, - сказал я. – Это насчёт рун.
   - А что именно ты хотел бы знать?
   - То, что руны расположены именно так – это для удобства или таков порядок?
   - Да, это порядок размещения – три вертикальных ряда по восемь рун в каждом. Такие «восьмёрки» – атты, - соответствовали восьми месяцам древнеевропейского года. А горизонтальные ряды – напоминание о трёхуровневой схеме мира: Навь, Явь и Правь славян, Хель, Мидгард и Асгард скандинавов, Аннун, Абред и Гвиндвид кельтов. Но непосредственно такая разбивка даёт восемь трискелей валькирии Сигрдривы – магических сочетаний явно практического плана: Трискель Победы, Трискель Пива, Трискель Магической Защиты, Повивальный Трискель, Трискель Прибоя, Трискель Исцеления, Трискель Речи и Трискель Мудрости. То, что могло быть необходимым в жизни её возлюбленному Сигурду – и вряд ли ему одному. Этот фрагмент Старшей Эдды, по-видимому, перечисляет те трискели, которые могли быть использованы среднестатистическим мужчиной-воином, не посвящающим себя жреческому служению – каковым был Сигурд. То есть это всё – нечто вроде тривиума. А вот Пустая Руна – об этом я тебе уже говорила, - символизирует Божество, Беспредельность – «Всё и Ничто». Строго говоря, ни в Младшем, ни в Старшем Футарке нет Пустой Руны – она входит в Рунемал, руническую технику предсказательства. Позднее установление. Ещё есть более «глубинные» трискели – «С. А. Р.» (Соул Ансуз и Райд) и «А. Л.У.» (Ансуз, Лагуз и Уруз). Последний у нас считается Трискелем Сознания и Трискелем Магической Силы (Божество – Сила – Мощь). На самом деле вариантов масса: жизнь многообразна, да и любое руническое сочетание, оживлённое магией, может использоваться, как катализатор, в очень даже разных случаях. Это очень личная вещь. Потому что одинаковых людей не существует. И вообще, дело не в рунах или хрустальных шарах – можно и без них обойтись. Можно использовать Таро или работать с И-Цзин – не обязательно в гаданиях. Можно взять в руки Библию или икону. Можно брать суры Корана, Трипитаку, Веды – да что угодно. Главное – пропустить это через себя, прочувствовать и одухотворить, создав своё пространство и направив силу магии в нужное русло. Если это не так, то лучше надеть аккуратный костюмчик и пойти на улицу Звездова – блеять гимны и слепо веровать в то, что Иисус есть Христос, и бог нас не оставит.
   - Полностью согласен, - ответил я.
   - А иначе ты не пришёл бы сюда. В самом деле, зачем? Я не экстрасенс и не пастырь, не гадаю и не учу жизни, как это понимают искатели гуру. И панацеи на все случаи жизни у меня тоже нет – ни физической, ни духовной. Как нет её вообще в природе. Проще повесить крестик на шею и ходить по большим праздникам в красивый собор у Левобережного рынка (применительно к тебе). Ну, на Звездова, в «Красную Гвардию» (ДК Баранова, 16-ю линию) – там бы тебе дали смысл жизни бесплатно или по сниженной цене. А ещё проще – водки бутылку огреть и огурчиком занюхать. И так каждый день – смысл жизни сам собой появится. Но ведь ты же набил себе татуировки не абы, какие, читаешь не Донцову с Марининой и со мной сейчас беседуешь, не стыдясь того, что многого не знаешь. Значит, тебя интересует нечто большее, чем набор сомнительных удовольствий и обманчивое ощущение жизненного опыта, базирующегося на прожитых годах и перепробованных ситуациях – а то с чего бы ты слушал сейчас несусветную чушь, несомую старой шизофреничкой с этими дурацкими висюльками на волосах.
   - Я никогда о вас так не думал.
   - Не ты. Господа «учёные мужи», как съязвил по этому поводу отец Александр.
   - Хиневич что ли?
   - А вы что, с ним об этом говорили?
   - О чём другом, но не об этом. И то один раз. Про «учёных мужей» я в «Славяно-Арийских Ведах» читал.
   - А что у тебя?
   - «Инглиизм». Третья книга. Очень, кстати, интересная. Я её сейчас усиленно читаю. Кстати, мне один неформал сказал, что, дескать, чем деньги тратить, лучше бы сходил в капище и побеседовал там с отцом Александром.
   - Здравая мысль: всего в книгах не найдёшь, а личная беседа никогда не помешает. Но и книги стоит почитать – будет опора для твоей работы. В любом случае (неважно, инглинг ты или викканин), даже при работе с готовым инструментом нужно его, как у нас говорят, намагнетизировать, вложить в него свою энергию, приспособить для своей работы – есть для этого много разных заклинаний, многие даже сами что-то придумывают (в «Книге Теней» нашей общины есть сборник таких заклинаний – Вера с Лизой составляли). И, как я уже говорила это, ни в коем случае этим инструментом не может пользоваться посторонний человек. Исключения (редкие) – если тебя хозяин личного алтаря или мастер общины попросит помочь: зажечь свечу или благовоние, например. Но в этом случае ты должен строго выполнять указания Мастера Обряда. И, повторяю, такие случаи – редкость.
   - Но самое лучшее – самому всё делать с нуля. Верно?
   - Абсолютно. Тебе Анжей много рассказывал про свою дружбу с такими московскими панками, как Хэнк и Черепах?
   - Скорее он об их философии говорил, чем о них. И многое я, скорее, у Аксютиной в книжке прочитал, - ответил я на вопрос ведьмы. – А при чём тут они? Они же, вроде, к ведовству не сильно тяготеют.
   - К викканству, - мягко поправила Волкова. – И я их так упомянула, чтобы ты понял, какого плана панка я имею в виду. Есть такой, из «олдовых», как хиппи говорят, Жабером кличут…
   - Тусовался такой с Ельчаниновой, по-моему. Он себе «глаза» на висках выбривал (в дополнение к «ирокезу»). Это всё, что я о нём знаю. Так вот, при чём он в нашем разговоре?
   - Есть у него такой момент… Он одежду свою украшает (а если возможно, то и делает) сам. Я видела майки сетчатые, которые он плёл – даже нитки сам скручивал, готовых не использовал. И свою одежду, которую он сам носит, никому другому даже примерять не даёт. Вообще, кстати, эти московские панки старые – Жабер, Хэнк, Мамонт, Клэш, Кокос, Лэмм, - удивительный народ: как-то обычно панки к оккультизму не тяготеют, а эти, например, шаманизмом интересуются (может, потому, что многие из этой стаи раньше хиппизмом увлекались). Но я о другом: ведь Жабер прав – не зря у нас в общинах многие почти всю свою одежду сами делают (а кто и нитки для обрядовых одежд прядёт и красит своими руками). Как минимум, обрядовую одежду мы шьём сами, не говоря уже об украшении – многие не признают даже швейных машинок, шьют «на руках». Я, например, так всю обрядовую одежду свою делала. Никого посторонних – только я сама. И силу знаков направляла в нужное русло не только силой мысли и энергией рук, но и словом: так оно и в сознании закрепится, да и система вся в обряде будет единым потоком действовать. Что, разве плохая опора для храма?
   - Наипрекраснейшая. Но всё-то так просто не сделаешь – тот же, скажем, меч или кинжал. Ковать не все умеют.
   - Именно так. Иначе мастерам и торговцам в сфере ритуальных (не похоронных, естественно) принадлежностей нечем было бы зарабатывать свой хлеб. Да у той же Лори Кэбот прочти – там и кухонные ножи, и ложки, и даже отвёртки применялись. Так или иначе, но инструмент всё равно нужно заряжать перед каждой церемонией на конкретную цель. Кроме того, ты будешь стараться поменьше давать другим такие вещи, которые ты используешь в обрядах – а «предметы быта» легче хранить подальше от посторонних глаз, да и любопытства большого они не вызывают. Кстати, даже обереги (кроме наперсных) и своим-то нежелательно показывать, что уж говорить про чужих: и на обереги порчу наводят.
   - К слову, - я посмотрел по сторонам, - я наслышан, что некоторые ведьмы делают талисманы приглянувшимся людям.
   - Это сущая правда, - Анна Андреевна села на диван с ногами и пододвинулась ко мне ближе. – Случаи такие бывают сплошь и рядом. В Искусстве Любви практикуется обмен амулетами: например (это у нас переняли хиппи) плетётся браслетик из бисера или дерева и повязывается на руку. Мастер общины ученика так благословляет – дарит ему амулет. Такой дар дорогого стоит. А уж с нуля сделать – столько сил на работу истратить, да ещё и намагнетизировать, - за красивые глаза чужому человеку ведьма не возьмётся ни за какие деньги (хотя я не обобщаю). «Книга Теней» передаётся только заместителю мастера общины после смерти или ухода от дел мастера. В семье – только по наследству. То же самое касается принадлежностей алтаря. Личные инструменты хоронят вместе с хозяином, если он (и это редчайший случай) их по наследству не передал. Помню, как хоронили Башлачёва – в могилу положили и его гитару. Вот, мы опять вернулись к тому, с чего практически начали: никто, кроме хозяина не может работать с ритуальными инструментами – и крайне редкие исключения только подтверждают правило. Опять «кельтская вязь», - ведьма показала татуировку на левом плече.
   - А я и на столе эти вязи вижу, - сказал я. – И вряд ли они здесь для красоты.
   - Вот именно, - Волкова слегка тронула мою руку. – Поэтому любая ведьма сто раз подумает, прежде чем включить в работу тот или иной символ: не то сочетание символов направит работу не в то русло. А зачем? Вот и подумай, прежде чем сунуть в свой мир неизученный (и тем опасный) элемент. Хорошенько.
   - По той причине я и ношу сейчас, в основном, нейтральные вещи.
   - Я заметила. Только… Знаешь, всё дело в том, что такая «нейтральность» - условное понятие. Лично я не считаю, что существует чётко очерченная «нейтральная территория» во внешности и поведении – мир един, и «законы сохранения» в нём до сих пор никто не отменял (а от них идут и диполи, и «золотое правило механики»).
   - Выиграешь в скорости – потеряешь в мощности; выиграешь в мощности – потеряешь в скорости, - отбарабанил я, как заправский пятидесятник – «библейский стих».
   - Не так-то плохо ты помнишь физику, - улыбнулась Анна Андреевна, - как говорил это на берегу Омки мне и Тоне.
   Наверное, князь Мышкин, которого со всей дури огрели бейсбольной битой по куполу, смотрелся бы рядом со мной в этот момент сионским мудрецом, рядом с которым Жорес Алфёров не стоял и не курил, как говорит некто Панда (мне она это говорила по другому поводу, правда).
   - Ну, Тоня. Емельяненко. Бэби Спайс, - напоминает ведьма. – Это прошлым летом было. Мы говорили о Вселенной, о ведовстве…
   - А, теперь вспомнил. Но мы про другое говорили, кажется.
   - Извини, я и в самом деле поползла куда-то вбок. А говорили мы с тобой о том, что «магически нейтральных» вещей, по большому счёту, нет в природе (собственно, почему и существует то, что индийские посвящённые называют кармой). Другое дело, что неумелое действие (следовательно, «рассеянный» поток энергии или информации), конечно же, воздействуют на пространство или объект слабее и мягче концентрированного потока – при той же затрате сил. Тем не менее, это есть, и от этого никуда не денешься, что помнит любой маг, возводя свой храм.
   - Что-то сильно всё это дело напоминает рацеи Индры Деви.
   - То, что слово и мысль весомы – не рацеи Индры Деви, - совершенно серьёзно возразила Анна Андреевна. – Это реальный факт. Согласна, «опыты» с Владимиром Молчановым – грубая иллюстрация к этому понятию, так слово не «работает». Но воздействие слова сильнее, чем ты думаешь. Так что напрасно ты по этому поводу язвишь. «Нейтральное», «неясное» - для «повседневного» разума. А «глубинное» сознание это чувствует. Просто нужно уметь прислушиваться к этому, не забивая «повседневным» разумом то, что последний не понял или недопонял. Да, этому нелегко научиться, но, как сказал Суворов, пот кровь бережёт. Почему я тебе и говорила (и сотню раз ещё скажу, если понадобится): «Неси свою ношу. Не ленись, но и не перерабатывай».
   - Как сказал один ныне забытый  индийский музыкант: «Если струну натянуть слишком слабо, она не даст нужного звука, а если слишком сильно – она порвётся».
   - Услышав сию речь, Сиддхартха Гаутама вышел из леса, где он предавался аскетизму, став Буддой, - усмехнулась Анна Андреевна. – А если без смеха, то это золотые слова. Магия – это взаимодействие, а не «самоотдача» или «задавливание всех». Опять-таки, Йер – взаимопроникновение взаимно противоположных неравенств, дающих, как синтез, равенство. Каждый элемент Вселенной равно необходим для её существования. Анжей любит говорить: «Natura horreat vacuum» - «Природа не терпит пустоты». И действительно, когда что-то отмирает, его замещает сходный по функции элемент. Как клетки в организме. Это обусловливает стабильность. Но стоит этой системе нарушиться за счёт повреждения или износа – и начинается энтропия, разрушение. Итог – смерть. То есть, если разобраться, магия – это взаимодействие с миром. Другое дело, что есть магия грамотная, когда ты и берёшь и отдаёшь, а есть магия «подсечно-огневая», когда ты спиливаешь яблоню, чтобы добраться до яблок. Мы, ведьмы, считаем, что такой подход к магии абсолютно неприемлем. Впрочем, как неприемлемо и сидеть под яблоней с открытым ртом, в ожидании того, когда яблоко  туда упадёт. Иными словами, мы за то, чтобы отдавать яблоне свой труд, дабы она подольше плодоносила, и яблоки на ней были многочисленные и качественные (хм, образ яблока у ведьм – излюбленный).
   - У Лори Кэбот описана медитация «Яблоко». Но для такого «профи», как ваш  не самый покорный, - я усмехнулся, - она сильно сложная.
   - Ну и незачем она тебе, - подытожила Волкова. – Пользуйся более простыми способами – той же «прокачкой» чакр.
   - Что я и делаю, - ответил я. – По астралам, правда, не ползаю, да и вообще, звёзд с неба не хватаю…
   - А зачем из кожи вон лезть? Так ведь и надорваться недолго. Неси свою ношу. Когда надо – догрузишь до нужного веса потихонечку. И форму наработаешь. А сразу тонну после килограмма – только надорвёшься, - мягко ответствовала Анна Андреевна. – Ты читал «Странствующее “Странно”»?
   - Да, - я спросил у Анны Андреевны: - А вы слова мага имели в виду? Он сказал: «Прежде, чем приучить шаг к семимильности, нужно приучить его к микромикронности». Или вы что-то другое имели в виду?
   - Нет, Саня, именно то, что ты процитировал, - ответила ведьма. – Как любил повторять Октавиан Август: «Festina lente» - «Торопись медленно». Тише едешь – дальше будешь. Моя наставница покойная, Раиса Алексеевна Шлыкова, всегда говорила: «Бери столько, сколько по дороге не рассыплется». Ещё одна деталь остова твоего храма.
   - То есть никуда не бежать. Согласен. Но и «прогулка с ленцой» тоже вряд ли приемлема.
   - Совершенно неприемлема. Но главное не в этом. Видишь ли, одна наша ведьма, Габи (она в Орле, у Руслана Теймозу капоэйру изучала) сказала замечательную вещь: «Не нужно учиться “профессиональной драке” или “профессиональной магии”. Нужно учиться “профессиональной жизни”». Чем, собственно, мы и занимаемся в своих кругах.
               
                «Профессиональная жизнь».
   Анна Андреевна села более прямо, согнув ноги в коленях, убрав волосы назад (кроме косичек). Как-то странно улыбнулась и продолжила:
   - Помнишь Перестройку? Тогда, кстати, в моде были значки-лозунги. Например: «Не учите меня жить».
   - Был у меня такой, когда я неформальствовать начал. Вот когда неправильное воспитание свои плоды дало: мат по поводу и без, джинсы драные, цепи, булавки, серьги броские, стрижки панковские, неприятие «нормальной» моды…
   - Могу себе представить – пример Сани Кавалерова и Анжея практически перед глазами. И, кстати, лозунг этот – «не учите меня жить», - не «из Ильфа и Петрова» взялся: это девиз Магии Бафомета, да и Пентаграммы Бафомета в целом, - Волкова усмехнулась как-то иронично. – Хотя любая магия, даже «вульгарная» не начинается и не заканчивается в области ритуалов и заклинаний. Жизнь – это, если хорошенько присмотреться, и есть сочетание обучения и ритуалов, особенно, если речь идёт об осознанных действиях, о традициях даже. Просто многие люди этого по своему незнанию не признают, и магия для них – лаборатория доктора Фауста или бабки с мётлами у котла на Лысой Горе. То есть, то, что даёт видимый эффект. Этакая Сейлормун – жезл на врага, вопли благим матом и сноп лучей прямо в лицо трамвайному духу. Тот улетает в Матрицу. Или остаётся от него кучка пепла с дымком. Может, это – тоже магия, не стану судить с высоты незнания. Но (лично с моей колокольни, конечно) нога или рука – ещё не всё тело.
Поэтому лично я не делаю балетных па с красивым жезлом и не кричу, как оглашенная, - ведьма засмеялась (и весьма заразительно). – Вот эти монеты, - она провела по косичкам, - и татуировку я ношу не для того, чтобы все глазели с открытым ртом: смотрите, дескать, люди, я – ведьма. Я не считаю, что надо скакать в обрядовом облачении по легковушкам, как пастор из фильма про Джерри Ли Льюиса – это лишнее. А если я решаюсь пройти по улице босиком, то только потому, что ноги от туфель устали. Это естественный поступок, а не вызов кому бы то ни было. А магически это – подпитка энергией Земли, ну, ещё массаж ступней, чтобы они поменьше уставали и получше выглядели (я, как старшая, должна быть примером для остальных). Правда, по-хорошему делать это надо не на асфальте – земля, песок, галька, трава (особенно, росная). Вот тогда действительно будет связь с землёй хорошая – вот почему мы стараемся проводить наши обряды по возможности босиком.
   - Помню, видел, когда мы в Парке Победы встречались. И на «Акмэ», в «Лестницах» раза два сюжет про ведьм был – там старшие посвящённые в хороводе босиком работали и в соответствующих одеждах.
   - Видела, - Анна Андреевна подсела чуточку ближе. – Кстати, не так давно я говорила с Татьяной Тарасовой, автором идеи «Лестниц»: она хотела у меня интервью взять, но пока это затормозилось. И вообще, это к теме нашего разговора не относится – мы говорили о единстве магии и жизни для ведьмы. И именно об этом я и хотела с тобой поговорить поподробнее.
   - О’кей, об этом, так об этом, - согласился я.
   - Вот и хорошо… Ой, - чуть расслабившись, Волкова слегка коснулась ногами моего бедра. – Прости пожалуйста, я что-то обнаглела… Ну, ладно, про магию. Кстати, я не зря извинилась – я чуть подзабылась и тебя задела, не подумав о том, как ты на это среагируешь, - она села в «полулотос». – Получается грубое вторжение в «личную территорию», что недопустимо. Можно позволить себе «покровительственное» прикосновение, но только если тебе это разрешили (и если это не так – увеличь дистанцию). Это потому, что такое прикосновение – претензия на старшинство.
   - Заметил, - усмехнулся я, - когда с пятидесятниками общался. Они, к слову, вообще люди жутко фамильярные.
   - Довелось мне общаться с ними, - ведьма хмыкнула. – Кстати, у нас это не принято. И если кто-то из нас позволяет себе подобное – значит, он с тем человеком на дружеской ноге. Мы строим общение на понимании того, что и с кем (и, главное, когда) можно себе позволить. Если человек это понимает – к нему будут хорошо относиться. А позволит он себе слишком много – получит «экран»: всему есть предел. Но я лично стараюсь избегать при этом таких недостойных вещей, как рукоприкладство: многие именно этого и добиваются, чтобы получить «зацепку» для удачного вампиризма.
   - Ясно, - сказал я. – То есть это часть так называемой «профессиональной жизни». Этакий частный случай.
   - Да, - согласилась Анна Андреевна. – Правда, случай этот очень узкий. Основной принцип «профессиональной жизни» (узаконим термин Габи) – полноценное (на уровне «полного трискеля») чувствование мира – как на уровне статики, так и на уровне динамики. Определить надлежащую в данной ситуации модель поведения, чтобы поставленная цель была достигнута с минимальными потерями при преодолении встающих на твоём пути препятствий. Как говорил ныне покойный Пётр Александрович Горнов: «Искусство ведения войны включает в себя не только методы ведения боя, но и умение без последнего обходиться». И то же самое в магии, да и вообще в жизни. Магия в первую очередь состоит из созидания самого себя – личного храма. Почему-то многие про это забывают и смотрят на магию только как на инструмент достижения больших и скорых выгод в материальном мире. То есть взять жезл, кристалл и мантию, вызвать ангелов (или демонов, если хочешь) и приказать им – и на тебе бочку золота и все блага мира впридачу. Что не так – всех заколдую. А потом причиндалы под кроватку – и я не я, лошадь не моя, телега арендованная. Но вряд ли Наталья Ивановна в «Дорогах духов» (в «Чёрной магии») от балды, как Юля Соболева говорит – её у нас Струбциной зовут, - написала про детей на четвёртой дороге: «А что ты сделал, чтобы было “да”?» Я всегда задаю этот вопрос тем, кто за желание иметь и  красивые глаза хотел всего, что пожелает, тут же прямо, где захотел, но не получил – дескать, заклинания плохие, жезл фальшивый, учитель паршивый… Что смеёшься?
   - Фильм вспомнил, - ответил я. – «Боевые искусства Шаолиня». Там две команды монахов соревновались, кто быстрее иероглиф «Будда» напишет. Так вот, молодой монах (из проигравших) говорит наставнику своему: «Эта кисть плохая, учитель». А наставник ему: «Нет. Это ты плохой». И кистью по «физике».
   - Кистью он, конечно, зря, - с укором проговорила ведьма. – Но мысль, скажу тебе, мудрая. У тебя есть жезл? – заговорщицки спросила она и, не дожидаясь ответа, воскликнула: - Прекрасно! Посох? Великолепно! Пентакль на шее? Отлично! Атэма (ведовской кинжал)? Просто хорошо! О, кристалл? Потрясающе! – она соскочила с дивана, изображая Кеннета Коупленда. – Таро? Замечательно! Книги? О, да ты, как следует, оснащён, брат! – вскочила на чайный столик. – Ещё и руны, мантия, образы Бога и Богини? Да ты далеко пойдёшь, халлелюйя! Ты татуирован? – восхищённо спросила она, наклонившись ко мне, вскочила: - Лучше не бывает! Твой алтарь великолепен! Твоему храму нет равных во Вселенной! Тебе давала уроки Лори Кэбот! Ты знаешь все заклинания Салема! – Волкова явно переплюнула Кена. - Твоё имя гремит… прямо вот с этой вершины к самым глупым баптистам и «Свидетелям Иеговы», рядом с которыми «русапетские арийские алко-патриоты» Анжея Водецкого – Академия наук. А почему? Что не так на этот раз? Чего не хватает ещё? Вроде бы всё на месте, а магия не работает. Караул, обманули, - она вернулась на диван. - Однако у других система работает.
   - Мало одних инструментов, - подал голос я. – Нужно умение с ними работать. Нужна работа над своим сознанием…
   - Вот! – Анна Андреевна поймала меня за запястья. – Правильно! – как будто я сто лет не постигал и постиг. – Ты, ты сам должен быть совершенным, уметь вкладывать свою силу в жезл или посох, сделав его передатчиком энергии и информации, приводящей в движение механизмы Вселенной, создавая нужную ситуацию для получения результатов.
   - Нажми на нужную кнопку – получишь точный результат.
   - В общем, да, - согласилась ведьма. – Конечно, на самом деле это во много раз сложнее «кнопки». Ведь каратист ломает доску не только криком «кийя». Крик только помогает ему полностью сконцентрировать силу – и физическую и духовную, - в заданной точке доски. Мы называем это «силовой выдох». Вот, с дыхания, с движения, с концентрации Трискеля Сознания и начинается процесс магического воздействия. И в бою и на ритуале инструмент должен быть частью тебя, в нём должна быть твоя душа – так же, как она есть в твоём теле (как говорят японцы: «Меч – душа самурая»). Если это не так, если нет взаимодействия с инструментом – брось эту пустую затею и ходи в церковь, как все. И круг тоже незначим, если каждый из его членов не будет взаимодействовать со всеми в круге, и если все не будут поддерживать каждого из участвующих в действе. Поэтому мы не верим в возможность реального взаимодействия в стадионной молитве – если, конечно, речь не идёт о толпе полных зомби. Иначе пятидесятники не стали бы в последние пять – семь лет так массово обращаться к практике домашних ячеечных церквей, в которых работает от силы человек пятнадцать – двадцать. Те же политические радикалы – «Стальной кулак», Лимонов, - используют принцип «пятёрок». Что уж говорить о ведовских общинах, насчитывающих максимально тринадцать человек, включая мастера. Как правило, община меньше этого числа. Наша община – «Исследователи», - насчитывает человек тридцать, но она не работает в одном круге, и в ведовских кругах мы – серьёзное исключение. Тем более, не бывает общин в сто человек, а община в тысячу человек – тем более химера. Потому что мастер должен сам обучать каждого ученика, вкладывая в него весь свой ресурс, а не накидывать в него знания абы как. Круг ведьм, по сути своей, и есть храм нашей религии.
   - То есть, если я правильно понял, храмовых зданий в ведовстве нет, верно?
   - Не совсем. Если брать нынешнюю традицию, то, скорее, при возможности отводят для алтаря – неважно, общинного или личного, - отдельное помещение, чтобы расположить алтарь по всем правилам. Но, увы, не всегда это возможно. Приходится пренебрегать нюансами. Но, повторяю, в ведовстве главное – ведьма (или ведун), а не посох или атэма. Хотя и это тоже важно. Плохой гитарист и на заказной гитаре не сыграет того, что мастер извлечёт из «скворечника». Что не значит, что тот, у кого элитная гитара, а не «дрова» - не мастер. Тандем мастерской игры и профессионального изготовления (начиная с подбора материала) рождает наилучший звук. Так же и в нашем ремесле, - пояснила ведьма. – Инструмент воспринимает частицу тебя. Поэтому и для гадания и для магии обязательно покупается новый инструмент. Или ты делаешь его сам. В обоих случаях ты должен благословить инструмент на работу, зарядить его своей энергией. С нуля. Чтобы взаимодействие проходило легко. Чтобы научиться сливаться с инструментом полностью (неважно, жезл это, атэма или талисман). И относиться к инструменту надо бережно. Тем более, нельзя давать его в чужие руки – размагнетизируется. Те же самые обычные карты для гадания нельзя использовать для игры – вытеснится нужная информация, и карты будут «врать». Опять взаимодействие: ты себя «отдаёшь» при зарядке карт, а они тебе в гадании помогают.
   - Кстати, я слышал, что на картах нужно сидеть перед тем, как их в гадании использовать.
   - Вовсе необязательно. Я лично руками их заряжала, когда в первый день принесла. Только для этого надо свою энергию хорошо чувствовать, чтобы точно её направить.
   - Извините за любопытство, а у вас Таро или обычная колода? У меня, кстати, «Райдер-Уэйт», я их для медитации использую.
   - У тебя русскоязычный «Райдер-Уэйт»?
   - Да, а что?
   - Ничего, просто спросила. У меня Таро, только не «Райдер-Уэйт», а Марсельское, оно мне от мамы досталось. Я немного на нём гадаю – если сильно надо… А почему ты спросил?
   - У самого Таро есть.
   - Хочешь научиться гадать?
   - Нет, это для работы с «Argentium Astrum». Предупреждаю, что я по Кроули не работаю, я его толком не знаю.
   - А откуда ты знаешь про «Argentium Astrum»?
   - Читал Кавендиша с  Уилсоном, потом Анжей мне рассказывал, Елена Гордеевна, Лиза, Атлас. Поверьте, они не стали бы мне ничего рассказывать, если бы не знали, что я сам системку сделать пробовал.
   - Какую системку? Не «Чёрное Дао»?
   - «Чёрное Дао». А что?
   - Так, ничего, полезная информация, - и вдруг крепко взяла меня за руки и упёрлась своим лбом в мой. – Скажи честно, почему ты не сказал мне об этом ни слова? Почему ты молчал?
   - У вас и так есть разработанная система. А у меня пока там мало что сделано – та же символика. Вам это ничего не даст.
   - А тебе?
   - Отправную точку для работы. Как вы говорите, основание храма.
   - Поняла. Слушай, а как насчёт того, чтобы мы в круге ознакомились с результатами твоего поиска? Глядишь, что-нибудь да получилось бы.
   - Ну, если вы так хотите…
   - Никогда не делай мне одолжений, - рука Волковой прикрывает мой рот, ведьма чуть откидывается назад. – Принесёшь, когда сам захочешь. Не бойся, я не буду ругать тебя за ошибки. Исправить помогу. А огульно хаять – удел показных мудрецов, начитавшихся книг по мистике и эзотерике в пределах «рериховского курса» и вообразивших себя судьями и учителями. А что до твоей свободы, то я её никоим образом не нарушу – сколько существует «свободных художников», которые никуда не вступают. И никто в общинах их выскочками не считает: человеку так удобнее работать. Ты хочешь нам помочь – мы тебя поддержим: я, как-то тебе уже об этом говорила. К тому же, мы все – люди, и у нас тоже бывают слабины в плане знания мира. А так ты не замкнёшься на моём, скажем, авторитете, и твои знания не будут переложением того, что там сказала Анна Андреевна или Нати. Иначе получится пресловутый «ipse dixit», а это не из области Знания. И вообще, Саня, где-где, а здесь ты прав: нужно строить свой храм, а не прислуживать в чужом. Главное, не будь самонадеянным и умей учиться. А тогда – уж поверь мне, - будет легче работать.
   - Ну, я же здесь, - ответил я. – Я не сижу дома, никого к своим проблемам не привлекая. Значит, я принимаю вашу помощь.
   - Вот и хорошо, - проговорила Анна Андреевна. – Больше того, я даже рада, что ты пришёл ко мне. И да будут Дану и Кернунн тебе подмогой на этом тернистом пути.
   И без предупреждения поцеловала меня в лоб.
               
                Посвящение.
   - Что с тобой? – у меня глаза с тележное колесо, да и у Волковой не меньше. – Чем я тебя так шокировала?
   - Лиза Вереснева (Белка) говорила, что поцелуй ведьмы дорогого стоит, - с некоторым трудом отвечаю я на вопрос Анны Андреевны. – Чем же я заслужил такую почесть?
   - Извини, я немного забыла, что ты… Я всего лишь благословила тебя на обучение. У нас на первых ступенях работы такое посвящение практикуется. Но это только на личном уровне (я так многих благословила). А посвящение в общину – это уже совсем другое. Вначале все члены общины становятся в круг, в который мастер вводит будущего общинника, которого посвящают в члены общины по принятым в ней обычаям. Новый общинник принимает участие в трапезе. В круг «Исследователей» принимают так: одетого в ритуальные одежды новичка мастер выводит на середину круга и задаёт вопросы на тему готовности к работе в общине. После этого мастер касается жезлом (я использую меч) плеч и лба новичка, благословляя его именем Кернунна (касаясь правого плеча), Гекаты (касаясь левого плеча) и Единого (касаясь лба) на работу общинника. Посвящаемый при этом преклоняет левое колено (если это женщина). А мужчина становится на правое колено. После благословления жезлом на шею посвящаемого надевается благословлённый мастером пентакль. Посвящённый встаёт с колена, обменивается рукопожатием со всеми общинниками и встаёт в круг. Теперь он – один из нас, что закрепляется трапезой, которую, как заведено было ещё Раисой Алексеевной, подготавливают все общинники. Церемония проводится, как правило, на берегу реки, у костра, но, если погода не позволяет, мы делаем это в помещении. Перед посвящением нужно вымыться и одеться в новое бельё и, как я уже говорила, в ритуальные одежды, а если их нет – сойдут и обычные, но обязательно ещё не ношеные. Это символизирует вступление в новую жизнь. Повторю ещё раз, это только наша формула посвящения – в других общинах они свои.
   - Общиннику даётся новое имя?
   - Не везде. Но в строго хранящих традиции общинах – обязательно: таким образом человек принимает новый статус. Кришнаиты, буддисты, сатанисты, христиане, маги при вхождении в круг меняют имя на соответствующее канонам принятого учения. Те же «компанейские» прозвища – это статус, то, как тебя оценивают в компании. Бывает, что в новой компании человеку дают новое прозвище, «перекрещивают» - ты как бы «рождаешься» заново, а прежняя жизнь «отсекается». Это – из области посвящений, выходов на новый уровень: возрастной статус, принятие новой веры, вхождение в магический круг. Так рыбак Симон стал Кифой, Петром – «камнем основания». Так сын сапожника Джузеппе Бальзамо принял имя Графа Калиостро, а потомок пивовара Эдвард Александр Кроули стал Великим Зверем Апокалипсиса, классиком Магии Бафомета. И по этой причине я, как мастер, работаю под девичьей фамилией – сохранение родовой магической традиции.
   - А ваш муж как на это смотрит?
   - Очень спокойно. Он всегда знал, кто я такая. И принял меня такой, какая я есть. Иначе мы не были бы мужем и женой. Так вот. Но это не связано с посвящением. Да и не всегда посвящение связано со сменой имени, как и с татуировкой или вышивкой на одежде: в разных кругах это делается по-разному – где-то тебе на шею (руку, пояс) надевают оберег, где-то татуируют, где-то вешают серьгу, где-то (у некоторых народов во Вьетнаме) стачивают зубы. Так человек становится «новым»: взрослым, авторитетным, да своим, в конце концов. У ведьм сначала ты становишься Учеником («младшим братом») и можешь учиться в кругах, но пока не можешь быть участником ритуалов общины и не имеешь доступа к Книге Теней. Если мастера убедятся, что ты достиг достаточного уровня знаний, чтобы самостоятельно проводить основные ритуалы – ты становишься Мастером, Адептом. А когда ты сам научишься создавать действенные ритуалы и руководить храмом, ты будешь Старшиной Цеха, Иерофантом. Дальше Иерофанта – только движение в Беспредельность, полное освобождение от личностной природы, нирвана индуистов.
   - Что интересно, так разбивается и иерархия Серебряной Звезды тоже.
   - Ну, да, - согласилась Анна Андреевна. – Ученик проходит ступени Неофита, Зелятора, Практика и Философа, Адепт – Младшего, Старшего и Исключительного, а Иерофант начинает с Магистра, немногие становятся Мессирами и считанные единицы остаются здесь в степени доподлинного – почти все уходят в Беспредельность (в буддизме оставшихся в этом мире Доподлинных называют Боддисатвами). Но есть и другие иерархии. Например, Иерархия Таро – двадцать две ступени, соответствующие Старшим Арканам. У инглингов – девять Ступеней Веры (у тебя есть «Славяно-Арийские Веды» - прочти, в них написано про это). Но иерархия – это так, для удобства описания, она может не совпадать с общинным служением. Человек, имеющий высшую степень посвящения, может не быть верховным жрецом (хотя в древности магия была уделом жреческого сословия – прочие занимались своими ремёслами). Есть много одиночек, не имеющих «чинов» в общинах, но работающих на уровне Мастера. А в родовых общинах «чинов» вообще нет: просто со временем ты нарабатываешь новые знания и можешь участвовать в большем числе практик. Руководят всем старшие в семье – как имеющие наибольший опыт по этой части. Вот почему в ведовстве такое уважительное отношение к семье. Традиции для нас священны, но отнюдь не «a priori», а именно по той причине, по которой они сложились. Дети не допускаются до «взрослых» обрядов отнюдь не потому, что старшие боятся потерять над ними власть. Это потому так, что сначала я своё чадо научу каким-то вещам, а когда оно научится ими без вреда для себя пользоваться – да помогут ему Бог и Богиня работать с этим самостоятельно, а я порадуюсь тому, что мои уроки пригодились. В какой-то мере это тоже посвящение. Я и тебя до «Книги Теней» допущу только тогда, когда ты основы изучишь. Ты к тому времени научишься на «полном трискеле» работать и станешь полноправным членом круга. Но для начала тебе нужно научиться концентрации сознания и избавиться от кое-каких «барьеров восприятия», мешающих тебе в работе. Выровняем баланс – буду учить тебя более сложным вещам. И так далее. Превратится для тебя взаимодействие в «modus operandi», как Анжей говорит – станешь полноправным членом круга. А пока вхождение в круг только ограниченное, для учёбы. Остальное – на личном уровне (у меня, Наташи, Лизы, Тони). Посвящение на этом уровне ты уже получил. Вот зачем я тебя поцеловала.
   Я сделал глаза в стиле «Смерть Гуманоидам».
   - Да-да-да, - подтвердила Волкова. – Вообще-то, так благословляет старший младшего в роду или клане – и ведьмы не единственные, кто так делает. Причём (так часто бывает с Традицией), многие не знают, откуда это взялось, но перенимают (как вообще все сильные ритуалы и знаки). Так греко-ортодоксы России переняли вид и часть символики храмов у инглингов – при Никоне такие храмы старались не строить, что интересно. Так же Обряды Преклонения подчистую слизали, а потом под свои обряды переделали – элемент посвящения убрали, формулу благословения вычистили, разнополые пары на обряде постарались убрать, да и вообще, всё раздробили на несколько разных обрядов… Что-то спросить хочешь? – она села на бедро.
   - Про эти обряды ваши.
   - Обряды Преклонения? Хорошо, - Анна Андреевна снова подсела поближе. – Тем более что с этого начинается ряд наших практик. Так вот, Саня, эти обряды (точнее, один обряд, изменяющийся в зависимости от конкретной области применения) проводятся разнополой парой, так как это символизирует собой взаимное преклонение друг перед другом Бога и Богини, благословляющих друг друга на обучение или брак (по сути, на создание нового мира). Благословление на обучение предшествует введению в круг, на брак – свадьбе. Церемония осуществляется у алтаря, один на один. Участвующие входят в комнату в церемониальной одежде, обязательно хорошо вымывшись. Если благословляют на обучение, то церемонию начинает учитель (вне зависимости от пола), если на брак, то начинает женщина – Хранительница Дома. Первый благословляющий опускается на оба колена и говорит: «Благословенны ноги, вступившие на путь Познания». После чего наклоняется к ногам благословляемого и целует их. Поднимает голову, берёт  руки благословляемого и говорит: «Благословенны руки, принимающие Силу Знания». Целует руки и встаёт с колен, говорит: «Благословенны уста, вопрошающие об Истине». И целует в губы. Благословляемый говорит: «Благословенны уста, говорящие об Истине». Целует в губы и опускается на колени, говорит: «Благословенны руки, передающие Силу Знания». Целует руки и говорит: «Благословенны ноги, торящие путь познания». Опускается к ногам, целует их и встаёт с колен, подавая благословляющему руки: правая рука мужчины – ладонью вверх (правая сторона – «мужская», левая – «женская»), левая – ладонью вниз (у женщины – наоборот). Руки соединяются, символизируя этим то, что оба участника ритуала равно обучают друг друга и равно друг у друга учатся. Итак, участники ритуала соединили руки. Теперь они говорят: «И да будет так». Обряд окончен. В благословлении брачного союза, повторюсь, церемонию в любом случае начинает женщина, но есть лёгкое послабление – можно целовать пальцы (в благословлении на обучение целуют только в середину кисти или ступни – активизируют «стигматы»). Поцелуи в этом обряде очень сдержанные, в губы обоюдно не целуют – это не свадьба. Что не помешало христианам счесть данный обряд нарушением седьмой заповеди – поэтому их «обряды преклонения» (вечеря харизматических общин и «христосование» греко-ортодоксов) могут совершаться только однополыми парами. Правда, «христосуются» и мужчины с женщинами – сама не раз видела, - но по церковному канону так не положено.
   - Но это же не посвящение, - возразил было я.
   - Не посвящение, - эхом отозвалась Волкова. – Всего лишь заимствование из наших практик. То же самое и с рукоположением – возложением рук устанавливается контакт близкий. Это применяют в церковном посвящении или передаче благословения (как говорят пятидесятники, «повержение духа святого» - они любят это делать, часто не спрашивая согласия).
   - Бесогон Мишель на меня «повергал пару раз, - усмехнулся я. – Но я ничего не ощутил. Кроме желания выругать его за наглость.
   - Да, с чем-чем, а вот с этим у него проблемы, - согласились Анна Андреевна. – Фамильярен ужасно – со мной, например, разговаривал, как с подружкой, хотя мы увиделись впервые. Хвала Богу и Богине, что сподобили меня не представиться, а то бы точно на «Аньку» перешёл.
   - Вы давно с ним знакомы?
   - С кем?
   - С Бесогоном Мишелем.
   - Мать-Богиня, разве ж это знакомство? – рассмеялась ведьма. – Ну, поговорили несколько раз. А про то, что он и сам себя иногда Бесогоном называет, мне Аля рассказала. Она же живёт недалеко от ДК Баранова, и они на остановке встречались.
   - Возвращаясь к вопросу рукоположения, - напомнил я. – В ведовстве оно часто встречается?
   - Да, очень часто. В основном, в родовых общинах и личном обучении.
   - Получается, вы дали мне посвящение на личное обучение?
   - Нет, пока нет. Вот покровительство в работе – да. Посвятить тебя на обучение я могу только тогда, когда ты скажешь мне: «Да, я решил у вас обучаться, и это решение  - окончательное». Тогда – пятикратный поцелуй у алтаря, и мы начинаем уроки. Ты практически становишься одним из нас, а отнюдь не «младшим братом». Но это предполагает также и строгую дисциплину и плотное взаимодействие, а не тот «самотёк», не котором мы с тобой взаимодействуем сейчас. По плечу ли тебе это – не знаю.
   - Я и сам без понятия, смогу ли, - усмехаюсь я.
   - Ну вот, видишь, - ведьма улыбается, - я только помогать тебе могу. А до посвящения тебе пока далеко: нужна большая дисциплина, чем у тебя сейчас есть. Нет, ты не плохой – ты такой, как есть. На этом фундаменте и будет строиться твой храм. Пока. То, что будет дальше, мы достроим по ходу дела.
   - Как говорил Остап Бендер: «Сейчас у нас есть мёртвое тело, и наша задача – его похоронить». Согласен, - сказал я. – Сперва решим те задачи, которые «горят» сейчас – тот же «фундамент храма». Прочее – потом.
   - Так, - Анна Андреевна, серьёзно слушавшая мои рацеи, снова улыбнулась и продолжила: - Собственно, этим мы с первого круга и занимаемся.
   - Для начала, этот круг вообще был?
   - Да, два года назад, в Парке Победы. Тебя тогда Тоня, Лиза и Наташа Мартынова привели.
   Вообще-то, я не выгляжу, как будто меня по башке со всей дури силикатным кирпичом огрели – никто, по крайней мере, мне об этом не говорил ничего. Но в тот момент я выглядел, наверное, много хуже. 
   - А ты что, ждал, что тебя поведут, как Пьера Безухова, в сапоге и ботинке, завязав глаза и наставив шпагу, да ещё и с компасами напротив груди, будет большой и малый свет, и всё в этом духе? – спросила меня Волкова. – Но ведь ты же не Пьер Безухов, да и мы не масоны. Это в «Чёрном Братстве» тебя, возможно, введут в храм с мешком на голове и зададут ритуальные вопросы. Но – поверь члену «Чёрного Братства» с восьмилетним стажем, - дисциплина там строгая, орденская, да и для вступления туда тебе нужно будет сдать очень трудные экзамены – включая физподготовку (мы – рыцарский орден, всё-таки). Если же брать лично мою общину, «Исследователей», то у нас более мягкие методы обучения и дисциплина, нежели в «Чёрном братстве» - у нас община, а не орден. Тебя, по сути, начали учить с первого ответа на твой вопрос.
   - То, что мы говорили со Спайсушкой о ведовстве?
   - Да, - ответила Анна Андреевна. – Если в твоём сознании что-то из наших рассказов закрепилось – это и есть данное тебе знание. Тоня, Сергей, Наташа, Аля, я ещё кто-то кирпичиков принёс, цемента, песочка, те же книги – тоже кирпич в основание храма, точнее, его планировка. Полученные тобой таким образом знания – это первый уровень посвящения. Второй уровень – становление равноправным членом круга. Третий – вхождение в Круг Иерофантов. Дальше – Беспредельность. Уровни посвящения – Трискель, путь от непосвящённого до Беспредельности – Йер, «полный цикл» («от себя к себе»). Все пять точек – вершины Пентаграммы Познания.
   - Я тоже, кстати, сейчас об этом подумал.
   - Вот и прекрасно. Значит, можешь ты что-то в магическом плане созидать. Хотя бы ту же оккультную философии. Образ мысли – это образ жизни, modus operandi, как любит говорить Анжей. К тому же, ты работаешь с символикой, а символика в магии – не просто набор закорючек. Символ – это связь с определённой сущностью или уровнем Вселенной. Это значит, что сочетания рун, символов, слов – это прохождение пути жизни, построение храма. Следовательно, нужно знать, как не построить мандалу разрушения, не сочетать символы так, чтобы итогом было привлечение энергий отчуждения. Тема эта – сложности исключительной. Но человеку, занимающемуся символьной магией, знать эти вещи необходимо, так как ошибки в работе с символами – штука серьёзнейшая, намного серьёзнее, чем это можно себе представить, - она опять сжала мою руку. – Я ни капельки не шучу.
   - Я в этом сомневался? – спрашиваю я. – Я, собственно, потому  и пришёл сюда, что хочу во всём разобраться.
   - Вот и хорошо, - ведьма слезает с дивана и смотрит в окно. – Будем этим заниматься. И начнём с взаимодействия, поскольку без этого в нашем ремесле делать нечего.
   - И когда начнём?
   - Уже давно начали, а ты: «Когда начнём?» Глупее вопрос только: «когда закончим?» - засмеялась Волкова. – К концу курса ты можешь дойти с совсем другими преподавателями: для ведьм «конец курса» - Беспредельность. Как говорила Елена Гордеевна, мастер омского отделения «Чёрного Братства»: «Начало – Мир, танец внутри гирлянды. Конец – Шут, уход в Беспредельность».
   - Таро, - сказал я.
   - Да, один из вариантов. Можно выразить и по-другому. Можно никак не выражать – просто чувствовать жизнь и всё, как надо, делать. Но остаётся одно: учиться и применять полученные навыки в жизни. И это длится с первого крика младенца до последнего вздоха старика. Высшая мудрость не в отсутствии ошибок, а в умении не делать дважды одну и ту же глупость. А для этого нужно учиться, нужно познавать себя и мир… Ой, извини, тут меня кто-то вызванивает… - хватает с компьютерного стола мобильник. – Слушаю. Добрый день, Вера. Да, как договаривались. А где ты сейчас? Кто именно? Ладно, хорошо. Всё, не транжирь карту. Пока, - кладёт телефон в карман рубашки. – Через полчаса Вера с Алексеем приедут – там у них какой-то сложный вопрос, надо с ними поработать.
   - Ну, тогда спасибо за помощь в обучении и уделённое время, - я встаю и собираюсь выйти в коридор. – Пора мне сваливать.
   - Куда-то торопишься? – спрашивает ведьма.
   - У вас какие-то семейные дела, отвечаю я. – Я здесь лишний.
   - Разве я тебя выгоняла? – Анна Андреевна слегка берёт меня за плечо, чуть сжимает руку. – Ты можешь остаться. Кстати, Вера будет рада тебя видеть. Серьёзно.
   - Но ведь у неё к вам какой-то сложный вопрос.
   - Мать-Богиня… Так это же секундное дело, в принципе. К тому же, приедут Габи, Наташа, Мария, Серёжа Литвиненко (Дред который), Аля с Русланом. У меня же сегодня лекция.
   - Я пока ещё не член круга.
   - Конечно, я тебя не держу, но… Тебе это пригодится, как-то робко замечает Волкова.  – Кроме того, ты имеешь право обучаться в кругах – я тебе ещё когда это говорила… Ой, звонят в дверь, пойду открывать, мы выходим в коридор, и Анна Андреевна открывает дверь, за которой стоят Бэби Спайс и Мария – младшая сестра Атлас.
   - Анна Андреевна, спрашивает Мария. – Куда пельмени положить?
   - В морозилку. Да вы проходите, я сама…
                7. 06. 2003.
               
