- Мартин, я ведь совсем забыла!
- Что?
- Аптека. Я хотела попросить тебя… -
- Мам ты не забыла! “Две штуки”. Верно?
- Да, да! Все верно. Ну ладно, беги скорее, хотя я и не понимаю куда ты… -
- Мам вот именно! Ты не понимаешь! – Мартин сказал это наклонив голову назад. Это непонимание не раздражало его, только утомляло. Он понимал, что эти его вылазки в ненастную погоду выглядят странно. Однако объяснить их истинную причину не мог. Ни себе самому, ни разумеется кому-то еще. Выйдя за дверь и прислонившись к стене он выбрал плей-лист, подборку которого составил сегодня утром, и, сделав глубокий вдох помчался вниз по лестнице. Ветер не был сильным. Не настолько сильным чтобы капли приносили боль разбиваясь о лицо. И это то что было ему нужно сегодня. Белые кроссовки плавно обходили те места на асфальте где лужи были глубже одного сантиметра. А мощные бедра пловца сейчас походили на нечто летучее, грациозное, возбуждающее желание. Спустя несколько сот футов Мартин сбавил скорость и перешел на спокойный шаг. Опустив голову он надеялся что так он куда более заметен. Не для всех. Но для кого-то одного. В свои двадцать шесть, Мартин походил скорее на юношу чем на зрелого мужчину. Ему самому это нравилось. Ему нравилось как на него смотрят женщины. Их мнению он доверял полностью. Он считал что только женщина может по настоящему оценить мужскую красоту. Да это так, но, спать он предпочитал не с ними.
Белые кроссовки резко повернули за угол и теперь шлепали по улице где в это время масса людей возвращается с работы. Среди этой массы он часто замечал симпатичных ему молодых людей. И именно поэтому кроссовки совсем скоро остановятся у выхода из метро. Они простоят здесь до тех пор пока сигарет в пачке не останется на обратную дорогу. Мартин сделает такое выражение лица, которое по его мнению вызовет интерес у определенного человека. Он понимал что это глупо. Однако робость его была излишней, и это выражение, выражение сильного человека умоляющего о помощи была единственной его надеждой на знакомство.
Началось! Один за другим, мужчины, женщины поднимались по лестнице но тут же устремлялись прочь в поисках чего-то что спасет их от влаги на одежде. Секундные встречи глаз. Каждая такая секунда это надежда. За несколько часов Мартин словно сидел у костра и наблюдал за искорками каждая из которых была надеждой. Одни затухали почти сразу же. Другие пролетали несколько футов вверх. Это было большой редкостью: если искорка скрывалась из виду так и не потухнув, - такие искорки-надежды долго ловили такси, время от времени бросая взгляды на Мартина, внутри у которого все сжималось в комок. Время шло. Ветер не стихал. Небо не светлело. Костер вот вот потухнет. “Опять ничего” – С грустью подумал Мартин, и его кроссовки уже приготовились к возвращению домой. Кроссовки, так же как и их хозяин мечтали шлепать не в одиночестве. Мечтали что дома на полочке рядом когда ни будь разместиться еще одна пара. Однако годы шли. Белая их кожа местами протерлась, но благодаря тщательному уходу они еще могут дать фору тем молоденьким, что стоят в витрине магазина.
До аптеки меньше минуты ходьбы. Мартин решил не тратить одну из двух оставшихся сигарет и поспешил за лекарством для своей матери. Она была больна. И как часто это бывает ее смертельная болезнь не отражалась на лице. Никогда! Мать Мартина знала что может умереть в любой момент, и поэтому она решила что незачем тратить время на жалобы, и на то чтобы портить сыну настроение кривив губы от внезапных приступов. Протянув юной девушке рецепт, Мартин принялся изучать пузырьки с надписями прочесть которые с первого раза представлялось весьма не легкой задачей.
– Вот, пожалуйста. Эти последние но я постараюсь пробить заказ на этой неделе! – Девушка протянула маленький бумажный пакет. Говорить что-то еще она не собиралась. Хотя ее глаза искали повода чтоб только смотреть и смотреть на красивого человека. Мартин это знал. Однако сочувствие оставалось начерченным на выдуманной бумаге.
– Большое спасибо! Правда! Если бы не вы, мне пришлось бы ездить на другой конец города. – Ровным, мягким голосом поблагодарил он и дождавшись улыбки, повернулся и зашагал к двери. Не смотря на то что время предполагало большое скопление машин, дороги были почти пустынны. Поэтому Мартин невольно задумавшись о своем, без всякого страха стал пересекать разделительные полосы. Этот сегодняшний день был точно таким же как месяц назад. Мартин так же простоял два часа у метро. Потом, как и сегодня пошел в аптеку. Но нет, для полной копии не хватало кое-чего еще: сунув руку в карман своей куртки, он вытащил тонкую, темно бордовую пачку. Прикурив одну сигарету, он не спешил вдыхать дым, а просто смотрел на небо.
Но вдруг серые облака исчезли уступая место сначала домам, затем горизонту, и вот уже перед глазами Мартина мокрый асфальт. Все эти смены видов сопровождались острой болью. Не понятно откуда взявшейся и в каком именно месте возникающей. Тишина начала с белых кроссовок. Затем окутала обмякшие бедра и вот наконец добралась до ушей. Не двигаясь, Мартин наблюдал как подскакивают капли что так близко падали перед его глазами. Ничего не слыша, и не чувствуя, ему вдруг показалось будто рядом кто-то есть. Он был уверен что на его шее лежит мягкая, теплая ладонь. – Мужчина что подскочил к только что сбитому человеку случайно толкнул ботинком аптечный пакет, и склянка с лекарством прокатившись несколько дюймов остановилась перед глазами Мартина. Он положил на нее руку пальцы которой были неестественно изогнуты.
–М-м-мама… Нель-зя… - Мартин ни как не мог понять почему рот его не слушается. В его голове встала острая проблема: Нужно обязательно принести домой лекарство! Эти мысли строчкой пробегали снова и снова. – Рука подошедшего на помощь мужчины легла на холодный и мокрый лоб Мартина. Эта рука уже несколько месяцев по многу часов держала фотографию где был изображен молодой человек в белых кроссовках, черных узких джинсах, и стоящий у выхода из метро. Эта рука мечтала прикоснутся к лицу человека в кроссовках. Но теперь ей было нестерпимо больно! Ладонь словно кислоту, стирала кровь с красивого лица.
Белые кроссовки так и не дождались еще одной пары рядом. Зеленые глаза навсегда запомнили мокрый асфальт.