Из записок капризули. Имя моё бабушка...

Мейлута
               
                Внуку моему Артёмке посвящается,
                моему счастью и чуду жизни   


«Ба, а ты про меня и для меня когда-нибудь и что-нибудь напишешь?». – «Напишу». - Вот и пишу.

Как-то, гламурненько улыбаясь, на кривеньких и нетвердых ножках пришло ко мне счастье. Но, бросив косой взгляд, скривилось и ушло.
«Правильно, уходи!», -  подумалось. – «Мне не нужно такого. Господи, пошли  что-нибудь получше, пусть не сейчас, я подожду».

Прошло время. И ко мне пришло такое Счастье-чудо, за которое до сих пор благодарю Бога - сероглазое и смешливое с весёленькими и редкими солнышками-конопушками на лице. Оно -
… смешно морщит нос, когда задумывается...
… с открытой и обаятельной улыбкой…
… c заразительным смехом…
… лёгкое и безмятежное,  с хорошим и добрым характером... чуткое и трогательное...
… и удивляет своей наблюдательностью...

И не нужно мне никакого другого счастья – это мой маленький внук и самый важный подарок в жизни по имени Тёмка.

Помню первую встречу с ним, когда, закрыв глаза и прижимая к себе тёплое  тельце, жадно обнюхивала малыша, вдыхая и вдыхая этот неповторимый детский запах. Наблюдала, как из малюсенького и зовущего комочка вырастает человечек со своим характером. 

Первая боль, первая царапка кошки, первое слово, первые шажки, первый класс... Как много первого! Принципы и привычки появятся потом, позже.
 
У него свой маленький и огромный  бесхитростный мир, в который пускает пока всех: и гномов Фырка и Ауку,  колдунью Белую Ручку и фей сказочника Григория; и минипута Артура; и  девочку Сашу, что подарила валентинку и сидит рядом за партой;  и того паука, что недавно наблюдал на улице да и многое другое. Есть у нас и наши общие секреты, но о них мы не скажем никому…

Страшно и любопытно знать, что в Артёмке заложены все те гены, которые содержат потомственную информацию, какой колоссальной силой и энергией они, гены, обладают. Теперь он  несёт ответственность за переданное  ему это  наследство, собранное скрупулезно нашими  пра-пра… по крупице и веками для меня, моих детей, его и будущего. Вот и  мой внук теперь в нашей цепочке…

И очень важно, чтобы не порвалась эта хрупкая нить-паутиночка-цепочка, чтобы не прекратился наш род человеческий.

У меня от радости все немеет внутри, когда я слышу этот басок: «Ба, меня привезли!». Это мой внук стоит на пороге дома и начинает выкладывать все свои жизненно важные новости-вопросы. Они сыплются из него как из рога изобилия: «Почему «Страна ОЗ», почему Бонька опять ждёт котят, а у паука опять муха – он их, что есть, что ли?.. а почему, …., а как…».
Сейчас этих  «почемучек» поменьше. Появились книги, и вместе с ними - другие, более серьёзные.

Как-то возник диалог:
- Когда ты покупаешь спички, я всегда из коробки одну ломаю.
- Зачем?
- А вдруг она волшебная?
- А если бы так, какое желание ты загадаешь?
- Попрошу тысячу таких коробков волшебных спичек. (Пауза). И тогда буду желать.
-Хм…!

А желает он многого, при этом комментируя: «Много мороженого (родители много не позволяют – горло заболит); журнала с карточками человека-паука (страшный, но любимый); чтобы бабушка всегда была весёлая (бывает, что плачет и гладит по волосам); чтобы увидеть деда во сне (я так по нему скучаю!); купить маленького хомячка (ба, мы с тобой откроем бизнес – хомячиную ферму и будем дарить всем хомячков); любимую рыбку (я назову её сомик Кимми)...». 
Самое яркое и нетерпеливое желание и каждый раз неизменное (ба, ты скоро?) – пойти с бабушкой в детский театр, погулять в любимом парке или попить чаю в кафе «Леди Мармелад». Да мало ли интересных вещей и мест в жизни! А еще большее желание, ну, конечно же – Макдональдс. Но это уже – бабушкин бонус.

