ЛЯПИДЕВСКИЙ АНАТОЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
Родился 23.03.08 г. в селе Белая Глина Краснодарского края. Русский. Детство провёл в городе Ейск. Работал подручным в кузнице, учеником слесаря, мотористом, помощником шофёра на маслобойном заводе.
В РККА с 1926 г. В 1927 г. окончил Ленинградскую военно-теоретическую школу летчиков, в 1928 г. - Севастопольскую высшую школу красных морских лётчиков. Служил в ВВС Краснознаменного Балтийского флота, а затем лётчиком-инструктором в Школе морских летчиков и летнабов им. Сталина в г. Ейске. С 1933 г. - в запасе.
Работал пилотом в Дальневосточном управлении ГВФ. Затем работал в Чукотском отряде Управления полярной авиации Главсевморпути.
Вспоминает генерал-полковник авиации Каманин: «Анатолий Ляпидевский - кубанский казак, человек широкой натуры, вихрастый, плотно сбитый крепыш. Свой путь в авиации он начал в родной мне Ленинградской школе теоретического обучения - «терке». Но если я в «терку» пришел прямо со школьной скамьи, то Анатолий до нее поработал в кузнице, в слесарной мастерской, на маслобойном заводе, помощником шофера в автобусе. Когда по стране прокатился клич: «Молодежь - в авиацию!» - Анатолий Ляпидевский осуществил свою заветную мечту: стал летчиком.
Путевку в небо ему дали опытные инструкторы Василий Молоков и Сигизмунд Леваневский. В 1929 году Анатолий Ляпидевский стал летчиком, начал работать инструктором во вновь образованной школе морских летчиков в Ейске. Бывал в Москве у летчиков-испытателей, где получил «провозные» на АНТ-4. Совершил несколько длительных перелетов из Москвы в Ейск.
1933 год круто изменил судьбу летчика Ляпидевского. Он ушел из армии в Гражданский Воздушный Флот и попросился на одну из самых трудных линий - сахалинскую. Летал из Хабаровска через Татарский пролив в Александровск. Трасса эта очень тяжелая, но, освоив ее, неугомонный любитель новых трудностей перевелся на Крайний Север.
Писатель НВ. Велигжанин рассказывает: «То, что Ляпидевский попал на Север и стал первым Героем Советского Союза, тоже стало результатом стечения обстоятельств – предопределила их нечаянная встреча его с Кукановым в июле 1933 г. в Хабаровске… Федор Куканов… и Анатолий Ляпидевский (Герой № 1) были приятелями по Высшей школе красных морских летчиков имени Л.Д. Троцкого в Севастополе, которую оба окончили в 1928 г. Сигизмунд Леваневский, будущий Герой Советского Союза № 2, тоже был им знаком по этой школе: во время их учебы он работал там инструктором и непосредственно учил летать Ляпидевского. Незадолго до встречи в Хабаровске всех троих вышибли из военной авиации как политически и морально неустойчивых. Возможно, причина была в социальном происхождении: Федор Куканов был выходцем из купеческого сословия, Анатолий Ляпидевский – сыном священника, а Сигизмунд Леваневский вообще был отпрыском дворянина и к тому же помещика…
В июле 1933 г. Куканов ехал на зимовку на мыс Северный, где должен был выполнять обязанности пилота Главсевморпути. Анатолий Ляпидевский после принудительной демобилизации работал в гражданской авиации и летал по стандартному маршруту из Хабаровска на Сахалин. По его словам, на такой работе ему было скучно. Приятели столкнулись в Хабаровске, обменялись впечатлениями, и Куканов сообщил, что начальник летного сектора Северного морского пути Шевелев ищет людей. Особенно ему нужны морские летчики, то есть пилоты, обученные работать на гидросамолетах и летающих лодках, потому что аэродромов на Севере нет, в летнее время взлетать и садиться можно только на реки, озера и морские бухты.
И вот Анатолий Ляпидевский получил приказание на тяжелом самолете вылететь на помощь челюскинцам. В состав его экипажа входили: второй летчик Е.М. Конкин, летчик-наблюдатель Л.В. Петров, бортмеханик М.А. Руковский[1]».
Ляпидевский позже вспоминал:«Если ты хочешь работать на Севере, – сказал мне Куканов, – напиши… Я подумал и написал. Через некоторое время Шевелев ответил радиограммой: «Ходатайствую перед Уншлихтом, свое согласие даю»[2].
В 1934 г. Ляпидевский принимал участие в спасении экипажа и пассажиров парохода «Челюскин», затертого во льдах. Первым прибыл в район поисков. В ходе поисков на двухмоторном самолете АНТ-4 совершил 29 безрезультатных полётов в пургу и в ненастье.
