***
Ночь. На небе виден молодой серп луны. Оля, вечером увидев конюшню, решила поглядеть, что там интересного. Дождавшись поздней ночи, когда все, в том числе её подружка, уснули, оделась в спортивный костюм и двинулась на поиски адреналина и коней. Взяв лишь сотовый, который служил ей лампочкой, она ушла, надеясь, что её не услышат.
Вот она и во дворе крепости. Эта часть, где они находились, была самостоятельным городом: доминирующее количество построек – это лавки, магазины, таверны, жилые дома бедняков. Вдали, в трехстах метрах была Олина цель - Конюшня. Путь до неё освещался молодой луной. В спину ей дул теплый ветер, развевающий её рыжие волосы, свисающие до плеч огненным водопадом. Мясина думала, что отдохнет тут, но ей постоянно кто-то действовал на нервы. И основным “кое-кто” был Нилов, с которым она была близка одно время, и до какой степени доходила эта близость никому, кроме них, не известна. И теперь они смотрели друг на друга как пес на загнанного и затравленного зверя. И будто по мановению Фатума именно так ненавистный ей Нил поселился напротив неё. Теперь ей казалось, что весь мир был против неё, беззащитной, хрупкой девушки. Оля подошла к ветхому зданию и услышала оттуда хлюпающие, нехарактерные для лошадей звуки. Она сильнее прислушалась и разобрала в этом шуме хруст и треск. Набравшись смелости, она заглянула внутрь. Там было темно, даже слишком темно. Тьма поглотила все. И вот она шла на звук, а он становился всё четче и четче. Теперь можно было расслышать слабое чавканье и запах чего-то гнилого и смрадного. Оля стала заглядывать в каждое стойло, преодолевая страх и чувствуя холодок по хребту. Звуки усиливались, становились такими ясными, будто они доносились из-за спины. Вдруг стало ясно, ещё конюшня, из которой днём звучало ржание как минимум трех коней, опустела подчистую: ни единого жеребенка, не слышно и не видно. И вот последнее заграждение, тут когда-то жил он по имени ventus, так гласила табличка. Оля, где-то уже это видела или слышала это слово.
Звуки прекратились. Потеряв страх, девушка заглянула внутрь стойбища, и её вырвало прямо туда: там находилась ободранная туша благородного скакуна. Его череп был обглодан и разбит вдребезги. Мозг высосали, живот вспороли, ребер не было ни на месте, ни в округе. Мясина стала захлебываться и плакать. Ужас схватил её ледяной хваткой. Она закрыло лицо руками, и что есть мочи побежала к выходу, но наткнулась на что-то теплое, родное и мягкое. Она обняла этот предмет, он дышал и даже обнял её. Оля так плакала около двух минут, уткнувшись всем лицом, шепча что-то сумбурное. Её последними словами были:
-Там… там…? – она подняла голову и посмотрела в глаза слушателя и она умолкла.
А на неё глядело нечто похожее на огромную собаку. Это был огромный оборотень с белоснежной пеной на губах. Его оскал был смесь голодной улыбки и адского зверства. Он прижал девушку покрепче к себе и по-человечьи произнёс.
-Знаю, ты скоро отправишься за ним, моё милое Мясо.… Ха-ха-ха! – он сжал её ещё сильнее и громко завыл, что у Оли заложило уши.
Она пыталась выбраться из железных объятий, но поняла, что это ей не удастся, и поэтому, что есть силы, ударила ногой, не то в коленку, не то промеж нижних конечностей. Оборотень от боли свалился на пол, невольно отпустив девку, а она, воспользовавшись моментом, устремилась к воротам. Вот до улицы три метра. Она бежала изо всех сил, не видя ничего вокруг, но у самого выхода, споткнулась, ударившись лицом о деревянное ограждение и на минуту потеряв ориентацию, этого времени хватило волку, чтоб встать, допрыгнуть до Оли. Издав злобный вой, он набросился на свою жертву. Оля закрылась руками и, истошно закричав, решила покориться судьбе. Мгновение, и в прыжке оборотень завис над своей вкусной жертвой, приготовившись всеми фибрами своего волчьего тела к трапезе. Секунда… вечность… все произошло незаметно, когти уже на шее, клыки “на выпуск” … глухой удар, слабое повывание, поскуливание и ехидный смех за углом, переступая через сено и через девушку, вошел мужчина средних лет с бледной кожей на руках, лица не было видно. Он, будто не заметив Мясину, шел к противоположной стене, на которой висел препарированный оборотень: из его живота виднелся стальной прут, прибивший волка к дереву. На морде Вервольфа, не было ни капли боли, только наглая усмешка. Незнакомец подошел к нему на безопасное расстояние и спросил, ехидно:
-Что? проголодался, волчье отродье?
