В свое время для оправдание тяжелых поражений Советской армии в первый год войны была выдвинута идея о том, что Германия имела над СССР огромное превосходство в боевой технике и вооружениях новейших образцов, огневой мощи, техническом оснащении войск. Будто бы в войсках советских приграничных округов было много танков и самолетов устаревших конструкций, слабой была артиллерия (особенно специализированная) и т.д. Танкостроение и авиационная промышленность СССР еще только набирали темпы выпуска новой боевой техники, поэтому не было возможности быстро перевооружить бронетанковые войска и авиацию. [1]
По воспоминаниям П.А. Ротмистрова, в октябре 1941 г. начальник Главного бронетанкового управления Я.Н. Федоренко объяснил ему: "Чем нас бьет фашистская армия? Многочисленной и, прямо скажем, сильной боевой техникой, прежде всего танками, самолетами, поставляемыми не один год мощной военной промышленностью всей Западной Европы, да и не без помощи всего капиталистического мира. Зная об этом, Советское правительство стремилось дать нашей армии подобную, а кое в чем и лучшую боевую технику, да не хватило времени для производства ее в нужном количестве... Конечно, у нас были допущены кое-какие просчеты при создании в приграничных округах соответствующих группировок войск и приведении их в боевую готовность. Однако это не главная причина успеха немцев. Против танка с винтовкой не устоишь."[2]
М.Солонин уже в наше время настаивает на том, что никакого технического превосходства вермахта не было и в помине.[3] Научно-технический уровень советского военного производства не просто соответствовал лучшим мировым стандартам, а по целому ряду направлений формировал их. Лучший в мире высотный истребитель-перехватчик (МиГ-3), лучшие в мире авиационные пушки (ВЯ-23), лучшие в мире танки (легкий БТ-7М, средний Т-34, тяжелый КВ), первые в мире реактивные установки залпового огня (БМ-13 „катюша"), новейшие артсистемы, радиолокаторы, ротационные кассетные авиабомбы, огнеметные танки и прочая, прочая, прочая - все это существовало, и не в чертежах, не в экспериментальных образцах, а было запущено в крупную серию.
И. Шмелев в книге "Танки в бою" так характеризовал советскую бронетанковую технику: "С первых часов войны танк Т-34 принял участие в боях и показал непревзойденные боевые качества. Противник, ничего не зная о нашем танке, не был готов к встрече с ним на полях сражений... Прошло почти два года, прежде чем немцы смогли противопоставить нашим танкам более или менее равноценные по бронированию машины... Советская бронетанковая техника в течение всей войны сохранила качественное превосходство над техникой врага, а с конца 1942 г. мы добились и количественного перевеса. Уже в 1942 г. наша промышленность выпускала в четыре раза больше танков, чем германская».[4] Или: «Т-34 не просто удачная конструкция, не просто сильный танк, это совершенно новая машина, представляющая собой качественный скачок в танкостроении». [5]
Получается, что великолепных, самого лучшего качества танков требовалось во много раз больше, чем противнику машин более низкого сорта? Упоминание о количественном перевесе должно свидетельствовать о полном неумении рационально использовать боевую технику.
С этим тезисом полностью согласен В.Шлыков - не только новейшие танки Т-34 и КВ были великолепны, но и их предшественники мало в чем уступали основным германским танкам Т-III, Т-IV (обозначение германских танков сохранено, как у автора – В.С.). Количественное и качественное превосходство существовало к началу войны и сохранялось на всем ее протяжении. Некомпетентность руководства и управления войсками повлекли огромные потери наших танков, несоизмеримо превосходившие германский уровень.[6]
По мнению М.Шутенко, по параметрам «броня, подвижность и вооружение» танки БТ-7, по меньшей мере, по двум не уступали немецким T-III, лобовая броня которых не обеспечивала противоснарядную защиту. Наш танк с 45-мм пушкой мог поражать немецкий танк на километровой дальности, оставаясь при этом в относительной безопасности. Что касается подвижности и запаса хода, танки БТ-7 (7М) были лучшими в мире.
