ЧАСТЬ 8
Жизнь не стояла на месте и все заботы медленно, но уходили в прошлое. Как-то дома, Анна уложила детей спать, сама задумалась. Они с Людмилой были не так долго знакомы, но у нее было такое ощущение, что она знала ее всю свою жизнь, а вот оказалось, что не слишком хорошо знала. Ведь Анна всегда ей все до подробностей рассказывала, а ее внутренний мир, был от нее закрыт. Только сейчас Анна понимала, что их дружба была несколько односторонней, и ей стало стыдно. Правда она пыталась несколько раз разговорить подругу, но та все отмахивалась, мол, мне не чего рассказывать, что все слишком нудно и скучно.
К тому же звонила недавно мать люды и просила Анну сложить все вещи дочери, а они как у них получиться приедут и заберут. И вот, первый раз после случившегося, Анна зашла к ее комнату. Здесь все было просто и аккуратно, вещей было очень мало, и большую часть составляли книги. В столе лежали две большие тетради, а на них записка, где ровным подчерком Людмилы было написано «Анна, забери дневники себе». Это и вправду были дневники, как их милиция не забрала, да наверное они и не смотрели здесь ничего , ведь им все и так было понятно.
Собирая вещи, Анна думала, а что она должна была такого сказать ей, чтоб она осталась в этом мире, но ничего не приходило на ум, ответить на этот вопрос могли дневники. Это у живых нельзя читать личные записи, а когда человека не стало, то это даже нужно делать, тем более сама Людмила дала на это разрешение. Из записей Анна поняла, что не смотря на кажущуюся открытость , Людмила страдала от излишней мнительности, и очень сильно переживала даже мелочные неудачи. Так что было абсолютно закономерно, что такой удар, она просто была не в силах перенести.
Следующие несколько дней Анна провела спокойно, больше занималась с собственными детьми, помогала матери, даже сделала в доме небольшой ремонт, все-таки – отпуск. Лишь только в выходные дни, она добросовестно трудилась в парикмахерской.
Как-то вечером, когда Анна уже наводила порядок на рабочем месте, потому что тетку Катю заранее отправила домой, сказав, что все равно пойдет к матери, к ней зашел Петр Львович.
- Здравствуй, Анюта, как ты тут, немного успокоилась, после того, что произошло с Людмилой? Кстати, не страшно ночевать одной?
Анна немного удивленно посмотрела на директора, с чего бы такая забота, но ответила спокойно:
- Да, где там, Петр Львович, некогда мне переживать, боятся, своих забот полон рот. К тому же я не одна дома, со мной всегда детки.
Анна продолжала убираться, а директор подошел к журнальному столику, поставил бутылку водки и положил три апельсина:
- Давай помянем твою подругу, говорят, хороший человек был, замечательный педагог, а видишь, как все….
Анна искоса посматривала на происходящее, ей было это все немного не совсем приятно, но ей именно сегодня с самого утра тоже хотелось выпить. Она даже мечтала предложить вечером родителям составить ей кампанию, а тут такой поворот.
Особо не заморачиваясь о приличиях Анна достала со шкафчика две чистые чашки и ножиком разрезала апельсины:
- Ну что ж, давайте, помянем, она действительно была прекрасным человеком, правда, наверное, слишком добрым и наивным и у нее не хватило сил, чтобы противостоять плохому в нашей жизни, только потому так произошло.
Петр Львович разлил водку , где-то грамм по сто. Анна обычно не пила в таких дозах, да еще водку, а тут как заправский алкоголик
, опрокинула чашку и даже не поморщилась, прикусила апельсинчиком. Она действительно думала о Людмиле. А вот о чем думал директор?
Он подвинул свой стул поближе к Анне, разлил еще понемногу водки и положил ей руку на плечи, потом глядя ей прямо в глаза спросил:
- А ты как все-таки живешь, Аннушка, мужа ведь еще долго ждать. Так ты б присмирила свою гордость и обращалась, если что-то надо, я тебе всегда помогу.
