Признание

Лидия Михайловна сидела в палате первого хирургического отделения, в которой лежал только что прооперированный Егор Семёнович. Она с любовью, ещё больше окрепшей с годами, смотрела на лежащего бледного с заметной желтизной вокруг рта мужа. Её сердце обливалось кровью, когда она думала о том, что могло бы случиться, если бы совершенно незнакомый парень не отвёз Егора Семёновича в больницу. Ведь аппендицит считается пустяком по сравнению с другими операциями, но только в том случае, если приступ только-только начался. Стоит же чуть помедлить, и последствия могут быть самыми неблагоприятными: разрыв, перитонит и прочие «прелести». «Слава Богу, - думала она – что всё обошлось. Дай Бог здоровья и этому незнакомому парню, доставившему скрученного острой болью мужа в больницу, и хирургу Сотникову, и всем, кто помог в этой ситуации».
 От мыслей о муже  Лидию Михайловну отвлекала тревога за внучку. «Как там она? – думала измученная тревогами женщина – Накормлена ли, напоена?» Тысячи мыслей и вопросов вихрем крутились в многострадальной голове.  Сидя, и время от времени, придерживая руку мужа с воткнутой в неё иглой капельницы, чтобы он, ещё спящий после наркоза, ненароком не выдернул иголку из вены, Лидия Михайловна горестно вздыхала.
В этой же палате, только у другой стены лежал молодой мужчина, возле которого сидела  женщина, даже не женщина, а совсем девчушка. Она, так же, как и Лидия Михайловна, беспрестанно заботливо поправляла одеяло, то и дело, сползающее с его оголённых плеч. Но в отличие от Егора Семёновича этот мужчина просто спал. Сама же  молодая женщина куталась в пушистую теплую кофту, время от времени, зябко поводя плечами.
- Как Ваше имя и  что у Вас случилось? – спросила общительная по натуре Лидия Михайловна. - А то как-то неуютно молча сидеть.
-  Зовут меня Ира, а это – мой муж – Саша. Его позавчера оперировали повторно.
- У меня, кстати, внученьку тоже Ирочкой зовут.
- Значит, мы с ней тёзки – констатировала  молодая женщина.
- А что случилось? Первая операция была неудачной?
- Первая операция была не то, что неудачной, она была можно сказать, смертельной.
- Поздно обратились?
- Да нет. Просто в нашей поселковой больнице работает хирург, которого выгнали отсюда за пьянку – с горечью произнесла собеседница. – А что? Здесь же люди лечатся, а у нас, на периферии, наверное, посчитали, недочеловеки. Значит, получается, что можно всех, кто проштрафился отправлять к нам в посёлок. У нас нормальных врачей если пять человек наберётся, то хорошо. А всех остальных и врачами называть не хочется. Один – пьяница, второй – наркоман со стажем, третий – ничего не соображает, только взятки брать умеет. Наверное, сейчас молодых врачей этому в институтах прямо учат.
-Ну, не надо так категорично, Ира. Есть же и добросовестные врачи.   А что же этот хирург сделал?
- Да уж лучше бы он ничего не делал, может, тогда бы этого не было.
- Если хотите, то поделитесь своей бедой, может легче станет.
- Да я уже немного успокоилась. Теперь, когда его Сотников прооперировал, уже не страшно. У него просто золотые руки и светлая голова.
- Мне тоже так сказали. А что, он один грамотный врач на весь район?
- Да нет, знающие врачи, конечно, в районе есть, но Сотников – особенный. Если бы не он, мой муж мог бы умереть.
- Ему что, неудачно операцию сделали? – высказала предположение Лидия Михайловна.
- Это ещё мягко сказано. Тройных, это врач, который первый раз оперировал Сашу,  был в невменяемом состоянии. Мы привезли мужа ночью с приступом аппендицита, когда этот ссыльный эскулап дежурил. Он сначала даже не хотел смотреть, сказав, что это обычная почечная колика. Велев медсестре уколоть баралгин и димедрол, он отправился пить дальше. А когда Саше стало совсем плохо, то медсестра растолкала его, уже уютно задремавшего прямо за столом и буквально приволокла в операционную. Представляете, как он оперировал? Мало того, что никакая стерильность не соблюдалась, так он ещё умудрился  забыть в ране тампон и, неизвестно, каким чудом, попавший туда, колпачок от авторучки. Прошло несколько дней после операции, но шов и не собирался заживать, а наоборот воспалялся всё больше и больше, да ещё стали мучить сильные боли в брюшной полости. Тогда я со скандалом, так не отпускали, забрала мужа от этих живодёров и привезла сюда. Уже здесь и выяснились причины возникшего воспаления и болей в животе. Так что, Сотников, буквально спас его от смерти. Мы ему будем благодарны всю жизнь. Если бы не он, то не знаю, что бы мы делали. Да на него чуть ли не весь район молится. Таким людям надо при жизни памятники ставить.
