Вообще говоря, так говорили, но, говорят, говорят и сегодня, и уж точно так говорили перед Перестройкой, и где только так ни говорили на бескрайних просторах зелёной зоны России... По крайней мере, достоверно известно, что именно так говорили в затерявшейся в тайге деревушке Вшивцево, от столицы удалённой всего на каких-то восемьсот километров. Путь к цивилизации из этого, не самого глухого уголка, пролегал тогда, да и ныне лежит, через сельцо Притыкино, что на Северных Увалах – малоизвестных кому горах, отделяющих холодные беломорские воды от рек, текущих в тёплые края. Впрочем, ведь, ничего особенного-то и не говорили, правда, опять же, смотря как на всё это посмотреть. Судите сами.
С приходом весны старейший в речистой породе куколёнков Кузьма с неделю ходил задумчивым: не вовремя собрался жениться третий сын его младшего брата - свадьбу надо было срочно играть, пока снег не сошёл, иначе гостей и до сенокоса не собрать будет: то дороги развезёт, то реки из берегов выйдут. И вот, как-то после очередного утреннего стакана жаркого самоварного чая, выпитого с маленьким кусочком отщипнутого сахара, не спеша, с громким удовольствием, наконец, изрёк долгожданное: «К свадьбе, однако, вина надо будет купить». Осмотрел своё немалочисленное семейство и, остановив взгляд на рано осиротевшем, не служившем ещё племяннике, добавил: «Ну, коли так, Микола, ты бы сбегал в село да разузнал, осталось ли чего в лавке с последнего-то завоза, али уж, всё поди, вербованные в холода-то повыпивали. Ну! Одна нога здесь, - вторая там!».
Жених пулей вылетел из-за потемневшего от времени толстенного стола, за которым только что так неожиданно просто решилась его судьба. Лыжи как коньки заскользили по утопающей в солнечных лучах бриллиантовой ленте Ветлуги. «Только бы осталось, только бы осталось…» качало сердце кровь в такт с дьявольской силой пробивающих наст наконечников…
Один Бог знает как, но уже к обеденному самовару Николай притащил с собой два ящика водки:
- Дядя Кузьма, белое вино здесь! Завтра приволоку и красное! Маруська, говорит, ящик какого-то «Адама» для своих всю зиму на полатях берегла, чтоб не замёрзло; говорит - по большому блату в райцентре достала; с Люськой, говорит, открыли на 8е Марта бутылку – вкусно-ти-ща и расслабляет как-то так томно и ласково, не враз, как белое, - сроду такого не пробовала.
- Ну, Миколка, везёт тебе с бабами, точно, видать, в нашу породу пошёл…
Маврушка, чаю – безоговорочно! Свадьба на носу, а ты тут всё вошкаешься. Давай, вон, хоть частушки что ли сочиняй, карга старая, раз ни хрена больше не можешь. Да, придумай что-нибудь эдакое про Адама-то и гляди мне, чтоб весело было! Вино-то, видать, и в правду красное, раз девок-то так растревожило. Людмилка-то, ведь, в городах бывала, должно быть знает толк…
*******
Ну, до чего же скуп на характеристики богатый русский язык в устах таёжных.
Но какие же они уёмистые - всего-то три слога, а сколько в них заключено:
Белое – и всё понятно,
Красное – и всё сказано.