Из книги "Музыкант и художник", 2008
Посвящается художнику Николаю Дронникову (Париж)
1
Город вымер,
но вот художник
взмахнул кистью
и радуга
взошла над Парижем,
но почему-то
она не сверкала.
А он торопился ее запечатлеть -
все цвета,
похожие на мысли новобрачных.
2
В твоем рисунке
перепутались прошлое и настоящее,
но это ничего не значит,
ведь у них есть
души фонарей.
Фонари не спят ночами
и не требуют
за это благодарности.
3
На самом деле жизнь -
короче мгновения,
но ее можно продлить,
прикасаясь к перу и бумаге
дождевой нитью,
записанной второпях.
И лишь тогда
получается рисунок
для вечности.
4
Дня густое эхо
осталось в рисунке,
который не спит
два десятиилетия подряд.
Он кричит:
- Ничего не поделаешь...
Так мне и надо!
5
Катакомбы Парижа
созданы клошарами,
наряженными шутами
в сказках Шварца,
но почему-то у всех
трагические лица.
Но сами-то они
считают,
что живут весело.
6
Самое страшное -
ощутить в толпе
свое одиночество,
помноженное на отчаянье.
И не знать, что существует
выход.
7
У Николая
фантазия и действительность
разыгрывают одно действо.
Кто виноват?
Интуиция.
Он об этом не думает -
просто сочиняет
строчки - линии -
от начальной точки
до самого горизонта.
8
Художник - мгновению:
"Ты уходишь
вместе с листопадом
по дороге,
замкнутой как круг,
и лицо твое
уносит ветер
в сторону осеннего заката..."
9
Язык Парижа
и язык Москвы
перемешал ты
на своем мольберте,
где догорают все твои мазки,
как звезды на рассвете.
10
Предавали
и дураки, и умные,
но больней всего
собственное предательство
онемевшей души.
Но это бывает
один раз на десятилетие.
11
Жизнь складывалась
из радостей и обид.
Последних было больше,
но душа жила
паредвкушением света.
И вот он - лампада луны.
Маленькая,
но сколько в ней света!
12
Нет ничего страшнее
смерти друга,
продолжающего себя
числить в живых.
Только бы с ним
не столкнуться
лицом к лицу.
Только бы разминуться в городе
и эпохе!
13
На самом деле на холсте
проступает кровь
зловещим пятном,
но чтобы это увидеть
надо иметь
глаза ребенка -
такие же, как у тебя.
2002
Париж