РОКСОЛАНЫ ПО-МАКЕДОНСКИ
(Реальная и вполне поучительная история)
Тысячи украинок ежегодно покидают пределы нашей страны в поисках лучшей Доли.
К сожалению, далеко не все уезжают за рубеж к близким людям или по официальной рабочей визе.
Значительная часть женщин едут на заработки нелегально и не всегда такая работа дает ожидаемые результаты.
История, которую мне хотелось бы вам поведать, не самая страшная, но, возможно, она поможет кому-то вспомнить о том, что «Береженого Бог бережет» и подумать о том, что даже очень хороший заработок не стоит потерянного здоровья, не говоря уже о самой жизни.
* * *
В Македонию Оля попала почти что случайно.
После окончания училища работала официанткой в небольшом ресторанчике.
Скудная зарплата и тоскливая периферийная жизнь привели Олю к мысли о перемене работы, а также места жительства.
Однажды она встретила свою одноклассницу, которая сразу же после развала Союза уехала работать в Болгарию.
А после того, как экономический кризис добрался и до этого южного собрата, перебралась в Македонию – самую южную республику бывшей федеративной Югославии.
Там платили побольше, да и перспектива перебраться в Италию или Грецию открывалась немалая…
В общем, одноклассница вызвалась помочь Ольге с устройством на работу, и в тот же день связалась по телефону с македонским работодателем.
Спустя некоторое время девушки, купив обыкновенную туристическую визу (ваучер) и билеты на поезд в один конец тронулись в путь.
В Софии взяли такси и уже через час с хвостиком были на границе, вернее на нейтральной полосе между Болгарией и Македонией.
Долго ждать не пришлось – уже через пару часов к открытому кафе, где сидели в ожидании девушки, подъехал черный «Опель», за рулем которого сидел тот самый работодатель Назми, с которым Ира (так звали Олину одноклассницу) договаривалась по телефону…
Это был сухощавый, хорошо одетый албанец, который содержал частный ресторан
в небольшом городке.
Он предъявил пограничникам разрешения из македонской полиции на гостевое посещение страны (процедура перехода через границу условна, так как коррупция в этих странах достигает небывалых масштабов, и нелегалы почти толпами пересекают границы по купленным в полиции «гостевым») и усадил девушек в машину.
ГОСТИВАР
…Ольгу привезли на работу в недорогой ночной ресторан.
Хозяин только закончил ремонт и набрал новых работников.
Ольга и Аделина (девушка из Болгарии) работали официантками.
Зал был довольно большой, и каждая из них должна была обслуживать по пятнадцать столиков.
Рабочий день начинался в пять часов вечера и заканчивался где-то около четырех утра, после чего девушки убирали со столов, мыли пол, собирали грязные скатерти и салфетки, упаковывали мусор и вымывали оставшуюся за барной стойкой недомытую барменом-албанцем посуду.
Каждый день нужно было мыть и укладывать волосы, надевать легкую светлую
блузу и темную юбку, обязательно – туфли.
Температура воздуха в зале колебалась при этом от 9 до 15 градусов.
Дело было в декабре, а помещения ресторанов в Македонии, как правило, не отапливаются, они рассчитаны на южную зиму, которая, как выяснилось, тоже бывает очень холодной и снежной…
В общем, работать было очень холодно несмотря на постоянное движение.
В обслуживающий персонал ресторана входили местный бармен, две русские танцовщицы, исполнявшие диско, и три болгарские танцовщицы, в программе которых
были в основном национальные болгарские, албанские и турецкие танцы.
Восхищенные зрители (все – дикие албанские джигиты) охотно платили за персональные танцы на столе, а гонорар, который в Македонии именуют «бакшиш», засовывался
танцовщицам прямо за пояс юбки или за лиф костюма, сшитого на турецкий манер.
Здесь, в Македонии впервые в жизни, воспитанная советской властью, начитанная и вполне образованная (несмотря на «пэтэушный» диплом) Ольга увидела крестьянских женщин в чадре, сидящих на телегах, как мешки, узнала о господствующих до сих пор в этой стране варварских обычаях, и не уставала удивляться первозданной дикости местных мужчин, которые были постоянными клиентами этого в общем-то грязненького ресторанчика…
Албанские традиции шокировали Ольгу, работа выматывала до изнеможения,
но самым ужасным было вовсе даже не это - двенадцать часов в сутки на ногах, в гашишном дыму, в полутьме и мигании разноцветных фонарей, обволакиваемая постоянно стонущей и завывающей восточной музыкой – самым тяжелым оказался быт.
