Тихий час. Люблю эту часть дня. Пациенты затихают в своих палатах и во всех корпусах больницы воцаряется тишина. В это время я вношу записи в истории болезней, но сегодня у меня не то настроение. За окном светит весеннее солнце и в самом воздухе витает что-то ностальгическое, философское.
Утром я обнаружил в шкафу у себя в кабинете несколько томов жизнеописания величайшего любовника всех времен – Казановы. Эти книги не попадались мне на глаза давным-давно и вот теперь привели к размышлениям о личной жизни. Мои любовные похождения едва ли вызовут у любителей пикантных подробностей такой интерес, как проделки Казановы, но я совершенно уверен, что заслужил пережитым внимание читателя.
Вот уже три года после окончания университета я работаю психиатром в психиатрической больнице, люблю свою работу, женат на восхитительной девушке и чувствую себя счастливым человеком.
Однако так было не всегда. О том, как я шел к своему успеху я и хочу рассказать.
Казанова был моим кумиром с раннего детства. Его любовные победы просто будоражили мое воображение с тех пор, как я стал интересоваться противоположным полом. У мамы в книжном шкафу я нашел «Историю моей жизни», написанную самим соблазнителем. Бабушка отлупила меня, когда застала за чтением сочинения величайшего, по ее мнению, развратника, но я все равно умудрился прочитать многотомную автобиографию знаменитого итальянца до конца.
Естественно, мне хотелось быть покорителем женских сердец, завоевать славу опытного соблазнителя. То-то будут уважать меня школьные приятели! Однако вопреки мечтам, мой первый опыт в любви нельзя назвать счастливым.
Мой отец умер когда я учился в девятом классе. Это совершенно выбило меня из колеи. Мама повторно вышла замуж, и на некоторое время я оказался заброшенным. Мысли о смерти привели меня к другим размышлениям.
«А что такое жизнь? – думал я, слоняясь где придется, вместо посещения школы. – Для чего мы существуем, если приходится умирать в расцвете сил? Имеет ли смысл наше существование вообще?»
Я чувствовал себя очень одиноким, и как всем одиноким людям мне хотелось обрести близкого человека. Бабушка очень любила меня, но была человеком довольно грубым, не располагающим к откровенным разговорам. Когда меня собрались выгнать из школы за прогулы, я понял, что смогу удержаться в ней только если меня здесь будет что-то держать. И вот я влюбился в свою одноклассницу Марианну.
Нас посадили за одну парту еще в начале учебного года, но она не хотела со мной сидеть. Гораздо больше ей нравилось соседствовать с единственным человеком в классе, который мог переносить ее характер – близорукой Лизой. Она сделала все, чтобы выжить меня с законного места.
- Что за глупое у тебя имя, Арсений? – вопрошала она, бросая на меня пренебрежительный взгляд.
- Имя как имя. – Зубоскалил я с досады. – Мне его, между прочим, родители дали.
В конце концов терпение у меня кончилось и я уступил. Мне всегда нравилась психология, в людских душах я начал копаться с юности. Первый психоанализ провел над собой и до сих пор удивляюсь эффекту, который наблюдается когда меня называют Арсением и Арсеном. Слышу «Арсений» и становлюсь мягким и застенчивым, слышу «Арсен» и в душе пробуждается бунтарь. В детстве меня все называли Арсений, и в школе учителя подали моим одноклассникам тот же пример. Поэтому я рос покладистым, неконфликтным человеком, к которому никто не относился всерьез и даже не хотел сидеть за одной партой.
Отсутствие должного мужского воспитания и вовсе превратило меня в размазню. Может быть писать об этом и не особенно приятно, но как специалист в области психологии и психиатрии я должен быть предельно честным в своих записях, иначе я бы не имел права рассчитывать на подобное со стороны больных.
Итак, я влюбился в Марианну и ходил в школу только для того, чтобы увидеть ее. Она не подозревала о моих чувствах. Слабый характер не позволил мне перебороть робость и объясниться с любимой. В школе я старался быть рядом с ней как можно дольше, но это ее не волновало.
