23
Ольга Валерьевна не узнавала своей дочери. Она поражалась ее работоспособностью и требовательностью не только к себе, но и ко всем окружающим. С каждым днем Татьяна раскрывалась по-новому, и Ольге Валерьевне становилось жаль, что она не могла наблюдать истинное взросление дочери. Одно огорчало – личная неустроенность Тани. Ольга Валерьевна пыталась разузнать у Галины Михайловны что-либо, но та лишь разводила руками. Сама же Таня на все вопросы матери только отшучивалась. Когда дочери не было дома, Ольга Валерьевна по телефону жаловалась мужу на ее скрытность.
- Дорогая, девочка твоя выросла и тебе надо ее принимать такой, какая она есть. Я понимаю, тебе хочется прижать ее, послушать жалобы, утереть слезки. Но, насколько я понял из твоих рассказов, она не из тех, кто плачется. Подожди, я уверен – все у нее уладится.
Татьяну же занимал совершенно другой вопрос: скоро ей предстояло ехать на сессию, а оставлять маму одну в таком положении она опасалась. Татьяна уже была готова пропустить сессию, но Ждановы уверили ее, что ни на один день не оставят Ольгу Валерьевну без присмотра. Таня на этом не успокоилась: обошла всех соседей и попросила их хоть иногда навещать ее маму. Но даже стоя на автостанции, она продолжала давать указания провожавшим ее Жданову и матери.
- Алексей Федорович, как вы только ее терпите. – Подсмеивалась над дочерью Ольга Валерьевна.
- Я сам пожалел, что взял ее на работу, но теперь уже поздно, она же знает все мои коммерческие тайны.
- Будете смеяться, вообще никуда не поеду, - возмутилась Таня, демонстративно взяла сумку и пошла прочь с автостанции.
- Ладно-ладно, успокойся. Я обязательно тебе позвоню, если мне станет хуже, - успокаивала Ольга Валерьевна дочь, но та недоверчиво покачала головой, зная, что мама не захочет, чтобы она вернулась, не сдав сессии. Сомнения были настолько сильны, что задержись автобус хоть на пять минут, Таня осталась бы дома.
Галина Михайловна полностью разделяла опасения Татьяны, поэтому решила не оставлять Ольгу Валерьевну одну и постоянно оставалась у нее на ночь.
Волнения Татьяны оказались не напрасными. Через неделю после ее отъезда Ольга Валерьевна почувствовала острую боль в низу живота. Она охнула и тяжело опустилась на диван. Галина Михайловна тут же вызвала «скорую», потом перезвонила мужу.
- Немедленно приезжай сюда, - без объяснений потребовала она. Через несколько минут Алексей Федорович уже вбегал к ним.
- Иди, встречай скорую, - отправила его Галина Михайловна на улицу. – Так, паспорт, одежда – все здесь. Оленька, осталось только ждать.
Вскоре подъехала скорая помощь, было слышно, как Алексей Федорович просит врачей поторопиться. Ольга Валерьевна наотрез отказалась ложиться на носилки.
- Не волнуйтесь вы так, я себя хорошо чувствую. Тысячи женщин рожают и ничего, а вы тут шумиху устроили.
Но по дороге ей становилось все хуже, и выйти из машины сама она уже не смогла. Ждановы следовали за «скорой» на своем автомобиле. Они видели, как Ольгу Валерьевну вынесли на носилках, и сразу поняли насколько тяжело ее состояние. Галина Михайловна позвонила домой.
- Сережа, немедленно сообщай Тане и Александру Ивановичу на Камчатку, чтобы они немедленно выезжали.
Таня знала, что Ждановы сдержат свое обещание и не оставят маму одну. Но она все же постаралась досрочно сдать некоторые зачеты и договорилась с остальными преподавателями о переносе экзаменов на следующую сессию. Она была готова наутро выехать домой, но ночной звонок опередил ее.
- Таня, - раздался в трубке голос Сергея, - мама попросила тебя приехать. Они с отцом в роддоме, ничего толком мне не объяснили. Я только не могу на Камчатку дозвониться, там никто не берет трубку.
- Сереженька, милый, ты все же попытайся дозвониться, а я первым автобусом выезжаю, - умоляла Татьяна.