Танк артиллерийской поддержки пехоты T-IV с короткоствольной пушкой уступал нашему танку Т-28. Широкие гусеницы советского танка Т-28 обеспечивали ему лучшую проходимость. В целом, по всей совокупности тактико-технических характеристик, эти танки были равнозначными.
Он же утверждает, что по всем показателям – подвижности, бронезащите, вооружению - танк Т-34 превосходил лучший на июнь 1941 года немецкий танк T-III серий H и J. Длинноствольная 76-мм пушка Ф-34 пробивала любую броню самых защищенных немецких танков на дистанции 1000–1200 метров. В то же время ни один танк вермахта не мог поразить Т-34 даже с 500 метров. А мощный дизель обеспечивал не только быстроходность и относительную пожаробезопасность, но и позволял на одной заправке пройти более 300 км.
Вспоминает он и том, что в Красной Армии с декабря 1939 года находился на вооружении тяжелый танк КВ, который был неуязвим для танков и лучших немецких противотанковых пушек. Пушка Ф-34 76-мм калибра могла летом 1941 года расстреливать любые немецкие танки.[7].
А.Широкорад, соглашась с тезисом, что равным Т-34 средним танком не обладали армии сильнейших в военном отношении государств, а КВ являлся единственным в мире серийным тяжелым танком, напоминает, что германские танки имели более качественные приборы наблюдения и прицелы. [8] Дизели В-2 имели плохие воздухоочистители, в результате чего не развивали полной мощности, происходил быстрый износ цилиндров. Снабжались ненадежными стартерами, была неудовлетворительная трансмиссия и т.д. На 22 июня 1941 года все КВ-1 и Т-34 были вооружены 76-мм пушками Л-11 и Ф-32, отличавшимися от Ф-34 худшей баллистикой и бронепробиваемостью.
Он пишет, что когда в октябре 1939 г. по захваченному в Западной Украине танку Т-III с дистанции 400 м дважды выстрелили из 45-мм танковой пушки, то оба штатных бронебойных снаряда БР-240 оставили лишь вмятины в 32-мм лобовой броне. Позже опыт был повторен на полигоне в Кубинке. С той же дистанции при угле встречи от нормали 30; только два из пяти снарядов пробили броню. Вывод комиссии был таков - немецкая цементированная броня толщиной 32 мм равнопрочна отечественной 44-мм гомогенной броне.
Более того, на мерном километре гравийного шоссе на перегоне Кубинка–Репище–Крутицы Т-III показал максимальную скорость в 69,7 км/ч, Т-34 - 48,2 км/ч, БТ-7 – 68,1 км/ч. При этом испытатели отдали предпочтение немецкому танку из-за лучшей плавности хода, обзорности, удобных рабочих мест экипажа.
Как же можно называть Т-34 лучшим в мире средним танком и здесь же вспоминать о его принципиальных недостатках?
А.Исаев приводит сведения о том, что по статистическим данным октября 1942 г. дизельные Т-34 горели чаще, чем заправлявшиеся бензином танки Т-70 (23% против 19%). На Т-34 расположили топливные баки в боевом отделении. В итоге при попадании снаряда в боевое отделение пожар был неминуем. На германском Pz-III (именно так сокращенно принято обозначать T-IV – В.С.) топливные баки разместили в корме, в моторном отсеке, который был отделен от боевого отделения противопожарной перегородкой. Вот тебе и пожаробезопасность!
А.Киличенков также настаивает на том, что в 1941 г. Т-34 являлся наиболее совершенным средним танком. Он будто бы имел абсолютное превосходство над Pz-IV в защите, значительное преимущество в подвижности, существенное в огневой мощи. При этом абсолютно уступал в удобстве работы экипажа и эксплуатации.[9]
О «превосходстве» Т-34 в защите, подвижности выше уже сказано. Добавим «удобство работы и эксплуатации». И т.д.
Есть еще более парадоксальные примеры подобных заблуждений. Так, телеканал Military Channel составляет рейтинги лучшего оружия XX века на основе результатов опросов британских и американских военнослужащих и экспертов. Очередное исследование было посвящено танкам, которые оценивались по огневой мощи, защищенности, подвижности, освоению промышленностью и репутации среди противников (фактор страха).