5.03.34 г., он, наконец, обнаружил лагерь Шмидта, совершил посадку на льдину и вывез десять женщин и два грудных ребенка.
Ляпидевский вспоминает: «Двадцать девять раз пытались мы пробиться сквозь пургу и туманы в тяжелейших условиях Заполярья, и все безуспешно... Наконец удача. Солнце, тишина, но страшный мороз – 40-45 градусов... Мы всматривались до боли в глазах. И наконец прямо «уперлись» в лагерь Шмидта.
Первым лагерь увидел Лев Васильевич Петров, наш штурман, показал мне пальцем: «Толя, смотри!» Я обратил внимание: действительно, маленькая палаточка и около палатки три человека. Потом выяснилось - это были Погосов, Гуревич и бортмеханик Бабушкина Валавин, команда аэродрома, которая, живя в палатке, наблюдала за состоянием поля. Образовалась глубокая трещина, которая отрезала лагерь от площадки аэродрома...
Я с минимальной скоростью подошел и удачно произвел посадку. Зарулил к троим этим храбрецам. Мы им привезли аккумуляторы для питания радиостанции, две туши оленей, взбодрили их. Они убедились, что самолет - это реальное спасение. Посоветовались с Отто Юльевичем Шмидтом и решили сразу взять с собой десять женщин и двух девочек... Самолет большой, тяжелый... впихнули, фигурально выражаясь, в большие, тяжелые малицы женщин и детей, и им пришлось кому-то лежать, кому-то сидеть, сильно сжавшись».
Вспоминает подполковник Кренкель: «5 марта было холодно. Термометр показывал около сорока, когда… на сигнальной вышке появился флаг, означавший: к нам летит самолет. Это семи с половиной метровое сооружение было воздвигнуто на шестиметровом торосе. Вышка использовалась для наблюдений и сигнализации о положении на аэродроме.
Процессия женщин и детей двинулась к аэродрому. В воздухе показался самолет - большая тяжелая машина АНТ-4. Радостный крик. Самолет пошел на посадку. Все заспешили вперед к аэродрому и... огромная полынья, длиной в несколько километров и шириной метров в 20-25, преградила дорогу… Нежданная водная преграда была преодолена - на рысях была доставлена шлюпка-ледянка...
В тот день к нам, наконец, пробился молодой летчик комсомолец Анатолий Ляпидевский. Это был трудный полет. В хаосе ледяных глыб и ропаков искать лагерь с воздуха было не легче, чем иголку в стоге сена. От мороза запотевали, летные очки, и Ляпидевский прилетел в пыжиковой маске, защищавшей лицо, но ухудшавщей видимость. По его признанию, такой маленькой площадки, 450х50 метров, он в своей летной жизни не видел. Машина у Ляпидевского была тяжелая, и посадить ее на наш ледовый аэродром, наверное, не удалось бы, если бы не упорная тренировка пилота. Взлетая со своего аэродрома, он, возвращаясь на него, приземлялся на немыслимо крохотный пятачок, специально отмеченный сигнальными флажками.
Появление Ляпидевского в лагере Шмидта сразу же ввело этого замечательного молодого человека в число лучших полярных летчиков мира. Мир требовал подробностей, но... у журналистов было слишком мало информации...
Привожу рассказ репортера «Правды» Льва Хвата, как он добывал нужную информацию:
- Вскочил в газик, спешу в Аэрофлот... И вот у меня в руках тоненькая папка: «Краткая автобиография пилота А.В. Ляпидевского». Заглядывая в листок, диктую по телефону редакционной стенографистке: «Летчику Анатолию Васильевичу Ляпидевскому двадцать пять лет... Да, да, только двадцать пять... Абзац. Он родился в 1908 году, в семье учителя. Двенадцати лет ушел на заработки в станицу Старощербинскую на Кубани, почти четыре года батрачил. Осенью 1924 года переехал в город Ейск, там вступил в комсомол. Больше года работал на маслобойном заводе. Районным комитетом комсомола был направлен в авиационную школу... Записали? Продолжаю. Абзац. В 1929 году Анатолий Ляпидевский успешно окончил школу морских летчиков. Был оставлен инструктором в авиашколе. Опять абзац. В марте 1933 года перешел на службу в гражданский воздушный флот. Работал на авиалиниях Дальнего Востока, затем переведен в полярную авиацию».
