Глава 10
Скажи, я видел беды, те, что были?
Нет!
А может, видел беды, те, что будут?
Увы, и снова Нет!
Сынок, ты видел беды, те, что есть!
И бед, что есть, уже не счесть…
Ashtree
Он проснулся уже давно, но не открывал глаза. Не то, чтобы он боялся увидеть опять что-то иное, пугающее. Нет. Просто он знал. Он проснулся дома. Это была его квартира. Не хватало запахов. Не хватало звуков. Но был комфорт. А это уже немало. Он наслаждался этим ощущением.
Потом решился открыть глаза.
«Ну вот. Опять двадцать пять!»
Да он был в своей квартире. Он был у себя дома. Но кроме очертаний вещей, стен, интерьера, тут не было больше ничего от его дома. Не было звуков, запахов. Не было цветов. Вернее были. Но это были извечные два цвета с кучей оттенков. Были только белый и черный цвет. И куча оттенков, приближающихся и отдаляющихся свои тоном к солдатскому серому тону.
«И что я тут забыл? А может я в сумраке?» - подумал Сергей, который недавно дочитал трилогию Дозоров. – «И где же тут моя тень, надо вроде бы выйти из нее или наоборот зайти в нее, чтобы очутиться в нормальном мире».
Но тени у него не было, потому что в окружающем его мире не было четко-определенного источника света. Он попал в какой-то серый мир. Вроде как остальной мир со всеми красками, звуками, запахами, и живностью шагал дальше по дороге жизни из пункта А в пункт Б, где пункт А символизировал прошлое, а пункт Б будущее, а он остался позади, где остались только очертания жизни, которая проснулась и пошла дальше, а он «проспал свой подъем».
Серега все это принял спокойно. Даже не нервничал. Он уже устал нервничать.
Встал с кровати, запрыгнул в серые джинсы, накинул серый халат, и напялил серые мягкие тапочки.
В квартире больше никого не было. Сунув руку в карман халата, он привычно нащупал помятую пачку сигарет. Вышел на балкон, но там ничего не было. Нет, балкон конечно был, но за ним ничего не было. Только серость. Как будто его квартира была одна в этой серости бытия или небытия.
Сунув сигарету в рот, он немного покатал ее губами, пока тянулся за зажигалкой в другой карман. Прикурил. «Светло-серый огонек. И наверно тут это не странно». Затянулся. Выпустил тугую струю дыма в направлении серости за окном. Дым тоже был серым.
«Ну и хрен с ним. Что бы это ни было, но я хочу жрать!» - и полусонной походкой потопал на кухню. – «Должны же очертания продуктов остаться. И, наверное, для очертания моего тела это будет как раз самая «настоящая» пища!»
Достав из холодильника, освещаемого изнутри серо-светлым светом, продукты, Сергей сел за стол покушать всухомятку, как он это обычно делал, по-холостяцки.
Но тут зазвонил телефон.
Сергея шокировало не то, что телефон зазвонил, а то, что он услышал, как он зазвонил. Ведь до этого момента он не слышал ни одного звука, он не слышал даже шарканья собственных тапочек по полу. Он выждал театральную паузу и решил взять трубку.
- Да?
- Привет, хомячок!
- Папа?!?!?!
- Да, сын.
- Но как… Откуда… Зачем…
- А ты все тот же. Никакого внимания и куча вопросов.
- Но ты же…
- Да. Я мертв. Ты в одной из вариаций «того света». В той, в которую попала тень моей души после смерти. В той, в которой я тебя ждал.
- Но откуда ты мог знать, что я тут окажусь?
- Я это узнал после смерти. Я знал кто ты. И знал, что ты будешь «путешествовать» перед выбором. Я просто хотел тебя увидеть и немного поговорить.
- Ты сможешь объяснить, что со мной происходит? – с надеждой нетерпеливо произнес в трубку телефона Сергей.
- Могу, но не смогу. Ты сам все должен понять. Я горд тем, что именно тебе выпала такая честь.
- Отец, что со мной происходит. Я вижу вещи, которые были или будут. Я живу в мирах, прошлых мирах или будущих. Зачем мне это? Ты же знаешь! Скажи!
- Нет, хомячок, ты видел и еще увидишь то, что есть. Все это настоящее. Только оно невидимо человеческому глазу. Это миры, которые находятся за углом дома, в котором мы живем. За углом, за который мы никогда не заглядываем. Так же как и жители тех миров не заглядывают за углы своих домов, за которыми живем мы. Тебе суждено увидеть только малую толику миров вселенной. Тебе надо увидеть и по возможности понять эти миры. Понять, чтобы потом решать их судьбу.
- Да. Я, может, и не изменился, задавая кучу вопросов, но и ты остался прежним, разговаривая загадками.
- Так надо. Ты потом поймешь почему. А этот наш разговор ты забудешь.
- Почему это я его должен забыть?
- Потому что я тебе не звонил. Привет тебе от мамы, и… прощай, сын.
На том конце провода послышались прерывистые гудки. Сергей положил трубку. «Почему я должен забыть про разговор с ним? Я же все свои сновоплощения помню. Или же не все помню?» - ошалело обдумывал последние слова отца гражданин Артюхин.
«Кстати, а пища тут хоть и невкусная, но зато сытная. По крайней мере, утоляет «здешний» голод» - уже, забыв о звонке, обдумывал Сергей.
Он забыл. Он забыл, что было недавно. Он забывал все, что происходило в этом мире. Потому что все тут забывалось. Все стиралось. Как старая пленка, с которой стирают данные, чтобы записать что-то другое, новое или старое, но другое.