                Заключение.
   - Что, блинами давишься?
   - Нет, только подошёл, - я оборачиваюсь. Спайсушка в «матрасных» штанах с монетами и цветастой блузке, Аля в «ковбойке» и джинсах и Руслан Байбулатов в сандалетах «Ecco» - вского типа и летнем костюме стоят рядом с «Русской Трапезой». Девчонки – «с тапками в зубах» (как это они не обжигаются на таком горячем асфальте?).
   - Как мыслишь насчёт «Кофе-Соло»? – пытается подкинуть идею Аля.
   - Денег нету на «Кофе-Соло». А хотелось бы.
   - Ну, тогда пошли, - говорит Руслан. – Тем более что мне сегодня тридцать первый грохнул.
   Через несколько минут (босоножки Али и кеды Спайсушки оказываются на лапках у самого входа) мы уже сидим за моим любимым столиком у витрины с конфетами, а мой тёзка Масличенко пишет в блокноте солидный список блюд, прилагаемых к чаю (два «шнель-клопса», «киевская» котлета и утиная грудка, а к самому чаепитию – ассорти тортов: до нас витринку хорошо подчистили).
   - Чай сейчас или попозже?
   - Сейчас, - отвечает Руслан. Масличенко забирает «фолианты» и уходит за стойку бара. Мы переходим к разговору, предварительно поздравив Старбёрста – зачем, собственно, и собрались-то.
   - Волк, бедняга, тут обиделся на меня, - я усмехаюсь. – Якобы я его с, как он выразился, Г. Г. Г. Аллином сравнил в той книжке. Я ему, конечно, попытался всё объяснить, но он гнул своё: я, говорит, на него не похож, потому что он от героина сдох, а я, говорит, помру от самогонки.
   - Это где ты про «Девятку» писал? – спрашивает Бэби Спайс.
   - Да, где мы с Анжеем про Деборда говорили. Помнишь, я давал тебе читать? – спрашиваю я у неё. – С чего Волк решил, что под Великим Зверем понимают его – не знаю.
   - Если Волк похож на Алистера Кроули, - говорит Аля, - то я после этого, наверное – Глория Гейнор. Сильно похожа?
   - Как я на Сергея Минаева, - отвечаю я.
   - Вот именно, - продолжает ведьма. – И вообще, как он читал и чем понимал написанное?
   - Не он читал. Ему пересказали. Некто Шевчук. Кстати, когда я объяснял ему, чья это точка зрения, я привёл в пример Стаса Богорада, но для Волка это было малопонятным – он не шарит в сайкобилли вообще. Тем более он не знает MEANTRAITORS.
   - Ну, ты загнул, - улыбается Спайсушка. – Анжей, конечно, неглуп, безусловно, очень амбициозен и в самом деле предъявляет ко всему и ко всем повышенные требования, но на этом его сходство с Богорадом заканчивается. Кстати, как тебе последний альбом Стасика? 
   - «Guts For Sale»? Нормально. Очень даже приличный альбом. Но это не главное. Главное в другом: «Панки оккультного мира» многим пришлись ко двору. Увы, ситуация с «Учением ведьм» не такова – не всех это интересует, как Дину, Мисс Босвелл и Панночку. К слову, Панночка недавно узнавала про вас, когда я ей Алину точку зрения насчёт Кошмара изложил.
   - Что, мстить будет? – Аля засмеялась, дав себе в скулу.
   - Нет, хочет в общину вступить.
   - Да, - усмехается Спайсушка. – За компанию с Мисс Босвелл?
   - Сама по себе. Кстати, она в Окунево собралась поехать на поиски кристалла.
   - Поздняк метаться, - Аля смеётся. – Шутка. Пусть себе ищет – может, найдёт чего. Но это не главное. Главное, мне тут Натка говорила, ты про сатанизм пишешь.
   - Ну, да, - я усмехаюсь. – Я уже давно собирался. Точнее, я её написал, но издал только три пробных – одну Кинесу послал. Я же с ним сотрудничать собираюсь…
   Масличенко ставит на стол сахарницу и прочие приборы: чайники («Дарджиллинг» для Спайсушки, «Верт-де-Шин» для Али и Руслана и чёрный с жасмином для меня), чашки. Уходит на кухню.
   - Я тут после «Рока за мир» вот сюда заходил – чай с пирожком пил, - я покачиваю чайник, шевеля заварку.
   - Дай сюда, - Аля раза три-четыре переливает чай из чайника в чашку и обратно. – Вот так делается. У нас, на Востоке это называется «женить чай».
   - Вот, это мне Аня и рассказывала тогда.
   - Какая Аня? – удивляется Руслан.
   - Степнова, - поясняю я. – Она здесь работает.
   - А, - Руслан улыбается. – Знаю. Низенькая такая, симпатичная…
   - Руслан, - Аля хмурится, - не шути так со мной. А то…
   - Не обращайте внимания, - Руслан отмахивается. – Просто я говорил, что я эту Аню знаю. А что она говорила?
   - Ничего, просто спросила, желаю ли я, чтобы он побыстрее заварился – я так же чайник покачивал, чтобы заварку расшевелить. А в процессе (кстати, специально чашку принесла) рассказала, как и что.
   - А, тогда понятно, - смеётся Аля. – Она здорово работает. А здесь кадры приличные, кстати.
   - Я это заметил. Это у меня отходной путь, если «Провиант» занят. Ну, сейчас ещё «Чайная Планета», но там дороже: чай – от сороковника.
   - Зато матэ есть, - усмехается Спайсушка. Тебе в твоей кепке и с такой бородой со скидкой сделают – когда ещё живьём Че Гевара зайдёт.
   - Не Че Гевара, - поправляю я. – Моряк сказал, что Фидель. Если только один Моряк, а не пол-Плахи.
   - Кстати, борода у тебя солидная получилась, -  Руслан занимается «бракосочетанием». – У меня такая ни за что не вырастет. Тебе бы ещё тесёмку на волосы – и можно на Воронкова.
   - Тоня, Руслан, - замечает Аля, - вы бы меньше трепались-то. Одна от Константина и к Константину бегала – её не вахте без лишних пускали, - а другой дома у меня кусок мыла измылил и полтюбика вазелина на плечо извёл. И ещё туда же – Рыбин и Сенчукова.
   Все жутко засмеялись.
   - Да ладно, - я усмехаюсь. – Кстати, я к нему ходил цены узнавать. Скоро пойду язык дырявить. Уже давно хотел. Вообще…
   Масличенко ставит перед Алей утиную грудку, затем на столе оказывается котлета «А-ля Киев» (просил Старбёрст), а нам со Спайсушкой достаются «шнель-клопсы».
   - Торты будут к чаю, - говорит официант. – Хорошо?
   И удаляется, получив утвердительный кивок Руслана – в кофейню зашла немолодая пара, одетая довольно интеллигентно.
   - Насчёт «вообще», - Аля разматывает нож и вилку. – Тебе бы дали возможность – ты бы, как Анжей, насобирал коллекцию. Или, как Виталий, наш дантист, уделался бы. Плюс пирсинг.
   - Лично мне это нравится, - я подчищаю картошку. – Просто я бы не назвал себя тату-фэном. Это Волк сказал, что я «весь зелёный». Меня тот парень сравнил с Кротовым, которому (не Кротову, конечно) волк это сказал. Дескать, та же манера речи, но без хахонек, как у Кротова.
   - Этого Кротова не Антоном зовут? – интересуется Бэби Спайс.
   - Ну, Антоном. Он стопщик, по-моему.
   - А парень тот откуда, который вас сравнивал?
   - По-моему, из Иркутска. Он тоже стопщик, с Кротовым общался.
   - Понятненько, - смеётся Аля. – Просто Белка знает этого Кротова. А вообще, к слову, чего только не скажут. Ты просто забей на это и делай то, что считаешь правильным. Как у нас, ведьм говорят: «Не причиняй другим вреда, а в остальном – делай, что хочешь».
   - Хорошо бы, если бы всё было так легко. Но, если честно, то я согласен, – я занимаюсь «шнель-клопсом».
   - Правильно, - Руслан завершает свою часть ужина. – Уже один шаг. Ты просто учись нашему ремеслу – и полдела уже сделано.
   - Но полдела – не всё.
   - А жизнь? – усмехается Спайсушка. – Познание мира? Что, плохая вторая половина?
   - Ну, так ведовство же – это и есть познание. По-моему, ты и сама об этом говорила немало.
   - Да, познание и взаимодействие, Аля складывает на тарелку нож с вилкой. – И ничто ничего не главнее – без познания невозможно грамотное взаимодействие, а если не контактировать с миром, то ты даже потеряешь, что уже имеешь. Вообще, кстати, тема эта не так проста, как кажется. Но просто и рубаху не наденешь, не то, что мир не познаешь…
                3. 07. 2003.

Личный Храм.

                Общий очерк.
                Я – Гекльберри Финн, а просто  - Гек,
                Я – очень-очень дурный дуропек,
                Я – шизофрен, а шизофрены
                Не знают страха и измены,
                Парапупапупарапарапупа!
                Я – шизофрен, а шизофрены 
                Не знают страха и измены,
                Парапупапупарапарапупа!
   - Аттракцион, - Аля зашнуровала кеды. – Два взрослых мужика, отягощённых семьями (и трезвые притом) занимаются всякой х**нёй.
   Анжей и Ник подходят к нашим качелям - «дуге» с абсолютно серьёзными «физиями», как будто не устраивали этот дэнсинг с дурацкой песней. Уваров плюхается рядом с Абдуллаевой, Анжей садится ко мне.
   - Карлсон приехал, - Водецкий усмехается. – Кстати, если вы с Анной Андреевной сейчас поедете – у него места есть. Червонец с рыла.
   - А Анна Андреевна где? – спрашивает Аля.
   - Здесь я, - Волкова подходит к нам с баулом на плече. Униформа «Чёрного Братства» уступила место джинсовому костюму и бандане. – Вещи не забыла?
   - Нет, - Абдуллаева поднимает с земли рюкзак. Мы (я, ведьмы и работяги с завода) занимаем места в белой «газели». Анна Андреевна расплачивается с Карлсоном, и «наш паровоз» трогается помаленьку. Аля оборачивается ко мне. – А ты со своей бригадой на завод едешь?
   - Почему? На виадуке сойду, - отвечаю я. – Остальным-то в Амур и на Северные, да и в робе домой не поедешь. Мы же с завода ни лопат, ни граблей не брали – возвращать нечего. И вообще, время уже не рабочее, домой пора.
   - Слушай, - вдруг спрашивает ведьма, - а ты свободен?
   - Вообще-то да, - хмыкаю я. – А почему ты спрашиваешь?
   - Можно до «Маяковского» съездить.
   - Ты киношку имеешь в виду?
   - Ну, да, - улыбается Аля. – Ресторация же там. «Толстяки».
   - У меня даже на «пакетный» чай денег нет.
   - Не вздыхай так тяжко, - успокаивает Волкова. – Это была моя идея. Но ты волен согласиться или отказаться – я не обижусь.
   - Я и не против, - теперь успокаиваю я. – Только лапки придётся вымыть получше, а то народ распугаю.
   - Да нормально ты их вымыл, - отмахивается Абдуллаева. – Ну, если что, на месте сполоснёшь, а мы стол подержим.
   Заводские ухмыляются – должно быть, представили себе убегающий стол. Ведьмы делают вид, что им параллельно, и откидываются на спинки сидений, в то время как я отсчитываю (правда, без особого прилежания) дорожные знаки и километровые столбы.
   - Километры считаешь? – Аля потягивается, как кошка. – Тоже правильно. Я, кстати, сама так делала, пока не научилась с подсознанием работать. «Повседневный» разум ведь вроде беса из «Чёрной Книги» – всё работы требует. А нет работы – изматывает, как бык на родео. Природа у него такая. Надо только уметь его приручить. А то он тебя приручит.
   - Что верно, то верно, - я усмехнулся.
   - Шутки шутками, - ведьма отрывается от окна, - а ведь так это. Тем более что нехороший этот «повседневный» разум – впрочем, как и весь «физический» мир, - затягивает в себя, будучи для многих единственной реальностью. А на самом деле мир намного больше, чем «достают» рецепторы (которые многие люди используют «на износ» в ограниченном пространстве – и это считается вполне нормальным).
   - Учиться неохота, - усмехается Анна Андреевна. – Тяжело. От работы кони дохнут. Лучше отдыхать в райском саду.
   - Ага, - хихикнула Аля. – Типа, джинн Рахат-ибн-Лукум: хлоп в ладошки – и хавка сама в рот летит.
  - Ладошки отобьёшь, - буркнул я, - а не полетит.
  - А ты как хотел? – согласилась Волкова.  – Басня Крылова «Лиса и виноград». Аскетизм, как производная от фатализма, базирующегося на лености.
  - С чем соглашусь, - ответил я. – Помню, мне на работе по первости тяжело было осваиваться. Главное, надо было взяться и закончить. И даже сейчас – хоть и в меньшей степени, - это тоже есть.
   - Едва ли ты в этом уникален, - Абдуллаева положила ногу на ногу. – В новой среде нужно притираться. Я тоже через это прошла. В анатомку себя ходить заставляла – учти, я по профессии гастроэнтеролог, мне брезгливость по штату не положена. В больнице та же х**ня была: ты, например, на «фибро-гастро» только с дрожью в коленках шёл, а иным эндоскоп хрен засунешь – некоторые его аж кусали (причём, взрослые люди). Но и с такими приходится работать, и здесь ничего не попишешь.
   - Естественно, - улыбнулась Анна Андреевна. – Так и есть. Приходится оставлять свои «регалии» за порогом нового места – только реальные рабочие навыки. И хорошо, если ты в этом разбираешься лучше (или, по крайней мере, не хуже), чем остальные: ты легко добьёшься мало-мальского признания (а может, даже и уважения). В противном случае ты окажешься «не в своей тарелке» - и тем в большей степени, чем больше и прочнее к тебе прикреплена балластная часть «эго».
  - «Typicum», - усмехнулся я. – Михаил Петрович Красноштанов. Он же Дурак, он же Наполеон Бонапарт. Кичился стажем и считал, что все его обязаны уважать, в то время как он может, кого хошь назвать молокососом (ему, бедняге, нагрубили – и плевать, что «за дело»). В конце концов, его перевели в другой отдел, а там у большинства тоже стажа не один день, родственников в начальстве нет, коллектив спаялся ещё когда. Бонапарт не выдержал и написал «по собственному». И очень скоро. 
   - Так ему и надо, - Аля сменила позу. – А вообще, мне Белка эту историю «без имён» рассказывала – Анжей потом объяснил, про что разговор был. Вот почему я этот разговор и поддержала – чтобы на нужную тему вырулить: как строить свой личный храм, как быть оккультным «профи», а не «пустоцветом».
   - Учиться, - сказал я. – Познавать и чувствовать мир. А это самое трудное. И чем выше ты забрался…
   - Извини, Саня, я тебя поправлю, - вмешалась Анна Андреевна. – Не «чем выше забрался», а «чем прочнее укрепился и больше приобрёл. Но ты прав, здесь (и с этим багажом) становится сложнее учиться дальше. Потому что дальше не лучше, а по-другому. Относительно других процессов достижения цели – проще и быстрее.  С точки зрения сторонних наблюдателей. Помнишь Парк Победы? Я говорила тогда: «Научился нести десять килограммов – тренируйся, увеличь нагрузку». Должно быть небольшое усилие для поддержки формы. Необходимость «дорожных знаков» в познании мира существует. И правила есть. Но глупо бросать в помойку свободу выбора: если звёзды зажигают – это кому-нибудь нужно. Но нужно помнить и об ответственности за этот выбор. Есть такая руна в Старшем Футарке – Гебо, Руна Свободы. Как об этом сказал Антон Платов: «Искренний и плодотворный союз невозможен там, где члены его не обладают полной свободой. Но и свобода – в глубочайшем смысле слова, - невозможна там, где каждый “тянет одеяло на себя”». Поэтому построение личного храма в отрыве от окружающего тебя мира невозможно, независимо от того, идёшь ты путём Пентаграммы Посвящённых или Пентаграммы Бафомета. Это стоит помнить всегда, но это отнюдь не повод сесть на песок, изображая из себя то ли Лао-Цзы, то ли «ходячий ступор» - ты получишь «ноль, как произведение ноля на любое число», то есть останешься ни с чем и станешь никем.
   - Трупом, - добавила Абдуллаева. – Кони двинешь с голодухи.
   - Вот-вот, - подтвердила Волкова. – Поэтому ведьмы почитают, как главную молитву, не «Отче наш», а «Трискель Воннегута».
   - Если я не вру, то: «Господи, ниспошли мне душевный покой принимать, как есть, то, что я не могу изменить, мужество изменить то, что в моих силах и мудрость всегда отличать эти вещи одну от другой», - проговорил я. – Виллу Тамме говорил это в интервью с Аксютиной. И кстати, Марина Торопова что-то об этом упоминала.
   - И помни это всегда, - сказала на это Анна Андреевна. – Это одна из первооснов личного храма в ведовстве. И только ли в нём одном. Понимание мира, чувствование его и взаимодействие с ним составляют Трискель Личного Храма, - и нет разницы, Левого Пути этот храм или Правого: мир един, и, по большому счёту, взаимодействие со всеми его частями идёт всегда (неважно, «от противного» или нет).
   - Поэтому ведьма тридцать раз подумает, включать или нет в свою персональную символику что бы то ни было, - продолжила Аля, закатывая рукав «ковбойки». – Я надеюсь, татуировку на правой руке у меня ты помнишь (памятник Мусе Джалилю), - показала мне татуировку на правой руке – окружённый, как вихрями, красно-зелёными «кельтскими вязями», человек, рвущийся с камня ввысь, разрывая огромную колючую проволоку. Я задолго до знакомства с Алей знал, что в Казани стоит такой памятник (на фотографиях видел). – И набила я себе Мусу, потому что не вижу смысла скрывать, что у меня родовые корни в Казани. Да взять ту же пентаграмму: Пентаграмма Бафомета для нас – не «знак дьявола», а «доминанта Кернунна», базирование магии на интересах «эго». Здесь и заключается опасность: усиление отчуждения приводит к «глухому экрану» - «проклятие Ларры». И по этой причине мы никогда не ставим этот символ в «личную мандалу» на лидирующем положении, а, скорее всего (лично у меня это так), ведьма не будет носить «бафомета» на себе: незачем (мы ведь не противостоим Божеству). Так же и свастика или крест – мы не используем те символы, которые в доминанте дают отчуждение или разрушение, как основу modus operandi. Символ – это, как любит говорить Натка Атлас, графическое обозначение принципа.
   - С очевидными вещами, - сказал я, - несогласны только идиоты и пятидесятники.
   - По-моему, - Абдуллаева прыснула в ладошку, - даже пятидесятники вряд ли убеждены в том, что лошади лают, а кошки живут в скворечниках. Другое дело, - она стала серьёзной, - что логика оккультиста – совсем не логика христианствующего обывателя или коммуно-материалиста, но я сама убедилась, общаясь с подобной публикой, что там, - она показала на середину груди, - на уровне души, они чувствуют, что что-то здесь не так, как они говорят.
   - Ты знаешь, Алсу, но, по-моему, Сигизмунд Кржижановский написал о большевиках, что они – «идеалисты своего материализма», - ответила ей Волкова. – Да и Тагор назвал СССР «духовной державой мира» - СССР времён ярого сталинского атеизма и сброса крестов с церквей.
   - Не знаю, Анна Андреевна, - пожала плечами Аля. – Из Кржижановских я знаю только Глеба – соратника Ленина, - а вот с Сигизмундом сложнее: Анжей мне о нём говорил, но книг этого товарища я не читала. Но, наверное, он прав насчёт большевиков: материализм в чистом виде – это типичное «carpe diem» с его хватанием благ, как  будто завтра не будет ни их, ни тебя. «Лови момент», - подытожила она, - что на латыни и есть: «Carpe diem». Но, сколь хорошо я знаю коммунистов убеждённых, то при малейшем признаке «carpe diem» у них начинается гнедой крап с чиханием и соплями, а иным и вовсе смерть без ингалятора. «Вещизм» и «потребительство» для них – матерные ругательства.
   - То-то они всем и недовольны, - усмехнулся я. – Дескать, везде бездуховность одна и «сникерсы».
   - А ты как хотел, собственно? – улыбнулась Абдуллаева. – С одной стороны, они против «мистики и мракобесия» - наука доказала, что бога нет, а после смерти все идут в крематорий, в наш советский колумбарий. С другой – «в победе бессмертных идей коммунизма мы видим грядущее нашей страны». Бог – Великая Идея, а «святые» - Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин, Мао, дядюшка Хо, Че, Пол Пот. Как говорил Вольтер: «Если бы бога не существовало, его следовало бы выдумать». Natura horreat vacuum. Отсюда внутреннее противоречие между ярым отрицанием богов вообще и оголтелым обожествлением Идеи. Фашисту проще: у него есть божество – Родина, и её, Родины архиепископ Вождь Нации (в конечном счёте, Сталин и сталинисты сделали объектом поклонения этот суррогат Божественной Четы). Потому что Вольтер был прав – и никакими репрессиями нельзя доказать, что это не так: объективно Вольтер прав.
   - А что это даёт для личного храма? – поинтересовался я.
   - Построение его в рамках какой-либо системы или без системы вообще – создавая свою, - пояснила Анна Андреевна. – Хотя основных-то траекторий две: Правый и Левый Пути. Следование законам богов или создание своих. Здесь уже действует личная воля: ты сам решаешь, с кем ты будешь (следовательно, какова будет твоя дальнейшая судьба). И на это направлено всё: символы, действия, заклинания, покрой одежды, если угодно. Вот почему (в первую очередь) в Старой Традиции у любого человека было четыре-пять видов одежды на разные случаи, и символика на ней довольно здорово различалась. Не зря на экзамен надевают «счастливую рубашку»: одежда впитывает информацию, а глубокое убеждение даже из «бытового суеверия» может творить чудеса, в то время как делание «потому, что так надо» величайшую магию делает ничтожным кривлянием. Говорили же в народе: «Не всяк монах, на ком клобук». Важно всё вместе: сила тела, ясность ума, крепость духа. В Шаолине монахи на тренировках тела работали так интенсивно, что протирали ногами в каменном полу углубления. И тибетские ламы садились голыми в снег – и никаких отморожений и застуженных почек.
   Я невольно вспомнил Атлас – Натка как-то раз (года этак за два до этой беседы) ради спора несколько разиков «приласкала» хорошенько босыми ногами докрасна раскалённую кочергу (и ни единого ожога при этом!). Ведьмы заметили мою ухмылку, и случай с Мартинес определил дальнейшую тематику разговора.
   - Ну, вот видишь, - вступила в разговор Аля. – Да, это не вершина умения, верно. Но это и не «семечки» - это говорю тебе я, инструктор со стажем (ты сам можешь в этом убедиться – могу дать пару уроков). Нет, на самом деле те же угли – это, скорее, экзамен, констатация факта. Правда, Хизер говорила, что она сама (а она – «профи») никогда до конца не знает, как удастся всё действо.
   - Эта Хизер, не Эш ли часом? – спросил я. – Как её называет Ник, «американский ответ на Лизу Вересневу».
   - Да, Хизер Эш, она из Калифорнии, - ответила Волкова. – Её показывали в «Тайнах, магии и волшебстве». А к нам она раза два на семинары приезжала в Красноярку – я её приглашала. Так или иначе, но Хизер сказала чистую правду. Помнишь Пети?
   - Мы находимся в состоянии непрерывного обучения, - отбарабанил я. – Мир меняется, да и навыкам нужно практическое применение. Я неправ?
    - Абсолютно прав, - сказала Абдуллаева. – Но угли – это частный случай, всё гораздо шире. Возьми хотя бы то же умение находить и сохранять в рабочем состоянии нужную информацию, распознавание случаев необходимости применения нейтрализации, классифицирование ситуаций вообще. Это же надо уметь. И часто сложно представить себе, что ты это можешь.
   - Если бы я ничего не умел, то года так два назад (даже поменьше) я бы запаниковал, хватани меня сердечный приступ, - ответил я на это. – И не суть важно, что бывает хуже, но реже: тогда (буду честен) мне стало страшно. Но я более-менее себе представлял, как действовать, поскольку полностью я не отключился – хоть и темно было в глазах, да и двигаться было трудно.
   - Правильно, - сказала Анна Андреевна. – Кстати, экстремальность и новизна ситуации часто идут на пользу – стимулируют все силы для выравнивания баланса. А слишком спокойная жизнь расслабляет. И самое сложное – преодолеть эту проблему, не влипая в экстремальные ситуации. Этому учатся годами (а, по сути – всю жизнь). И поверь мне, это намного сложнее, чем адские проблемы. К слову, это одна из причин, по которой часто распадаются с виду благополучные семьи.
   - Чем-то на Гурджиева похоже, - сказал, было, я.
   - На Чеховского Ипполита Ипполитовича это похоже, - возразила на это Аля. – В предсмертном бреду. Прочитай, как следует, «Учителя словесности». И ни Гурджиев, ни дон Х**н Ё**воюматус здесь ни при чём. Другое дело, что многим это не кажется столь очевидным, как то, что Волга впадает в Каспийское море. Отсюда и непонимание, а от него – все проблемы. 
   «Газелька» остановилась на виадуке. Мы вышли наружу и направились к «Стрельникову». И в этот момент где-то глухо, но весьма настойчиво запиликала «La Vida Loca».
   - Да, - Абдуллаева приложила к уху свою «трубу». – Ваалейкум ассалам. На «Стрельникове». Хорошо. А ты сам-то где сейчас? Отлично, - взгляд на часы, снова к «трубе». – Мы сейчас на автобус сядем – и сразу до киношки. Приедешь раньше – займи столик. Очень хорошо… Что? Поняла. Джимми с Анной Андреевной. Руслан, не мудри, занимай обычный столик. Тем более. Ладно, в ресторане встретимся. Счастливо, - положила мобильник в карман куртки и обернулась к Волковой. – Анна Андреевна, о чём мы говорили? 
   - О том, что формирование личного храма в ведовстве затрагивает все сферы деятельности человека, созидающего храм, и каждый элемент здесь важен наравне с другими, - ответила Волкова. – И ничего не должно делать без полного осмысления, даже самую малую отделку. Тогда всё будет работать именно так, как надо.
   - Анна Андреевна, - подала голос Аля. – «Восьмидесятка».
   Мы сели на сиденья возле двери. Абдуллаева взяла два билета, один из них отдав мне.
   - Лучше поберечься, - сказала она. – А то «грабиловка» нынче в связке с ментами работать повадилась. А драка нам сейчас незачем. 
               
                Тело, как храм.
   - Ой, - а что ещё скажешь, когда чьи-то тёплые, мягкие лапки закрывают тебе глаза в самый неожиданный момент? «Автоматом» перебираю всех низкорослых, кто бы мог это сделать – Белка ниже ростом, Габи такие приколы не свойственны, да она и перстни такие не носит. – Спайс? Что за шутки?
   - Пардон, я, должно быть, переборщила, - Бэби Спайс в сабо и клешённых джинсах (блузка с «огурцами», как завершение ансамбля) стоит и улыбается, как Джон на небесах. – Ну, пошли, что ли?
   «Вопрос мест» уже отпал – Анна Андреевна уже сидела за столиком в центре зала, а на диванчиках неподалёку расположились Аля, Мурад, Роза и, конечно же, Старбёрст. Все реверансы – и мы со Спайс садимся за стол, занятый Анной Андреевной.
   - Итак, о личном храме, - начинаю, было, я, как только Наталья (та официантка, что встречала нас у входа) отходит к столу Байбулатовых.
   - А что ты хотел знать о личном храме? – спрашивает Волкова.
   - Мы начали об этом и не договорили, - поясняю я.
   - Извини, я на самом деле отвлеклась тут с этим первым, - смущённо говорит ведьма. – Но раз уж сказала «а», то скажу и «б». Далее – по алфавиту. А вот начать я хотела с одного вопроса.
   - Я вас очень внимательно слушаю.
   - Ты давно увлекаешься татуировками?
   - Лет семь, наверное. Если с первых считать. А что?
   - Судя по некоторым из них, ты очень резко отчуждал себя от христианства. И явно с люциферианских позиций. Я ошибаюсь?
   - Ни в коей мере. Конечно, за годы поисков многие углы сгладились, но так или иначе, я по-прежнему не приемлю христианские принципы.
   - Любовь к ближним и служение им в их числе?
   - В известной мере. Просто потом я понял, что эта мораль – полный трёп, и отнюдь не все христиане реально её соблюдают, - пояснил я. – Я же говорил, что пытался опровергнуть так называемые «вечные истины»…
   - И нигилизм постепенно перерос в следование «антисистеме»?
   - Скорее, в стремление к ней.
   - Стремление и созидание, - сказала Спайсушка. – Подручным средствами в виде иглы и туши.
   - И ещё один момент, - уточнил я. – Родительское «не смей». Помочь мне тогда было, в общем-то, некому.
   - Таким образом, ты подобным поступком сказал родителям: «Эта территория – моя, и без моего разрешения сюда никому нельзя», - подвела итог Анна Андреевна.
   - Согласен, так и было.
   - Вот теперь всё понятно, - сказала ведьма. – Это был не просто сатанизм, как его обычно понимают, а даже «Сатан – ИЗМ», как сказала бы Дина Белецкая. Противодействие, как модель поведения. Соответственно, демонстрация этого через внешность, через поведение. Как говорил инженер Гор в «Аэлите»: «Хорошо. Смерть! Пусть смерть! Для вас!.. Для нас – борьба!» Или нечто в этом роде.
   - «Жизнь должна стать большим, чем она есть», - продолжила Бэби Спайс. – И нежелание влачить «нормальное» существование. Отсюда панк и число «666».
   - В более раннее время я носил именно панковские штуки, - подтвердил я её слова. – Булавки, драные штаны, «ирокез», всё изрисовано и исписано лозунгами.
   - Этакий современный суфизм, - заключила Волкова. – Конечно, не такой яростный, как у дервишей Востока. И ты знаешь, но хорошо, что ты в «Тотем Борджиа» не продолжил старую тему в татуировке, а начал новую – кельтскую. Поиск не замкнулся на тотальном антагонизме, чему весьма поспособствовали бы ориентированные в сатанизм татуировки.
   Я сделал такие глаза, что Наталья Орейро, увидев что-либо подобное, упала бы в обморок.
   - Представь себе, всё именно так, - сказала Анна Андреевна. – Татуировка – это претензия на долговременность взглядов, так как её, как рваные джинсы на смокинг не сменишь, условно говоря. И именно поэтому у нас, ведьм, считается, что это – не просто картинки на теле. В древности татуирование было очень строго регламентированным – гораздо строже, чем в той же тюрьме. Так же, как в Японии сейчас мастера искусства «ирэдзуми» - хори, - не возьмутся татуировать просто человека – только по рекомендации. Да и личностная татуировка… Это даже сложнее, чем в уголовной среде – там всё «по полочкам», а личные мотивы намного глубже статуса – уже не на уровне «повседневного» разума…
   Подошедшая Наталья спрашивает нас, требуется ли помощь в поиске нужных блюд. Анна Андреевна просто спрашивает нас, что бы мы хотели, и заказ формируется довольно скоро. Хлеб мы берём белый (Волкова чуть не угодила однажды под нож хирурга с язвой желудка), а чай просим принести в один заход с супами. Официантка уходит на кухню.
   - К вопросу татуировок у ведьм, - я откладываю меню. – Я вот лично заметил «общие моменты» - кельтские узоры, пентаграммы, символика Каббалы, - но много ведь и личного. Тот же Джалиль у Али – многим он никуда не упирался. У Дреда на плече – африканская символика.
   - Дред – реггер, он к тому же изучал практики Вуду, - объяснила Бэби Спайс. – Ганджу он, конечно, не курит – он реггер, а не растаман, - но Вуду изучал. Он – хунган, «белый маг» Вуду. Но это Дред. Танька Флауэр Пауэр – хиппи в прошлом. Отсюда её «цветы-пацифики» на руке. У меня на левой ступне по ребру «Kiss me please» - юмор такой: я тоже неформальствовала основательно. Тату – суть тебя, то, что ты хочешь сохранить. Отсюда и ритуальные разрисовки индийских брахманов и танцовщиц, марокканские рисунки хной, боевые и шаманские раскраски индейцев. Только они – временные. Потому что нужны не всегда. Такой рисунок – знак трансформации. Ты – это не совсем ты, если смотреть на это с точки зрения обычной жизни. Тот же шаман (если не брать его на камлании) – обычный «гомо сапиенс» своего рода-племени: ест, пьёт, спит. А на камлании он – совсем не то, что в жизни. Здесь раскрывается та часть его сути, которая в обычной жизни без надобности. И для этого он одевается в свои одежды, красит красками лицо и долбит в бубен. А татуировка, чернение и спиливание зубов, пирсинг – это долговременный статус. Что в племени, что для себя лично. В общине это – знак принадлежности, а лично – позиция по жизни: панк («я – отброс общества») бьёт на себе крысу или мутанта, байкер – «харлейскую» символику и сексапильных баб, скинхед – руну Эрда или свастику (если он фашист). И поэтому я все рисунки для себя придумывала тщательно, медитировала над ними долго. И только после этого била их себе (и дело тут вовсе не в боли).
   - Ты отчасти, конечно, права, Тоня, - мягко вклинилась в разговор Анна Андреевна. – Но нельзя забывать и об обереговой сущности татуировок. У Алсу той же самой, - она кивнула в сторону Байбулатовых, - на правом плече внизу сделаны руны Кано, Перт и Ингуз – Целящие Руны: она врач. Такие же руны и у её Руслана – по той же причине. Та же «адамова голова» - известный символ смерти. Байкеры этот символ часто себе делают, где надо и не надо: дескать, уже побывала, курносая, поищи другой добычи – к слову, байкеры обожают шутить со смертью. Вообще они многое – и это тоже, - взяли из арсенала пиратов и «вольных стрелков» (не любителей спокойной жизни и устоявшегося порядка). А уж взять падких на приметы моряков, так эти разрисовывались на славу. И солдаты тоже. Ведь татуировку можно потерять только со своей кожей – в отличие от кулона или браслета. Чем она и удобна. И действует постоянно – потому что не снимается. И в жару аллергии не вызывает, как металлические кулоны нательные – те же кресты, к примеру. Почему строгие христиане, для которых обереги – это «язычество», резко отрицательно относятся к татуировкам, пирсингу и шрамированию. К тому же, в двадцать восьмом стихе девятнадцатой главы Книги Левит (входящей, кстати, в каноническую Библию) чёрным по белому написано: «Ради умершего не делайте надрезов на теле вашем и не накалывайте на себе письмён». И чем христианин больше христианин, тем строже он к этому относится. Впрочем, и для нас, ведьм, татуировка – дело сугубо личное, и далеко не все из нас татуированы (тот же Геннадий Антонович, например).
   - Пожилой такой, на баптиста похож, - пояснила Бэби Спайс. – Любит в сером пиджаке ходить.
   - Вспомнил, - я усмехнулся: этот Геннадий Антонович и, правда, на протестанта сшибал, а не на ведуна – тем и выделялся. 
   - Вот, - продолжила Волкова. – И потом, внешние проявления – это «храмовая роспись», а главное в храме – сам храм. В Личном Храме главное – тело, его развитие. От банального хождения босиком по стеклу и огню до дальних астральных путешествий и мгновенного освоения новой среды. А начинается всё с зарядки по утрам и развития самоконтроля. Естественно, должна быть дисциплина, но ведовство не предполагает «распятия плоти» - Тело, Душа и Дух являются в человеке единым целым (это трискель А. Л. У. в руническом начертании). Не случайно опора огненной чаши в церемониале магии – треножник: «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху – так достигается чудо Единства».
   - Гермес Трисмегист, - говорю я. – А современная европейская магия во многом основана на герметизме.
   - Глупо отрицать очевидное, - Анна Андреевна оборачивается к подошедшей Наталье. – «Франсуа» вот сюда, - кивок в мою сторону. – А «оливье» - сюда, - это уже к Спайс. – Меню нам пока ещё пригодится.
   - Хорошо, - Наталья (разумеется, пожелав нам всем приятного аппетита) направляется к Байбулатовым – убирать посуду.
   - И снова к нашей теме, - Волкова разматывает нож и вилку. – Как я это только что говорила, фундамент личного храма – это развитие самого человека, раскрытие его внутренних ресурсов. Помнишь игру «Кто быстрее»?
   - Если это та, где два шарика проходят от края к центру по «амфитеатру» из концентрических кругов, то помню, - я потихоньку принимаюсь за салат. – Я же говорил, что видел её в продаже.
   - Замечательно, - улыбается Анна Андреевна. – Так вот, на этой игре легко моделируется нужный принцип: когда все «воротца» на одной линии совпадают, то шарик без препятствий проходит от края к центру. «Принцип кундалини» - прохождение жизненной энергии через все центры до «третьего глаза», соединение работы всех чакр в один ритм и полная концентрация энергопотока, идущего по заданному руслу. Таким же образом энергопоток направляется через руки или ноги. Или через всё тело. Выход – мощный «экран» или преодоление преграды, когда человек разбивает, как фанерку, свежеспиленную доску толщиной сантиметров десять или становится босиком на раскалённое железо. Это ещё не всё: есть более серьёзные области применения этого метода. Медицинская магия, воинская – всё на этом строится. Да и искусство без этого намного хуже работает.
   - Невольно вспоминается Асисяй («со товарищи»), - засмеялась Спайсушка, временно оставив борьбу с салатом. – Как о них говорили «Они ни х** не умеют, но как-то же они держат зал!» И, правда, номера у них порой долбо**ические – то же «низя», к примеру. Я тоже так могу. Но эта «тупость и невразумительность» не исчезла за столько лет со сцены, появляется на экранах до сих пор – а ведь никчёмная х**ня исчезла бы давно. И не такой Асисяй непрофессионал, как о нём говорят.
   - Тоня, я была года три назад на спектакле Асисяя, - ответила на это Волкова. – Слава – чистый импровизатор. И любая вещь меняет весь ход спектакля. Только вот кривлялся, как Пётр Николаевич – и через секунду стоит, как Дима у Мавзолея. Кто-то из пальцев «выстрелил» - орёт, как будто его режут, за живот держится. А ведь этого ни по какой логике не должно было быть. Просто он великолепно чувствует зал. И не работает «из ничего», как, например, дон Хуан Матус. Хотя кто-кто, а дон Хуан-то человека чувствовал великолепно. Так, как он чувствовал Карлоса Кастанеду. Правда, он не «исходил из Кастанеды» - скорее, он его разрушал и перестраивал, в то время как Полунин (о чём и сам он немало говорил) работает на собственном потенциале человека, вовлекая его в равноправную игру.
   - Как Аня Логинова говорит, - продолжила Бэби Спайс, - есть «астральное каратэ»,  а есть «астральное айкидо». «Усиление вектора». А ещё один метод – «хитч-хайкинг»: использование энергопотоков Вселенной и магических принципов, как машин в «автостопе» - часть пути одним курсом, а часть – другим. Широко применяется в церемониальной магии: подбираются символы, заклинания, одежда, запахи, порядок действий – и (конечно, если всё соблюдено) результат обеспечен.
   - Не всегда хватает одухотворённости ритуала, - возразил я.
   - Вот почему ученик в магическом круге имеет ограниченный доступ к ритуалам круга, - ответила Анна Андреевна. – Сначала строят дом, а уж потом размещают мебель и клеят обои. Или я ошибаюсь?
   - Нет, - ответил я. – Именно здесь – нет.
   - С этого и следовало начинать, - Волкова покончила с салатом. – А вот почему многие люди это игнорируют, я до сих пор не могу взять в толк.
   - Хотят всего здесь и сейчас, - я доел кусок хлеба. – За бесплатно.
   - Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, - ответила Анна Андреевна, хмыкнув. – А на деле цена этого сыра дороже «платного». Для мыши – жизнь. Для любителя дарового смысла жизни или «спасения» - свобода: ты зависим от тех, кто их даёт. Не к столу будет сказано, но пользование ватерклозетом приводит к зависимости от коммунальных служб. Телефон и компьютер – зависимость от службы связи и электростанций. Удобства жизни. Чтобы их иметь, надо иметь деньги, каковые, в свою очередь, надо заработать. Нет – езжай в деревню, строй дом, «отхожую яму» (а её ещё чистить надо), живи плодами огорода (которые нужно вырастить сначала). Сложно всё это, трудоёмко. Всё самому делать надо. Значит, придётся себя дисциплинировать, строить.
   - Ну, так крестьяне же с младых ногтей к труду приучались, - я сложил на тарелку нож, вилку и салфетку. – Положение обязывает.
   - Правильно, - Спайсушка прикончила салат. – Иначе довольствуйся малым. Диоген жил в бочке, не держал посуды. Зато его практически невозможно было обокрасть. И по этой вот причине в протестантской идеологии невероятно чтим «принцип настоящего доллара». Ведь он прост и удобен: что не по Библии – в помойку. И он стал modus operandi. Правда, за простотой и кажущейся универсальностью этого принципа кроется и немалый вред: постепенно накапливается «чёрный список». А за ним образуется довольно узкая капсула, вырастающая в «проклятие Ларры». Дискомфорт. Вот почему протестанты злые, как цепные собаки, когда их ставят в тупик, когда им сложно что-либо понять, и им кажется, что у них отбирают их «машинку счастья» (вернее, «героиновый шприц»).
   - Ну, за девять с гаком лет сложно было бы не изучить на своём опыте и негативную сторону протестантизма, - усмехнулся я. – Мне и карами небесными угрожали, а отдельные идиоты и за горло хватали (у кого совсем беда на «вышке»).
   - Понять их несложно, - сказала на это Анна Андреевна. – Они не зря объединялись. В одиночку сложно противостоять миру: не одни сатанисты и ведьмы несогласны с их «благовестием». Кроме того, отмашка от ответа на вопрос – не ответ. Или тогда и водка – ответ. И пуля в голову – тоже ответ. И  так «создать себя» было бы намного проще. Психоделия – это заблуждение своей эпохи. Идею и забвение она дала. Но ненадолго: лет семь-восемь – и на месте психоделии воцарились одновременно консерватизм и разрушение. Ведь за яркими нарядами и броскими лозунгами была пустота. И как психоделисты пришли, так они и ушли. А «одномеры» остались в том же количестве, что и вначале. Менялась-то форма, а не содержание: большинство подавшихся в хиппи – просто «задворки стада», увидевшие в психоделии «деревню Юлия Цезаря», где они попросту были востребованнее, чем среди своих же «нормалов»: собственно, их деньги подняли на вершину чартов рок-группы этого потока. Нет, я с огромной симпатией отношусь к хиппи, но не считаю их методы правильными: они родились из поспешных выводов, сделанных на основе псевдонаучных экспериментов господина Тимоти Лири. Нельзя одним махом заполучить знание мира и умение с ним обращаться: нужно ведь в деталях разобраться, в окрестностях осмотреться, а отнюдь не бежать, сломя голову, в неведомые дали, чтобы выйти наружу, как говорит Анжей, «недоделанной котлетой». Наркомания и алкоголизм – не просветление, а свальный секс ведёт не к Божеству, а в кабинет венеролога. В лучшем случае ты получишь огромное разочарование и рискуешь выбрать максимально скорое самоуничтожение – от громадных доз медикаментов до ныряния с крыши в асфальт. Книга Экклезиаста – пример такого разочарования.
   - А сколько народу пошло по той же причине во всякие сомнительные конторы типа «Юсмалоса» или пятидесятников, - поддержала Волкову Бэби Спайс. – Христиане – так те через одного приходили к своей «истине» после жесточайшего жизненного кризиса: я сама слышала не один десяток таких историй. И, к слову, они были так похожи, как будто христиане их в классе за партами заучивают.
   - А это вообще из разряда «любимых приколов», - я усмехнулся. – Так же, как цитаты из Библии по поводу и без него, характерная фразеология и это якобы неправильное произношение слов.
   - «Знак принадлежности», - подытожила Анна Андреевна. – Как индийские наряды кришнаитов или англизированный сленг неформалов старой закалки. И необязательно, чтобы это было в группе.
   - Ну, - подтвердил я. – Я, к примеру, стал носить булавки и рваные джинсы не потому, что меня кто-то «посвятил в панки». Сам решил, что мне это подходит. И на Козу пришёл уже с убеждениями и соответствующим внешним видом. С сатанизмом то же самое – я ведь долго был «свободным художником». Но перевёрнутый крест и число «666» носил – как признак убеждений.
   - Естественно, - хмыкнула Спайсушка. – Самоформирование внешнее начинается с внутреннего убеждения. Это – подтверждение твоих взглядов. Ты привлекаешь внимание своих и отчуждаешься от чужих. Причём, показываешь, насколько ты серьёзен в своём убеждении. Открытое ношение символики – убеждение других, а скрытое – напоминание «себе и богу», что это так и есть. Если символика снимается – то, что ты исповедаешь, для тебя не главное (иначе бы ты носил её всегда – например, в татуировке). А уж если ты подчёркиваешь убеждение походкой, речью, традициями – ты влип в это по самое «выше крыши». Смена имени – это вообще радикальный метод, фактически – самоотречение. Особенно, смена родового имени: отход от собственного рода, «старт с нуля». Как в монастыре: мирской костюм сменил на рясу, мирское имя – на духовное. И всё – другой человек стал.
   - Новые имена в Откровении Иоанна Богослова, - проговорила Волкова. – А, кстати, у славян сначала (при рождении) давали одно имя, а лет в двенадцать – другое. Даже два других имени: общинное (которым представляются) и духовное (настоящее, его мало, кто знал). И у ведьм тоже два имени – обычное и ведовское (его – и то не все, - знают только в общине). А многие ведьмы работают только под псевдонимами (как Зет Будапешт или Стархоук), а мирскими именами пользуются только в документах. Это делается не из страха преследований, а потому, что ведовство – это иной статус. Так же, как в обрядах круга носится ритуальная одежда. Новичок у нас может и в простой одежде работать, а вот общинник – только в ритуальной (есть и такие, которые всегда носят ритуальные одежды, как знак жреческого служения).
   - Лори Кэбот так делает, - пояснила Бэби Спайс. – Другое дело, что в наших палестинах с этим сложнее. Например, в ритуальной одежде «Исследователей» в орнаменте встречаются свастики. Вот объясни этим тупицам - «мусорам», что левосторонняя свастика – не фашизм, да и вообще, когда был Гитлер (а в России свастики несколько тысяч лет применяются, как оберег). Х**: они просто упираются в то, что мы – скинхеды, а свастику придумал Гитлер. И точка.
   - Тогда зубную пасту изобрёл Ленин, - сказал я. – Патент до сих пор в Ульяновске хранится – можешь съездить и посмотреть.
   - Импотент там хранится, - засмеялась Спайс. – Мумифицированный Збарским. Но это всё – х**ня по сравнению с мировой революцией. Главное в том, что создание личного храма в ведовстве начинается с «создания» ведьмы (или ведуна) в себе, а уж остальное – констатация данного факта. Начни просто учиться дышать правильно и свой внутренний ресурс использовать максимально. Познай себя, раскройся – и сумеешь работать с миром. Ведь «принцип подобия» не отменяли ни Будда, ни Христос. А поскольку «что внизу, то и наверху», то символикой Космократора ты обозначишь безусловное подчинение его законам. Нося же на себе символику Старой Традиции, ты проецируешь вовне то, что эта традиция определяет для тебя modus operandi, то, как ты ставишь себя во Вселенной. То есть твой путь от рождения в Аннуне до ухода в мир Киганта, за границы Кругов Мироздания. Принимая на себя символы и манеру поведения какой-либо системы, ты подписываешься и жить по её законам. Значит, несёшь за это полную ответственность. Ровно столько, сколько ты отдал системе, даже если это сказывается по инерции (как факт биографии). Ты уж извини меня, что я тут тебя закидываю специфической терминологией типа Аннуна или Киганта – привычка рассуждать в ведовских понятиях.
   - Ничего, я понял, о чём речь, - ответил я.
   - Вот, куриный бульон, - Наталья ставит тарелку перед Анной Андреевной, кладёт нам ложки. – Ваш борщ, - это она Спайсушке, - а ваш бульончик я сейчас принесу, - уходит, быстро возвращается с бульоном. – Приятного аппетита, - переходит к мощнецкой компании у окна с нарисованным застольем (эти вылопали зараз четыре кружки пива).
   - И снова к нашему разговору, - Анна Андреевна высыпает гренки в бульон. Я следую её примеру. – В построении личного храма есть один очень важный трискель символьный: «Тело – Одежда – Дом». Ведь мы обустраиваем не только своё тело, но и то, что его окружает. Ведь твой «микромир» составляет не одно лишь тело, а ещё и то пространство, в котором ты живёшь. Та же комната…
               
