Я летаю и мне хорошо.
Если бы ни эти самолёты вокруг…
Меня никто никогда не ласкал и не гладил.
Самые счастливые дни в моей жизни были те, когда меня красили.
Тогда всё моё тело содрогалось от прикосновения мягкой губки,
и я изо всех сил пыталась скрыть свои чувства, «как подобает порядочной девушке» (этому меня научила мама),
а потом ещё подолгу плакала по ночам, вспоминая невинные ласки.
Как они были не похожи на то, когда меня дёргали за ручку, чтобы войти или выйти из дому…
Всё-таки до какой степени неприятно, когда тебя используют. Как предмет. Даже когда ты уже смирился с этим.
А бывало, меня швыряли изо всех сил. Я стонала и слышала только эхо: «Хлопай, хлопай, может, легче станет!»
До сих пор не могу понять, почему, чтобы стало легче, надо кого-нибудь «хлопнуть»?
…Но я не хочу больше о грустном, ведь я летаю. А что может быть прекраснее?
Вы спросите, с чего это началось, а я на минуточку остановлюсь, закрою глаза и в который раз вспомню тот день…
Однажды, когда мне было очень грустно, так грустно, что я уже перестала различать краски,
однажды, когда мне было очень плохо, так плохо, что я уже не хотела, чтобы было хорошо,
подул сильный ветер – меня сорвало с петель, и я полетела.
Это было незабываемое впечатление лёгкости и ненужности своего тела.
Я забыла про всё: забыла про то, что у меня никогда не было железной дороги, музыкальной шкатулочки и песен,
забыла про то, что от частых посягательств последнее время я постоянно стонала,
а посягатели злились и называли меня «этой проклятой скрипучей дверью»,
забыла про то, что меня уже очень давно не красили,
и что соседский мальчишка нацарапал на моём лице слово, от которого у меня почему-то болело всё внутри.
Я не умею читать, но от этого слова мне всегда хотелось броситься под поезд. Глупо, да?
Но тогда я забыла про всё. Да и сейчас это случайно вырвалось. Ведь я счастлива.
Я летаю и мне хорошо.
И было бы, наверное, ещё лучше, если бы ни эти самолёты вокруг,
такие громкие и холодные, как шрам на моём лице, от которого мне всегда хотелось броситься под...
вышивка автора