Впрочем, существует и другая версия того, как была совершена первая посадка на ледовый аэродром. Рассказывает руководитель Музея боевой и трудовой славы «Память» с. Казенный Майдан Ковылкинского района Республики Мордовия А. Колодина: «Погода была нелетная. Густой туман и облачность нависла над Уэленом несколько суток. Но вот однажды, когда появились просветы, Ляпидевский поднял свой АНТ~4,поставленный на лыжи, оторвался от земли и взял курс на лагерь Шмидта. Видимость ухудшалась, горючее почти что кончалось, и самолет вернулся назад в Уэлен. При повторном полете сдал один из моторов, и самолет потерпел аварию около Ключинской губы. Конкину досталась "работка" по спасению наиболее ценного оборудования. Немало дней он прожил возле самолета в палатке, ярангах чукчей, совершая поездки на собачьих нартах. Выжил чудом, обморозил ноги. На базе уже не ждали, не верили что найдут.
И так, несколько раз…
5 марта 1934г. он летал вторым пилотом на самолете АНТ-4 с А.В. Ляпидевским, (первый Герой Советского Союза) спасал челюскинцев в Чукотском море. Погода была нелетная. Поднималась поземка. Но вот ветер начал стихать и решили лететь. За штурвалом самолета - Ляпидевский, второй пилот - Конкин. Погода начала портиться. И вдруг вдали появились огни от костров, и почувствовали запах дыма. Мороз, очки запотевают, летят в пыжиковых масках. Наконец-то увидели лагерь. Но площадка для посадки мала. А.В. Ляпидевский кружил самолет, но сажать не решался, дул сильный боковой ветер. Конкину такой маневр не понравился. Он настаивал на посадке. Ляпидевский не решался.
Дело дошло до скандала. Тогда всю ответственность на себя взял Конкин. Евгений Михайлович сам садится за штурвал самолета и удачно сажает самолет. Вылезли из кабины. Челюскинцы давай обнимать, целовать. Кто-то закричал: "Да здравствует советская авиация!". Другие подхватили: "Да здравствует первый самолет на льдине!". Летчиков на радостях качали и подбрасывали вверх. Первыми на борт были взяты все женщины и две девочки Алла и Карина. Женщины простились с челюскинцами, забрались в самолет, но в кабине уместились только четыре женщины, двух женщин пришлось привязать на крыле у кабины, укрыв, чтобы не замерзли, брезентом.
В кабине летчиков, не рассчитанной на столько пассажиров не повернуться, ни рукой шевельнуть, Моторы взревели. Радость охватила всех. Летчики помахали оставшимся участникам экспедиции, те в ответ махали шапками. До свидания, льдина - холодина! Спасенных - в северный поселок Уэлен. Через 2 часа 20 минут показался поселок»[3].
После первого полета на льдину Ляпидевский неоднократно вылетал из Уэлена к лагерю челюскинцев, но из-за погоды не мог к нему пробиться.
15.03.34 г. он должен был доставить запас горючего в Ванкарем. Однако во время полета в одном из двигателей его машины сломался коленчатый вал. Ляпидевскому пришлось идти на вынужденную посадку. При этом самолет повредил шасси и выбыл из строя. На ремонт ушло сорок два дня.
20.04.34 г. Ляпидевскому было присвоено звание Героя Советского Союза. После учреждения медали «Золотая Звезда», как знака особого отличия для Героев Советского Союза, ему была вручена медаль N 1. Член ВКП(б) с 1934 г.
Вспоминает подполковник Кренкель: «С Ляпидевским в дальнейшем у нас сложились отличные отношения… Душевный и на редкость доброжелательный человек...
Хорошо помню, как через пять лет после нашего спасения, в 1939 году, мы получали с Ляпидевским Золотые Звезды Героев Советского Союза. Дело в том, что звание Героя Советского Союза было учреждено 16 апреля 1934 года, а знак отличия - Золотая Звезда - появился в 1939 году. Судьба свела нас в один и тот же день в Кремле. На обороте каждой Золотой Звезды имеется очередной номер. Когда мы вышли из ворот Спасской башни на Красную площадь, я сказал:
- Толя, ты только подумай, Звезды будут получать еще тысячи людей. Все они, разглядывая номер на оборотной стороне, будут вспоминать тебя, потому что на твоей Звезде номер первый.
Ляпидевский улыбнулся и промолчал. Моя возвышенная тирада его явно смутила.
Когда мы возвращались из Арктики, Толю прозвали «дамским летчиком». Прозвали его так потому, что он вывез из лагеря десять взрослых женщин и двух маленьких девочек, а прозвище пристало плотно еще и потому, что был Ляпидевский холост, и любое красноречие бессильно описать то внимание, которым одаряла Героя номер один прекрасная половина рода человеческого. По непроверенным слухам, письма и нежные записки носили нашему Толе, чуть ли не бельевыми корзинами».