С ранних лет Марианна, младшая дочь в семье, была окружена всеобщим вниманием и вполне серьезно считала, что Млечный Путь существует только для того, чтобы она в нем жила. Могло ли ее удивлять то, что крохотная частица Вселенной проявляла к ней интерес?
На выпускном моя первая любовь подарила мне незабываемый танец и на некоторое время исчезла из моей жизни, оставив в памяти красное платье и божественный аромат духов.
Поступление в университет заставило меня учиться за троих, поскольку, несмотря на неблестящий аттестат, я сумел благодаря эрудированности попасть на бюджетное место. Несколько книг Фрейда укрепили мое желание стать психиатром до гранитной твердости. Я бредил психоанализом и подвергал ему всех окружающих. Друзей в университете у меня было гораздо больше, чем в школе. А как у вас? Не удивлюсь, что так же. Наверное, так происходит потому, что в ВУЗе встречаются более схожие люди. Выбор профессии роднит. Чтобы прочувствовать мою мысль, представьте, как чувствует себя скрипач в обществе разговаривающих по работе гинекологов.
Я учился на втором курсе и был круглым отличником, когда Марианна позвонила мне домой. Тон беседы был доброжелательным. Мы чувствовали себя близкими друзьями, чего между нами никогда не было. Можно было только удивляться тому, куда девалась присущая моепй однокласснице импульсивность. После выпускного я звонил ей домой, приглашал погулять. Тогда Марианна была не в восторге от моего приглашения и отказалась, сославшись на то, что уже договорилась погулять с одним человеком. Вот она странная женская сущность. Они никогда не скажут, что идут на свидание с другим. Зачем расстраивать хорошего человека?
Первое проявление интереса я не воспринял должным образом. Мне было немного обидно за ее отказ двухлетней давности. Прочитанные книги сделали меня неплохим собеседником. Друзья всегда говорили мне, что общаться со мной – истинное удовольствие. Я умею говорить, не оскорбляя собеседника, из-за чего после общения в душе у собеседника остается ощущение психологического комфорта.
Марианне понравилось общение со мной и она позвонила еще раз. Мы договорились встретиться.
В тот вечер я, бедный студент, потратил в кафе, куда никогда не ходил, все деньги, отложенные на книги. Что ж, в моей жизни начинался совершенно новый этап и материальные вопросы меня как-то не очень интересовали.
Около подъезда я неожиданно захотел поцеловать ее, и одурманенный от счастья, чуть не добился желаемого.
- Ты что? – полушутя сказала Марианна, отстраняясь. – Мне пора. Пока!
Это не был решительный отказ девушки, неудовлетворенной кавалером. В ее глазах был призыв немного переждать. Я ждал её два года, поэтому теперь, когда мы встретились, её призыв, немного подождать, выглядел несколько странным для меня. Я не хотел больше ждать.
Эта моя торопливость впоследствии сыграла главную роль в нашем расставании.
Нам нравилось говорить по телефону ночи напролет и самое смешное, что никто не хотел класть трубку. Так мы лежали в своих постелях и не чувствуя расстояния встречали рассвет. Это было очень трогательно.
Испытывая легкость в общении с Марианной, я осмелел и открыл ей свои чувства слишком быстро. Я хотел, чтобы она стала моей девушкой, ведь любовь воспылала во мне с прежней силой. Когда-то мне хотелось встретиться в автобусе и как бы невзначай разговориться, а теперь возлюбленная была постоянно рядом. Мы встречались каждый день, но Марианна всякий раз отказывала мне в поцелуе. Я изнемогал от любви, а она говорила, что нужно подождать, что она не может так сразу перевести меня из разряда одноклассника в разряд любимого человека.
Это ошибка, приписывать ей слово «любимый». Марианна никогда не говорила мне о своих чувствах, ее переживания были скрыты от меня в прочный кокон, пробить который мне было не под силу.
