Интервью с Авраамом Коэном
Фамилия Коэн в Израиле так же популярна, как в Германии, фамилия–Шмидт или в России – Иванов. Что же касается Авраама Коэна, то эту личность в стране знают и стар , и млад. Генеральный секретарь Союза инвалидов Израиля – персона легендарная. Его звонкое имя овеяно славой великих свершений – от рождения нового еврейского государства до нынешних времен.
Сегодня неутомимый ветеран второй мировой войны, видный в прошлом дипломат и крупный общественный деятель маленькой страны – гость нашего портала.
Корни Вашей большой семьи, господин Коэн, окрепли в Польше. Вы росли среди Гурских хасидов и получили религиозное воспитание. С приходом нацистов Вы бежали в Советский Союз, затем храбро воевали в рядах Красной армии. Когда Вы пришли к мысли, что Ваше место здесь, у родных берегов Святой земли?
Сознание того ,что место евреев только на земле Обетованной, я впитал вместе с молоком матери. В годы моей молодости верили в приход мессии. Однако, со временем, у меня стали появляться сомнения в отношении учения Моисея. Освободиться от тоски по Израилю, которую ощущал в сердце, не мог. Даже тогда, когда вместе с большинством мыслящей еврейской молодежи верил ,что спасение принесет Сталин, все равно склонялся к идеологии еврейской организации «Поалей Цион» Ее главной целью было: «Бороться до тех пор, пока мир не достигнет свободы, и пока мы не построим коммуну на своей земле»
Укрепило меня в этом, с одной стороны, усиление антисемитизма в Польше, вызванное событиями в соседней Германии, а с другой стороны–от того ,что восточного соседа Польши оскорбительно называли «жидокоммуной» Это долгий рассказ, но я до минимума его сокращу. В поисках своего брата, который тоже бежал в СССР в мае сорок пятого года я , бывалый боец, очутился в сталинской «трудармии» в одном украинском совхозе. Там собрались еврейские беженцы из Польши . Они возвращались из Орла. Их «опекуны» просто бросили своих подопечных и забыли. Я был молод , инициативен и полон сил им помочь. Сообщил об их судьбе представительству Польши в Москве и организовал нелегальное возвращение на родину. Рискуя и , ввязываясь в приключения, довез их до Львова и присоединил их к группе репатриантов. Если мне не изменяет память, группа состояла из пятнадцати человек. Благополучно довез их до Польши. Каждый отправился своей дорогой, а мы с братом, женами, к этому времени я успел обзавестись семьей, и четырьмя парнями осели в Лодзи на руинах бывшего гетто. Здесь же я познакомился и с И. Зандманом, будущим главой Союза инвалидов Израиля.
Я и мои новые соратники собирали молодежные группы. Стали искать детей, переданных местными жителями в монастыри. Этих людей мы переправляли в Швейцарию, а затем в Палестину и Израиль. Мне уже отчетливо было ясно, что моя дорога лежит в Эрец-Исраель. И вскоре после провозглашения нового еврейского государства я прибыл в страну вместе с женой, дочерью, братом и его семьей…
Сегодня, в преддверье 61 годовщины окончания второй мировой войны уместно спросить , господин Генеральный секретарь, что для Вас означает праздник?
Известно, основу общенародных торжеств составляют национальные традиции. Таковы главные праздники еврейского народа: Песах, Шавуот и Суккот, День памяти и Судный день. Но есть торжества, которые дороги многим народам. Они объединяют людей, независимо от места их проживания – на Западе или Востоке, в России или в Израиле, в США или Австралии. Это люди, которые в дни тяжких испытаний пошли в бой против нацистского зверя, обезглавив и уничтожив его. Вот этот день–9 мая 1945 года я и считаю своим самым главным праздником. Думаю, ветераны и инвалиды войны, со мной согласятся…
Своим героизмом и неустрашимой отвагой Вы вписали свое имя в историческую летопись Победы. Расскажите, пожалуйста, как Вам довелось воевать и, где застала Победа над врагом?
