****
От взрыва БТР тряхнуло так, что казалось, машина расколется надвое. Серега больно ударился головой. Перед глазами поплыли разноцветные круги, а из-под шлема противно липко и горячо потекла кровь. Командир с силой ткнул его в спину:
-Быстро в укрытие, пока духи не опомнились.
Серега почти на ощупь выбрался из люка БТР, и пока не осела пыль от взрыва, на четвереньках пополз в сторону спасительных скал. Колонна машин стала. То тут, то там раздавались взрывы. Моджахеды методично с высоты расстреливали технику и людей. Серега забившись в расщелину между камней, находился в относительной безопасности. Оружие он от страха забыл в машине. И теперь только в отчаянном бессилии сжимал руки в кулаки. Он видел, как его командир со смешной фамилией Шквиря успел выбраться из люка, но путь к скалам преградил шквальный огонь противника. Он отстреливался из-за горящей машины и орал как полоумный всего два слова: «Не выла-азь!» Серега считал своего командира почти стариком. К нему и обращались все только уважительно Степаныч. А Степаныч был всего на четыре года старше самого Сергея. К разбитой головной машине, за которой отстреливался Шквиря, приближались духи. Наконец, его автомат замолчал. Серега увидел, как Степаныч взял в руки гранату и выдернул кольцо.
- Степа-ан…!!!
Серега открыл глаза. Сколько лет прошло, а ему все снится первый бой. Потом в каких только переделках не пришлось побывать, а этот бой снится каждый раз. Наверное, кричал во сне? Да вроде нет. В комнате тихо. По потолку ползет муха. Залетела в дом зараза. Серега стал следить за ней взглядом, чтобы не думать о сне. То ли ленивая, то ли дурная эта муха. Ну и хорошо, хоть не достает своим жужжанием. Наконец муха сорвалась с места и, сделав круг над кроватью, опустилась на книжную полку над столом. На полке рядком стоят Сережкины конспекты еще с института. Чего их мать не повыбрасывает? Какие-то детальки, моторчики, инструменты еще со времен, когда он бегал в модельный кружок при школе. В углу на полке лежит граната. Она не боевая. Так, сувенир… Зачем он ее притащил после дембеля, Серега и сам не знает. На память, наверное. Уж лучше бы не вспоминать этого. Ради шутки матери строго настрого тогда запретил трогать. Мать до сих пор боится ее. Как начинает убираться на полке, гранату не трогает. Поэтому граната покрыта толстым слоем пыли. Серега опять вспомнил свой сон. Отвернулся. Рядом спокойно сопит Верка. На улице уже рассвело. Слышно, как мать возится в сарае. Наверное, уже закончила утреннюю дойку. Сейчас погонит корову в стадо. Пока ее не будет, надо Верку разбудить и домой отправить огородами. Хотя и так все всё знают. В селе разве что скроешь. Серега покосился на спящую женщину. Верка лежала, закинув полную руку на подушку. Губы немного приоткрылись. У нее дочь уже почти невеста, а она все мотается по ночам на свидания. Талдычит «люблю», а алкаша своего не бросает. Жалеет. Ну, это ее дело.
Захотелось курить. В доме курить не принято, а на дворе мать. Начнет коситься, да понимающе вздыхать. Раньше все доставала разговорами о внуках, да о невестке. А с кем для нее внуков заводить? С Веркой что ли? Теперь все молчит. Только вздыхает или сопит сердито в зависимости от настроения. Лучше пусть ругает. Хуже нет, когда жалеть начинает.
Нет, курить очень хочется. Серега тихонько поднялся, и как был в трусах, вышел на крыльцо, закурил. Мать насыпала корм птице.
- Поднялся, сынок? Что так рано. Пойди, поспи еще.
- Не хочу, - Сергей щурился от солнечного света после прохладного полусумрака в доме.
Мать осталась довольна ответом сына. Не нравилась ей эта ночная гостья. Разве ж это по-людски, когда тайком, да еще при муже-то. Вон и бабы у магазина уже во всю языками чешут. И чего это Сережка у нее мягкий такой. Другой бы уже давно прогнал эту… А он жалеет что ли? А может, приворожила его чем. Сколько девчат незамужних. А эта прицепилась, как болячка.
- Сынок, вчера тетку Таню видела у сельмаге. Сказывала, Мишаня обещался приехать. Который раз обещает, а мать проведать все некогда.
Серега затянулся и молча кивнул.
- Говорит, теперь ей сын телефон подарил, мобильный называется, в кармане носить можно. – Продолжала мать. – Звонит аж с городу. Сообщает, когда они с Леночкой приедут. Вот бы мне такой.
