Дифирамб

Вячеслав Разуваев
      Из бесчисленного множества работ о вине, редкая начинается с понятия о нём как таковом. Порою даже в винодельческих справочниках нет места для винной дефиниции.  То ли это никому не нужно, то ли авторы думают, что их неправильно поймут, но, скорее всего, давать определение тому, о чём, вроде бы, все и так знают, часто просто не приходит в голову.  Тем не менее, каждый  в процессе погружения в вино, волей-неволей, открывает для себя и других очередную грань этого удивительного напитка, который, в зависимости от глубины сближения  с ним и подготовки испытателя, из чисто опьяняющего способен превратиться и в пищу, и в лекарство, и в усладу и в фантастическое существо с дивными очертаниями невидимых тёплых форм...  С удалением же от вожделённого объекта ум, лишённый чувственного питания, остывает, и в холодном рассудке, на пепелище потухшего вулкана страстей, балом начинает править порядок. Из всех картинных впечатлений память субъективно отбирает и раскладывает по уголкам главное, самое важное, что может пригодиться в дальнейшем. Модель эта получается у всех разной, поскольку бесконечно разнообразная Природа и людей наделила неодинаковым её восприятием, - отсюда и многоликость божественного дитя, особенно ярко проявляющаяся в творческой среде.
        Одной из первых, дошедших до наших дней дефиниций вина, является определение Иона хиосского – греческого поэта, жившего ещё в пятом веке до новой эры: злое дитя, старик молодой, властелин добронравный, гордость внушающий нам, шумный заступник любви. Оно вскрывает противоречивость божественного напитка и результат его воздействия на человеческий организм.
       В обычной жизни люди воспринимают вино как подбадривающий, придающий храбрость и силу алкогольный напиток, символизирующий приятное общение, дружбу, веселье, праздник, радость и отождествляемый с кровью Господней ("Сие есть кровь моя"),  то есть почти всегда как нечто позитивное, включающее божественную благодать, в отличие от крепких алкогольных напитков, нередко ассоциирующихся с сильным опьянением со всеми его негативными последствиями.
     Подлинным певцом вина предстал перед  всем цивилизованным человечеством величайший астроном XI века, известный учёный в области математики, медицины и философии Омар Хайам. Его четверостишия (рубаи), вероятно, возникали мимоходом между массой дел, как отражение состояния души, но именно они для нас потомков составляют главное наследие «царя философов Востока и Запада». Какие же грани приоткрыл древнейший из напитков великому мудрецу, гуманисту и жизнелюбу?
Это, прежде всего, непреходящие ценности: «любовь», «жизнь», «источник жизни», «источник счастья», «души родник», «пища души», «крылья влюблённых», «веселье», «кровь мира» и «бессмертье». Это и  лекарство, нередко фантастическое: «эликсир», «души израненной бальзам», «исцеление мук, любви», «утоление слезам», «целебный бальзам» и  «противоядье» (от превратностей мира). И друг и враг: «наш друг», «веры враг», «ислама враг» и «кровь врага». И просто «прозрачный рубин», «ливень слёз» и «горечь». И, наконец, почти технологические определения: «кровь лозы виноградной», «виноградный сок хмельной», «гроздий сок огневой», «гроздей чистый сок», «кровь грозди», «багряной грозди кровь», «живой хмельной огонь», «живой жар», «живая пламенная кровь безгрешной дочери лозы».
   Омар Хайам упомянул о вине свыше двухсот раз, то есть почти в каждом втором рубаи. Давая ему характеристики, он, по существу, основал язык вина с полусотенным словарным запасом.
   В бессмертных поэтических творениях А.С.Пушкина вину уделено ещё большее внимание. Несмотря на некоторую уступку Хайяму в отношении количества упоминаний слова «вино», наш поэт многократно превзошёл его в объёмах винных описаний, отразив далеко ушедшую вперёд технику и технологию виноделия и культуру потребления спиртных напитков.
