Саша Щерба
«История одной любви»,
или
«Дядя Ваня Солнышко!»
(Пьеса)
Действующие лица:
Он
Она
Дядя Ваня Солнышко – соседи.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Стандартная лестничная клетка. В луже собственной мочи и вывалив член из штанов, спит Дядя Ваня Солнышко, бомж…
(К этой картине все давно привыкли – и взрослые, и дети: Дядя Ваня Солнышко – в луже собственной мочи и с вывалившимся из штанов членом).
Дядя Ваня что-то себе во сне бормочет, спит неспокойно, всё шевелится и кашляет… И громко хрипит. На этот хрип выбегает из своей квартиры Она.
О н а: Что случилось?.. (Дядя Ваня пускает струю; он вовсе себя не контролирует). Опять ссышь?! (Дядя Ваня ворочается во сне, силится что-то такое сказать… И вдруг вовсе отчётливо произносит сквозь своё забытьё: «Свинские скоты!» Она всплёскивает руками, не зная, что ответить…).
О н а: Мы же ещё и скоты!.. А сейчас дети из школы пойдут!.. Насмотрятся на тебя!..
Она лезет Дяде Ване в ширинку, чтобы засунуть его член ему в штаны, туда, где ему быть и положено… Открывается дверь, и из неё выходит Он, (сосед по лестничной клетке), и застаёт Её за её, с первого взгляда, странным занятием… Он несколько секунд смотрит на Неё, опешив.
О н: Что Вы делаете?!
О н а: Да вот, эту штуку ему в штаны заправляю! Я это всегда (в это время) делаю!.. А Вы – кто?
О н: Я – Ваш новый сосед!..
О н а: Ну давайте тогда знакомиться: я – Света, медсестра!.. А это – Дядя Ваня Солнышко, бомж!.. Он здесь почти всегда лежит!.. Он для меня как человек в коме…
(Дядя Ваня шевелится, что-то его уж так встревожило… Он опять бросает реплику, и не ясно, понимает ли он сам, что говорит, или же говорит на полном «автомате»: «Давалка уедет, мужики загрустят!..»)
О н а: Что ты там говоришь?..
О н: «Дядя Ваня Солнышко…» Не надоел он Вам?.. Меня Семён зовут!.. Я – зубной техник!.. Выходит, Ваш Дядя Ваня мне теперь сосед… Как от него воняет-то!.. Фу!..
О н а: Да мы уже привыкли!.. Человек ко всему привыкает!..
(Поит Дядю Ваню водой из бутылки, что принесла до того с собой…)
Какая осень!.. Уже неделю льёт, не переставая!..
О н: Осень как осень… (Закуривает).
О н а: Не скажите!.. Такой осени уже два года не было!..
П а у з а
О н: А что он, этот Ваш Дядя Ваня, вечно был такой?.. Ну, в смысле, грязный?..
О н а: Говорят, что прежде он был театральный режиссёр… Спился что из-за какой-то несчастной любви… Но ничего этого уже не докажешь!.. (Пауза). Ладно!.. Приятно было познакомиться!.. Пойду-ка я домой!..
О н: И мне было приятно!.. И я – «пойду-ка домой!..»
Он и Она уходят каждый в свою дверь… Дядя Ваня Солнышко смеётся чему-то во сне…Отчётливо произносит: «Жан Пыль Бельмо-Дно!..» Гремит гром… Всё на сцене как будто меняется… Освещение на сцене приобретает какой-то мистический фиолетовый цвет… Он и Она, будто заранее договорившись, выходят одновременно из своих дверей… Идут навстречу друг другу с вытянутыми вперёд руками… Видно, что что-то только что произошло. Что это – другие какие-то люди… Сближаются и касаются рук друг друга…
О н: Как я долго тебя искал!.. Моя мама мне как-то сказала, что мой папа – известный французский актёр!.. Он бросил нас маленькими!..
