Бездумный поступок
У меня были большие проблемы.
Как всегда в таких случаях человек обращается к Богу.
Вот и я пришла в мечеть...Встала на колени...
Рядом молилась женщина.
Она что-то говорила, горько плакала, делала глубокий вдох и снова молилась.
Я прислушалась.
Она просила у Бога помощи:
- Господи, помоги мне! Помоги простить! Пожалуйста, помоги простить...
Я была удивлена ее просьбой и вопрошающе смотрела на нее.
Она обратила внимание на мой пристальный взгляд.
Мы разговорились.
Ее звали Джейран.
Она хотела найти в себе силы простить обидчиков, но у нее не хватало мужества это сделать. Положение ее было незавидным.
А история и вовсе...
- Выдали мы с мужем свою единственную дочь замуж, - почти шепотом, не мешая молящимся, начала свой нелегкий рассказ Джейран. - Все было прекрасно. Но однажды... Дочь, расстроенная, вся в слезах пришла с ребенком к нам.
Как выяснилось, они поскандалили с мужем, и он ушел к своим родителям и уже двое суток находился в их доме. Дочь просила помощи.
Я позвонила в дом родителей Руфата, так зовут зятя. Он заявил, что не желает со мной говорить и дал отбой. Следом позвонил его отец.
- Передайте вашему мужу, что мы вечером придем, - почти приказным тоном сказал он.
Я попыталась что-то спросить, но он повесил трубку.
Я позвонила матери Руфата.
- Мало ли что бывает. Пусть молодые сами разберутся. Вы женщина, вы мать. В каком доме не бывает скандалов. Мой муж больной человек. Он гипертоник, вы же это знаете. Давайте разберемся сами. Я все готова выслушать.
- Я ничего не могу сделать, - холодно ответила мать Руфата.
Вечером они пришли.
- Руфат вместе с отцом сидел напротив моего мужа, - рассказывала Джейран. - Они наперебой говорили и говорили.
- Я смотрела в глаза дочери, полные слез. Была ли она виновата? - сказала Джейран. - Вы скажете, “у каждого своя правда”. Возможно. Но рассудите сами. С Руфатом она жила хорошо. Мы чем могли помогали. К зятю и его родителям относились с уважением. Ни разу никаких трений и скандалов не было. Правда, порой проскальзывали пики в наш адрес, но мы мирно их проглатывали, превращая все в шутку. И вот, отец Руфата “без году неделя”, что называется, заняв должность и пребывая, как выяснилось, в состоянии зависти все предыдущие годы, пользуясь обычным скандалом между молодыми людьми, решил показать себя “во всей красе” и, надо сказать, ему это удалось, - поправив платок, продолжала свое откровение Джейран.
- Нашей дочери, нашей любимице буквально не давали рта раскрыть.
Да и не только ей.
На нас обрушился шквал не обоснованных обвинений и претензий.
Дочь горько заплакала.
Увидев ее слезы и не выдержав этого напора, муж неожиданно встал и, стесняясь своих слез, которые непослушно катились, быстрыми шагами направился в ванную комнату.
Сколько он там пробыл, я не помню, но, казалось, что очень долго.
Я подошла к матери Руфата и спросила: “А если с ним что-то случится, кто за это ответит?” Она с сожалением пожала плечами.
Вдруг я услышала слова отца Руфата: “Ты этого хотела? Этого? Муж скажет тебе или сыну умри, вы должны умереть. Возражений быть не может!”, почти уткнувшись дочери в лицо, говорил он. Из глаз ее ручьем текли слезы. В ней смешивались два чувства любви: к своему отцу и мужу. В ней говорили обида и боль за нас и за себя, но она молчала.
Как я справилась со своим состоянием - не знаю. Мне хотелось прогнать их. Точнее, вытолкнуть взашей, но... Руфат и моя дочь любили друг друга. Да и причины для скандала такого масштаба не было. Надо было помочь молодым. Ради сохранения семьи! И если этого не понимали родители зятя, то значит, мы должны были затушить “пожар”, возникший в их доме.
Джейран вытерла слезы и продолжила:
- Найдя в себе силы и справившись со своим состоянием, муж вышел из ванной комнаты. Разговор немного эмоционально затих и еще через несколько минут был окончен. С видом победителей родители Руфата вышли из комнаты, а он сам остался. Мы с дочерью проводили их до двора. Кичась своим богатством, отец вместо слов прощания сказал, смотря в мою сторону:
- Я могу сыну завтра же купить должность и заново женить, - усмехнулся и сел в машину. Затем, смотря в сторону дочери, добавил из открытого окна:
- Но я думаю, мне этого делать не придется, потому что ты все поняла. Надо знать свое место!
Они уехали, а мы вернулись. Немного посидев, дочь и Руфат ушли к себе домой, забрав ребенка.
