Я уже довольно долго лежал на асфальте
многолюдного города у края тротуара,
подстелив для комфорта несколько старых газет.
Автобусы с пасcажирами, не торопясь проезжали мимо,
совершенно не интересуясь мною. Некоторые прохожие
с брезгливым интересом следили как я поворачиваюсь
с бока на бок, стараясь расположиться поудобнее
на грязной подстилке. Я находился на уровне башмаков
проходящих и эта экзотичность придавала мне что-то вроде
своеобразного величия.
Так чувствовал себя, наверное, разорённый
король Лир, ограбленный своими же детьми.
Люди же ничуть не отличались от равнодушных коров,
спокойно наблюдающих за их подругой, тонущей рядом в болоте.
Такое вот fraternite.