О н а: Ах, как ты настрадался!.. Мой бедный! Бедный! Бедный мальчик!.. Давай я тебя успокою на моей груди! Объясню тебе нечто в (этой) жизни!..
О н: Я так хочу любить!.. Какое злое Время!..
О н а: Оно всегда – злое! Злое!..
О н: Сколько раз я видел тебя во сне и боялся к тебе подойти!.. Я видел тебя в поездах и трамваях! На Севере и на Юге!.. В Море и в Пустыне!.. Я скользил по спирали Времени, чтоб как-то, наконец, решиться с тобой где-то заговорить!.. Я лез из шкуры вон, чтобы мимоходом, в эпизоде, обратить на себя твоё внимание! Я решил даже выучиться летать, чтоб как-то в один из солнечных дней ты увидела меня парящим над тобой в небе! И тогда ты бы сказала: « Какой сегодня солнечный денёк!.. И вот там ещё высоко, в небе, летает какой-то счастливый человек!.. И не падает на землю!..» О, Парка! Дай мне договорить о любви!..
О н а: Я искала тебя тоже!.. Я бегала голая по июньской Степи, в потоках лунного света, среди зайцев и другой живности, рассчитывая каким-то волшебством встретить в этой Степи голого тебя!.. Иногда мне казалось, что точка на горизонте или одинокий куст – это ты, что идёшь мне навстречу… И я спешила к ним!.. И зайцы – вместе со мной, как моя свита!..
О н: Мои мечты несли меня на крепких крыльях! Ах, как я ждал Ночи!.. Я видел тебя в толпе у Театра, что образуется у входа после спектакля, и боялся коснуться края твоей одежды!.. Как я мучился, если видел тебя с другим!.. Я был готов тогда порвать его в куски!.. Но…ты была ему рада!..
О н а: Я ныряла, голая, в Озёра, с тем, чтоб, вынырнув из-под воды, увидеть рядом тебя! Я верила в чудо!.. Созвездья в небе иногда давали профиль твоего лица! И это лицо – смеялось!.. Не бойся меня!.. Я не сделаю тебе плохого!.. Не бойся!.. Ты можешь меня и трогать, и целовать!.. Тебе не будет плохо!.. Смотри, мои ноги белы!.. Грудь моя ждёт только тебя!.. Мой язык хочет твоего!.. Мой живот хочет твоей тяжести!.. Гладь меня по спине!.. Скользи руками по ягодицам!.. Говори мне нежные слова!.. Или – вовсе ничего не говори!.. Просто! Просто люби!..
О н: Ты была ему рада!.. Кто он был – директор Картинной Галереи?.. Капитан в отставке?.. Да какое мне теперь дело?!.. Главное, ты была с ним!..
О н а: Не бойся!.. Глаза мои полны слёз от желания и жалости к тебе!.. Сколько нам всем ещё осталось?.. Надо спешить! Спешить любить!.. Ты можешь обвить мои плечи своими длинными руками!.. Можешь нежно укусить меня за сосок!..
О н: Ты была с ним!.. Он был высокий и худой человек… Хорошо одетый… В меру пьяный… Он что-то говорил тебе негромко, и ты смеялась!.. Это было невозможно вынести!.. После пошёл дождь… И вы спрятались под один зонт… А я стоял мокрый на этом дожде… Мокрый и жалкий… Без смысла… Без упрёка…
О н а: Иди ко мне!.. Ничего не было!.. Ничего!.. Я вся горю от желания!.. Если хочешь, разорви платье на мне!.. Чего ты ждёшь?.. Смерти?.. Смерти…
О н: Небеса тогда разошлись надо мной!.. Я стоял под Дождём и в Пустоте!.. А вы оба стояли на земле крепко!.. И он тебя целовал!.. Меня не замечая, целовал!.. В щёки!.. В губы!.. В шею!..
О н а: Ничего не было!.. С чего ты всё это взял!.. Да, я бегала голая по Степи!.. Это – было!.. Но ведь я искала тебя!.. Только – тебя!.. Луна мне в свидетели!.. Я звала тебя в Ночи каждой клеткой тела!.. Где ты был?..