                «Обитель бога». 
   - …Та же комната – объект творения пространства в работе с Личным Храмом: не зря существуют «васту» и «фэн-шуй», - Волкова разматывает ложку.  – И дело тут вовсе не в названии системы и её деталях – «васту» создали в Индии, а «фэн-шуй» в Китае, каковые не являют собой пупа земли. В ведовских традициях у этого другие имена и методы, но суть, если без межрелигиозного чванства, не меняется, как ни называй. Антон Платов говорит о religio paganorum – «религии селян» (её просторечно называют «язычеством»). Метод ведьм – это именно religio paganorum с её отсутствием «того» и «этого» света и прямой связью людей духов и богов. Кельты называют себя не просто племенами, а потомками Дану, Священной Матери ведовской традиции. То есть для нас не суеверие (вера в непонятную дурь) запустить в новый дом кошку или попросить домового при переезде на новое место переехать вместе с тобой. Лори Кэбот в юности расставляла вместе со своей няней Олив тарелочки с едой для духов места, где жила семья Кэбот. А уж если говорить о построении дома, то у нас норма сначала проверить, не в «мёртвой» ли зоне предполагается строить дом или святилище (хотя дом ведьмы сам по себе – святилище богов).
   - Строить нужно только в «живой» зоне, - подытожил я. – Это тривиум.
   - Да, - ответила Бэби Спайс. – Хотя на самом деле оно всё посложнее будет. Есть такое исландское слово «alfreka» - осквернённая, «мёртвая» земля. Ни один человек в Старой Традиции не вздумал бы приблизиться к «альфрека» для отдыха – не то, чтобы жить в таком месте. И обычно «альфрека» - дело рук человеческих. Прогневал духов места – они ушли, и получается «альфрека». Часто так с домовым бывает. И если это запросто по дурной башке делается, то сознательно (методами инфернальной магии) сделать проклятие на дом или семью – как два пальца обо**ать. В том числе, магией символов. А уж если говорить о том, что символы проецируют конкретно направленную энергию и частично воздействуют на «повседневный» разум, то обстановка дома – это процесс, не требующий суеты и небрежности. Например, рядом с брачной постелью не рекомендуется помещать оружие или символику отчуждения – отношения могут очень скоро пойти прахом. И так во всём.
   - Вкратце о сути, - сказал я. – Как ведьма создаёт пространство вокруг себя?
   - Магией, - Спайсушка рассмеялась. – Кстати, ты очень верно подметил: «Создавать пространство». Начни с осознания этого – ты творишь пространство вокруг себя и несёшь ответственность за каждый свой поступок без скидок на незнание ситуации и глупость. После этого ты рассматриваешь, как данное помещение расположено по сторонам света. И ориентируешь обстановку так, чтобы всё было правильно расположено – в особенности, алтарь. И если в доме можно пожертвовать мелочами (если планировка не позволяет правильно расположить алтарь), то в храме подобное абсолютно недопустимо: всё должно быть расположено в установленном порядке – точно так же должны соблюдаться обряды храма. Наистрожайше.
   - И напоминаю тебе неустанно, что в создании храма обязательно должны принимать участие те, кто служит в храме, - Анна Андреевна уже наполовину покончила с бульоном. – Если речь идёт о домашнем храме. Я – и ты сам это видел, - сама всё делала (исключая то, что мне Аня, Мамочка, Наташа и Вера делали). И, возвращаясь к нашим баранам, ты сам должен медитировать на эту тему – каково будет пространство, алтарь, образы богов храма, убранство вообще. Для ведьмы это несложно – поработать со своим воображением, не упустить из памяти те детали, из которых сложится идея, а уж по ней-то и будет сделан храм. И первое, что нужно помнить при конструировании храма – это «Изумрудная Скрижаль». «Что наверху, то и внизу» -  храм должен соответствовать представляемому им, знаменовать собой энергию и принципы нужного бога, если угодно. «Что внизу, то и наверху»: символика храма – это связь с именем силы, принципы которого обозначены представленными символами. И об этом необходимо помнить, когда ты возводишь храм. Ведь построение храма является вторжением в среду, в которую он вводится, изменением этой среды. И если храм предполагает взаимодействие с Мирозданием, то это так и будет. А если храм направлен на разрушение Мироздания, то Мироздание в месте установки храма получит урон, прямо пропорциональный силе, привлекаемой храмом. Что рождает соответствующую меру ответственности. Так что с этим нужно поосторожнее: вносимое тобой отчужденчество. – вдруг сказала она, - может не ощущаться прямо («повседневным» разумом), но может ощущаться в «глубинном» плане, вызывая мало- и необъяснимое недовольство окружающих, что само по себе ничего хорошего не даёт. И из лучших (как они считают) побуждений они будут стремиться разрушить «недобрый» храм. Если же эти попытки встречают логичное сопротивление с твоей стороны, то это ведёт к открытому противостоянию – то есть взаимной ругани. Или к неприязненному отношению к твоему храму. Я не говорю сейчас о тебе лично и тем более далека от навязывания своих взглядов – это не мой мир.
   - А о чём это вы? – спросил я, отложив хлеб и ложку.
   - О личном храме, ответила Волкова. – Комната, квартира, дом – это «обитель бога», так как всякий человек – творец, и его жилище – это его мир. «Храм» ведь не что иное, как «хоромы», жилище, если разобраться. Обставляя комнату, ты творишь в ней свой микромир, где создатель закона – ты. И уж совсем другое дело, пойдешь ты  путём сотрудничества с Вселенной или будешь создавать «защитную капсулу». Это – исключительно твой выбор. Но и последствия выбора ты тоже получаешь. Ты просто помни это. И всё.
   - Уж так и всё? – усмехнулся я. – Что-то сильно я в этом сомневаюсь.
   - Правильно сомневаешься, - оторвалась от борща Бэби Спайс. – Не соблюдены детали. Что, собственно, попросту невозможно: каждый человек индивидуален, и «общие» принципы технически не могут на сто процентов учитывать всё в нём – только общие черты. Но именно тут – полное соответствие. И поэтому всё в мире происходит именно так, как происходит сейчас. И существует диполь «Свобода – Ответственность», о чём я, кажется, уже говорила.
   - Я свой выбор реализовал, - я покончил с супом. – И, по большому счёту, я об этом не жалею – можно было не делать того, что сделано, но я сделал. Как выяснялось, я был прав во многих ситуациях. А раз ошибившись, я буду умнее и осторожнее в этой ситуации.
   - Всё бы было так легко и просто,- вздохнула Анна Андреевна, покончив с гренками. – Но ведь влияние обстановки жилища тоже важно. И если она основана на консерватизме, то тебе будет сложно резко всё в жизни менять. Ты привык к стабильности, тебе нужна опора под ногами – Наташа мне говорила, как у тебя что лежит, так что нужные выводы я сделала. Почему и сказала сейчас то, что сказала. Но ты сделал свой выбор – значит, мне лучше отойти в сторону, пока ты не спрашиваешь у меня советов. Я отхожу в свой угол, поскольку я тебе никто и не имею права совать свой нос не в своё дело. Просто я объяснила тебе, что даст такая тактика. А решать будешь ты. И Тоня тоже была далека от дачи советов. Только изложение фактов.
   - Я понял, - я кладу уже использованную салфетку в пустую тарелку. – Кстати, я заметил, что ведьмы не очень жалуют постеры и готовые картинки – на стенах всегда почти один «самострок». Тоже настраивает на то, что ты в особом месте.
   - Это далеко не всегда так, - заметила Бэби Спайс. – Конечно, ведьмы, практикующие, например, в области магических услуг (гадание, лечение), обустраивают рабочее пространство в духе ведовства – чтобы настраивать людей на нужный лад и легче с ними взаимодействовать. Но во многих местах это делать опасно: на костёр, конечно, не отправят, а камнями закидать – запросто (и докажи потом, что без вины). Поэтому там ведовские ритуалы проводятся «на походе» - с минимумом символики и не в ритуальных одеждах. У нас до сих пор проблемы с регистрацией из-за этой сволочи Федосея – гад в фаворе у властей. Тем не менее, мы можем использовать символику во внешнем виде и убранстве дома – что большинство из нас, собственно говоря, и делает.
   Наталья убирает пустые тарелки и пустую корзинку из-под хлеба. Попутно сообщая нам, что наше второе уже готовится. После чего направляется к другим столам.
   - Тоня кое-чего не учитывает, - Анна Андреевна покачивает френч-пресс, расшевеливая чаинки. – Ведовскую традицию не одни только виккане хранят, а и много кто ещё – даже христиане такие есть. И на одном алтаре можно увидеть и распятие и пентаграмму. Конечно, речь не о протестантах или гази – эти убьют за не там поставленный знак препинания, - но это есть.
Французские тамплиеры тайно проводили друидические обряды, а в Соборах Богоматери сохранялись статуэтки Богини. Да и Агнец с Невестой – это наш диполь. Что уж говорить про юсмалиан и Богородичный центр (и иже с ними), да и агни-йоги сюда входят: у них почитается Матерь Мира, а никакой не дух святой. И немало случаев, когда ведьмы живут в христианском окружении, а там многим приходится жертвовать – в особенности, символикой, тем более в комнате: христиане просто скулят от злости, если хоть что-то напоминает им о ведьмах, и что-то объяснять им бесполезно. А у себя – именно в своей обстановке,- мы, разумеется, делаем всё необходимое: алтарь, символику, образы богов, свечи и благовония, ритуальные одежды. И соблюдаем все наши обряды, так как любая ведьма – жрица Богини, а любой ведун – жрец Бога. Издревле.
   - Сразу хочу уточнить, - вклинилась Бэби Спайс, - что жречество у нас – хранение магии. Мужчина хранил Магию Ремесла и Воинскую Магию, а женщина – Магию Дома и Целительскую Магию. В Скандинавии было деление магии на Гальд («мужскую» магию) и Сейд (магию «женскую»), хотя были люди, одинаково владеющие и тем и другим – в легендах оба вида магии в совершенстве знал Один (один из самых почитаемых богов Скандинавии). Нечто подобное, конечно, было и у кельтов, да и у славян тоже. Отсюда и устройство дома – люлька в центре комнаты, коровий череп над входной дверью дома и символика на окнах. Со временем многое сгладилось, но большая часть осталась практически без изменений. В том числе, общение с «домашними» духами – им в уголке оставляли блюдце с кашей или молоком.
   - У нас бабушка в деревне так делала, - сказала Волкова. – И мы тоже в детстве в эти игры играли. А отец нас за это ругал – дескать, суеверие оно всё буржуинское, пережитки царских обычаев. Он же чекист был, хоть не из первых, зато из верных: чуть за мракобесие мать родную не отправил в лагеря – она очень верующая была и знахарством промышляла. И мать у меня это умела – у нас в деревне вообще обычаи старые здорово сохранялись. Это отец у нас приезжий – из Екатеринбурга. Так в нашей деревне, к слову, я видела иконы старого письма – со свастиками. И на окнах резьба – у «солнышек» загиб свастичный. А бабушка нам говорила, что это – Крест Духа Святого.
   - Кинчев тоже об этом говорил, - заметил я. – Дескать, влево загиб – благодать от духа принимаешь, а вправо – сам благодатью делишься.
   - И у нас также, - отозвалась Анна Андреевна. – У меня на ритуальном платье на рукавах (на плечах) – Инглия и Коловрат большие, а по краю рукава – вязь (свастики «на одной оси»). И на подоле такая вязь из свастик. А в основе – Агни, Инглия: я в одном ритме и по одному закону с Богом и Богиней работаю. И у них учусь. Но и сама в меру сил своих других обучаю – потому и Коловрат у меня. Но сильно я этим не увлекаюсь, поскольку так недолго и до противления всему миру дойти. Вообще, на наш взгляд, человек должен и брать и отдавать в меру сил своих. Собственно, по этой причине у нас правосторонние свастики не сильно в ходу. И Гитлер тут абсолютно ни при чём.
   - Кстати, Гитлер выдохся так быстро потому, - продолжила Бэби Спайс, - что переборщил с символикой. Чёрный Коловрат – это символ штурмовиков, а не имперской власти. Из гражданского употребления Коловрат – тем более чёрный, - должен был быть убран уже после «ночи длинных ножей», а символом должен был стать Железный Крест. Тогда, возможно, ещё был бы «тысячелетний рейх». А так шла постоянная проекция «Sturm-und-Drang» во все стороны. Как мыслишь, славянские дружины Ратиборец на знамёна для балды ставили?
   - Едва ли, - хмыкнул я. – Нордический Крест сдерживает Фаш, опоясывая его внешним кругом. И хоть Фаш и даёт жёсткое противление, но самоцелью не является – лишь помогает Нордическому Кресту.
   - Верно, - улыбнулась ведьма. – А сводимо это к «А. Л. У.»: Фаш – Уруз, Мощь; Крест – Лагуз, Сила (не в плане «потока», а именно в плане контроля); а Ансуз – Взаимодействие, единство Фаша и Креста. Но в большей степени Ратиборцу соответствует «С. А. Р.», поскольку воин всегда в пути (или к нему готов) – что есть Райд, - действует он по законам богов (почему Ансуз), и конечная цель пути воина – победа (а Соул или Зиг – Руна Победы). «А. Л. У.» больше для жреца подходит, чем для воина – жрецу чаще приходится побеждать себя, чем других (если речь не идёт о защите храма). Но жрец должен развить тело (свою Мощь), разум (что есть Сила) и дух (Каковой заключает в себе частицу Божества). Вот почему Меч Посвящённого направлен клинком вниз, а Меч Воина – клинком вверх: Посвящённый противостоит разрушению традиции, а Воин – противодействует. Как солдат, так и храмовник. Отсюда рога на рыцарских шлемах – наследие Кернунна, - и всяческие «трискели» и «триады» в магии – наследие Дану. Не всегда это именно так. Но часто.
   - Что-то вроде кастовых признаков, - я усмехнулся. – Или даже сословных.
   - А это почти одно и то же, - ответила на это Бэби Спайс. – Европейские касты (в отличие от позднеиндийских) были не совсем пожизненными – в течение одной жизни человек (если он свыше такую возможность получал) мог перейти из одной касты в другую. Касты ведь не человека ограничивать призваны были, а общину укреплять. Человек получал то место в пространстве, где он мог лучше исполнить урок, данный ему богами. Вот зачем были касты.
 
                Работа в Макропространстве.
   - Вот, пожалуйста, плов. – Наталья ставит миски с пловом (передо мной и Спайс), уходит, возвращается с ещё одной тарелкой. – Ваш картофель с овощами, – ставит перед Анной Андреевной. – Принести вам ещё хлеба?
   - Нет, спасибо, - отвечает Волкова. Наталья уходит обслуживать другие столы, а мы разматываем ножи и вилки. – Тут Тоня, говоря о кастах, задела очень важную тему: «Человек – Макропространство». Ещё раз напомню тебе, что наш мир – единое целое. А поскольку – что и символизирует руна Ансуз в «А. Л. У.», - Дух в человеке содержит частицу Божества, то, совершенствуя себя в полной мере, человек движется в Беспредельность. А если для него верхом совершенства является Космократор, то в конце пути человек в его границы и упрётся. Отсюда и Трисмегистово «что наверху, то и внизу, равно как и наоборот» (подчеркну: в построении Личного Храма в Макропространстве – «что внизу, то и наверху»).
   - Естественно, - я откладываю вилку. - Если брать «принцип игры “Кто быстрее”», то движение энергии созидания идёт до той границы, где сознание тормозится.
   - А почему так робко? – удивлённо спрашивает Бэби Спайс (придыхание в финале и глаза, как у Натальи Орейро, наличествуют). – Всё в порядке. Ты сделал правильный вывод. Другое дело, что это «сознание тормозится», конечно…
   - Тоня, - покровительственным тоном замечает Анна Андреевна, - всё именно так. Точнее, «тормозит ся», как пишут инглинги. Тормозит себя на заданном рубеже. Так что всё здесь верно: «Сознание тормозит ся». Вот повторять опыт «тормозящего ся сознания» я бы не советовала: «лишний отдых» будет затягиваться с осознанием его удобства «здесь и сейчас». До весьма неприличных размеров. А ведь этот путь можно проделать гораздо быстрее – даже на одном дыхании.
   - Это трудно, - вздохнул я.
   - Но отнюдь не невозможно, - возразила ведьма. – Как местре Паштинья говорил: «Капоэйра неспособен изучить только тот, кто не хочет этого». Ещё раз напомню тебе: если не прилагаются усилия – это уже не то, что надо. Это не отменяет старого, мудрого правила: «Неси свою ношу». Лишнее тебе незачем, но, не сделав шага, ты не двинешься вперёд. Никто до сих пор не спасся одной только «благодатью божьей» - иначе придётся составлять «чёрные» и «белые» списки или любить всех, вплоть до грешников и дьявола. То есть или Кальвин или Ориген. Но «Халалуй любит нас, и он дал нам шанс на спасение», как говорит Антонина…
   - Да, братья и сёстры! – «на выдохе» ответила Бэби Спайс. – Господь любит нас и, поскольку мы все обречены на гибель, он послал сына своего единородного Иисуса Христа, хвала господу! И достаточно всего лишь сказать: «Отец, я признаю, что грешил против тебя, отрицаю все злые дела дьявола и воздаю хулудай твоему Иисусу Габалдабу Хулудагу Христопрегу, халлелюйя, амен!» Ты будешь спасён, если отринешь дьявола, если скажешь ему: «Именем Иисуса Господа Хубалдуба Гулдума, дьявол, пошёл вон отсюда, хулдай, балдуй, Иисус осанна халлелюйя, амен!» Ты воссядешь в царстве одесную отца, если прославишь господа неба и земли, удалившись от всякого ложного поклонения, брат, хвала господу!
   - Хугулдуба, дрындрын, халабуй, - ответил я, смеясь. – Иисус Халабуда осанна, амен. Бульбульбульбульбуль! Коупленд на Багамах, в общем.
   - На **ю у Иисуса он, этот Коупленд, - отмахнулась Спайсушка. – Но, я надеюсь, суть ты уловил.
   - Я уже давно её уловил, - я опять оторвался от плова и глянул на стол Байбулатовых. Те хихикали в ладошку. – Чтобы спастись, нужно принять Иисуса господом. Нет – иди туда, где червь их не умирает, и огонь не угасает. Вывод: человек спасается собственными усилиями, и никакой ходатай с небес не принимает на себя результаты чужих ошибок. Если ты навернёшься с балкона, разобьёшься ты, хоть Иисус трижды царь царей, и владычество хоть на раменах его, хоть на **ю вместо презерватива.
   - Волга впадает в Каспийское море, - ответила Бэби Спайс. – Лошади кушают овёс и сено. Хотя ещё на прошлой неделе брат Пикуляк именем Иисуса повелел Волге впадать в Байкал, а лошадям перейти на ананасы. Но хрен, господа. Свежетёртый. И слёзы на глазах. И, увы, всё описанное не меняется никак. Впрочем, как и то, что каждый поступок – это ответственность в дальнейшем. Свобода – и Егор Летов в этом прав, - существует всегда. Равно как и ответственность за свои поступки. Когда я себе в язык штырь вставляла, две недели не могла нормально говорить и носила с собой марганцовку – рот после еды полоскала постоянно. И больно было солидно. Но я сама этого хотела… Да, собственно, ты Наташку Атлас спроси, как у неё было – она расскажет… Те же татуировки… Иду по улице – сзади такой Росуэлл-47 в жидком азоте. Тоже, знаешь, не сильно-то удобно. Но, зная это изначально, я всё же легла на топчан и подставила спину под агрегат Лысого Алекса. Было больно, между прочим. Боль – это ведь тоже ответственность. И влетело мне это в копеечку. Тот же народ до сих пор считает, что татуированность – признак «изгойства»: уголовщина, наркомания, извращенство, шиза, фашизм – выбирай, что ближе. Конечно, можно двадцать раз обозвать Ломброзо п*д*р*сом или х**сосом, но многие с ним согласны. Это, если мы берём с точки зрения Общества. А в Макрокосме ношение «знаков принадлежности» - это демонстрация своего modus operandi, того, каким путём ты движешься в Гиперпространстве, в каком храме ты ведёшь свой ритуал. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. То же самое касается и размещения храмового здания: как и где оно расположено, каково его внешнее и внутреннее убранство. Плюс к тому, как проводится храмовое служение. И совокупность всего этого – трискель «Жрец – Обряд  - Храм», - даёт связь с определённой энергией. Построение храма на бардаке вызывает энергию Хаоса, и итогом её воздействия будет создание «пустоты», «альфрека». Что суть разрушение, сбой в системе. В лучшем случае это приводит к уничтожению храма, засасыванию его служителей в поток, кармически ведущий в Нижние Миры, Аннун. В худшем – разрушается вся система. Кстати, магически эффект «альфрека» можно не только нейтрализовать, но даже уничтожить, - но это потребует неимоверных усилий – одному человеку с этим вряд ли справиться. Куда проще до «альфрека» не доводить. И это может – если захочет, - сделать любой человек.
   - Человек вообще многое может сделать, если захочет, - улыбнулась Анна Андреевна. – Или не сделать ничего. Он не может только сложить с себя ответственность за принятые решения и совершенные поступки. И это касается всего. Включая деятельность в храме.
   - Чем, если разобраться, человек и занимается, - бросил я, прикончив половину плова. – И уж совсем другое дело, какого бога храм.
   - Как сказал Антон Платов: «Нет бога, кроме Единого, и те боги, которым мы служим – лишь его лики». Цитата не дословная, - ответила Волкова. – Просто есть такая избитая фраза: «Познать Бога». И, правда, между прочим: нужно именно познать Божество до конца, понять, каково оно на самом деле. Вот истинная задача мага. Наше тело за счёт Рецепторной Пентаграммы имеет выход на Мироздание, возможность его воспринимать. А за счёт трискеля «А. Л. У.» оно может действовать во всех кругах, имея при этом выход в Кигант, Беспредельность. Сознание индивидуума нацело заполняет весь предоставленный ему сосуд. Но если в стакан лить и лить воду – даже по каплям, - то в один прекрасный момент вода побежит через край. Так же и пресловутая «полнота бога в себе»: тело не вмещает в себя (да и не может) всё Божество. Способности разума ограниченны сами по себе, и если он сумеет на уровне данного тела добиться доминирования, то «лишняя духовность», как сказал однажды Анжей, будет отрезана. Останется только то, что разум способен подчинить себе. Движение пойдёт «медленным шагом, робким зигзагом», а потом по кругу. По стеночке, по краешку, не в силах выбраться – отдушина мала, а остальное накрепко замуровано. «Проклятие Ларры», оно же (как сказал Руслан Байбулатов) и «синдром каменного мешка». Узкое пространство может очень скоро свести с ума. Лучшее средство, чтобы этого не было – «бритва Оккама»: не изобретать новых сущностей, пока можно обходиться старыми. А на «бритве Оккама» основывается «принцип настоящего доллара»: несоответствие рабочей системе отметается a priori. Этот принцип в магии часто используется жрецами, которые служат богам стихий и принципов или духам места…
   - …А уже от них его переняли христиане, - закончил я.
   - Да, - согласилась ведьма, - поскольку они именуют себя «священнослужителями через веру в Иисуса Христа». Их бог (если «переводить с Кеннета Боа») – Иисус Христос, как часть Святой Троицы. Они сами, кстати, достаточно открыто говорят: «Мы служим Иисусу». Есть тот же «устав церкви» (как службу вести), символика - «рыбка» эта из дуг («ихтюс», как её Анжей с Ником называют), крест, голубь, да та же «альфа-омега». Точно так же, как есть Перуница (знак молнии), носимая в славянских общинах, чей покровитель – Перун. Или свастика-Вепрь (символ Рамхата – бог такой у славян), состоящая из четырёх ломаных линий, дающих Инглию. Или восьмиконечная Звезда Лады (на образе в Капище Веды Перуна Лада держит такую звезду, вписанную в восьмиконечную свастику). Как руна Ансуз символизирует Одина, а пентаграмма – мировосприятие ведьмы. Вот, я сегодня говорила про Алсу, - Волкова кивнула в сторону допивающих свой чай Байбулатовых, - что у неё на правом плече вытатуированы руны Кано, Перт и Ингуз, как Трискель Исцеления. И ношением Целящих рун она говорит Богу и Богине: «Я беру на себя миссию лечения людей и прошу от вас помощи в этом».
   - А руны в вашей татуировке? – с некоторой робостью спросил я.
   - «Вуньо – Соул – Дагаз»? – Анна Андреевна улыбнулась. – Трискель Мудрости. Я – Старшая Ведьма, наставница, задача которой – обучать Ремеслу новичков, вступающих в круг. Включив руны мудрости в орнамент татуировки, я взяла на себя работу со Священным Знанием и передачу его новым Хранителям Круга. И это – моя жизнь. Вот я свой «талисман» и ношу на коже (то есть он со мной всегда). И почему я держу дома алтарный стол с подножной дощечкой – кстати, ведьма никогда не ступит на «алтарную» дощечку даже в тапках. Только босиком. Кстати, ты видел символику у меня на дощечке?
   - Видел, - ответил я. – То есть эта дощечка – как коврик у мусульман?
   - Нет, - ведьма «отгородилась».- У нас такой коврик или дощечка несут символику, притягивающую энергию Земной Стихии, идущую через ноги. Собственно, поэтому-то мы и входим на них босиком: они – нечто вроде «электрода». А выход – через макушку головы (почему ведьмы даже не подвязывают волосы на ритуале – тем более, носить головные уборы). Открытие «стигматов» и обнажение головы символизируют наше доверие миру Бога и Богини – в отличие от непременных головных уборов «никейских» монахов (и вообще всей их внешней скрюченности и «свёрнутости»). По этой причине мы и в круге работаем босиком, особенно, на летних обрядах. Кое-кто – кому здоровье позволяет, - проводит ритуалы в «летней форме» и босиком даже зимой (так, кстати, делала и я).
   - Ну, респы в Тибете сушили на морозе мокрые простыни, - сказал я. – Теплом своего тела, замечу. Это надо уметь, но это достижимо. Или нет?
   - Если есть желание, то да, - бросила Бэби Спайс. – Большое желание. И терпение. Я же за ногами слежу, отпариваю и мозоли убираю…
   - Я убедился в этом, - моя усмешка.
   - И сильно я ранюсь об всякие стекляшки?
   - Не заметил я, чтобы ты ранилась.
   - Правильно. Я просто умею с этим справляться. И могу себе позволить роскошь не трястись на диване, сбивая зубную эмаль от вида Мироздания.
   - Да уж, про тапки летом ты забываешь мастерски.
   - А я и зимой не сильно кутаюсь, - ведьма усмехнулась. – И Маруська моя – не в пример другим, - только заразными болеет. И то не каждый сезон. Потому что мы с природой на дружеской ноге. И не надо ни ей, ни мне для комфорта бутылок и сигареток. Тем более что к концу таких «поисков счастья» недолго и дауном стать. Я в «системе» на таких, которые «дошли до цели», насмотрелась по самое «не могу» - да тот же Волк в последнее время почти всегда валяется полудохлый и переспрашивает, как Нати Орейро, по сто раз одно и то же. Ничего хорошего в этом нет. А не разжился «сэмом» - всё, трупо, зарезали. Старые проблемы не решились, а новых добавилось выше крыши. Человек показывает всем: «Мне до всего по***ть, был бы настоящий панк-рок: по-любому, нет ни денег, ни путёвых концертов, ничего. А, ну и х** вам всем на рыло». И кладёт на всё с прибором. А всё кладёт с прибором на него. Бабу-то себе толково найти не может, - Бэби Спайс хмыкнула. – Или эти п*д*р*сики Шурик Ионов и Костик Мишин. У них по куче проектов, в которых тусуется человек пять-шесть постоянных, а своей аудитории – хрен да маленько. А почему? Они же талантливые у нас, Кёртис и Роберт Смит просто рукоблуды рядом с ними. А аудитории – хрен. А всё потому, что они легче расстаются с людьми, чем сходятся. И на концертах – сплошные драки, часто ещё и со своими же. Просто чего-то на пьяной почве не поделили. Да того же Манагера взять – подс**ало Егора Летова, питающееся Летова же объедками. А амбиций – что у твоего Христа. И где их полная реализация? Её нет. Потому что он крещён в греко-ортодоксальной церкви, но при этом лезет в магию (воображая себя Альбертом Великим), а всех людей хочет перестрелять – быдло, мол. А с Егоркой рассорился – всё, нет Манагера, сдох. На грунт лёг. Я не могу сказать о себе, что я – Алла Пугачёва, но я и не лезу в Топ-Тен. То, что мне нужно, у меня есть: с голодухи не пухну, на отсутствие друзей грех жаловаться, дочка здоровая и не дебильная, Мурка, где попало, не гадит. Анна Андреевна правильно говорит: «Неси свою ношу». Чем мне, кстати, КУКРЫНИКСЫ симпатичны, так это именно тем, что у них есть помимо амбиций стать рок-звёздами (чего они добились) ещё и осмысленные тексты и весьма слушабельная музыка. И никого они в сортире мочить не собираются (а Ягода, кстати, не хлюпик, и если кто-нибудь на него за**пится – в табло получит). Быдло? Да и х** на него. Пришел человек на концерт, отдохнул душой – и на х** ему не надо на ком-то свои комплексы вымещать и чего-то доказывать. Так же и храм в ведовстве предназначен не для пальцовок, как эта хрень у Левобережного рынка, а для общения с Божеством.
   - И, кстати, народ этот храм «дохлятиной» считает, - сказал я. – Потому что это – клуб «V.I. P.», а не храм для общения с богом. Арийский форс.
   - Форс и есть, - согласилась Анна Андреевна. – Если «внизу», в человеке – вакуум, а храм – чтобы все видели, какой ты верующий, то на связь с божественным такой храм, как ни крути, направлен не будет. А именные колокола – это показуха (я, когда мне рассказали про колокол в Москве, который «солнцевские» оплатили, была просто в шоке). Никчёмное здание и дурацкий перезвон колоколов… Я хорошо понимаю порыв тех, кто становится сатанистом по отношению к этой церкви. Для личной молитвы вот так, - она провела рукой над головой, - хватит пары образков у кровати, да и это, по большому счёту, незачем: вполне достаточно желания и  несложных молитвочек – там будет видно, кто ты и чего достоин. Хочешь чего-то – значит, уже есть шанс получить. Немного усилий – и ты уже у цели. А лишняя показуха просто говорит о том, что за этим фасадом, скорее всего, скрывается пустота. Вот почему в нашей среде наистрожайше относятся к устроению храма. И поэтому мы не собираем стадионов паствы, чтобы всем показать, и не строим огромных храмин с пентаграммами из чистого золота и образами богов из палисандра – дескать, круче нас только варёные яйца.
   - А зачем? – спросил я. – Раз магию можно творить из любых подручных предметов, то, по-моему, понты и не нужны. Я ошибаюсь?
   - Знаешь, Джимми, - сказала Бэби Спайс, выливая в чашку последний чай из френч-пресса, - давай, как-нибудь отдельно об этом поговорим: вопрос храмового служения вообще намного сложнее и шире, чем личного храма. Та же община – уже не один человек. И есть уйма вещей, которые не объяснишь в двух словах, особенно, если ты не очень много о нас знаешь…
                17. 10. 2003.
               
                Post Scriptum.
 - К тебе можно?
 - Тебе можно, - я насыпаю сахар в кофе. – Располагайтесь.
  Ведьмы садятся на высокие стулья «барного» стола, и Нати заказывает на всю компании кофе, выложив на стойку деньги. Вадим принимается за работу, а я поглядываю на «хозблок» - жду заказа.
   - Ты статью в «Ореоле» читал? – Белка усмехается.
   - Да, - я отпиваю глоток кофе. – Кстати, это вообще ужас: взрослая баба пишет такую дурь. «Звезда Сиона»…
   - Я ржала, как лошадь, - Бэби Спайс листает меню. – Смешнее был только у Ляхова рисунок: сидит Маша Распутина в «комби», ножками от холода потопывает, на заднем плане – изба «Пти Никола На Петуховый Ног», у дорожки стоит указатель «К Анастасии». И дедок с одним зубом поклоны бьёт: «Смилуйся, государыня рыбка!»
   - Кстати, я «Нострадамуса» после этого сочинил, - усмехаюсь я.
   - Анжей, когда я ему спечатала, всё хихикал над этим, - сказала Мартинес. – А больше всего – над «Багдадом». Это надо послать Жириновскому – он офигеет сразу. Кстати, как там с творчеством? «Инфернальные культы» уже вышли?
   - На сей раз – да. Самые первые экземпляры, - я продолжаю расправу с кофе. – Кстати, я отправил в Эстонию «Панков оккультного мира».
   - Тоже родственникам? – спрашивает Белка.
   - Ну, - я поглядываю в сторону кухни, в то время как Вадим ставит на стойку заказанный ведьмами кофе. – Кстати, тут же приезжали ПРИКЛЮЧЕНИЯ ЭЛЕКТРОНИКОВ. Так я там кое-что из старого и нового раскидал по народу (спрашивали). А повезло мне в том, что встретил я там Жана Самолётова. Мы с ним мило потрепались, и  я ему книжек пять забросил. Или нет… «Культы», «Философия», «Панки», «Основание Храма». Да, четыре. Плюс ещё кое-что с «Рока за мир» у Костычевых…
   - То есть ты и в Москву пробился, получается, - говорит Бэби Спайс, усмехаясь. – Эти же друзья теперь там живут.
   - Их «электроники» бейджами «виповскими» снабдили, - я принимаю от Нины салат и корзинку с хлебом. – Жана с Настасьей его. Мы ещё пирсинг с ними обсуждали. Кстати, в Москве он дороже.
   - Наслышаны, - смеётся Атлас. – И, к слову, я этих двоих видела. На другой день после концерта.
   - О концертах, - я усмехаюсь. – Видели на «стасиках» сюжет про TIGER LILLIES?
   - Я там была, - Атлас отпивает кофе. – Классно. Текстики у них, конечно, «с присвистом» порой, но играть энергично они умеют. А Мартин и Стаут мне даже автографы поставили.
   - Мне вот тут пришлось ставить в сентябре.
   - Это на Олеськиных листовках, что ли? – спрашивает Спайсушка.
   - А ты уже видела?
   - Одну у знакомых. Кстати, она с твоей помощью про lo-fi писала? – ведьма продолжает что-то искать в меню.
   - Уже что-то решили? – Нина стоит с блокнотом наизготовку. Я заказываю «фирменную» свинину с цветной капустой, а ведьмы, в основном, налегают на салаты. Чай (кроме Атлас – она берёт кофе) мы берём чёрный (Спайс и Белка – «Ассам», я – «Лапсанг»). Нина уточняет детали, и мы снова о своём.
   - Про lo-fi, - я доедаю третью булочку. – Я знал, что она может не разбираться в этом, и дал достаточную информацию обо всём, что сам знаю. Кстати, в этом разговоре я и упомянул про книги – мы обсуждали тему символики, и понеслось.
   - Я заметила, - Спайс смеётся. – Цитатка-то из твоей «Философии сатанизма».
   - Первый раз, когда книга подверглась столь глубокому обсуждению, - заметил я. – Киря из RED ARMY и Китаец «Панков оккультного мира обсуждали куда более однобоко – дескать, книга «про панков». Оккультизм – не их территория (о чём они и сами говорили).
   - А Кинес что сказал? – спрашивает Белка.
   - Кинес ещё в августе снабдил меня анкетой. Я её уже в Липецк отправил. Такой журнал «Крыша».
   - Знаю такой, - говорит Атлас. – И про перепись самиздатов наслышана: Новицкая что-то по «емельяну» передавала. Стоп! – хлопок по лбу. – Ты в курсе, что пятый «Патефон» уже вышел?
   - Жду, когда деньги будут: сразу в «Логос» поеду, - я складываю «причиндалы» на пустую тарелку. – Я ведь столько накидал брошюр туда, что должен быть отклик. И адрес должен быть свежий, чтобы я мог послать туда книжки на рецензию. Да и стихи посылал на печать. Это же девятьсот с гаком экземпляров сразу. Если повезёт – буду ещё писать.
   - А ты попробуй разик с «Крышей» словиться, - советует Белка. – Или ещё с кем-нибудь. Так тебя больше людей знать будет. Причём, в разных городах. И твоя программа «детонации сознания» сработает намного мощнее, чем локальные адреса. Глядишь – и единомышленников будет больше.
   - Я, кстати, думал об этом. Но тут есть одна опасность: я могу попросту не попасть в формат издания.
   - Но рискнуть можно.
   - Согласен. Другое дело, что сейчас мне лучше форсировать работу на участке ксерокопирования новых брошюр в Омске. Потихонечку и до остального очередь дойдёт. Я же ещё и с «плетёнками» учусь работать потихонечку. Те же руны учусь применять – хотя бы с готовыми трискелями.
   - Дерзай, - Нати берёт булочку с тарелки. – Кстати, а ты как таблицу строил? По Платову?
   - Ну, да. И по вашим схемам тоже.
   - По каким?
   - Ну, что мне Анна Андреевна рассказывала.
   - Ясненько, - говорит Белка. – А ты всё по-прежнему от руки делаешь?
   - Пока да. Я же не умею печатать. Даже на машинке. Мне так проще сделать. Только вот хочу себе электронную «книжку» взять – на улице что-нибудь придумается, а я забуду, и идее кобздец.
   - Правильно, - говорит Атлас. – Я, кстати, часто с собой такую штучку ношу: материальчик для статьи накропался – записала; адресок или телефончик дали – не надо искать бумагу с ручкой, чтобы записать. А рисунки ты как придумываешь?
   - На ненужных бумажках, на альбомных обложках рисую (которые я использую, чтобы макеты хранить). Руку набил – в книгу вставил, чтобы орнамент к месту был. Но эскизов, как таковых, у меня нет.
   - То есть где-то это делается «с чистого листа»?
   - Можно и так сказать. 
   - Слушай, - вдруг спрашивает Белка, - а ты книги общины «Родолюбие» в «Логосе» видел?
   - Уйму раз, - я «сканирую» околокухонное пространство. – И в «Родных богах» видел страницы, скопированные с ручной работы. А что?
   - Очень рациональный шаг, - замечает Бэби Спайс. – Так можно писать «своим» шрифтом – со значками и буквами, которые отсутствуют на компьютерных клавиатурах и в стандартных шрифтах. Правда, у них (волхвов «родолюбческих») с каллиграфией проблемы, но это-то весьма поправимо. И рационализм здесь в том, что таким антуражем «родолюбцы» вводят человека в «свой» мир, и если он это принимает, то система работает по полной программе. Она «живая». Так что с этой стороны ты ещё как прав, когда работаешь так: книга более «живая», чем отпечатанная на компьютере, в неё вложена немалая часть твоей души. И так проще контролировать процесс. Да и сомнительно то, что сильно большие массы сильно тебя поймут – если сейчас-то для многих это непонятно.
   - Как скин один после последнего моего концерта мне рассказывал про наших «сатановедов», - усмехнулся я. – Дескать, кто-то из группы НЕХРИСТЬ сказал что-то типа: «Ничего не понял, но всё равно круто, потому что Джимми писал».
   - Значит, Алька была права, - вздохнула Мартинес. – И ты тоже. Есть те, кто «работами Джимми Даркфорса» a priori интересуется. И лично меня это не слишком радует. Хотя (с другой стороны, так сказать) не так уж это и плохо: раз, как ты говоришь, один экземпляр книги читают несколько человек, то шансов пробиться всё-таки больше – кто-то да попробует это понять. Так что двигайся. И в журналы суйся посмелее – больше шансов быть услышанным той аудиторией, которая интересуется хотя бы «неординарностями», а среди них чаще встречаются те, кто реально увлечён оккультными поисками, нежели в «обычной» среде. Далеко не все в «андиграунде», как говорит Ник Деисайд, озабочены тем, какую бы пальцовку замутить ещё: многие вошли в эту среду как раз потому, что там есть какая-то поддержка таким, как ни. И на них-то, мне кажется, и стоит работать. Как мыслишь?..
                8. 11. 2003. 