-Карл Крагат, - узнал его оборотень. – Инквизиторская ищейка! Неужто забыл, что на меня не действует обычный металл, ты мне только потроха почесал.
Он схватил этот прут и начал тянуть его из себя, но потерпел неудачу, наконечник глубоко увяз в стене. Карл ещё долго наблюдал за немощными попытками волка освободиться. Но это ему изрядно надоело, и он решил проведать ту, на которую положил клык его собеседник.
-Эй, уродец, смотри, как я умею, - Вервольф крепче взялся за стальную стрелу и начал не её тянуть из себя, а скользить по ней.
Двигаясь всем телом, порвав все мышцы и сухожилия, через невыносимые адские боли, он “прошел” две трети мертвого металла. Крагат, плюнул на подростка, развернулся, подошел к оборотню, схватил его за глотку и резко толкнул к стене. Брюхо волка, словно заживо вспороли и положили туда раскалённых углей. Его глаза горели яростью, пена текла ручьём, когти начали рвать плоть своего хозяина. Карл улыбнулся, сдавив посильнее шею оборотня, свободной рукой нащупал на пруте маленький рычажок. Надавив на него, человек отскочил, ведь происходящее далее, могло выйти из-под контроля. Это приспособление на деле оказалось боевым посохом, при активации механизма, он стал покрывать длинными, блестящими шипами из серебра, которые в свою очередь вонзились в намеченную жертву. Оборотень стал извиваться как бешенный, он стал выгрызать из себя куски мяса, рвать когтями доски, к которым был прибит. Из раны сочилась кровь, смешанная с гноем, а его вой это уже не боевой клич, а смесь ярости и гнева. И через боль прорычал:
-Иди сюда, ублюдок, сразись со мной, как настоящий воин. Кусок гнилого ты мяса, клянусь Глазом Фенрира!
-Тихо, Грот, ты мне еще нужен живым. Мне нужно знать вашу цель. Я знаю, что твой клан давно промышляет тут. Что ты забыл ТУТ, и как сюда порбрался? Как вошел в Чистый замок? Отвечай, - его голос был спокоен, но слышались в нем небольшие нотки смятения.
-Мразь!! Чернь! Ублюдок! Шваль! – тот его даже не слушал.
-Понятно.… Не хочешь, как хочешь, а я хотел стать твоим другом.
Он еще раз улыбнулся, глубоко, облегченно вздохнул и подошёл к разъяренному оборотню. Тот пытался его ударить, но Карл схватил его за лапу и со смачным хрустом вывернул. И волна леденящего душу холода прошлась по всей конюшне. Еще удар, и снова Карл помог избавиться от лишней руки. Теперь оборотень был беспомощен.
Инквизитор взялся за атрофированные конечности и потянул извивающееся тело на себя. Грот был подобен сыру на тёрке. Взад-вперед. Волк истошно выл, пока не сорвал голос, его последние слова были наполнены чувством выполненного долга:
-Я предстану перед Фенриром, как достойный оборотень, Да здравствует Великий Аскандор.