О н: Я (в это время) стоял под Дождём!.. Вы оба тогда чему-то посмеялись и схватили такси!.. Куда вы поехали?.. У меня тогда была бессонная ночь…Я ходил по Городу мокрый и трезвый и смотрел в окна домов, пытаясь узнать в них одно, за которым прячетесь вы!.. Что может быть банальней?.. Я после сильно болел… Я думал, что сошёл с ума… Я – думал… Этот дождь, что шёл всю ночь, будто вымыл из меня всё (моё) тепло… Я не мог отогреться после даже дома… Хотя у меня тёплый-тёплый дом!..
О н а: Ну, прости! Прости меня за то, чего – не было!.. Не было… Знаешь, как в июне пахнет Степь?.. Она благоухает!.. Как тебе это объяснить?.. Передать – как?.. Тебе так в Степи хорошо, будто это ты сам – Степь!.. Ты и есть, и нет тебя… Вместо тебя – радость и восторг!.. И вот такая (именно!) я и искала тебя!.. Чего же тебе нужно ещё?..
О н: Душа моя тогда, на Дожде, была как Открытая Студия, в которую никто не звонит!.. Я был тогда, на Дожде, очень умный человек!.. Несмотря на то, что сходил с ума!.. Потому, что писать стихи и рвать цветы человек может в одном (только) состоянии – состоянии глупости!.. А я писал тогда прозу!.. Я пробовал ненавидеть, хотя у меня это получалось не ахти…Итак, вы уехали в такси… Я не удивлюсь, если узнаю, что в такси ты трогала его член!.. Дождь лил, как из ведра!.. А на мне не было шляпы!.. Вода текла мне за ворот… Лилась по спине… Смешивалась с потом… Одежда липла к телу…Кажется, я сильно ругался вслух…Кого-то потом боялся…Плакал…Космос, мне казалось, был ко мне теперь несправедлив…Любовь, что пронизывает в нём всё, обошла сейчас меня стороной…Мне казалось, что в мире я один только, и не любим… Казалось, что я был в Космосе пустота!.. Я – пустота, а вокруг меня – сплошная Любовь!.. И в это время ты наверняка барахталась с этим Капитоном в постели!.. Как ты могла не почувствовать, как мне плохо и не пойти искать меня среди Дождя?..
О н а: Я ходила по Степи голая… Ходила голая, когда ты шёл через свой Дождь…Я шла, и мной владел один инстинкт – встретить в Степи голого тебя!.. Голого, в потоке лунного света!.. Красивого, как Аполлон!.. Разве ты не слышал, как я тебя звала? Разве не слышал?.. Должно быть, ты один, только, этого не слышал!.. Один!.. Ты был бы для меня, как дождь в Степи… Ты омыл бы меня потоками своей ласки!..
О н: Я проклинал этот мир!.. Я хотел лучшего!.. У меня ведь было на это право?.. Оно ведь есть у всех!..
О н а: Ты не можешь проклинать этот мир!.. Ведь он – это я!.. Я – каждая птица на его ветке!.. Каждая нота в его песне!.. Каждая травинка!.. Что тебе всё это проклинать?..
О н: Дождь кончился… Всё когда-то кончается… Утром вылезло большое рыжее Солнце… И тут я вдруг понял, что такой Ночи, что только что прошла, в жизни у меня никогда больше не будет!…И – затосковал!.. Затосковал по Ней!.. Затосковал – даже – по Её безысходности!.. Что может быть хуже, чем – полюбить Пустоту?.. Тем более, Пустоту, которая уже прошла!..