Члены экипажа Героя N 1 летнаб Петров и бортмеханик Руковский были награждены орденами Ленина. А второй пилот Конкин, все время летавший вместе с Героем N 1, участник первого рейса по вывозу женщин и детей, попавший позже вместе с командиром в аварию и больше месяца чинивший поврежденный самолет на льду Колючинского залива, никакой награды в апреле 1934 г. не получил. Эта вопиющая несправедливость была исправлена лишь через два месяца. 15 июня его все-таки наградили орденом Трудового Красного Знамени.
В 1935 г. Ляпидевский снова зачислен в кадры РККА.
Автор книги «Пятое марта» (1935) и др.
Вспоминает журналист Бронтман: «Был вчера у… Ляпидевского. Он рассказывал, как Ворошилов оберегает их от всяких покушений. Многие хотели забрать героев на работу. Ворошилов не дает: пусть сначала окончат Академию.
К XX годовщине РККА ребятам хотели дать звание майоров (они были капитанами). Ворошилов лично написал «ПОЛКОВНИКИ!»[4].
В 1939 г. полковник Ляпидевский окончил ВВА РККА им. Жуковского и был назначен заместителем начальника Главной инспекции Наркомата авиационной промышленности.
Избирался членом ЦИК СССР 7-го созыва и депутатом Верховного Совета СССР 1-го созыва.
В 1940-41 гг. - начальник 8-го отдела (отдел эксплуатации, лётных испытаний и доводок) ЦАГИ, а затем - директор авиазавода N 156 в Москве. После начала Великой Отечественной воны руководил эвакуацией завода в Омск.
Участвовал в Великой Отечественной войне с сентября 1942 по сентябрь 1943 гг. Был заместителем командующего ВВС 19-й армии, а затем начальником отдела полевого ремонта 7-й ВА (Карельский фронт).
С 1943 г. - директор авиазавода N 156.
В 1946 г. ему было присвоено воинское звание генерал-майор авиации.
Работал заместителем министра - главным контролёром Министерства госконтроля СССР, а затем заместителем министра авиационной промышленности.
В 1949 г. был освобожден от занимаемой должности.
Резкие перемены в судьбе даже весьма известных людей в те времена не вызывали ни у кого удивления. Опала, арест, трибунал, ВМН или длительные сроки заключения с завидной периодичностью прореживали ряды и секретарей ЦК, и наркомов, и маршалов. Никакие прежние заслуги, будь ты даже дважды Героем или просто Героем, даже из первых, ничего не гарантировали.
Но Ляпидевскому повезло, и каким-то чудом он уцелел.
Три месяца спустя его назначили директором авиазавода N 25 министерства среднего машиностроения СССР (ныне Всероссийский НИИ автоматики им. Н.Л. Духова).
Впрочем, существует и другая версия происшедшего.
Никто даже не догадывался о том, что авиазавод N 25 на самом деле был важнейшим звеном в системе создания ядерного оружия. Конечно, там выпускалось самолётное электрооборудование и вооружение, но в секретных цехах создавались системы инициирования ядерных зарядов для бомб. Под руководством Ляпидевского предприятие было перепрофилировано под разработки для атомных бомб. Вскоре авиазавод стал опытным производством КБ-25. Легендарный лётчик принимал активное и деятельное участие во всех процессах, лично ездил на испытания продукции, выпускаемой на его предприятии. Только когда здоровье стало его подводить, он ушёл в отставку[5].
С 1961 г. - в запасе.
В 1962 – 1983 гг. работал ведущим конструктором, а затем заместителем главного инженера ОКБ А.И. Микояна.
29.04.83 г. умер, простудившись на похоронах В.С. Молокова. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Именем героя названа улица в Москве.
Герой Советского Союза (20.04.34). Награждён тремя орденами Ленина (16.04.34, 04.01.54, 40.04.54), орденами Октябрьской Революции (22.03.78), Красного Знамени (06.05.46), Отечественной войны 1-й ст. (16.09.45) и 2-й ст. (04.08.43), Трудового Красного Знамени (11.09.56), двумя орденами Красной Звезды (02.11.44, 03.11.44), орденом «Знак Почёта» (29.07.60), медалями.
Литература:
1. Водопьянов М.В. Повесть о первых героях. – 2-е изд. – М., 1980. С. 22-45.
2. Герои огненных лет. Кн. 7. – М., 1984. С. 64-71.
3. Кочетов А.В. Их именами названы улицы. – 3-е изд., доп., перераб. – Барнаул, 1978. С. 85-88.
Примечания:
[1] Каманин Н.П. Указ. соч. С. 149.
[2] Велигжанин Н.В. В тени первых героев. Белые пятна челюскинской эпопеи / Николай Велигжанин. - Москва: Paulsen, 2023.
[4] http://zhurnal.lib.ru/r/ryndin_s_r/
[5] https://dzen.ru/a/YqT3ErtbfBv5QMLu