Маленькое уютное кафе в центре города в Художественном музее, где памятник двум братьям Васнецовым, позеленевшим от времени. В народах называемое «Метро». Почему? Не известно? Может быть из-за разношерстной публики? А может по каким-то другим причинам, мне неизвестным.
Здесь любят бывать и студенты, и люди искусства, и трэшники, и хиппи, и «продвинутые» родители с детьми, приобщающие своих чад к искусству. Место интересное и цены не кусаются. За каждым столиком, как говорится, своя свадьба.
За барной стойкой – улыбчивая полноватая буфетчица лет сорока обслуживает посетителей. Встречает кого любезно, а кого – с прохладцей, почти равнодушно. Все зависит от суммы заказа…
Вошла девушка, похожая на испуганную птицу, близоруко прищурившись, оглянулась по сторонам. Нашла. Обрадовано улыбнулась. Присоединилась к компании беззаботно-болтающих подруг. Девушка скромно одета: старые, вытертые на коленях, джинсы и какая-то нелепая вязаная кофта с вышитыми на груди крупными цветами. Обычная славянская внешность без всяких под-выпод-вертов, ничего особенно, разве что римский с горбинкой нос и задумчивый мечтательный взгляд.
Поприветствовав подруг и оценив обстановку, девушка пошла к буфету. По дороге она зацепила пару стульев и уронила свою нелепую сумку-портфель. Устранила произведенный непорядок и, немного сутулясь, как будто извиняясь за свою неловкость, встала в очередь.
-Здравствуйте,- обращаясь к буфетчице, достала из недр портфеля пачку мелких, перетянутых резинкой купюр,- мне бутылочку «Сангрии», пожалуйста, - робко попросила она.
-Здравствуйте. Что-то давно вас не видно,- в упор, рассматривая прикид и мятые деньги, небрежно бросила в ответ бармен, протирая захватанный стакан.
-Да, знаете ли - дела. Работа всякая… некогда как-то и… не получается,- как будто оправдываясь в ответ, пробормотала девушка.
Буфетчица загадочно улыбнулась и подала заказ. Как бы размышляя вслух, сказала:
-Да уж, чтоб у нас бывать почаще, деньги нужны.
Девушка покраснела, еще сильнее ссутулилась, как будто хотела стать совсем незаметной, и прошмыгнула за свой столик.
В течение часа она еще несколько раз заказывала… «Мартини» с апельсиновым соком, рассчитываясь все теми же мятыми из-под резинки денюжками, старыми и рваными. Она повеселела, стала вести себя более раскрепощено, жестикулируя рассказывать какие-то истории. И, угощая подруг, повторяя заказ за заказом, перестала смущаться. Даже плечи расправила, как будто освободилась от какого-то невидимого груза. То ли алкоголь повлиял, то ли дружеское участие и интерес со стороны подруг? В общем, девушка ожила, но тут вдруг буфетчица голосом Главнокомандующего объявила о закрытии и попросила всех собраться:
- И, в течение 15 минут покинуть помещение.
Люди допивали-доедали и послушно начали одеваться-собираться, на ходу планируя дальнейший досуг.
А «девушка с мятыми денюжками в руках» решительно подошла к барной стойке. Видимо, набравшись «смелой» воды, решила поговорить о чем-то и на прощанье спросила, заплетающимся языком:
- А Вы Шекспира читали?
- Что? Ну, что еще?!- непонимающе воззрилась на нее буфетчица.
- Да н-нет, н-ничего… П-просто у него как-то хоро-шо так н-написано в од-ной к-ниге. В одной из к-ниг, точнее,- тщательно в-выговаривая непослушным языком, продолжила беседу «смешная девчонка»,- Вы уж простите, что точно процитировать, скорее всего, не смогу, но примерно как-то так: «Не смотри, что плох кафтан, зато не пуст его карман».
Буфетчица смотрела на девушку, как будто хотела что-то ответить, но не могла найтись в словах и только хлопала накрашенными ресницами и, как рыба на суше, хватала воздух ярко-красными пухлыми губками.
-В общем, сдачи не надо!- Смешная кинула остатки своей скромной «деревянной» наличности на стойку, развернулась и пошла, к выходу, не оборачиваясь.