Продавец желания

Фёдор Пустышкин
Какая же ненавистная пора, эта осень. Особенно она ненавистна, если перед твоим домом не лежит асфальт, а смесь глины и земли. Это смесь превращается в кашу районного масштаба, как в сказке про волшебной котелок, только она ни разу не вкусная. Ноги тонут, свежие начищенные до блеска туфли превращаются в грязетопы. Сзади на штаны садятся мутные капли, обретая облик пятен. Это было бы терпимо, если ты раз в месяц по такой улице пройдешь. Да нет же, я живу в старой двухэтажке, в спальном районе, где давно забыли, как выглядит нормальная дорога. И каждый день, как минимум, два раза: на работу и с работы преодолеваешь свою улицу как минное поле, пытаясь достичь тротуара.
И вот начало октября, и я с утра опять прорываюсь по своей улице. Это иногда даже превращается в игру, ищутся тропки, запоминаются безопасные места. Я вспоминаю одну очень хорошую книгу, ассоциирую себя иногда с ее главным героем, который пробирается между аномалиями по зоне. Только аномалии все мои грязевые. И вот я медленно шагаю, если влево - запачкаюсь, вправо – утопну. Парочка хороших прыжков, и я уже на более терпимом участке улицы. Тут по дощечке, брошенной каким-то заботливым человеком, пару шагов и вот – земля, твердая, не уходящая вниз. Оглядел туфли и штанины, убедившись, что испачкал их, пошел дальше.

Дорога на работу пролегала через микрорынок, расположенный вдоль дороги. Такие есть в каждом городе, и их легко узнать. На них обычно предлагают всевозможный ширпотреб: «фирменные» очки за триста рублей, тут же ягода, бывают цветы, непонятные свитера, дальше фрукты, за ними носки и остальная мелочь. Я особо не задерживаюсь в этих рядах и стараюсь как можно быстрее их пройти. Не очень люблю этот галдеж. Бабки суют петрушку и редис в лицо, какая-та тетка пытается надеть очки и подставить зеркало, другая носки расхваливает, но самое неприятное – цыгане. Тетки с вопящими малышами хватают за рукав с просьбами, рядом бегают цыганята и протягивают руки, и в этом сумбуре нужно держать ухо востро, вся эта компания норовит залезть в твой карман. Эту и так неприятную, но обстановку добивает погода, мелкий острый как булавка дождь бьет капельками по лицу. Проходя столы с товарами, пытаюсь отвлечь себя мыслями о прекрасном – о скорой зарплате. Думаю, на что потратить: идей особых нет, если только в боулинг или бильярд сходить, да так еще на какие-либо ненужные нужды потратиться. Из мыслей меня выдергивает чей-то наглый голос:

- Слышь, Валентин, подойди сюда.
Я оглянулся. Голос принадлежал мужчине с яркими чертами лица выходца с гор. Одет в темно-синий спортивный костюм, на голове красуется старая черная кепка, очень распространенная много лет назад.  Задняя часть сеточкой, спереди орел и надпись U.S.A.  и неровный козырек с ободравшимся краем. Мужчина с прищуром смотрел на меня.  Перед ним стоял пустой пластмассовый складной столик, на таких обычно продавцы раскладывают товар.
- Это вы мне? – растерянно спросил я
- Ты, по-моему, единственный Валентин в этой толпе. Иди сюда. Ну че в пень въехал, предложение к тебе есть.
- А откуда вы знаете мое имя? -  подошел я
- Да ты больше всех на Валентина похож.
- А вы чем торгуете? – я с удивлением смотрел на пустой столик.
- А чего ты хочешь, что угодно могу.
- В смысле? У тебя знакомые где-то на складе есть?
- Какой склад? Я продавец желаний, хочешь желание, а? Любое исполню, цена на все одна.
- И почем нынче желания? – с некоторым недоверием я посмотрел на торгаша.
- А сколько есть? Я демократичный.
- Так, пятьсот, шестьсот, еще мелочь, - стал пересчитывать деньги в кошельке, - Во, у меня семьсот шестьдесят два рубля, двадцать копеек. Хватит?
- Мда, раньше рубины и блудниц даровали, а теперь измельчали, - пробубнил торгаш, и, выхватив деньги из рук, сказал, - Хорошо, пойдет.
С этими словами он спрятал деньги в карман. Затем, взяв столик, сложил его как бумажный лист до размера конверта и убрал внутрь олимпийки.
- Пошли.
- Куда? – не понял я, - а желание?
- Ты на работу опоздаешь, а желание по дороге придумаешь, - успокоил торговец, - кстати, меня Зурабчиком можешь звать, а то все на местоимениях. Как меня это раздражает в вашей стране!
- В смысле? Что не так?
- Вы с самым богатым языком в мире не можете придумать достойное обращение к незнакомому человеку. Вот за рубежом есть мистер, мисс, миссис, месье, фрау и так далее. А у вас?
- Что у нас?
- Максимально на что вы додумались это – ЭЙ, женщина, вам ляжку в бумагу завернуть? Или, эй, Мужчина, вас пробили на кассе? А еще было, когда все вы были товарищи. Товарищ Семенов, товарищ Помидорова, товарищ Алшамошвили. Нельзя придумать нормальное обращение? Чем в вашем НИИ Русского языка занимается? Штаны протирают просто.
- НИИ русского языка? А разве такой есть?
- Конечно есть, и ЦКБ Новых слов тоже. Но это так, мысли вслух, какое у тебя желание?
- Ну, даже…-  я немного замялся, придумать что-то сходу не мог. Да и пока слабо верилось в возможности этого псевдоджина. - А ты правда исполнитель желаний?
- Обижаешь, я почти всемогущ и всеобъемлющ.
- Так ты, - я медленно поднял указательный палец вверх, указывая в небо, - оттуда?
- Не, я не из Москвы, я в этот резиновск больше не ногой. Народ там скучный.
- А что так?
- Ну что они просят, ты бы слышал: мешок денег да бабу с силиконом, квартиру в центре. Новые жилплощади только благодаря нам и появляются в центре Москвы. Мы букавльно на воздухе квартиры пристраиваем.
- Думаешь, в столице Сибири люди будут просить что-то другое? Алчных людей везде полно.
- Ну вот это мы сейчас и проверим, чего хочешь ты?
- Я? Ну наверное…
- Не томи. Хочешь новенькую субару? Турбовую, прокаченную в шишкари? Чтобы с места рвала, а?
- Не… у меня и прав нет. А может…-  меня оборвал грубый толчок в плечо. Какой-то мужик налетел боком, и как ни в чем ни бывало пошел дальше.
- Сильно задел? – спросил Зурабчик.
- Да, так, - ответил я, потирая плечо.
- И что ты молчишь? Ты не поставишь козла на место?
- Да ладно, что там, он наверно случайно.
- Я видел, он прямо на тебя шел, - ответил мой новый знакомый, - Слышь, ты! Каланча! – крикнул он в спину мужику.
- Что? – обернулся он, - это ты мне?
- Тебе, тебе, жертва секс - эксперимента. Поди сюда, разговор до тебя есть. Ну что стоишь, тормоз перестройки? Ты там что, корни пустил? Иди сюда говорю.
Мужик стал надвигаться на Зурабчика. Он был ростом метра два, одет в военные берцы, синие джинсы, белую кофту, поверх которой была накинута легкая куртка. Круглое конопатое лицо с маленькими глазками. Он почти на две головы был выше моего новоиспеченного знакомого.
- У тебя проблемы? – грозно спросил он, нависая над Зурабчиком.
- У меня? У тебя, видать, проблемы, ты, что головой о карнизы домов чешешься, людей совсем не замечаешь?
- А кого я должен замечать? Тебя что ли, гастарбайтер? – спросил мужик, на что Зурабчик быстро заговорил:
- Ты что здесь рисуешься? Не зная, с кем диалог ведешь, строишь из себя принцесску. Мол я такая вся из себя, а все остальные не важнее грязи под ногтями. Бросай такую манеру разговора, и лучше слушай, что тебе люди говорят. Ты не прав, человека ни за что толкнул, налетел, как КамАЗ на жука. Извинись! Живо! - Зурабчик смотрел в глаза с яростью дикого животного, казалось, что он мог разорвать надвое своего собеседника, если бы захотел.
- Ну… - весь боевой запал мужика куда-то пропал, он как-то поник даже и не казался больше таким огромным. Немного отшатнувшись назад, прошептал: - Извини…
- Извини, Валентин, - сурово сказал Зурабчик.
- Извини, Валентин, - совсем подавленно повторил мужик.
- А теперь сбрызнул отсюда. Купи большой букет роз, и домой к жене. Обрадуй ее хоть раз за последние пять лет.
- А откуда ты…
- Ты еще здесь? Я сказал - сбрызнул, быстрей мухи. Зурабчик повернулся ко мне: Пошли, Валентин.
Мы развернулись и двинулись в сторону моей работы. А мужик так и остался стоять в нерешительности посреди улицы, глядя нам в спину. Я молчал, разглядывая свои туфли, изредка бросая взгляд на Зурабчика. Он, достав пачку «Альянса», вытянул оттуда сигарету и собрался прикурить.
- Слушай, - начал он, - может тебе пистолет пожелать? От таких козлов будешь отбиваться. Я тебе такой, золотой подгоню. Дезерт игл пятидесятого калибра или Кольт, гангстерский. Приставишь к голове урода, он и струхнет сразу. А лучше гранату, чеку дернул и все, никто не рыпнется.
- Я оружие не люблю, и не такой я человек.
- Я даже не знаю, что тебе предложить, ты ничего не хочешь. Самый сложный клиент за последние пару столетий.
- Сколько, сколько?
- Неважно, братух. Ты желание говори, да не томи меня уж.
- Можно я поразмыслю еще немного?
- Думай, торопить не буду, услуга уплочена.