Лучшим был признан Т-34, который получил близкие к предельным оценки за огневую мощь, защищенность, подвижность, высшую оценку за освоение промышленностью, репутацию.
Интересно, что второе место у M1 Abrams, третье – у Pz-VI Tiger-1, четвертое у первого английского серийного танка Mk 1. Пятое – у английского Centurion, созданного в 1945 г.
И только на шестом - Pz-IV. Затем британский танк Challenger, потом советский Т-54/55, выпущенный в наибольших количествах за всю прошедшую историю танков (95 тысяч машин), потом - израильский "Меркава". На последнем - американский M4 Sherman.
Правда, американцам пришлось столкнуться с Т-34 во время войны в Корее, то есть спустя 10 с лишним лет после принятия танка на вооружение. Согласно данным министерства обороны США, за всю войну произошло 119 танковых боев, причем только в 24 случаях в них принимало участие более трех танков с каждой стороны. Американцы записали на свой счет 97 Т-34-85 (еще 18 - уничтожено "вероятно"), признав потерю 34 своих. В целом американцы оценили Т-34 как "превосходный танк", в то же время отметили специфическую подготовку их экипажей, которые не могли на равных драться с американскими танкистами в единоборствах. По мнению американских специалистов, М4А3Е8"Шерман" имел близкие характеристики с Т-34-85.
Вот вам и рейтинг – первый и последний в рейтинге, оказывается, имели близкие характеристики! Да и соотношение потерь слишком уж неблагоприятное. (http://military.discovery.com/).
К слову – Т-34-85 начал выпускаться только летом 1944 г., фактически к концу войны. И он имел принципиальные отличия от Т-34-76, на который пришлась основная часть серии Т-34.
М.Барятинский, в свою очередь, утверждает, что созданием в 1937 году танка Pz-IV именно немцы определили перспективный путь развития мирового танкостроения.[10]
По его мнению, Т-34 в 1941 г., уступая по ряду позиций (разделение функций членов экипажа, количество и качество приборов наблюдения), имел равноценное с Pz-IV бронирование, несколько лучшую подвижность и значительно более мощное вооружение.
О подвижности, защите Т-34 в 1941 г. уже сказано. Но вот характеристика Pz.IV весьма интересна. М.Барятинский констатирует, что после установки длинноствольного орудия в начале 1942 г. Pz.IV оказался способным поражать советские и американские танки вне пределов досягаемости их пушек. Вплоть до конца 1943 года боевые характеристики Т-34 оставались практически неизмененными, и Pz.IV занял первое место среди средних танков. (А если уж быть точным – то фактически до лета 1944 г. – В.С.).
И как же теперь относится к утверждению И.Шмелева, что в 1941-1943 гг. Т-34 был лучше германских танков? Интересно, по каким показателям?
И еще одно обстоятельство подчеркивает М.Барятинский - Pz.IV оказался единственным танком военных лет с пушкой калибра 75 мм, у которого основное вооружение было существенно усилено без смены башни. У Т-34-85 и "Шермана" башню пришлось менять, и это были почти новые машины.
Теперь об авиации.
"В 1939 г. начался новый период в истории советского самолетостроения, период создания типов самолетов, моторов, вооружений со значительно улучшенными летно-техническими характеристиками... Новые самолеты являлись крупным шагом вперед в деле развития авиационной техники. По своим летным, эксплуатационным, тактическим качествам, боевой живучести они намного превосходили предшествовавшие образцы и не уступали самолетам передовых капиталистических стран, в первую очередь Германии."
Этот отрывок взят из книги В.С. Шумихина "Советская военная авиация. 1917—1941 гг.", увидевшей свет в 1986 г. Так или почти так трактовалась история перевооружения советский ВВС в предвоенный период во многих сочинениях.[11] Собственно, это была официальная точка зрения. Очень активно ее пропагандировал А.С. Яковлев: "Опыт войны подтвердил, что советская авиационная мысль развивалась по правильному пути. Наши основные самолеты по своим боевым качествам обладали неоспоримыми преимуществами перед германскими самолетами аналогичного назначения."[12]
Спустя два года после выхода в свет упомянутой монографии В.С. Шумихин в журнале "Крылья Родины" уточнил свою позицию: "Правильнее сказать, что новое поколение самолетов, созданное примерно за год до нападения, было более перспективным и располагало большими резервами для модернизации, чем германские, выпущенные на несколько лет раньше, у которых были в основном исчерпаны резервы для совершенствования. В дальнейшем это обстоятельство сыграло решающую роль в техническом соревновании с врагом и обеспечило советским ВВС качественное превосходство над противником. Но перелом наступил примерно к середине 1943 г. Что касается кануна войны, то тогда некоторые наши самолеты были еще сырыми, недоведенными и по этой причине уступали немецким."[13].