О н а: Можно полюбить и Пустоту!.. Можно полюбить всё!.. Зайцы, в лучах лунного света…Вовсе призрачные…Не живые…Как на рождественской ёлке…Всё уже слишком красиво…Чересчур…Чтобы быть настоящим…Знаешь, заяц делает два ленивых прыжка – прыг!.. прыг!.. в сторону, от тебя!.. То есть, от твоей дороги!.. Чего он изображает?.. Кого обманывает? Ведь он за тысячу лет до того знал, где ты (точно) пойдёшь по Степи!.. И – в какое (точно) время!.. То есть, если б он хотел, вы бы в Степи не встретились вовсе!..
О н: Впрочем, Пустота – тоже неплохо!.. И, к тому же, ведь есть это слово, её обозначающее – «Пустота»… Ничто; абсолютное, голое, Ничто!.. Стыда не ведающее Ничто!.. С вывалившимся из штанов членом!.. Спящее – в луже собственной мочи!.. Не трезвеющее никогда!.. Совсем – «ни-ко-гда»!.. Его ни поймёшь, ни объяснишь…Его и видеть-то нельзя…Иногда оно разряжается кашлем, или смехом, или глупой фразой – во сне!.. А самое странное – в том, что ты его любишь!.. Не зная вовсе, любишь!.. А оно в тебя – струёй!.. С перебора и во сне!.. Опять, во сне!.. Когда ж оно живёт?.. Когда успевает набраться?.. Где достаёт пойло – в условиях повального на него дефицита?.. И не берут его ведь ни холод, ни вода!.. Время, и то его обходит стороной!.. Оно лежит и улыбается своим мыслям!.. Видениям своим!.. Блаженное забвение – его спутник!.. И полное нежелание есть мясо!.. Да!.. Пустота – хорошо!..
О н а: Чего ты испугался опять?.. Разве ладони мои не теплы?.. Разве кожа моя груба?.. Разве я не хочу тебя?.. Войди в меня!.. Я приму тебя, как земля принимает саженец!.. Как небо – луну!.. Как озеро – струю дождя!.. Раздвинь мои колени!.. Возьми в пятерню мою грудь!.. Не бойся!.. Не бойся!..
О н: Любить – уродство!.. Этот мир бьёт урода, пока не забьёт вовсе… Когда-то дожди шли годами… И им всё прощали… Отчего я должен любить Дождь? Вам он хорош, вы его и любите! Небо, зачем ты продолжаешь меня метелить? Ну какой тебе в этом прок?..
О н а: Ты без меня – как саженец, из-под которого вдруг убрали землю!.. Луна, у которой (вдруг) отняли небо!.. Струя дождя, что падает бесконечно в пустоту!.. Раздвинь мои колени!.. Возьми в пятерню мою грудь!.. Трогай мою шею языком!.. Ну чего ты ещё ждёшь?.. Чего?.. Ты можешь сказать мне: «Беги в свою Степь!» Но Степь – это только отражение Неба! В котором бегают милые призрачные волшебные зайцы!.. И – совокупляются при лунном свете!.. О!.. Этот лунный свет!.. Свет всего!..
О н: Я не люблю Луну!.. Что-то странное скользит всегда по её краю!.. Бог сказал: «Плохо человеку быть одному!» Сонмы духов мелькают в темноте; каждый из них хочет своего, и любой из них может (за ночь) свести человека с ума… Они приходят, не спросясь… Не спросясь и уходят… оставляя человека ни с чем… И летят всё… Летят – от звезды к звезде!.. Что мне пользы от любви, что почти прошла? Где теперь её искать? Где это место, где она теперь? Мой скерцо остановилось!.. Если тебе нужны цветы, ты пойдёшь только в тот магазин, где они есть!.. То есть, продаются!.. Вот так и с любовью… Ты полюбишь только ту, что где-то существует!.. Не важно, в каком мире!.. Этом…или – Том!.. Не важно, есть она, или ещё будет! Но – где искать любовь, что почти прошла?.. Там же, где и смерть?.. Но – можно выхватить из памяти эпизод, мгновенье блаженства, и созерцать, созерцать – сначала Её губы; потом – грудь; глаза… После – каждую травинку, среди прочих, в которых мы утопали с Ней… Среди Рассвета и росы!.. С такой Любовью ещё надо справиться! А то начнёшь любить всё подряд! И – со всем соглашаться – в мире!.. Она перехлестнёт через край, и ты погибнешь!.. Да!.. Погибнешь!.. Но хоть с пользой!.. Ты станешь звать: «Ну что же ты, смерть?.. Ну, давай, давай! Иди сюда! Иди ко мне! Ты мне больше не страшна! И – не нужна!..» Но знаешь, она ведь придёт!.. И всё в твоей жизни подсчитает!.. И счёт будет не в твою пользу!.. И останется только возможность вспоминать – всё о той же росе и Рассвете, и упругим сухим Её губам!.. Иногда я хочу звёзды в руки!..