Мы уже подошли к месту моей работы. Огромный, тридцатиэтажный бизнес-центр, в котором на двадцать третьем этаже находился маленький офис нашего рекламного агентства, в углу которого был маленький столик, с маленьким стульчиком и маленькой мусоркой под ним – мое рабочее место. У дверей стояла курящая охрана, которая недоверчиво посмотрела на моего знакомого.
- Я тебя после работы встречу, я пока здесь покручусь, может, на торговку слетаю, потру с людьми. Тебе, кстати, мобила не нужна, самая понтовая в мире? Ай – вай – вай называется, что ли.
- Не, мне ай-фон никчему, я подумаю еще над желанием, ладно.
- Хозяин-барин. Чтобы ты не думал, что тебе швырялово устроили, держи официальный документ на желание, там все указано.
Всучив мне бумажку, Зурабчик пошел прочь. Я в глубокой задумчивости посмотрел ему вслед. Маленький зверек недоверия грыз меня изнутри. С этим паразитом я отправился в свой офис. Уже сидя на своем рабочем месте, я решил посмотреть документ, который мне всучил Зурабчик.

                ЗАО «Исполнители желаний»
                Договор о выполнении одного желания.
  Предъявитель сего документа, имеет право на выполнение одного своего желания. Данный документ не имеет срока давности и может быть востребован в любой момент. Представитель со стороны ЗАО «Исполнители желаний» (далее просто именуемые исполнители) является Зурабчик Л.Х. В его обязанности входит непосредственное предоставление услуг Исполнителя и контроль  удовлетворенности клиента.
Этот договор вступает в силу с момента его оплаты наличными в размере семьсот шестьдесят два рубля, двадцать копеек. Этот договор составлен сегодняшним числом на коленке, а договоренность устная, поэтому имеет реальную юридическую силу.
ЗАО «Исполнители желаний» благодарит вас за использование наших услуг.
Уплачено сполна.