То есть поначалу было отставание (да и то лишь у некоторых машин), но уже к середине войны превосходство перешло к нам. Это опять, мягко говоря, неправда. Как и его же утверждения о том, что: в наших ВВС увлеклись строительством тяжелых самолетов-бомбардировщиков. В истребительной авиации главное внимание уделялось маневренности самолетов, которая считалась основным качеством истребителей. Наше авиамоторостроение ни в количественном, ни в качественном отношении не удовлетворяло требованиям обстановки. Обнаружилось отсутствие в составе наших ВВС некоторых типов самолетов. В частности, не существовало самолета, предназначенного для тесного взаимодействия с сухопутными войсками, подобного германскому пикирующему бомбардировщику Ju-87.[14] И ведь это писал историк (!) советской авиации. Что же говорить о других?
Маршал авиации Н.Н. Скоморохов обнаружил определенное отставание в советском самолетостроении перед войной и обяснил его благородным отвращением к плагиату: "Не научившись ходить, не побежишь. Мы не пользовались лицензионными моделями, все осваивали сами, поэтапно. Ошибались, пробовали, искали. Немцы же привлекали лучшие конструкторские умы Европы, передовую технологию, у них эффективно работала военная разведка, насыщая КБ рейха передовыми идеями да и готовыми чертежами."[15]
На самом же деле с приобретения лицензий начиналось производство практически всех советских авиадвигателей перед войной. Не надо объяснять, что двигатель определял качественные характеристики боевого самолета.
Некоторые авторы (например, В.Мариничев), напротив, сомневаются в том, уделялось ли авиации перед войной должное внимание.[16] По мнению Ю. Геллера, в авиации царил полный застой. Новые модели самолетов с огромным трудом продвигались к цехам авиазаводов.[17]
А Самсонов полагал, что проблемы с внедрением нового оружия возникли из-за того, что руководящие работники Наркомата обороны, выдвинутые на высокие посты после 1938 г., не понимали настоятельной необходимости оснастить вооруженные силы новейшей военной техникой и не могли правильно оценить тактико-технические свойства представленных на их рассмотрение новых образцов оружия.[18]
Утверждать подобное – значит совершенно не представлять себе ту систему принятия решений, которая была тогда в стране. Это просто глупость! Беда была как раз в том, что в массовое производство перед войной были запущены новые модели боевых самолетов, качественные характеристики которых были весьма посредственны – именно в силу лихорадочной, ненужной спешки.
Версию о том, что были люди, тормозившие освоение новых образцов вооружения перед войной часто иллюстрировали на примере самолета Ил-2. В книге М. Галлая "Третье измерение" Ил-2 назван уникальным самолетом, подобного которому не было ни в одной армии мира, едва ли не самым эффективным и боеспособным самолетом второй мировой войны.[19] Но о нем шли долгие споры, высказывались сомнения в целесообразности серийного производства. И только лишь блестящие результаты боевого применения Ил-2 во время войны заставили спешно налаживать его массовое производство.
Самолет Ил-2 был принят на вооружение (а, значит, и запущен в производство) в марте 1941 г. Писать о блестящих результатах боевого применения самолета Ил-2, не конкретизируя период войны, модификацию машины и т.п. нельзя без желания ввести читателя в заблуждение. Да и не было никаких блестящих результатов. Была тяжелая, кровавая работа с непостижимым уровнем потерь (за войну Ил-2 выпущено свыше 36 тыс. ед.).