Собираюсь его фотографировать, а он приходит из школы с синяком: «Мне кто-то его сделал, ба, я не виноват!».

Я всё больше похожа на курицу, у которой цыплята плавают, а я бегаю по берегу и кудахчу: «Не ходи по лужам в зимних сапогах; не пущу одного в соседний двор; отойди от этой собаки, у тебя есть своя во дворе..,  не.., нет.., не нужно…)».
Он приносит со двора железяки, палки, патроны, играет в пробки, меняется карточками  человека-паука и пахнет по всему дому дымом от костра, который вечером жёг с мальчишками, да и куртка пахнёт соляркой – залез куда-то (это в семь лет и в нашем-то мегаполисе, и где нашёл???). И карманы вечно набиты мальчишескими сокровищами, как же без них.

Когда  я прочитала Тёмке свой рассказ, посвящённый его отцу «Уж. Детство сына», -  слёзы потоком полились из глаз: «Ба, ну перепиши про ужа, пожалуйста! Я не хочу, чтобы он умирал! Он же должен в лес уползти, ну, пожалуйста!». Ему еще непонятно, что это жизнь.

И как-то ещё прошептал так, по секрету: «А как мама с папой познакомились, расскажи!».

А потом звонок на мобильник. Эта страшная травма.  И опять тягучие светофоры... Это уже было в моей жизни…
Операционная. Туда нельзя. Там уже четвёртый час спасают жизнь моему внуку.
Всё равнодушно-безжизненное и белое-белое – стены, панели, потолок, пол. Ну почему же нельзя покрасить всё в зелёный цвет – цвет жизни, почему?
И ещё одна белая дверь с кодовым звонком – реанимация. Тоже молчаливая. Оттуда звонок может быть только один…
И извечной материнской молитвой прошу у Господа: «Господи! Пожалуйста, прости меня за всё и не оставь меня, не порви эту паутинку-ниточку-цепочку. Забери у меня самое дорогое – Жизнь, поменяй мою на его, отдай ему, только сделай так, чтобы улыбнулся жизни ещё и ещё! Чтобы жил! Сделай так, чтобы все было хорошо, ты же всё можешь, Боже!».

Тридцать семь часов не жизни – ожидания.
Тридцать семь часов невидящих глаз.
Тридцать  семь часов, когда тело – струна, тронь и зазвенит от боли и плача, когда прячу глаза, полные слёз, от участливых сотрудников. Они-то понимают, что мне сейчас не до работы и сопереживают, боясь нечаянно тронуть эту струну.
Тридцать семь часов страха за беспомощную и маленькую, пахнущую радостью и молоком, жизнь…
Тридцать семь часов молитвы…

И самое дорогое по сотовому: «Бабушка, я так тебя люблю! Я скучаю по тебе, придёшь?».
Это как раз то, что даёт смысл и силы  жить и быть счастливой.

За этот слабый голос, полный такой любви, за эту узкую ладошку абсолютного доверия, вложенную в мою руку, огромно-серые глаза и веснушчатый кнопку-нос я отдам всё в жизни.
Прошепчу ему на ушко: «Расти, мой малыш! Когда ты ещё подрастёшь, я научу тебя улыбаться людям на их сердитые взгляды, научу быть совершенно неконфликтным к миру, а держать слово мужчины тебя научит отец. У меня есть прекрасное намерение - видеть тебя  человеком здоровым, сильным и преуспевающим во всех сферах жизни. Остальное возьмёшь от  родителей, и даст жизнь».
Пройдёт время и знаю, что когда меня не будет, я буду всегда с ним рядом, чтобы оберегать его. Буду следить за его делами и жизнью. Буду всегда вместе с ним.

У меня много имён, но одно мне очень привлекательно и дорого. Тёмка называет меня -  бабушка.


апрель, 2009