Татьяна отлично понимала, что Ждановы не стали бы ее беспокоить по пустякам, и сложись все хорошо, они бы просто поздравили ее с рождением сестры или брата. Таня принялась собираться. Хозяйка, слышавшая весь разговор, приготовила ей кофе и протянула небольшой листочек.
- Вот, Танечка, это молитва. Уж не знаю крещеная ты, нет ли, но молись Пресвятой Богородице, она в беде не оставит.
Татьяна поблагодарила тетю Надю и отправилась на автовокзал. Шансов уехать ночью было мало, но ее это не останавливало. Кассирша объяснила, что отходит последний автобус и тот идет лишь до Победного, а там придется пересаживаться, но билетов нет и на этот автобус.
Таня долго уговаривала водителя взять ее, она готова была ехать стоя, оплатить все штрафы ГАИ, но водитель был непреклонен.
- Вы поймите, у меня мама рожает! – в отчаянии почти кричала Таня.
- Кто? И сколько ей лет? – недоверчиво протянул водитель.
- Сорок пять, а что?
- Садись, пусть теперь жена попробует меня убедить, что в тридцать пять поздно думать о детях.
Водитель достал маленькую скамеечку и примостил ее между рядов. Татьяна достала из сумки листок с молитвой и принялась ее читать. Она не обращала внимания на пассажиров, для нее сейчас не существовало ничего кроме этой молитвы.
Автобус остановился у небольшого рынка, Татьяна поблагодарила водителя и вышла. Заметив у перекрестка машину ДПС, она огорченно подумала, что придется какое-то расстояние пройти пешком, потому что никто из водителей не осмелится взять попутчика на глазах у инспектора. Но отчаянное желание уехать было сильнее всех преград. Татьяна решительно направилась к машине автоинспекции.
- Извините, мне надо срочно в Ярцево, - обратилась она к инспектору ДПС.
- Чем же я могу вам помочь? – не поворачивая головы, поинтересовался тот.
- Вы остановите машину, которая идет в ту сторону. Любой водитель будет рад подвезти, когда узнает, зачем его остановили.
Инспектор подозрительно оглядел Татьяну с головы до пят, в такую рань порядочные девушки обычно сидят по домам. Но не верить этим глазам полным боли и отчаяния было невозможно. Нарочито медленно он прошел к перекрестку. Девушка была права, первый же водитель от радости, что его остановили не для проверки, согласился взять попутчицу.
- Вы не переживайте, довезут вас прямо до дома. А номер машины я на всякий случай записал, так что ничего не бойтесь, - напутствовал Татьяну инспектор.
Татьяну подвезли сразу к родильному отделению. Она наскоро поблагодарила водителя и побежала в приемный покой. Там уже находился Александр Иванович. Таня настолько была встревожена состоянием мамы, что ни сколько не удивилась его присутствию.
- Что с мамой?
- Теперь уж все позади. Они обе живы. Девочка в хорошем состоянии, а вот у мамы осложнения. Но врачи сказали, что теперь опасности нет.
Татьяна устало опустилась на стул. Что за ужасная осень? Почему сразу столько испытаний свалилось на нее? Что может быть страшнее опасности потерять самых близких тебе людей? Почему нет возможности забрать хоть частичку их боли? Александр Иванович присел рядом с Таней.
- Устала?
- Мне стыдно, почему меня не было рядом с мамой в тяжелую минуту? Кто как ни я должна была поддерживать ее?
- Я ведь тоже опоздал. – Постарался снять с Татьяны груз ответственности Александр Иванович.
- А, правда, как вы оказались здесь раньше меня? – наконец осознала Таня, вспомнив, что выехать он собирался неделями двумя позже.
- Хотел сделать сюрприз, приехать пораньше. Не получилось.- Сокрушенно произнес он. - Ты знаешь, - заговорщески наклонился он к Татьяне, - Галина Михайловна договорилась, что принесут показать девочку.
Татьяна после бессонной ночи очень устала и слегка задремала, когда почувствовала легкий толчок в бок.
- Смотри, вот она.
Татьяна как околдованная смотрела на маленькое сморщенное личико сестрички и чувствовала, что уже обожает это маленькое существо. Она взглянула на Александра Ивановича. Он любовался дочерью с таким непередаваемым восторгом, что Татьяна невольно рассмеялась. Медсестра уже унесла девочку, а они все стояли околдованные малюткой.