И он свис на стальном пруте, словно тряпичная кукла, прибитая гвоздём к потолку. Карл долго смеялся, играя бездыханным телом, но остановился, услышав слабое хлюпанье. Это была Оля, которая в истерике разрыдалась, слишком много выпало ей на эту ночь. Вырвав из стены, прут и отключив шипы, нажав на тот же рычажок, Карл просунул руку, в полость, которая называлась желудком оборотня, и таким образом утащил свою добычу, куда-то… за пределы крепости. Так оборвалась жизнь прекрасного Вервольфа по имени Грот, вождя клана «Третьей луны». А что до девушки, утомившись и жутко испугавшись, она отключилась на месте. Лишь через полчаса в конюшню зайдет молодой человек, заметивший её пропажу и ушедший на её поиски, найдёт Олю именно тут и отнесёт обратно в спальню, тихо обойдя друзей, которые о чем-то ругались в гостиной.
***
Лес. Тишина. Никого вокруг. Везде мрачные дубы и тьма. Лишь посреди леса, какое- то странное сооружение из колючих кустарников в виде купола. Вокруг него шныряли оборотни, примерно семь сотен. Каких там только не было: Серые, чёрные, полярные белые. Всех мастей. Здесь были и мудрые волки шаманы и совсем “молодые” и неопытные. Резиденция Великого Аскандора – вождя из вождей – находилась в самом сердце Норвегии, в лесу Люпинграв. Там же проходила и инаугурация всех вождей и шаманов локального значения. Но сегодня темой дня было убийство вождя восточно-чешских кланов Грота Сероклыка. Этого наглого, озабоченного оборотня Аскандор недолюбливал и был только рад его смерти, но все усложнилось, когда стало известно, что двоюродный племянник нынешнего главы Вампиров, Генрих, находился в том же секторе и был приписан к местным кланам Оборотней.
Вопреки сложившемуся стереотипу, Оборотни и Вампиры не враждебные расы. Но так было не всегда. Оборотни-вервольфы зародились в Древнем Риме. Первым стал братоубийца Ромул. Основав самую мощную европейскую державу Древнего мира, Ромул дал жизнь целому роду проклятых полулюдей. Отличавшиеся жестокостью и кровожадностью, его потомки были лучшими военачальниками, хитрыми политиками и мудрыми знахарями, но свет Луны открывал их истинную личину. Во время полнолуния и приступа злобы они покрывались шерстью, становились больше, отращивали клыки и когти и впадали в звериное неистовство. Им приходилось скрывать своё настоящее “Я”, Но со временем Оборотни научились превращаться по собственному желанию, но это произойдет лишь через 5 веков, после основания Рима.
Когда началось завоевание Европы на пути одних проклятых встали другие, такие же, отвергнутые светом, те, кому для поддержания жизни нужна кровь человека. Вампиры. Об их происхождении было известно только им самим, и этим делиться они не хотели ни с кем, ни при каких обстоятельствах, поэтому и предложили Оборотням на «Галльской встрече», при заключении союзного договора, выполнить любое их условие, кроме тайны их происхождения.
Найдя себе достойного противника “Кровососы” и “Волчьи отродья ”, как они любили называть друг друга, пролили немало крови на святые земли Европы. И закончилось это, когда Римляне ушли из западной и центральной части континента. Было подписано соглашение о создании “союза Проклятых”. Основными условиями было свободное проживание представителей обеих рас на всех территориях, подвластных Союзу. Поэтому дружеская беседа, застолье, похороны, даже новоселье с участием и тех и других является общепринятой нормой. Правда, противники этого союза были, но спорить с Главами никто не смел. Власть решили осуществлять “Советом Шести”: Глава Оборотней, Глава Вампиров, Верховный шаман Оборотней, Высший Алхимик Крови, Мастер Серпа(военачальник Оборотней) и Военачальник Вампиров – Черный Милитар.
Хоть и жили они вместе, но каждый командовал своей армией. Смешанных отрядов не существовало. Это было негласное правило. В нынешнем мире обе расы спокойно уживаются среди простых людей. Заклятия, эликсиры алхимиков и шаманов помогают избежать ненужных встреч с инквизиторами. Охотятся на “дичь”, только когда проголодаются, массовые беспричинные убийства с ранами от когтей и клыков привлекают внимания не только газетчиков, но и людей с эмблемой молота и креста.