- Тебе-то зачем? – улыбнулся сын. – Я то не в городе, а с тобой живу.
- Как зачем? – всплеснула мать руками. – А вот пойду в магазин или еще куда. А тут тебе позвонить надо. У тебя ж есть телефон, а у меня нету. А так, буду звонить, чтоб знать, где ты.
- Ну, нет, спасибо. Звонить она собралась. Так и скажи, что перед подругами похвастать захотела.
- Ну а чем мы хуже, сынок.
- Ладно, куплю тебе. Только свой номер тебе не дам, а то задолбишь меня своими звонками. Вот с теткой Таней и перезванивайся.
Серега докурил сигарету, бросил окурок в мусорное ведро и пошел в дом.
- Задолбишь… Краля твоя только никого не задалбывает.- заворчала под нос себе мать. В личные дела сына она уже давно не встревала. Потом вздохнула и погнала корову в стадо.
- Мать ушла? – встретила Верка Сергея вопросом. Она сидела на кровати уже одетая и расчесывала волосы. – Серенький, иди ко мне.
- Давай не копайся. Сейчас мать вернется.
- А вот возьму и останусь здесь. Что тогда? – засмеялась Верка.
- Оставайся… - пожал плечами Серега – Только алкаша своего не забудь с собой забрать. Ты ж без него не можешь.
- А ты что ли, женишься на мне? Женишься на мне? – стала допытывать Верка.
- Еще чего.
- Вот и не трогай моего алкаша. Ясно? А я женщина свободная. Захочу - приду, захочу - другого заведу.
- Да ладно тебе. Завелась. Чего от меня хочешь?
- Ничего. Проводишь меня? – Верка постаралась успокоиться.
- Куда я денусь. Дай одеться только. Мне уже на работу собираться пора.
- Оде-еться ему надо. По собственному огороду в трусах стесняешься пройти?
Серега быстро надел спортивные штаны:
- Ну что, готова?
Они вышли во двор.
Верка жила на соседней улице. Пол села нужно обойти, чтобы попасть к ней домой. А если огородами, то совсем рядом. Через три двора – и она на своем участке. И опять же не мозолить лишний раз всем глаза. Тут по молодой кукурузе добежит, никто и не заметит.
Когда-то с Веркой Серега учился в одном классе. После школы Серега поступил в институт, а Верка умотала в ближайший городок. Чем она там занималась: училась или работала, никто не знает. Вернулась домой только через два года с маленькой дочкой. Еще через год вышла замуж за вернувшегося из армии Николая. Тот уже тогда серьезно прикладывался к бутылке. Вот и понесло Верку по селу в поисках женского счастья, пока не прибило к Серегиному порогу.
- Сереженька! – Верка повернулась к нему и обвила своими руками его шею.
- Иди уже. Опять на работу опоздаешь.
- Ничего. Обождут. Пенсии сегодня все одно нет.
Верка работала на почте. Поскольку была единственной сотрудницей, а стало быть, и начальницей сама себе, то и устанавливала рабочее расписание в соответствии со своими личными интересами.
- Прошлый раз баба Мотя пол дня тебя ждала внуку в армию открытку отправить.
- Ну и ничего страшного не случилось. Больно нужна ему ее открытка. А я женщина молодая. Могут у меня быть дела?
- Сильно деловая ты, Верка. Толку только никакого…
Верка прервала его жарким поцелуем. Прижалась к нему.
- Иди уже, - отстранил он ее.
- Вечером по-другому встречал. Ладно, пойду я.
Верка повернулась и зашагала по едва угадываемой тропинке в кукурузе.
Серега постоял немного, пока не стихли Веркины шаги. Жалко ее. Тянет на свою небольшую зарплату и дочь-школьницу, и мужа-алкаша. Как только выкручивается? Серега помогает ей немного. А что. Заработок у него на станции техобслуживания небольшой, но стабильный. И опять же пенсия у матери. Им с матерью много не надо. Серега вдруг поймал себя на мысли: вот он жалеет Верку, Верка жалеет мужа, мать жалеет его. Все кругом жалеют друг друга, а счастья никому нет. Что за жизнь? Сергей сплюнул, повернулся к дому и вдруг услышал тихий голос:
- Здравствуйте…
Из-за кустов крыжовника торчала голова соседской девчонки Оксанки.
- О-па, Ксюха! Ты чего тут делаешь? Подсматриваешь?
- Крыжовник ем.
- Любишь крыжовник? – хмыкнул Сергей.
- Люблю…
- Как же. Ни свет, ни заря крыжовничку отведать захотелось.
- Я корову в стадо гоняла…
- А мать где?
- Она уже неделю как в районе, в больнице лежит.