   Уже в простейших (однословных) определениях вино у Пушкина представляется природным отражением изящества и красоты: лёгкое, славное, чистое, прозрачное, светлое, златое, золотое, румяное, красное, багряное, порядочное, благородное, душистое, густое, заморское, пенистое, искромётное, жданное, воспетое, благоразумное, благословенное, поэтическое…  блещет, сверкает, струится, поёт… Но оно бывает и пенным, кипящим, багровым, огнём,  пьяным, зелёным, поддельным… шипит, кипит, брызжет… С ним можно беседовать, пировать, любить, лечить, и поминать…
   Поэт различает вино по стране: венгерское (2 упоминания), кипрское (2), молдавское (1); региону: Бордо (3), Шабли (1), Мозель (1), Мадера (1), бургундское (1), шампанское (6), цимлянское (3); месту происхождения: Кло-д-Вужо (1), Сен-Пере (1), Лафит (4), Аи (7); фирме-производителю: Вдова Клико (2), Моет  (1); отделяя от пива (12), мёда (11), пунша (7), рома (7), водки (4), грога (2), горелки (1), арака (1) и портера (1).  Столь же скрупулёзно он распределяет напитки по чашам (90 раз), бокалам (30), стаканам (27) рюмкам (14), кружкам (12), фиалам (12), ковшам (3) и даже черепам (4) и казачьим шапкам (1); хранит в бутылках (27), бочках (11), сосудах (5), бутылях (2), кувшинах (2), штофах (2), амфорах (1), фляжках (1) и козьих мехах (1). На десятке чёртовых дюжин пиров поэту помогают наливать (30)  и пить (120) продукт из винограда (13) вино (170) Вакх (40) с Бахусом (6), сдерживая пьянство (25) и похмелье (15)…
    Винная тематика красной нитью прошла по многим пушкинским поэтическим произведениям, отразившись в названиях двенадцати из них: «Пирующие студенты», «Вода и вино», «Погреб», «Заздравный кубок», «Фиал Анакреона», «Торжество Вакха», «Весёлый пир», «Виноград», «Вакхическая песня», «Вино», «Пир Петра Первого», «Пир во время чумы» и в первых строчках двадцати пяти стихотворений: «Безумных лет угасшее веселье…», «Бог весёлый винограда…», «Будь подобен полной чаше…», «Что смолкнул веселия глас…», «Весёлый вечер в жизни нашей…»,  «Я люблю вечерний пир…», «В кругу семей, в пирах счастливых…», «Помнишь ли, мой брат по чаше…», «В печальной праздности я лиру забывал…», «Прости, счастливый сын пиров…»,  «В часы забав иль праздной скуки…», «Вчера был день разлуки шумной…», «Вчера за чашей пуншевою…», «Давайте пить и веселиться…», «Что дружба? Лёгкий пыл похмелья…», «Кубок янтарный полон давно…», «Пью за здравие Мери…», «Пьяной горечью Фалерна…», «Что же сухо в чаше дно?...», «Что же? будет ли вино?...», «Сват Иван, как пить мы станем…», «Откуда чудный шум, неистовые клики?...», «Чем чаще празднует Лицей…», «Чистый лоснится пол, стеклянные чаши блистают…», «Юноша! скромно пируй, и шумную Вакхову влагу…».
    Певец вина трепетно относился к его дефиниции. Именно он сделал краткий литературный перевод стихотворения «Вино» Иона хиосского и оставил после себя краткое, но достаточно ёмкое определение - «осенней стужи друг». В трёх обращённых к вину словах поэту удалось одухотворить его, тонко выразив через многообразие дружеских отношений и согревающий эффект, и подъём настроения, и избавление от одиночества…, а любимым временем года показать своё истинное отношение к нему, зрелость собеседника, его внешнюю красоту и внутреннее богатство, столь необходимые человеку на склоне лет…
   Известные коллекционеры бахусовского фольклора и лирики, отец и сын Акчурины, на рубеже тысячелетий собрали воедино сливки винной культуры всех времён и народов в «Чаше мудрости о винограде и вине», приметно пополнив мировое наследие собственным видением божественного дитя: «божественное живое создание», «священный и благородный дар неба», «древнейшее достояние цивилизации», «лекарство высокого значения», «благое и собирательное звено» и «категория многоплановая, нравственная и социально противоречивая».  В «Чаше…» оказалось немало и других возвышенных винных дефиниций, которые после тщательного отбора «по каплям», слитые вместе дают пространственно-временное представление о вине народной мудрости и лучших представителей созидательного авангарда человечества.