Этот документ вызвал у меня искреннюю улыбку, это напомнило то, как я, еще будучи студентом, на делопроизводстве составлял практически такие же договора, приказы и уставы различных фирм. Это были и детективное бюро вампиров, и дома терпимости, и отель в чистилище, и служебная записка Сатаны богу о приеме новых работников. Уже с некоторым безразличием сунул «договор» в джинсы и продолжил набрасывать новый эскиз для  рекламы супер-пупер чистящего средства, которое убивает микробы даже под ободком унитаза и промеж кафельных плиточек. Примерно через час меня вызвал начальник. Он долго разъяснял мне, как следует делать мою работу, и из чего я на самом деле сделан. Оказалось, материал далеко не мясо и кости, а более мягкий и податливый.  Пока он меня песочил, я отрешенно размышлял на тему: чего я хочу. Перебрал сотню вариантов. От яхты, до дачи в Майами, но ничего этого по-настоящему не хотелось. То есть это могло меня порадовать, но осчастливить это не в силах. В конце концов, это всего лишь набор вещей. Когда я вернулся на рабочее место, то еще раз прочитал договор Исполнителей желаний, в надежде зацепиться за какое-нибудь слово и придумать желание. Затем вышел в интернет, набрав в поисковике поочередно счастье, желание, эйфория, но на каждой третьей странице натыкался на сайты всевозможных сексуальных удовольствий. Как будто других заветных желаний у пользователей интернета и не было. В этих поисках заветной мечты просиделл до конца рабочего дня.

Солнце стремилось скрыться за крышами, домов. Похоже, ему просто надоело глядеть за этим громадным муравейником, и оно, зевнув вечерним заревом, отправилось спать. На выходе меня встретил Зурабчик. Он соскочил с небольшого декоративного заборчика, и, поедая шаурму, подошел ко мне.
- Ну, че, надумал с желанием? Или мне еще с тобой поошиваться?
- Дай мне еще пару минут.
- Да хоть пару столетий, у меня все равно никаких дел не запланировано. Давай тогда до парка дойдем, там дышится легче, может, мысля какая придет.
Мы шли к парку под размеренное чавканье Зурабчика. Он кусок за куском отрывал от шаурмы и очень сосредоточено пережевывал ее.
- Все таки у вас в городе самую вкусную делают шаурму. Я тут недавно в Нижний Новгород мотался, так там еле нашел, да и та картонная.
В моем мозгу роилась тысяча мыслей, но только что-то приходило на ум, как тут, же появлялось «Не хочу!», и мысль отметалась. Я начал потихоньку уставать от такого мозгового штурма. Я даже на работе столько не думал. Все это стало утомительно. Мне уже не нужно желание, лучше вернуться домой в свою квартирку и лечь спать, или уткнуться носом в телевизор. Или заварить лапшу быстрого приготовления и. помешивая ее ложкой, разгадать одноразовый кроссворд на упаковке.
Вдруг я остановился и, повернувшись к Зурабчику, изрек:
- У меня есть желание, я определился.
- Говори, только если это  будет глупость, разрешишь мне ее покритиковать? – мне показалось, что он даже знает, что я скажу. Я, выдохнув, сказал:
- Счастье всем и каждому. Очень много, чтобы никто не ушел обиженным.
Зурабчик посмотрел на меня, так что меня будто хлестнуло ледяным посохом.
- Ты что, идиот? К чему этот плагиат? Где ты это вычитал? Хотя лучше не вспоминай, ни к чему. Пожелай что-то другое.
- Ах так, - я сделал обидную мину, - тогда так. Я хочу желание!
- Для этого я здесь, так какое?
- Ты не понял, я не хочу какую-то вещь. Я хочу, что бы у меня появилось желание желать получить какие-то вещи. Я хочу, что бы у меня было желание к жизни, ко всем ее благам.
- И это все? – улыбнулся Зурабчик, - пожалуй, это самое идиотско-мудрое желание из всех, что я слышал. Замки рушатся, машины бьются, деньги растрачиваются, а желание к жизни нельзя отнять, - с этими словами мой новый знакомый щелкнул пальцами и исчез.
И спустя мгновенья у меня появилось желание иметь новый большой телевизор, огромный дом, машину, красивую жену и еще множество вещей, которые я хочу. И одновременно с этими «Я хочу» появилось «Что мне нужно для этого сделать». В голове появились ступеньки дел, которые вели к желаемому. Все, что казалось раньше либо невозможным, либо недостижимым, стало лишь звеном в цепочке моих действий.
Я шел домой уверенной походкой, зная, чего хочу от завтрашнего дня. Я теперь был сам исполнитель своих желаний.