- А я-то думаю, что это ее давно не видно. Так ты с отцом, стало быть, хозяйство ведешь? Ну, привет ему передавай. Пусть заходит в гости.
Сергей, было, направился в дом, но Оксана окликнула его:
- Дядя Сережа…
- Чего тебе, пуговица?
- Вы это…как его… - она видно никак не могла собраться с духом. Потом подняла свои огромные глаза, и не мигая, выпалила:
- Вы не встречайтесь с Веркой. Плохая она. Не добрая.
- Чего-о? – Сергей повернулся к ней. – Еще ты меня жизни учить будешь? Вот сейчас за нос тебя схвачу, чтобы не совала его, куда не следует.
Оксанка хлопнула своими ресницами и вдруг заплакала.
- Ну, ты чего? – Сергей растерялся. Он никак не ожидал такой реакции и совсем не знал что делать. Он осторожно обошел, кусты крыжовника и приблизился к плачущей девушке.
- Ну, не плачь. Чего ты? Не хотел я… – Сергей погладил ее по плечу. Кожа девушки была мягкая и прохладная. Слова вдруг куда-то подевались. Сергей только сейчас заметил, что Оксанка-то стала уже совсем взрослой. Это ж она в этом году школу окончила, вспомнил он. Вот время бежит. А он и не заметил, когда она из шустрой девчушки превратилась в настоящую красавицу. С этой Веркой все на свете пропустил.
- Не плачь, – повторил он и хотел обнять ее, но вдруг оробел. Рука сама застыла в воздухе. Эх, скинуть бы сейчас лет десять. Закрутил бы с Оксанкой такую любовь, что и не снилась. Куда там Верке до нее. Сергей вздохнул:
- Ну, все. Успокоилась? Беги, пуговица, домой. А то на работу из-за тебя опоздаю.
Оксанка упорхнула, как будто ее и не было. Сергей вспомнил, как давным-давно, когда он только пришел из армии, Оксанка еще в школу не ходила. Она прибегала к ним во двор, залазила к нему на колени, обнимала его худенькими ручонками и спрашивала: «Дядя Сережа, когда ты женишься?» А он подбрасывал ее вверх и смеялся: «А я тебя, Ксюха подожду, пока ты вырастишь». Вот и выросла. Серега опять плюнул: «Вот жизнь!» и отправился собираться на работу.
****
Вечером дома его ждал сюрприз. Вернувшись с работы на старенькой шестерке, Серега увидел около своего двора новый «Nissan».
«Не иначе, как Мишка из города прикатился. Что-то на него не похоже. Наверное, дела какие-то появились здесь. Ух ты! Даже Ленка с ним. Ну, видать, дела серьезные.» - думал Сергей, заходя во двор.
- Ну, привет, друг! Давно не был в наших краях. Когда приехал?
Друзья обнялись.
- Ой, а Мишенька прямо только перед твоим приходом подъехал, - засуетилась мать. – Леночка присаживайтесь.
Она поставила табурет и вытерла его сидение тряпкой. Ленка брезгливо покосилась на предложенный стул. Мать заметила ее взгляд и метнулась в дом. Вынесла чистое полотенце и застелила им сиденье. Ленка уселась на самый краешек.
Серега глянул на нее и, который раз в душе поблагодарил своего друга за то, что тот в свое время увел у него невесту. До армии они встречались с Ленкой. Та даже сопли пускала у него на проводах. Ждать обещалась. Он, естественно, верил ей, как последний дурак. А его лучший друг Мишка по собственной инициативе взял на себя обязательство присматривать за ней. Михаила в армию не взяли из-за неожиданно образовавшегося плоскостопия. В тот момент Мишка был полностью поглощен своим физическим недугом. В связи с этим перечитал кучу всякой медицинской литературы. На проводах проявлял удивительную осведомленность в вопросах ортопедии и даже пытался демонстрировать гостям свои негодные к строевой службе стопы. Потом уже, когда угроза быть призванным в армию миновала, он как-то резко забыл о плоскостопии и полностью переключил свое внимание на Ленку. Через год они поженились и уехали в тот самый город, откуда к тому времени уже вернулась Верка с ребенком. Там Мишка с Ленкой начали торговать, чем попало на рынке. Пока Серега топтал солдатскими ботинками пыль афганских дорог, Мишаня разворачивал свой бизнес. Теперь у него было несколько магазинов и ресторан. Ну а то, что Ленку в жены взял, так за то ему низкий поклон. Хоть что-то доброе людям сделал. Для Сереги лучше век в холостяках ходить, чем с такой выдрой жить.
- Мишка, а ты что-то растолстел. Живот вон появился. Чего это Ленка за тобой не следит.
