В моей жизни автомобиль всегда был на особом, почётном месте. О том, как складывались мои отношения с этой «роскошью» и «средством передвижения» я довольно подробно рассказал в своей книге «Откровения неравнодушного человека». Здесь речь пойдёт только о том, с чем неразрывно связана жизнь каждого автомобилиста.А это – дорога. . Ведь без дороги с автомобилем никуда... Ну, а дороги...У них во всей российской истории особая судьба, особая слава. Это не только, как на кацелярите - артерии, связывающие пункты „А”и „Б” и любые другие. Это ещё и место многих встреч, иногда мимолётных, а иногда, определяющих отношения людей на долгие годы. В моей жизни именно в дороге, в пути, в каком-то его пункте возникало столько интересных, иногда незабываемых контактов, встреч, знакомств. Иные из них не просто запомнились, а подарили связи, иногда и дружбу на всю жизнь.
В этом цикле особое место отводится встречам и диалогам с хозяевами этих дорог – работниками ГАИ - государственной автомобильной инспекции. В разное время у этого ведомства бывали разные названия, но крепче всего за его представителями закрепилось именно это - автоинспектор, а попросту – „гаишник”.(от „Государственной Автомобильной Инспекции”).
По-справедливости, работа у них, у гаишников, особенно в те годы, о которых я пишу ( 60-80-е), была очень тяжелой. Техническое оснащение убогое: тяжеленные, тихоходные, давно устаревшие мотоциклы К-750, выпускавшиеся Киевским мотозаводом; пистолет ”ТТ” (позже „Макаров”); и ещё – жезл („палка”). И всё!, А работа собачья. В любую погоду- в весеннюю распутицу, в летний зной, в дождь, в лютые морозы, на пронизывающем ветру. И никакого укрытия, кроме брезентового плаща. Зачастую в одиночку, в любое время суток. При этом, от такого стража дороги требовалась быстрая реакция, принятие решений сразу, на месте происшествия.. Нужно было быть и психологом, и дипломатом, быстро соображать, с кем имеешь дело. И сориентироваться, чтобы не попасть впросак, если за рулём или рядом с водителем вдруг окажется важная „шишка”. И конечно же - ещё и заработать. И это – главное! Зарплаты-то мизерные. Клиентов – нарушителей масса, а если кто и не нарушил, опытный инспектор сделать таковым мог любого. Свидетелей нет, никаких средств, фиксирующих реальную ситуацию – тоже. Его решение практически окончательное, жаловаться – бесполезно. Такое было законодательство. Поэтому для многомиллионной армии водителей взаимоотношения с гаишниками играли очень важную роль. Неудачные встречи с ними грозили, по меньшей мере, испорченным настроением, в худшем варианте - материальным наказанием, штрафом, ещё хуже – просечкой талона, иногда - испорченным отпуском, а в случае чего-то ещё более серьёзного – отлучением от автомобиля на длительный срок, пересдачей водительских экзаменов, не говоря уж о крайней степени неприятности – уголовной ответственности. Словом, попортить кровь, а то и жизнь, эти хозяева автодорог могли капитально. Поэтому умение регулировать отношения с ними сразу, на месте встречи и при первом разговоре, для водителя значило очень много.
Надо сказать , что гаишников не любили все, но и относились с уважением, боялись - тоже все, и всегда стремились решить проблему на месте, не доводя дело до нежелательных последствий. Как? Ясное дело – чаще всего за взятку! У оперативно-следственных работников милиции отношение к гаишникам тоже было негативное. С одной стороны – они в некотором роде наши коллеги, из одного ведомства, а с другой – все хорошо знали, что они, поголовно все – взяточники. А это бросало тень на всю милицию.( Надо иметь в виду, что я пишу о том времени, когда честью мундира большинство сотрудников милиции ещё по-настоящему дорожило, и взятка, по крайней мере, для следователя или оперативника - сыщика, была явлением редким (ЧП).. Сейчас такое утверждение звучит, наверное, как нечто из области фантастики. Но это было действительно так!) А сами работники ГАИ к нам, оперативно-следственным работникам, относились с опаской, так как мы конкретно знали об их делишках. Работая скрытно, часто воочию видели, наблюдали их „работу” с водителями. В других случаях данные об этих поборах получали и от обвиняемых, и от свидетелей по конкретным делам по автодорожным просшествиям, а также и от информаторов, непосредственно не связанных с этими делами. Поэтому работники автоинспекции нас всегда опасались. Ну, а мы этим пользовались и, будучи водителями, на дорогах вели себя нагло, иногда безобразно, зная свою безнаказанность. Такая вот правда жизни.