Работа в общине.

                О чём, собственно, речь.
   - Приветствую, - Аля поднимает руку ладонью ко мне (любят ведьмы это приветствие – и не они одни). – Заходи... Багирка, брысь!
   В комнате уже человек шесть, не считая Алькиных детишек – Старбёрст, Бэби Спайс, Атлас, Белка, Струбцина и Вера Мисевич (положим, на самом деле она – Безденежных, но я как-то привык её по девичьей называть). Судя по всему, они просто собрались вместе – одежда явно не ритуальная, да меня (неуча) в рабочий круг никто и не пустит. С кухни слышались голоса Анны Андреевны и Геннадия Антоновича: похоже, там шла работа. Я обмениваюсь приветствиями со всеми – Натка, Спайс и Белка, естественно, «фамильярны» (но им-то можно, ёлы-палы!).
   - Как там реалии жизни? – спрашивает Старбёрст.
   - Грех жаловаться. Сюда вот выбрался – всё как-то не до того было. 
   - Ну, ясненько, - усмехается Струбцина. – Я тоже еле выбралась – Танюшка моя приболела. Как весна началась – её и продуло.
   - Юлька, весна – самое опасное время на простуды, - наставительным тоном замечает Руслан. – Розу вот тоже слегка ветерком прохватило – я  неделю с ней дома сидел, пока Алсу не приехала: у неё же по закону подлости как раз в этот день осмотр был.
   - Руслан, - Натка изображает страдальческий тон,- только не надо про осмотр.
   - Хорошо, не буду... Стоп! Джимми, ты же, насколько я понимаю, что-то спросить хотел, а?
   - Да. Про общину узнать хотел. Мне же Анна Андреевна обещала рассказать, только что-то у нас встретиться не получается.
   - А мама здесь, - говорит Вера. – Ты подожди, они там с Геннадием Антоновичем закончат готовку, и она сюда придёт.
   - Ладно, - Аля снова вступает в разговор, - я её сейчас позову.
   Без надобности – Анна Андреевна сама заходит в комнату (реверансы я не отмечаю – это банальная история). Алька тут же подступает к ней.
   - Анна Андреевна, - говорит она, - тут Джимми у вас что-то спросить хотел.
   - Если я не ошибаюсь, про общинную работу?
   - Ну, да, вообще-то.
   - Ой, - ведьма вздыхает, складывает руки на груди, - ты уж меня извини, забыла я про тебя с этой поездкой в Салем... Ладно, спрашивай, что хотел.
   - Видите ли, рассказывать-то мне рассказывали, да и Лори Кэбот ту же самую я читал...
   - Но мало, что понял, - заключает Руслан. – Ну, честно говоря, это и не страшно – я вот тоже одно время донимал расспросами Алсу (мы тогда ещё недавно поженились, даже Мурада не было). Ну, она сначала от вопросов уходила, а потом сказала что-то вроде: «В общину всяких встречных не берут»...
   - Руслан, хорош сочинять, - донеслось из коридора. – Я такого не говорила. Я сказала, что... – Алька вернулась в комнату. – Короче, он меня про общину постоянно спрашивал. Я, конечно ему: «А зачем тебе это знать?» Но у него-то на самом деле дар есть. В общем, я ему сказала потом, что общины наши – это нечто вроде ремесленных цехов, работающих с магией. Ну, ты же Лори Кэбот читал. У неё есть такое понятие – Ремесло. Или Чёрные Ремёсла.
   - Помню, - я усмехнулся. – И Спайс мне рассказывала – правда, в общих чертах, что есть орден, ложа, церковь и община.
   - Понятно, - отозвался Старбёрст. – У меня такие же вопросы были. Например, у Кавендиша я прочитал, что на шабаше в идеале должно быть тринадцать человек. Христиане говорят, что это – пародия на Тайную Вечерю. А Алсу мне объяснила, что это – число Единого. Как у вас с Наташкой свастики – Земля, Вода Огонь и Воздух (то есть 4), проявленные в Аннуне, Абреде и Гвиндвиде (то есть у Людей, Духов и Богов – это даёт 3), и Движущая Сила – Божество или Космократор. То есть четырежды три...
   - Трижды четыре, Руслан, - поправила Белка. – Плюс один. Элементы проходят через Круги, и всё это движется по кругу, ведомое Божеством (по Солнцу) или Космократором (против Солнца). Трижды четыре – двенадцать, а плюс один – тринадцать.
   - Виноват, ошибся, - улыбнулся Байбулатов. – Так вот, раз Земля, Вода, Огонь и Воздух, проявленные в Аннуне, Абреде и Гвиндвиде и движимые Божеством, дают Единство Мира, то, согласно «Изумрудной Скрижали» («Что наверху, то и внизу»), община и насчитывает двенадцать человек, не считая мастера. Уровни Иерархии Магов – Ученик, Мастер и Старшина Цеха. Три яруса столба.
   - Как Збручский Идол, - пояснила Спайс. – Четырёхгранный столб, разбитый на три яруса. Извини, Руслан, я тебя перебила.
   - Не стоит извинений, - отмахнулся ведун. – Ладно, ближе к делу. Так вот, ведовская община – круг, - реализует Мировое Единство. Поэтому в круге практически все равны – кроме Мастера. Точнее, никто никого не главнее – все на своих местах, делают своё дело. Так, Алсу?
   - Конечно, - согласилась Алька. – Мастер у нас – не «пахан крутой». И вся система отношений связана с тем, что мы учимся друг у дружки – я, например, в магии шарю лучше, чем Руслан (и учу его), но хуже, чем Анна Андреевна (и учусь у неё). И только поэтому Мастер Круга вправе требовать от участников церемонии полного подчинения.
   - Если это можно так назвать, - бросила Струбцина. – Та же Алька, вон, не орёт: «А ну, быстро подчинились, лохи!» Все знают, что круг ведёт она, и если кто-то не хочет подчиняться ей – свободен. Он просто не участвует в круге.
   - Я просто сразу говорю, что и как делать, - Абдуллаева взяла на руки трущуюся рядом Багиру, почесала за ушками. – Все участники круга понимают, - что и им лично это надо, что они – со-творцы Пространства Круга. В целом.
   - Ну, та «работа в эгрегоре», о которой ты говорил, - пояснила мне Бэби Спайс. – Единое духовное пространство. Круг проецирует энергию в центральную точку – фокус. Так же, как и свет. И энергия идёт в Гиперпространство мощным информационным потоком, донося «наверх» то, что хотели сказать члены круга. Получается взаимосвязь с Божественным. Просто, понимаешь, у одиночного искателя этот поток идёт через руки, ноги, центры – и по позвоночнику вверх через голову. Это тогда, когда он соединяется с Божеством.
   - Разница между этим – как между «штырём» и параболической антенной, - подвела итог Вера. – Ты же можешь различить радиоантенны?
   - Три великих радиотехника, - усмехнулся я. – Попов, Маркони и Джимми Даркфорс. Нет, суть-то я уловил: приём-передача вселенских энергий. Просто это...
   - Просто это – одна из задач круга – связь с Беспредельностью, - сказала Мартинес. – С Кигантом, как говорят у нас, ведьм.
   - Спасибо, что пояснила, - я несколько церемонно поклонился. – Ой... – она пребольно щипнула меня за руку.
   - Не подкалывай, - мексиканка улыбалась. – Кстати, запомни: если тебе что-то непонятно – спрашивай. Десять раз непонятно объяснили – спрашивай в одиннадцатый. И ещё: в ведовстве нет «голой» теории – вся теоретическая сторона тесно увязана с практикой.
   - Про круг можно немножко поподробнее? – спросил я.
   - Конечно, можно, - ответила Натка. – Так вот, кроме того, что ты и так знаешь, добавлю только вот что: классическая община-круг у ведьм называется «эсбат». У «Исследователей» это так. К слову, из-за наших еженедельных сборов христиане и смешали кельтское «эсбат» и еврейское «шабат», окрестив наши собрания шабашами. Сразу предупреждаю: эсбат – это «рабочий круг», как в целом, так и в момент, когда мы собираемся всем кругом. Поэтому посторонним – даже ученикам, - вход в эсбат закрыт. Только после того, как ты в полной мере стал одним из нас, ты можешь посещать эсбаты. Если такой эсбат не узкоспециализирован – например, полностью женский или мужской. К системе Внешнего и Внутреннего Кругов эсбаты имеют косвенное отношение. Точнее, это структуры Внутреннего Круга ведьм.
   - Так сказать, первички, - пояснила Струбцина.
   - Кстати, эту структуру у нас спи... онерили «хвепы», - продолжила тему Белка. – Они назвали это «ячеечной церковью».
   - Елизавета Андреевна, - мягко вставился Руслан, - что значит «бычья цедура»? Это нам с вами известно, что «хвепы» - это Церковь Христиан Веры Евангельской – Пятидесятников, а знает ли это Джимми?
   - Разумеется, знаю, - ответил я. – Статью-то в «Благодатной семье» я читал. Дай бог не спутать, по-моему, это был Георгий Соловьёв.
   - Он самый, - согласно кивнула Бэби Спайс. – Статья, кстати, логичная: если церковь хочет быть единой, в ней не должно быть тех, кто просто состоит. Этот балласт в своё время утопил в формальноверии «никейские» церкви. И именно по причине наличия «ячеек» - эсбатов ведовство выжило, не будучи уничтоженным инквизицией и миссионерами. Даже в Эпоху Костров.
   - «Принцип пирамиды», - заключил я. – Наверху – магистр, далее – посвящённые уровнем пониже (ячейка лидеров)...
   - Дану всевеликая! – Абдуллаева молитвенно сложила руки и тут же простёрла их к потолку. – Кернунн! Воззрите на это безобразие! До чего этот гад Стеняев, Ньюстед разожравшийся, хороших людей своей белой горячкой запутал! Не «пирамида», а даже, скорее, «сфера из шариков». И если даже «пирамида», то не с «Магистром» наверху. Вершина – Божество.  А Иерофанты и есть первая ячейка. Причём, даже не Магистров, а Мессиров. А уж дальше – ячейки уровнем ниже, вплоть до ученических. Отсюда двойной круг (или круг с точкой), как принцип. Да та же «пирамида», как принцип же, не зря повергает в ужас «борцов с сектами»: штуковина-то действенная. Хотя на самом деле всё это – вещи очень сложные, и в рамках таких узких пространств, как община, их втискивать бессмысленно.
   - Точнее, бессмысленно ставить чёткие рамки применения, - поправила Мартинес. – Мир ведь един, и между всеми его явлениями есть связь. Ты, надеюсь, понял, к чему я клоню.
   - Ну, да, - ответил я. – «Кельтская вязь». Но, вообще-то, мы отвлеклись от темы общины.
   - А что ещё ты хотел бы знать? – спросила Натка.
   - Ну, вот ты, к примеру, говорила о связи с Кигантом, - пояснил  я. – Но, судя по моим наблюдениям, это – не единственная цель общины. Вы ведь просто помогаете друг другу...
   - А без этого нельзя, - мягко вставился Старбёрст. – Суть – именно в реализации «А. Л. У.», то есть взаимодействие на всех уровнях. Скажем, у Лизы такая проблема, которую ей одной не одолеть – мы будем ей помогать. Если надо, то и всей общиной. Помнишь, как Архимед разгромил флот римлян? Жёны греков-воинов начищенными до блеска щитами создавали «горячую точку» на корабле – вспомни, что сказала Тоня о фокусировании энергии. Концентрация нескольких усилий в одной точке или разбивка задач на подзадачи. Как в магии, так и за её пределами.
   - Отсюда и общепринятые символьные системы, - подхватила Белка. – Трактовка символа «повседневным» разумом объединяет последний с «глубинным» сознанием, и вызванный таким образом энергопоток проецируется наружу. А если это дополняется дыханием и работой с гимнами, то несомая потоком информация будет представлять собой достаточно конкретный «пароль» для определённой двери во Вселенной.
   - Но ведь это справедливо и для одного человека.
   - Никто сейчас с этим и не спорит, Джимми, - ответила на мою реплику Струбцина. – Единственный нюанс – в общине символика и обряды где-то унифицированы, а где-то раскидываются по членам общины с целью координации её работы. И это базируется  на понятных какому-то количеству людей системах знаков. Всё зависит от конечной цели общинной работы – на этом и строится обрядово-знаковая система.
   - Как рунические трискели? – осведомился я. – То, что у Анны Андреевны и у Байбулатовых в татуировках?
   - Не совсем, - мягко поправила Анна Андреевна. – Именно это – личная символика. Хотя она запросто может быть превращена в общинную. И потом, это – узкий случай. У нас, «Исследователей» символика идёт из трёх потоков – кельтского, славянского и германского. Ни один из них не преобладает, что даёт трискель – ну, тот же германский «Тройной Поток» (три руны Лагуз треугольником). Это потому, что мы не храним Старую Традицию в чистом виде. Мы – не инглинги, не Асатру, не друиды, как таковые. Мы – ведьмы. Виккане, скажем так. Мы носим Пентаграмму Посвящённых, как хранители её знания, традиции жречества и наставничества. Мы носим свастичную символику, будучи хранителями традиций народа. В нашей символике – руны, хранящие одновременно магический и информационный смысл (хотя, напомню, в ведовстве «магическое» и «не магическое» - понятия весьма условные). Я надеюсь, ты понимаешь, к чему я клоню?
   - Более или менее, - ответил я. – Но у меня есть один дурацкий вопрос, на который у меня самого, возможно, есть ответ, но я могу и ошибаться. Насчёт ведовства.
   - Ты спроси сначала, - усмехнулась Бэби Спайс. – Может, совсем он и не глупый, вопрос твой.
   - Так вот, - начал я. – Насчёт того уточнения про ведовство и викку...
   - Ах, это? – засмеялась Аля. – Ну, это очень просто. Викка – это кельтская ветвь ведовства. В Германии и Скандинавии похожим видом магии является сейд.
   - Нет, Алсу, сейд – это жреческая традиция, - возразила Анна Андреевна. – Он несколько уже по области применения, чем викка. Точнее будет сказать, чем Новая Викка. В Старой Традиции и сейд и викка, да и славянское ведовство полностью лежали в области жречества, будучи магией Стариц Родов и младших жриц храмов.
   - По-моему, Старцы и Старицы Родов – институт Инглиистической церкви, - подал голос я. – Или я в чём-то ошибаюсь?
   - У истоков жречества стояли именно старшие в семьях, - ответила Волкова. – Везде. Жречество, как сословие, появилось тогда, когда одна деревня и один род становились частью большего поселения, и одни старики не справлялись. Ни Инглиистическая церковь, ни община «Исследователи», ни «Чёрные Ласточки Изиды» не существовали от начала мира. Жречество храмов и старчество родов, чтоб ты в дальнейшем знал, являются равными частями Традиции. Просто в те времена, когда христиане повели войну со Старой Традицией, ведовство стало основной формой, в которой Традиция выживала. А ведовские семьи и люди, не отрёкшиеся от Традиции, но вынужденные это скрывать, смешали народную и жреческую формы для того, чтобы хоть что-то уцелело. Отсюда и то, что большинство ведьм старой закалки держат свои знания в тайне – многие и по сей день не перестали бороться с нами.
   - О чём, по-моему, Лори Кэбот много писала, - подытожил я.
   - Так оно и есть, - согласилась ведьма. – Просто сейчас, когда есть такая возможность, мы стремимся вернуть себе доброе имя. Да и мало что хорошего вычло из христианских экспериментов с крестом – вся эта порочная система, из которой вырос сатанизм, ставящий принцип жёсткого противостояния в основу этической системы. В Старой Традиции мощного сатанизма нет – диполь «Созидание – Разрушение» естественен, а единство Мироздания, осознанное тобой (и не только), просто лишает смысла радикальный бунт. Но я опять отвлекаюсь от темы общины, извини.
   - К вопросу закрытости общин, - начал, было, я. – Она вообще есть?
   - Как полное затворничество – нет, - ответила Анна Андреевна. – Ведовские общины не уходят в глухую тайгу. Просто есть общины, где работа со Священным Знанием скрыта от посторонних глаз  - их мы и называем «закрытыми». Но есть также и те, кто своей принадлежности к ведьмам («Исследователи» - из их числа) не скрывает.
   - Обычно такие общины практикуют Новую Викку, - добавил Старбёрст. И тут же добавил: - Сразу же хочу сказать, что мы не занимаемся миссионерской деятельностью – даже те, кто работает в открытую. Ведьмы даже магическую помощь-то не всегда оказывают: например, если человек боится нас или не принимает такую помощь в силу своих убеждений.
   - Как христиане, - сказал я.
   - Ну, да, - согласно кивнул Руслан. – Ты, по-моему, общался с баптистами, верно?
   - Было дело, - я хмыкнул. – И не только с баптистами. Кстати, именно в баптистской книге я прочитал про священника, которому предсказали будущее, чего он не хотел. Якобы после этого у него нарушилась духовная жизнь.
   - Джимми, ты не про Курта Коха говоришь? – спросила Струбцина. – Если я не вру, книга называлась «Душепопечение и оккультизм».
  - Нет, - ответил я. – Мельников, Генрих и Харькив, «Религия антихриста».
  - Ну, тоненькая книжечка такая, - усмехнулась Бэби Спайс. – Мне её сплавил этот дебил Педуардо лет семь назад, а я потом Альке отдала. Но я помню это дело. Кстати, Педуардо тогда нас всё парил на тему того, что ведовство – это кал (ну, конечно, он это формулировал намного мягче). И в этот момент Старбёрст и говорит...
   - Тонька, не сочиняй, - сказал Руслан. – Я ничего не говорил. Это Алсу ему сказала: «А что будет, если вас вытащит из лап смерти ведьма?» Ну, друг наш Эдик на ж... – ведун поперхнулся под взглядом благоверной, - на задницу и сел. И давай опять про Иисуса и веру в него. И ему уже явно хотелось откланяться и вчесать оттуда к добрым христианам: говорил сквозь зубы. Вот по этой вот причине мы стараемся осторожнее творить добро методами магии. А то будет человек нас ненавидеть. Да и само магическое воздействие может в этом случае натолкнуться на мощный «экран». А грубое вторжение – пусть даже с благими целями, - уже не взаимодействие, а агрессия...
   - Что для нас неприемлемо, - продолжила Спайс, - поскольку является отходом на прочные рельсы Бафомета. А мы – и ты это знаешь, - работаем (по крайней мере, стараемся) в области Пентаграммы Посвящённых.
   - Ну, это-то я у Лори Кэбот читал. И помню хорошо.
   - Прекрасно, - отозвалась Мартинес, - А вообще у нас чтимо правило одно: «Свобода одной личности заканчивается там, где начинается свобода другой».
   - «Принцип Гебо», - вкратце сформулировал Старбёрст. – Взаимодействие равно свободных личностей. Причём, как вовне, так и внутри общины.
   - Ну, нюансы-то свои тут есть, - мягко возразила Анна Андреевна. – Одна община хранит воинскую магию, другая – медицинскую, третья (как наша) готовит преподавателей Ремесла.
   - Родовые там общины, межродовые, - подхватила Спайсушка. – Но «принцип Гебо» во всех общинах одинаково почитаем... Киска, - это к Багире, вертящейся под ногами, - тебе чего надо? Тебя тут совсем не кормят?
   - Ой, Тонька, спасибо, что напомнила, - Аля хлопает себя по лбу. – Багирка, кис-кис! Пошли, моя маленькая, а то я про тебя совсем забыла, - кошка иноходью двинулась за хозяйкой. В ту же степь отбыли Руслан, Анна Андреевна и Мартинес.
   - Джимми, - Струбцина ввинчивается снова. – Ты, если я ничего не путаю, стрейт-эджер?
   - Не самый ярый, - отвечаю я. – А при чём тут моё «стрейт-эджерство»?
   - В этой же степи обитают веганы и анархо-экологи, - пояснила Белка, встав с кресла. – Ну, среди этой публики тоже хватает людей, на свой лад увлекающихся religio paganorum – в частности, виккой. И среди ведьм есть свои «оккультные экологи» - целые общины, занимающиеся озеленением (та же высадка деревьев). Тоже вот специализация. Или, к примеру, общины, группирующиеся вокруг оккультных магазинов, делающие ритуальные причиндалы. И дело тут не в бизнесе каком-то – просто изготовление магических инструментов требует именно оккультной работы.
   - Цех, - подвёл итог я.
   - Ну, почему цех? – удивлённо спросил вернувшийся в комнату Старбёрст, пожимая плечами. – Это и по родовой линии передаётся. И у нас чаще именно так секреты мастерства передают. Конечно, сейчас и межродовые общины возрождаются – если отсутствует вообще (или разорвана) живая родовая связь. У той же Алсу родители к ведовству не тяготеют. Да и моих тоже не заподозришь (хотя моя бабка по отцовской линии по руке гадала).
   - Ну, у твоей-то благоверной оба родителя – мусульмане (она мне это говорила), - сказал я на это. – А твои?
   - Агностики, - ответил Руслан. – Религиями не «болеют», но и бога начисто не отвергают. Родовая община – у Анны Андреевны. Или у Геннадия Антоновича: у него оба сына и все четыре дочери – «из наших»...
   - Извини, я тебя перебью.
   - Слушаю тебя очень внимательно.
   - Можно вот об этом поподробнее?
   - О чём именно? – спросил ведун.
   - О родовой общине, - пояснил я. – Раз уж это – начало начал.
               
                Родовая община.
   - Ты верно говоришь: «Начало начал», - подтвердила мои слова Бэби Спайс. – Ну, раз уж мы почитаем Бога и Богиню, а также признаём максиму «что наверху, то и внизу». Как Бог и Богиня сотворили наш мир, так и ведьма с ведуном создают свой мир, сочетаясь браком и производя на свет детей. Они же дом свой строят, землю возделывают, садят деревья – о чём только что Белка говорила. Да только ли она – Мегрэ, вон, с Настасьей его толкают в массы идею экопоселений – «родовых поместий». Косо-криво-безобразно, с перегибами и «бафометинкой», но ведь мысля-то логичная, согласись. Именно создание своего пространства – Мегрэ его Пространством Любви называет. Кстати, так называется община одна, в которой, как Старбёрст однажды пошутил, обитают наши товарищи по несчастью (с Алькой, Нати и со мной).
   Я откашлялся, попутно напрягая головизну в поисках общих черт упомянутых сторон.
   - Босиком всё время шлёпают, - усмехнулся Руслан. – Нет, у нас-то это – часть ритуалов (связь с Землёй, например). Но из этого не делается «святого метода». Это просто часть нашей работы. И потом, до родовых общин ведруссов пока далеко ещё – нужно, как минимум, два сознательных поколения, а с этим у них пока проблемы.
   - А что за ведруссы такие? – полюбопытствовал я.
   - Поклонники Анастасии, - пояснила Белка. – А сознательное поколение – это взрослые члены общины, полностью отвечающие за свои поступки.
   - То есть, если я тебя правильно понял, это уже не дети?
   - Ну, да, - согласно кивнула Бэби Спайс. – Видишь ли, хоть мы – я сейчас говорю только о ведьмах, - и воспитываем детей в наших понятиях, но однажды им даётся выбор: продолжить ведовской род, хранящий Ремесло, или пойти своим путём. Те, кто остался среди нас, становятся частью родовой общины, в которой они учатся магической традиции рода, помогая в обрядах старшим и обучая младших. Также сюда входят и приёмные дети. Как у той же Лори Кэбот: две родные дочери и одна приёмная. И все – ведьмы.
   - Кажется, она писала об этом, - подтвердил я.
   - Вот, - снова вступила в разговор Вера. – Как мы с Аней храним то, чему у мамы научились, а Саня – брат наш старший, - и Люба в славянской ветви Знание хранят: они с инглянами общаются.
   - Но инглиизм – не ведовство, - возразил, было, я.
   - В чистом виде – нет, - ответила Бэби Спайс, - но корни у нас общие. Отец Александр (я о Хиневиче говорю) шотландцев за славян считает. И кельты, готы и славяне для нас – «три потока» древней магии Европы. К тому же, в Инглиистическую церковь входят очень разные люди – неформалы, «востоковеды», националисты. Сам Хиневич занимался парапсихологией. Почему вдруг там не могут практиковать ведьмы, хранящие славянскую магию? Они – отнюдь не отдельная ветвь. Кстати, Анну Андреевну учила ведьма, хранившая мудрость славянских богов. Правда, уж лет пятнадцать, как нет её в живых, если я не ошибаюсь.
   - Тонька, - оживился Руслан, - ты, часом, не о Шлыковой толкуешь?
   - О Раисе Алексеевне, - ответила Спайс. – Вот, кстати, пример ведовского рода: у неё самой бабка и мать, точно даром были наделены, и она только от них свои знания получила. И её дочки и сыновья сейчас родовую общину в Верхнем Тагиле поддерживают.
   - Так Ольга Георгиевна, которая у нас в педе преподавала – дочка её, - отозвалась Белка. – Это же она меня тогда в круг ввела, когда узнала, что я на картах гадать немного умею. Так вот, у них в круге почти все – родственники. Я одна «с ветра» была – просто ученица. И всё. Они даже скрывали тогда, чем помимо работы занимаются (тогда даже Хиневич не мелькал). Коммуняки всех тогда давили – Хиневич ещё года через два-три только легализовался (а нашим и по сию пору сложно это сделать). Но это так, к слову. А вообще у них до сих пор никого «с ветра» - свои одни аж в двух кругах. У них же у всех дети взрослые были. Вот у них полноценная община – два взрослых поколения, как минимум.
   - Во всех родовых так, - бросила Спайсушка. – Бабки с дедами руководят общинами, а молодые изучают традицию и воплощают «в металл», попутно воспитывая детей. Ведут круги старейшие в роду мужик с бабой... Знаешь. Саня, у кельтов есть Дагда и Ану – отец и мать богов.
   - Кто из них кто? – спросил я.
   - Дагда – отец богов, а Ану – мать, - ответил Старбёрст, куда-то слился и вернулся с Алей, вытирающей руки полотенцем. – Сейчас тебе Алсу всё расскажет, а я тестом займусь.
   - Руслан, - в руках Альки появился какой-то ключ, - ты его только пожулькай – Анна Андреевна сама всё сделает, - и уже ко мне: - Джимми, секундочку, - достаёт из алтарного стола толстую книгу. – Пошли на диван. Лиза, сдвинься на пару сантиметров, - мы устраиваемся на диване. – Вот они, - на одной из страниц были изображены старик с длинной бородой, о чём-то беседующий с молодыми воинами, и старуха в долгополой рубахе и с метлой в руке, рядом с которой стояли женщины, окружённые детьми. – Старик – Дагда, старуха – Ану. А вокруг – их семья. Как говорил Гермес Трисмегист: «Что наверху, то и внизу». Или: «Так делали боги – так теперь поступаем и мы». Как один князь славянский христианскому миссионеру сказал: «Это ваш бог вас за рабов держит, а мы – дети наших богов». Кернунн для нас – Небесный Отец, а Дану – Небесная Мать. И «господа» для нас нет. Отец – да. Но не господин. Поэтому у нас так почитаема семья. И основой круга, в принципе, является семья. Вот почему для ведьмы разрыв родственной связи – вещь крайне тяжёлая. Семейные традиции для нас священны, и если человек, например, сознательно не отмечает семейные праздники или не участвует в семейных трапезах – это уже повод серьёзно озаботиться проблемой, поскольку семья дала трещину, а за не фиг делать ничего не бывает. Нет, навязывать ничего не надо – просто попытаться  понять, в чём дело.
   - Случай вспомнил, - сказал я. – Одна баба в годы Перестройки написала в газету, как у неё было... Ну, в общем, у них традиция в семье была – собираются и поют всякие романсы и народные песни, - я усмехнулся. – А она как-то это дело не очень жаловала и этих посиделок старательно избегала. Её родственникам такая ситуация была не по душе, и бабу ту кто-то спросил: «А почему ты с нами не поёшь?» А она сказала: «Мне эти ваши песни не нравятся». Ну, ей больше нравилось, что посовременнее. Эстрада всякая: Легкоступова, Зарубина...
   - Конфликт поколений, в общем, - подытожила Спайс. – Ладно, извини, я тебя перебила. Кстати, а родственники что? В дуры её записали?
   - Представь себе, что нет, - ответил я. – Они так решили: если единственной преградой на пути в семейный хор является не совпадение вкусов, то... В общем, ей сказали: «Давай, будем петь твои песни, если ты наши не жалуешь». В итоге это оказалось дохлым номером, хотя эта баба влилась-таки в семейный хор, услышав, как её брат романс поёт. Но это уже к теме не относится совершенно.
   - Почему это? – удивлённо спросила Вера. – Влилась ведь. Значит, что-то шевельнулось у неё в душе, когда брат романс пел. Кстати, а почему она не смогла с ними свои любимые песни петь?
   - Она считала, что ничего путнего предложить не могла.
   - Ну, тут, по-моему, две причины, - сказала Струбцина. – Во-первых, ей эти романсы были непонятны: несовременны, нудны. С другой стороны, у неё вполне могли быть проблемы за пределами нестыковки музыкальных вкусов. А, скорее всего, это была банальная по тем временам проблема – человек не хочет принимать «априорно заданную систему авторитетов», как говорит Анжей. Тревожный сигнал, но проблема эта – не у одной той бабы. Виноват в этом Иисус Христос. Это же он сказал: «Кто любит отца своего и мать более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто любит сына своего или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня».
   - Лори Кэбот, - сказала на это Вера, - назвала это «Бунтом Небесных Богов».
   - Анжеев «фактор Трикстера», - поддержала Бэби Спайс. – А ведьмы очень консервативны – как впрочем, и все последователи religio paganorum. Почему у нас настолько ценны традиции – в частности, семейные.
   - Ясно, - ответил я. – Но ведь это – не специфический признак родовых общин, если я правильно понимаю. Это – часть ведовской доктрины.
   - Согласна, - мягко ответила Вера. – Полностью согласна. Другое дело, что вряд ли существуют особые какие-то отличия «родовой» и «не-родовой» магии. Обереговая символика, гербы, флаги базируются на каких-то общепринятых символах – чтобы можно было это прочитать и понять, с кем ты имеешь дело. Начало рода – это муж и жена, обучающие своих детей основам жизни, а история – это следствие поступков тех, кто составляет род. Вот это индивидуально – как буддийские мандалы. Артакона, как знак служения богам, несёт символику священного дерева (чётки) и животного-покровителя рода (коготь). Кстати, артакона используется не только у инглян, но и у нас – мама носит артакону с аистиным когтем, а чётки сделаны из яблоневого дерева.
   - А у отца Александра на артаконе, чей коготь? – спросил я.
   - Медвежий, - ответила Вера. – У него родович – медведь, а у нас (за счёт отца) – аист. Кстати, ещё одной характерной штукой из числа родовых является тартан. Ну, такой клетчатый рисунок на шотландских килтах и пледах. Он передаёт цвета родового флага. Строго говоря, тартан – это тяжёлая и плотная ткань из шерсти, идущая на килты и пледы (горцы спокойно носили килт на голое тело в любой холод). А рисунок тартана - символ Шотландии. Поэтому в наши дни такая масса неклановых тартанов (клановых всего лишь пятьдесят пять). Кстати, у Лори Кэбот на балахоне рукава уменьшенным тартаном отделаны.
   - Ну, шотландцы же – из кельтов, - ответил я на это. – А викка – это кельтская традиция.
   - Вот, - включилась в разговор Белка. – Просто символика родовая нужна для передачи информации. И людям и богам. Символика определённых богов и духов – это обращение к их покровительству. Каждый символ – часть системы работы с Мирозданием. И если несколько человек одним кругом проецируют в пространство одно послание, оно усиливается в несколько раз и лучше доходит. А взаимосвязанные мандалы – это большое послание, целая программа. Родовая же связь – самая тесная. Люди легче к друг дружке притираются, и всё обучение легче проходит – как раз за счёт этой связи. В принципе, родовая символика – всё равно вещь личная: у славян, если женщина замуж выходила, то из обереговой символики только личную оставляла. А родовая символика – рода её мужа. Потому что она в новый род перешла. То есть, раз человек носит на себе символику рода, то он принимает на себя ответственность за остальных, делает себя частью рода. И новый род по-своему символы компонует, своё послание богам пишет.
   - То есть, отдельная родовая магия -  это чушь?
   - Магия – она магия и есть, - Аля убрала книгу в алтарный стол. – А в родовом плане – это то, что данному роду от этой самой магии надо. Всё отличие обучения в роду от обучения в цехе – что в роду учат с младых ногтей, а в цехе – с момента принятия в ученики. А то, что в родовых общинах не всегда есть «Книга Теней» и  не разработаны символьные системы и обряды – это уже от общины зависти, а не от принципов каких-то: это и в межродовых так бывает. Просто сейчас многие родовые общины сильные – деревенские, и в них методики простые, без наворотов. За века так научились. А в городских общинах – особенно, в молодых, - многое по-другому делается, в том числе, через книги. Свои системы даже у «свободных художников» есть – что уж про общины говорить.
   - Но в любой магической общине есть своя иерархия, восхождение к некоему совершенству, - робко возразил я. – Если угодно, даже некие нюансы. Те же методики...
   - Само собой, - Вера снова согласно кивнула. – Общий принцип – «Изумрудная Скрижаль», точнее, её второе положение. Вот этому все общины соответствуют. А иерархия в родовой общине вся основана на возрасте и жизненном опыте.
   - Можно об этом поподробнее? – спросил я.
   - В этом нет тайны, - Вера согласно кивнула. – Рождается ребёнок в семье, и его лет до двенадцати учат жизненным навыкам. Отец наставляет в работе и грамоте, а мать – в неписанных законах (моралью их называют). В это время ребёнок в общинной жизни особого участия не принимает, но с него и спроса никакого – играет себе во взрослую жизнь и учится. Он – Ученик. В его одежде нет обереговой символики, и одежда мальчиков и девочек не различается сильно. Правда, сейчас этот нюанс не соблюдается, но дети в ведовских семьях не имеют обрядовой одежды, а их участие в магической работе предельно минимально: как правило, только в восемь больших праздников и на обычной семейной трапезе.
   - А восемь больших праздников, какие? – полюбопытствовал я. – Четыре главных шабаша, если я ничего не путаю...
   - «Главных шабашей», как ты их называешь, не четыре, а восемь, - поправила меня Спайсушка. – Первого февраля – Имболк, Кэндлмас сатанистов, потом (двадцать второго марта) идёт Альбан Эйлер, день весеннего равноденствия, за ним – Первое мая, Бельтан (у сатанистов – Рудмас), потом (это уже двадцать второе июня) – Альбан Хериум, Летний Солнцеворот, самый длинный световой день в году. Потом, первого августа – Лугнаса, Лэммас (Праздник Жатвы). Двадцать второго сентября – Альбан Элуед, осеннее равноденствие. Первого ноября, естественно, идёт Самхайн – на него приходится Хэллоуин. Это, в общем-то, конец года. Ну, почти конец. А двадцать второго декабря – Альбан Артуан, Зимний Солнцеворот, самый короткий световой день. С него начинается новый год. Графически это – восьмиконечный крест. Прямые лучи – Альбаны. Наклонные (их иногда в свастику превращают) – Имболк, Бельтан, Лугнаса и Самхайн. Применительно к родовой общине Годовой Крест – это восемь возрастных точек от рождения (Альбан Артуан) до смерти (Самхайн). Вера, я тебя с мысли не сбила?
   - Нет, - Вера продолжила. – Так вот, рождение – Альбан Артуан. Имболк - где-то лет в двенадцать, - дети уже носят одежду, соответствующую полу. Они всё ещё Ученики, но их учёба больше связана с практикой. Альбан Эйлер – это уже полноправный член общины, хоть и Подмастерье. Он участвует в некоторой части Обрядов Круга, но не может входить в эсбаты и собирать круг. И в брак пока вступать не может. Прошёл эту стадию, выдержал испытание – получил звание Мастера, право вступать в брак и учить в кругах. Это Лугнаса. Кстати, у ведьм традиционно свадьбы на Лугнасу играют. Альбан Элуед – уже постепенный переход от Мастера к Старшине Цеха. Старики учат и детей и взрослых, они руководят Кругами Мастеров и разрешают спорные ситуации. А Самхайн – это последняя ступень, переход к богам. Как правило, это ассоциируется со смертью. Но для нас смерть – это уход из Абреда в Гвиндвид. Или даже в Кигант. Люди, при жизни обладающие такими знаниями – это Старшие Старших, и даже Старцы Родов учатся у них, поскольку Старшие Старших целиком погружены в Божественную Мудрость.
   - В общем, вкратце, - подытожила Струбцина: - Альбан Артуан – рождение, Имболк – отрочество, Альбан Эйлер – юность, Бельтан – начало взросления, Альбан Хериум – испытание (или посвящение), Лугнаса – полное взросление, Альбан Элуед – посвящение в Старшины Цеха или Старцы Рода, а Самхайн – конец цикла. Вот, примерно такой расклад. Но я могла наврать в деталях.
   - Четыре точки посвящения – это и есть то, что ты назвал «главными шабашами», - пояснила мне Белка. – Имболк – отрочество, Бельтан – взрослый, Лугнаса – семейный, Самхайн – уход к богам. Альбаны – точки от рождения до старости. Короче, получаются два Стихиальных Креста по «золотому сечению» к друг дружке.
   - Или Стихиальный Крест и свастика, - добавила Спайс. – У меня на «солнышке» круг с такой штукой набит, - ведьма оголила живот, показывая на татуировку. – Вот такая вот татушка.
   - Видел много раз, - усмехнулся я. – И понял, о чём речь. Но это, опять-таки, «общий принцип».
   - Саня, магия вся такая, - Бэби Спайс заправила футболку в штаны. – Антон Платов это дело называет Коло Посвящений. Просто в родовой общине новый уровень посвящения (если всё правильно сделано) совпадает с точкой возрастной инициации – и всё. А в межродовой (цех, орден) – только с выходом на новый уровень знаний. А число уровней иерархии зависит от магических методов общины. И если двадцать два уровня Иерархии Таро без проблем влезают в десять уровней «Argentium Astrum», то в четыре уровня (Ученик – Подмастерье – Мастер – Старшина Цеха) всё это уложится без малейших затруднений. Тем более, Коло Посвящений – четыре ступени разбиваются пополам. И вся разница. Всё ещё непонятно?
   - Теперь понятно, - ответил я. – А кто в роду проводит инициацию?
   - Старшие, если из детей во взрослые и далее, - ответила Аля. – А если создаётся новая семья, то жен признаёт мужа таковым, а муж – жену. Что отмечается дарением собственноручно сделанных одежды и украшений. Ну, в наши дни это сложновато будет – не все и не всё умеют. Впрочем, вполне можно купить (и на добрую службу зарядить) какой-нибудь талисман или что-нибудь для алтаря. Если намерения серьёзные, то всё это дело в родах благословляется, проходит «сам на сам» церемония обручения – пятикратный поцелуй у алтаря. После чего играется свадьба, и новой семье дарят всё необходимое для жизни в новом доме. Создаётся новая семья, хранящая перенятое в своих родах Знание и накапливающая свой опыт, которым они будут делиться с детьми. Получается то, что в индуизме называется «цепью ученической преемственности».
   - Понятно, - сказал я на это. – Но вот как быть с семьёй, где один из супругов – не ведун? Там ведь наверняка передача знаний сложнее.
   - Совершенно верно, - подтвердила Струбцина. – Тут больше идёт применение практики. И часто без особых  объяснений – если лишняя информация может вызвать страх (следовательно, отчуждение и разрыв). Если человек – как Старберст наш, скажем, - готов это дело для себя принять, как своё знание, то он учится, как младший посвящённый. А дети получают минимум знания, пока не смогут сознательно и ответственно решить, берут они на себя крест Хранителя Знаний или нет. В наши дни так часто бывает.
   - Руслан, кстати, сам решил, что будет одним из нас, - сказала Аля. – Я только согласовала все необходимые церемонии в круге, а идея повторной свадьбы (по ведовскому обычаю) исходила именно от Руслана. Что интересно, на свадьбу пришли и мои и Руслановские родители. И благословили нас. Хотя могли этого не делать – они не из ведунов и с нашим браком согласились ещё тогда, когда мы светскую свадьбу играли. Вообще у нас благословение родителей на брак не обязательно, но очень желательно. Тем более, в ведовском роду – как у Геннадия Антоновича или Анны Андреевны, например. Там же ещё важно не только продолжение рода детьми, но и сохранением ремесла родового. И мы все – а я сейчас о ведьмах говорю, - острее чувствуем друг друга, чем «обычные» люди. В  неравном браке – как у  той же Наташки Атлас, к примеру, - часто бывает недопонимание по этой части, которое может привести к разрыву отношений. И частенько этот разрыв очень тяжёлый: ведь это с таким трудом делалось, но приходится идти на жертвы – в первую очередь ради детей.
   - Лори Кэбот пережила два развода, но родовую общину – ядро «Чёрных Ласточек Изиды», - сумела сохранить, - объяснила Белка. – И эта община  образовалась не из рода самой Лори Кэбот – её родители викканами не были, а дочуркины фантазии про духов гнобить пытались на корню. Понимала её только няня – мексиканка по имени Олив.
   - Как сказал бы Анжей, - бросила Спайс, - в этом и есть полезность «рамонов».
   - Тонька! – в коридоре раздался голос Атлас. – Я тебе сейчас покажу «рамонов»! Я ваших не трогала! – Натка зашла в комнату. – Завязывайте с трёпом, и два человека на кухню – у нас всё готово.
   Струбцина и Вера поплелись на кухню. Туда же двинулась и Аля. Белка села рядом со мной.
   - Вообще, знаешь, Саня, всё это – «кухня», - сказала она. – Главное в семье – налаженная внутренняя связь, хорошее чувствование друг друга. А без этого все потуги – дохлятина. Ты никогда не замечал, что всяческие «семейные» ласки модно считать ритуалом? Многие ритуалы – банальный поцелуй в лоб или щёку в виде благословения, - переняты именно из «семейного» арсенала... Ну, говори, что на язык просилось.
   - Уж не хочешь ли ты сказать, что Анна Андреевна?..
   - Что Анна Андреевна?
   - Ну, она часто позволяет себе прикасаться ко мне... В общем, выглядит это, как нечто покровительственное... Мне так кажется...
   - «Скверная русская привычка», - хмыкнула Спайсушка. – Это именно наследие родовых благословений, - она выделила «именно». – Но не их одних. Когда человек настойчиво пытается в чём-то убедить собеседника, он часто практически бессознательно прикасается к его руке своей. Никогда не замечал?
   - Замечал не раз. Иногда это раздражает.
   - А то, - Бэби Спайс усмехнулась. – «Взлом экрана». Способ действенный – вот его и используют все, кому не лень. Вообще, знаешь, ведовские традиции – в том числе, родовые, - так или иначе используются в широких массах без осознания разумом, откуда это взялось. «Автоматом». Люди просто это делают. Другое дело, что мы-то это понимаем и прогоняем через весь «столбик». Что угодно. И это понятно без слов. Многие удивляются, как они этого не замечали, когда им что-то объясняешь. Те же обыкновенные приметы или обряды, въевшиеся в быт – банальная подкова или то, что через порог ничего не дают, не здороваются и не прощаются (многие просто привыкли так и не знают, почему так надо – надо, и вся песня).
   - Помогите на стол накрыть, - в комнате появляется Руслан со свёрнутой скатертью в руках. – Джимми, ложки-вилки сюда с кухни принеси. Про общину ты ещё узнаешь, что тебе там надо – времени вагон. Тоня, тащи лепёшки – тебе Алсу покажет, где они лежат. Лиза, помоги с сервировкой.
   Мы со Спайс пошли на кухню. Обменявшись приветствиями с Геннадием Антоновичем, я озираюсь по сторонам (не сориентировался в обстановке), и тут Аля вручает мне «торжественно» ложки и вилки. После чего достаёт лепёшки, складывает их на блюдо и отдаёт Спайсушке.
   - Дуйте в комнату и всё отдайте Руслану, - она помогает Анне Андреевне и прочим выгружать из духовки многообещающе пахнущие горшочки, залепленные тестом. Мы же со Спайс возвращаемся в комнату.
   - Вот это и есть взаимодействие в общине, - шутит ведьма. – Как говорили мушкетёры: «Один за всех, и все за одного».
               