Начало начал  (Молдавская пословица: «Еда – тщеславие, вино – начало начал»).
Пробный камень (Авиценна: «Вино – пробный камень, добро и зло происходят от него»).
Бессмертной природы творенье. Творение Богово (Лирика вагантов: «Вакх – бессмертной природы творенье возвращает незрячему зренье, и способно творение Богово сделать юношей старца убогого»).
Напиток самого Бога (Апокрифическое сказание: «Так и вино, напиток самого Бога, было похищено, благодаря козням сатаны и любопытству Евы…»).
Напиток (нектар) богов (Латинская пословица: «Вино – напиток (нектар) богов»).
Предмет производства (Д.И.Менделеев: «Виноградные вина составляют предмет производства столь большого значения и ценности, что его преследуют все тёплые страны…»).
Прекрасный реактив (В.С.Соловьёв: «Вино – прекрасный реактив: в нём обнаруживается весь человек: кто скот, тот в вине станет совершенной скотиной, а кто человек – тот в вине станет ангелом»).
Самый здоровый и гигиенический напиток (Л.Пастер: «Вино может быть рассматриваемо с полным правом, как самый здоровый и гигиенический напиток»).
Красноречивый и богатый солнечный напиток (П.А.Павленко: «…красноречивый и богатый солнечный напиток, веселящий сердце, врачующий недомогания и оставляющий о себе долгое воспоминание прелестной необходимости, подобно цветущему растению»).
Пища (Л.Пастер: «Вино – это пища»).
Молоко стариков (Аристофан: Вино – это молоко стариков).
Духовная отрада пищи (Французская пословица: «Вино – духовная отрада пищи, мясо – материальная услада пищи»).
Цветы (И.В.Ильинский «Замечательно, когда виноделие близко к искусству, а вина, созданные человеком – цветы по чистоте, аромату и неподдельной солнечности»).
Дух празднеств. Король напитков (Немецкая пословица: «Вино – дух празднеств, вино - король напитков»).
Зеркало ума. Подкрепление.Лекарство. Богатство (Сербо-хорватские пословицы: «Вино – зеркало ума. Вино для здорового – подкрепление, для больного – лекарство, для хозяина – богатство»).
Лекарство против горя и уныния. Лекарство от кручины (Древнегреческие пословицы: «Вино из всех лекарств – лекарство против горя и уныния. Лекарство от кручины – вино»).
Лекарство для старого. Яд – для молодого (Венгерская пословица: «Вино – лекарство для старого, яд – для молодого»).
Предатель. Лучшее средство развязать язык  (Арабские пословицы: «Вино – предатель. Вино – лучшее средство развязать язык»).
Собрат веселья и светлой радости (Сафрон Бурлака: «Вино – родной собрат веселья и светлой радости людской»).
Враг пьяницы. Друг умеренного. Противоядие. Яд (Авиценна: «Вино - враг пьяницы – оно же друг умеренного. Чуть-чуть его – противоядие, а много – яд»).
Виноградное сусло, которому брожение придаёт силу (Плиний: Вино – это ни что иное, как виноградное сусло, которому брожение придаёт силу»).
     Невозможно устоять от соблазна продолжить перечень дефиниций:

                Вино – эликсир многоликий,
                Сотканный с солнечных нитей,
                Миров гармония в тиши
                И жизни смысла мысль –
                Познание души,
                Посланье вечности в века,
                Любовь и Вера в Человека.
                Вино – пересеченье сфер
                Деяний и творений,
                Где каждый – Человек и Гений…