Хозяин в целях экономии и надежности (а вдруг полицейская проверка?!) поселил девушек прямо в ресторанном зале за фанерной перегородкой, где была оборудована импровизированная комната для персонала.
Окна наглухо забиты и закрашены черной краской, поэтому окружающий мир девушки видели раз в неделю, когда хозяин вывозил их в город за покупками.
В душевой при ресторане было крошечное окошко, но став на бочок унитаза, можно было с трудом дотянуться до него, и взглянуть на затерявшийся за стенами злачного ресторана мир: крыши, крытые черепицей, таинственно вращающиеся флюгеры в виде фигурок людей и животных, отдельные прохожие и горы – остроносые голубые холмы, как бы обрамлявшие городок непроницаемым кольцом…
Вскоре Назми привез еще двух девушек-болгарок.
Они уже не первый год работали на него, были на хорошем счету и посему могли выходить в город на небольшие пешие прогулки, что абсолютно запрещалось русским и украинским пленницам!
Правда, эти девушки приехали работать проститутками.
Они совершенно спокойно относились к своей сезонной «подработке» (у каждой в Болгарии была семья: дети, муж, работа).
Одна из них даже закончила пединститут и работала в школе, преподавателем языка и литературы…
Они с некоторой долей иронии относились к официанткам, которые зарабатывали по 250-300 марок в месяц плюс приблизительно столько же чаевых.
Проститутка же получала от 100 до 300 марок за ночь в зависимости от «квалификации», а точнее - популярности среди клиентов.
Под утро, когда ресторан закрывался, хозяин подсчитывал выручку, отдавал девушкам
«бакшиш», и делал производственные замечания.
Он очень боялся проверок полиции, и хотя какие-то полицейские у него были «своими», все равно пару раз его заведение подвергалось проверкам, и тогда охрана, всю ночь сторожившая ресторан (вернее - работающих в нем девушек), связывалась с хозяином, жившим неподалеку, а тот тут же являлся посреди ночи и громко ругаясь, будил девушек и прятал их в вонючем подвале, накрывая какими-то грязными мешками.
От постоянных холода, напряжения, неуверенности и страха, Оля заболела.
Поднялась высокая температура, пошла носом кровь.
Назми с неохотой привел какого-то врача, который равнодушно осмотрев девушку, назначил аспирин и сказал, что та здорова и может работать.
А через пару дней хозяин заявил ей, что Ольга выполняет мало работы и пора бы ей
начать заниматься «консумацией», то есть подсаживаться за столики к жаждущим
женского общения клиентам, и «раскручивать» их на дорогие коктейли.
За каждый заказанный таким образом коктейль хозяин будет доплачивать ей по 5 марок. Ольга поняла, что отказываться бессмысленно, ведь ее отказ разозлит Назми, а она уже пару раз видела, как хозяин бил проштрафившуюся танцовщицу по лицу за то, что та от-
казалась танцевать перед важным клиентом на столе…
Вскоре Оля узнала, что Ирина, с которой они приехали в Македонию, вместе со своим
албанским любовником давно уже поставляет таких, как она, дурочек на работу и получает от хозяев за каждую работницу деньги, равные месячной зарплате официантки.
И еще бедная девушка узнала о том, что хозяин ресторана связан с наркомафией, занимается сбытом наркотиков и сам их употребляет.
Наконец до Оли дошло, что она попросту попала в ловушку, но было уже поздно.
Единственные люди, с которыми она вступала в контакт, были посетителями ресторана и нужно было срочно найти кого-то, кто смог бы ей помочь выбраться из этого ада!
Среди клиентов, посещавших ресторан Назми, были разные люди: разгульные мо-
лодчики, подозрительные гашишные типы и мужчины с положением в обществе.
Почти все они были албанцами-мусульманами и почти все состояли в дружеских
или деловых отношениях с хозяином Назми.
Это было крахом всех надежд получить от кого-то помощь.
Оля могла стать чьей-то содержанкой, но тут требовался немалый опыт и холодный расчет, чтобы попасть именно на того человека, который сможет ей помочь.
