Жила на свете поэтесса.
В слоях читательской среды
паря на гребне интереса,
в семье не избегла беды.
Воспринимая очень тонко
сучки семейного угла,
хотела до смерти ребёнка,
но зародить жизнь не могла.
То ль эпизоды неприятья
случаться стали в их чете.
То ли, любовные объятья
смыкались не в минуты те.
Ребёнок начал снился зримо.
Стоять в глазах, как в горле ком.
Он, осязался нестерпимо,
тугим, тоскующим соском.
Он, превалировал над бытом,
Клинком вонзался в бытиё.
Ребёнок ласковым петитом
печатался в стихах её.
Стал в жизни ей как воздух нужен.
Ник без дитя семьи режим.
И женщина рассталась с мужем,
невольно ставшим ей чужим.
Жизнь не стоит. Своим теченьем
возносит вверх, бросает вниз.
Порой случались увлеченья,
но все, скорей, как компромисс.
А возраст, как песок сыпучий
сквозь пальцы струйкой утекал.
Уж перестала верить в случай,
она как в некий идеал.
И понимала подсознаньем,
не быть семье, от слова семь.
С её безвинным опозданьем,
рискует опоздать совсем.
Но, поднимаясь с петухами,
шла совершать словам огран.
Что б вдохновенными стихами
чуть прикрывать в судьбе проран.
Природа к людям одарённым
добра с рождения, и впредь.
Печаль укрылась потаённо
и меньше начала болеть.
Жила в пол сил, без должной жажды.
И тут, к добру, иль не добру,
была приглашена однажды
она к собрату по перу.
По случаю женитьбы сына
маститый муж был щедр, как бог.
В дом знаменитого Акына
гость валом тёк со всех дорог.
Шумела свадьба неуёмно.
Средь лиц, кем цвёл застольный раж,
представлен был весьма объёмно
весь человеческий типаж.
Провинциалов и Столичных,
юнцов и белых, как зима.
Свод темпераментов различных,
Каскад эмоций и ума.
И каждый гость непринуждённо
являл себя. Лишь странно тих
не к часу, был один жених.
Не торжество, печаль кручины
с ним разместилось бок, о бок.
Но осознать первопричины
тревоги, юноша не мог.
Хотя б один, но близкий духом
ему был нужен средь гостей.
Чтоб мог без слов, духовным слухом
услышать в нём борьбу страстей.
С утра предчувствие везенья
её невольно взяло в плен.
Раскрепостило настроенье
предощущеньем перемен.
Последних лет следов не стало.
Внутри души возник простор.
И за столом она блистала,
вонзаясь в светский разговор.
А взор её непринуждённо
в застольном климате порхал.
И вдруг, запнулся удивлённо
на нервной маске жениха.
Фигуры мускулы тугие
утратили объём и вес.
Наполнен был драматургией
его печальный облик весь.
Чем взор свой больше напрягала,
причину разглядеть стремясь
она, тем, глубже постигала
духовную с ним, юным, связь.
Традицией застолью брошен,
стараясь, побороть испуг,
Голгофой свадьбы огорошен
был новоявленный супруг.
Он ощущал - в душе досада
к невесте, всплывшая волной,
сигнал судьбы о том, что лада
не будет у него с женой.
Сквозь промелькнувшее предвестье,
как сквозь вуаль её фаты,
он чётко разглядел в невесте
пугавшие его черты.
Сбежать! Вскричать на людной сцене!
Или загнать себя в тупик?
Кем будет понят и оценен
стремящийся из горла крик?
Кто, как и он, узреть способен
грозящий, близким ставший крах?
Был спор ума и долга злобен.
В душе роились боль и страх.
А за столами галерея
жующих, возбуждённых лиц.
Но вдруг, его как Лорелея,
теплом лучащихся глазниц
через застолье приманила
чужая женщина. Как щит
на расстоянье заслонила
его от страхов и обид.
Он захотел, как в детстве маме
ей всё открыть, до чистых слёз.
И нежно ощутить губами
пахучий шёлк её волос.
К теплу груди лицом прижаться
и тайну вечную узнать,
Как может в женщине вмещаться
подчас, любовница и мать.
Каким путём тревог флюиды
нашли её? Но были в них
видны тревоги и обиды,
что чувствовал в тот миг жених.
Ей стало сладостно и больно
от чувств родства. Ему в ответ
она готовилась, невольно,
и приласкать, и дать совет.
Сказать, чтоб не страшился доли.
Ей видно – доля не страшна…
И он умом и силой воли
семью построит. А жена
его достоинством и силой,
с годами до мозга костей
изменится. И будет милой
подругой мужа и детей.
Два чувства зрели, как нарывы.
Без взрыва лопнул нравов корд.
Двух душ духовные порывы
сложились в радостный аккорд.
Лишь миг они держали вместе
валёк, от кормчего весла.
Мужчиной вышел он к невесте.
Она ребёнка понесла.
Прошу простить за узость темы.
Я в теме славлю, не таясь,
Тех, кто в огонь, под пули в темень
шагал, порыву подчинясь.
Кто в рацию, к себе звал взрывы.
Кто с миной полз под танк, как в куст.
Способность совершать порывы -
свидетельство Высоких чувств!
* * *