О н а: Бедный! Бедный мальчик!.. Как давно Она тебя бросила!.. Но Она найдёт тебя ещё! Непременно найдёт!.. И уложит в мокрую траву!..
О н: Смерть… Что от неё возьмёшь? Ну, разве что, если угодишь в Рай, то попадёшь к хорошим людям… Какой сегодня холодный Дождь… Давно такого не было… Ветер сносит струи, как будто хочет его запретить… То есть ему помешать… Струи делают в Ветре дыры… Ветру от того больно… Оттого он и ненавидит Дождь…
О н а: Всё зависит от величины… Если очень сильный Ветер, он переборет Дождь… А если очень сильный Дождь, он зальёт Ветер… То есть его затушит… В Степи их никто не боится… В Степи все боятся Огня!.. Огонь поедает всё… И тебя, и одновременно твою Тень… От вас обоих ничего не остаётся… Кроме пыли… Пыль любить не может… Пыль, что была прежде зайцем… Или – человеком… Травой… Луною даже!.. Любить не может!.. Ну, обними меня!.. Что может быть проще?.. Сколько можно бояться жить?..
О н: В такой Дождь хорошо б сидеть дома и пить чай с коньяком…а не торчать у края пропасти…Я медленно и верно схожу с ума…И мне кажется уже всё равно – от любви это или от нелюбви!.. Меня поедает огонь безумия!.. Тень мою он уже пожрал!..
Тогда я переждал Дождь дома… Потом меня потянуло куда-то; я вышел из дома и поймал «левого»… Он спросил, куда ехать; я сказал – за Город… На окраину… Где кончаются дома… В Степь!.. Я шёл по Степи, не прячась, и видел в ней тебя, голую, при свете Луны! Ты вся будто горела синим… Твоё тело было совершенно!.. Ты совокуплялась с зайцами и волками!..
О н а: Что же ты не подошёл?.. Чего испугался?..
О н: Того, что сгорю!..
О н а: Разве можно сгореть в лунном свете?
О н: Можно…
О н а: Потом в Степи пошёл Дождь… Зайцы и волки скакали в нём, от радости будто помешанные!.. Но он длился слишком долго, и всё в Степи размыл!.. Каждую травинку… И даже лунный свет!.. разжижил…
О н: Можно, конечно, нырнуть теперь в ту Ночь, где я видел тебя голой в твоей Степи!.. Можно вспоминать каждую травинку и звезду на небе!.. Но после этого образуется в душе тоска… Непонятная, странная пустота!.. Как после концерта классической музыки… Когда пережил потрясение, почистил душу… и остался после ни с чем…
О н а: По берегам озера спали лебеди и гуси, были и розовые фламинго… Я вошла в это озеро так, как будто меня только этой картине и не хватало… Было тихо и печально, и торжественно… Я плыла по озеру, и была жизнь около меня, и – подо мной; и – надо мной… А по бокам, рядом совсем со мной, плыли волки… Белые степные волки… Волки-альбиносы…
Я устала уже от тебя!.. Ты – скучный и грустный! И, как оказалось, вовсе не можешь любить!..
К тому же, все сказки когда-то кончаются!.. Кончится и эта… Прекратится, как Дождь!.. Когда выкатится солнышко!..