- Да ей некогда. По салонам мотается или по заграницам. – махнул рукой Михаил. – Она в Турции чаще бывает, чем дома на кухне.
- У него обмен веществ нарушен, - вставила Ленка.
- Кто ж его нарушил, Мишаня? Жизнь что ли тяжелая?
-Ладно, ты тоже не помолодел. Вон все виски белые. А, между прочим, ты еще не женат.
- Ну не всем же так везет, как тебе.
- Идите вечерять. Я стол уже накрыла на веранде. – Позвала мать.
- Да мы не голодные, - попытался отказаться Михаил.
Серега хлопнул его по плечу:
- Пошли по стопочке выпьем за встречу.
Ленка фыркнула
- Я на диете.
- Леночка, золотце, да какая ж диета? – запричитала мать. – Ты и так вон, какая худющая. Одни глазищи остались.
- Ничего вы, тетя Маша, не понимаете. Так сейчас модно.
- Не понимаю я эту моду. Как нарядятся! Пупки голые повыставляют! Срам!
- Да ладно, тебе, мам! – прервал ее Сергей. – Ленка, а ты не выделывайся. Пошли, компанию нам составишь. А то без женщины, сама понимаешь, ни есть, ни жить нельзя никак.
Ленка важно задрала в голову и с достоинством прошествовала в дом.
- На порожках не растянись, королева. У меня там, на третьей ступеньке доска качается.
«Вот, деревня! - подумала Ленка. – Таких в приличное общество пускать нельзя. Им лишь бы водки нажираться, песни горланить, да морды друг другу бить. А нормальное поведение цивилизованных людей им не понятно».
На столе стояла молодая картошка, посыпанная мелко нарезанным укропом, тоненькими кусочками розоватое сало, малосольные огурчики, вареная колбаса из сельмага. Ленка скривила губы: «Да, креветок здесь не подадут».
Выпили по рюмочке. Мишка довольно крякнул и потянулся за малосольным огурчиком.
- Ох, тетя Маша, огурчики у вас всегда отменные были. Хоть нормальной пищи поесть. Надоели эти лобстеры, да фрикасе.
- Накладывай себе картошечки, Мишенька. Кушай вволю, сладкий.
- Мам, да не суетись. Не производит он впечатление изголодавшегося. Ну, ты, Мишаня, скажу прямо, удивил меня своим визитом. Сколько ж мы с тобой не виделись?
- Да дела все, Серега. Некогда в гору глянуть.
- Бедный. И как это ты в своем плотном графике нашел время для старого друга? Или дело какое есть?
- Не без этого.
Сергей хмыкнул. Мишка остался Мишкой. Уже, какой-то интерес здесь себе нашел.
- А ты все так же работаешь на станции техобслуживания в районе? – спросил Мишка, поддев вилкой сразу три кусочка сала.
- Ну а где ж еще.
- А поближе к городу не хочешь перебраться? Устроился бы в крупный автосервис. Ремонтировал бы иномарки. Там неплохие деньги можно заработать. Это тебе не гайки «Москвичам» заворачивать.
- Автосервис – это хорошо. Только кто ж меня туда возьмет? – Серега все не мог понять, к чему клонит его приятель.
- Ну, я могу посодействовать. Давай выпьем что ли.
Друзья чокнулись.
- А я серьезно, - продолжил Мишка. – Давай переходи в город на работу.
- Миш, да ты что. 130 км до города. Да у меня моя шестерка сдохнет, пока туда доедет. Мотаться каждый день в такую даль. А тут 20 минут и я на работе.
- Вот, Серега, не можешь ты себе жизнь организовать. Зачем мотаться. Продаешь дом, в поселке городского типа покупаешь квартиру. 10 минут до города чистого времени. Поверь, я добра хочу тебе.
- Мишаня, отвали со своими идеями. На черта мне эта головная боль. Дом продавать… Да кто его купит?
- Не бойся, купят. Найдутся покупатели.
- Что-то ты темнишь, друг. Давай выкладывай все.
Мишка почесал затылок. Лицо стало трогательно наивным как всегда, когда у него наклевывалась какая-нибудь удачная сделка. Мишка решил открыть карты.
- Понимаешь, Серега, надумал я дачу себе построить для отдыха. В городе, сам понимаешь, не отдохнешь. Каждый раз заграницу не поедешь. А с солидными людьми хочется на природе побывать.
- Да, проблема. А вы сюда приезжайте. У нас здесь природы хоть отбавляй.
- Вот и я говорю. Ну, в селе тоже не вариант. Соседство не важное. То старуха в развалюхе, то алкашня какая-нибудь. Будут лазить перед глазами…
- Природу загораживать, - вставил Сергей.