Буду честен с самим собой и скажу, что просто пожадничал, торопя развитие событий. Я не жалел для нее ничего, но моя настойчивость погасила в любимой девушке былой душевный порыв, который, мне верится, все-таки был.
В нашем расставании виноват я. Праздник 8 марта словно для того и существует, чтобы разъединять людей. Этот день считается священным для семьи Марианны. Она всегда проводила его дома и накануне предупредила, что не собирается изменять традиции. Тогда у нас уже были проблемы во взаимоотношениях. Я поздравил ее 7 числа, а праздник отмечал в кругу друзей. Под вечер Марианна позвонила мне и сказала, что нам нужно расстаться.
- Я думала, что отмечу 8 марта в семейном кругу, а вечером мы погуляем, но я вижу, тебе там хорошо и без меня! – сурово заявила мне она.
- Хорошо, я согласен! – заявил я и положил трубку.
«Сколько эта чертовка может вить из меня веревки?! – думал я с таким негодованием, какого раньше никогда за собой не замечал. – Это переходит все границы! Она ни разу, в отличие от меня, не назвала нас парой, а требует от меня невесть что. Все мои старания впустую. Эта бестия никогда меня не любила и уже не полюбит. Есть ли смысл держаться за соломинку?»
Во мне произошли кое-какие изменения, но я уже говорил о своей слабохарактерности. Не прошло и двух дней, как от моей решимости не осталось и следа. Я проклинал первую любовь и не мог без нее. Вернуть ее стало моей ideo fix. Но что бы я ни делал, все тщетно.
Это было очень больно. Я мучился целый месяц, а когда узнал, что у Марианны появился другой, обезумел. Именно так проявляется настоящее чувство. Я не ревновал ее, а просто любил и мне было хорошо даже на расстоянии от нее. Каждый день в течение двух недель после занятий я посещал пять церквей в разных частях города, где молился о ее возвращении. Ради этого я готов был пожертвовать чем угодно, но Господь, к счастью, не внял моим мольбам.
Это был тяжелый месяц. Весна казалась отравленной страданиями молодой души. Первая любовь Казановы была счастливой и не научила великого соблазнителя, по его собственным словам, ничему. Мое же чувство было глубоко несчастно и породило впечатляющую реформацию в душе. Я стал верующим человеком, хотя и гневил Бога мыслями о несправедливости созданного Им мира.
«Любовь – это поиск», - писал в своей автобиографии стареющий фавн. Искал ли я другого чувства? Безусловно. Мне было обидно, что Марианна уже нашла мне замену, а я по-прежнему одинок, ведь спустя время я считал ее виноватой в нашем разрыве не меньше меня.
Хотя я и не просил Бога о другой возлюбленной, как о возвращении блудной Марианны. Он отозвался довольно скоро.
Как-то раз в апреле (я был одинок больше месяца) мы с другом отправились прогуляться после занятий. День был замечательный. Светило ласковое солнце, люди с величайшим удовольствием скинули теплую одежду и девушки были великолепны.
Навстречу нам шла одна из них. Она оказалась знакомой моего друга. Он был влюблен в нее мальчишкой, но будучи похожим на Казанову гораздо больше меня, не зацикливался на одном чувстве. Они разговорились и друг позвал ее гулять с нами. Нехотя, но Катя согласилась. Эта девушка казалось мне после импульсивной и своенравной Марианны такой простой и легкой по характеру, что совершенно очаровала меня. Всю дорогу она только и делала, что смеялась.
Первое время мой друг пытался вклиниваться в наш разговор и сыпать шутками, но единственный раз ему все же было суждено проиграть мне дуэль на любовном фронте. Катя была из деревни, что чувствовалось по ее поведению, но меня это поначалу не смущало.
Несмотря на то, что мне нужно было выходить гораздо позже, я вышел из автобуса на ее остановке. При этом я бросил друга, чего раньше никогда не случалось.
- Мы должны увидеться еще раз, - сказал я у подъезда.
- Обязательно увидимся, - заверила меня Катя и исчезла.