Скрип входной двери вывел их из оцепенения. Галина Михайловна, с трудом переводя дыхание, спросила:
- Что уже показали? Вот всегда у тебя машина ломается в самый не подходящий момент, - заворчала она на вошедшего следом мужа.
- Да ладно, надеюсь, нам еще дадут насмотреться. Таня, гляжу, ты сразу сюда приехала? – Указал Жданов на стоящую в углу сумку. - Давай домой отвезу.
Только сейчас Таня поняла, как смертельно устала. Все силы, мобилизованные опасностью, иссякли, и теперь ей хотелось только спать. Но, даже засыпая, Татьяна думала, как прелестна ее сестренка.
24
Прекратившиеся визиты матери не принесли Николаю спокойствия. Червь сомнения незаметно все глубже проникал в его мысли. У него оставалась одна надежда, что Татьяна приедет и все объяснит. Но шло время, а от нее не поступало никаких вестей. Постепенно он начал сомневаться, а приезжала ли она, может, все ему только привиделось. Тогда все неправда: и ее слезы, и обещание ждать.
Когда в палату заглянули и сказали, что пришли к Шаповалову, у него не возникло ни малейших сомнений, что это Татьяна. Он торопливо оделся и даже посмотрелся в зеркало: предстать перед Таней ему хотелось в лучшем виде. Коля мчался по коридорам госпиталя так, что трудно было поверить в его ранение. Он пытался издали разглядеть среди посетителей ее фигуру, но не находил и в отчаянии решил, что над ним пошутили.
- Сынок, ты не меня ищешь? – раздался знакомый голос.
Коля обернулся и увидел отца. Выражение восторженной радости сменилось легким разочарованием.
- Привет, как ты меня нашел? Ленка сказала?
- Нет, приезжала молодая симпатичная девушка, она и сообщила, - насмешливо произнес Алексей Сергеевич.
- И здесь она, - простонал Коля.
- Что случилось? Поссорились? – огорчился Алексей Сергеевич.
- Не будем об этом, - отмахнулся Николай, желая закончить эту тему.
- Не скажи. Мне она очень понравилась.
- Вот-вот, она всем нравится. Особенно твоим ровесникам. – Раздраженно проговорил Коля.
- Ты откуда знаешь? Тебя, насколько я помню, два года не было дома. Или она сама тебе об этом сказала?
- Не волнуйся, другие есть, кто о ней может рассказать. Скажи, как можно обещать ждать и тут же связаться с другим? – горячился Николай.
- Не может она «связаться», полюбить – да. Но в этом случае, ты бы первый и узнал, - Алексей Сергеевич взял сына за руку. – Не принимай решения сгоряча.
- Откуда в тебе столько веры? Ты же видел ее всего один раз.
- Я, в отличие от тебя, не сплетни собирал, а в глаза ей смотрел. Она все бросила, целый день потратила, лишь для того, чтобы мне сообщить о твоем ранении. Неравнодушный она человек. И лгать она не может. – Уверенно закончил Алексей Сергеевич.
Коля не знал, что и думать. Он растерянно опустился на стул.
- Устал? А я тебе гостинца привез. Смотри. – Алексей Сергеевич придвинул огромную сумку. По всему коридору разнесся сладкий аромат яблок, который перебивал даже въевшийся во все запах лекарств.
- Ничего себе! – от удивления присвистнул Коля. - Ты куда столько привез?
- Ты ж не один лежишь. Угостишь ребят, пусть порадуются.
Коля взял одно яблоко, обтер о халат и с удовольствием вонзил зубы в его кисловатую мякоть. Вкус напоминал о доме, о мирной жизни, о Татьяне.
- Знаешь, папа, пожалуй ты прав. Я обязательно поговорю с ней. Если честно, то она и не обязана была меня ждать.
После визита отца Николая как будто подменили. Он жил с одной мыслью: скорей вернуться домой и увидеть Татьяну. Изменения в его настроении не остались незамеченными.
- Шаповалов, ты меня пугаешь своими резкими перепадами. Знаешь, это в медицине показатель нестабильного состояния. Так что придется тебя задержать подольше, - совершенно серьезно сказал при очередном обходе врач, с удовольствием наблюдая, как чуть ли не подскочил на кровати Николай. – Ладно, не волнуйся, скоро домой. А настрой изменился не иначе как из-за девушки? – прищурясь, поинтересовался он. Коля смутился и не нашелся, что ответить. – Не тушуйся, девушка – это отличный стимул к жизни.