                Цеховая работа.
   - Помнишь, мы с тобой года два с половиной тому в Парке Победы трепались? – Бэби Спайс отламывает кусок лепёшки, кладёт его мне. – Ну, там про традиции рода, цеха, ордена. Мы тогда недавно познакомились.
   - Это когда? – Алька оживляется. – Не после праздника?
   - Нет, праздник позже был, - отвечает Спайсушка. – Мы там вдвоём были.
   -  Это ты о чём? – спрашиваю я. – Не про организацию разговор был?
   - Про неё, - Спайс приканчивает тестяную «крышку» (есть рецепт такой – жаркое в горшочке перед готовкой залепляют  несладким песочным тестом – жаль, что я не запомнил всё). – Только я тогда тебе самые азы рассказала. А раз уж ты сейчас принят на обучение, то знать это должен хорошо: кто знает, может, ты на самом деле в круг войдёшь.
   - Кстати, - мягко вошла в разговор Анна Андреевна, - я тут хочу тебе кое-что уточнить. Как раз насчёт кругов. Тут Наташа об эсбатах говорила, но то, как она это применяла, больше жаргонный вариант – как «салем». Эсбат – это круг, собравшийся на ново- или полнолуние. Восемь точек Годового Креста называют саббатами (отсюда – «шабаш ведьм»). А «рабочий круг» - это ковен. Просто у нас разделяют круг вообще (у нас он – «круг» или «ковен») и Круг Мастеров или Старшин (его-то у нас и называют «эсбатом»). Ритуалы Круга в общеизвестном виде связаны с ковенами или эсбатами. В том числе, Трапеза Круга.
   - Вот почему тебя попросили принести «приборы», - пояснила Бэби Спайс. И добавила: - Взаимодействовать должны все... Ну-ка, стоп! – скомандовала она то ли мне, то ли себе самой. – Судя по твоему взгляду, тебе не терпится узнать подробности, верно?
   - Насколько сие возможно.
   - Хорошо, - улыбнулась Волкова. – Расскажу тебе, как мы ведём круг. Начинается всё с того, что мы, придя на рабочую площадку (например, в Чернолучье), приносим с собой всё необходимое для проведения ритуала: котёл, мётлы, ритуальную одежду. Перед началом работы мы просим Дану и Кернунна помочь нам, и Мастера Круга (скажем, я и Геннадий Антонович) разметают площадку для костра – чтобы на ней не попадались камешки и прочий мусор, да и ритуал очищения нужен для того, чтобы то, что туда случайно или по злобе магически нанесли, убрать. После этого мы рисуем круг с пентаграммой. Вокруг него – ещё один. Справа (по Пентаграмме Посвящённых) мы рисуем трискель «С. А. Р.», слева – «А. Л. У.»,  с двух других концов – Инглию и Коловрат (или Агни и Фаш). А поскольку вершина пентаграммы по традиции направлена на север, то Фаш (или Коловрат) у нас на севере, Агни (или Инглия) на юге, «А.Л.У.» на западе, а «С. А. Р.» - на востоке. Старший Жрец входит в круг с севера, реализуя Принцип Кернунна, а Старшая Жрица – с юга (Принцип Дану). Жрец погружает атэму (до этого он держит её перед собой вершиной вниз) в подставленную жрицей чашу и говорит: «Что наверху, то и внизу». Жрица отвечает: «Что внизу, то и наверху». И уже потом вместе: «Так достигается чудо Единства». После чего все начинают, двигаясь «по солнцу», складывать костёр. Когда костёр сложен, Хранители Круга зажигают его. Участники ритуала становятся в круг, начиная со Старшей Жрицы и заканчивая Старшим Жрецом (он должен стоять рядом со Старшей Жрицей). И начинается Танец Круга: мы потихоньку движемся (опять же «по солнцу») в подобии хоровода (во многих викканских общинах попросту водят хороводы), но у нас нет контакта рук, поскольку мы поддерживаем гимны богам Стихий, Дану и Кернунну хлопками и ударами ног. Постепенно танец и пение ускоряются, движения становятся энергичнее. Круг останавливается только тогда, когда костёр немного стихает. Но танец продолжается, в то время как члены круга по одному перепрыгивают через костёр. И снова по кругу. На сей раз – пока костёр не прогорел до углей. Вот теперь из танца выходят Хранители Круга. Они разравнивают кострище, в то время как круг продолжает танец и пение гимнов. Когда угли становятся ровной площадкой, только хлопки и гимны поддерживают Старшую Жрицу, вступающую в Огненный Круг. По одному все, участвующие в круге, проходят тот же путь. В том же ритме танца. Исключение – посвящение в круг: Мастер за руку ведёт новичка через угли. Сами Мастера обходятся без этого – сами умеют всё контролировать. После прохода Старшего Жреца через Огненный Круг мы благодарим богов за помощь и движением «против солнца» разрушаем Пространство Круга. Теперь можно просто пообщаться  друг с другом. Разумеется, перед началом обряда мы проводим трапезу, совершаем ритуальное омовение, а все участники круга обязательно одеваются в ритуальные одежды. В общине «Исследователи» ведьмы носят на обрядах белое платье с узорами из «кельтских вязей» и свастик, пентаграммой и рунами. У ведунов – свободные белые рубашки с подобным узором и чёрные штаны (двойственная природа). Ритуальная обувь у нас светлая, на низкой подошве, но на таком обряде, как я описала, мы работаем босиком – связь с Землёй. Также мы не подвязываем волос и не носим поясов  на этих ритуалах – Рецепторная Пентаграмма открыта миру, а энергетические центры работают единым потоком. Защищаться от Инферно нам нет смысла, поскольку в круге с нами – Бог и Богиня...
   - Извините, я вас перебью, - прервал её я. – Насчёт Трапезы Круга. Если я вас правильно понял, котёл нужен именно для неё. И вся готовка по-любому должна быть «в походных условиях». Я ничего не путаю?
   - Ничего, - успокоил Геннадий Антонович. – На природе у нас нет (и не предполагается) возможностей слишком долго возиться с приготовлением изысканных блюд. Поэтому вся готовка, как ты выразился, рассчитывается на костёр или угли. Вот еще, почему мы берём с собой котёл – в нём варят похлёбку или отвар из трав (травяной чай). То же мясо попросту запекается на костре или углях. Вот отсюда, кстати, и взялась эта глупая легенда о грубой пище и плохом вине Трапез Круга (как Брюсов в «Огненном Ангеле» писал). Кстати, о вине: там, где пьют вино (я говорю только о викканах) чаще всего вино домашнее (лучшим – правда, далеко не везде, - считается сидр: яблоко – наш священный плод). Именно мы, «Исследователи», употребляем травяные чаи, в которые добавляем мёд. В приготовлении Трапезы Круга участвуют все, кто входит в круг. Более или менее такие обычаи сохраняются на всех собраниях общины (чаще всего так проводят эсбаты). Но цель основных обрядов, проводимых кругом одна – объединение круга для достижения некоторой цели. В такой круг допускаются только посвящённые рангом не ниже Мастера (в «Argentium Astrum» - начиная с Младшего Адепта). Но все трапезы всех кругов готовятся общими усилиями – возьми ту же помощь в сервировке стола, не говоря уже о том, чтобы принести что-нибудь из продуктов. По крайней мере, «Исследователи» (и родственные нам по методам работы общины) делают так. Вообще, Санчо, такая трапеза – обряд межродовой общины (её часто ещё называют сословной). В родовой общине всё несколько иначе – но в межродовой не состоят дети. По крайней мере, их не допускают до Обрядов Круга. Ведь они не несут полной ответственности за сказанное и сделанное. В сословной – именно в сословной, заметь, - общине участие в обрядах могут принимать только те, кто добровольно взял на себя тяжкую ношу ведуна (или ведьмы). Учить Ремеслу тебя могут с детства, но к Обрядам Круга допускают только по достижении совершеннолетия.
   - Теперь понял, - я покончил с половиной жаркого. – Но ведь в наше время большинство приходит в общины не с детства. Или я неправильно думаю?
   - Почему это? – искренне удивился Руслан. – В наше время ведовских родов немного, и большинство из них чужака на пушечный выстрел к своим кругам не подпустит. Приходят, как правило, те, кто чувствует в себе «что-то не то», как мой старший брат сказал один раз. Впридачу к тому, что я это в себе чувствовал, выяснилось, что моя жена – «колдовка», как сказал Мегрэ. Ну, а поскольку «много книжек я читал, много фокусов видал» (это уже старина Князь), то ей по-любому пришлось объяснять мне, в чём дело, и почему она всё это от меня скрывала. И в один прекрасный день уже Алсу задавала мне каверзные вопросы, после которых она сказала: «Если ты полностью отдаёшь себе отчёт, чему ты хочешь учиться, я за тебя возьмусь». Теперь я – ведун. Знаешь, Джимми, сейчас ведовской брак ещё редкость. Чаще в семье один из супругов мирится с увлечением второй половины, удивляясь, как это у него (у неё) всё так легко получается. Если ему удаётся преодолеть поколениями воспитывавшийся страх перед колдовством и ведьмами.
   - Сейчас больше тех, кто практикует сам, работая по подвернувшимся книгам или каким-то своим методикам, - усмехнулась Спайс. – Порой через дуроплясь детскую. Я, когда по системам хипповским валандалась, через знакомых самиздата нахваталась. И со школьных игрищ кое-что осталось. Помнишь, мы с тобой и с Анной Андреевной по Тухачевке гуляли?
   - Тонька, врёшь ведь, - по-доброму засмеялась Волкова. – Мы на набережную только с «Пингвина» вышли. Ну, бассейн этот, «Пингвин».
   - Знаю такой, - ответил я. – И прогулку нашу тоже помню хорошо. Но при чём тут она, попросил бы пояснить.
   - Ну, я тебе рассказывала, как к ведовству пришла, - пояснила Спайсушка. – Ты, скорее всего, не всё с того раза запомнил. Короче, слушай. Я тогда тебе объясняла, как и через что я начала ведовством увлекаться. Алька со Струбциной примерно в то же время в это дело влипли, и у нас просто начался процесс обмена знаниями. Жалко, Танька Флауэр Пауэр сейчас в Красноярке с глухонемыми – она бы тебе нарассказывала, как неформалы наши техники пачками используют (чего тот же бисер у хиппи стоит).
   - Любая унифицированная внешность – «знак принадлежности», - сказал на это я.
   - Абсолютно верно, - усмехнулась Струбцина. – Другое дело, что многие люди, не отягощённые умом, но наделённые властью (та же «мусорня») настойчиво тянут из нас сведения о так называемой «организации ведьм» и пытаются внедрить в наши ряды стукачей. Но у них  ничего не получается по одной простой причине: очень трудно ловить чёрную кошку в тёмной комнате – особенно, если её там нет. Вся иерархия сословных общин нашего времени сводится к обычному «Ученик – Подмастерье – Мастер – Иерофант». В целом. «Исследователи» - это просто сообщество людей, которые вшиблись в традиции кельтского ведовства. У нас весь авторитет только на умениях в области магии, если разобраться. И долгие годы многие из нас работали «в одного», сомневаясь в том, что поблизости есть хоть один такой же чудик, как ты. Оказалось, что Вера с Белкой, например, отлично пишут гимны, а Наташка Атлас рисует многим из нас на зависть. Каждый что-то своё умеет, и из этого складывается коллаж, «тетрис», «паззл» - называй, как хочешь. Ну, и получается община. Межродовая, если представители нескольких родов объединяются через браки и общие интересы, включая то, что живут бок о бок. Сословная – когда люди делают одно дело и хранят одно знание. И хвала Богу и Богине, что сейчас ведовские общины объединяются, и ещё новые возникают, а в итоге всё идёт к воссозданию Старой Традиции.
   - То есть это и есть подлинная суть ведовства? – спросил я. – Я имею в виду воссоздание Старой Традиции.
   - Разумеется, - ответила Анна Андреевна. – И в этих же традициях – воссоздание баланса на нашей планете, исцеление её ран. Поэтому ведьмы стараются минимально пользоваться синтетическими материалами, а уж озеленение для нас – святое дело. Есть ведовские общины, которые, будучи частью других (в оккультном плане) специализируются на высадке деревьев. Точнее, это не общины, а большие организации, они ближе к орденам и церквям. А просветительские движения (то, что делают Лори и Мартелло) помогают людям понять, что мы – совсем не те чудища, какими нас рисуют наиболее агрессивные оппоненты. Без правозащитников нас бы просто раздавили те, для кого наша деятельность – кость в горле. Но в целом все общины ведьм стремятся к тому, чтобы была воссоздана Старая Традиция, и люди перестали рубить сук, на  котором сидят. Нет, мы не стремимся опоясать Мидгард-Землю знамёнами ведовства и далеки от того, какого бы то ни было навязывания нашей традиции другим людям. Даже оккультную помощь мы оказываем только тем, кто не отвергает магию. По крайней мере, «Исследователи» придерживаются такой позиции.
   - А общины, собранные по половому признаку? – осторожно поинтересовался я. – Разновидность жреческого служения?
   - Ну, а ты как думал? – усмехнулась Натка. – Именно так и есть. Ведуны служат (если это так можно назвать) богу, а ведьмы – Богине. Женская община хранит магию Богини и её Места Силы, мужская – магию  и Места Силы Бога, какой бы облик эти двое не принимали, как покровители Мест Силы. Или же само Место Силы почитается наряду с храмами. Кстати, храмы Старой Традиции только в таких местах и ставили. Место Силы Бога («мужское») – холм или гора. Место Силы Богини («женское») – впадина, углубление. Ровная площадка – Пространство Единения (это место должно быть на берегу водоёма – чтобы на обряде «работали» все Стихии). Ведовская община магически поддерживает работу Места Силы, следя, чтобы его не осквернили и не превратили в «альфрека» - «руины» Места Силы. По крайней мере, ведьмы и люди из общин Старой Традиции так делают. За пределами жреческого служения однополые общины образуют родовые союзы или просто разнополые круги (для проведения Обрядов Единства, например).
   - А в однополых кругах такие обряды не проводятся? – я удивился.
   - Почему это? – недоумённо спросил Геннадий Антонович. – Проводятся. Просто в однополом круге Обряд Единства нужен для жреческой работы, а в разнополом – для реализации Формулы Гермеса Трисмегиста: «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху. Так достигается чудо Единства». А что од функций общин, то только женские общины могут быть, к примеру, связаны с медициной – как католический Кармелитский орден, скажем. А мужская община вполне могла хранить воинские секреты и выступать в роли отряда самообороны. Или по кузнечному делу занималась. Те же пресловутые купцы чаще всего мужчинами были – профессия-то опасная: и разбой тут, да и дворяне иные были не прочь проезжих купцов пограбить (знаменитая Ганза была организована именно для безопасности входивших в неё людей).
   - Ясно, - сказал я. – Но есть одна нестыковка. В некоторых общинах (у той же Лори Кэбот) некоторые работают в одиночку (удобнее им так), но являются полноправными общинниками.
   - Но мастерство-то они изучают в общине, - возразила Бэби Спайс. – Если ты про Пенни – дочку Лори Кэбот, - то её обучала мать. И потом, мы же с тобой общаемся, хотя ты ни в каком круге не состоишь, да и ведуном себя не считаешь. А есть люди, которые сами по себе, но они нашу традицию по всему «столбику» поддерживают. Почему это вдруг мы не должны это признавать?
   - Я этого не говорил, - я был удивлён такой постановкой вопроса. – Я просто хочу разобраться в этом, понять.
   - Странный ты, - Атлас хмыкнула, состроив физиономию поудивлённее моей и глаза, как у Орейро. – Зачем оправдываешься? Ты спросил то, чего не знаешь. И вот из этого мы секрета не делаем. Тем более, для тебя – ты ведь сотрудничаешь с нами...
               
                «Свободные художники».
   Мартинес положила на мою тарелку какую-то выпечку, аккуратно взяла чайник и наполнила мою «посудинку».
   - Видишь ли, - продолжила она свои рассуждения, - многие ловятся на то заблуждение, что существует некая могущественная организация ведьм, которая поддерживает нечто вроде тайной доктрины с «Книгой Теней» в виде Библии. И пытаются войти в неё (или разрушить). Но всё ведь отнюдь не так. У нас тоже иногда бывает недопонимание между общинами. Единой «Ведовской Церкви» не существует. Есть три традиции нашего «Тройного Потока» - Сейд готов, Викка кельтов и Ведовство славян. Так еж, как и Старая Традиция Индии, они сходны в целом, но могут различаться в деталях. И идти к обретению божественного совершенства  можно по-разному. Те, кто действительно к этому стремится, далеки от взаимных распрей. Одиночные искатели и общинники запросто находят общий язык между собой, если им это надо. Нет никаких сложных уставов – только общность интересов и взглядов на мир. Большинство из здесь сидящих – бывшие одиночки, нашедшие друг друга по общим моментам в магической работе, в философии. Наша «Книга Теней» не написана одним человеком – каждый, кто мог, внёс свою лепту в её написание. И название общине дала не Анна Андреевна. По-моему, просто Лиза что-то брякнула от балды – и все поддержали. И даже никто не озадачивался проблемой того, как бы нам красиво назваться. Главным было помогать друг другу в магии и в жизни. А то, что кому-то удобнее «в одного» работать – это вопрос метода. Признаёшь нашу традицию и работаешь в ней – и ни к чему тебе заморачиваться вопросом необходимости работы в круге. Нужна поддержка круга – да помогут тебе Бог и богиня найти таковой и стать его членом. А на «нет» и суда нет.
   - Да так оно по-своему даже и проще, - сказала Струбцина. – Нет нужды подгонять себя под какие-то каноны. Достаточно просто соблюдать несложные правила – развивать себя, познавать мир. «Не причиняй вреда – а дальше делай, что хочешь». И всё. Если ты – «настоящий», и твои поиски идут в нашей традиции, то круги тебя не отвергнут. И даже тебе могут дать урок, познакомить с техниками круга (сам понимаешь, что не закрытого).
   - Насколько я знаю, закрытые круги вообще не стремятся к раскрытию тайн ведовства, - ответил я. – Они не идут на контакт и тщательно скрывают тот факт, что они – оккультисты.
   - Да, - согласно кивнул Геннадий Антонович. – Конечно, они помогают другим людям своей магией, но делают это крайне осторожно. И тайны свои раскрывают тем, кто потенциально готов к работе в круге т способен держать язык за зубами. Их можно понять: до сих пор мы для «нормальных» людей – «монстры Гигера», как Тоня однажды сказала. Впрочем, к «Исследователям» определение «закрытый круг» не подходит. Конечно, мы не евангелизируем народ – дескать, Богиня воскресла, аллилуйя (точнее, «А. Л. У.» - это нам ближе), - но «военной тайны» из нашего знания не делаем. А то, что к нам сложнее попасть, чем в христианскую церковь – это следствие того, какое миропонимание у нас и у них. Христиане пренебрегают «плотским» во имя «духовного» и терпят этот мир, потому что в Библии дано обещание скорого конца «обители зла», а мы стоим за полноту взаимодействия с миром и, само собой, не ненавидим его. Мы рады приветствовать тех, кто поддерживает нашу традицию, и нам жаль, если кто-то так ненавидит нас, что готов истребить поголовно. Но мы не ненавидим тех, кто идёт иным путём: если им так удобнее, и они нас не преследуют, и Мирозданию вреда не причиняют – да помогут им боги-покровители получить искомое. Тем более мы всегда готовы помочь тем, кто работает в нашей традиции. Если они действительно помогают нашему общему делу. Я говорю сейчас об «Исследователях» (хотя так же делают и «Чёрные Ласточки Изиды»).
   - А вообще «свободные художники» как в этой системе стоят? – робко поинтересовался я.
   - Знаешь, Джимми, - ответил мне Старбёрст, - говорить за всех ведьм очень сложно, и в сотни раз сложнее дать чёткое определение любому статусу. Если у разных общин традиции магии абсолютно непохожие порой, то у постигающих «в одного» - тем более. Кто-то – последний хранитель родовой магии. Кто-то «дошёл» по книгам. Кто-то учился у наставника (часто – у состоящего в общине), но дальше предпочёл работать в одиночку. Поэтому у одиночек свои системы обрядов. Просто они развиваются в общем русле Викки. И с себе подобными на контакт они идут. Ну, в общины вот только не входят. В порядки не вписываются местами. Собственно, таких людей мы и называем «свободными художниками». А члены общин, как бы они ни работали, и есть члены общин. Кроме тех кругов, в которых совместная ритуальная деятельность – принципиальный момент (но сейчас таких кругов – особенно в России, - не больно-то и много).
   - То есть, есть общины, в которых во главе угла стоит помощь друг другу в приобретении и сохранении оккультных знаний, а уж сверхобязательной совместной работы нет, - подытожил я. – Я правильно тебя понимаю?
   - В целом – да, - ответила за благоверного Аля. – Но конечная цель – возрождение Старой Традиции, следовательно, реконструируется и сознание, соответствующее Старой Традиции. И там, где есть магия, взаимопонимание легче, а взаимодействие – теснее. Но искусственно этого не добьёшься (что для ведьм – совсем не тайна). То, что люди неодинаковы, по-моему, сказало столько народу, что лишний раз вряд ли нужно это упоминать (следовательно, едва ли возможно даже то, что большинство кругов будет без проблем проводить все обряды вместе, и там не будет тех, кто предпочитает колдовать «в одного»). В конце концов, такие «технические одиночки», как Анжей их назвал, являются частью общины и никакого разброда в неё не вносят. Я даже больше скажу – они тоже вносят посильный вклад в процветание общины. Какие ещё проблемы?
   - No problemo, - усмехнулся я. – Ну, только то, что в наших палестинах человеку проще работать в одиночку: меньше ненужных разговоров – ты просто будешь для них человеком «с тараканами», - и поисков мнимой «секты». А что друзья такие же – дурак дурака видит издалека. Не видят же люди, скажем, в филателии или меломанстве признаков секты. А вот организованная группа со специфической внешностью и поведением едва ли сойдёт за круг друзей. И добро, если посчитают за «ролевиков» или неформалов. А если старовастые – всё, секта. Тоталитарная. Деструктивный культ.
   - Вот тут, Саня, позволь с тобой не согласиться, - откликнулась Вера. – Если человек вроде Светы Кузьменко или отца Виталия (он в Окунёве на очаг бабаджистов антидьявольские молитвы читает), то он, не к столу будет сказано, и в собственной уборной происки сектантов увидит. Но таких ведь – не большинство. Проблема только в том, что у общин есть сложности с регистрацией, и мы не можем себе позволить совмещать оккультную работу нашу с общественной деятельностью – почему-то власти убеждены, что мы пытаемся «вербовать в секту» добропорядочных граждан. Куда проще выдавать ту же экологическую или благотворительную деятельность за личный почин. Тут, конечно, проблемы есть, что уж скрывать. Но и общины в этой стране неплохо существуют. Просто обряды свои мы проводим тайно: чтобы никто не помешал. А вот то, что «свободному художнику» где-то проще, чем нам, можно оспорить: если ты один, и вокруг тебя много тех, кто враждебно относится к ведовству, тебе будет очень трудно.
   - Ну, Вера, таких, конечно, много, но и тех, кто к нам хорошо относится, тоже немало, - возразила дочери Анна Андреевна. – Вспомни, как Мария Карповна – подруга Лизиной мамы, - с нами по-доброму общалась. А ведь она – не ведьма. И стать ей не стремится. Тут, вообще-то, все зависит от воспитания. Кто-то воспринимает нас через страхи, внушённые в детстве, кто-то – с открытым сердцем. И тут уже нет разницы, с общиной ты соседствуешь или со «свободным художником».
   - Кстати, бывает, что многие начинают учиться именно у одиночек, - улыбнулась Струбцина. – Просто спрашивают совета и применяют полученные навыки. Получилось – начинают советоваться чаще на всякие случаи жизни. Это же немного меняет сознание человека. Причём, вроде бы, без особых внешних проявлений.
   - Юлька, а ты не замечала, что многие люди просто готовы к этому? – спросила Мартинес. – Настя Голдберг-Мегрэ, как её Анжей назвал, не зря так дачников превозносит. Тут дело не во внешних проявлениях – их может и не быть, формально мы даже будем иметь агностицизм. Но вряд ли «материалист-эмпириокритицист» или подлинный христианин будет с огромной любовью относиться к зелёным насаждениям – вплоть до разговоров с ними. Эта публика не очень уютно чувствует себя в мегаполисе – кто и ночует на даче.
   - Мария Карповна такая, - подала голос Белка. – У неё тоже дача. Причём, не в двух шагах от дома. А видели бы вы дачников в «родной стихии». Погода позволяет – ходят почти в неглиже, босиком. Широкая связь с землёй и солнцем. «Урбанисты», напротив, любят одеждой себя выделять, косметикой – берегут кожу от загара, увешиваются кольцами, носят фасонистую (и не всегда удобную) обувь. Лишь бы соответствовать неким искусственным стандартам. И у них завязка именно на статус в городе. Диполь «Личность – Общество», как версия «принципа Гебо». И, соответственно, поиски неизведанных горизонтов – Индия, Тибет, Мексика. Нет, это совсем не плохо, но ведь причина-то известна: отторжение. Неохота лежать в гробу, когда можно жить, дышать полной грудью, творить. И это – причина, по которой многие и пришли в наши круги: для них мы – альтернатива стаду баранов, превозносящих загон. Эти люди сознательно выставляют напоказ символику ведовства и стремятся вывести  его наружу (как многие из «дианических» общин). Правда, именно их рук делом является «положительное мифотворчество» (как тот же миф о единой для всех ведьм «Книге Теней») и создание «ведовской ортодоксии». Именно «свободные художники» такого рода стоят у истоков молодых общин, работающих в традициях Новой Викки. Правда, в Новую Викку входят и «творцы», которые на нашей платформе делают некие новые наработки. Эти часто не заморачиваются на символике именно викканского плана – используется всё, что может помочь в магии. И вот здесь-то всё совершенно индивидуально – от «чистого» ведовства остаются только «каркасные принципы» (так работают Лори Кэбот и Скотт Каннингэм).
   - По-моему, - сказал я, - большинство из здесь сидящих – как раз «творцы», отдающие себе отчёт в том, что жизнь динамична. При всём консерватизме.
   - Не по-твоему, а объективно так, - ответил на это Руслан. – «Принцип Тай-Цзы» и «принцип Гебо» до сих пор в действии. Или ты так не считаешь?
   - Ты когда-нибудь видел  человека, который с упорством маньяка отрицает зиму? – спросил я. – Тем более, вряд ли существует кто-то, для кого в любом виде возможна отмена зимы. Так же и «принцип Гебо».
   - Не буду спорить, - Старбёрст усмехнулся. – Суть именно в том, что ведовство держится на Гебо – личное развитие на общее благо и общие законы, созданные для охраны «личной территории» каждого. Как общины, так и традиция вообще. Здесь уже «Изумрудная Скрижаль» работает. Нет, есть и те, кто плохо это понимает, но в ведовстве-то они как раз разбираются очень плохо. Вот скажи мне, что главное в ведовстве?
   - Магия, - брякнул я. – Возможно, я ошибаюсь.
   - С чего ты взял? – Спайс сделала такую морду, что Джим Керри при виде оной напрудил бы себе в штаны от ужаса. – Именно магия. То есть взаимодействие на «глубинном» уровне – и уж далее (через это) всё остальное. Это и есть подлинная суть ведовства. Остальное – малосущественные детали. Точнее, они существенны (они определяют траекторию движения в Беспредельность), но без внутренней сути, без магического ресурса, они – «пустышка», мёртвая схема, «альфрека» духовного пространства.
   - Ну, это-то тривиум, - сказал я на это. – То есть мы приходим к тому, что формальная сторона общинной работы и статус в общинах и среди людей – как бы во-вторых, а первостепенны именно знания, рабочие навыки.
   - Совершенно верно, - поддержала Наташа Атлас. – Вся «формалистика» нужна исключительно для удобства работы: чтобы знать, где у тебя сверло, где стамеска, а где молоток, и в какой момент их применять. И чем лучше ты знаешь дело, тем меньше ты нуждаешься в «формальных упражнениях». Кстати, если иметь в виду тебя, как потенциального оккультиста, то «твой» метод – хотя я могу и ошибаться, - именно работа «свободного художника», человека, формирующего систему «в одного», когда никто не путается под ногами. Здесь и сейчас. Хотя опытный и тактичный наставник тебе необходим: слишком уж многое для тебя определяет ум (почему некоторые двери ты открыть пока не можешь). Думаю, ты сам не хуже моего понимаешь. А если тебе кажется, что я набиваюсь к тебе в наставники... Хотя я была бы рада тебе помочь.
   - Как будто ты мне не помогала, - хмыкнул я. – Ты мне за это всё время так помогла, что твои «предложения» смотрятся жалобой, что я плюю на твои рекомендации. И вообще, если хочешь знать, я уже тем принял твоё (и не только) наставничество, что сунулся в общение с людьми, которых в своё время панически боялся.
   - Что? – Абдуллаева чуть в обморок не брякнулась. – Ты боялся колдунов?
   - Ну, милочка, - сказал я, - я же не «жидомасон по рождению». Мать – типичная русская баба со всеми причиндалами, отец – карьерист-антисемит, который в «гагаринскую» эпоху поступил в авиационный институт. Всё мое «диссидентство» расцвело в годы Перестройки, под грохот «металла». Так что всё в полном порядке.
   - Вот насчёт этого я с тобой не соглашусь, - ведьма отрицательно покачала головой, - «Мальчик-колокольчик» никогда не стал бы диссидентом. А то, что ты «боялся колдовства»... Ну, ты же не прятался под диван, увидев мультик про волшебников?
   - Нет, конечно. Просто относился с недоверием.
   - Мать-Богиня, ну какой же это страх? – рассмеялась Анна Андреевна. – Просто непонимание, идущее от плохого знания мира. Я сама через это прошла. А насчёт «русской бабы» и «антисемита» ты напрасно: я же не Беата Тышкевич и не балтийская графиня – и ведь находим же мы с тобой общий язык. Не хочу учить тебя жизни, но даже у самого неудобного для тебя человека есть не только минусы, но и плюсы. К тому же, если ты считаешь национализм и конформизм страшными изъянами, то куда проще с этого боку не подступать, найти другой подход. Ведь пока существует зёрнышко полного неприятия кого-либо (или его качеств), это всегда будет тебя точить, ограничивать твою свободу. А главная черта совершенного знания – это свобода и понимание мирового устройства. То есть умение контролировать ситуацию без изматывающих (и потому лишних) усилий. Вот настоящая суть ведовства (и магии вообще).
   - Ну, так это же надо уметь, - вздохнул я.
   - Но ты же здесь, - утешающе сказала Натка. -  Значит, научишься.
   - Народ, пошли посуду мыть, - сказала Бэби Спайс. – А мы с Алькой и Юлей в комнате чутка приберём.
   Выстроилась небольшая очередь на кухню. Мойку и сушилку оккупировали Руслан, Анна Андреевна и Геннадий Антонович. Прочим досталась сортировка кухонных принадлежностей.
   - Вот и поговорили, - Белка помогает Наташе Атлас складывать в сумку горшочки для жаркого. – Слушай, - она взяла у меня тарелки, - а как насчёт того, чтобы у нас (ну, скажем, у меня или у Наташки) как-нибудь совсем небольшим кружочком собраться? Или вот на Маркса пойти, в кофейню. Вот так же и потрепались бы.
   - Ой, даже не знаю. Сейчас же опять весна, работы целый воз. Я же в ритм вхожу после зимы. Не знаю. Да и денег пока мало.
   - И это – все проблемы? – Атлас чуть руками не всплеснула. – Ну, так это легко поправимо. А что ездить тебе до меня не очень удобно... Доезжай до «Яблони», садись в «семьдесят третий». Остановка – первая за «Космосом». Вагон-то ты найдёшь?
   - Я знаю, как до тебя добраться. Помню. Просто надо выкроить время и к тебе подъехать. Я же тебе надолго нужен?
   - Ну, вообще-то, да. Слушай, ты мне как-нибудь на выходных позвони с утра... Или лучше, чтобы я?
   - Только не сильно рано, а то будет «ждите ответа».
   - А лучше когда? Часикам к десяти?
   - Ну, нормально, подходит...
   - Ой, какая я дурында пробитая! – Натка хлопает себя по лбу. – Я же на «8-902» недавно подключилась. Давай-ка я на всякий случай запишу, а то всё может быть, - ведьма достаёт листок бумаги и ручку. – Сейчас, погоди, я запишу...
                4. 05. 2004. 
               
                P. S.
   - Ты ничего не сочиняешь? – Абдуллаева отрывается от чая.
   - Нет, именно в том всё и дело, что я поэтому запомнил. Он несколько раз это сказал. Я и сам-то удивился.
   - Нет, логика-то есть, - Атлас неторопливо потягивает матэ. – Это же часть Северной Традиции. Другое дело, что в один совсем не прекрасный момент этому Ведьмисту, как ты его называешь, придётся сделать выбор между «Россией Для Русских» и движением за пределы скин-идеологии и национализма. А это ему сложно будет бросить. По крайней мере, сейчас. А насчёт «потом» не знаю. Если он, конечно, не попытается замутить очередную «помесь лани и дворняжки». Ведь то, что он исповедает сейчас, несовместимо с ведовством – это уровень мышления ума и эмоций. Правда, он может сломать этот тип мышления, подключить духовный ресурс.
   - Тогда его друзья покрутят пальцем у виска, - замечает Бэби Спайс. – Типа «наш-то совсем с ума сошёл».
   - Не уверен, - я расправляюсь с льдинкой в «мензурке» (впрочем, здесь это махонькая рюмочка). – Он не один спрашивал. Просто другие не говорили «поклонение ведьмам». Но вопросы задавали.
   - Насчёт общины? – спрашивает Абдуллаева.
   - Не только.
   - А что ещё?
   - Ну, к примеру, насчёт навыков.
   - Обычное дело, - отмахивается Алька. – Мне за все эти годы столько раз задавали этот вопрос, что я уж на него и внимания не обращаю. А насчёт общины – та же история.
   - Кстати, Панночка до сих пор вас ищет. В смысле, ведовскую общину. Ну, я ей Каннингэма и порекомендовал.
   - «Викку для начинающих»? – спрашивает Спайсушка.
   - Её. Это же для одиночек.
   - И как она?
   - Серьёзно заинтересовалась. Это же тебе не Таракан, который за халявкой тянется, чтоб другие не опередили. Ну, ладно, что это, так он ещё пытался «соцзаказ» двигать – чтоб я ещё книгу про панков написал. И ещё обижается, если его обошли. От Панночки-то хоть польза есть: вокруг неё люди тусуют по этому поводу. И Мисс Босвелл тоже, если она троцкизмом не страдает, по части ликбеза пошла.
   - Сама или по твоим работам? – интересуется Мартинес.
   - Да они все там по моим. По Ленину же кружка три-четыре с упомянутыми выше.
   Богдана ставит перед Алькой и Спайс салаты, попутно убирая посуду и сообщая, что мои сосиски и Наткины шпикачки скоро будут.
   - Спасибо, очень хорошо, - говорю я. Богдана уходит к стойке бара и скрывается в дверях хозблока.
   - Так, - Абдуллаева разматывает нож и вилку. – Слушай, Джимми, тут вот у меня какой вопрос возник: они там серьёзно на это подсели? Или так, чтиво интересное нашли?
   - Я вам не скажу за всю Одессу (вся Одесса очень велика), - я усмехаюсь и продолжаю: - Нет, люди-то все разные. Есть те, кто просто читает, есть те, кто всерьёз залип на этом – даже по символике консультироваться пытались.
   - И что?
   - Ну, что? Я ему в меру познаний объяснил, что касалось его татуировки. Он просто в терминологии путался. Теперь знает, что у него Перуница утроенная, а не «Тройной Поток».
   - Что за Перуница?
   - Три молнии левосторонним трискелем.
   - А он что, инглянин? – спрашивает Бэби Спайс.
   - Не записной, конечно, но ему это близко. Вот с дисциплиной у него...
   - Ну, Плаха этим в среднем и болеет, так что ничего особенного тут нету... Слушай, а ты «Философию панка» уже взял?
   - Да, а что?
   - Аксютина же «емельяшку» сменила.
   - В курсе. Я же в следующий раз список адресов почищу – есть более интересные.
   - А с Порфирием ты не связался? Вы бы легко общий язык нашли.
   - Ну, так там же только сайт и «ящик».
   - Так у тебя же дома компьютер, - заикается Атлас.
   - Нашла юзера. К тому же, он у нас не подключён к Интернету. И он не мой.
   - Ясненько, - Наташа поглядывает на кухню. – А тут же, кстати, говорили, что ты для Аркана рецензии пишешь.
   - На форум на сайте их размещают. И потом, я только набираю, а в Интернете это другие люди вешают. И со временем договариваться надо – и так двое постоянно работают. Компьютер-то не мой.
   - Жалко. А то бы можно было твои брошюры не от руки делать. Это же сложно и трудоёмко.
   - Пока – самый реальный вариант.
   Богдана ставит на стол наши с Атлас блюда и, пожелав нам приятного аппетита, уходит к окошку с видом на крышу.
   - Ладно, - Мартинес берёт булочку. – Раз тебе так удобнее – смотри сам. Сейчас же лето, Плаха снова выползла. Поди, проходу не будут давать.
   - Самый горячий сезон по книгам, - я разматываю «приборы» и принимаюсь за капусту...
                30. 05. 2004. 

Вовне святилища.