- Семья есть семья и в ней многое случается, - Джейран вздохнула. - Нужно просто подумать хотя бы самую малость. Особенно старшим, - она еще раз вздохнула, покачав головой.
- После их ухода муж долго расхаживал по комнате, повторяя: “Как он мог, как он мог со мной так говорить. За что?! Он же ничего плохого от меня не видел?! Как он мог?!”.
Затем заперся в кабинете.
- Он пал в состояние депрессии, а еще через несколько дней был госпитализирован. Гипертонический криз, - рассказывала Джейран. - Врачи более месяца буквально колдовали над ним. Но его и без того ослабленное здоровье было окончательно подорвано. Пока он находился в больнице и к нему никого не пускали, мне было легче, но когда его выписали домой, - Джейран горько усмехнулась.
- Первыми пришли наши “милые” родственники. В хорошем расположении духа. Высокомерные, не помнящие зла, которое причинили буквально на пустом месте, поднявшие “бурю в стакане воды” и не желающие признать свою вину, они, как ни в чем не бывало, мирно беседовали, - лицо, и губы Джейран побелели.
- А после их ухода, - руки ее начали трястись.
- Мужа снова увезли в реанимацию. С тех пор он парализован, - она, немного помолчав, продолжила:
- Прошло уже немало лет. Отца Руфата давно сняли с работы. Спесь с него сошла. Они приходят к нам, чтобы проведать мужа. Я же не хожу даже к дочери. Придумываю каждый раз какую-либо причину. Не могу! В моей душе творится что-то невероятное. При тех редких встречах с родителями Руфата я сразу вспоминаю тот злосчастный день. Как будто в моей жизни других дней и не было. В ушах звучит голос его отца и те обидные слова. Потом я несколько дней болею.
- Дочь моя родила еще двоих мальчиков, и жизнь ее прекрасна. Они с Руфатом вполне счастливы. А я!? - Джейран глубоко вздохнула. - Мне очень сложно!
Из ее глаз снова потекли слезы.
- Я скучаю по внукам, потому что очень редко их вижу. Можно сказать только по праздникам. Придут, часа два посидят и уходят. Я должна справиться с собой, - Джейран посмотрела на меня и совершенно беспомощно повторила: - Я должна суметь их простить. Руфата я еще могу оправдать. Он был молод, а его не остановили, не объяснили, наоборот, подогрели. Мне кажется, он даже и не помнит, какой опрометчивый поступок совершил. Он не осознал всего произошедшего. Руфат, по молодости лет, до конца и не понял, какую боль причинил мне и моему несчастному мужу. А его родители, - Джейран горько усмехнулась.- Родители должны помочь разобраться, а не подливать масло в огонь. А то прибежали... Наша-то в чем вина? Одними эмоциями ничего не решишь. Нужно подумать и о завтрашнем дне. Даже при разводе надо суметь не сжигать мостов, особенно там, где есть дети. Но что уже поделаешь. Нельзя жить со злобой! Умом понимаю, но сердце и душа кричат от боли! Я должна все забыть и постараться простить. Я должна, - Джейран неожиданно замолчала.
Обратив свои руки и лицо к Богу, она стала молиться с новой силой.
- Да! История, - подумала я.
От рассказа Джейран мне стало не по себе.
Здесь в Божьем храме своим откровением она наверняка облегчила душу, ибо носила это в себе столько лет.
Забыв о своих просьбах и молитвах, я присоединилась к ней.
Мы молились вместе.
Права была я или нет, не знаю, но мне очень хотелось помочь этой женщине в ее сложном положении.
Как странно иногда поступают люди.
Разве можно рубить сплеча? Ведь речь идет о живых...
Я знаю многих, которым сказать или сделать что-либо подобное ничего не стоит.
- Мы простые люди, что взбредет в голову, то и говорим, - можно услышать порой.
Бездумные поступки!..
Как вы, однако, бываете жестоки.
Как вы раните глубоко-глубоко.
В самое сердце...
Как вы калечите душу.
Вот и кровит она, неся в себе боль и обиду... всю жизнь.
На первый взгляд, кажется, подумаешь, кто-то кому-то что-то сказал.
А последствия!?
И взрослому, и ребенку прежде чем что-то сказать, нужно подумать.
Порой мы на пустом месте нападаем на собственное дитя.
Выговариваем и выговариваем, не замечая его слез.
Не думая о том, какую боль наносим!
А ведь боль сердечная и обида душевная неизлечимы, а последствия...
Последствия непредсказуемы!
Вот и в данной ситуации.
Ведь можно было бы избежать этой беды.
Чуточку подумать... Самую малость.
Да.
Бездумные поступки!
Можно ли их простить?
Наверное, можно, если услышишь слова извинения.
А если нет!?
Нужно прощать?..
А в данной истории?
Мне кажется, как бы ни было трудно, надо прощать, а Бог все решит сам.
Вам так не кажется?
Давайте вместе подумаем...
1987 г.