Каждое утро, просыпаясь от крика индюков и петухов, вставая, как на рыбалку в пять тридцать утра, Ашот Абрамович Григорьев с болью на душе думал: «Кто же украл школу?»
– Мамай никогда бы так не поступил в микрорайоне, названном в его честь, – рассуждал он вслух на кухне. – Как так похитить школу? Крысячничество какое-то: умудриться украсть в городе будущего, у нашего же будущего – у детей! Понятно воровать не запретишь, но это же не мешок картошки спереть, или там кошелёк у зазевавшейся бабушки.
– Да Мамай то здесь причём? – удивлённо спросила его жена, готовя завтрак. – Он к своим ребятишкам - наследникам наверно хорошо относился, и не допустил бы такого безобразия. Сто процентов поймал бы вора и посадил его на кол или четвертовал.
– Не знал я, что ты такая жестокая, – удивился Ашот. – Правду говорят, что женщина в гневе кровожадней абрека.
Мужчина любящим взглядом посмотрел на свою красавицу жену, замученную проблемами. Сулико, похожая на амазонку с распущенными русыми волосами, сверкала, как лезвиями кинжалов, карими глазами, нарезая бутербродики огромным кухонным ножом, подаренным на какой - то праздник Ашотику тёщей. Жилистые руки никак не сочетались с фигурой модели, но нравились Ашоту почему - то больше её стройных белых ног.
– Когда же мы на море сходим? – спросил он.
– Кто о чём, а вшивый о бане, – завелась с пол-оборота, уставшая, Сулико. – Да любая нормальная женщина за своего ребёнка жизнь отдаст, не задумываясь ни на секунду. А тут такое издевательство над детьми… За что их так не любят, не пойму? Даже школьного автобуса нет, как у всех цивилизованных странах. Вроде бы элементарное дело в наше время школа и поликлиника в каждом районе города. А у нас всё как не у людей: даже детей не могут довести по- человечески на занятия.
Зная закон об особенностях перевозки детей, руководители подумали: «Нет автобуса – нет проблем…» Им конечно легче кинуть детей, как слепых котят, в свободное плавание, да ещё пропустить через автотранспортную мясорубку, чем перевозить…
– Даже вздох жалкой букашки слышен на небесах!.. – продолжил разговор Ашот Абрамович, вздохнув всей своей волосатой грудью. – Соседка сказала, что видела как-то раз автобус с табличкой «Дети». Почему же нашим детям не получается его дождаться? Не пойму? Он наверно ездит, когда пробок нет.
Старики говорят, что на закате Советской власти, на заре перестройки всё поставили с ног на голову. Но, не смотря, ни на что, были выделены средства и зарезервировано место под строительство школы на Мамайке, где - то возле речки. Вырубили лес, подготовили площадку, завезли бетонные плиты, строительные материалы, – вот и всё… Но в то время, по-видимому, как компенсация, школьные автобусы были.
– Говорят, в Москве кур доят, а к нам привезли, они яйца несли!.. Наверно приготовили участок для перепродажи – вот во время паводка и «смыло» всё добро в море, – подхватила хозяйка больную тему. – Потом началась перестройка. Женщины рожать перестали, и какой - то деятель принял решение строительство заморозить. Вместо школы решили построить женское общежитие, таким способом решив проблему с демографией и напирающей проституцией всех мастей. Стояла бы у руля женщина - мать она бы такого не допустила. Вы мужики только об одном думаете, и дело до конца не доводите, вот и страдают одинокие бабёнки в одиночестве.
– Да брось ты начальство ругать, – зашептал Ашотитк, боясь, что разговор услышат соседи. – Ты лучше посмотри в окно что творится: строительный бум. Вон дорогу долбят день и ночь. Пыль стоит коромыслом, даже дышать нечем. Скоро жизнь наладится, будем деток в школу через Красную поляну возить: по - всякому быстрей получится…
– Да что там говорить, работа идёт, – грустно сказала Сулико Ивановна. – Все школы в городе отремонтированы, любо дорого посмотреть. Низкий им за это поклон. Может быть и до нас наконец - то очередь дойдёт. Что там какая-то школа на фоне такой грандиозной стройки. Может быть, под шумок построят у нас не питейное, а учебное заведение, между растущих, как грибы в дождливую погоду высоток. Представь что будет, когда в них вселятся, любящие друг друга люди.
