Я всего лишь современник, живущий в атмосфере разнузданной массовой истерии товарно-денежных отношений. Я невинный плод любви своих родителей искажённый временем, системой, иммиграцией и бытовыми условностями. Я лавирую без страховки между окончательно нивелированными общечеловеческими ценностями и корыстными интересами работодателей, интригующих против моей внутренней свободы. Это факт. Факт тревожный, по сути, и вытекающим из него последствиям.
Окружающий мир. Он заходит не постучавшись, выталкивая меня, своими центробежными силами, как затравленную собачонку на тротуары улиц. Его маниакально пьянящая власть и гипертрофированно разросшийся капитал, заполонили практически все видимые невооружённым глазом щели. Капитал с присущими ему уродливо-похотливыми рудиментами, стал критерием предстоящего выбора. Вообще, никогда не поздно загадить святое, но, отдышавшись, ты понимаешь своё особое предназначение, свою исключительную роль вершины мирозданья, коронованного на роль смотрящего в депо пищевой цепочки.
Придя в себя, ты будешь кричать от отчаяния, и, сдирая в кровь колени, карабкаться к окончательной индивидуализации "я", в контексте окружающего недружелюбного мира.
Изоляция, как единственный шанс сохранения биологического вида и одухотворенной физиогномики лица. Самодостаточность от осознания того, что тебе противоестественна роль беговой лошади, на которую делают ставки букмекеры. Рабство "а-ля пост-модерн", в режиме сверхсрочных планов, мешков под глазами и детей с удивлением, понимающим в выходные, что у них есть папа и мама.
По силам ли тебе конституционно и юридически забаррикадироваться территориально узаконенной автономией? Self man made с проставленным на нём штрих-кодом универсального выживания любой ценой. Не излишне добавить, что порой данная форма суверенитета, достигается отдельно взятыми индивидами более жёсткими мерами – ну, к примеру, бейсбольной битой, или крупнокалиберной охотничьей винтовкой с лазерной наводкой, глушителем и оптическим прицелом. Обидно, что приходиться прибегать к столь крайним мерам ведь хочется, если разобраться совсем немного – неразбавленной свободы выбора.
Хочется быть свободным от тягостных мыслей на тему того, почему я для общества нормативный гражданин и труженик, в то время как оно для меня не более чем сборщик подати не способный защитить мою семью от посягательств воров, отморозков, белых воротничков, порно-индустрии и потирающих руки олигархов? Хочется быть свободным, чёрт меня подери! Придётся собраться духом, ведь мне понадобяться в нелёгком пути внутренняя дзен-будийская трансцендентность и донхуановская раскрепощённость. Амулет от натиска мега-глобалистов, как раз не в антидепрессанте "Прозак", а притязаниях на личную свободу выбора.
Хочется идти по улицам города и не встречать в промежутках более одного километра набившего оскомину "Макдоналдс". Хочется включить старенький черно-белый телевизор "Рекорд-137" и зачарованно застыть перед кино-шедеврами Бунюэля, Тарковского, Кончаловского, Формана и Куросавы. В утилизатор голливудскую имитацию "хеппи-эндов" с их пресловутым попкорном, которым нам забивают рты Поланский, Тарантино и Спилберг.
Нокаутированные агрессивным урбанизмом бытия и рекламными роликами, пестрящими "памперсами", "олвейсами" и "колгейтами", мы не заметили главного - монетарного и геополитического передела мира. Мы упустили из виду незаконные биржевые спекуляции, поставившие на колени корпорации-гиганты, отмываемые в пенсионных фондах миллионы наркобаронов и законопроект о прогрессивном налогообложении, которым чиновники Минфина пытались прикрыть очередную военную операцию в странах третьего мира. Продавали нас, как всегда за бесценок, незаметно, пока мы сладко дремали.