О н: И всё-таки Дождь – не плохо!.. Он настраивает человека на философские размышления… Смерть или сон; стужа или пламень; любовь или нелюбовь… Бедность, богатство, лень…
О н а: Жизнь собирает все сны в один, большой!.. Степь – их тоже собирает!.. Белые мухи летят в ней, замёрзшей, Зимой!.. Слушай – не слушай, их не услышишь! Должно быть, они падают с той самой высоты, где находится само Забвенье!.. И всё равно все слушают этих белых мух!.. Все, без исключения!..
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
О н: Это не совсем рай, если нет иногда возможности из него выйти…
О н а: Дождь когда-то зальёт Степь, и она станет Морем!..
О н: Кто-то ест и Цветы!..
О н а: Двое вечно дерутся – за этим и проходит их жизнь… Окурок на траве… что ещё дымится… Окурок – на траве у дома… Мы всегда что-то не очень в этом мире понимаем – и злимся!.. злимся оттого!..
О н: Врач, хирург, идёт после удачной операции домой – идёт пешком, идёт проветриться; и его сбивает машиной пьяный подросток на пешеходном переходе… Кто-то ест и цветы…
О н а: Едят, мерзавцы!.. Ромашку заваривают… А может, траве бывает больно?.. Кто это знает?.. Может, она плачет – по утрам?.. о лучшем будущем?.. мамку зовёт?..
Облака над Степью… Что может быть лучше?..
О н: Пьяница, рвань, говорит на ухо некрасивой девочке-подростку о том, что её в её жизни не возжелает ни один мужчина; что вокруг неё будет сплошная любовь, а у неё одной этой любви не будет… Подруги выйдут замуж – и не раз; понарожают детей… И только у неё одной детей не будет…
Девочка всё это слушает и плачет; и отдаётся этому пьянице в детской грибочнице во дворе дома, когда на дворе ещё не очень глубокая Ночь…
И этот пьяница её брюхатит!.. и она рожает херувима, мальчика с золотыми волосами!..
О н а: Кто-то ест и Цветы!.. Непременный случай!
Кто-то едет через Степь на тяжёлом тракторе – чтоб после этого она ничего не родила там, где он проехал…
О н: Пространство – вокруг тебя – начинает вдруг тебе подпевать, - низким голосом, от которого внутри тебя всё начинает дрожать – резонировать… Лежишь в кровати у себя дома, на пятом этаже, и что-то себе думаешь; а под твоими окнами гуляет пьяная баба, и орёт на всю улицу то, что ты себе думаешь… Снятся все сны, которых на утро не помню, а потом – только о чём они… В общем… Они про то, что ничего не вернётся обратно… Будет время, и ты не сможешь пробежать босиком по траве… Поесть рыбы, что сам поймал… Всё канет в Лету… с головой!..
Ты не сможешь порадоваться женщине, не войдёшь в театр, где дают сегодня премьеру… И всё вокруг тебя, во сне, такое, чтоб как раз дать понять, что ничто не вернётся, что – всё!.. И такая тоска в сердце наутро!.. Тоска, что началась ещё там, во сне… По логике бы – торопиться жить, радоваться! А ты впал в уныние… Страх смерти давит, как мешок с солью, на плечи; как атмосферный столб… И вспомнишь вдруг одноклассницу, что когда-то любил. И случайную дикую волну на диком пляже в курортном городе – именно ту самую волну, неповторимую, что стукнула тебя по лицу!..
Твой Дядя Ваня Солнышко выхолостил всё в этой своей нашей пьесе до метафоры… Остались только голые стихи и голые люди!.. Господи!.. Сложно для меня всё оказалось в этом Мире твоём!..
Порой из глупой глубины вырывается вопрос – ну что любить этот проклятый мир?.. Что – толку?.. Что?..