Неопытность не позволила мне подумать о том, что нужно взять хотя бы ее телефон. Но моя нерасторопность не слишком меня огорчила. Жизнь начинала сверкать новыми красками, обещая новую радость.
Оставшуюся дорогу до дома я прошел пешком. В груди томилось сладостное чувство, навевавшее романтическое настроение. Придя домой, я заперся в комнате и весь день писал стихи, думая о Кате.
Номер телефона мне раздобыл друг и я срывающимся от волнения голосом назначил Кате свидание. Наученный горьким опытом, я решил проявить экономию в ухаживании за девушкой и цветов не купил. Более того, мы бы никогда не пошли в кафе, если бы нам не встретились все тот же друг со своей девушкой. В кафе они забрасывали нас вопросами, чтобы определить насколько мы подходим друг другу. Почти всегда мы отвечали правильно о том, что нравится другому, продемонстрировав таким образом что мы удивительно подходим друг другу.
Наши отношения развивались стремительно. Я решил больше не быть размазней и начать уважать себя. Имя мое отныне было Арсен. Иначе себя я называть запрещал. Это принесло такие плоды, о которых я не смел и мечтать. Как и прежде я был немного нерешительным и первый поцелуй мне подарила Катя. После этого я осмелел. Мне во что бы то ни стало хотелось остаться у нее на ночь. Она снимала комнату у бабушки, которая часто уезжала с ночевкой на дачу.
- Эту ночь мы должны провести вместе! – говорил я возлюбленной, сгорая от желания.
- Я не могу! – трясясь от страха, отказывалась Катя. – А друг она вернется? Меня заставят съехать!
- Глупости! Выгонят – будешь жить у меня.
Моя решительность мало ее успокаивала. Эти разговоры под пышными кронами тополей принадлежали людям, не ведающим жизни.
Зарабатывать деньги у меня никогда не получалось. Читать книги я умел хорошо, а вот ворочать мешки во время летних каникул – с этим всегда были сложности. Как бы я смог содержать семью на втором курсе университета?
Прошел месяц и я ночевал у нее почти каждые выходные. Это был чудесный месяц, но по его истечении судьба снова решила доказать мне, что бесконечного счастья не бывает.
Наступила пора летних каникул и Катя уехала в деревню. Я долго стоял на перроне и не знал как быть дальше. Раньше наши отношения никогда не проверялись расстоянием.
«Преодолеем ли мы это испытание? – думал я. – Сумеем ли мы сохранить свою любовь вдали друг от друга?»
Успешному в любви человеку все время кажется, что жизнь полна соблазнов. Этим летом я занимался чтением книг и прочел столько, что уже почти готов был к государственным экзаменам по выбранной специальности. Мама считала меня лоботрясом, но мое рвение к науке ее успокаивало.
- По крайней мере будешь не последним человеком в своей профессии, если она тебе так нравится. – Говорила она, куря на кухне. – Подумать только, мой сын – врачеватель душ!
Она окидывала меня взглядом и давала деньги на новую книгу. Очевидно она думала, что такой невысокий сутулый паренек, внешне как две капли похожий на отца, может быть только психиатром. Однако я все равно безгранично ей благодарен за то, что мать не отняла у меня мечту.
Катя ей не нравилась, а та ее боялась.
Я не Высоцкий и денег на междугородние разговоры у меня не было. Чтобы как-то выйти из положения, нам пришлось писать письма. Эти листочки в клетку долго хранились у меня в ящичке, пока я не счел, что пора отрешиться от прошлого.
Если бы мне не пришло в голову отправиться к Кате в гости, Бог знает как бы сложились наши отношения. Но я поехал на день рождения ее мамы. Увы, мой приезд был опечален частыми визитами сынка одного состоятельного сельчанина. Он постоянно подъезжал к воротам Катиного дома на своем новеньком мотоцикле в надежде, что она не откажется прокатиться с таким завидным женихом. Я злился и моя девушка его прогоняла.