Чуть позднее, отдав слабо имущие классы на откуп китайским и турецким гастарбайтерам, государство оставило первых без куска хлеба, а под занавес объявило себя с полным равнодушием банкротом. Далее, как всегда всё тот же сценарий, с присущей ему существенной скидкой на издержки демократии, ротацию власти и популистскими обещаниями на тему роста ВВП, в третьем квартале. То же самое произошло с мануфактурой и электроникой – отраслями мировых западноевропейских производителей. Тех самых гигантов индустрии, которые стали "великими кормчими" голодных китайцев, монументально обесценивших труд человека, в постиндустриальный период, до одного доллара в день.
Нынешний мировой кризис, как производная от банкротства – духовного, прежде всего. Мировой кризис, как апофеоз монетарной экономической безответственности, преступной халатности и коррупции межгосударственного масштаба. Тем временем общество, ранжированное на секты, секторальные партии, нацменьшинства, конфессии, течения академического толка, профсоюзы, хартии, тайные ордена и идеологические ячейки утратило свою первоочередную функцию – защиты человека от социальной неразберихи. Но, эволюция инстинкта самосохранения уже даёт о себе знать.
Криминогенность - это не только подростки оскверняющие еврейские кладбища, но и парламентарии совершающие перманентно должностные правонарушения. Ни один психотерапевт, или социолог не сможет сегодня с уверенностью сказать, когда виктимность отдельно взятого индивида трансформируется в прогрессирующую социопатию. Предоставленный самому себе человек стал, как никогда асоциален, интровертивен и одинок. Но, обществу и механизмам государственности было свойственно недооценивать роковую роль индивида в мировой истории.
Акселерация вида раскрыла себя не в сделанных им научных передовых открытиях, а в народном восстании, где его способность манипулировать массами вознеслась над собственным интеллектом, словно подтверждая внутреннюю неадекватность. Попытки сделать человека подопытным кроликом исторических экспериментов, как правило, ни к чему хорошему не приводили. Подтверждением тому аномальные варьирования типа, ярко выраженные на чудовищных по своей разрушительной силе примерах Гитлера, Муссолини, Сталина и Пиночета.
Чуть позднее классическая спринтерская стометровка с препятствиями и обсессивным букетом в антураже: мазохизма, садизма, нарциссизма и кровавой массовой резни в раздевалке.
События, зафиксированные в современной историографии, не всегда документально подтверждены, а не редко просто приукрашены не существовавшими ранее фактами. Примером тому аккуратно причёсанная программа образования средних и старших классов. Школьникам надо показывать братские могилы, а не высокотехнологичные новшества "Microsoft" и "Apple".
Страшно не незнание даты произошедшего общественного коллапса-трагедии, а отсутствие коллективного опыта, который было необходимо из него извлечь. Геноцид армян 1877-1923 год – уничтожены полтора миллиона человек; геноцид турецких курдов 1937-1938 год – уничтожено свыше 20,000 тысяч человек; Вторая мировая война, Холокост – целенаправленное уничтожение нацистами шести миллионов евреев; 16 июня 1976 года расстреляно 10,000 студентов в Соуэто (ЮАР); Сребреница, лето 1995 года уничтожены 8,000 тысяч боснийских мусульман; 11 сентября 2001 года, США – в результате серии терактов уничтожены около 3,000 граждан. Список можно продолжать, но разве упомянутое свыше не достаточно красноречиво описывает зверство против человека?
Сколько же их, скитающихся по миру в ностальгии диссидентов? Сколько их ассимилированных, репрессированных, экстрадированных, дискриминированных, дискредитированных, безвести пропавших, безработных, умалишённых, объявленных персонами нон грата и просто обездоленных людей? Помнит ли о них общество и государство? Ясно одно, что оболганные, обесчещенные, и преданные они уже больше никогда не вернутся к их истокам, корням и когда-то родному отечеству. Затаив глубокую обиду, они будут ждать своего часа, чтобы выместить накопившееся в них зло. Их асоциальное поведение будет в последствии изучаться под увеличительным стеклом социологами, политологами, криминологами и психотерапевтами. Но, промедление смерти подобно!
В кутерьме мировых экономических кризисов и геополитических конфликтов не заметны судьбы отдельно взятых людей, среди которых рано, или поздно появиться очередной гений-тиран, который найдёт наиболее изощрённый способ отмщения отвергнувшему ему обществу..