Пророк пришёл, чтоб упорядочить жизнь в Пустыне… Чтоб она стала, наконец, Степью… И глотала Дождь… Разумно…
О н а: Мой Дядя Ваня, Солнышко, выхолостил всё в нашей этой пьесе до метафоры… Остались только голые стихи и голые (под ними?) – люди!.. Господи!.. Сложно для меня всё – слишком – в этом Мире Твоём!.. Я иногда грущу… Я иногда скучаю… Говорят, что у Тебя, у самого, нет просто на это Времени!.. А Ты выкрои для этого минуту-другую!.. И поймёшь меня на все «сто»!.. тогда!.. Грусть – не самое худшее на Земле занятие!..
О н: А я тоже иногда грущу… Что тут удивительного?.. Когда за один Вечер Ветер сменяет Дождь, а Дождь сменяет Снег… А ты стоишь возле кроватки дочери и объясняешь ей, что ничего страшного, плохого, не происходит… Что всё это всего-навсего Ветер, Дождь и Снег!.. Что – чего их бояться?.. Дома-то – тепло!.. И, слава Богу, есть кровать!.. И кружка тёплого молока найдётся!.. И – старый бубен!.. И – чтобы Земля существовала, ты должен о ней думать!..
О н а: Да! На «том» свете… То есть, я хотела сказать, в лучшем мире, землетрясений нет (вовсе)!..
О н: Поселковый дурачок нашивает на пиджак все те пустые пачки от сигарет, которые выкурил… Получается бумажная шуба… Сколько людей нашивают так же на себя свои пороки!.. Их видно по глазам и по походке… А то и по деньгам!..
О н а: Быть может, всё-таки, соединимся?..
О н: И не мечтай… Часы на хасидской школе только что пробили не ту музыку, что бьют всегда…
О н а: Хорошо то, что они ещё бьют хоть какую-то музыку!..
О н: Может, я только для того и родился, чтоб как-то сказать Богу, как Он несправедлив… Вокруг – Море Слепых и Глухих… И Небо – мёртвых!.. и немых!.. и старых!..
О н а: Да брось ты всё!..
О н: Смотрите, какой долгий слепой дождь!.. Дело (тут) идёт о врачебной ошибке!..
С другой стороны, чего я возмущаюсь?.. Я жрал, пил и занимался любовью!..
Если б я ставил «Гамлета», (как твой друг, режиссёр Дядя Ваня), я бы выпустил на сцену маленького мальчика, херувима; и когда кому-то из героев пьесы надо бы было по ходу умирать, этот херувим появлялся бы на сцене и уводил умершего, взяв его за руку, со сцены, в кулисы… Под Дождь… С головой… Король выбивает Шуту вечером все зубы, а утром даёт ему за это орден…
О н а: Женщина жила на вокзале, который сначала сломал её, а после носил на руках… Как ребёнка…
О н: Каждый физик смотрит пьесу, и на места героев ставит микрочастицы… Особенно хорош для них «Гамлет»!..
О н а: «Ты любишь людей, ну и люби! Почему я должен делать то же самое?..»
О н: Физик смотрит «Гамлета» и (тут же) открывает для себя нечто в мире микрочастиц…
Потом приходит домой и вдрызг напивается, и бьёт на кухне (беременную) жену – половником по голове… Ему нравится кровь…
ОНА совершает акт любви с всё ещё пьяным Дядей Ваней Солнышко… ОНА бодро прыгает на пьяном Дяде Ване, и после блаженно поднимается на ноги…
О н: Ну, и что ты только что сделала?
О н а: А ты не видел?.. Ты-то ведь (сам) меня не захотел?.. умник!.. Но, если хочешь, считай, что всё это тебе приснилось!
О н: Какой Дождь! Какой сильный Дождь!.. Я, кажется, уже видел это где-то!.. А, вспомнил! «Дочери Лота»!.. Какой Дождь!.. Какой Дождь!.. Чистилище – это где приводят голову в порядок…
О н а: И всё остальное…
О н: «Матрос в тельняшечке всех обыгрывает в шашечки!» (Дяде Ване) Так, спишь ты или уже умер? Чудовище?!
