Это быль, скажу сразу. Все так, и о траве, и о придорожной пыли, о цветах у ног, об облаках, плывущих в тишине неба. Да-да, и спокойное тягучее марево летнего дня, все в точности.
Я сижу на камне у сбитой дороги. Просто так, без всякой мысли о действиях, т.е. абсолютно покорно окружающему меня миру, какой он в данный момент. Воображение привычно допускает все бесконечные преображения земной жизни, переливы цветов и форм, звуков и запахов. Ну, конечно, а как иначе, меньшего можно и не ждать, а большее представить сложно. Уследить за ниточкой мысли удается недолго, факторов слишком много, ничего нельзя отмести, ничем нельзя пренебречь, нет ничего неважного. Слишком долго не выдерживаю. Что тогда? Слежу за парением птицы в прозрачной вышине – воплощение тишины и необъятной шири. Как много сущего вокруг меня! И так мало осознания, моего присутствия. Небо чуть со звуками турбин, и это прекрасно. Вспоминаются первые года жизни, тогда небо входило в меня такими же звуками, и воздух пах молоком, далекие звуки суеты, отчего тишина еще глубже. Да, ничего не меняется, ничего. И чувствую так же, тем же способом, что и только родившись, и импульсы бегут тем же маршрутом, от ощущений к внутреннему обмолоту… Я замираю, я как будто цепенею, дыхание почти незаметно, не жарко и не холодно. Но внутри все так стремительно, так пытается достать до сути! Я поражена величием мира. Сказать получается плохо, все мельчает и уходит с правильного пути.
Куда теперь? Думаю, не пойти к обрыву не удастся. Конечно, я иду. Я приближаюсь к краю обрыва, земля уступает пространство небу, давая взглянуть и на край границы воды и воздуха. Вот и морюшко… Ну да, такое… Что тут скажешь, думать не успеваю, мысли только обозначают направления вспышек, это молниеносно. Море прекрасное, очень мудрое, мощное, немногословное. Я узнаю его, мне приятно его узнать – да, все так! Пахнет югом, звучит югом. Синее-синее, объемное тело колыбели жизни. «А в море плавают медузы…», как в студенческой песне поется. Стою над бескрайней дальней водой, развеваются на ветру выбеленные на солнце одежды, голова непокрыта, путаются волосы… В священном ожидании и смирении перед морской бесконечностью, как испокон веков устроено. Вот, смотри, Море, мы в твоей власти, мы усмиряем гордыню, повторяя борьбой и смятениями души все терзания и муки Одиссея!