Встретившись с другом, я навел справки о сопернике и тут выяснилось, что он очень нравится Катиной маме. Что вы думаете мне пришлось испытать? А как вы отреагируете, если я скажу, что какой-то Рома возил мою девушку на озеро? Все было очень мило и невинно, они якобы все время были на глазах у других и Катя никоим образом себя не уронила.
Так или иначе, я уехал крайне расстроенным. Сомнения убивали во мне любовь. Казалось, ничто уже не может вернуть тех легких отношений, что были раньше.
Вернулась Катя какой-то другой, далекой.
- Наверное, я тебя все-таки люблю! – сказала она, обняв меня в сквере.
Что означали ее слова? Что изменилось в ней за лето? Об этом я узнал позднее.
Родственники нашли Кате новую квартиру. Хозяйка – тоже бабушка, часто ездила в Москву, где жила ее дочка. Это позволяло нам практически жить вместе, но Катя этого не хотела, боялась соседей. Я с непозволительной легкостью пренебрегал ради любимой встречами с друзьями. Однако однажды мы все таки пришли к одному из них. В тот день на улице было холодно, а Катя легко оделась. Понимая, что мои финансы не позволяют посидеть в теплом кафе, я позвонил своему другу и мы пришли к нему. Вообще-то он не особенно гостеприимный, но на новых людей любит произвести впечатление. Сын богатых родителей, он может позволить себе шикануть. Если бы я только мог предположить, что Катя «поведется» на его показные манеры.
Всю следующую неделю друг был со мной как-то осторожен, задавал странные вопросы о том, как складываются наши отношения с Катей.
- Не темни, давай на чистоту! – потребовал я.
- Держи, - вздохнул он и протянул мне свой сотовый.
Стройный рядок СМС принадлежал одному отправителю. Обозначен он был как-то странно: буквой и цифрой. Очевидно друг не хотел, чтобы кто-то знал отправителя. Стиль посланий был мне хорошо знаком. Мое сердце упало.
- Да, брат, она мне уже почитай неделю пишет, предлагает общаться, - признался мне друг. – Все вроде бы как невинно, но намеки она делает недвусмысленные. Я не рискнул ей звонить, отписывался, что так вести себя нехорошо, напоминал о тебе.
- А она что?
- Ты же читал. Пишет: «Что ты мне все время им тыкаешь?!»
Всё, что я узнал от друга, открыло мне глаза на Катю и вывело из равновесия, но я, взяв себя в руки, позвонил ей, и спокойно сказал, что между нами всё кончено.
- Я согласна, - с готовностью ответила она.
Меня поразил ее холодный тон. Я вспомнил как однажды она говорила о том, что скоро ей надо выходить замуж. Конечно мой друг был лучшим вариантом по сравнению со мной. Кроме ходячей энциклопедии я ничего из себя не представлял.
Крепость моего характера росла. На сей раз я не дал слабины, и не пошел кланяться в ножки предательнице, как мне пророчила мать, презиравшая меня за слабость, проявленную в отношениях с Марианной. Единственное, что я хотел – уничтожить ее.
Целый год после этого я оставался один. Весь этот год я ненавидел и искренне не мог понять почему одинок. Чтобы заглушить боль, мне хотелось окунуться в разврат подобно Казанове. Ошибочно считать, что великого авантюриста всегда влекли только разнузданные оргии. Им он предавался только когда испытывал чувство утраты подлинной любви, а таковых в его жизни было очень много. К тому же необузданный нрав требовал скрасить чем-то ожидание нового чувства.
Но несмотря на восхищение победами Казановы, я был непохож на него. Сближение с девушкой давалось мне с трудом. Я не умел видеть в каждой встречной что-то великолепное, из-за чего ее можно было полюбить.
Стремление обрести подругу сердца крепло во мне день ото дня.
«Как же так, люди находят друг друга, женятся и рожают детей, а у меня в личной жизни не видно никаких изменений» - думал я постоянно.
Надоедает любое чувство, в том числе и ненависть. С момента расставания я ни разу не видел Катю, хотя часто бывал в районе ее дома. Ее образ постепенно стерся в моей памяти. Сейчас я ловлю себя на мысли, что не помню ее лица. Все это было к лучшему.