О н а: Это ты – «Чудовище»! А он – обычный человек…грешный…хороший…правильный…без комплексов…Водку любит…Меня…И себя!..
О н: Я видел!..
О н а: И я видела!..
О н: Ты стерва обычная…самая…Семью разрушила…Взяла, и разрушила!
О н а: Да, не люблю я покойников!.. От них в Степи ничего не остаётся!..
П а у з а
О н: Мы всем двором играли в мяч…Она хотела выхватить его у меня, я не отпускал… Она тянула мяч на себя… На грудь… Мои пальцы касались её груди… Её грудь была упругой, как каучук… У меня в голове будто что-то щёлкнуло… До этого я так не чувствовал…Мы боролись (за мяч) несколько секунд… Через три года она вышла замуж за моего приятеля… Теперь, чтоб сон был красивый и спокойный, я вспоминаю (перед сном) её… Она была божественно мила…
О н а: Все терзаются своей юностью!.. Дождь!.. Какой сегодня Дождь!..
Дядя Ваня что-то мычит и переворачивается с бока на бок… Отчётливо после произносит: « Дали Промашку!..» Опять забывается своим алкогольным сном…
О н: Я же говорил!.. Чудовище!.. Монстр!.. Он ведь специально своё Царство Небесное просыпает!.. Из презрения ко всему на свете!.. Смотрите-ка я какой!.. Транжира!.. А мы должны все им восхищаться!.. Ах, какой презрительный брезгливый человек!.. «Нам вашего не надо!..» А чьё – тогда – надо?.. Что он сам-то, себе, предлагает?.. Какой рай?.. Ад – какой?.. Пустышка!..
О н а: Не смей так говорить!.. Ему-то самому самого себя (только) хватит!.. А вот ты так не сможешь!..
О н: А что тут мочь?.. Пей без пересыха!.. И лежи в нирване в луже собственной мочи!.. (Смеётся). Дядя Ваня Солнышко!..
Дядя Ваня переворачивается во сне и произносит чётко свою следующую реплику: «Домашний зад!.. Восточные странности!.. Приступ Древности!.. Ясно ненавидящий!..»
О н: Пора всё это сворачивать!..
О н а: Ты думаешь?..
Дядя Ваня выкрикивает опять в своём забытьи: «Кидай-Город!»
О н: Как-то я стоял на скале, на берегу моря и гадал, броситься ли мне вниз или нет… Что-то меня тогда удержало… Верно, Небеса не хотели принимать меня таким, каков я тогда был… А я ненавидел – всё на свете!.. Ненавидел… Не принимал ничего!.. Вот, видно, мне и дали срок -опомниться и пожить!.. И теперь я очень хочу жить!.. И очень боюсь, что в этом моём состоянии меня скорёхонько призовут к ответу за все мои (прежние) чудеса… То есть, отнимут жизнь!.. А жизнь-то безбожно хороша иногда бывает! Безбожно! Море в ней удовольствий!..
П а у з а
Неужели ты до сих пор не поняла? Я полный импотент!.. Полный! Безнадёжный! И я поэтому тебя не брал! И ревновал к этому Дяде Ване!.. И плакал, когда ты не видела! И страдал! Ах, как же я страдал!.. когда ты на нём прыгала… Я – импотент!.. Но я ведь тебя очень люблю!..
О н а: Не беда!.. Кто-то берёт взятки, а от кого-то муж сбежал!..
Она берёт его за ширинку. Дальше следует Финал…
ФИНАЛ
Она кладёт Ему руку на ширинку… («Луна! Луна!»)
Он ведёт её за собой в свою дверь…Дядя Ваня Солнышко, как только Он и Она закрывают за собой дверь, разражается во сне своём хохотом…После отчётливо произносит: «Хунты-Мансийск!..» Освещение на сцене меняется опять, и из фиолетового, странного, становится обычным, нормальным…Естественным…Предметы на сцене делаются узнаваемы, и Время идёт теперь своим нормальным ходом