                За Внешним Кругом.
   Я уже вышел за границу того места, где сейчас строится метромост, и пошёл по парапету в том районе, где начинается цивильный пляж. Вдалеке виднелось здание с «ментовкой», медпунктом и иже с ними. У воды сидели какие-то «обычного» вида  люди, сновали они и на дороге, что рядом с парапетом. Их было ещё немного, так что я мог не опасаться дурацких приколов и рычаний идиотов в свой адрес (попадаются – к счастью, редко, - подобные мастера «канатчикова форса»).
   В нескольких метрах от спуска к воде я увидел женскую фигуру в красном платье «на треть голени от колена» и с босоножками в руке. По татуировкам на правых плече и щиколотке я – естественно, с огромным удовольствием, - узнал «великолепную и неотразимую» (как её окрестил Анжей в своё время) Нати (хотя, разумеется, признаков-то поболее было).
   Атлас скорым шагом подошла ко мне, демонстративно преграждая путь. Я попытался, было соскочить вниз, но ведьма поймала мою руку и мягко, но крепко сжала. Пришлось, как минимум, из вежливости поприветствовать её. Дальше мы пошли вместе. По пути к нам присоединилась Аля (сегодня в цветастой блузке и расклешённых синих джинсах, опять же босиком, в руке – цивильно - «хиппарские» сланцы) за компанию с Анной Андреевной (в лёгком сарафане, белой бандане, держа в руке джинсовые парусинки «GAP» с открытым задником).
   - Гуляешь? – Абдуллаева становится рядом со мной, по левую руку.
   - Ну, - я усмехаюсь. – С «Худого» примерно. Наверное, до юношеской библиотеки дойду, а там – по Красному, до моста. А так – без особых планов.
   - А, может, вместе погуляем? – улыбается Волкова. – О делах наших поговорим... Кстати, говорят, что ты в июле концерт отыграл.
   - Правду говорят. А вообще я думаю начать по возможности наработанный материал записывать. Там же валом всего.
   - А как по книгам?
   - Как положено: планов громадьё. Сейчас вот думаю книгу про сатанизм делать. Серию решил назвать «Пентаграмма Бафомета». Эту книгу напишу – буду опять с ведовством работать. Вы как на это смотрите?
   - Очень хорошо, - усмехается Натка. – Раз есть интерес у народа. Ну, дурь кто-нибудь спорет, но ведь кто-то и поймёт. Разве не так, Анна Андреевна?
   - Ой, нет, Наташа, - возражает Волкова. – Спору нет, книги эти – дело благое, их надо делать. Но ведь и профанация имеет место в итоге, и просто неправильное понимание. Нет, Саня правильно делает, что об этом пишет, но надо ведь те знания людям давать, которые вреда не принесут никому. Мы, как-никак, не «благую весть» несём, а оккультное знание. Другое дело, что люди должны о нас знать правду – и именно эту цель в своё время поставили Лори и Лео Мартелло.
   - Кстати, я в книге эти адреса написал. Раз уж они их дали. Я же сейчас «Силу ведьм» в магазинах практически не вижу, - сказал на это я. – Просто я сомневаюсь, что та публика будет им писать – по-английски же надо писать. А лениво. К тому же, есть община в России – лучше связаться с ней.
   - Логично, - хмыкает Алька. – Тем паче, автор строк с ведьмами знаком.
   - Кстати, я эту тему замял.
   - Ну, и правильно, - Абдуллаева оглядывается по сторонам, продолжает: - К примеру, эта твоя знакомая к нам припрётся и скажет, что хочет вступить к нам. А дальше чего? Где гарантия, что она испытательный-то срок выдержит? А ведь сто пудов же, что сошлётся на опыт поисков – типа, я не х** на заборе, кой-чего умею. Не так?
   - Ну, Алсу, так-то зачем? – слегка укоряет ученицу Анна Андреевна. – Ты ведь эту Санину знакомую, скорее всего, просто не знаешь. Оно, конечно, вполне может быть, что девочка эта – «пустоцвет»: как Анжей говорит, «жужжит, а мёда не делает». Но и обратное может быть. А маленький уровень знаний... Вряд ли даже Аммачи и Лао-Цзы сразу святыми родились. И чистая правда, что в серьёзно практикующем круге протекцию и член круга не составит – не то, что кто-то из друзей членов круга. Вообще, - Волкова полностью обернулась ко мне, - вопрос этот очень сложный. Видишь ли, ведовская этика «вне круга» сложилась не за один раз – для этого потребовалось с десяток веков, насыщенных событиями...
   - Извините, я вас перебью, - начал я. – Это как раз по поводу «внекруговой» этики. Насколько я знаю, ведовские круги очень замкнуты, - даже «открытые» круги – и редко идут на контакт с посторонними...
   - ...Но живут отнюдь не в тайге, - возразила Мартинес. – И потом, Саня, ты, должно быть, имеешь в виду плотный – в том числе, магический, - контакт. А он не всегда такой. Да и в обычной жизни мы находимся в окружении разных людей. И с ними – в силу объективных причин, - не всегда легко уживаться. Тем не менее, Мироздание едино, и его законов никто не отменял. И отсюда – потребность  во «внекруговой» этике.
   - Коль скоро она отличается от внутренней, - сказал я в ответ, - хотя бы потому, что люди за пределами круга законам оного не подчиняются, то должны быть иные «стержневые» постулаты, верно?
   - Абсолютно верно, - согласно кивнула Аля. – Хотя бы в том плане, что к этим людям следует крайне осторожно применять магию – не все это приемлют в полной мере (если вообще приемлют). Есть такие, для которых магия – зло, и любая попытка её применить будет причиной для разрыва между тобой и этим человеком. Здесь магическое воздействие вообще нежелательно. В пользу магии в данном случае аргумент только один – если человек опасен для себя и окружающих, и применение магии может и этого человека обезвредить и окружающих, и ему вреда от этого не будет. Либо его только так от смерти спасёшь. И всё. А дальше – ни-ни. Строго.
   - Вообще нежелательно говорить таким людям, что ты имеешь какое-то отношение к ведовству, - вернулась к разговору Анна Андреевна. – Испугаются и глупостей наделают. Мы, «Исследователи», стараемся быть осторожными в этом отношении: если нас спросят, мы постараемся для начала понять, насколько это с данным человеком можно обсуждать. Я сама не один раз видела такой страх. Это при том, что сейчас – далеко не Эпоха Костров, и книги о нас появляются. Тоня с Юлей видели какой-то сериал даже. Но, тем не менее, бывает и  такое, что просто не знаешь, смеяться или плакать. Надеюсь, Алсу мне позволит...
   - Алсу сама всё рассказать может, - отозвалась вышеназванная. – Ну, значит, идём мы с Русланом по Ленину. А на нём безрукавка была – я ему как раз на годовщину свадьбы подарила. Само собой, вся «живопись» наружу. И я в рубашке с коротким рукавом. И тут подходит к нам бабёнка лет этак сорока, средненько одетая. И меня, значит, спрашивает про наши татушки. Ну, я попыталась аккуратно ей объяснить насчёт дизайнов, красок там. Вроде объяснила, но вопрос упёрся в то, что пентаграмма – «знак дьявола». Я ненароком брякнула, что  ведьмы не занимаются «чёрной» магией. Она это поняла так, что я – ведьма. И шарахнулась от нас, как от чумы. Сами понимаете, что объяснять ей что-то было дохлым номером. Нет, я не скрываю, что я – ведьма, но орать об этом, как протестанты на автовокзале...
   - Доводилось встречаться? – спросил я.
   - Нет, я их только слышала – мне же в Красноярку надо было в тот день. Но я сразу поняла, в чём дело. И представление, как это, получила. И Анжеевы рассказы живы в памяти. И лекции  Елены Гордеевны о техниках проповеди я не забыла... 
   - Кстати, о проповеди, - прервал я рассуждения Абдуллаевой. – Как реагируют «благовествователи» на то, что имеют дело с ведьмой?
   - На моей памяти такого, чтобы *сали в штаны или умирали от разрыва сердца, не было – Алька усмехнулась. – Удивление, отчуждение, недоверчивое отношение к подобным «саморекомендациям», просто дёр с места – да. Такие, которые после этого яростнее проповедуют – большая редкость: скорее, они не полезут на рожон, чтобы  не быть «обольщёнными дьяволом». А почему ты спрашиваешь?
   - Был не один такой случай, когда их «прорывало» именно при мне (и я был в джинсовке с пентаграммой). Может, это просто совпадение, но мог быть и вариант понта – я, мол, оккультиста из лап дьявола вытащил (да ещё какого).
   - Саня, ты не ту женщину из «сорок третьего» в виду имеешь? – спросила Анна Андреевна. – Или другие случаи были?
   - Очень немного, но были. Чаще всего, конечно, были «трепачи» - завёл трёп на заданную тему и бубнит, пока его что-то не остановит. И некоторым было достаточно лёгкого противоречия с моей стороны, чтобы разговор прекратился.
   - Ой, «цицероны» все такие, - отмахнулась Натка. – И, скорее всего, ты, как яркое пятно, первым на глаза попался. И понесло Остапа. Если такому «цицерону» сказать, что я, дескать, ведьма буду, то он постарается своё «тра-та-та» скоренько закруглить и найти собеседника побезобиднее. Как Педуардо Альку парил, а она возьми и задай вопрос про «лапы смерти» - этого сразу, как ветром сдуло.
   - И потом, Саня, на христианских миссионерах белый свет клином не сошёлся, - заметила Анна Андреевна. – Кроме них есть и «обычные» люди – и с ними, как правило, и приходится больше всего общаться.
   - Ну, этим-то, как правило, параллельно, - усмехнулся я. – Ну, может, кроме любителей понты позагинать. А их очень мало в общем проценте.
   - Не думаю, - возразила Мартинес. – Хватает. Просто они понимают, что за не там кинутый понт можно и по ушам схватить. А за спиной похихикать – пожалуйста. Пока в табло не врезали.
   - Если заметят, - бросила Алька. – Мы же не носим остроконечных шляп. К примеру, мы с Русланом по городу идём – и ни одного замечания, что, мол, колдуны. Дред по городу прошёл – скажут, что мужик под негра косит, кто-то регги вспомнит. Но ведовства не увидят.
   - Так пентаграмма для них – «дьявольский знак», - продолжил я. – А «ведьма» и «сатанистка» - синонимы.
   - Ну, Саня, так-то ты зря, - помотала головой Анна Андреевна. – Различия в положении пентаграммы для многих «простых» людей есть. И ведьм многие из них делят на «добрых» и «злых». Помогают-таки книги и фильмы – ту же «Безумную Лори» возьми (а так многие нашу Ларису Григорьевну называют)... Кстати, возможно, что этот фильм повлиял на Мегрэ немного.
   - Ой, Анна Андреевна, - хмыкнула Абдуллаева, - забыли уже этот фильм. Сейчас при случае этот сериал с «СТС» вспоминают – «Зачарованные».
   - Чего не видела, того не видела, - вздохнула Волкова, - так что сказать ничего не могу. Но вполне возможно, что ты права: в наше время все эти «мыльные оперы» - образец для многих людей, как жить и воспринимать мир. И это совсем не радует.
   - А, кстати, - снова начал я, - как они воспринимают ведовство в положительном плане? Есть же те, кто не против.
  - Так же, как и экстрасенсов, - ответила Наташа Атлас. – За советом обращаются, а кто и за практической помощью. В ученики просятся единицы, хотя имя любителям поизучать магические практики – легион. Есть те, кто набивается на саббаты и большие праздники. Но по-настоящему готовых нести на своей спине крест ведовского посвящения очень и очень мало.
   - Отсев среди таких людей очень большой? – поинтересовался я.
   - Где-то один из полусотни, - отозвалась Аля. – Примерно, конечно. У меня в ученическом круге две девчонки есть – Оля и Маша. Такие, знаешь, вроде Инны вашей – ты рассказывал. Только они малёха попытливее будут в оккультном плане. Или Настя, Спайсушкина ученица – она на «Димке» живёт. Ну, прямая дорога на «пивную лавочку» или к греко-ортодоксам, «потому что так надо». Но ведь не отсеялись же. И, судя по успехам в учёбе, эти в Круг Мастеров войдут, как Настя любит говорить, «без б»...
   - Любимая присказка Волка, - засмеялся я. – А что до Инны, то (насколько я могу судить) она – при всей к нам, грешным терпимости, - вряд ли соберётся стать членом магического круга. И вообще, раз в ведовскую общину кого попало, не берут, должны ведь быть принципы... то есть признаки, кто «не кто попало». Не факт?
   С детских лет обожаю фильм «Место встречи изменить нельзя» и лично товарища Шарапова. Вот, в следующий момент после моей реплики было нечто в стиле первой серии «Места встречи», когда Владимир Иваныч имел предложить разобраться с бандюганом «по-разведски». Правда, ведьмы – если сравнивать с теми ментами, - хихикали, как монашки из скабрезного анекдота, но тем не менее...
   - Наташа! Алсу!- Анна Андреевна даже прикрикнула. – Прекратите немедленно! И я тоже... Саня, извини, что так получилось. Ты просто неверно поставил вопрос.
   - Почему, Анна Андреевна? – удивилась Натка. – Мысль вполне логичная. Просто выглядит это забавно: приём абитуры в Институт Колдовства, - и обернулась ко мне. – Ты уж извини, что так получилось по-дурацки. И поверь, мы не над тобой смеялись.
   - И правда, по-идиотски как-то, - согласилась Абдуллаева. А мысль, которую ты высказал, здравая. Просто этого на лбу не написано. Почему отсев-то у нас постепенный. Основная масса уходит ещё с «испытательного срока», не дождавшись приёма в круг. У Подмастерьев отсев очень сильный бывает – тоже не у всех терпения хватает. Редко, но уходят и из Круга Мастеров – ненужные амбиции стали «тормозом». И остаются те, кто по-настоящему «профпригоден» Вот почему ведьмы не стремятся создавать «Всемирную Церковь Колдунов». Так же, как всем незачем обязательно быть сапожниками или, скажем, автомеханиками, так и ведьмами или, к примеру, предсказателями тоже всем быть незачем. Ведун – это профессия, а не религия, понимаешь? Это вид жречества. Просто сейчас люди по-христиански мыслят. Как балбес этот, который с Наташкой «ля-ля» пару недель назад разводил... И кличка у него такая забавная – Узкие Ворота...
   - Алька, не Узкие Ворота, - поправила Мартинес, - а Идущий Узкими Вратами. Говорят, он раньше бизнесом промышлял. Лёней представляется.
   - Общался я с ним в «Логосе», - сказал я. – Любит говорить штамповками. За сие и кличку получил. А чем он опять прославился?
   - Сказал, что всякий христианин – «священнослужитель во имя Христа», - ответила мексиканка. – Кстати, Алсу верно говорит: многие думают, что ведьма или ведун – это представитель некоей религии («секты», как они говорят), и в эту религию может вступить любой дурак – если, конечно, это – «его». Где-то это так, но ведовство – это не религия, а профессия. Часть религии – точнее, Традиции. С заглавной.
   - Ну, как с Тантрой, - поддержал я. – Это же жречество ряда богов. И, если что, к этим жрецам можно обратиться за помощью.
   - Сравнение, конечно, прихрамывает, - улыбнулась Аля. – Но в целом, разумеется, это так. Просто, знаешь, если разобраться, мы, нынешние ведьмы, выполняем не совсем-то и свойственную нам работу – это если сравнивать с тем, что из себя представляли ведьмы Старой Традиции. Но сейчас другое время, многое разрушено. Это, конечно же, надо восстанавливать, оно не рывками и насилием. Вот наше ведовское сообщество этим занимается. Не оно одно, разумеется. Но мы – в большой степени.
   - Опять же, это мы с вами такие умные, - возразил я. – Остальные (в основной массе своей) погулять вышли, и для них «быть ведьмой» значит исповедание религии, а не обладание профессией.
   - И по этой причине создана Просветительская Лига Ведьм, да и Лео Мартелло потому сюда вклинился, - ответила Волкова на мои рацеи. – Да и ты – и дело не в масштабе вовсе. Кстати, а ты на какой тираж рассчитываешь?
   - Штук тридцать одной книги – уже кое-что, - усмехнулся я. – Максимум – сотня по городу. Но один экземпляр книги могут читать человек пять-шесть где-то. Правда, я в Омске таких кружков знаю от силы два-три.
   - То есть (при грубом подсчёте) книгу будет читать человек пятьдесят, - подвела итог Натка. – Это если самиздатом. Ну, при хорошем раскладе – около сотни. Ну, человек десять из ста вшибутся по-чёрному. Где-то процентов десять. Не худо.
   - Процент меньше, - возразил я. – Человека два-три. Ну, пока  этой книги от силы пять экземпляров вышло. Сто процентов гарантии, для большинства это будет просто интересным чтивом. Если они хоть что-то поймут.
   - На сложность жалуются? – спросила мексиканка.
   - Естественно.
   - По-моему, это не сложность, - сказала Анна Андреевна, - а нежелание понимать написанное. Ты ведь давал книгу Тоне, а она – мне. Ничего сложного. Всё очень просто. Просто трудно это принять для себя – и всё тут. И если в таком духе всё написать, чтобы люди поменьше путались в «технологизмах» и «высоком штиле», - да издать хорошим тиражом – был бы неплохой «путеводитель по ведовству».
   - Есть проблемы, - ответил я. – И не в одних финансах дело.
   - Согласна, - вздохнула Волкова. – Шарахаются, как от чумы. И верно то, что многие лучше прочитают «женский» роман или приключения «брателло с понятиями» («честного милиционера»), нежели не-приключенческую книгу о ведьмах, далёкую от фильмов и книг «ширпотреба». Всё это верно. Но человек – творец своей судьбы. Ты признаёшь это?
   - Считайте свидетельством этого мою «графоманию», - ответил я на вопрос ведьмы. – Я ведь не намерен на этом останавливаться. Но, само собой, для начала я согласую это с вами.
   - Ну, это незачем, - мягко возразила Анна Андреевна. – Я ещё когда дала тебе разрешение на публикацию этих материалов. Поэтому мы и даём тебе что-то из наших знаний: тебе опора, да и другие люди что-то о нас узнают.
   - Опять же загвоздка, - сказал я ей. – Если человек пишет книгу об оккультизме, многие расценивают это, как попытку вовлечь кого-то в некую религию (вернее, в «тоталитарную секту»).
   - Ну, - хмыкнула Аля.- И – раз уж ты всё накатал, - произведут тебя в «главные ведьмаки» (есть такая дурь у «простых» людей). А уж попы это кадило на совесть раздуют – с этим у них проблем нет. Может и Контора подключиться.
   - Алька, если бы Контора влезла в дело, мы бы уже в тайге деревья валили давно, - усмехнулась Мартинес. – А вот помои на голову жирные – как пить дать. Греко-ортодоксам меньше других выгодно, чтобы о нас писали хорошо: их враньё наружу выйдет. Пример католиков убедителен, и примерять на себя эту «униформу» Ридигеру «и шобле» не хочется. Посему и практикуют они «метод Фрэнсиса Бэкона»: «Клевещите – что-нибудь, да останется». Что и творимо.
               
                «Крестовый поход».
   - Верная мысль, Наташа, - слегка поаплодировала Анна Андреевна. – Не в бровь, а в глаз. Я серьёзно. На самом деле ведь полную чушь сочиняют. Если до сих пор говорят, что ведьмы пляшут нагишом на Лысой Горе и маленьких детей живьём в котле варят (видимо, в жертву дьяволу). Или убеждают всех убеждают, что ведьмы поголовно злые и поклоняются Сатане (кажется, они имеют в виду Люцифера). И, причём, абсолютно серьёзно. Я уж кошек не упоминаю.
   - Мяу, - сказал я и засмеялся.
   - Ну, это – бредятина, - Алька скривилась. – Я, как ведьма, заявляю протест: мы не режем кошек! Я могу Багирку по ж**е шлёпнуть или за шкирку оттаскать, чтоб не хулиганила, но убить и съесть... А когда я прочитала у Констриктора, что он про нас накатал («Иногда ведьмы приносят в жертву собственных детей»...), я не могла поверить, что взрослый мужик, претендующий на здравый смысл, написал это на полном серьёзе. Над этим грешно смеяться: шизофрения – это тяжёлая болезнь, а я по профессии – врач (и чхать, что не мозговед).
   - Но он-то себя шизофреником не считает, - усмехнулся я на это. – Он убеждён, что пишет правду.
   - Меркадера на них нет, - возразила Натка. – Насмотрелась я на этих гринго-христиан ещё в Мексике. Да простит меня за такие слова Анна Андреевна, но Грэм, Коупленд, Хейгин и Майер – п***уны. Кеннет Боа – отнюдь не исключение из этого правила. Правда, сейчас они про нас меньше явного бреда пишут, а основное ругательство в наш адрес – «язычники».
   - У них это самый грязный мат, - заметил я. – Причём, на самом деле это – просто ругательство (что человек – полный урод).
   - Ну, да, - согласно кивнула Анна Андреевна. – У меня в Екатеринбурге соседка была, очень верующая старушка. И если она с кем-нибудь ссорилась, она его «язычником и мытарем» называла. Раису Алексеевну она только «язычницей» и называла – как будто зовут её так. И мне перепадало порой.
   - За ведовство? – спросил я.
   - И за это тоже, - вздохнула ведьма. – Хоть я её пальцем не трогала – не за что, да и здоровьем она не дышала.
   - Ну, это ещё когда было, - хмыкнула Атлас. – Тогда за крестик на шее чморили по-чёрному. Это сейчас ходят «олимпийцы-дегенераты» в китайских шлепаках... Ноги бы хоть мыли раз в месяц! Или наберут на рынках тряпья подешевле и штиблеты для покойников... А потом ходят – крест наружу: типа, мы такие, в бога веруем, а кто не с нами – тех порвём, как Тузик тряпку. А спроси такого «верующего», чем славен Нил Сорский или, скажем, Николай Мирликийский – «молчание ягнят». А уж храм посещают только по большим праздникам. И ещё туда же – «в бога веруем». Хоть бы одну молитву-то выучили. Хрен! А понтов – что у братвы на «стреле». И что не так – глаза красные, руки в кулаки и ревут, как медведи на пожаре: «Порву всех на х**!» У «дукалисов» и фашистов пьяных понта меньше (а у этих понтов – мегатонны). Вы уж простите мне мой «французский», Анна Андреевна – я про это иными словами  не могу.
   - Наташка, сейчас же прекрати издевательство своё, - ответила Волкова на это. – Ты же знаешь, что я этого не люблю. А насчёт жлобов ты права, как никогда. Большинство даже самых «блатных» христиан (если они христиане) пустят в ход кулаки только в полном забытье. Накричать, оскорбить, поссориться – всегда пожалуйста. А рукоприкладство – удел крикунов, которые мастера потрепаться, что они «во Христе». Взять наших протестантов, которые иногда и понетерпимее к «иноверцам», чем католики и греко-ортодоксы вместе взятые: этих только единицы «кулачников» (у кого на «вышке» непорядок) – больше тех, кто тебя словесно помоями обольёт. И эти люди нас люто ненавидят. И ещё учтите то, что они о ведовстве побольше «никейцев» знают (хоть и с подачи своих пасторов)...
   - Извините, я вас перебью, - сказал я. – Во-первых, не равняйте наших студентиков и старушек с людьми, впитавшими в себя весь менталитет. Во-вторых, наши протестанты считают ведовство завуалированным поклонением дьяволу (как у Боа: «Ведьмы утверждают, что поклоняются рогатому богу Люциферу, а сатанисты называют вещи своими именами»). И, наконец, скольких я знаю протестантов, среди них не один-два тех, кто любит постращать вышвыриванием – Педуардо, Мэйденхед, Треполог, Лепрозойная Тварь...
   - Саня, не так категорично, пожалуйста, - попросила Анна Андреевна. – Не только одни бабушки и студенты туда ходят. Эдик, Самойлов, Мальков и Алексей этот – из разных церквей (если так набирать, то половина русских протестантов в эту «армию» войдёт). А насчёт Запада – ты уж прости меня за нескромность, - я побольше твоего знаю: не раз побывала. И там настоящие христиане (а не ханжи-«конфедераты») тоже отнюдь не поощряют рукоприкладство. Более того, такого человека будут сторониться даже свои – ведь он взял на себя функцию судьи, а судит бог. К тому же, мой хороший, наши протестанты отнюдь не глупы – немалая их часть обвиняет нас именно в пропаганде «язычества». Я просто искренне жалею, что у тебя нет начальных книг по викке Скотта Каннингэма – тем менее вероятна ваша встреча. А так бы ты имел представление о положении дел.
   - А что Каннингэм? – удивлённо спросил я.
   - Ему ведома ситуация с конфликтом ведовства и христианства. Хотя кто-кто, а «стопроцентные» христиане с нами – как и с остальными «неверующими», - на контакт не идут. Хотя бы стараются. Нет, разумеется, они пытаются и нас в свою веру обратить, но, как правило, миссионеры не знают, с кем имеют дело, - продолжила тему Нати. – Или не принимают всерьёз подобные «рекомендации», - мексиканка усмехнулась. – Им лучше, чтобы, скажем,  я была экстравагантной по причине «художества», нежели ведьмой. Возможно, в силу убеждения в том, что мы стремимся насадить в мире зло своим колдовством. Или из боязни соблазнов. Не знаю. Анжей развёл по этому поводу огромную теорию, но она весьма субъективна – он ведь конфликтовал с родителями-католиками в годы детства.
   - Кстати о католиках, - сказал я. – В восприятии ведовства «никейцами» и протестантами есть какие-то принципиальные различия?
   - Есть, - коротко ответила Абдуллаева. – У «никейцев» богослужение глубоко оккультное по сравнению с протестантским, да и всё их учение – сплав христианства и греко-римских традиций. А протестантизм (и чем строже, тем в большей степени) тяготеет к простоте и строгости. Чтоб без магии. Поэтому у «никейцев» была мощная система борьбы с ведьмами – тот же «Молот ведьм» Шпренгера и Крамера, - а протестанты просто считали нас «заблудшими овцами». Даже в том же Салеме никого не сожгли – вешали, топили, а одного мужика камнями раздавили. В наше время «оружие» таких христиан – проповедь. В целом, конечно. Это в «никейских» церквях, скажем, к колдовству относятся очень серьёзно: отдельный штат «борцов с ведьмами», чёткая идеология на этот счёт. А у протестантов есть то, что в Библии написано (а там не единожды – в обоих Заветах, - колдовство во всех видах открытым текстом осуждается). Они и на «никею» за это лают до хрипоты. Но у всех христиан «ведьма» - это страшное оскорбление. В лучшем случае тебя будут «лечить» на эту тему (дескать, ведьмой быть нельзя, уверуй в Иисуса), в худшем - **нут по башке тяжёлым дрыном. 
   - Ой, Алька, ну, что уж так-то? – рассмеялась Мартинес. – И потом, на христианах белый свет клином не сошёлся. Те же самые агни-йоги, теософы, многие евро-индуисты, буддисты...
   - ...С христианским подходом к предмету, - отпарировал я. – К тому же, многие из них чтят Христа, как Великого Учителя. А Блаватская и Рерихи с их любовью к «горнему» и неприятию «дольнего»... Я не меньше Кураева был удивлён тем, что они считают неприемлемым держать у себя в доме живность – «всё низшее привлекает низшее». Ведовство для них (с их «доминантой души» и зловредностью материи») должно быть попросту ненавистно – ведь оно чтит Природу и не отвергает «телесного» в пользу «духовного». Могу ошибаться.
   - С х**в? – Алька всплеснула руками, чуть не выронив тапки. – Может, буддийский и христианский подход – разные вещи. И всё. Остальное – точно так. Ну, может, краски-то ты сгустил, конечно, но непонимание между нами и теми балбесами есть – не считая тех, кто, работая на этой платформе, не зацикливается на ней. И потом, знаешь, для многих «экстрасенсов» мы – те, кто отнимает у них хлеб и территорию. Как кавалеры Багиркины – глаза по полтиннику и: «Мааааау!» - ведьма изобразила кошачий вой. – Вот, большинство этих товарищей – типа того. А «шамбала» ни за что не потерпит тех, кто не с ними – им весь мир подавай. Уникумы типа Марка Пинкхема – детишки малые. Анжей этого перца обозвал «Менно Симмонсом евро-тантризма» (тот же Ошо Махатм жёстче взгрел – «преступники», мол).
   - Ну, с «материализмом-эмпириокритицизмом» тем более всё ясно, - усмехнулся я. – Он родился в «век электричества и пара», на просторах Арийской Европы...
   - Вот тут позволь с тобой не согласиться, - улыбнулась в ответ Анна Андреевна. – «Век электричества и пара» - девятнадцатый, а это начало формироваться на века раньше, в Священной Римской Империи – Франция, Германия, Италия, захватило Англию и Голландию. Скандинавия развилась позже. А Швейцария – далеко не самая «арийская» страна. Но – и здесь вы с Анжеем правы, - зарождение «материализма-эмпириокритицизма» без кальвинизма и лютеранства не состоялось бы: братья Уэсли и Кальвин, Лютер и Томас Мюнцер со своими «реформациями» и ярко выраженным «новотварчеством» не могли не дать толчка для развития более мощного «новотварчества». И где-где, а здесь места для «архаичной» и «невежественной» натуррелигии с огромным значением магии уже не было. Магия была уделом авантюристов и убеждённых романтиков (а они считались «неправильными»). Карл Маркс вышел из лютеранской семьи, да ещё и «выкрест» - крещёный еврей. Что ещё, кроме глубоко «христианской» идеи осчастливить всех и вся абсолютной истиной могло выйти из его философии? Только это, «диктатура пролетариата». В «научном коммунизме» тоже нет места для натуррелигии. Тем паче, что ведовство консервативно по сути своей, и в нём считается бредом возможность безликой массой прийти к «тотальному человеческому счастью» (как у Кристы Вольф).
   - Анна Андреевна, - спросила Аля, - вы о чём?
   - Недавно рассказ прочитала, - ответила ей Волкова. – «Житейские воззрения кота в новом варианте». У Тани Дьяконовой сборник «Барьер».
   - Не из «Мира приключений»? – поинтересовался я. – А то, по-моему, есть у меня такой дома.
   - «Мир приключений», - подтвердила  Анна Андреевна. – Книга в оранжевой бумажной обложке.
   - Точно, - сказал я. – Если что – дам на недельку почитать.
   - Спасибо, конечно, - отозвалась Абдуллаева, - но я лучше у Флауэр Пауэр возьму – она же на Ипподромке живёт, рядом с «Литографом», кстати, о коммунистах и сектоборцах (что, в общем-то, одно и то же).
   - Юмор судьбы, - заметил я. – Один из первых экземпляров «Звёздного Скитальца» попал к некоему Роману Дорохину – двоюродному брату шефа «Литографа».
   - И что? – спросила Волкова.
   - Ему интересно. А коммунист не в курсе.
   - Коммунисту было бы по барабану, - отмахнулась Мартинес. – Такие люди очень циничные. Мы для них (по крайней мере, пока) – кучка сумасбродов, собирающих американские «цацки» в виде книжек х** его знает, кого и хоббитских игрищ. Они убеждены в том, что  их «народ» не купится на эту дурь – ведь голод важнее, а Чечня весомее, чем мы.
   - Натка права, - Аля посмотрела в сторону «шатёрчика». – Сейчас до х** тех, кто хихикает над нами – ещё, дескать, одни толкиенисты. У них же, как у «нового русского» из анекдота: «Мужику на “полароид” не хватило – вон, какой **рнёй занимается». Или проще: «Коту делать не х** - он яйца лижет». То есть мы – ненормальные. Мочить негодных. Потому: нонконформисты и диссиденты. В изначальном понимании этих слов.
   - «Не в то верующие», если я тебя правильно поняла, - подытожила Анна Андреевна. – Странные – то есть сторонние. Чужие. Не из «стада». В лучшем случае мы для «правильных» - ненормальные, клоуны. В худшем – враги, предатели «народа», так как не приняли «исконную веру» (а значит, повинны смерти). Речь не обязательно о физическом устранении – часто имеется в виду замещение «ветхого Адама» в тебе «новой тварью». Отсюда и «перекрещивание», смена имени и внешности при обращении в новую веру, отсюда страсть к переубеждению. Неисправимым – физическая смерть. В христианстве же – отлучение от церкви (то есть осуждение на смерть на Страшном Суде).
   - Но это-то для своих, - возразил я. –  «Внешних же судит бог», если я не перевираю апостола Павла.
   - Трёп, - отмахнулась Нати. – На деле же – «духовная битва»: проповедь заблудшим, ликвидация неисправимых, внушение страха перед «злом» уже обращённым. Мы для этих людей – враги (Христос сказал: «Кто не со мною, тот против меня»). Если ведьма высказалась где-то, опровергнув их мифы – это трагедия века. В армии США служат виккане – с амвона доносится: «Не служите в одной армии с язычниками!» Доходит до того, что простая дружба с  кем-то из нас не допускается (если под этим «соусом» нас не пытаются окрестить): тебя могут осудить за это. Ну, там, все «охи-ахи», укоры – неосмотрителен, мол, так и в «господе» усомнишься, - непонимание. И даже миролюбивые сторонятся нас или пытаются «лечить». Не удалось – долой контакты: «спасение души» ценнее.
   - Ну, так, - усмехнулся я. – Уж насколько я не записной ведун и за словом в карман на полчаса лазаю, и то страх вызывал, как будто я – сам дьявол.
   - Вот, - сказала Алька. – Поэтому с ними контактировать очень непросто. А приходится: кругом они или родственные им, и не считаться с ними, увы, нельзя. А бывает, что приходится жить в христианском окружении. Или – как я, например, - в мусульманском. Мои родители в Интернет не лазали и писаний Пинкхема не читали (что основы классического ведовства изобрели по указанию Близнецов-Кумар суфии). Да и не было Интернета, когда я ведьмой стала. И терпимость моих родителей не помогала принятию, как должного, моего увлечения. Мама, скорее, смирилась с тем, что «эта негодная девчонка Алсу» уже взрослая, и мозги ей в общине никто не «промывает».
   - А почему ты думаешь, что она так считает? – спросила Волкова. – Хотя... Знаешь, Алсу, а ведь где-то ты права. Сейчас ведь очень многие ведьмы – не потомственные, учатся у «сторонних» людей. А родители – по себе знаю, - пытаются даже взрослых детей «оберегать». То же «мнение коллектива»... Этого не проигнорируешь – просто надо искать баланс, не мешая другим и оставаясь собой. В конце концов, проблема-то, хорошие мои, не в христианстве, а в том, кто человек. Точнее, с кем тебе приходится общаться – с ним или с его «христианином» (возможны варианты). Если общаешься с человеком, то он легче идёт на контакт – порой и просто без усилий. А если общаешься с его религией – нет контакта.
   - Ну, - хмыкнул я. – Как те же Мак-Алпины (Сергей с Аллой) и Мэйденовский Череп. С Мак-Алпинами ещё можно беседовать, а с этим дураком – ни за что: он сразу понты христианские колотит. Или через «хи-хи» всё пропускает.
   - Помню, - сказала Анна Андреевна. – Как тогда в Торговом... Я – буду объективной, - сама в том споре не на высоте была, но он... Во-первых, категоричен. Во-вторых, считает, себя вправе говорить от имени всех. И все его рассуждения – это попытки показать, какой он великолепный, и какие плохие мы, поскольку он во Христе, а мы – нет. С такими людьми лучше вообще не общаться: они с тобой «через дверь» говорят, страх скрывают. С теми же Мак-Алпинами, как ты их называешь, общаться куда проще, потому что ты говоришь с ними, а не с их религией (правда, далеко не всегда – увы, я в этом убедилась). Они не так закомплексованы, как Мальков тот же, и с ними можно найти точки соприкосновения.
   - Анна Андреевна, эти – тоже «миссионеры», - усмехнулась Наташа. – Если ты вступишь в их религиозное поле, это тут же проявится. В других областях (или аккуратно) ты их «христианина» не заденешь, и борьбы не будет – возможно даже взаимодействие по «принципу Гебо». И по причине этого у ведьм существует два правила: во-первых, магия (за исключением особо экстремальных случаев, угрожающих тебе и твоим близким – и то максимально корректно) не применяется по отношению к отвергающим её. Во-вторых, у нас не принято афишировать свою принадлежность к ведовству, а если это делается, то очень осторожно – даже с друзьями.
   - А вот об этом, если можно, давай-ка поподробнее, - попросил я. – Тема, если честно, очень сложная – можно запутаться.
  - Само собой, - бросила мексиканка. – Тебе-то это надо знать.
               
                Друзья.
   - Мать-Богиня, ну и лапки у меня, - Мартинес спускается к реке. За ней идут Волкова и Аля (а то: вон, сколько «с тапками в зубах» отмахали). Я иду за компанию, да и не договорили.
   - К нашему разговору, - напоминаю я.
   - О друзьях? – Атлас отдраивает «задние». Остальные ведьмы заняты тем же самым.
   - Ну, да. А то начали и бросили.
   - Хорошо, - Натка улыбается. – Надеюсь, ты не отказываешь «особым» людям в «обычных» качествах?
   - Не более чем любая из вас.
   - Лады, - Атлас не отрывается от «водных процедур». – Ближе к теме. Раз уж мы – нормальные люди, живущие в «обычном» мире, то у нас, разумеется, есть друзья, не являющиеся ведунами. Не знают о нас или просто не горят желанием влиться в наши ряды... Люди «извне», в общем. Но они не против нас. Есть желающие войти в круг, но они ещё к этому не готовы. Вот это и есть «просто друзья».
   - Или «просто родные и близкие», - усмехается Абдуллаева. – Помнишь, я про Руслана рассказывала?
   - Житейское дело, - отвечаю я. – Ты не одна такая. По крайней мере, была. Вы же сами говорили не раз, что ведовской брак – редкость. Сейчас хотя бы.
   - Это верно, - согласилась Анна Андреевна. – И потом, вокруг тебя всё равно останутся те, кто – даже самые дружелюбные, - находятся «вне круга». Это тоже сказывается на отношениях. К примеру, ты изучаешь оккультизм, поддерживаешь нас, учишься чему-то – но дистанция есть: у тебя же свои правила. Ты – не один из нас, хотя ты Наташин друг, да и я, и Алсу, и вообще мы тебя не отвергли. Витя Приходько, муж Марии, Наташиной младшей сестры – тоже не ведун, но мы к нему (и он к нам) – с добром. Те же родственники Алсу и Руслана – нам не враги, хотя в кругах не состоят.
   - Ведовство (мы не раз об этом говорили) – профессия,  а не религия, - заметил я. – Следовательно, все не могут быть ведьмами и ведунами – как, скажем, не могут все быть только шофёрами или строителями, скажем. Я неправ?
   - Абсолютно прав, - Наташа вышла из воды и пошла к парапету. – Но это знаешь ты, это знаю я, Алька, Анна Андреевна... А мы – далеко не весь мир. И большая часть народа полагает, что мы проповедуем некую религию, а себя считаем кастой избранных...
   - А раз круто быть ведьмой, надо в это дело вписаться, - эхом отозвалась Аля, уже обувшаяся в свои шлёпки. – Соответственно, как говорил Немоляев, все в сад: Чип и Дейл спешат на помощь.
   - Алька, это Анжей скомбинировал, - ответила Мартинес.
   - Но сказал-то Немоляев, - усмехнулась Абдуллаева. – Нет, Чип и Дейл здесь, конечно, не при делах, но смысл, я думаю, ясен. Сане-то точно ясно – у него опыт есть на этот счёт.
   - Не отрицаю, - согласился я. – Правда, это было не ведовство, но суть от этого не меняется: магия Левого Пути тоже сейчас в цене – и «Argentium Astrum» здесь не исключение (и не имеет значения, что я и сам не считаю себя великим практиком).
   - Ну, мой хороший, не без этого, - Атлас шлепками сбила с ног приставший песок, натянула босоножки. – Мы все из этой «Гоголевской шинели» вышли – кроме Анны Андреевны: она потомственная ведьма. Викканская традиция России – именно те люди, которые начинали с «собирательства». Не все, конечно. Но большинство. Та же история и в Штатах: возьми Лео Мартелло, Каннингэма, Лори Кэбот – все они не потомственные (Лори Кэбот вообще в юности католичкой была – ну, как мы с Марией). Но кому-то дано нести этот крест, а кого-то он сразу в блин раздавит. У многих из нас есть друзья, и кое-кто из них так и останется просто другом, а кто-то будет одним из нас. Первых мы обучим самому минимуму оккультизма (что поймут и смогут применить), вторым доверим немного большее знание. «Жидобои» называют это «прогрессирующим эзотеризмом» («Чем ближе к верхушке, тем больше знаешь»). И людям, которые ориентируются на этот бред, невдомёк, что ведовство – не религия, а профессия, и у нас тоже есть критерии профпригодности. В самом прямом смысле слова.
   - Понятненько, - сказал я. – То есть, скажем, я на что-то гожусь – мне этот минимум преподадут, и я буду с ним работать...
   - Не всё так просто, - охладила мой пыл Анна Андреевна. – Переходом на следующую ступень иерархии является сдача экзамена, и мы – не исключение из этой системы. Ты должен подтвердить свои знания перед коллегией Старшин Цеха, и только после этого тебя посвятят в члены круга. Как минимум, тебя должен проэкзаменовать Мастер Круга (и всё равно потом переэкзаменовка у Старшин). А до того – как с тобой, - скажем, - преподаётся элементарный курс: чтобы знал, кто такие ведьмы, как оккультно на ситуацию влиять. То есть уровень знаний «младшего брата» - увлечён ведовством, но быть ведуном в полной мере ещё не готов. В конце концов, если человек – наш друг, его могут пригласить на какой-нибудь саббат – поучаствовать в общем гулянии: там обрядовая сторона очень простая, и от человека много сложных вещей делать не требуется. Ну, как везде, собственно. А вот внутренние церемонии круга закрыты даже для друзей – в круге взаимодействие очень плотное, там ты должен быть частью процесса, а не зрителем шоу.
   - Как в любой работе, - хмыкнул я. – Я лично не допущу до стрижки дерева несведущего в этом человека – потом можно и не исправить.
   - А то,- бросила Натка. – Или дерево засохатит или инструмент в негодность приведёт. Так же и в нашем деле: сначала тебя под строгим контролем на каждую мелочь натаскают, знания проверят – и только после этого допустят до работы. Даже в простой на вид символьной магии (я, как ведьма, ведущая круги, могу тебя уверить, что это очень сложная наука). Ты, допустим, пользуешься символьной магией – я постараюсь объяснить тебе, что тебе понадобится в работе: какие символы можно носить постоянно, для чего, на чём делать, какие символы употребляются временно. Ну, и так далее. Тем более работа с дыханием и движением, простейшая мантика (чтоб ни карты, ни руны, ни кости тебе не врали). Здесь умения нужно побольше, чем с символами. Знаешь, Саня, по части мантики ты лучше с Лизой поговори – это же её конёк.
   - С Белкой? – удивилась Аля. – По-моему, ей сейчас не до того будет – она с Димкой возится сейчас.
   - А ему сколько? – спросил я.
   - В октябре год будет, - улыбнулась Анна Андреевна. – Ты, поди, и не видел его, а?
   - Мельком видел, когда к ней заезжал. Я-то на Кордных не часто бываю. И то, мы со Спайс заезжали... Да, в апреле заезжали, уж не помню, зачем. Но вернёмся к нашим баранам. Кстати, - я слегка приподнял левую руку, - вы тут говорили, что магию не всегда и не везде можно применять. К друзьям это тоже относится?
   - Стопорни малость, - мягко коснулась моей руки Абдуллаева. – Тут... Понимаешь, тут расклад другой, чем с совсем чужим человеком. Друзья наши нас понимают, и строгих запретов здесь поменьше, чем с чужими людьми. Но здесь действовать приходится деликатнее. Больше причин использовать наши знания: друзья – близкие к нам люди, и если у них беда, то и нас это отчасти касается. Когда у Руслана брат старший чуть не погиб в аварии, мы ему магически помогали, хотя он не ведун, да и к магии не очень как-то. Просто мы не трепались об этом – незачем. Так же, как и маме я не очень об этом говорю – она в этом меня не сильно поддерживает. С друзьями, не очень приемлющими магию, та же история. А если человек готов принять нашу магическую помощь, преградой является только неглубокое понимание ведовства и ненужное рвение в стремлении побыстрее научиться магии.
   - Ну, как на Плахе бывает, - усмехнулся я. – Или с той моей знакомой из «Костянов». Зачем-то же она брала мой телефон, когда «Чёрное Дао» прочитала. Или эти вопросы по Церкви Сатаны.
   - Ты нам это рассказываешь, - бросила Мартинес. – Я до чёрта их выслушала, которые хоть сей момент на посвящение пойдут, и друзья мои среди них были. Но ты в курсе же про отсев?
   - Я с вами сколько общаюсь?
   - Где-то года три с хвостиком, - ответила Волкова. – Я тебя с весны девяносто девятого знаю, по крайней мере. А почему ты спрашиваешь?
   - Я похож на труднодоходимого или дебила?
   - Кто тебе это сказал? – Алька чуть тапок не потеряла. – Никто из нас про тебя ничего подобного не думает.
   - Значит, я не должен – я обязан это был это запомнить.
   - Молодец, - сказала ведьма. – Но вряд ли ты в абсолютном большинстве в плане знаний о нас. До х** тех, кто и понимать этого не хочет. И лезут они под знак пентаграммы мощным потоком, забывая о том, что за красивые глаза туда не берут. Наши способности – как талант в искусстве: нет – тужься-пыжься, а не выйдет ничего. И так же можно это и технически наработать, но для этого нужны усилия и терпение такие... Большинство азы-то в полной мере неспособно осилить. И до конца потуг им это почему-то непонятно. А ведь и хуже бывает: выучил чего-то, а потом из общины слился – и давай пальцовки лепить. Типа, я колдун буду, а что не так – порчу наведу. И нам же из-за него по лбу, да и нейтрализация сложнее, чем в случае с «обычным» человеком.
   - Лори Кэбот что-то говорила про подобную «ученицу», - усмехнулся я. – И ещё хорошо, что это было не в Жидобойной Стране, а в Салеме, и история обошлась без особых приключений. 
   - А мы о чём говорим? – усмехнулась в ответ Волкова. – Поэтому с друзьями требуется быть крайне деликатным в вопросе того, о чём можно говорить, а о чём – ни в коем случае, что не секрет, а что – «закрытая территория». Многие же убеждены в том, что там, где есть хоть один секрет, нет места дружбе. И начинают лезть, куда не просят. С чужим человеком проще – ему легче сказать: «Это не твоё дело». И он может обижаться, сколько его душеньке угодно. А с другом так нельзя: он – не чужой человек. С ним надо аккуратнее.
   - Тем более, бывает иногда, что по жизни он – друг, - снова вошла в разговор Абдуллаева, - а в плане религии стоит «по другую сторону баррикад». И стоит ему узнать о тебе что-то не то – и он из дружеских побуждений исключительно будет делать всё, чтобы «спасти тебя» от влияния «злых сил» (ведовство для таких людей – часть «дьявольского промысла», будь он трижды неладен). Здесь просто очень сложно сохранить себя, друга и отношения.
   - Алсу, но ведь это – редкость, - возразила Анна Андреевна. – А вообще здесь много, что идёт на уровне «глубинного» чувствования ситуации, порой на уровне дзеновского «сатори» (только в дзен необходимый для «сатори» тупик разума достигается при помощи специальных задачек-коанов, искусственно заданных учителем, а здесь сама ситуация – готовый коан). Балансируешь на грани, пытаешься «чувствовать вектор». Просто единства Мироздания и «принципа Гебо» и здесь никто не отменял, но это-то и рождает те «впадины и выступы», благодаря которым вступает в действие «Тетрис» - взаимодействие за счёт «подбора-прилегания форм». И «принцип Тай-Цзы» отсюда же. Ведь восприятием человека, как друга, ты уступаешь  ему кусочек «личной территории», точнее, «самости». По-нормальному, конечно, это обоюдно, но, сами понимаете, далеко не все эту норму признают. Только это уже не дружба, а паразитизм, а паразитов надо гнать в шею. Так вот, хорошие мои, так просто и так сложно. Но  жизнь – не детский мультик, в ней далеко не всё так легко и просто, как хотелось бы. Тем более, если ты решил нести крест Хранителя Священного Знания – а он отнюдь не легче пёрышка.
   - Мы тут тему друзей затронули, - Наташа Атлас отчаянно замахала руками, пытаясь привлечь к себе внимание, - а про этих самых друзей окружение забыли. А оно, между прочим, влияет ведь. Ведь зачастую оно формируется раньше, чем человек стал твоим другом. Я ошибаюсь?
   - Ну, Наташка, глупо отрицать очевидное, - ответила Аля. – Те же друзья, родственники – нельзя же их из-за нас бросать. Это только «муни» или иеговисты считают, что друзья и родственники – это «орудие сатаны». Ведьмы, напротив,  никогда на этом не настаивают: для нас семья и круг друзей – одни из самых больших ценностей в жизни. А то, что чьи-то друзья не понимают нас, и он из-за этого стыдится дружбы с нами, не наша проблема: если ему так тяжело, лучше бросить (со своими-то ему сто пудов легче  будет – притёрлись ведь). И это – не самое сложное. А вот с «положительным отношением»... Он кому-нибудь сказал про нас – и объясняй потом, где человек спотыкается. Ну, а когда идёт слушок по цепочке, то, как правило, в начале пути будет «телефон», на середине – «ж**а», а на другом конце и вовсе «Москвич-412», как Саня, - кивок в мою сторону, - рассказывал.
   - Кстати, - отозвался я, - ввиду того, что дело было давно (я ещё в школу не пошёл), и память у меня не «горьковская», очень даже может быть, что я что-то в своём рассказе напутал.
   - Ну, это не суть важно, - отмахнулась Абдуллаева. – Мы ведь не технологию игры в «испорченный телефон» обсуждаем. Надеюсь, суть моего рассказа все уловили.
   - Вот, об «испорченном телефоне», - продолжил я. – Я тут упоминал свой опыт. Так вот, как только некоторые узнают, что я состою в Церкви Сатаны (или про оккультную философию) – пытаются получить знания и доступ в Церковь, как будто я могу им дать протекцию абсолютную или ключ к великой магии... Ну, да вам-то это и без моего опыта известно – сами от этого «шила в заднице» пытаетесь избавиться (такая головная боль ведь).
   - Да уж, - усмехнулась Натка. – Про «положительные заблуждения ты прав. И – что тоже верно, - с этим нелегко справиться, при этом не отбив у людей желание общаться с нами. Видишь ли, вся х**ня в том, что многие не понимают, что наша как бы «закрытость» (которую кое-кто считает «элитарностью») – не пальцовка, не «голда», и мы отнюдь не пытаемся от всех отделиться: это противоречит учению о Едином Мире (как ты в «Чёрном Дао» писал – о Едином Сущем). А раз мы, как эти люди считают, выбиваемся из норм и структур Общества, то мы все – отщепенцы. Механизм отчуждения запущен.
   - Менталитет, мать его так, – поддержала Аля. – И с этим – настоящая проблема. А если  у человека этого «колпака» нет, он прекрасно всё понимает. Ко всему, им же ещё и думать лениво – мозги-то только власти положены, в «ящике» тебе всё скажут, что надо делать, и «думалка» без надобности. И это сложно отбросить. Вот где беда-то настоящая.
   - Ну, с этим у нас всё ясно, - ответил я на это. – То есть получается так, что всё то дело требует крайне деликатного подхода – иначе идёт отчуждение, то есть, с чем боролись, на то и напоролись. Чего как раз не надо.
   - Правильно, - Анна Андреевна взяла мою руку в свои. – Всё именно так. И это, собственно, даёт отправную точку для создания «внешней этики» ведовства, сильно отличающейся от «внутренних» взаимоотношений...
   - Извините, я должен вас перебить.
   - А что ты хотел? – спросила Волкова.
   - Если можно, о «внешней этике», пожалуйста, поподробнее.
   - Почему нельзя? – удивилась ведьма. – В любом случае, Саня, это бы всплыло в разговоре. Это ведь и в книгах есть. Но, если тебе это показалось непонятным – спрашивай: я постараюсь объяснить...
               