- Ага. – Не заметил иронии Мишка. - А ваш дом на краю села находится. Речка рядом. Лес. Помнишь, как мы рыбу удили в детстве? Никто лишний тут не шляется. Одним словом, заповедная зона.
- Мы тут прикинули с Мишей, - встряла Ленка. – Вашу хибару снесем. А на самом берегу коттедж построим. Участок приличным забором обнесем. Договоримся с правлением, чтобы часть реки перегородить. Сделать заводь.
Сергей помрачнел:
- Реку тоже забором обнесешь?
Мишка одернул супругу. Не спеши.
- Ну, так, что друг, по рукам?
- Знаешь, что, друг… - медленно с расстановкой произнес Сергей. То ли от выпитого алкоголя, то ли от вдруг охватившей его злости на своего друга детства, он никак не мог подобрать слова. Если бы можно было бы просто молча двинуть ему в морду, в его отвисшие покрытые заграничным загаром, щеки. Сергей медленно поднял глаза…
- Добрый вечер! – раздалось с порога.
- Оксаночка! – заулыбалась мать. – Проходи, золотце. Как мама? Болеет еще?
- В среду обещали выписать, теть Маш. Я не вовремя? Вы ужинаете.
- Тебе чего?
- У меня дверь в коровнике упала. А отца дома нет. Поздно будет. Я хотела дядь Сережу попросить помочь, а у вас гости.
- Гости уже собираются, - встал Сергей. Кровь ударила в лицо, голос предательски охрип. Он старался не смотреть на девушку, что бы не выдать тех чувств, которые неожиданно проснулись в нем несколько часов назад.
– Мам, проводи дорогих гостей, а я пойду соседям помогу.
Он, не прощаясь, быстрыми шагами направился на улицу, боясь не справиться с соблазном поколотить Мишаню. Оксана едва поспевала за ним.
- Ну, где твоя дверь? Чего это она у вас падает?
- Не знаю. Мы с мамой говорили, да отцу некогда поправить ее.
- Петли подтянуть надо. Разболтались. Тащи инструмент.
Минут через 10 Сергей закончил работу. На дворе совсем стемнело.
- Ну все, хозяйка. Готово!
- Дядя Сережа, хотите квасу?
- Давай, пуговица. И побольше.
Оксанка принесла в ковшике прохладный напиток.
- Ты чего меня дядей зовешь? Я что, старый такой?
Оксана смутилась:
- Не-ет, не старый. Просто я привыкла так…
- Ну раз привыкла, валяй, - и чтобы сменить тему спросил – Отец когда вернется?
Глаза Оксанки настороженно блеснули. Она неуверенно пожала плечами:
- Не знаю.
Он стоял близко к ней. Очень близко. Так, что слышал ее теплое дыхание, которое перемешивалось с вечерним запахом летних трав.
Захотелось взять ее лицо в свои ладони и покрыть поцелуями каждый сантиметр.
Сергей глубоко вздохнул. Опустил руки. Уходить совсем не хотелось. Так бы и простоял с ней до утра.
- Я пошел?
Девушка молчала.
- Я пошел.
Тишина. Странная она какая-то, мелькнуло в голове. Почему-то от этой странности становилось спокойно и легко на душе.
«Хватит на сегодня эмоций, - решил Сергей. – А то и в самом деле башню снесет»
Возвращаясь домой на своем «Nissan»-е, супруги молчали. Наконец, Ленка не выдержала:
- Знаешь, почему Сергей не хочет тебе уступать?
- Почему?
- Простить тебе не может, что ты меня у него увел.
- Да брось! Это давние дела. Кто их помнит.
- Не скажи! Заметил, как он глаза на меня весь вечер пялил?
- Что-то не заметил.
- Куда тебе! Никогда ничего не видишь. А у меня глаз наметан. Я вашего брата хорошо знаю. Для мужчин первая любовь на всю жизнь остается.
- Неужели?
- Тебе этого не понять, потому что я с тобой. А Сергей до сих пор по мне страдает. Видел, как он покраснел, когда соседская девчонка прибежала? Засмущался весь. Тоже нашел перед кем стесняться.
- Может, к нему перейдешь жить?
- Я тебя умоляю! Только не ревнуй, пожалуйста. Кто он, а кто я?
- Скорее, кто я! – поправил ее Михаил.
****
Сергей в задумчивости сидел на ступеньках крыльца. По всему выходило, что дружбе их пришел конец. А была ли она, эта дружба? Мишка с его врожденной предприимчивостью, всегда мог извлечь выгоду из их приятельских отношений.
В школе постоянно Сергею доставалось. А Мишку хвалили и ставили всем в пример. Даже, если вместе что-нибудь вытворяли, Мишане всегда удавалось выйти сухим из воды.