В 1939 году, как известно, я бежал из оккупированной Польши в Советский Союз. В 1940 году был призван в ряды Советской армии. Как правило, поляков-эмигрантов на службу не брали, но я хорошо говорил по- русски , и зычно красиво пел. Мой звонкий голос понравился военному комиссару, и я был направлен на курсы…запевал. Курсантам необязательно было метко стрелять по врагу. Они должны были петь и шагать со строевой песней. Затем была кратковременная учеба в Полтавском военном училище, а дальше, в первые дни войны меня уже ждал фронт. Воевал я на Киевском направлении. В районе Канева при отступлении получил в бою первое серьезное осколочное ранение. Этот кусочек металла до сих пор сидит в моей руке, периодически напоминая о себе ноющей болью. С боями я прошел через Белоруссию, Литву и всю восточную Пруссию. Победу я встретил в Кенигсберге в звании старшего сержанта с шестью нашивками о ранении, а грудь мою украшали боевые медали и орден Отечественной войны первой степени…
Ваша ветеранская организация имеет глубокие традиции. Она– ровесница Вашего государства. Расскажите, пожалуйста, вкратце основные аспекты ее деятельности.
В Израиль на постоянное место жительства приехали десятки тысяч бывших фронтовиков и среди них более десяти тысяч инвалидов войны. Они не утратили дух борьбы и победы. Было время, когда в Израиле, особенно среди старожилов, с предубеждением относились к ветеранам, грудь которых украшали ордена и боевые медали. Порой, это вызывало укор, и даже насмешку. Однако, Союз наш креп, менялось отношение к тем ветеранам, кто уверенно чувствовали себя победителями в борьбе с нацистами.
В Союзе инвалидов войны мы объединили всех бывших борцов с нацистами в единую организацию и стали действовать, требовать, оказывать давление на общественность, чтобы еврейский народ и его руководство осознали важность Победы над нацистской Германией, важность празднования дня Победы. Нам удалось установить в мемориальном комплексе «Яд-ва-Шем памятник воинам-евреям, павшим в борьбе с нацистами, упрочить традицию проведения торжественных церемоний с возложением венков представителями стран антигитлеровской коалиции. Поначалу церемония была полуофициальной, но со временем мы добились придания ей статуса государственного, а день Победы над Германией был признан национальным праздником Израиля. На счету Союза инвалидов и ветеранов Израиля столько славных дел, что можно написать множество томов книг, а мы с Вами ограничены газетной площадью…
Господин Коэн! Вы стояли у истоков разрыва дипломатических отношений Израиля и тогдашнего СССР. Как это происходило на дипломатическом уровне? Ведь Вы тогда были чиновником высокого ранга во внешнеполитическом ведомстве страны.
Давайте вернемся в далекий 1967 год. Когда началась шестидневная война, мы предчувствовали, что что-то назревает. Неделю мы были под усиленным наблюдением, а когда в праздник Шавуот пришли в московскую синагогу, то поняли: «вон оно что» Еще в синагоге сотрудники службы безопасности окружили возвышение, на котором мы находились. Мы разом отправились в посольство, где уже было известно о разрыве дипломатических отношений. Неделю продолжалось ожидание последствий. Однажды была организована манифестация «разгневанных московских рабочих» возле ворот посольства. Они несли плакаты «Долой израильских агрессоров», «руки прочь от ОАР»
Я тогда вышел через боковые ворота и смешался с манифестантами. Одного из них спросил:
–Что такое ОАР?
–Это социалистическая республика на Ближнем Востоке.
–Кто ей угрожает?
–Египет,– и для убедительности добавил смачное ругательство.
Стоит отметить, что власти позаботились о нашем отъезде. Для нас были заказаны контейнеры. Когда я обратился в хозяйственную организацию, которая занималась дипломатами, с просьбой выделить нам коробки для упаковки, меня успокоил их начальник. Он сказал, что мы не должны беспокоиться. Надо дать возможность женщинам как следует уложить посуду, чтобы потом не говорили, что «советские» не люди.