Так вот они и жили…
Генрих – двоюродный племянник Охина Бласкара, того, кто носит знак отличия Клык Отца вампира, реликвия переходящая ото Главы к Главе, как Глаз Фенрира у оборотней (большая бусина жемчуга, отливающая синим перламутром). Генрих был отправлен в захолустный клан оборотней, чтоб те приучили его к природной, истинной кровожадности. Причиной такой ссылки был характер Генриха. Он был таким вампиром, каким представляют себе романтичные школьницы шестнадцати лет: стройный, высокий, с манящим взглядом, с чуть надменной обворожительной улыбкой и влюбчивый…
В этом была вся его проблема. Вампиры ценят семью, ибо не могут пренебрегать таким даром. Дело в том, что произвести потомство для кровососов – дело не из легких. Мужчина-вампир может оставить после себя с десяток маленьких упырей, при условии, что он «чистокровный» (или истинный) и избранница его относится к тому же разряду. В случае же, если в процессе участвовал простой человек, после акта зачатия вампир, будь то мужчина или женщина, теряют репродуктивные способности, правда женская особь успевает родить нечистокровного вампирёныша. Истинным ему уже не стать, но он может оставить после себя вампира второго поколения, если на пути ему встретиться такая же, как он сам - проклятая. Вампир третьего поколения считается Чистокровным. Главное отличие его – он рождается в виде летучей мыши, по размерам соответствующий обычному новорожденному человеку.
И главной проблемой Генриха, кроме отсутствия жестокости и ненависти, была страсть к людским девушкам. Отец его и Дядя не потерпели бы у себя грязнокровку в роду, поэтому и сослали непутевого наследника к волкам, чтоб те научили его уму-разуму. И получилось так, что он попал к Вождю, который был сам охотник до прелестных человеческих девушек.
-Уроды, - послышался шлепок, - не могли мне сразу доложить?!
-Прости, Прости нас, о, могучий Аскандор, - умолял рыжебородый мускулистый мужичок, потирая ударенные щёки.
-Этот кусок помета попался Инквизиции, они, скорее всего, знают теперь местоположение клана, - прорычал Аскандор. – Если погибнет любимчик Бласкара…
Он докончил, в шатер ворвался молодой паренек, лет пятнадцати с бумагой в руках и поднес её Аскандору. Тот прочитал её, нахмурился и впал в задумчивость. Присутствующие не решались прервать молчание и недоумевали, что такого в этой бумажонке.
-Значит так, - протянул Аскандор. – На наших братьев напали. Демон, который охранял автобус, на который они напали. Транспорт направился в Чистый замок, в котором и погиб Грот. Все принимает занимательный характер…
Приближенные вождя перекидывались друг с другом таинственными взглядами. В их мире такие совпадения не являются случайностью. Первым подать голос решил новоиспеченный член Совета оборотней Кронк, сероглазый блондин с длинным крючковатым носом. Славился цветом своей шерсти: серо-голубым. Среди девушек, да и женщин в возрасте такой цвет считался самым возбуждающим:
-И что с того? Будто ты сам пойдешь и во всем разберешься?
Бровь Аскандора от такой наглости дрогнула. Один взмах полупревращенной рукой и струя алой крови окропила камуфляжные куртки близсидящих. Верховный вождь облизнул свою руку и непробиваемым лицом огласил остальным:
-Милош тоже там…
Всем стало все понятно.
***
До того как Милош стал лидером одного из сильнейших людских кланов Чернокнижников он был простым польским парнем, который хотел найти себе возлюбленную и умереть с ней в один день в окружении правнуков. И он нашел свою избранницу. Звали её просто, но красиво Хельга, про таких говорили: кровь с молоком и ромом. Она была полна жизни, весела, красива. Милош был влюблен по уши до первого полнолуния…
Гуляя с ней ночью в поле, он заметил, что Хельга чем-то взволнованна, она говорила, что ей пора, но Милош не хотел слушать, думая, что обидел прекрасную деву каким-нибудь поступком. Она умоляла отпустить её и обещала все объяснить завтра, но не успела: её прекрасное лицо стало меняться, обрастать волосами, грудь впала, руки удлинились. Она стала превращаться, как только луна полностью вышла из-за горизонта. Милош что есть мочи убежал от неё обратно в деревню, к сожалению, это действо видела еще одна пара, которая добралась до дома раньше него и успела известить всех, что Милош все это время ласкался с ведьмой, которая превратилась в пса, и сам теперь одержим и хочет загрызть всех.