- Сереньки-и-ий, я пришла - раздался тихий голос Верки. – Соскучился?
Сергей вздрогнул:
- Ну, ты прямо как из-под земли нарисовалась. Я и не слышал, как ты подошла.
- А я за столько времени научилась маскироваться перед противником.
- Это мать что ли противник?
- Ну-у, не только. Соседи тоже.
- А-а…
Говорить не хотелось. Мешали мысли о недавнем разговоре с Мишкой. Верка расценила его молчание по-своему, обняла его.
- Заждался, мой Серенький?
- Думал ты сегодня не придешь.
- Пока своего уложила в сенях. Теперь до утра не проснется. Дочка с подружками в клуб ушла. Как только стемнело, я сразу к тебе.
- Могла бы не торопиться.
- Я не поняла. Ты не рад?
- Меня, Вера, радость сейчас просто переполняет. Давай, наверное, отменим нашу сегодняшнюю встречу. Да и… все последующие тоже. Ни к чему все это. Ни тебе, ни мне не надо.
- Что-о? Ты что меня бросить решил?
Серега молча пожал плечами.
- Па-адумаешь! – разозлилась Верка. – Да я сама тебя собиралась бросить. На черта ты мне сдался. Я таких, как ты пятерых найду. За мной вон зоотехник наш ухаживает.
- Ну и хорошо.
- Хорошо тебе? Наверное, другую уже присмотрел? Помоложе? Что угадала?
- Думай, что хочешь.
- А что тут думать. Небось, на Оксанку глаз положил? Да она тебе в дочери годится. Ты ж старый для нее. Видела я, как она пялилась на нас из кустов сегодня утром.
Тут уже вспылил Сергей:
- Как видела? Видела и продолжала липнуть ко мне? Ну, ты, Верка, без мозгов совсем.
- А что такого. Оксанка не маленькая уже. Сейчас молодежь, знаешь какая развитая. Не то, что мы были. А ты попробуй с ней. Она еще тебя удивит.
- Знаешь что? Если сейчас рот не закроешь, двину тебя. Так и знай! Лучше проваливай!
Верка, наученная своим мужем, не стала дожидаться, пока Сергей приведет в исполнение свою угрозу. Тихий-тихий, а кто его знает: возьмет и звезданет. Но последнее слово Верка все-таки оставила за собой, отойдя на всякий случай на безопасное расстояние, крикнула, подведя, таким образом, итог многолетней «love story» сельского масштаба:
- Кобель!
А Сергей испытал облегчение, ощутив, что сбросил с плеч давний груз чужих проблем.
****
Матери строго-настрого запретил разговаривать с Мишкой о продаже дома.
- Смотри, заявится Мишаня насчет дома, не разговаривай с ним. Поняла?
- Поняла, сынок. Только как же мне не разговаривать? Сколько лет знаю его. Вы же вместе росли.
- Теперь выросли. Говорю тебе, этот торгаш и не таких, как ты убалтывал. Так что молчи.
- А я и молчу, сынок. Который год молчу. Как отца не стало, так и молчу. Слово тебе поперек не говорю. Про дом молчи, про Верку молчи… - мать поняла, что представился случай высказаться на наболевшую тему. - Мне вон бабы проходу не дают. Зуиха сказывала, жениться ты собрался. А мать родная ничего не знает. Ты когда со мною в последний раз разговаривал? Нравится тебе Верка? Ну, так женись на ней, да и живите, как люди. Может, еще внуков дождусь.
Сергей смутился. И в самом деле, в последнее время их диалог ограничивался двумя фразами: «Ма, я пошел.» и «Что поесть?»
- Да никто мне не нравится. А Верка сюда больше ходить не будет.
- Как это не будет? Это что ж мы ей не подходим? Куда ей-то перебирать?
- Тебе не угодишь. Ходит – плохо. Не ходит – тоже плохо.
- Да я не говорю, что плохо, - спохватилась мать. – Не будет ходить, и, слава Богу! И не нужна она нам. Кабы не она, уже давно бы женился. Ничего, мы хорошую девушку сосватаем.
- Мам, ну хватит тебе…
Но мать уже трудно было остановить. Как уж ей хотелось выговориться перед сыном.
- Сережа, а вот чем Люська Воронина плохая. Институт окончила.
- Не институт, а педучилище, - вздохнул Сергей. Видно это надолго.
- Нехай так. Культурная девушка. Учительницей в школе работает и по возрасту тебе подходит. – Не унималась мать. - Или вон, к Зуихе племянница приехала из города. Ничего такая. Модная вся. Дюже модная я бы сказала. Ну, ничего. Если ее одеть нормально, может она и красивая будет. А, сынок?