Лично мои отношения с работниками ГАИ делятся как бы на два периода: когда я работал в „органах” и, разъезжая в автомобиле, был „королём”, и когда уже покинул «органы» и стал таким же водителем, как все обычные граждане.. О первом этапе особенно рассказывать нечего. При встрече с автоинспектором, даже если на мне не было формы (а чаще всего именно так и было), стоило только предъявить удостоверение личности – милицейские „корочки”, как вопрос сам собою отпадал, какое бы нарушение я не допустил. Хотя, честно говоря, всё-таки слишком грубых, опасных нарушений старался не делать...
А вот о втором этапе есть что рассказать. Тогда у меня уже не только милицейской формы, но и „корочек”, не было. И каждое столкновение с работником ГАИ это уже была борьба, и сам этот процесс был мне интересен, особенно, если удавалось побеждать.А побеждать в этой борьбе было целью, к которой я всегда стремился и почти всегда её достигал. Это была увлекательная, азартная игра, в которой надо было обыграть, выиграть у контрагента – автоинспектора. При этом – никогда, ничего не платя. Никогда! Это было моим принципом, так сказать, делом чести. И это при том, что я плохо знал правила движения, так как никогда их специально не учил, поэтому чаще всего нарушал их не нарочно. И хоть, допуская нарушения, старался не создавать опасности для других участников движения, быть осторожным, всё-таки всегда в этих нарушениях был действительно виноват. В итоге - поднятый жезл инспектора, остановка и... разговор, тот самый диалог, который вынесен в название этого цикла..Моим преимуществом в этих ситуациях было абсолютное знание их психологии. Часто свидетелем выяснения отношений была моя жена: на дальние расстояния мы ездили, как правило, вместе. Сидя в машине, она нервничала, переживала за меня. Но когда после очередной разборки я садился в машину „победителем”, её реакция была неднозначной. С одной стороны, облегчение – в очередной раз „пронесло!”, и даже гордость за мужа – победителя, а с другой стороны, как скромный, законопослушный человек, она меня, ну, не то чтобы осуждала, но всё-таки порицала: ”Это же надо! Опять выкрутился, прохиндей! Где же справедливость?...” А я конечно сиял: всё-таки победил в очередной раз!
Многие, кто знал меня, не могли поверить, что у меня в так называемом, контрольном талоне ( было такое приложение к водительским правам) не было ни единой „дырки”, или „просечки” – следов наказания за автодорожные нарушения. И это - за десятки лет, за все годы вождения автомобиля! Свои первые права я получил, работая в милиции в Тамбове.. Когда настало время менять права, в милиции я уже не работал. Но бывшие коллеги по старой дружбе оставили мне и эти, старые, права. Так сказать, про запас. Ведь в них была моя фотография в милицейской форме.
И ещё. Согласно Правилам дорожного движения, водитель обязан был предъявить водительские права по первому требованию. автоинспектора. Обычно автоинспектор, проверяя права, забирал их у водителя. И сразу становился хозяином положения – права у него в руках! Я же всегда предъявлял права и никогда не отдавал их в руки инспектора. Если он требовал это, я отвечал, что в Правилах не записано, что нужно отдавать водительские права. Сказано, что нужно – предъявлять! Гаишники скрипели зубами, но возразить было нечего.Главное – документ , который был предметом дальнейшего «сражения», оставался у меня в руках!