Анна вздохнула, но не стала резко отбрасывать его руку. За все время, что она здесь работала этот человек действительно делал для нее только добро, чего только стоила ситуация с агрономом. Причем он никогда ничего не требовал то нее взамен, она только иногда ловила его , пожалуй любопытный взгляд. Анна посмотрела ему прямо в глаза и к своему удивлению не увидела в них ни насмешки, ни пошлости. Его глаза были грустными или скорее задумчивыми, как будто ему нужно решить задачу, а он не знает правила. Анна решила рискнуть и спросила:
- Петр Львович, я вот смотрю на вас, на вашу жену. Вы такая замечательная пара, и люди вы хорошие и доброжелательные, и достаток у вас. Только смотрю и не понимаю, чего то вам все-таки не хватает. Вот сейчас , например, вас дома ждет красавица жена, с детьми, которые в вас души не чают, а вы пришли ко мне, жене зэка и не торопитесь домой. Почему?
Директор сам убрал руку и вздохнул:
- Тебе б не в парикмахерской работать, а психологом. Вот во всем ты права, у нас все есть, а мы чужие, я даже не понимаю, почему мы вместе. Когда-то давно у нас с Иркой, такая любовь была, сам себе завидовал. А потом…. Ты вон, Анна за своим все суды выходила и ждать будешь сколько потребуется я в этом нисколько не сомневаюсь, за это тебя и уважаю другую мне бы особо и манить не надо было, сама б в постель прыгнула, но только не ты, я это сразу понял. А моя…. Случись, что со мной и сразу бы бросила.
Анна смотрела на него , слушала и удивлялась, надо же такое откровение, неужели водка в голову вдарила:
- Да что вы , Петр Львович, не показалась мне Ирина Петровна способной на такое.
Директор налил себе еще водку, и жестом пригласил Анну составить кампанию, опять выпил, потом сказал:
- Я знаю, что говорю. Она уже бросала меня в трудный момент. Тогда у нас только Лиза родилась, а тут меня к следователю вызвали, дело на меня завели…. Одним словом, подставили меня тогда круто, и если б не Ольга Пурга, которая сумела распутать этот клубок, то даже представить страшно , чем бы все это закончилось. Кстати, не удивляйся, Ольга, моя землячка, и так получилось, что через столько лет мы встретились, и она мне здорово помогла, я за это благодарен ей по гроб жизни. Так вот в этот самый момент Ирка меня бросила с маленькими детьми , с кучей проблем. Даже не знаю, то ли у нее мужик, какой завелся, то ли просто от трудностей сбежала. Только явилась она, когда все утряслось, будто бы и не сбегала, как ни в чем не бывало. Мня тогда, мать моя и поддерживала, и детей смотрела и дом и вообще…. Царство ей небесное. Полгода мы с женой не разговаривали, да что поделаешь, дети, ради них пришлось запрятать свою обиду. Только с тех пор нет у меня к ней веры, да и чувства где-то далеко.
Анна встала, оделась, посмотрела на директора, ей было немного жаль его, но ,немного подумав, она сказала:
- Что тут и скажешь, только мне, кажется, что не совсем все так, как вы думаете, что-то вы у пустили в своих отношениях. И простите меня, мне надо идти, меня дети ждут.
Директор закивал головой:
- Да, да, тебя провести, или ты меня боишься?
Анна усмехнулась:
- Нет, я вас, абсолютно не боюсь, только провожать меня не надо, про нас и так судачат, а это не нужно ни вам, ни мне. До свидания.
Они разошлись, каждый пошел своей дорогой, но в этот вечер они думали об одном и том же: «что нужно простому человеку для счастья».
Прошло еще недели две, прежде чем Анне удалось добиться свидания с Николаем. Но вот этот день настал. Сегодня вечером они с детьми поедут. Ночь на поезде, часа три на автобусе и целые сутки общения с мужем и папой в одном лице.
Весь день она готовила: тушила курицу, запекала мясо, пекла блинчики , потом все поковала в сумки. Руки немного тряслись, сердце порой готово было выскочить, а тут еще дети со своими вопросами:
- А мы скоро поедем? А в каком там доме папка живет? А он нас ждет?
Анна то отвечала, то немного покричала на них и они, обидевшись, отстали, засели в своем уголке с игрушками. Анна краем уха слышала , что они все равно говорили об отце. Она тихонько положила две большие шоколадки, чтоб потом сунуть их тихонько Николаю, а он их вручит детям, как бы от себя.