–Пакуйтесь спокойно, не спешите, вам привезут коробки и контейнеры.
Впоследствии оказалось, что Советские власти специально тянули с нашим отъездом, так как они выслали теплоход в Хайфу, который должен был забрать всех сотрудников советского посольства. А каждый из русских дипломатов купил в последнюю минуту автомобиль. И все это нужно было погрузить на теплоход. Было решено, что мы выедем тогда, когда теплоход отчалит из Хайфы.
Дороги Ваших длительных зарубежных командировок проходили через Польшу, Австрию. Какие поручения Вы там выполняли?
По существу, я не возвращался снова в Польшу, откуда, кстати, я родом, так как с ней были прерваны дипломатические отношения. Я был направлен правительством нашей страны в Австрию для установления связи с голландцами. Они должны были представлять наши интересы в Москве. Алия, между тем, не прекращалась ни на день. Кто-то должен был принимать прибывших в Вену и направлять их в Израиль. Тогда существовало два потока репатриации: один– из Молдавии, Буковины и Прибалтийских республик, а второй– с Кавказа и Узбекистана. Евреи из горных республик и средне -азиатских регионов бывшего Союза помогали нам поддерживать связь с теми, кто еще оставался там. Информация о настроениях в этой части Советской империи была нам крайне необходима.
В это время началось движение « отказников». От новых репатриантов мы получали просьбы тех, кто хотел репатриироваться, но не имел в Израиле родственников. В этом состоялась наша деятельность. Здесь не было никакой дипломатической работы, хотя мы точно выполняли требования нашего посольства о соблюдении мер безопасности. Конечно, мы были представителями Израиля в Австрии.
В годы Вашей дипломатической службы, а потом, выполняя обязанности руководителя крупнейшей общественной организации–Союза инвалидов и ветеранов войны Израиля , Вы встречались с видными государственными и политическими деятелями Израиля, с первыми лицами государственных и общественных организаций зарубежья. Какие встречи произвели на Вас самое значительное впечатление, что больше запомнилось?
Я встречался со всеми премьер-министрами Израиля, со всеми президентами, многими министрами, членами Кнессета и другими видными деятелями государства. Если говорить о моих впечатлениях, то , конечно, на первом месте стоит Бен Гурион, который по моему мнению, был впереди всех остальных. Он никогда не пытался произвести впечатления или понравится кому-то. Железный человек, он знал, каким путем идти.
А когда с ним однажды не согласились, он просто встал и ушел. Очень характерно его выражение: «Вы знаете, чего хочет народ, а я знаю, что народу нужно…»
Позиция Бен-Гуриона по отношению к ветеранскому движению была непростой.
Он был убежден, что со временем Бар-Кохбы до Войны за независимость не было подлинной еврейской борьбы за создание своего государства. Он придерживал принятие закона об инвалидах войны, который уравнивал в правах инвалидов Второй мировой и израильских войн. На два года затянулось принятие закона. Даже, отступив, Бен Гурион настаивал, чтобы заботы об инвалидах войны были переданы в компетенцию института национального страхования. Мы этому решительно противились. Даже Голда Меир, министр социального обеспечения поддерживала нас, когда мы проводили демонстрации протеста, забастовки. В отсутствие Бен Гуриона Моше Шарет, бывший тогда временным премьером и министром обороны, хорошо знавший заслуги воинов-евреев, воевавших с нацистами, провел Закон, признавший наши права.
Вернувшийся из Сде-Бокера Бен Гурион хотел изменить принятый закон. Ему удалось передать исполнение закона из ведения министерства обороны в министерство финансов. В этом ему помогли секретные переговоры с инвалидами ЦАХАЛа, опасавшимися ,что новые «голодные рты» лишат их части государственного пирога.