                «Внешняя этика» ведьмы.
   - Мы тут сколько раз уже упомянули, что ведовство – не «религия затворников», и ведьмы живут в том же мире, что и прочие люди здесь, - Мартинес ведёт нас в сторону домов, выходящих на Рабиновича. – То есть все мы суть части единого целого – я не одно человечество имею в виду. И задача (причём, не только наша) всё это дело сохранить, а если получится, то максимально восстановить то, что было разрушено. Это – одна из первооснов нашего учения, а, следовательно, нашей этики. Вообще ведьмы очень ценят «гринписовский» принцип работы: «Мысли глобально, действуй локально». Если разобраться, как следует, то этим же принципом руководствовались жрецы Старой Традиции.
   - Но ведовство-то от Старой Традиции отстоит, - возразил я.
   - Неправда! – Аля даже руками замахала. – Не отстоит. Викка, Ведовство и Сейд – часть жреческой Традиции Северной Европы. «Отстоит» это (и то, если это можно так назвать) от методик храмовых жрецов, а они – отнюдь не вся Традиция. А что ситуация поменялась, и ведьмы взяли на себя не всегда исторически свойственные им миссии – это уже совсем другая тема. Где-то это повлияло на «внешнюю этику», а где-то – нет. Те же тринадцать заповедей наши... Постижение себя – необходимая часть работы (нужно знать свой ресурс и уметь им пользоваться). Без постижения Традиции ты не сможешь в ней работать. Познание – наше предназначение (мы – ведьмы, то есть «ведающие»). Мудрое использование Священного Знания будет тебе на пользу: не наделаешь бед себе и другим. Без равновесия в себе ты вряд ли легко будешь взаимодействовать с миром, в котором живёшь. Следить за словом необходимо, поскольку слово – это заклинание, спроецированное в Пространство, и неправильная работа с этим может стать опасной. Мысли тоже нужно контролировать – от них слова и поступки, то есть твоя судьба. Жизнь мы славим, так как её создали чтимые нами Бог и Богиня. Жизнь в гармонии с циклами Земли – первооснова удачной работы с Единым Сущим. Правильно дышать и питаться – значит, сохранять здоровым тело, способное работать в «столбике» (следовательно, в единстве с богами). Для этого же нужна тренировка тела – оно ведь орудие духа (ты сам писал об этом в «Религии Здравого Смысла»). Медитация – первооснова единства «А. Л. У.». А уважение к Богу и Богине естественно, так как этот мир (и ты в нём) создан Божественной Четой. Имеешь что-то против?
   - Абсолютно ничего.
   - Ну, и правильно, - продолжила ведьма. – Но, поскольку в нас тоже заключена частица Божества, и человек – тоже творец, создающий свой мир, в ведовской этике это тоже нашло своё отражение: сформировался Кодекс Силы.
   - Кодекс Силы? – переспросил я.
   - Да, - отозвалась Анна Андреевна. – Начать с того, что магическую силу нельзя использовать во вред и для обретения власти над другими – этим разрушается Единство Мира. Исключение – защита своей или чужой жизни и нейтрализация разрушителей. Но делается это максимально деликатно и завершается сразу по достижении цели – иначе перебор. Второе: магия применяется только по необходимости и в чётко отмеренном количестве. Разумеется, магия и в личных целях используется, но при этом никто никому не должен вредить, а почему – я уже тебе сказала. Нежелательно предлагать свою магическую работу за деньги (исключение – случаи, когда деньги помогают поддерживать необходимое рабочее состояние и необходимое отчуждение от человека), и уж совсем недопустимы подобные пакости в адрес друзей или родственников – деньги отчуждают. Баловать свое тщеславие посредством магической работы вообще грешно, так ты отчуждаешься от Бога и Богини, вступая на путь сатанизма. А ведь именно Бог и Богиня дали тебе магическую силу – и отнюдь не для злоупотребления таковой (помни это всегда!). Вот это-то и есть Кодекс Силы, каковой ведьма чтит, как солдат – строевой устав. Тем самым мы направляем свои усилия во взаимодействие с Мирозданием (то есть с Богом и Богиней), работая на созидание. Отвергая же это, мы идём путём разрушения, что может заставить «иммунную систему» Мироздания заработать – последствия, сам понимаешь, очевидные. Кстати, Саня, вот и объяснение по поводу «тройного возмездия» - ты недавно спрашивал. Понимаешь, не-оккультист не работает с трискелем «А. Л. У.», следовательно, он в первую очередь страдает в той области, которая у него самая действующая (обычно это тело, но нередко страдает и ум). А оккультист работает через весь «столбик» - значит, и «обратный удар» приходится по всему «столбику». Мощь такого «контрудара» больше, чем для «обычного» человека, у которого «глубинный» ресурс работает по полной программе только в экстремальных ситуациях. Вот почему его, этот «контрудар», и называют «тройным возмездием». И по причине наличия этого явления в ведовских кругах так щепетильно относятся к магической работе – а то себе дороже выйдет. Отсюда уже заповеди ведьм и Кодекс Силы, отсюда «Трискель Воннегута», отсюда строгая общинная дисциплина.
   - На самом деле, - оживилась Атлас, - это игрушки «повседневного» разума. Если «глубинное» сознание работает нормально, то ты чувствуешь ситуацию без лишних «ходунков». Так что многие ведьмы руководствуются элементарным правилом: «Не причиняй вреда никому, а в остальном – делай, что хочешь». И тем больше, чем лучше работает «глубинное» сознание. Другое дело, что это всё ещё надо развить – и здесь необходима некая этика, дабы по незнанию дров не наломать. А потом ты будешь знать, почему то нельзя, а это надо – и этика будет для тебя без надобности: ты будешь естественно делать те вещи, на которые раньше искал предписания. Ну, так же с иерархией (и вообще, со всем,  с чем мы работаем). Ясно?
   - Более-менее, - ответил я. – То есть, как я понимаю, это – один из способов работы с Мирозданием, согласующийся с его ритмами и законами. Та самая искомая древними мировая гармония.
   - Почему только древними? – удивилась Волкова. – К тому же, дорогой мой, уж древним-то это было не меньше (даже, если уж совсем честно, много больше), нежели нам, ныне живущим, известно. И ошибся ты, приписывая такие поиски и методы работы исключительно ведьмам – они являют собой лишь часть Старой Традиции. И её-то возрождение – цель Посвящённых, и уже в их числе ведьм. Мы этого не монополизируем: восстановление «столбика» должно произойти у всех. Но не насильно – такой способ не приведёт к осознанию необходимости работы с «А. Л. У.» по полной программе. Наоборот, это может отбить охоту к воссозданию «столбика» и приведёт к «замыканию» - и вот тебе новый враг. К тому е, люди все разные, принадлежат к разным народам (и Традициям, которые, как ты, я надеюсь, понимаешь, неразрывно связаны с местом и образом жизни). Есть такая пословица: «Что русскому хорошо – то немцу смерть». Многие русские забывают о том, что пословица-то эта и обратную силу имеет. Вот почему люди Старой Традиции очень веротерпимы, но при этом не жалуют тех, кто пытается учить их какой-то «новой истине». То же самое можно сказать и о ведьмах – в том числе, практикующих Новую Викку, способную работать с Традициями разных народов (вплоть до Полинезии – это делал Скотт Каннингэм). Традиционалисты тем более не любят миссионеров, при этом, признавая право каждого человека молиться тем богам, которые ему ближе по духу. Каждого, заметь. Урок богов, конечно, можно не исполнять, но это влечёт новый урок – «работу над ошибками». Это себе дороже выходит. Вот почему ведьмы консервативны.
   - Вот, Саня, ещё один момент, - приняла эстафету Натка. – Веротерпимость наша не распространяется на тех, кто проповедует и практикует идеологию разрушительства и ненависти к творениям Бога и Богини – на любом основании. И нетерпимость к данной идеологии тем меньше, чем меньше она подобное дерьмо славит. Здесь наша задача – нейтрализовать носителей разрушения. Вред нейтрализован – конец цикла. Это тоже часть «внешней этики». Впрочем, мы уже говорили об этом, обсуждая отношения с «чужими». Единственное, что для ведьмы отчуждение – это малоприемлемая (и совсем не приятная) штуковина, поскольку мы поддерживаем принципы Единства (Гебо, Тай-Цзы) и стремимся к воплощению Единого Мира (на уровне общин это реализует «принцип Гермеса Трисмегиста, к слову). Ко всему прочему, ты, раз попробовав решить проблемку так, будешь действовать так и дальше – и вот он, переборчик. А поддержание равновесия в себе – это пятая заповедь ведьмы, а почему она необходима, Алька объясняла. Само собой, здесь действует «Изумрудная Скрижаль» - как, знаешь ли, везде.
   - С чего, по-моему, и следовало начинать, - сказал на это я. – И естественно, индивидуальный подход к человеку – говорить с выпускником Итона на «кокни» не очень рационально: может просто тебя не понять. В самом прямом смысле этого слова. Говорить какому-нибудь «хурлабуберу» о пользе магии – значит, быть для него «обольстителем» (то есть врагом).
   - «Хурлабуберы» - это кто? – спросила Аля.
   - Пятидесятники, - ответил я. – Я думал, ты это понимаешь: Спайс любит подобные выражения.
   - А, - усмехнулась ведьма. – А то я сразу не врубилась, что за «хурлабуберы» такие. Кстати, будучи викканином, ты вряд ли убедишь «хурлабубера» в своей правоте – даже если ты говоришь, что июль бывает летом (если ты находишься к северу от экватора, конечно). Но то пятидесятники, а кроме них валом других людей – даже христиан, которые ещё способны понять нас и сотрудничать, смирившись с нашим ведовством. Просто мы не сильно стремимся применять магию к ним (край, по необходимости и без попыток впарить, что магия – это супер: по-любому не примет). Бывает, правда, что они это принимают, если это не называть магией или ведовством – это же базируется на элементарных вещах, если разобраться. А если ты берёшь неоязычников, ведруссов или «востоковедов» - так эти и сами сейчас ловятся на наши методики табунами (и без разницы, что они не жалуют слова «ведьма» и «ведовство» и пользуются – хоть и не всей шайкой, - ими, как ругательством).
   - Ну, Алсу, можно быть и поснисходительнее к людям, - улыбнулась Анна Андреевна. – Мегрэ, к примеру – обычный человек, бывший специалист по перепродажам, его вряд ли сильно тянуло к религиям и колдовству до момента встречи (если она была) с дедом и прадедом Анастасии. Многие «востоковеды» прошли школу Шри Чинмоя, Ауробиндо, «Сознания Кришны», Рерихов, теософии – всё это далеко от ведовства по сути своей. Среди неоязычников много тех, кто мыслит по-христиански, на манер «востоковедов» или ведруссов. И верно, что есть проблемы в общении, но не так уж их и много, чтобы плюнуть на это самое общение увесистой слюной. Да и «верблюдство» подобное ведьме не пристало – вы с Наташей изложили, почему это так.
   - Анна Андреевна, - возразила Абдуллаева, - вы что-то путаете. Я не говорила, что ведруссы и «востоковеды» - уроды, потому что считают, что «ведьма есть зло творящая», как Анжей это сформулировал. Я даже знаю, в чём проблема: столько веков долбили людям, что ведьмы поклоняются «силам Тьмы» (и им тоже – иначе Свет не был бы собой), варят в своих котлах кошек и младенцев, мечтая завоевать весь мир (это выглядит, как... не знаю... «заговор портных»). Так или иначе, но люди-то в этот бред верят, и у них ведьма – что-то страшное, злое. Так же, как иезуитами называют изворотливых и подлых людей, хотя эти качества у людей были задолго до зачатия пращуров Игнатия Лойолы. Просто люди привыкли к своим «координатным сеткам», им так удобнее. И через это с ними говори, переводи «на них» какие-то вещи – и всё пучочком, контакт налажен.
   - Извини Алсу, я была неправа, - согласилась Волкова. – Кстати, мысль у тебя логичная. И, между прочим, ты только что показала нам своими рассуждениями, как работает «принцип Тетриса».
  - Как тут кто-то сказал, - усмехнулась Мартинес, - что эта фиговина в любой завалящей «трубе» есть. Правда, некоторым приходится объяснять, при чём тут «Тетрис», но в целом это объяснение помогает. Постараться надо, конечно, чтобы получилось...
   - Как сказал третий великий китайский философ (после Конфуция и Лао-Цзы, разумеется) Ли Вонг Ян, - улыбаясь, сказал я, - «бес труда не высунешь и рыбку из пруда».
   Если я скажу, что ведьмы прыснули в ладошки, я совру: хохот был такой, что прохожие у Багнюкова храма обернулись в нашу сторону. Да я и сам давно так не покатывался со смеху.
   - Ну, ты и даёшь, - проговорила Наташа, вытирая выступившие слёзы. – Нет, с тобой никто не спорит – равно, как и с Ли Вонг Яном: Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овёс и сено. Твоя шутка – из той же оперы. Правда, Анна Андреевна?
   - Не могу отрицать, - «главная ведьма» вытерла глаза. – Есть, правда, и такие фантазёры, которые ждут, что еда сама будет появляться и в рот прыгать, как у Пузатого Пацюка, но их ожидания обычно не оправдываются.
Человек должен сам прилагать усилия для получения искомых выгод – отсюда и «принцип Гебо»: равные со-творцы, взаимодействующие друг с другом в работе по созданию Единого Мира (наряду с Богом и Богиней, но не «по Пинкхему и Тедре»: «Ты делаешь, а не я»). Бог и Богиня сотворили нас свободными выбрать себе modus operandi и modus vivendi, как любит говорить Анжей Водецкий. Другое дело, что злоупотреблять этим не стоит, но, приобретая жизненный опыт, ты находишь решение вопросов, связанных с уроком и свободой. Так-то вот, хорошие мои... Наташа, ты сказать что-то хочешь?
   - Amigos, у меня родилась отличная идея, - заявила мексиканка. – Не пойти ли нам поужинать в «ТинТо»? На что – моя проблема, я и так собиралась проставляться по случаю появления у нас кота: Катрин с Эухенией притащили домой такого красавца, что мне и злиться-то было неохота.
   - Как котика назвали? – спросила Анна Андреевна.
   - Орландо, - ответила Мартинес. – Ну, так как, голосуем за «ТинТо»?
   - Я – за, - сказала Абдуллаева. – Правда, Наташка, классная идея. Вы как считаете, Анна Андреевна?
   - На калькуляторе, - засмеялась Волкова. – А идея хорошая.
   - Присоединяюсь, - сказал я. – Тем более что мы недоговорили.
   - Тогда все за мной, - провозгласила Атлас. И уже ко мне: - Ну, говори, чего ты ещё не понял.
   - Понял-то я всё, - ответил я. – Но тут столько всего было наговорено... вкратце всё это как сформулировать?
   - Совсем-совсем вкратце?
   - Да, если возможно.
   - Вот тебе формула, - Алька задрала левый рукав блузки, показывая татуировку на внутренней стороне предплечья, ближе к запястью: в центре «белой» кельтской вязи на чёрном фоне виднелся «белый» прямоугольник с чёрным «иксом». – Руна Гебо, - ткнула пальцем в «икс». – Взаимодействие равно свободных. Остальное – производные и индивидуальные качества личностей... Ну, и остальные там всякие переменные величины. Теперь-то ты понял?
   - Разумеется. А со-творчество сюда каким боком прилегает?
   - Опять же через «принцип Гебо». Просто частный случай. Ну, кроме него ещё «Изумрудная Скрижаль», конечно. И «принцип Тай-Цзы».
   - Вот теперь всё ясно. Спасибо за разъяснения.
   - Не спеши, - мягко сжала мою руку Анна Андреевна. – Это просто только в теории. А на практике это намного сложнее. Но ты нос не вешай сразу – мы же каким-то вещам тебя обучаем. И это ты в своё время будешь проходить. Ты просто неси свою ношу. И, когда наступит время, ты новые вещи знать будешь.
   - Искренне надеюсь, что это так.
   - А это уже от тебя зависит, - улыбнулась Аля. – Ты же от рождения читать не умел, не так ли?
   - Именно. И что из этого?
   - Но ведь книги-то ты пишешь, - усмехнулась ведьма. – Значит, научился. Так же и с магией будет, если сильно захочешь. Я же чему-то научилась – а я на год младше тебя, да и родители мои из мусульман, а не из ведунов. Так что есть повод для оптимизма... Побежали, пока машин нет!
   Перебежка – и мы бодро шагаем по бетонным квадратикам, предваряющим вход в Пушкинскую библиотеку.
   - Ты что там улыбаешься? – спрашивает меня Абдуллаева.
   - Да, представил себе одну идею, - усмехаюсь я. – Спеть «Why don’t you get a job?» Да не дую я по-спикинглишски.
   - Это как? - спрашивает Анна Андреевна.
   - Это производная от «do you speak english», - смеётся Наташа Атлас. – Ты так OFFSPRING любишь? – спрашивает она у меня.
   - А что? Нормальная группа, - хмыкаю я. – Кто-то против?
   - Нет, - Анна Андреевна пожимает плечами.
   - Почему? – удивляется Мартинес.
   - Ну, лучше OFFSPRING, чем Слава Медяник, - замечает Алька. – Мне, конечно, больше Сантана по душе или самые ранние MADNESS, но то я. О вкусах не спорю.
   - Кстати, о вкусах, - замечает Волкова. – Пошли быстрее, а то останутся только двор и платные зоны.
   Мы проходим ОПЦ-шку и сворачиваем к белому домику, увенчанному красной крышей – кофейня «ТинТо» уже окружена машинами. «Тамбур». На входе в зал нас встречает симпатичная шатеночка в униформе заведения, и мы без лишних траблов занимаем столик у окна с хорошим видом на бар и показывающий MTV телевизор под потолком.
   - Саня, ты нашёл что-то? – спрашивает Абдуллаева.
   - Да, - я закладываю пальцем «фолиант», - грибы в сметане возьму, чтоб зазря голову не морочить. Ну, и чай какой-нибудь.
   - Тут кофе хорошо делают, - замечает Натка. – Ты же зерновой кофе обожаешь – вот и возьми чашечку кофе по-турецки: тебе точно понравится.
   - Последую твоему совету, - отвечаю я. – Так-с, а где здесь кофе?
                22. 08. 2004.
               
                N. B.
   - Слушай, я что-то недопоняла, - Бэби Спайс истребляет салат, поглядывая в сторону «хозблока». – Чего ему надо-то? Какой проект?
   - Ну, это уже был разговор, - отмахиваюсь я. – Та же история: нажрался и ерунду молотит. Опять же, соглашайся я или нет – ни фига не будет. Он же завтра об этом забудет.
   - Короче понятно, - кривится Струбцина. – Пообщаться охота. Кстати, на месте той девчонки я бы этому «настоящему панку» в табло пару раз засветила – и шёл бы он лесом. А то тоже: «Ты панк или ты лох?»
   - Юлька, Волк – типичный «квинси», застрявший во времени, - замечает Спайс. – Он живёт мифами, которые уже давно устарели. Сейчас же пошла другая волна, более продвинутая – те же Коник, CONTRA LA CONTRA. А отпихивать своих... Уж на что Манагер – мегаквазимода, но и он так не делает. Тем более что от этих людей хоть какая-то польза есть: они рекламу делают книгам. А те, кто понимает это – вообще молодцы. От них рок-тусовка качественнее становится: хоть не одни пьяные дураки в супер-футболках и «железках». Кстати, Саня, а что тот скин?
   - Что скин? Забивается. И, судя по всему, собирается пойти тропой Широпаева и ТЕМНОЗОРИ.
   - А что он отмочил?
   - Ну, код «88»-то ты знаешь?
   - Конечно. А он это набил?
   - Да.
   - Печально, - Спайс облизывает губы. – Это же примитив. И потом, как можно сочетать устремление к Единому Миру и «избранность нации»?
   - Не знаю, честное слово. Ну, да ладно, это не главное. Тут же товарищ Колесник заинтересовался. Кстати, он второй альбом сделал.
   - Молодец, - Струбцина улыбается. – А, к слову, что его на книги потянуло?
   - Одну у Аркана прочитал, и его заинтересовало.
   - Тогда тебе повезло, - говорит Спайсушка. – Анжей и Дред говорили, что эти ребята умом не обижены. К тому же, Михаил-то этот, как говорят, с белорусами знается, со столичным «Do-It-Yourself». Так что, Саня, действуй. Может, он, чем и поможет существенно.
   - Может, - я отрываюсь от булочки. – Сейчас же сезон уходит, холодает, а на концерты из «стритовки» мало кто ходит – денег нету.
   - Пить надо меньше, - замечает Струбцина. – Я же валом их видела, как они квасят по-чёрному. А потом, естественно, денег не хватает. И, к тому же, клянчить легче, чем зарабатывать.
   - Кстати, о «клянчить», - я возвращаюсь к старой теме. – Таракан же тут опять выдал. Якобы я его «кидаю» - пообещал книгу и мурыжу до последнего.
   - А на самом деле?
   - А на самом деле обещание было выполнено, но он, по-видимому, просто потерял книгу. Которая ему на фиг не нужна, поскольку он толкает «соцзаказ» на новый материал про панк-рок.
   - Так есть же «Философия панка» О’Хары и «Панкомания» Порфирия, по-моему, - удивляется Бэби Спайс.
   - Они стоят в районе стольника, - возражаю я. – Разложи на пиво.
   - У остальных твоих читателей «торпеда» в заднице, или они стрейт-эджеры? – спрашивает ведьма.
   - В том-то и дело, что нет. А ведь Шевчук и Китаец как-то «Философию панка» прикупили.
   - Вот, то-то и оно, - оживляется Струбцина. – Им это надо. А Таракану этому, по-моему, надо только квасить и попрошайничать. На мой взгляд, Саня, этот «скрипач» не нужен.
   - Объясни это ему. Он же как мыслит: «Всем достаётся, а мне – ни шиша. Это несправедливо. Я тоже тусовщик». И стоило мне ещё на «роке за мир» заикнуться о «первой» и «второй» очередях, тут же: «А я, значит, лох?» Знаешь, с такой жаждой справедливости.
   - Я б сказала, кто он и откуда вылетел на лыжах, - Спайс «добивает» булочку, - да не хочу Вадиму рабочий день портить: он-то этого не заслужил. И вообще, за год с гаком – практически полтора, - можно было бы с мёртвой точки сдвинуться как-то, хотя бы узнавать, как та же Панночка, про книги более содержательные. И денег наскрести. Дефолт – за что восславим Мать-Богиню, - уж сколько лет назад прошёл, а «Викка для начинающих» стоит от силы в районе трёх бутылок пива в эквиваленте. Хэнк – раздолбай, например. Но сумел же ради гитары на работу устроиться. А тогда гитара хорошо стоила – тем паче, «Musima», а не какой-нибудь «Урал». И Хэнка – с досье в КГБ и ментовке, - наверняка не по-дружески приняли. А он в этой парикмахерской работал. Потому что ему гитара была нужна. Вообще, знаешь, человек может, когда захочет. А если ему то в ломы, а это лениво, но при этом он хочет и рыбку съесть и в президенты, мягко говоря, сесть – пошёл он лесом. Тот же парень, который друг того художника – Кефиром, кажется, зовут, - задавал вопросы не про новую книжку в коллекцию, а про символику. Раз он с «Тройным Потоком», как ты говоришь, всё понял. Вот из него – если он себя дисциплинирует, - толк выйдет, на него (и ему подобных)  стоит работать. А попрошайки – это балласт, им в наших кругах делать нечего: мы не «евангелисты», и ведовство – это работа, а не тусовка толкиенистов нового образца (я отлично отношусь к ролевикам, но не считаю их супер-магами).
   - Ваша говядина, - Нина ставит тарелку перед Спайс. – Сейчас ваши блюда приготовят, и я их принесу, - говорит она нам со Струбциной, уходит, возвращается в зал с подносом. – Ваша сёмга, - на рыбку потянуло Юльку. – Приятного аппетита, - и ко мне: - Сейчас ваша свинина будет готова, - снова на кухню.
   - Ну, так вот, - говорит Струбцина, - возвращаясь к нашим баранам. Знаешь, почему многие уходят, не дождавшись конца испытательного срока? Именно потому, что думают получить у нас за здорово живёшь бессмертие и богатство тоннами. А начинается обучение – и пошли кривые морды: дескать, таскают нас по КМБ, который мы уже прошли.
   - А что за КМБ? – спросил я, не сразу поняв, в чём дело.
  - Извини, ты в армии не служил, а я забыла, - отмахивается ведьма, отрезая кусочек сёмги. – КМБ – это «курс молодого бойца». Вот, тот срок в год и один день, о котором мы с тобой говорили, и есть «КМБ ведовства».
  - То есть сейчас я прохожу КМБ, так?
  - Да.
   Нина приносит мой заказ и осведомляется насчёт чая.
   - Делайте, - говорит Спайсушка. После «реверансов» Нина даёт указание Вадиму, и тот делает кипяток, попутно манипулируя с френч-прессами и заваркой. – Ладно, продолжим наш разговор. Честно говоря, вот эта работа с книгами – это работа наугад. Больше половины – пустоцветы для ведовства.
   - Ну, я-то берусь за это с целью сделать КМБ, - говорю я. – Если для других. Да и для себя проштудировать.
   - Тоже правильно, - усмехается Струбцина. – Это у Горького память была лошадиная. А у нас многих – нет. А что до халявщиков, то они сами потом отсеются. И останутся только те, для кого эти знания реально нужны. Хотя бы для того, чтобы ориентироваться в этой не самой простой жизни. В конце концов, должен же кто-то беречь нашу планету. Согласен?
   - Ну, я же написал эти книги.
   - Правильно. Вот, кстати, было бы неплохо, если бы твои знакомые тоже что-то сделали на этой почве – раз уж это так для них значимо.
   - Кое-кто что-то уже пытается сделать, по-моему...
                15. 09.2004.

Рубеж.

                Вхождение в категории.
   Нажатие на кнопку звонка. Я более терпелив, нежели лирический герой Романа Измайлова, но тоже не люблю ждать, отмахав через весь город аж до самой Новой Московки. Но «клетка», да и наверняка она...
   - Кто? – раздается голос Анны Андреевны из-за двери.
   - Джимми, - отвечаю я. – Вы меня зачем-то вызывали.
   - Секунду, - дверь открывается. – Заходи, - Волкова слегка обнимает меня «фамильярным манером» («В Руссланде это принято», - резюмирует, вынув рожу из салата, некий подписчик газеты «Я – Долбо**!»). - Долго добирался?
   - Нет, сразу на «десятку» сел и сюда добрался. Ладно, что там у вас за разговор ко мне был?
   - Сань, не всё сразу, - ведьма слегка сжимает моё плечо. – Сперва позавтракаем – я сегодня поздно встала, а ты, наверняка, только чай холодный пил. А поговорим позже – я не забуду, ты знаешь.
   - Странно, но я действительно не стал возиться с завтраком и греть чай, потому что боялся опоздать.
   - Значит, пошли на кухню, поможешь мне с готовкой.
   Через некоторое время мы сидим на кухне и «пускаем в расход» шикарно сделанные омлет и пирожки (она с вечера готовилась или засветло встала?). Разговор касается, в основном, каких-то лично наших дел, мало связанных с оккультизмом.
   - Тут Анжей на «Радонеже» скачал статью какого-то иеромонаха Василия Уткина про нашу общину. Грязью облили всех, включая меня, но особенно он Наташу Мартынову «проработал» - за выступление на «Свободе совести». Анжей был в гневе (его ведь акция): самые мягкие выражения в адрес Уткина – «арийская тварь», «нсдаповец» и «спартач» (остальное я не упоминаю). Бедняге была обещана удавка из «спартаковского» шарфа. Не знаю, чем Анжею не угодил «Спартак», но Уткин – мерзавец: мы его пальцем не трогали.
   - Все мы тут (тем паче, для Уткина) – жиды пархатые, - усмехнулся я. – И вообще, их бы всех вместе с Лёшей Вторым перевешать – воздух бы чище стал. Из-за них этот вонючий закон приняли.
   - Ладно, не будем о грустном, - улыбается Волкова. – Тут одна хорошая новость для тебя: Скотт Каннингэм разрешил девочкам из Чернолученского круга публиковать переводы его работ. Если хочешь, могу дать почитать уже готовое. Написано более-менее понятно, так что порекомендовать можно.
   - А что за книги?
   - Викканская традиция, магия трав, камни. Рисунки делали Наташа с Тоней – то есть красиво и понятно...
   (Должен заметить, что разговор наш происходил почти за год до того, как я обзавёлся Каннингэмовой «Виккой для начинающих» - но её издавали «Гранд-Фаир». Если я ничего не путаю, в Москве она только в издание пошла – я тогда не мог этого знать).
   Постепенно наш завтрак закруглился, мы помыли посуду, и я напомнил ведьме, что она вызванивала меня для серьёзного дела.
   - Я помню, - сказала Анна Андреевна. – Но сначала сполоснём руки, а потом будем говорить. Дуй в ванную.
   Мы сполоснули руки, вытерли их и пошли в комнату. Я помог Волковой пододвинуть к дивану чайный столик, после чего ведьма достала блокнот и фломастер, принявшись с увлечённым видом что-то рисовать. Приглядевшись, я заметил на рисунке «статическую» свастику-«квадрат», концы которой после загиба «заходили на второй круг». Что-то подобное я видел в «Славяно-Арийских Ведах», но красного цвета и с более толстыми образующими (символ, кажется, носил название «Рубежник»).
   - Что ты там высматриваешь? – ведьма отложила фломастер.
   - Пытаюсь понять, при чём тут Рубежник.
   - А откуда ты знаешь про Рубежник? – Волкова вскакивает, глядя на меня, как на музейный экспонат.
   - Из «Славяно-Арийских Вед», а что?
   - Извини, я просто забыла. А что до отношения Рубежника к нашему разговору, то оно самое, что ни на есть, прямое: разговор у нас пойдёт о такой значительной вещи, как Рубеж. Так или иначе, но через это проходят все, кто в том или ином виде практикует магию. Это касается даже оккультной философии. Помимо Рубежника есть ещё один символ Рубежа – Валькнут, он распространён в Скандинавии... Саня, возьми, пожалуйста, в стакане на компьютерном столе карандаш и принеси сюда. Спасибо, - Анна Андреевна пробует карандаш на остроту, снова берёт блокнот, рисует переплетение трёх треугольников, напоминающее трискель. Один треугольник светлый, другой потемнее, третий совсем тёмный (насколько позволял карандаш). – Вот, образец Валькнута. Обычно треугольники Валькнута не раскрашивают, - ведьма улыбается. – Подробности я тебе немного позже расскажу, а сейчас отвечу на твой вопрос.
   - Какой вопрос? – я удивлён: никаких вопросов я не задавал, если не иметь в виду того, про Рубежник (на него ответ был получен только что).
   - Как это относится к тебе лично.
   - Я не задавал этого вопроса.
   - Напрямую – нет. Но твои удивлённые взгляды и попытки понять, что это там Анна Андреевна темнит и тянет кота за хвост, являются намёком на это. Так вот, все мы через Рубежи переступаем – особенно оккультисты. Начиная с того, что мы переступаем черту между  пассивным (от силы доходящим до «carpe diem») сознанием «обычного человека» и активным действием мага – далее идёт смещение «доминантного» («опорного») сознания по Древу Мира от Лагуз до Ансуз. Толтеки (в смысле, приверженцы Карлоса Кастанеды) называют это «смещением точки сборки» - я могу напутать что-то, поскольку слаба в терминологии Кастанеды.
   - Я понял, о чём речь: «повседневный» разум становится рабочим инструментом «глубинного сознания, завязанного на Божественное. Увы, ко мне это мало относится – буквально недавно начал «ловить поток» через сны: то есть, если во сне проблема с транспортом на работу, то на самом деле (причём, весьма стабильно) получается проблема. Ну, самую малость что-то ловлю в «потоке», но основное – умом. Начал сильнее по утрам «ловить поток» (когда ещё не совсем проснулся), хотя умом пока не всё цепляю.
   - А раньше было меньше? – спросила Волкова.
   - Конечно. Нет, осознание снов тоже происходило, но не так явственно. Я про очень давнишние времена говорю.
   - Саня, с чего ты решил, что тема Рубежа к тебе не относится? – удивлённо спросила ведьма. – Раз у тебя чаще «прорывы в глубину», а разум не всегда это принимает, то, скорее всего, ты на Валькнуте балансируешь. Да и смена имени – тоже из этой области. Ты же сам говорил, что для тебя паспортное имя – «постольку, поскольку», а имя, принятое в Церкви Сатаны – то, кем ты себя ощущаешь.
   - Именно поэтому я им подписался, когда вступал в Церковь Сатаны, - ответил я.
   - Вот, - улыбнулась Анна Андреевна. – А ты: «При чём тут я?» Кроме того, ты ведь серьёзно увлечён ведовством, я это точно знаю. Ты действительно хочешь понять и познать его. Вот поэтому я и вызвонила тебя, чтобы ты ко мне сегодня приехал. Разговор про Рубеж – тоже поэтому.
   - Дескать, пора определяться?
   - По большому счёту – да. Ты можешь «впрячься» в нашу дисциплину (а она весьма строгая, что тебе-то известно). Но можешь продолжать быть «вольнослушателем» - никто тебя за это не осудит (правда, ты будешь медленнее учиться, «поверхностнее» даже, да и роль «вечного студента» ты перерастёшь однажды). Но, впрочем, я не буду сильно на тебя давить – тебе лучше самому разобраться во всём этом и взвешенно решить, как ты дальше пойдёшь. Это мне так кажется. А насчёт Рубежа... Вот здесь я в любом случае должна объяснить тебе все детали процесса: какое бы решение ты не принял насчёт магии, Рубеж в обеих формах будет проявлен в твоей жизни (и неважно, когда и сколько раз это будет).
   - Ну, с этим-то всё понятно. А что до решения, то...
   - Саня, опять спешишь, как на пожар: когда будешь готов, ты сам это почувствуешь и скажешь, - Волкова слегка надавила пальцами на мою ладонь. – Такое решение не принимается скоропалительно (вот в наших кругах новичкам и дают испытательный срок в год и один день: не передумает – возьмут на обучение). Так что не спеши. Ты вполне можешь быть для нас «младшим братом», и к тебе не будут относиться свысока: ты помогаешь нам, что уже достойно уважения. Скажем, те же родные Лизы, Алсу, Руслана – я им много советов давала, несмотря на то, что они не принадлежат к числу виккан. Но даже викканин не может работать в круге, если он к этому не готов (Подмастерье не допускается до Круга Мастеров, а до Круга Старшин и Мастера не допустят). Это тоже имеет отношение к Рубежу, но это уже не Рубежник, а Валькнут. Разницу между ними я тебе покажу, когда мы будем это всё подробнее обсуждать.
   - Это сегодня будет или в следующий раз? – спросил я.
   - Разумеется, сегодня, - улыбнулась ведьма. – Разговор будет очень большой, и всё, что я обязана тебе рассказать, расскажу (раз уж я за тебя взялась).
   - Стороннему наблюдателю? – удивился я.
   - Какой ты сторонний наблюдатель? – всплеснула руками Анна Андреевна. – Ты нам помогаешь. Так что брось прибедняться. Знаешь, у РНЕ и Иванова-Сухаревского (негодяи, каким равных во всей России не сыскать) есть термины «соратник» (человек движения) и «сочувствующий» (близок по взглядам, но не состоит в движении). Мы так не говорим, поскольку РНЕ и ННП – наши враги, но если проще, то тебя можно назвать «сочувствующим» (извини, если тебя это коробит – ты ведь не жалуешь патриотов).
   - Это сущая правда, - усмехнулся я. – Но смысл я понял: не в круге, но заодно. А перешёл свой Рубикон – и стал членом круга.
   - Верно сказано: «Перейти Рубикон», - поддержала Волкова. – Ты говоришь нечто вроде: «Alea jacta est». На латыни это значит: «Да будет брошен жребий». И ты идёшь дальше (если решаешь идти). Знаешь, Анжей часто говорит: «Жизнь должна стать большим, чем она есть». По большому счёту, это очень правильная мысль. Именно поэтому, - ведьма усмехнулась, - в магию стремится так много людей. Само собой, до вершин доходят не все – многих отпугивает самая перспектива долгого, очень упорного труда (а в магии только так). Вторая заповедь Стихиального Креста Магов гласит: «Желать». Сам понимаешь, что этого поначалу более чем достаточно, и главное – не уронить это по дороге и не забыть третью заповедь Стихиального Креста Магов: «Рисковать». Естественно, не безрассудно.
   - Первая заповедь Стихиального Креста Магов: «Знать», - ответил я.
   - Отлично, что ты это помнишь, - сказала Анна Андреевна. – И помни это всегда: «Знать, желать, рисковать, хранить молчание». Впрочем, я сейчас говорила о Рубеже, а не о Стихиальном Кресте Магов (да, в мире всё взаимосвязано, но я сейчас говорила о Рубеже, а не обо всём мире).
   - А Рубеж, кстати, величина постоянная? – осведомился я. – Или она всегда временная?
   - Временная, радость моя, - заверила Волкова. – Древо Мира потому и сводят к трискелю «А. Л. У.» (Правь – Навь – Явь, оно же Гвиндвид – Абред – Аннун), что мы Рубеж в упор не видим, пока физически его не ощущаем при прохождении (особенно Валькнут).
   - А Рубежник? – спросил я.
   - Рубежник принимается через ум, то есть его видно логически. Принимаешь ты умом те законы, которые за чертой Рубежника – значит, Рубежник для тебя существует. Под принятием я имею в виду то, что ты их считаешь за законы (а уж там другое дело, в штыки ты их принял или руководством к действию), - пояснила ведьма. – Вот и всё. Валькнут ты «глубинно» чувствуешь, - она засмеялась. – «Memento mori». «Помни о смерти» (кстати, Валькнут в древности изображали на надгробиях). Просто умом его часто не приемлешь. Бывает у тебя так, чтобы ты, задавая себе мысленный вопрос, куда идти дальше, чувствовал, что он упирается в тупик или пустоту?
   - Да, бывает. Причём, чувствуешь ещё и то, что после сделанного хочется ещё что-то сделать, чтобы пробить «барьер».
   - Значит, ты чувствовал Валькнут, - заключила Анна Андреевна, усмехнувшись. – Правда, в этом нет ничего экстраординарного – в той или иной форме с этим сталкивается каждый человек. Я лично столько раз (и подолгу) это чувствовала, что перестала эти случаи считать. Вот только смерть осталась, - ведьма снова усмехнулась. – Но я надеюсь, Мать-Богиня и её рогоносный супруг дадут мне воспитать достойных преемников в работе с общиной, не совершив при этом какого-нибудь неразумного поступка, который не вовремя оборвёт мою жизнь здесь. И если моя работа будет выполнена, я спокойно шагну за Валькнут.
   - Мрачноватая перспектива, - хмыкнул я.
   - Ну, ты-то молодой ещё, - обнадёжила Волкова, – рано тебе ещё об этом всё время думать – всё впереди, ещё не раскрылся. Так что начну-ка я с азов  - с Рубежника.
               
                Рубежник.
   - Ну-с, приступим мы сейчас с тобой к исследованию Рубежа, - Анна Андреевна достала из алтарного стола конторскую книгу, пролистала. – На нужной странице виднелся нарисованный красной тушью Рубежник (мне бы так, как она, рисовать – ни единой мазни и подчистки). – И вот так выглядит Рубежник. Непосредственно в оккультной практике славян Рубежник помещался на входе в капище, напоминая входящему:  «Сие – не часть твоего мира, а место общения с богом, и здесь всё творимо по законам богов, а не людей». Это касалось и капищ богов и Капищ Веды, так как Капище Веды – это место постижения Прави, её мудрости, мудрости богов. То есть на территории капища мирские законы не действуют – здесь всё по законам богов. Да это в любом храме так – от костёла католиков до ведовского круга: Рубежник (неважно, видимо или невидимо) стоит на входе в храм. Графически Рубежник – «статическая» свастика, то есть константа: всегда  для всех это – порог, за которым оставляют мирское (в буддизме, индуизме и исламе, входя в храм, снимают обувь, да и ведьмы на обрядах босиком работают не в последнюю очередь из-за Рубежа). Но Рубежник не означает жёсткого преобразования, несмотря на то, что его концы загнуты вправо (он всё-таки статичен, а загиб концов «по второму кругу» сковывает его, склоняя к стабильности, более свойственной квадратам и Стихиальному Кресту, нежели свастикам). Ты всегда можешь вернуться к обычному положению, перейдя обратно через Рубежник.
   - Мне тоже так показалось, когда я его изучал, - сказал я.
   - А у тебя информация по нему только в «Славяно-Арийских Ведах»?
   - Да, а что?
   - С Мефодьевым ты о Рубежнике не говорил?
   - Нет, я дальше «основных» не доходил в том разговоре, а больше у нас обстоятельных бесед не было.
   - А в наших кругах?
   - Нет, я сначала хотел сам разобраться.
   - Через медитации?
   - Да, - честно ответил я. – Сопоставил с другими свастиками, работал через логику. То есть то, что у меня получается.
   - Подожди, - Волкова убрала книгу обратно. – Знаешь, - она подсела ближе, - я так и предполагала. И, в общем-то, ты очень правильно всё делал, если ты мне правду сказал.
   - Мне врать выгоды нет. Просто сложно об этом говорить, чтобы это не было пустой претензией.
   - Ну, я так и поняла. Значит, всё так и получилось, как должно было произойти, - ведьма улыбнулась. – Да, к слову, я же только что говорила, что Рубежник очень сильно постигается умом. Так оно и вышло.
   - Натка Атлас мне говорила, что свастики вообще – символика не больно «глубинная» (если, скажем, с пентаграммой сравнивать), - сказал я.
   - Саня, пентаграмма – «плетёнка», - снова улыбнулась Анна Андреевна и продолжила: - У Рубежника своё, очень определённое назначение в магии. А вообще, чем магический символ проще, тем он «всеохватнее»: огромные вязи и мандалы работают на одну конкретную ситуацию, а маленькие «кирпичики» нужны в тысячах абсолютно разных ситуаций. Так-то вот, хороший мой, - усмехнулась она.
   - Кстати, а в индивидуальных магических практиках Рубежник хоть как-то работает? – спросил я.
   - Рубежник может быть использован для индивидуальной практики (далеко не всегда впрямую, конечно), если ты магически отгораживаешь пространство храма, - ответила Волкова. – Если ты хочешь превратить свой дом в капище, то можно сделать Рубежник и над воротами или дверью. Правда, несведущие люди могут этого не понять, так что будь готов к «неадекватной реакции», как говорит Анжей. Рубежник, как образ нужен в обучении, чтобы было ясно, с чем ты имеешь дело. То есть, если ты магией не занимаешься – он тебе незачем. В храмовом служении функцию Рубежника может выполнять твоё миропонимание. То есть тебе умом ясно: за этим пределом – храм, там всё по-своему, не так, как вовне. В орденской магии функцию Рубежника выполняет ритуальная одежда и символика (носимая только во время ритуалов или иных собраний ордена или ложи).
   - Не всегда, - возразил я.
   - В этом случае она означает, что человек сам – «храм» (или «часть храма»), - улыбнулась ведьма. – Но в большинстве случаев Рубежник является границей Храма: через него и входят в Храм и выходят из Храма. Рубежник не означает трансформации личности – каким ты входишь в Храм, таким и выходишь. Ты меняешь лишь поведение на момент обряда, а отнюдь не себя самого. Причём, согласно тому, как должно себя вести в данном конкретном храме, общаясь именно с этим божеством. В другой ситуации всё по-другому: там идёт выполнение совершенно другой задачи, ты задаёшь другую «комбинацию творения» для своего микромира в данной точке Пространства – Времени, если мы говорим о магической работе.
   - То есть тут речь идёт о создании «временного храма», так? – поинтересовался я. – Всё же потом убирается.
   - Не всегда, - ответила Анна Андреевна. – Но очень часто. Но в любом случае ты лично не меняешься – в этом и состоит задача: остаться собой, каков ты есть, и, тем не менее, улучшить ситуацию для себя. А Рубежник просто стоит над входом в Храм. Ты видишь это и меняешь поведение, входя в Храм. И уходишь, если ты не готов даже поведением жертвовать ради каких-то целей. Здесь Рубежник – «ценник»: хочешь получить нечто от божества Храма для себя – принеси определённую жертву (хотя бы исполнением обряда). И всё, этого вполне достаточно. Ты сам в целом остаёшься неизменным. Ну, собственно, это и у греко-ортодоксов так: за церковной оградой одно, а в церкви – уже совсем другое. И в исламе так. И вообще, где есть разница между священнослужителем и прихожанином храма (а это есть везде). Ведьмы и ведуны – разновидность жречества в европейской Старой Традиции, у нас нет «мирян» и «клира». Но человек, банально говоря, порчу снять приходит или судьбу узнать – и, скажем, Лиза Вереснева ему в этом помогла. Так вот, когда предсказателя за работу благодарят, ему «спасибо» не говорят – это слово произошло от «спаси, бог» (и получится, что бог «спасёт» тебя от хорошего). Тоже момент Рубежника – ты делаешь то, что не сильно соответствует «мирскому поведению», условно говоря. Да даже если сам на картах гадаешь, есть свои правила у этого: в эти карты нельзя играть, перед работой их «заряжают» энергией, и упаси тебя Мать-Богиня, чтобы этими картами ещё кто-то пользовался. Так же руны, кости – что угодно. Иногда во время обрядов так принято, что ничего из дома не дают (особенно соли), на обряде не должно быть обуви (а то и всей одежды), из комнаты убирают все иконы (сумма двух противоположных чисел равна нулю). Эти вот правила представляют собой магию Рубежника – даже если его впрямую там нет.
   - То есть Рубежник предназначен для тех, кто занимается магией от раза к разу или с чужой помощью, - подытожил я.
   - Именно так, - согласилась Волкова. – Но из этого делают неверный вывод, что в храме (любом) духовные законы действуют, а «в миру» - нет. Мир являет собой единое целое – это нужно помнить всегда. Так что «духовные» законы действуют везде. Просто в храм ты приходишь с конкретной целью – получить помощь храмового божества. А в обычной жизни то, что для простоты называют «духовные законы», работает опосредованно – через «мирские» законы, в рассчёте на данного человека в некоторой ситуации. Плотник не хуже жреца – просто плотник одно дело делает, а жрец другое. Вот оно на самом деле как. Плотнику Рубежник не нужен – он свой инструмент другим символом украсит, более подходящим для его работы. Но на обряде бытовой магии (или рабочей) у него Рубежник сработает, когда мастер, к примеру, готовую вещь на дальнейшую службу заказчику благословит (а в старое время без этого заказ не отдавали). И обратно, в «обычную» жизнь, когда всё закончено. Вообще, если из названия исходить, Рубежник – это «пограничный знак», «дверь»: перешёл через черту – и в ином месте, нежели до этого. Обратно – в прежний мир вернулся. То есть за пределами своей черты Рубежник не работает. Так вот с ним дела обстоят. Понял теперь?
   - Выходит, я этим уже сталкивался.
   - А я про что говорю? – ведьма засмеялась. – А ты: «При чём тут я?..» Чего смеёшься?
   - Картинку вспомнил, - ответил я. – Мужик «из горла» хлещет и говорит при этом: «А при чём тут алкоголик-ик-ик-ик?» А над вашим рассказом...
   - Знаю, - ведьма приложила руку к моим губам. – Так или иначе, но ты зря смеялся. Тем или иным образом это всплыло бы, так как ты серьёзно увлечён оккультизмом. И, делая, как тебе кажется, самый незначительный обряд, ты переступаешь Рубежник, входя в пространство обряда (Храм). И снова переходишь эту черту, выходя из пространства обряда. Поэтому, если ведьме нужно выйти из круга до конца обряда, она «прорезает дверь» (движением «против Солнца» рука, в которой находится атэма, проецирует луч энергии, прорезающей проход в «защитной стене» круга). Возвращаясь в круг, ведьма заделает этот проход (рука движется «по Солнцу»), иначе всё пойдёт насмарку. Я не вдаюсь в тонкости того, как движется... Извини, я заговорилась. Так вот, я не вдаюсь в тонкости того, как это делается, поскольку речь не об этом, а о Рубежнике (техники построения круга мы будем изучать отдельно).
   - Имеется в виду общинная работа? – осведомился я.
   - Почему только общинная? – удивилась Волкова. – Именно это – личная магия. А проходить этот предмет, если ты будешь учиться в общине, ты будешь – это необходимо знать. Но вернусь-ка я у Рубежнику... Фаншетта, я же тебя хорошо кормила сегодня, - покосилась на ластящуюся к нам кошку. – Или хочешь сказать, что я тебе мало внимания уделяю? Ну, киса, извини, сегодня я сильно занята... Брысь, - Фаншетта неохотно удаляется из комнаты. – Итак, снова к Рубежнику. А хочу я тебе сказать про одну распространённую ошибку. Начинающие работу в славянских практиках иногда путают магию Чура и Рубежник. Порубежная межа между полями и образы Чура (или Рубежные Камни) отделяют одно поле от другого, но по обе стороны такой границы действуют мирские законы. А Рубежник – это граница Храма, «мирского» и «духовного» пространств. Надеюсь, кто такой Чур тебе объяснять не нужно?
   - Нет, я читал про него в «Славяно-Арийских Ведах».
   - Очень хорошо, - ведьма уселась на диван с ногами. – А раз ты читал и понял, о чём я, мне будет проще тебе всё это объяснять. Кстати, я не утомила тебя своим рассказом?
   - Нет, мне очень интересно.
   - Значит, я продолжу. И поговорим мы с тобой чуть подробнее о применении Рубежника во временном Храме (это когда на один раз алтарь и круг ставят, а потом убирают). Здесь постановка Рубежника – это само создание круга (и используемые для этого заклинания и действия). Снятие Рубежника – рассеивание круга (и сопутствующие ему жесты и заклинания). Отсюда и то, что в ведовской круг не допускаются посторонние – только участники обряда. И поэтому же перед началом церемонии создаётся «защитная стена» - чтобы ничто не мешало обряду. Рубежник здесь – граница круга, и символы, её означающие. Опять же, не впрямую. Повторюсь, что прямо и постоянно Рубежник ставится на входе в храмовое здание (рисуется на входных воротах). И ещё: в Инглиистической церкви Рубежник – это символ Смертного Рубежа (как Валькнут в готской Традиции). Мы, «Исследователи», предпочитаем в данном случае Валькнут – причину я тебе объясню немного позже.
   - Ну, если смотреть нумерологически, то Рубежник и Валькнут здорово различаются, - сделал вывод я. – Валькнут – это три треугольника (то есть самое большое число первого разряда и число Совершенства)...
   - Не торопись, - Анна Андреевна снова взяла меня за запястье. – Ты, конечно, сделал верный вывод, но всё равно не спеши, а то споткнёшься. Ладинец и Колядник тоже дают девятку (8+1), но они – отнюдь не символ Рубежа, как и Звезда Инглии (тоже три треугольника, дающие в итоге 9). Так что не беги, как наскипидаренный.
   - Извините, выходит, ошибся.
   - Не извиняйся, - ответила Волкова. – Во-первых, ты не ошибся в целом. Во-вторых, я тоже (и на более простом) во всю длину растягивалась, когда училась. Теперь я – Мастер Круга. Но вернёмся к нашему разговору, перейдя к теме Валькнута.
   - О’кей, - сказал я. – Если можно, поподробнее.
   - Да, конечно, - согласилась ведьма. – Я, собственно, так и хотела сделать.
               