В книге «Авиация и космонавтика СССР» под ред. С.А. Красовского написано, что Ил-2 мог успешно выполнять боевые задачи на поле боя, так как был неуязвим от наземного и воздушного противника. Создать во время войны самолет, аналогичный штурмовику Ил-2 противнику не удалось. Штурмовик Ил-2 был весьма эффективным и единственным в мире самолетом сопровождения пехоты.[20] Шумихин, напомним, утверждал, что это у нас не было самолета, предназначенного для тесного взаимодействия с сухопутными войсками, подобного германского пикирующему бомбардировщику Ju-87.[21] Кому же верить?
В статье С.В. Ильюшина, опубликованной к 30-летию с момента начала проектирования Ил-2, можно прочесть, что многие специалисты не поняли значения первого в мире бронированного штурмовика с мощным пулеметно-пушечным и реактивным вооружением и значительным бомбовым залпом.[22] И только обращение непосредственно к Сталину спасло положение.
Это уже ложь, источником которой является сам создатель самолета. Ил-2 не обладал мощным пулеметно-пушечным и реактивным вооружением и значительным бомбовым залпом. А вот то, что обращение непосредственно к Сталину имело место – это факт. Но как отнестись к подобному факту? Кроме Сталина в стране никто не понимал, что нужен самолет непосредственной поддержки? Что же это за военно-техническая политика?
Упоминавшийся М.Солонин полагает, что потребовалось создать самолет поля боя, т.е. самолет высокоманевренный, живучий, способный действовать в условиях сосредоточенного огня зенитной артиллерии и при этом наносить прицельные удары по точечным подвижным целям, самолет с большой и разнообразной боевой нагрузкой (бомбы разных типов, ракетные снаряды, стрелковое оружие).[23]
Далее он же подробно объясняет, что ни из пушек, ни бомбами Ил-2 не был в состоянии уничтожать вражеские танки. Ил-2 не обладал боевой живучестью. В силу специфики тактики применения и вооружения Ил-2 был вынужден длительное время находится над целями, применяя по очереди разное вооружение. Его соперник Ju-87 выходил из пикирования на той же высоте (500-600 м), на которой Ил-2 только начинал атаку. К тому же скорость германского самолета на выходе из пикирования почти вдвое превышала скорость Ил-2 на горизонтальном полете у земли.
Сталин, пишет М.Солонин, не доверяя никому и окружив себя людьми, которым и впрямь ничего нельзя было доверить, был вынужден все делать все сам. При такой нечеловеческой загруженности качество управленческих решений неизбежно падало. По мнению М.Солонина, остается лишь удивляться тому, что в этом безостановочном и жесточайшем цейтноте Сталин иногда делал верные «ходы». Сталин, вопреки возражениям многих военных руководителей, угадал ценность бронированного штурмовика Ил-2.[24] Ценность самолета, который не мог эффективность использовать оружие!
Нарком вооружений в предвоенный период Б.Л. Ванников (оказавшегося на краю гибели по воле Сталина, и вытащенному им же из камеры смертников, потому что началась война и понадобились профессионалы), вспоминал, что делу вредило как раз чрезмерное внимание со стороны Сталина ко всем отраслям оборонной промышленности.[25]
«Нереальные сроки отработки новой боевой техники и вооружений, устанавливаемые Сталиным с согласия конструкторов и производственников вносили дезорганизацию в работу, приводили к срывам, опозданиям или невыполнению установленных тактико-технических требований, за что руководителей и работников заводов, наркомов и конструкторов подвергали наказаниям.
...С целью повысить качество и ускорить темпы работы конструкторов Сталин проявлял заботу о том, чтобы их запросы немедленно и вполне удовлетворялись, и это играло...важную роль. Но некоторые конструкторы, оказавшиеся в поле зрения Сталина и уже по этой причине занявшие "видное" положение...подчас использовали это обстоятельство в ущерб делу...Обсуждение и утверждение тех или иных видов вооружения также не всегда отличались строгой деловитостью и высоким техническим уровнем. Нередко вопросы о сроках и качестве решались не на основе учета реальных научно-технических возможностей, а путем нажима. Поддерживая такой метод, Сталин говорил, что конструкторы всегда оставляют для себя резерв, они не показывают полностью имеющихся возможностей и надо их них выжимать побольше...Резервы эти выявлялись интуитивно, а желаемое часто всего принималось за возможное. В итоге новая оборонная продукция не полностью удовлетворяла первоначально установленным требованиям. Возникали конфликты между конструкторами, производственниками и заказчиками, срывались сроки, росли производительные расходы. Конструкторы из "прогрессивных" становились "не заслуживающими доверия", конструкции объявлялись неполноценными. Причем клеймо "некондиционности" не снимало даже то, что в конце концов изделия совершенствовались и превосходили первоначальные требования."