Среди видных государственных деятелей большое впечатление на меня производили премьер Эшколь своей достоверностью и Аба Эвен, поразивший меня глубокой эрудицией и удивительным ораторским искусством. Да и каждый президент был значителен , по- своему. Бен цви был погружен в духовный мир и философию. Шазар–экзальтированный идеалист, легко возбуждавшийся и забывавший в экстазе обо всем, человек, который мог «завести» народ и самого себя довести до экстаза…
Из политиков восточно-европейских государств, каждый оставил свой неповторимый след в моей памяти. Путин–не Кучма, а Лукашенко–не Назарбаев, у каждого свой почерк и свой характер. Это же относится и к послам, среди которых первое место по своей значимости занимал Александр Бовин…
Забота о ветеранах и инвалидов войны – приоритетное направление в Вашей деятельности. Не могли ли Вы проиллюстрировать сторону этой деятельности в практической плоскости, то есть на примерах из жизни?
Ни одна категория инвалидов не обойдена вниманием Так, многие законы о ветеранах были инициированы нашей организацией. Например, инвалиды, получившие увечья во второй мировой войне или в локальных войнах получили право на дополнительное пенсионное обеспечение в зависимости от степени инвалидности. Кроме того, каждый ветеран имеет право на получение беспроцентной ссуды для покупки жилья, санаторно-курортного лечения, льготной покупки инвалидного транспорта. Инвалиды войны получают рецепты на бесплатные лекарства по поводу своих ранений и сопутствующих заболеваний под контролем медицинской комиссии. Что касается новых, вновь прибывших в страну инвалидов-репатриантов, то их с самого первого дня окружают вниманием и заботой. Для этой категории граждан правительством предусмотрены значительные дополнительные материальные льготы. Даже обычные репатрианты , не относящиеся к льготной категории, в течение пяти календарных лет имеют право на возврат налога на покупку и другие материальные блага, связанные с обучением в высших учебных заведениях и получением той или иной профессии, однако эти преимущества больше касаются молодежи. Очень бывает досадно от того, что государственные органы не всегда поворачиваются к нам лицом и порой, не оперативно вмешиваются в решение наболевших проблем, и это при том, что с каждым днем нас становится все меньше и меньше..
Вы возглавляете Союз инвалидов и ветеранов уже более тридцати лет. Ваша армия бывших фронтовиков с каждым днем все больше редеет. Что делается в Вашей организации для того, чтобы ветеранское Знамя и в дальнейшем, через многие годы продолжало развиваться на ветру, привлекая к себе молодых воинов и других патриотов Отечества? Какой Вам видится эстафета поколений?
Очень своевременный вопрос. Безусловно, мы ведем определенную работу по сохранению наследия реликвий, важной исторической документации и большого библиотечного фонда. Многие документы и реликвии уже в этом году перейдут под юрисдикцию в государственные архивы министерства обороны и ЦАХАЛ. Туда же со временем перейдут все материалы и региональных отделений. А эстафетную палочку у нас подхватит молодежь. С этой целью сейчас создается молодежное патриотическое крыло из числа молодых воинов ЦАХАЛ, студентов, гимназистов-старшеклассников. Не знаю как кто, а я свято верю в преемственность поколений…
И последний вопрос, господин Коэн! У каждого человека есть сказочная мечта. Не хотели бы Вы сесть в «машину времени» и вновь окунуться в омут своей молодости, иными словами все начать с белого листа?
Весьма заманчиво вернуть себе молодость, но нужно жить реальностью, сказки бывают только в книжках. Я прожил жизнь, насыщенную разными историческими событиями. Мы не выбирали это время тревог и надежд, просто оно выбрало нас. И я благодарен судьбе за то, что выстоял, не сломился и вынес на своих плечах такие тяготы, которых с лихвой хватило бы, для нескольких жизней. Есть такая пословица: «Герой умирает раз, трус тысячу раз»
Я уверен, что жизнь моя прожита не понапрасну, одно смущает, возраст подпирает, а так хочется еще что-то сделать доброе на этой земле, однако я – оптимист и покоряться болячкам не буду, только внезапная смерть сможет выбить меня из седла седока, но это должно случиться не скоро, ведь я из породы долгожителей…
Беседу вел Борис БЕМ
2006 год.