                Валькнут.
   - Ладно, начнём, - Анна Андреевна слезла с дивана, вернулась с Книгой Теней, пролистала её. – Вот, смотри, Валькнут. В прямом переводе «Валькнут» означает «Узел Павших» или «Узел Избранных», так как он используется, как знак Перехода (поэтому его изображают на поминальных камнях – я говорила об этом) или знак Трансформации: по законам магии ты, получая взамен одни качества, теряешь взамен другие (что представляет собой отмирание части твоего «я» и замену её чем-то иным). Именно в Готской Традиции Валькнут связан с Одином и его магией (а Один – Бог Магов, сочетающий, как маг, практики Гальда и Сейда, Правого и Левого Путей, один глаз которого видит материальный мир, другой же обладает видением духовного). То есть это символ бога, сочетающего в себе разные черты (и потому совершенного). И Один же своими поступками (за руны он отдал глаз, а позже пригвоздил себя к ясеню Иггдрасиль своим копьём, провисев там девять дней – число Валькнута, что ты и упоминал) показал, что получение Посвящения – это принятие нового «я», иного, нежели прежнее (по этой причине монахи и оккультисты при посвящении меняют имя). По сути – смерть (в некоторых практиках человек должен был пройти символическую «смерть» - спать на пепле деревьев, используемых для погребального костра, как орфики, например). После такого посвящения человек проходит омовение и одевается в новую одежду (нередко старую при этом уничтожают) – возрождение. То есть он прошёл Валькнут.
   - Изменился, - поддержал я. – Стал другим.
   - Верно, - согласно кивнула Волкова. – И в этом отличие Валькнута от Рубежника: эта «поездка» - в один конец, и ты уже не возвращаешься «обратно». Ты – другой, твои знания шире и глубже, чем раньше, мир ты воспринимаешь иначе, чем до перехода Валькнута. И перейти Валькнут гораздо тяжелее, чем Рубежник. Чисто психологически. Ведь ты теряешь статус «первого в деревне», начиная в «городе» очень и очень далеко не вторым. Опять притирки, мозоли, ноющая спина. То, что было за Валькнутом, тебе придётся забыть, оставив лишь рабочие навыки и умение учиться – а это очень тяжело (поверь мне, я знаю это на собственном опыте).
   - Я сомневался? – спросил я.
   - В чём я совсем не уверена, что ты в сказанном мной ни на йоту не сомневался, - ведьма засмеялась. – Как и все. Потому что здесь и сейчас ты видишь много знающую и умеющую Анну Андреевну, а не юную Аню Волкову, которая лишь с восьмого раза начинает правильно дышать, когда ей кладут ладонь на живот и учат дышать животом, а не грудью – до первых, с дрожью в коленках, шагов к костру на берегу Урала, где Раиса Алексеевна будет учить нас ходить по углям, ещё четыре года учёбы. Ты и не мог – тебя тогда и в проекте не было. Ты тоже не всё знал, да и вряд ли был готов изначально к каким-то поискам... Слушай, а сколько лет ты в оккультизме?
   - Где-то девять примерно.
   - А самому тебе сейчас сколько?
   - Двадцать девять, а что?
   - Ты сам решил, что это – твоё?
   - Конечно, сам.
   - А долго сомневался?
   - Года два на одной теории работал.
   - То есть семь лет серьёзной работы. И сомнения были, и терять что-то не хотелось, правда?
   - Отсюда и сатанизм.
   - Вот, Саня, что и требовалось доказать, - улыбнулась Анна Андреевна. – И через это проходили все, кто практикует магию. Добавь сюда то, что ты с этим знанием не родился (значит, должен его нарабатывать). То есть делать многое через «не хочу» и «не могу», вопреки желанию «здесь и сейчас». А это – переход Валькнута. Alea jacta est.
   - Кстати, у греков, путь в Аид лежал через реку, причём, не одну.
   - Вот, пожалуйста. И у христиан есть крещение водой. А славяне смывают имена у детей, когда дети дорастают до двенадцати лет, после чего дают новое имя. И у магов с омовения начинаются посвящение и обряд. А у готов иногда умершего клали на корабль и пускали его по реке, предварительно поджёгши его. Тоже Валькнут.
   - Изменение постоянного статуса.
   - Да, - ответила ведьма. – Повзрослев, ты уже не станешь ребёнком обратно, а смерть не вернёт тебя из Аннуна (или Гвиндвида, если повезёт) в Абред. Здесь и сейчас. «Глубинно», с точки зрения Киганта, Валькнут переходится в оба конца. Но «обычный» человек ведь не мыслит (как и все личности, включая богов) рамками Киганта – тем более, не живёт в них (хотя, позволь напомнить тебе, Кигант рамок не имеет – он есть Беспредельность). «Мир человека», условно говоря, находится в Абреде, и переход в Аннун или Гвиндвид – через Валькнут.
   - Не очень это вписывается в концепцию Единого Мира.
   - Саня, ну сам подумай, много ли людей эту концепцию всем «столбиком» принимает? – спросила Волкова, глядя мне в глаза как-то снизу, и слегка тронула мои руки. – И если все, то почему на ведьм смотрят, как на сумасшедших, а попам верят? Нет, хороший мой, люди живут «здесь и сейчас», они мыслят рамками Абреда и боятся непознанного и смерти. Поэтому для них Валькнут – граница непреодолимая, пока скелет с косой не придёт и насильно из тела не выселит. Валькнут – рубеж миров, и в Киганте этих миров столько, что никакой суперкомпьютер не сосчитает. Но для того, кто в этом-то мире с запасом помещается, аж заблудиться может, Валькнут – очень тяжёлое испытание. Такие пироги, друг мой.
   - То есть посвящение мага – это подобие смерти?
   - Да, «малая смерть», как назвал её Лобсанг Рампа. Я же тебе рассказывала, как Один себя копьём к дереву приколол. «Что наверху, то и внизу; что внизу, то и наверху. Так достигается чудо Единства». Ты перестаёшь быть «просто человеком». В Иерархии Таро есть уровень Повешенного, которым начинается Младший Адепт «Argentium Astrum». У тебя, если я не путаю, колода Таро «Райдер – Уэйт»?
   - Это так. Кстати, я помню этот козырь: персонаж, висящий вверх ногами.
   - Вот-вот. А предшествует ему последний подуровень Философа «Серебряной Звезды» - козырь Смерти.
   - А Философ, кстати, соответствует пробуждению подсознания, «глубинного» мышления, - продолжил я. – Впрочем, вы-то в курсе.
   - Да, - подтвердила ведьма. – И «курсовую» твою читала. Вот и начала с тобой разговор об «Argentium Astrum» и Таро: ты с этим работал – значит, поймёшь лучше. Кстати, я думаю, раз уж ты с этим серьёзно занимался, надо тебе побольше об этом рассказать. Обещаю, что при любой твоей работе со мной всё, что могу тебе дать в этой области, дам. Или помогу с преподавателем, если сама не смогу тебе столько времени уделить.
   - Извините, я вас перебью, - сказал я на это. – То, что вы сейчас говорили, касается нас с вами, а не Рубежа.
   - Ты прав, я отвлеклась, - Анна Андреевна отложила Книгу Теней на чайный столик. – Извини. Впрочем, ты ошибся насчёт того, что Валькнут нас с тобой не касается. Но верно и то, что я должна завершить сначала с Валькнутом, а уж потом поговорим и о нас. Поэтому вернёмся к Валькнуту – своеобразному «memento mori» скандинавской Традиции. Для «простого» человека это именно «memento mori» (дескать, все там будем). Для мага Валькнут – это граница миров, которую можно преодолеть, если постараться. Совсем не обязательно для этого умирать – достаточно путешествия в астральном теле (правда, это надо уметь контролировать, да и в своих действиях ты будешь сильно связан той же «привязкой» к телу в Абреде). Кроме того, «энергообмен миров», как его назвала Наташа Мартынова, никакие Валькнуты не отменяют: мир един. Переход Валькнута в магии – это смещение «центра тяжести» в сознании в сторону «глубинного» мышления. Но всё же это Валькнут, «memento mori» для «повседневного» разума, поскольку переход рубежа «Лагуз – Ансуз» (чем является Посвящение) означает, что «царство разума» кончилось – теперь «повседневный» разум стал орудием в руках «глубинного» сознания, а не «хозяином ситуации». Именно поэтому во многих магических практиках посвящение в общину включает в себя противоестественные действия, ритуальное унижение и обряды «малой смерти» (когда человека чуть не хоронят заживо). В Красноярске ведьмы на самых молодых учеников («смердов») сваливают всю «чёрную» работу. У нас входящий в круг должен сам пройти босиком через угли костра. Без инструктора. И новичка в течение года и одного дня на версту к ковенам не подпускают. Не отсеется, будет так работать – примем в общину. В Чёрном Братстве до ступени Философа ты в общине работать не будешь. Экзамены там очень строгие, все вопросы – «на завал». Да даже мы, «Исследователи», новичка поначалу долго отшиваем, пока не увидим, что человек упорный попался, не из любопытства в ковен напрашивается. Так даже с друзьями или родственниками. Готов поступиться своим «эго» ради дисциплины ковена – «резать по живому» приходится, - ты почти один из нас. Нет – случайным людям в ковене делать нечего.
   - А «принцип Гебо» это не аннулирует?
   - Никоим образом, Саня: взаимодействие равно свободных личностей предполагает, что каждая из них равна другим и своим умом понимает своё место в круге, чувствует других и ради них жертвует своей исключительностью и уникальностью. Он, к примеру, уже не Руслан Байбулатов, а часть ковена, и то, что за пределами ковена он – врач и отец двоих детей, незначимо: это находится вне круга.
   - Но это, скорее, Рубежник.
   - Позволь с тобой не согласиться, мой хороший, - возразила Волкова. –  Здесь работает именно Валькнут: человек разрывает границы своего «экрана» и входит в физическое и энергетическое взаимодействие с членами круга (то есть с частью эгрегора). Без готовности к такому взаимодействию в круге, повторюсь, делать нечего. И здесь уже нет алгоритмов – только чувствование других. Ты уверенно поёшь гимны и заклинания, держишь ритм, идёшь через угли, как будто делал это всегда. Ты видишь, как под давлением твоей энергии меркнет свет углей, чувствуешь идущий из тебя поток...
   - Да уж, далеко мне до вас.
   - Понимаю. Страшно не осилить дисциплину, тяжело потерять принципы, неохота получать список табу. То есть постоянно стукаешься головой о Валькнут...
   - Увы, глупо доказывать, что это не так.
   - И тебя такое положение дел устраивает?
   - Смеётесь? Нет, конечно.
   - Честно скажи, что мешает тебе это преодолеть? Боязнь потерять хоть какое-то подобие высокого статуса, став «смердом» у нас? Впрочем, можешь не отвечать, это не обидит меня. Пойми, я не осуждаю тебя – незачем и не за что. Помочь я тебе хочу достичь той высоты, к которой ты стремишься. Просто не знаю, как это сделать. Оттого-то и вызвонила тебя, чтобы поговорить.
   - Я думал об этом.
   - Что, неприятного разговора боялся? – усмехнулась ведьма. – Но ведь ты же приехал ко мне через весь город, не отсёк возможность неприятного разговора.
   - Его пока нет.
   - И не будет. Потому, что незачем. Я и так – в чём отдаю себе отчёт, - поставила тебя перед трудным выбором, не побоюсь сказать, что перед Валькнутом. И вполне предполагаю, что будет: «Извините, Анна Андреевна, но я не могу пока». Хотя бы возможно такое. Ведь это Валькнут, «memento mori». Хотя однажды ты перерастёшь... Ты же этот барьер перешёл, когда начал медитации и оккультные поиски. Ты пожелал знать и рискнул в это сунуться. Ты научился (я это знаю) не говорить об этом с теми, кому твои слова ничего не дадут (а тебе это может навредить). Ты тратил время и деньги на все эти книги оккультные – а мог бы этого не делать. Значит, ты нужный шаг сделал. Да и татуировки, смена имени, работа с книгами... Это не просто так, мой хороший, кто-кто, а уж я это знаю – сама ведьма, а не просто домохозяйка с модным крестиком на шее и обережным «православным» колечком (здесь так проще). Я – Мастер Круга, и на мне ответственность за сильных магов, которых я учила (и учу сейчас). Это нелегко, мой хороший.
   - Я с этим спорил?
   - Нет. Просто я хочу, чтобы ты понял, что ты изучаешь. Поэтому так много говорю о Валькнуте. Даже если ты сейчас не станешь членом круга, ты будешь учиться познавать новые участки Мироздания. И чем более полно ты познал «свою» сферу, тем ближе к тебе Валькнут. Новое познание – «с чистого листа». Будет трудно.
   - Но и до этого было не легче.
   - А сейчас легко?
   - Более или менее.
   - Значит, Валькнут ближе стал. Новый.
   - О Таро я бы так не сказал. Тяжело даётся.
   - А раньше?
   - Раньше не было колоды. Но я её искал. Теперь есть.
   - Значит, не побоялся трудностей.
   - На работе тоже нелегко. Я же не садовод-профессионал, не всё умею.
   - Но жить на что-то надо. А концерты тебе вряд ли дают большой доход.
   - Расходы одни. Так что приходится ломать годами сложившийся режим.
   - Вот, тоже с Валькнутом столкнулся.
   - Несолидный Валькнут.
   - Это тебе сейчас так кажется. И вообще, Саня, любой значительный шаг требует большой затраты ресурсов (ты их отдаёшь чему-то). И твои достижения за пределами рабочего места вряд ли важны там, на работе.
   - Важнее то, как я работаю.
   - Вот именно. Значит, перешёл ты «несолидный», как ты его назвал, Валькнут. Немножко пожертвовал статусом и начал осваивать новые горизонты, учиться новому, не бросив магию – а ведь вряд ли там у тебя есть единомышленники.
   - Это правда.
   - То-то и оно. А ты: «При чём тут я?» Просто помимо теории ты сейчас ещё и на практике это проходишь. Значит, есть шанс двигаться дальше. Просто тебе придётся пожертвовать ещё чем-то, если ты хочешь двигаться дальше. Вот в чём суть Валькнута. Знаешь, я всегда вспоминаю ту мою соседку из Екатеринбурга, христианку. Она мне всё время говорила: «Бросьте своё колдовство и идите к Иисусу. А не бросите, так и застрянете – врата в спасение узкие». Штампы штампами, но до сих пор «золотое правило» никто не отменял, и в диполях так: здесь убыло – там прибыло, и здесь его нет. И с Валькнутом именно так.
   - Вспомнил тут, - сказал я, - как схимники арийские делают: у них среди символов – «адамова голова», а для христиан это – символ смерти. То есть, они как бы умирают для мира, ему не принадлежат.
   - Не «как бы», Саня, - ведьма коснулась моего плеча. – Именно так. Многие из них спят в гробах и выходят на общую молитву (если вообще выходят) только ночью. Но у ведьм так не принято – мы с миром не порываем. Мы «порываем» (если это можно так назвать) со своим «забором», наузами, «драконьими шкурами», как говорил Антон Платов. Мы срываем путы, которые сами себе устроили, привязываясь к «ценностям момента». Валькнут – это сброс ненужной тяжести. Нужно только понять, что это – лишнее. И всё, Валькнут пройден. То, что связывало нас, сковывало движения, ушло. И «просто люди» смотрят и говорят друг другу: «Как это у них получается? Это же просто невозможно!» А нужно перестать задавать себе вопросы, как, зачем и почему, и просто начать чувствовать и работать с этим. Действовать. На это «топливе» работает Четвёртый Путь, о котором говорил Гурджиев.
   - Как с Орриджем, издателем из Лондона? – спросил я. – Он должен был копать ямы в саду (чего делать не умел), сильно устал и решил, что зря он в это дело ввязался. Но надо было закончить работу, и он решил приложить оставшиеся силы...
   - И вошёл в процесс с головой, - смеясь, закончила Анна Андреевна. – Ты, поди, сам это чувствовал на работе? Честно скажи, было так?
   - Кто проболтался? – я был удивлён. – Это действительно было, причём, не раз, но...
   - Я знаю это, - каким-то странным полушёпотом ответила Волкова, продолжив в обычной манере. – Сама сталкивалась в работе, когда молодая была. Сейчас легче, конечно – за столько лет могла и научиться. И научилась, потому что рвение было. Вы вот с Анжеем  говорите о «детонации сознания», а Колин Уилсон писал о  «воле-порохе» и «воле-пистоне», от которой «воля-порох» срабатывает быстро и сильно.
   - Вы с того начните, что именно я выдвинул идею «детонации сознания», прочитав Уилсонову мысль о «воле-пистоне» и «воле-порохе», - заметил я. – И ещё: как это связано с темой Валькнута?
   - Прямо, - улыбнулась Анна Андреевна. -  «Воля-пистон» - это средство пересечения Валькнута на энергии «воли-пороха». Раздражающий фактор, даже разрушительная сила, Трикстер в действии. Ты сам упомянул, что Валькнут даёт 9, как сумму трёх троек, что знаменует собой совершенство. И он – символ Одина, чья руна – Ансуз, - символизирует собой Асгард, мир богов (или Гвиндвид, если мы говорим о Викке). Но Ансуз же символизирует и Локи, Трикстера. «Daemon Est Deus Inversus», что ты носишь в татуировке на левом плече. Трикстер разрушает сложившиеся правила, включает их пересмотр, ненужное уходит, а нужное остаётся. Переход в новую реальность – и ты стал иным, более сильным и мудрым, перестав быть неуклюжим и глупым. То есть переродился. Это то, что христиане называют «сораспятием» и «рождением свыше». Переход Валькнута. Именно так я лично могу назвать то, что называется «становлением новой тварью» и «принятием новой жизни». Решительный отказ от «жизни во грехе», своего «ветхого Адама». Правда, христиане назвали бы это не Валькнутом, а катарсисом, поскольку не пожелали бы ассоциировать это достойное дело с тем «языческим пережитком», через который в былые времена их собратьев-миссионеров переправляли разъярённые викинги.
   - Но суть-то та же самая, - сказал на это я.
   - Я даже в мыслях не имею спорить, - сказала ведьма. – Как ты сам не раз говорил, глупо отрицать очевидное. Так что, Саня, завершим топтание на этом пятачке и перейдём к главной вещи.
   - К какой же? – спросил я.
   - К общей схеме Древа Мира. Видишь ли... Ой, извини, - случайно задела меня, спуская ноги с дивана. – Так вот, во время всех наших прошлых уроков мы рассматривали Древо Мира, как трискель. На самом деле оно сводится к пентаграмме... Вот, смотри, - она снова взяла Книгу Теней, нашла нужный рисунок – в овальной «кельтской вязи», лишь кое-где прерванной маленькими кружочками с рунами («по Солнцу» с верхней – Кано, Йер, Лагуз, Отал и Соул) виднелся большой «столбик», состоящий из «А. Л. У.», если читать сверху вниз. Между Ансуз и Лагуз был нарисован Валькнут, а между Лагуз и Уруз – Рубежник. – Полная схема Древа Мира. Трискель не учитывает Рубежей, поскольку он – Древо «в целом», его «долговременные точки, миры, собственно. А рубежи – это «двери миров». Такая схема даёт прохождение Древа от Хель до Асгарда по прямой.
   - А если поподробнее?
   - А я как раз об этом и хотела с тобой поговорить.
               
                Пентаграмма Древа.
   - Ты просил подробных объяснений?
   - Да.
   - Хорошо, - Волкова отложила Книгу Теней. – Вернёмся ко второму положению «Изумрудной Скрижали», - ведьма подсела ближе. – «Что наверху, то и внизу». Человек (что ты сам писал в «Чёрном Дао») – Микрокосм. Значит, в нём тоже работает Древо Мира, «столбик». И в нём есть три основных энергетических центра, которым соответствуют руны трискеля «А. Л. У.». Уруз контролирует точку на  солнечном сплетении («яр» или «живот») – чистая энергия жизни. Это – энергетическая точка жизни «здесь и сейчас». На её использовании во многом построены такие практики, как «танец живота» (для нас, ведьм, это – «танец жизни», вызов энергии Уруз). Даже агностики и атеисты говорят «животные инстинкты», «животное начало», желая противопоставить этому «человеческое», стоящее выше «животного», Кстати, это – именно попытка выйти за пределы Уруз, «живота», той жизненной энергии, для которой вся статика – это «пространство момента», пресловутое «здесь и сейчас», когда любая догма и размеренность признаются вредными (магия Левого Пути – это именно «ловля» и использование Мощи, энергии Уруз). Люди, исповедующие более серьёзно то, что называется оккультизмом, идут дальше – к Лагуз, что есть Сила или «поток». Точка Лагуз находится здесь, - Анна Андреевна показала на середину груди. – Энергетически Лагуз - это центр «повседневного» разума, Антон Платов обозначил Лагуз, как «то, что ведёт» (а именно этим и занимается «повседневный» разум). Лагуз в свастиках («Тройной Поток», Зонненрад) воплощает «правосторонний» принцип, но он «скованный» - слишком острый угол для вращения Огненного Колеса, - что отнюдь не отменяет стремления к построению своего закона во Вселенной («Я должен взять ситуацию под контроль, иначе будет не тот порядок»). Но его всё же сковывает анализ ситуации и осторожность. Поэтому он обуздывает порывы Уруза в себе (впрочем, в нужное время и на нужном месте). Следовательно, на их границе находится Рубежник: он не уничтожает личностного начала – просто переводит его в более удобную для взаимодействия форму (реализуя «принцип Гебо»).
   - Извините, я вас перебью, - сказал я. – Выходит, что «принцип Гебо» - это игрушка «повседневного» разума?
   - Не совсем так, Саня, - мягко ответила Анна Андреевна. – Он реализовываться начинает в этой сфере. Причём, опосредованно: «Я должен уважать права других, поскольку это даст мне право требовать уважения моих прав». Анжей называет это «системой сдержек-противовесов», а Оля Разумовская метко окрестила «плохой поленницей» (дёрнул полешко – тебя и завалило). Личное начало ещё впереди, взаимодействие – только для его блага. Серьёзная трансформация, глубинное преобразование произойдёт потом, когда Лагуз перейдёт в Ансуз, следовательно, Сила и Мощь взаимодополнят друг друга в Божественном. Энергией Ансуз управляет вот эта точка, - ведьма приложила палец ко лбу. – Её связывают с шишковидной железой («третьим глазом»). Развитие связи с Ансуз кажется простым, но оно достигается труднее всего (через Валькнут).
   - Не хочется терять себя, - усмехнулся я в ответ. – Помню, как я сам участвовал в диспутах по поводу «капли и океана», когда тусовался с «шамбалистами».
   - Часом, среди них не было Вячеслава Лазаренко? – последовал ответ-вопрос Волковой. – Или Александра Плотникова?
   - Оба они, - я хмыкнул, разведя руками. – Но там много других людей было.
   - В любом случае ясно, почему ты так недоверчиво к этому относишься, хороший мой, - ведьма рассмеялась. – Славик и Александр наивно решили, что умственными методами преломленного сквозь призму христианства индуизма и буддизма могут выйти на уровень, где их умственные методы смотрятся неуклюже, если не убого: бег на костылях, извини за не самое удачное сравнение. Тут дело не в том, глупые они люди или умные – просто так Ансуз не достигается (он слишком широк и всеохватен для «умственных построений»). Понимаешь, здесь категории «повседневного» разума... Ну, ты же Тургенева читал, помнишь, как у него Базаров говорил: «Вы, я надеюсь, не нуждаетесь в логике, чтобы положить кусок хлеба в рот, когда вы голодны».
   - «Отцы и дети», - я усмехнулся. – Мне, кстати, это тоже сейчас на ум пришло. И ещё: логика в этом есть, но здесь большее быстродействие, нежели с «высокими материями». И иногда нужно поверить этому, чтобы не учиться на ошибках.
   - Послушай, друг мой, а ведь ты мне не всё о себе рассказывал, - заметила Волкова. – Хотя, впрочем, ты ведь не вчера родился и свои двадцать девять провёл совсем не в изоляции. Извини, я чуть не забыла про это. Но это только подтверждает то, что Ансуз есть в тебе, но он законсервирован, и твоя задача – его пробудить. Но это – уход от «эго», растворение его в Божественном, «Сверх-Я» (Лагуз – пограничная территория, где «эго» и «Сверх-Я» работают на паритетных началах, как говорит Анжей). «Эго» же, условно говоря, не хочет прислуживать (для него это выглядит именно так).
   - Понятно, что логически ясно, как достичь Ансуза, - заметил я, усмехнувшись. – Но силёнок не хватает.
   - Трудолюбия, - мягко поправила меня Анна Андреевна. – Силёнок-то хватает с запасом. Просто нужно сместить основной «решающий центр» («точку сборки» толтеков). Всего-то.
   - Ага, так прямо и всего-то? – попытался съехидничать я.
   - Если бы это было так, - отпарировала ведьма, - ты бы сейчас был членом круга и не задавал бы мне каверзных вопросов, а я бы не инструктировала тебя столь подробно насчёт Рубежа. Ты бы и так всё знал. Но вернёмся к Древу Мира. Точнее, к Пентаграмме Древа. Напомню, её точками являются Уруз, Рубежник, Лагуз, Валькнут и Ансуз, если читать её снизу вверх. Выходит три Мира и два Рубежа. Вначале мы мыслим через Уруз, пока приобретённый опыт не даёт нам различия между ситуациями, в которых можно делать, что хочешь, и в которых есть ограничения твоей свободы. Это становится Рубежником, и мы переходим в Лагуз, пока не сталкиваемся с динамикой жизни и не понимаем, что накопление классов, надклассов и подклассов ситуаций – процесс долгий и утомительный (а ведь есть возможность уместить его в доли секунды). Здесь мы упираемся в Валькнут, но стоит нам его перемахнуть, наработав Единое Сознание – и мы входим в Ансуз. Это тот процесс «уничтожения дуализма действия и дуализма мысли», который описывается, как становление Иерофанта в «Argentium Astrum». То, что описывал ты (а ранее – Ричард Кавендиш). Теоретически это весьма просто – сначала убрали дуализм действия, а потом (чуть больше усилий) уходим от дуализма мысли. На практике это чрезвычайно сложно (работа идёт через Валькнут).
   - Это, вроде, ясно, - сказал я. – Но сложность, мне кажется, в том, что люди не одинаковы, и универсального метода совершенствования человечества не существует.
   - Стоп, - Анна Андреевна мягко тронула меня за плечо, - ты опять бежишь, как Электроник, который хочет стать челове-е-е-е-е-ко-о-о-ом!.. – ведьма изобразила юного Владимира Торсуева. – Зараз совершенным человеком не станешь. А «универсальный метод», если тебе угодно его так называть, есть: раскрытие всех энергетических ресурсов и взаимодействие по всему «столбику»  («принцип Гебо» напрашивается сам собой). Вот что действительно очень сложно – это то, что развитие идёт неравномерно, и когда одни в своём Древе Мира забыли, когда они впервые проходили Валькнут, другие не могут понять, как можно жить не через Уруз, потому что недавно зашли в мир. Это сложно в глобальном плане. А для отдельного человека сложно пройти этот путь – и тем сложнее, чем позже он вышел на путь познания Вселенной.
   - Намекаете на меня? – с усмешкой спросил я.
   - Саня, с чего ты взял? – брови Анны Андреевны подскочили на максимум. – При чём здесь ты? А если ты и начал поздно, то в этом нет твоей вины. Раз у тебя, как ты говоришь, отец – атеист, а мать боится сектантов, ты мог только сам что-то постичь. И это было очень непросто.
   - Извините, я вас поправлю, - сказал на это я. – Чтобы кого-то бояться, нужно, чтобы они были в поле зрения, а в СССР (тем более, в почти «номерном» городе) с этим были проблемы. Боязнь осуждения обществом здесь ближе к истине.
   - Вряд ли это сильно меняет дело, - хмыкнула Волкова. – Суть одна и та же: барьер («как бы чего не вышло»). Тебе всё время внушают: «Не ходи в лес – волки съедят». И ты поневоле веришь в «волков в лесу» и боишься их (со временем преодолевая страх, но это сложно). И ещё: семья передаёт в первую очередь психологию общества, ячейкой которого она является. Соответственно, она передаёт и нормы общества. Но, сумев понять, что это – не весь мир, и Вселенная неизмеримо шире и совершеннее норм Лагуза, ты обретёшь шанс стать совершенным, овладеть всеми силами Древа, объединить Дракона, Белку и Орла европейской Традиции. Это очень долгий, серьёзный труд совершенствования тела (Уруз), ума (Лагуз) и духа (Ансуз), но результат стоит затраченных усилий.
   - Согласен, - сказал я – Но ведь сначала надо этот путь пройти. Кстати, вы забыли о Рубежах.
   - Хороший мой, ты будешь чувствовать Рубеж, если не в состоянии его преодолеть, - засмеялась ведьма. – А одно усилие – и ты уже пересёк Рубеж, не заметив этого. Да, усилие заметное, но ты в состоянии его сделать, если ты принял решение не топтаться на месте. Это касается и Рубежника и Валькнута.
   - Для начала нужно сделать пресловутое усилие.
   - Но ведь ты же начал учиться дышать и медитировать?
   - Ну, положим, начал. Но ведь это – не гарантия результата.
   - Ты перестал учиться оккультизму?
   - Но я же здесь, и мы говорим не о новой надувной кровати из телевизора.
   - Этого мало, если мы просто говорим об оккультизме.
   - Вряд ли, - возразил я. – Мы обсуждаем что-то, познаём друг друга, да и не закончится всё на этом разговоре. Тут, правда, не мне решать, как вы дальше со мной поступите – здесь уже ваша территория.
   - Саня, я уже решила, - ответила Волкова. – Есть вариант обучения в круге, где с тобой будут заниматься очень плотно (то есть со всей строгостью), и есть вариант, что ты будешь учиться у кого-то лично через общение (но в этом случае ты будешь получать меньше знания, то есть учиться придётся долго). Как тебе будет удобнее, я не знаю, так что тут решение за тобой.
   - Кто будет меня учить во втором варианте?
   - Я, Наташа, Тоня, Лиза, может, ещё кто-то, - Анна Андреевна слегка пожала плечом. – Там будет видно.
   - Наверное, будем во втором варианте продолжать. Мне так будет проще, - робко сказал я.
   - А чего ты испугался? – вдруг спросила ведьма. – Если тебе так удобнее, то   так мы и будем с тобой заниматься. Всё в полном порядке. А то, что я тебе рассказала про Рубеж, ты просто запомни (а лучше – запиши). Пригодится, когда Валькнут будешь переходить.
   - Согласен.
   - Вот, - улыбнулась Анна Андреевна. – И раз ты это понял и готов немного плотнее заниматься, мы с тобой это немного отметим.
   Возможно, в следующий момент я смотрелся величайшим дебилом Вселенной, и Форест Гамп в сравнении со мной был просто вылитым интеллектуалом, не знаю. Но смотрелся я точно по-идиотски.
   - Не бойся, - сказала ведьма, - я не заставлю тебя делать ничего противоестественного. К тому же, многие из нас были в таком же состоянии, когда им предлагали пройти этот обряд. И уверяю тебя, я сделаю то же, что и ты, как и полагается на этом обряде.
   - А я сомневался? – усмехнулся я. – Просто для меня это более чем шикарное предложение. Но, раз уж вы этого хотите, то я к вашим услугам. Всё равно это было бы когда-нибудь.
   - Тогда марш под душ. А пока ты моешься и обсыхаешь, я подготовлю алтарь.
   - О’кей, - я повернулся к двери, встал и вернулся к ведьме. – Предупреждаю, что я не готовился.
   - Ну и что? – бодро спросила Волкова. – Большое полотенце висит на крючке. На стиральной машине – флакончик с маслом и маленькое полотенце: вымоешься – натрёшься (масла не жалей, там хватит ровно). И потом оденешься в чистую одежду – она на трубе висит.
   - Так вы всё готовили заранее?
   - Естественно, - Анна Андреевна подтолкнула меня в спину. – Иди и сполоснись, пока я всё готовлю для церемонии. Душ приму позже – ты меня в кухне подождёшь. Ладно, мотай в ванную.
   Я не стал возражать и пошёл в указанное место. Анна Андреевна двинулась по своим делам. В голове у меня крутились вопросы удивления и недоверия (точнее, неверия в то, что СВЕРШИЛОСЬ).
   Переодеваясь в чистое, я прочёл найденную на стиралке записку: «Посиди на кухне, почитай книжку, я, когда надо, тебя позову. Анна Андреевна». На кухонном столе лежала книжка по церемониям, заложенная на материале по пятикратному поцелую (с указанием: «Прочти хорошенько благословения ученика»). Анна Андреевна скользнула в ванную (в руках мелькнул какой-то пакет). Я закрыл дверь кухни – чтобы мы не мешали друг другу, да и я не хотел бы, чтобы она видела, что я трясусь, как Юля Каноныхина, увидавшая на улице живого Лео Мартелло (шутка юмора, но я правда очень волновался).
   - Ой, - я чуть не подскочил, как от тока: на моём плече очутилась рука Анны Андреевны (мягко так, как игривая кошка). – Вы меня напугали.
   - Извини, я больше не буду, - ведьма сложила руки на груди. Я оглядел её с головы (обычных косичек не было) до ног, на которых поблёскивали маленькие капельки (впрочем, она же только что из душа). Она была одета в свободное платье с узором из левосторонних свастик по подолу и краю рукава, Инглией и Коловратом на верхней части рукавов и пентаграммой на груди. Под пентаграммой – трискели «С. А. Р.» и «А. Л. У.» через три вертикальные точки, на животе – какой-то славянский ромб, над свастиками на подоле – британский трискель в ладонь величиной. – Ну, я всё подготовила, пошли в комнату.
   Мы подошли к алтарю, на котором горели свечи и курились ароматические конусы (хорошая штука: сгорает до пепла весь – и никаких огрызков лишних, как от палочки). Ведьма хорошенько обтёрла ноги и встала на алтарную доску. Я оставил тапки (наставления Волковой на сей счёт я не забыл) и вошёл в резную рамку доски, встав рядом с ведьмой.
   - Ты согласен быть моим учеником? – спросила Анна Андреевна.
   - Да, конечно, - ответил я.
   - Ты осознаёшь, насколько важен этот шаг?
   - Полностью.
   - Твоё решение окончательное?
   - Если бы это было не так, я не стоял бы здесь.
   - Благодарю тебя, - сказала ведьма. – Перед лицом Божественной Четы принимаю тебя, как своего ученика.
   - Благодарю вас, - пробормотал я, - и принимаю, как свою наставницу.
   Анна Андреевна слегка сжала мои руки и начала опускаться вниз, произнося формулу благословения, прерванную лишь сдержанными поцелуями – снизу вверх до губ. Я не проронил ни слова, стараясь не нарушить обряда.
   - Теперь ты, - полушёпотом проговорила Волкова, запрокидывая голову.
   Слова благословения я произнёс с трудом, после чего максимально аккуратно и сдержанно поцеловал ведьму – ровно так, как нужно для церемонии. Она кивнула вниз и приподняла руки – вниз ладонями. Я продолжил благословение, слегка взяв её руки в свои. Поцеловав их, я произнёс последнюю формулу благословения и склонился ещё ниже. Анна Андреевна немного отошла назад и каким-то заботливым движением подобрала юбку, принимая благословение. Встав, я протянул ей левую руку, беря её правую. Мы слегка сжали друг другу руки, сказав вместе: «Да будет так».
   - Теперь мы с тобой будем плотнее заниматься, - проговорила ведьма, когда мы сошли с алтарной доски. – До круга тебе ещё пока не сильно близко, но работы будет много, причём, сразу же говорю тебе, что особой лёгкости не будет. И если ты не прекратишь меня бояться, заставлю тебя такую же «пентаграммку» сделать, как сегодня, - нахмурилась она. – И целовать ты меня будешь так же крепко, как Бог Богиню... Напрасно улыбаешься, я совсем не намерена шутить, - Волкова посмотрела мне в глаза и тут же рассмеялась. – Ладно, что ты так напугался? Я же не прямо сейчас так сделаю. Просто, если будешь и дальше меня бояться...
   - С чего вы взяли, что я вас боюсь? Просто не был готов к ритуалу.
   - Мать-Богиня, ну почему он считает, что я на него рассердилась? Саня, я тебя уверяю, что многие члены ковенов на первой «пентаграммке» тряслись, как под током. Но ведь теперь же они – одни из нас. И вообще, давай, условимся, что ты с сегодняшнего дня будешь работать со своими преподавателями, как можно плотнее и на полном доверии – мы делаем одно дело, по одну сторону Рубежа.
   - Постараюсь учиться прилежно.
   - Ловлю тебя на слове...
                19. 01. 2005.

Заключение.

   Работа над книгой «Учение ведьм» завершена. Теперь это можно сказать с полной уверенностью.
   За всё время, пока эта книга ходила в виде самиздатовских рукописей, с ней было связано много вопросов и разговоров – от насмешливых комментариев на тему сериала «Зачарованные» до серьёзных вопросов по представленным темам. Честно говоря, рассчёты на её счёт не особо оправдались – я думал, что её просто не воспримут всерьёз. Это радует.
   Важно помнить, что написанное здесь – не абсолютная истина (о чём сказал Скотт Каннингэм в своей «Викке для начинающих»). Это – лишь один из вариантов. Как и викка. Главное – внутренний ресурс и накопленные знания. Задачей данной книги было дать читающему начальную опору для старта в мир магии и познания мира. Буду надеяться, что с этим я справился.
   Проблема литературы (вот почему в соё время началась работа над этой книгой) сейчас не так велика, и при желании можно найти даже русскоязычную литературу по Викке. Если не получается – в конце книги указаны электронные адреса русских викканских сайтов, где можно найти полезную информацию. Инструмент (что отмечено в таблице) можно подобрать самому или попробовать купить что-то подходящее, а при возможности и сделать. Членство в общине не обязательно – о чём уже говорилось в тексте книги (и многими викканами). Копировать написанное – на ваше усмотрение (но будьте осторожны: вас могут неправильно понять).
   Для тех, кто жаждет вступить в мою общину. Её нет, и я не собираюсь её открывать, поскольку не имею знаний, которые позволили бы мне это делать. Я сам ещё учусь у Божественной Четы и её творений. Поэтому вам лучше искать контакты с другими исследователями данного пространства – лучше, если это будут виккане.
   На данной книге исследования с моей стороны ещё не закончены. Их результаты будут опубликованы в нужный срок, и вы узнаете об этом лично от меня или своих друзей, получивших данные результаты в своё пользование. Пока же об этом рано говорить.
   Что ж, теперь можно поставить точку в данной работе и продолжить путь исследования новых пространств в Мироздании.
                С благодарностью Божественной
                Чете и тем, кто поддерживал меня
                всё это время,
                James Alexander Darkforce.
                19. 01. 2006.

P. S.: Изначально в книге публиковались адреса виккан в Интернете, но здесь это вряд ли имеет смысл делать, более того, сейчас даже на социальных сетях есть далеко не одно сообщество виккан, и свои теперь уже реальные контакты я получил именно там.