Сынок решил, что пора прекращать этот разговор, иначе мать сейчас пойдет перечислять всех засидевшихся в девках невест района. Он резко встал.
- Мам, я на Ксюхе решил жениться.
Женщина застыла с открытым ртом. Придя немного в себя, севшим от волнения голосом сказала:
- Сыно-очек, что ж тебя в крайности-то кидает. То Верка, то Ксюха. Да она ж старая для тебя и пропьет все.
- Кто?
Тут до Сергея дошло, что мать имеет в виду доярку Ксению Конопатую – местную пьяницу, работающую на МТФ. Та занималась в жизни двумя вещами: беспробудно пила и рожала на удивление всем здоровых детей не известно от кого. Из-за детей ее и не увольняли. Жалели.
- Ну, ты мать даешь! – расхохотался он.
- Ну а я больше и не знаю никого. Разве что соседка Оксанка… - мать осеклась, увидев, как посерьезнел ее сын.
- И думать мне не моги! Понял? Дите она еще. Только посмей мне! Что я матери ее скажу? - И вздохнула – Горе ты мое.
- Да я и не думаю. Так, пошутил.
На этом разговор прекратился.
****
Три недели Мишка не подавал о себе никаких вестей. Сергей уже начал забывать этот разговор. И злость прошла. Мало ли что случается между друзьями. Натура у Мишки такая. Выгоду во всем стремиться найти. Наверное, поэтому и стал успешным бизнесменом. Мишаня – бизнесмен. Смешно! Если б еще человеком остался при этом, совсем хорошо было бы.
- Шабаш, Серега! На сегодня довольно. – Начальник заглянул в помещение, где работал Сергей, прервав его мысли.
- Что так рано, Палыч?
- Мне сегодня надо дома пораньше быть. Жене обещал. Работы особой нет. Так что, Серега, езжай домой. Отдыхай!
Ну и хорошо, можно дома что-нибудь сделать. Может быть, даже успеет сегодня у курей сетку новую натянуть. Еще осенью купили. Валяется по сей день в сарае.
Уже подъезжая к дому и увидев Мишкину иномарку, Серега почему то встревожился. Он буквально вбежал во двор. Из дома выходили Мишаня с супругой, какой-то лысый хмырь в очках, а следом шла мать, утирая глаза платком.
Не глядя на непрошенных гостей, Сергей обратился к матери:
- Что тут происходит?
- Сыночек, вот Мишенька приехал и нотариуса даже привез с собой. Уговорил меня дом ему продать. Хорошие деньги дал. Говорит, в городе на квартиру не хватит, в поселке можно будет что-нибудь на них подыскать.
- Я говорил тебе, Мишаня, не лезть со своими идеями сюда? Ты не понял?
Мишаня разозлился.
- А ты если сам не понимаешь, так людей умных послушай. Мать у тебя пожилая уже, сил у нее нет, даже за хлебом в такую даль по селу ходить. И скорая долго сюда едет, вдруг если что.
- Этот дом мой отец строил.
Мать всхлипнула.
- Ну и что! Тут хозяйка твоя мать. Она и решает. А твое дело помалкивать. - Мишка смерил его жестким взглядом. Речь стала четкой и отрывистой. – Я и так хорошую цену вам дал. Пока будут готовиться документы, поищите себе жилье. И не задерживайтесь здесь надолго. Я человек деловой, и у меня нет времени с вами валандаться. Уяснил?
Серега кинулся в дом. «Убью, гада!» На кухне схватил нож. Потом бросил его в угол. Мать, почувствовав неладное, пошла за ним:
- Сынок, не бери грех на душу. Пусть едут. Проживем как-нибудь.
- Мы как-нибудь должны, а они будут, как хозяева жить?
Сергей бросился в свою комнату. Что делать? Нельзя так просто отпускать этого Мишаню. Ноги сами привели его к полке, где пылилась граната. Он схватил ее и выскочил во двор.
Мишаню догнал уже у самой машины.
- Ну что, друг, по рукам то не ударили?
Тот скривил губы в усмешке: «Что одумался?» а вслух произнес
- Ни к чему эти ритуалы.
- По рукам? – не успокаивался Сергей. – Ради нашей дружбы?
- Миша, мы опаздываем. Чего ты с ним разговариваешь. Этому голодранцу все равно ничего не объяснишь. Дом наш. – Крикнула из машины Ленка.
Голос у Сергея сел и он только с трудом выдавил, глядя пристально в глаза своему недавнему другу:
-Ну?