К сожалению, Ольга не была психологом, да и опытом в подобных вещах не
обладала…
Время тянулось невыносимо долго, и Оля чувствовала, что состояние ее здоровья ухудшается, нервы на пределе, что она может сорваться в любой момент и тогда…
Тогда Назми сможет сделать с ней все, что угодно!
К примеру, убить.
Одна, без паспорта и связей с нормальным внешним миром, разбитая холодом и непосильной работой, она почти истерически искала выход и… молилась Богу.
Каждое утро, когда было еще совсем темно, до Олиного слуха доносился заунывный крик муллы: «Алла-а-а-а…», она пробуждалась со слезами на глазах, а остатки розовых снов, где были мама и брат, родной Чернигов и еще что-то теплое и далекое, разлетались в стороны неуловимыми призраками…
В реальности оставались тоска и страх, от которых она цепенела и превращалась в
кусочек камня, твердого и холодного.
Шел третий месяц Олиного почти что добровольного заточения.
У нее уже появились среди клиентов знакомцы, которые сочувствовали ей, привозили подарки, конфеты, переманивали на работу в свои заведения, и приглашали прогуляться…
Оля присмотрела одного из них, который показался ей симпатичным и добрым.
К тому же он был Оле ровесником, и ей казалось, что им легче будет найти общий язык, хотя Ольга оказалась плохой ученицей и еще очень плохо понимала сербско-хорватский, ну а об албанском и речи не шло…
Бесим договорился с хозяином, что возьмет Ольгу на прогулку, и повез ее в… ресторан.
Олю тошнило от ресторанов, хотелось просто подышать воздухом, побывать в горах, но она понимала, что рестораны для местных мужчин что-то вроде второго дома.
В одном, реальном доме их ждут родители или жены с детьми, которым положено заниматься хозяйством, а по выходным сопровождать мужчин в мечеть на молебны.
В другом, так сказать, виртуальном, - в ресторанах и кабаках их ждут друзья, партнеры по
бизнесу и местные «гетеры», призванные ублажать и развлекать состоятельных горцев.
..Ей удалось уговорить Бесима отвезти ее к реке. Они стояли на мосту и смотрели на воду. Бесим объяснял, что вода в Вардаре такая черная потому, что в ней много серебра, к тому же река очень глубокая.
Потом он сказал о том, что если Ольга откажется быть его любовницей, что в общем-то невозможно, так как ее мнение здесь никого не интересует, то он ее бросит в эти холодные серебряные воды и там она будет жить…
А когда Ольга попыталась перевести тему разговора и, прикидываясь полной идиоткой, начала рассказывать албанскому «кавалеру» о том, как он прекрасен, и как чудесна ночь, и как она любит смотреть на Луну, и что сейчас она не настроена заниматься любовью, так как очень-очень устала и хочет, чтобы он увез ее из ресторана далеко-далеко, в горную хижину и тому подобное, Бесим схватил ее за руку и, сверкая белками глаз и зубами, ответил, что луна его мало волнует, что больше он любит солнце и послушных славянских женщин…
Незнание языка очень ограничивало Олины возможности, к тому же Бесима, как оказалось, совершенно не интересовало ее душевное состояние, а тем более он вовсе не собирался ей помогать…
Ведь Назми был ему приятелем!
Попытка оказалась бессмысленной, а последствия неожиданными.
Ее прогулка с Бесимом затянулась из-за Олиной болтовни, и не увенчалась любовными играми, как он надеялся, но тем не менее для всех обитателей ресторанчика она теперь стала считаться его любовницей, а сам Бесим абсолютно охладел к Ольге, и ей пришлось долго переубеждать окружающих, что она невинна, «ничейна» и тому подобное.
Ей стал понятен таинственный мир исламского менталитета.
Почти все они были до ужаса сентиментальны и настолько же жестоки, а слезливые истории русских девушек об искалеченных в Афганистане и спившихся мужьях, голодающих на Украине детях, вызывали у большинства албанцев желание дать денег.
Хотя были среди украинских девушек и такие, кому действительно нужна была эта помощь, и которой они, увы, никогда не смогли бы найти у себя на родине…
Ольга решила сделать ставку на конкурентов Назми.
Это было реальнее всего.
Владельцы кафешек и ресторанчиков, прослышав о «красивых русских девушках», работающих у Назми и делающих ему клиентуру, приходили посмотреть на работниц и умирали от желания переманить их к себе.