В психологии есть методика, согласно которой для того, чтобы отрешиться от определенного чувства к человеку, нужно мысленно порвать соединяющую вас веревку. Я представил канат, тянущийся от меня к Кате и с огромным желанием разорвал его. Это принесло мне облегчение.
Снова меня потянуло в церковь. На сей раз я молился подряд Иисусу Христу, Богородице и всем святым. Просил у Них помочь мне встретиться с девушкой, которую бы я заслуживал. Большую любовь нужно заслужить чистотой своей души, поэтому я не питал несбыточных надежд насчет себя.
В преддверии получения желаемого нам всегда кажется, что оно недостижимо. Вот и я хотел умереть, лишь бы не испытывать этих невыносимых душевных мук.
После летник каникул я вышел на учебу. Наши группы изрядно перемешали, у декана было хобби изменять состав групп. Я остался без друзей, но в нашей группе после преобразования появилось много новеньких. Одной из них была Альбина. Это была мягкая и обаятельная девушка. Сначала мы просто общались, потом стали садиться вместе и нас выгоняли с лекций за разговоры.
Во время одной из пар я неожиданно почувствовал что в мою душу проникло какое-то тепло, в груди заныло.
Как и в случае с Марианной, Альбина первая позвонила мне. Ее голос срывался, она явно нервничала, хоть и пыталась это скрыть.
- Мне сейчас что-то грустно, настроения нет. – Поделилась она. – Можно когда у меня в следующий раз будет плохое настроение, мы пойдем, погуляем.
- А что, со мной можно гулять только в плохом настроении? – поинтересовался я.
Мне бы, глупому, догадаться что к чему. Вместо этого я немного разошелся. Мне порядком надоело, что друзья и знакомые считают меня удобной жилеткой, куда можно замечательно выплакаться. Но это был другой случай. Когда мы волнуемся, как правило мелем такую чепуху, которой впоследствии сами поражаемся.
Если бы я не увлекался психологией, едва ли мы с Альбиной стали дружить. Увидевшись с ней после выходных я решил взять инициативу в свои руки и смело пригласил ее на свидание. Она, казалось, этого и ждала. Я был рад, что не разочаровал ее.
Такой атаки я не проводил ни на одну из своих девушек. Сопротивляться было бесполезно. Первый поцелуй был сорван с ее губ на первой же встрече и до конца вечера к нему присовокупились еще два. Возможно мое поведение было наглым, но я рассудил, что уж если обходительность не принесла мне счастья, может быть наглость сделает это.
Никогда раньше я не думал так всерьез о женитьбе. Мне хотелось всегда быть вместе с Альбиной. Одна мысль о расставании наводила на меня ужас. Никто бы не смог отговорить меня жениться на любимой. Как правило, в жизни человека бывает три подлинных любви. Любовь – это наука и одного опыта ей явно недостаточно. Альбина в моей жизни была третьей и я не собирался продолжать поиск.
Когда мы отмечали месяц наших отношений, я неожиданно испытал желание сделать ей предложение. Мне было страшно. Было ощущение, что решается моя судьба. Я мог бы отступить и никто бы не узнал о том, что я спасовал, но мне удалось взять себя в руки. Твердым голосом без намека на дрожь я сделал Альбине предложение и потребовал немедленного ответа. В самом деле, если любишь человека, зачем раздумывать стоит ли связать с ним жизнь?
Предложение оказалось неожиданным и немного напугало мою пассию. Было видно, что она согласна, но ведь решить не так просто, как исполнить решение. Мы оба понимали, что немедленно сыграть свадьбу невозможно. Поэтому церемонию бракосочетания конгломерат двух семей назначил на лето.
С предыдущими девушками я встречался пять месяцев. Это роковой срок для моих отношений. Когда мы с Альбиной его преодолели я более не сомневался в правильности принятого решения. Для меня это был как знак свыше. На что мы будем жить после свадьбы, нас мало интересовало. Свадьба стала нашей заветной целью, которую мы совместными усилиями все же достигли.