- Да, чего только в жизни не бывает – отозвалась, внимательно слушающая собеседницу, Лидия Михайловна. – Нам, выходит,  просто сказочно повезло, что мы попали к такому высококлассному специалисту.
- Да, вам повезло. А ещё помимо того, что он грамотный специалист, так он ещё и замечательный человек. Для него все его пациенты становятся на время, как родные.
- Откуда Вы всё это знаете? – спросила жена Егора Семёновича у молодой женщины.
- Да уж не первый день тут находимся. Впрочем, Вы скоро сами во всём убедитесь.
- А у вашего мужа, как я поняла, тоже  был приступ аппендицита, да?
-Да, мой  старый дуралей терпел несколько дней. Хорошо аппендикс  не лопнул. А откуда Вы догадались, что это муж? Может это брат, или какой другой родственник?
- Я молодая, и зрение у меня пока хорошее. Невооружённым взглядом ведь  видно, с какой нежностью и любовью Вы на него смотрите.
- Что, так сильно заметно?
- Ну, если только совсем уж слепой не заметит. Вы, наверное, прожили много лет вместе?
- Да, вместе мы уже тридцать пять лет. И я не могу вспомнить ни одного дня, когда бы мы поссорились или даже сказали друг другу что-то плохое. Нам просто не за что ругаться. У нас бывают, конечно, перепалки, но только шутливые.
- Завидую я вам. Вот бы тоже так прожить жизнь.
- А вы что, уже ругаетесь? Вроде бы вы ещё совсем молоды. Наверное, недавно поженились?
- Мы женаты уже шесть лет.
- Господи, Вы, Ирочка, выглядите совсем ребёнком. Сколько же Вам лет, если не секрет?
- Мне двадцать семь лет. Просто у нас это семейное. Все женщины и мужчины в нашем роду выглядят молодо.
- А дети у вас с Сашей есть?
- Вот с этим нам не повезло. Мы очень сильно хотим ребёнка, но, увы, я, скорее всего, бесплодна. Таков вердикт врачей. Уж что мы только не испробовали, никакого результата.
- Знакомая ситуация – вздохнула Лидия Михайловна. Я сама прошла через всё это.
- Мне показалось, или я ошибаюсь, но вы говорили, что у Вас есть внучка – моя тёзка.
- Нет, Вы не ошиблись. Эта девочка – дочь нашего усыновлённого мальчика Антона.
- Так значит, Вы тоже не могли иметь детей?
- Да, к сожалению это так, но мы взяли Антона  совсем крохой из больницы и ни разу не пожалели об этом. Поверь, девочка, – сказала Лидия Михайловна, незаметно для себя перейдя на «ты» - это не самое страшное. Конечно, любой супружеской паре очень хочется иметь собственных детей, но не всегда бывает так, как хочется нам.  Сейчас очень много возможностей, для того чтобы родить здорового и полноценного ребёнка даже, казалось бы, в самых безнадёжных ситуациях. Так что не расстраивайся понапрасну, может ещё всё будет хорошо.
- Хотелось бы, но мы все возможные варианты испробовали, как я говорила уже. Единственное, но пока недостижимое для нас – это искусственное оплодотворение. Но этот способ слишком дорог, у нас просто нет таких средств.
- Вы ещё молоды, возможно, сможете собрать нужную сумму.
- Маловероятно. Да и Саша, почему-то, не очень приветствует такой способ зачатия. Видимо, слишком сильны ещё в нём предрассудки по этому поводу. Он считает, что ребёнка нужно зачать по всем правилам, а не в какой-то там пробирке. И переубедить его пока не получается. В городе люди, наверное, более просвещённые, цивилизованней, что ли, а у нас пока ещё нет.
- Девочка моя, мы живём не в каменном веке. Это просто отговорка. Не задумывалась ли ты о том, что твой Саша не очень спешит обзаводиться детьми, так как сам ещё хочет получить свою толику внимания и ласки, которую ты, несомненно, будешь отдавать ребёнку. Может, он недополучил любви в детстве и теперь хочет это наверстать.
