Посадил дед репку.
Выросла репка большааая и колосистая. Поначалу. Потом колосья отпали. Мутировали наверное или болели просто. Никто ж не знает, что дед зарывал в землю, но он клялся-божился, что это были семена репки. Вот он как посреди ночи проснулся, увидел в зажатом кулаке семя, так и посадил. Никто раньше в землю это не сажал, а дед сразу понял-репка вырастет!
Как только попка у репки показалась из-под земли, на ней выросли глаза.
Грууустные такие глаза. И ресницы, вестимо, тоже выросли. И брови. Какие глаза без ресниц и бровей? Ну не уродиной же она была, в конце концов.
Внучка каждый день приходила поливать репку и говорила : «Не плачь репка». А сама все поливала, и поливала ее из зеленой леечки со стальными шипами.
Был был у репки нос, она б обязательно стала чихать от простуды. Ну сколько уже поливать-то можно? Но к тому времени, когда у репки вырос нос, внучка уже из дома сбежала, а бабка с той поры из дому не выходила, чтоб репку поливать. Бабка вообще сидела взаперти и богу молилась, чтоб чертовщину из ее жизни вынес. А как ее вынесешь, когда она сама приходит и сама уходит?
А деду все равно по приколу было. Он эту репку хоть и не поливал, но фотографировал каждый день.
Нос у нее, в общем, вырос. У репки. Смешной такой хрюндель, ноздрятый. Кажется, что вот так всунешь в него 2 пальца, да и подцепится она сразу из-земли. Но это только кажется. Потому что репке, в общем, и в земле неплохо жилось. Ей земной разум подсказывал, что если она там еще с месяцок поживет, так на ней еще не то вырастет.
Со всей округи сбегались животные на репку посмотреть. Ночью сбегались, когда плохо видно было, днем деда боялись. Он уже какой день голодный (бабка ни хрена не готовила), сожрет же со всеми мозгами. Дедов двор считался неприкосновенной территорией для зверей, типа заповедника. Поэтому около забора ни лисы кур не ели, ни зайцы стаями на кабанчика не нападали.
А потом морда у репки вытянулась и стала лошадиной.
И грива выросла – колосистая, шелковистая, на солнце кислотными цветами переливается, сияет от счастья. Дворовая лошадь на репкину морду как глянула, да так с тех пор и икает.
Пригорюнился дед : «Ведь я ж тебя щас вытяну, а ты сдохнешь». И вздохнула репка. Кому ж хочется сдыхать. А так - живой , значится, эксклюзив. И хотя о потомстве ей надо было бы забыть, зато можно жить тут в огороде и красоваться. Она ж знала, что по ночам весь забор у них – что зрительный зал, а она - Звезда. А когда у нее выросли уши, она и песни пыталась напевать по утрам вслед за петухами, но как-то фигово у нее получалось. Видимо, снепривычки.
А когда лошадиная голова у репки уже совсем оформилась, ее стало клинить. Она стала ржать по ночам. На бабку совсем жалко стало смотреть, дед и не смотрел. Зачем ему бабка, когда у него репка теперь есть?
Правда неясно было, чем репку кормить. Вдруг одних соков из земли ей уже мало? Он как-то пнул местного кота, чтоб мышку поймал, кот оскорбился, плюнул деду на бороду и пошел водочки в соседнюю деревню поискать, чтоб было чем валерьянку запить. Больше его никто не видел.
Мышка сама к репке пришла. Но только голова у репки плохо ворочалась, мышка аппетита не вызывала, а вот сама мышка полакомилась – откусила у репки от основания кусочек, и репка как заржала на весь двор от боли, что мышка и оглохла. Глухие мышки к жизни особо-то непригодны. В общем, задавили ее звери, как только она за забор заползла. Ага, мне тоже ее жалко. Ну что ж поделаешь? Нехрен было жрать эксклюзив.
Дед потом это место откушенное на репке чем только не замазывал, чтоб зажило. Из него потом цветочки почему-то стали расти. Маленькие,типа ромашек. Лошадь как нюхнет, так у нее и шея задвигается. Она приноровилась сама эти цветочки и есть. Сразу на душе легче становилось…
*мэйби ту би континьед*