В день бракосочетания нас подстерегало множество мелких неприятностей. Сначала свадебному кортежу повстречалась цыганка, которая что-то пробурчала себе под нос, когда молодежь отказалась выпотрошить в ее мошну свои карманы, а потом мы поссорились из-за того, что Альбина откусила больший кусок свадебного каравая.
Но настоящие проблемы начались после свадьбы. Совместная жизнь предполагает серьезный этап притирки. Первое время после свадьбы ссоры между нами возникали практически каждый день. Почему? Из-за неверного взгляда на жизнь. Вместо того, чтобы насладиться сближением после ссоры, мы разражались желчью с одной стороны и презрением с другой. Когда я собирался, чтобы уйти, Аля останавливала меня. Мы любили, но стремление изменить друг друга застилало нам глаза.
Кажется, что после свадьбы жена превращается в совершенно другого человека. Один Бог знает сколько раз я думал о расставании с Альбиной. Но к чему бы это привело? Как и миллионы ищущих, я забросил бы в пучину вселенной свою просьбу о счастье, и принялся ждать ответа в виде обретения желаемого. Как урод, которому все не в угоду, я мог бы прожить так всю жизнь, получая и отказываясь от полученного. Так прожил свою жизнь Казанова. Разница между нами заключается в том, что он был авантюристом, а я к этому не склонен. Его похождения для меня наглядный пример того, что в любви человеку может невероятно везти всю жизнь, но испытать подлинное счастье можно лишь сделав однажды окончательный выбор. Несчастье существует лишь для того, чтобы мы острее чувствовали как счастливы. И мы должны благодарить небеса за то, что они дают нам возможность время от времени чувствовать себя несчастными. Исчезни завтра страдание и люди утратят радость.
Мы никогда не будем счастливы абсолютно, пока кто-нибудь еще будет огорчаться.
Жена пыталась стать главой семьи. Каким же мужиком я бы был, если бы позволил ей это? Естественно я противился этому как мог. Однако при этом от меня совершенно ускользало, что почти все домашние дела лежат на ее хрупких плечах, что я мот и грамотно распоряжаться семейным бюджетом умеет только она, и что в бытовых вопросах супруга намного мудрее меня.
После очередного скандала Аля повела себя в несвойственной себе манере. Вместо того, чтобы выказать мне свое презрение и назвать меня склочником, она предложила мне вести себя как подобает главе семьи. Совершенно спокойно мы обсудили что значит быть главой семейства. Став им, я тут же признал, что для такой роли я слишком занятой человек и возблагодарил Господа за именно такую жену. С тех пор ссор по поводу лидерства у нас не возникало. Каждый человек рождается с определенной задачей и должен концентрировать всю свою энергию на ее выполнении. Пусть кто-то называет меня подкаблучником, это меня не задевает, поскольку я научился трезво смотреть на вещи.
Уже прошло около пяти лет со свадьбы. Я обожаю жену за то, что она безропотно несет на себе бремя семейных забот и как могу, помогаю ей. Раньше я терпеть не мог работу по дому, а теперь делаю ее с удовольствием, думая о том, что Але не придется тратить на это свое время. Работая по дому, я хочу, чтобы она этого не заметила, хотя еще ни разу мои труды не ускользали от ее глаз.
Я люблю Алю тем сильнее, чем больше думаю о ней хорошо. Только мы сами в силах сделать себя счастливыми. Для подлинного счастья человеку достаточно считать себя счастливым, потому что наша жизнь есть то, что мы воображаем о ней.
В «Истории моей жизни» Казанова дал множество весьма интересных определений любви, но лично мне больше всего нравится собственное. Оно пришло мне в голову, когда мы с женой однажды гуляли в парке, держась за руки.
«Любовь – это чувство восхищения, когда ты, забывая о себе, постоянно возвращаешься к мыслям о ней» - подумал я с твердым намерением прожить с Алей всю жизнь, испытывая радость от того, что я прозрел и мне не придется как Казанове умереть одиноким.