«Все это было столь органично моему ожиданию…, что просто слилось в душевный молчаливый трепет, в проглоченные слезы…, когда ты точно знаешь, что вот эти семь минут, впечатанных в бледное небо готической Барселоны, отныне и навсегда станут потаенным талисманом твоей единственной…, не самой удачной, не самой прекрасной жизни…»
Дина Рубина
Мы любим тебя, Барселона!
Эти слова можно произносить хором, как клятву, во все времена. Хрустальный голос Лорки отражается в патинированном зеркале хрипотцой Хуана Марсе, а люди со всего света продолжают стекаться на площадь Каталонии, к началу всех начал, слиянию старого с новым, туда, где во все стороны расходятся лучи щедрой энергетики главного города побережья.
Вот и мы стоим на закольцованном автобусами пятачке, среди по-хозяйски расшагивающих голубей, и ноги сами узнают направление движения, поскольку чувствуют: идти надо вниз, к морю. Гид напоминает нам на прощание, что всеми благами цивилизации вполне можно воспользоваться в громоздком здании El Corte Ingles*, и отпускает подопечных туристов – нет, не на все, и не на четыре: люди сразу же встраиваются в бурное русло Ramblas** и текут вниз, словно легкие кораблики весной. Мы же берем чуть левее и устремляемся по Portal de l Angel в самое сердце города, к римскому селению Барсино, известному сегодня как Barri Gotic, Готический квартал. И путь наш лежит через Кафедральный собор.
Лестница, задающая параметры, обновленное лицо-фасад невероятной для готики ширины, пульсирующий свет витражей в просторном нефе, El Crist de Lepant, Христос Лепанто в знаменитой изящной позе, геральдические рыцарские знаки на старинных деревянных креслах, расцветка каталонского, древнейшего, как говорят, флага в Европе на саркофаге первого графа – эклектика и оригинальность Барселоны уместны даже в храме.
Портал Св.Эулалии выводит нас к «гусиному» клуатру; дочь в восхищении и от кружева светотени, и от фонтана, одетого в изумрудный мох, и, разумеется, от задумчиво-взъерошенного гусака, косящего за ней сквозь решетку и раскрывающего в нетерпении свой игрушечно-лаковый клюв. В причудливом чередовании пальм и архитектурных готических силуэтов белые гуси кажутся ей немыслимо сказочными существами, сродни неведомой «птице счастья», отдыхавшей во дворе московской школы: окрас утки-огаря и тонкие ножки болотного кулика. Краткий миг – удивления, восторга, а счастье уже вспорхнуло, и – возможна ли новая встреча?
Гуси в клуатре, кстати, более чем земные, у них есть и грязный прудик, и домики-квартиры, и драка-обед по расписанию, но очарованная девочка ничего этого не замечает и долго общается с непричесанным гусиным предводителем…
Хрестоматийное фото под псевдоготической ажурной аркой-балконом, у грубых и прекрасных, четко вылепленных каменных стен, возведенных на «римском слое» и дышащих истинным средневековьем; и – вниз, по Bisbe, чуть петляя, мимо полутемных запыленных лавочек с приветливо скучающими вьетнамцами и арабами, к дворцу Женералитат, к символу, неожиданно породнившему Москву и Барселону, с копьем и змием, как и полагается, и, за угол – к солнечному сплетению квартала – на площадь Сан-Жауме, пустынную, сдержанную, прибранную. Дальше – едва выпутавшись из клубка еврейского квартала – в район Мерсе, переводить дух в крошечной «шоколаднице» за ароматным кофе и пончиками практически у самой Богоматери Милостивой, искренне посвящая ей свои исключительно пешие подвиги, как футболисты «Барсы» - победы и кубки.
Попрощавшись с Богородицей Мерсе, идем к тому, кто одновременно и путь новый покажет, и независимость каталонскую. У Monument a Colom***, вероятно, неожиданно для великого Колумба, непочтительно разворачиваемся к нему спиной, совсем как он, дружище, к самой Испании, и идем вверх, против течения Рамблы. В путешествии к истоку, где ждет заветный источник, есть свое очарование – ты будто бы бредешь вверх по ручью, и тебя обдает сверкающими струями-снопами и тысячами разноцветных брызг экспрессивный, бурлящий поток. Порой сбивающий с пути в буквальном смысле слова.
О, Санта Моника****, цыганская и простолюдная, устье Рамблы, первый в Барселоне театр и скромная приходская церковь, восковые чудеса и местная русалочка…
О, Капучинс****, где от усеянной диковинными грибами крыши дворца Гуэль на Nou de la Rambla отвлекали сначала Зеленое Насекомое, Голубая Фея и Грустный Карабинер, безупречно бронзовый, больше всех других живых скульптур поразивший не воображение, но сердце, и начисто опустошивший карманы мелочи (мы расстались с ней добровольно!); затем – ансамбль уютной и гармоничной Королевской площади: фонтан Трех граций, тенистые галереи, столики…
О, Сан-Жузеп**** и два его джокера: рынок Бокерия и театр Лисеу, и круг Миро, объединивший хлеб и зрелища… А еще – цветы и птицы…
О, Эстудис****, мы обогнули тебя по del Carme, и поэтому сумели впечатлиться стрельчатыми арками госпиталя Санта- Креу, но позже вернулись и сверили часы у дворца вице- королевы.
О, Каналетас****! Мы не сумели испить из твоего волшебного фонтанчика, согласно поверью, дающего новую возможность увидеть Барселону: мы мчали на площадь Каталонии, опаздывая к автобусу. Но мы все-таки вернемся, Рамбла, чтобы побыть с тобой вновь, чтобы пройти этот путь с самого начала…
*универмаг-космополит
**главный променад города, знаменитый бульвар
***памятник Христофору Колумбу
****пять отрезков Рамблы