Еще бы!
Назми и ему подобные здорово экономили на труде обслуги.
Ведь местным работникам нужно платить в десять раз больше!
К тому же это мужчины, а обслуга женского рода всегда вызывает больший интерес у клиентов.
Да и мало кто из местных профессиональных официантов захочет работать в злачном заведении.
Мужчины-официанты в Македонии устраиваются в основном в дорогих и фешенебельных ресторанах, а албанские женщины вообще сидят дома и не вправе даже зайти к мужу на работу!
Македонки и сербиянки же никогда бы не пошли в наем к албанцу из-за национально-религиозных и политических противоречий с каждым годом все набиравшими обороты в стране.
ТЕТОВО
В одну из черных македонских ночей Ольга и ее подруга-официантка из Болгарии сбежали из злосчастного ресторана.
Близился священный Рамадан, и вся охрана была отправлена за продуктами к праздничному столу.
Назми подобрел и даже был готов отпустить Олю в отпуск, ведь она зарекомендовала себя как послушная и хорошая работница.
Отпуск был, конечно, для хозяина вынужденным, так как на период Рамадана все увеселительные заведения закрываются или сокращают время работы, ведь клиентов становится в пять раз меньше – мусульмане свято чтут законы своей религии.
Но Ольга уже договорилась с одним из владельцев дневного кафе в более крупном городе Тетово, и тщательно готовилась к побегу.
Одно было досадно – зарплата за весь месяц оставалась в руках у Назми…
Новый шеф Ольги был человеком солидным и занимал какой-то пост в местной полиции, поэтому его кафе было оформлено на имя супруги.
Ему не составило особого труда забрать у Назми Олин паспорт.
Ибро поселил девушек на частной квартире и обещал выходные дни, небольшие прогулки по городу и 200 марок оклада.
Теперь Ольга могла наконец-то позвонить домой и сообщить уже сходящим с ума родителям о своем местонахождении. После Рамадана клиентов должно было стать побольше и Ибро рассчитывал увеличить «обороты» своего заведения.
Однако новый хозяин оказался падок на женщин как муха на мед, и попытался изнасиловать Ольгу, когда отвозил ее домой после смены.
Этот факт и сыграл решающую роль в решении девушки вернуться на родину.
Она устала от приставаний нового хозяина и его дружков, и благодаря любовнице Ибро, желающей избавиться от потенциальной соперницы, Ольге удалось получить зарплату и паспорт.
Напоследок хозяин наговорил ей каких-то грубостей и отпустил после клятвенного обещания Ольги вернуться к нему на работу, как только закончится Рамадан.
Новый знакомый Ольги, инженер Джемил (мир не без добрых людей) отвез Ольгу в Софию, где она села на поезд.
Через две недели он позвонил ей домой в Чернигов и предупредил: «Не вздумай возвращаться! И благодари Бога, что уехала отсюда жива и здорова.»
Но Ольга и не думала возвращаться!
Только в поезде, выспавшись и отогревшись горячим чаем, она полностью осознала, какой опасности подвергалась все это время.
Через месяц после своего возвращения домой Оле пришлось все-таки обратиться к помощи психиатра, так как ночные кошмары и истерики не давали покоя ни ей, ни ее близким.
К тому же у нее обнаружилось воспаление легких. Практически все заработанные нелегким трудом деньги пришлось истратить на лекарства.
Родители Ольги подозревали, что их дочь пережила нечто ужасное, но молчали.
Как, впрочем, и сама Оля, которая не любит вспоминать о своем путешествии в Македонию и, поведав свою историю, все же умолчала о некоторых ее грустных подробностях.
* * *
«Роксоланы» в Македонии (как и в других странах Востока) бывают двух видов.
Первые – прямые продолжательницы той самой Роксоланы, которая, как известно, стала женой турецкого султана.
Их – единицы.
Вторые – обыкновенный живой товар, с которым можно сделать все, что угодно.
Военные политические и межнациональные разборки последних лет в Македонии лишь укрепили единство албанского клана.
Многие девушки вернулись на родину, некоторые уехали на заработки в близлежащие Грецию, Италию, Турцию…
Но есть и такие, которые остались там, в Вардарской долине, окруженные плотной цепью гор, причем далеко не все по собственной воле.