Поэтому навстречу Милошу шла разъяренная толпа с вилами факелами. Ему не дали произнести и слова, череп проломил летящий камень, лишь одна мысль промелькнула в его голове “Дай мне силы…”. И ему ответили.
Он раскрыл глаза и увидел вокруг себя кровь. Много крови: на земле, в озере, что лежало в тридцати шагах от него и светилось изнутри, на деревьях. Под ногами лежали кости и зола. Все односельчане были убиты, сожжены, раздроблены, порезаны, смяты. Их мучения длились вечность и еще немного. В голове Милоша всплывали ужасные картинки, крики детей, женщин, стоны стариков. Он не знал что делать, он не знал кто он теперь. Он лишь бежал, бежал вперед, не зная куда приведет его эта дорога, но он чувствовал, что надо бежать. И тут он достиг цели. Под ивой сидела Хельга и горько плакала, услышав шелест травы, она подняла голову и увидела своего возлюбленного и понеслась к нему, крича на ходу:
-Прости… Я хотела объяснить… Я люблю те…
Она не успела договорить самую дорогую фразу в её жизни. Её горло сперла невидимая петля, которая сжималась все сильнее с каждой секундой. Она бы могла отразить чары ибо вервольфы умели сопротивляться магии, но Хельга решила умереть от рук любимого. Как только она перестала дышать, Милош отпустил её и подошел к раскинувшемуся на полевых цветах телу. Ярость вновь захватила парня. Он стал сжигать тело мертвой девушки, затем охлаждать, восстанавливать пораженные участки кожи и опять наносил ей увечья различными способами, которые по ходу открывались своему хозяину.
-Ты… уничтожила мою жизнь…
Он не помнил, сколько раз разрезал и собирал обратно девушку, но последнее, что помнил было море, на берегу которого стоял человек в расшитом золотом камзоле, с белой тростью в руке. Лица его не было видно из-за треугольной шляпы. Милош уже хотел спросить его о чем-нибудь, но тот высказался первым:
-Ты знаешь кого убил? – и, не дожидаясь ответа, продолжил. – дочь очень влиятельного… человека. В ближайшем будущем он станет великим и могучим. Таким же, как ты. А пока будешь работать на нас.
-С какой это радости? - взревел Милош, услышав лишь последнюю фразу.
Незнакомец ударил тростью о песок и сердце юнца остановилось.
-Потому что у нас твоя душа…
***
-Ты будешь отомщена, Хельга, - прошептал Аскандор, вставая.
За ним поспешили встать и остальные. Они знали, что сегодня они выдвинутся в Чехию, чтобы уничтожить кровного врага их вождя. В шатре остался только Аскандор. Он снял с себя военную форму, предварительно вытащив из нагрудного кармана часы, под крышкой которой была фотография его погибшей дочери. Отложив пожитки в сундук, стоящий в углу, Аскандор стал менять форму. Перевоплощение, всегда было дело болезненным. Шерсть растет, сопровождаясь звуком трескающейся кожи. Челюсть удлинялась, наполняясь двумя рядами острейших зубов, и становилась грозным оружием.
Вождь выглядел намного лучше в виде зверя: блестящая чёрная шерсть, белоснежные острые клыки и жёлтые глаза. В них не капли жалости, а лишь злоба и жестокость. А человек… это проклятие. Аскандор после смерти Хельги всегда находился в звериной, но правило совета обязывает быть человеком. Не в прямом смысле слова. Снаружи послышался оглушающий вой, который разнёсся по всему лесу. Владыка одел серый, кожаный плащ, приготовленный заранее, и подошёл к выходу, поправляя на шее амулет. Он осмотрелся: на улице стояла толпа разъяренных оборотней в таких же плащах, ждущих приказа.
-Выдвигаемся! Никого по пути не трогать, времени нет. Да поможет нам Глаз Фенрира, - и снова разразился вой...