- Не знаю, он никогда не жаловался. Саша с десяти лет жил с мачехой. Но он никогда не говорил, что мачеха его обижала или незаслуженно наказывала. У них и сейчас нормальные, ровные отношения. Правда, особой любви между ними я не заметила. Да у них в семье у всех так. Его сестра старшая тоже не выказывает особой любви ни к своим детям, ни к мужу, ни к отцу, ни к брату. Наверное, это – семейная черта. У моих родителей всё иначе. Даже до сих пор папа не может пройти мимо мамы, чтобы не прикоснуться к её руке или, слегка приобнять. А у нас, если я пытаюсь просто прижаться к Саше, то он испытывает какое-то необъяснимое чувство неловкости, что ли.
- Ира, прости меня за нескромный вопрос, он вообще когда-либо обнимает тебя просто так?
- Нет, если я не начну первой. Только тогда он сможет немного оттаять и приласкать меня. Да и то, если нет никого рядом. Но он меня любит, я знаю, только не научился показывать свои чувства.
- Ничего, со временем, если ты всегда будешь вести себя с ним ласково и доброжелательно, он изменится и научится показывать свою любовь и на словах и на деле. Просто надо быть терпимее, не упрекать его и не торопить.
- Я стараюсь, и мне кажется, что уже кое-какие изменения в лучшую сторону есть. По крайней мере, когда мы одни, он уже не так уворачивается от моих прикосновений.
- Всё будет хорошо, вот увидишь. Любовь – великая сила. Она преодолевает даже, казалось бы, самые непреодолимые препятствия.
- Спасибо, мне намного легче на душе стало после разговора с Вами.
- А почему ты не делишься своими переживаниями с кем-то из своих подруг или с мамой?
- Подруг у меня не так уж и много, а самая близкая подруга вышла замуж и уехала в Америку. С мамой я не делюсь своими переживаниями потому, что у неё больное сердце, и я не хочу её лишний раз расстраивать.
- Но можно же всё написать своей подруге в письме или рассказать по телефону. Сейчас это уже не проблема, не то, что раньше.
- Согласна, но на бумаге не выговоришься так, как в личной беседе, а по телефону если я поговорю с переговорного пункта, то о моих проблемах на следующий день весь посёлок знать будет. А мне не очень хочется становиться объектом для лишних пересудов.
- Но и в себе копить это нельзя. Значит, остаётся только одно -  ненавязчиво поговорить об этом с мужем.
- Я и сама уже об этом думала, да всё никак не решусь. А теперь, после операции, придётся подождать с этим разговором.
- Почему же, может быть, сейчас будет самый подходящий момент.
- Да нет, боюсь, что за время, проведённое в больнице, я его разбаловала, превратила его в этакого неженку. Заговори я сейчас с ним о том, что тоже хочу получить капельку любви и внимания, он может обидеться.
- А может быть всё будет наоборот? – лукаво спросила Лидия Михайловна Ирочку, одновременно замечая, что Саша уже проснулся и неизвестно, сколько времени, и с какого момента слушает их разговор.
- Очень может быть, во всяком случае, мне так хотелось бы, чтобы Саша впустил меня в свой внутренний мир и понял, что я люблю его больше жизни – продолжала свой разговор Ира, не замечая, что Саша во все глаза смотрит на неё.
В палату вошла медсестра и, подождав немного, сняла закончившуюся капельницу. Лидия Михайловна, попросив Ирочку присмотреть за Егором Семёновичем, вышла в коридор. Сначала она направилась в кабинет лечащего врача, которым по счастливому стечению обстоятельств являлся всё тот же Сотников. Постучав в дверь и получив разрешение войти, женщина поблагодарила доктора и расспросила о состоянии мужа и что ему можно будет после того, как он очнётся от наркоза. Сотников лукаво пожурил Лидию Михайловну, напомнив, что она ведь сама медик, на что получил объяснение в том, что она – педиатр, а не хирург. Конечно, она знает, что можно больному в таких случаях, но решила перестраховаться, так как исход операции был ещё ей не совсем ясен, да и растерялась она немного от всего случившегося. Сотников предложил позвонить домой из своего кабинета и пояснить обстановку, чтобы поменьше любопытных ушей слушали, о чем будет говорить женщина. Лидия Михайловна поблагодарила доктора, теперь, воочию убедившись, что он действительно замечательный человек, после чего Сотников тактично вышел, плотно закрыв дверь своего кабинета.