– Да ты как всегда права, – согласился с мнением жены муж. – Если школу вернут, то есть построят не совсем законно, им за это ничего не будет. У кого рука поднимется на таких добродетелей?
Дружно позавтракали и быстрым шагом пошли к машине на стоянку.
– Заднюю скорость и вперёд! – пошутил глава семейства, крутанув ключом зажигание.
Выехали к посту ГАИ и тут же попали в пробку, как корабль на якорь. На остановке толпились люди, замученные преступным равнодушием и всё поглощающим бардаком, в надежде дождаться нужный автобус.
– Картина Репина «Приплыли», – сказал, усмехнувшись, сынок: ученик шестого класса. – Опять в школу опоздаю.
Дочка как после несправедливого приговора, молчала.
– Не переживайте. Можете пока покемарить, а то учителя жалуются, что «мамайские» дети на уроках спят. А мы Ванечка в объезд: – успокоил сына Ашот, – «козлячьими» тропами. Не жил ты раньше, не знаешь что такое настоящие очереди. Это по ходу нам наказание за прошлые грехи. Видать не достояли в своё время?
Ашот развернул машину и поехал между огородами с маленькими дворцами, построенными пришельцами по проектам: «Кто на что горазд…».
Пошёл снег с дождём. На подъёме колонна машин встала: новенькая иномарка столкнулась со старым самосвалом.
– Бегите детки мелкой рысью, а то вообще на занятия не попадёте! – скомандовал отец детям. – Дышите только реже – через раз, а то, как бы сознание не потеряли от выхлопных газов. Надо к олимпиаде заранее готовиться вместо того чтобы в пробках сидеть. Что для нас какие - то пять километров? Семечки! Надо другу Лёше написать, чтобы лыжи из Сибири выслал, а палки я сам в бамбуковой роще вырублю. Я у него их в темнушке видел. Сзади дороги тоже произошла авария – это точно засада. А мне придётся вынуждено прогулять. Если так дело пойдёт можно и по миру пойти.
Сын с дочкой выскочили из машины, и как угорелые побежали на физкультуру. Ашот грустно посмотрел им вслед, потом на себя в зеркало заднего вида и подумал: «Почему дети рыжие? Что - то Сулико не договаривает. Ну ладно – это мелочь: я их все равно люблю».
Бедный мужик мельком взглянул в сторону моря. Сторожевой корабль ушёл на базу. «Папа домой улетел…», – с уважением и верой в светлое будущее подумал он…
Мокрый снег перешёл в ливень, превращая дороги в болота и речки. Ашот нажал на стояночный тормоз, выдавил жирный прыщ на своём не маленьком носу, и, послушав несколько минут радио, откинул сиденье назад, заснул тревожным сном. Ему снилось, как по встречной полосе несутся на задание спецмашины, моргая, квакая и завывая. За ними несётся «группа захвата» на неисправных мотороллерах и чёрных «Мерседесах», обгоняя доктора на белом джипе и медсестру на велосипеде с моторчиком. Замыкает лихачей пожарники на оранжевых водовозках. И вот настоящее чудо: как во время форума к ним пристроился школьный спецавтобус, движущийся по двойной полосе, похожей на рельсы, без сопровождения, но зато укомплектованный крутой мигалкой, противотуманными фарами и соответствующей экипировкой. Огромный, как сарай зелёного цвета, тем не менее, напоминающий космический корабль, автобус нёсся к заветной мечте….
«Вот и у нас появился первый трамвай!» – с гордостью подумали автомобилисты, связанные между своими автомобилями, скакалками, и нервно передвигающиеся вдоль обочины со скоростью два километра в час.
А в это время добрые работники милиции, постоянно сидящие в засаде возле школы, повыскакивали со своих укрытий, оставив в покое раскаленный радар. Они вытянулись по стойке смирно, отдавая честь первому Мамайскому школьному автобусу, пребывшему вовремя на занятия, везущему и их детей в Храм знаний.