Мишка хотел было развернуться и плюнуть на всю эту сцену расставания, но вдруг в его глазах мелькнуло что-то похожее на совесть. Этот кусочек совести был таким маленьким, что не мог изменить предприимчивости натуры его владельца, а тем более заставить его вернуть документы на дом. Но что то происходило в душе Мишани. Не мог он вот так в один момент перечеркнуть годы их дружбы. Он нехотя поднял руку и протянул ее Сергею. И в тот же момент Сергей сжал ее со всей силы, вставив между ладонями гранату, а свободной рукой выдернул кольцо. Мишка испугано затрясся, ощутив холодный металл:
- Т-ты что? Сдурел?
- Документы быстро вернул матери, - скомандовал Сергей.
- Миша, сколько можно прощаться? - Противным голосом проговорила Ленка. Из машины она видела только то, что ее муж никак не может расстаться со своим бывшим приятелем.
- Документы…- повторил Сергей.
Мишка стал задыхаться, а с виска потекла струйка пота прямо на трясущиеся щеки. Его зашатало. Он открывал и закрывал рот. Пытаясь произнести хоть слово.
-Учти, - предупредил Серега, - хлопнешься в обморок, взлетим на воздух оба.
- Ты…, ты террорист, - фальцетом произнес, наконец, Мишка. Он облизнул пересохшие полные губы. – По тебе тюрьма плачет. Я засажу тебя, понял?
- Только после того, как тебя соберут по кускам с улицы. Договорились?
Чувствуя, что силы действительно его покидают, Мишка взвизгнул:
- Лена! Лена-а.
- Ну что еще, - раздраженно высунулась та из машины.
- Отдай документы, - Мишка икнул, - тете Маше.
- Еще чего! Ты что, ополоумел?
- Делай, как я сказал, дура!
Никогда муж не разговаривал с нею в подобном тоне. Скорее интуитивно до нее дошло, что происходит что-то страшное. Слишком уж затянулось их прощание. Волна страха накрыла и ее. Она судорожно стала доставать документы на дом, договор из папки нотариуса. Наконец выбралась из машины и пошлепала к крыльцу, где стояла мать Сергея.
- Мам, верни им деньги! – крикнул Сергей
Тетя Маша достала сверток и протянула его Ленке:
- Вот! Тут все до копеечки. Пересчитайте.
-Пересчитаем, - дрожащим от злости и страха голосом проговорила Ленка. Она поспешила опять в машину.
Как только Серега убедился, что документы находятся у матери, он разжал руку. Мишка вскрикнул.
- Не боись, игрушка это. Держи на память. Мне ни к чему уже.
- Я… в суд… на тебя…подам, урод! – постепенно Мишаня приходил в себя. Со злостью забросил муляж гранаты в лопухи.
- Валяй! А здесь, что бы я больше тебя не видел.
Подняв клубы пыли, «Nissan» скрылся за поворотом улицы.
Руки дрожали. Сергей сел на лавку у калитки и, чтобы унять дрожь, уперся руками в край скамейки. В голове шумело. Он низко опустил голову, стараясь ни о чем сейчас не думать.
Неожиданно подошла Оксана. Она тихонько села рядом с ним. Немного посидела молча. Потом робко положила свою ладонь на руку Сергею и, забыв свое привычное обращение на «вы», сказала:
- Ты все правильно сделал, Сережа.
- Что?
- Ты все правильно сделал, - повторила она.
- Не понял, - Сергей поднял голову. - Ксюха, да откуда тебе-то знать, что правильно, а что нет.
-Знаю…
Оксана замолчала. Они посидели какое-то время молча. Сергей встал:
- Сигареты в доме оставил. Пойду, покурю. А ты ступай домой. Поздно уже.
- Знаю я..., поэтому и люблю тебя, – вдруг услышал он.
- Что…? Что ты сейчас сказала?
Второй раз произнести это Оксанка не решалась.
Сергей осторожно взял ее за руки. Тоненькие пальчики задрожали в его ладонях, а потом успокоились, напомнив ему ощущения детства, когда они ловили бабочек. Насекомые замирали в детских ладошках. И вместе с ними замирали детские сердца, словно держали в руках чье-то хрупкое счастье. Ладошки Оксаны напомнили ему крылья бабочки. Он боялся сжать их сильнее, чтобы не повредить, и боялся ослабить руки, чтобы не упустить свое нежданное счастье.
- Ксюшенька, пуговица моя золотая! – тихо проговорил он. - Я… Я для тебя… хочешь… весь двор крыжовником засажу? Ты же любишь крыжовник? Любишь? Скажи!
- Я очень люблю крыжовник… и тебя. – Выдохнула она.
«Вот, дура старая, чего ж я тут на веранде стою? Сериал то уже давно начался» - подумала мать, и, улыбаясь, пошла в дом.