Господин Шлягер, нынче на прогулку выветрился, прихватив под напудренную мышь, свою карманную собачонку. Эту ошеломительную бездельницу звали Люсей. На Люсе болтался бант розового "поди-пойми", ошейник сверкающий дорогими преяркими камнями, и хвост причесанный, нагеленный под стоячий, как само совершенство али блеск.
Солнышко разделяло беготню бездомных мальчишек в парке, старых почтительных господ с вертепами трубок и дырявыми газетами "Время", давешних пышных девиц с тру-ля-ля в хорошеньких головках, и всенощных попрошаек, будивших уснувших по лавочкам любовных пар хотя бы .
Господин Шлягер окунул Люсеньку в реденькую травку и легонько подтрунил ту под хвост башмачонком надренным - гуляй мол. Окученные дубы склонились над Люсенькой, и та от страха своего же визга рванулась через весь парк куда-то в сторону замутившегося мутью прудика. Люсеньку, как только она скрылась с глаз господина Шлягера, подхватили чьи-то недобрые руки, и сняли ошейник с драгоценностями, бант, и распушили намертво хвост, в чучело какое-то. Люсенька естественно расстроилась и заплакала, но в оконцовке нашла в себе силы, дурь, хватку и прыгнула пружинисто в горло бандиту вцепившись, не то львицей, не то акулой. На крик, сбежались полицейские и просто зеваки, дети и некоторые взрослые, и наконец сам хозяин - господин Шлягер, прихрамывая прикавылял, а не просто махая изо всех сторон дрыном пришел - что одно и то же на самом деле. Полные полицейские пытались отодрать Люсеньку от горла бандита, но только сделали хуже - та вцепилась, перехватив еще глубже. И тогда господин Шлягер нацепил на Люсеньку её цацки, и обработал хвост - Люсенька тут же уписалась на бандита и отскочив унеслась бегать в ширь и круг, загребая и буксуя на поворотах. Радостный господин Шлягер засмеялся и почтительно откланялся убегающему бандиту и полным полицейским. Все стали счастливы и от чего-то засуетились вдруг. Ведь дело шло к грозе.