Подобных нелепостей можно привести множество. Есть смысл попытаться разобраться с проблемой формирования и реализации военно-технической политики в СССР, используя ретроспективный подход. Довоенный период, война, после войны. В конце-концов дело не только в Сталине, или в Хрущеве, или ком-то еще. Дело в феномене советского, а теперь уже и российского милитаризма. Гигантомания, аврал, многотипность, разунификация и т.п.
Для лучшего восприятия информация по сравниваемым образцам боевой техники и вооружений рассматривается фактически параллельно (СССР-Германия, СССР-США).
[1] Начальный период войны. По опыту первых кампаний и операций второй мировой войны./ Под общ. ред. С. П. Иванова. -М.: Воениздат, 1974, с.15, 45.; Колечицкий В. В. Ведомство любуется собой.//Военно-исторический журнал, -1989, -№2, с. 61.
[2] Ротмистров П. А. Стальная гвардия. -М.: Воениздат, -1984, - с.55.
[3]Марк Солонин. Бочка и обручи или Когда началась Великая Отечественная война? (Части 1,2)-Дрогобыч: Издательская фирма «Возрождение», 2004, с.10
[4] Шмелев И. И. Танки в бою. -М.: Молодая гвардия,-1983,-с.59
[5] Шмелев И. Танк Победы.//Техника и оружие, -1998, -ноябрь-декабрь,с.1; Мостовенко В.Д. Танки. Очерк истории зарождения и развития бронетанковой техники. -М.: Воениздат,-1958,-с.5
[6] Шлыков В. В. И танки наши быстрые.//Международная жизнь, -1988, -№9, с.119
[7] Михаил Шутенко. Нереализованное превосходство. /НГ-НВО, 22.06.2007 г.
[8] Александр Широкорад. Боеспособны были на бумаге. /НГ-НВО, 27.07.2007.
[9] Алексей Киличенков. Т-34 против «Пантеры»: поединок менталитетов //НВО, 16.06.2006
[10] М. Барятинский. Средний танк Panzer IV. / "Бронеколлекция", № 6 ., 1999 г.
[11] Шумихин В. С. Советская военная авиация. 1917-1941. -М.: Воениздат, -1986, с.213; Галлай М. Л. Третье измерение. -М.: Советский писатель, -1979, с.34.
[12] Яковлев А. С. Советские самолеты. -М.: Наука, -1982, с.40.
[13]Белые пятна истории.//Крылья Родины, -1988, -№7, с.9; Григорьев С. О военно-технических аспектах книг В. Суворова.//Независимая газета, -1994, -1 февраля
[14] Шумихин В.С. Указ.соч., с.213
[15] Скоморохов А. Чему нас научила война.//Литературная газета, -1988, -11 мая
[16] Мариничев В. На небе не найдешь следа.//Нева, -1989, -№6, с.177
[17] Геллер Ю. Неверное эхо былого. //Дружба народов, -1989, -№9, с.238
[18] Самсонов А.М. Знать и помнить.-М.: Политиздат,-1988, с.316; Самсонов А. Главное в истории - правда.//Наука и жизнь,-1987,-№12, с.11
[19] Галлай.М. Третье измерение…с.145
[20] Авиация и космонавтика СССР…с.317
[21] Шумихин В.С. Указ.соч., с.213
[22] Ильюшин С. Илы на службе Родине.//Авиация и космонавтика, -1968, -№5, с.7.
[23] М.Солонин. На мирно спящих аэродромах….22 июня 1941 года.- М.:Яуза, Эксмо, 2006.с.86
[24] М.Солонин. На мирно….с.103, 268
[25] Ванников Б.Л. Записки наркома.//Знамя,-1988,-№2, с.135