А там, в палате, где лежал спящий после наркоза Егор Семёнович, кипели почти мексиканские страсти. Стоило только Лидии Михайловне выйти и прикрыть за собою дверь, как, казалось бы, крепко спавший Саша моментально открыл глаза и с нежной улыбкой стал смотреть на свою жену. Ирочка, устало прикрывшая глаза, сначала не замечала, что Саша смотрит на неё, но, затем, словно почувствовав тепло от ласкового, направленного на неё взгляда, молодая женщина мгновенно открыла глаза. Не ожидавший этого Саша не успел отвести взгляд, и Ирочка увидела и прочитала в глазах мужа то, чего никогда не думала дождаться. Его глаза излучали такую гамму чувств и так сияли, что казалось ещё немного и в палате начнётся праздничный фейерверк. Онемевшая Ирочка, как сомнамбула, встала и подошла к кровати мужа. Саша взял её за руку и нежно прошептал:
- Ирочка, родная моя, я всё слышал. Прости, но я никогда не думал, что какие-то там нежные слова или ласковые взгляды могут приносить радость и доставлять удовольствие. Я считал, что достаточно уже того, что мы поженились, а это значит, что между нами существуют какие-то чувства. Но сегодня, когда я услышал, как ты сказала, что любишь меня, со мной стало происходить что-то непонятное. У меня появилось такое ощущение, что там, где находится сердце, стала таять льдинка, стал уходить холод, уступая место приятному теплу. Я не знаю, как тебе объяснить, но со мной произошло чудо. Я понял, что мне нравится, когда ты ко мне прикасаешься, говоришь ласковые слова или просто сидишь рядом. Со мной такого никогда не происходило, и я чувствую себя немного растерянным. Но теперь я твёрдо знаю, что любить – это жить жизнью того человека, которого любишь. И совсем не беда, что у нас с тобой пока нет детей. Ведь мы можем поступить так, как посоветовала нам эта мудрая женщина, правда?
- Да, Сашенька, да – ответила Ирочка, не скрывая, выступивших слёз.
- Ты плачешь? Я тебя обидел?
- Нет, это я от счастья. Я так давно хотела услышать от тебя эти слова.
- Неужели это так много для тебя значило?
- Сашенька, женщина любит ушами – ответила ему жена.
-Так за этим дело не станет. Я научусь, я обязательно научусь говорить красивые слова.
- Саша, не обязательно говорить красивые слова. Даже самые обычные слова, слетающие с уст любящего и любимого человека, будут казаться небесной музыкой.
- Ирочка, ты так красиво говоришь. Я так не умею.
- Да и не надо. Ты говори мне простые слова, а я буду знать, что ты говоришь их с любовью.
- Ты же знаешь, что в нашей семье не принято показывать свои чувства, поэтому я, и считал, что у всех и всегда так и должно быть. Прости меня, ладно.
- Мне не за что тебя прощать, ты же не выбирал семью. Они неплохие люди, просто обделённые любовью. Хотя может быть и не обделённые, а просто не умеющие её показать. Всё же какие-то чувства их связывают, а иначе бы они уже давно бы жили каждый своей жизнью.
- Наверное, ты права, солнышко.
- Саша, ты ведь никогда не называл меня так – счастливо засмеялась Ирочка.
- А теперь буду – пробормотал Саша,  одной рукой обнимая и притягивая к себе  совсем несопротивляющуюся жену. Ласточка моя, зайка, ты моя куколка – шептал он, целуя Ирочку.
- Саша, родной мой, как же я тебя люблю – задыхаясь от нахлынувших эмоций, шептала Ира.
И в этот миг в больничную палату спустился ангел, чтобы укрыть от нескромных взглядов влюблённых.
- И я тебя очень- очень люблю, моя радость. Вот видишь, я и сказал эти слова. Это оказалось совсем не сложно и даже приятно.
- Ты научишься любить, я тебе обещаю.
- Я уже начинаю учиться. С таким умелым и любящим учителем это совсем не трудно – улыбнулся муж.
-Саша, я благодарна Лидии Михайловне за то, что с нами сейчас произошло. Ведь согласись, если бы не этот разговор, не знаю, решилась бы я сказать тебе о том, чего я хочу, и догадался  бы ты об этом.
- Не знаю. В душе я знал, что люблю тебя, а сказать и показать этого не сумел. Спасибо этой женщине, она просто открыла мне глаза, и я начал понимать, чего я был лишён. Ведь как приятно, когда тебя называют любимым, говорят ласковые слова, обнимают, целуют. Глуп я был, что не понял этого раньше. Но ничего, у нас впереди ещё целая жизнь. Ты согласна?
- Да, целая жизнь, наполненная любовью – эхом откликнулась Ирочка.