Когда подъехали на место и прошли весь осмотр, то их провели в комнату, в которой им предстояло встретиться с Николаем. Комната была небольшая, помимо двух кроватей, там стояло две тумбочки, умывальник и два стула. Анна тихонько опустилась на стул, опять ждать, не много, но от этого не легче, эти несколько минут оказались такими длинными, что , казалось , они никогда не закончатся. Дети же, такие тихие и спокойные, когда их досматривали , теперь расслабились и принялись носиться друг за другом, толкаться , закрывать и открывать тумбочки, включать и выключать воду. Кричать на них у Анны не было сил и она просто смотрела на них и думала, какое же прекрасное время, детство, нет никаких проблем, всегда в любой обстановке может быть весело. Она даже закрыла глаза и стала дремать под детский шум. Внезапно стало тихо. Открыв глаза она увидела его, он стоял на пороге и улыбался. Первым опомнился Кирилл :
- Ура! Папка пришел!
Он бросился к нему и уже через мгновение сидел у него на руках, крепко обнимая за шею. Кристина тоже кинулась к отцу и обхватила за ноги. Немного наклонившись , Николай и ее взял на другую руку. И вот три самых дорогих головы были на одном уровне и от этого у Анны на душе стало разливаться тепло: прямо как раньше. Дети целовали отца в щеки, гладили , подскакивали на руках. Трудно было понять, как он умудряется их удерживать и сохранять равновесие. Сделав несколько шагов, Николай сел на кровать. Что тут стало твориться?
В конце концов они уложили отца на кровать, а сами расположились по бокам и еще после небольшой суеты, стали рассказывать , перебивая друг друга, что с ними происходило за это время.
Анна сидела по-прежнему на стуле, по глазам ее текли слезы. Надо же, как будто и не расставались. Ей Алла говорила, что мол за два года дети забыли отца, что будут его бояться, что обязательно будут проблемы в общении. Анна и сама об этом немного думала. Но все это не про них, как дети могут забыть своего отца? Такого просто не может быть.
Однако Анне на ум пришло то, что завтра нужно будет расставаться и от этого сжималось сердце и хотелось об этом не думать.
Дети уже стали драться друг с другом и Анна наконец-то услышала голос мужа, такой родной и близкий, но в тоже время немного другой , с хрипотцой что ли:
- Так, сорванцы, а ну подъем, и никаких драк. Дайте мне хоть с мамой поздороваться.
Анна приподнялась. Николай подошел и обнял за плечи, а она уткнулась ему в грудь, и ей показалось, что на мгновение потеряла сознание, и если бы не сильные руки мужа, попросту бы рухнула. Николай провел рукой по волосам, губами дотронулся до уха и прошептал:
- Ну , здравствуй, родная. Спасибо тебе за все.
Анна подняла голову , посмотрела на мужа, глаза вновь наполнились слезами. С этим она ничем не могла поделать. Николай начал покрывать ее лицо поцелуями: глаза, нос, губы. Анна немного стала успокаиваться, а когда Кристина громко заявила: «хватит целоваться, я кушать хочу», тони все громко рассмеялись. Семья дружно стала накрывать на стол, а потом с большим аппетитом поглощать то, что они приволокли в сумках. В этот момент, счастливее их были только ангелы.
После еды пошли разговоры. Николай хотел знать все, что с ними происходило за это время. Хотя о многом он был осведомлен, например, то что произошло с Людмилой, и то что к Анне не равнодушен директор. Одним словом это мы считаем, что люди на зоне совсем отрезаны от мира, но не все. Вот только про случай с агрономом не донесли, наверное, потому, что совсем мало об этом знало народа. Спросил Николай у Анны и про деньги, собственно из-за которых у них такие неприятности. Он очень обрадовался , узнав, что кое что осталось. Попросил Анну, оставшуюся сумму перевести в доллары. В то время уже стали появляться обменные пункты и если постараться, то можно было это сделать, не привлекая особого внимания к собственной персоне. Так же Николай сказал, чтобы особо на себе и детях не экономила. Анна обещала, что все сделает, как он говорит.
Вечером, дети завели спор, кто же будет спать с отцом. Николай усмехнулся и сказа, что будет спать с ними обоими, и они кое-как улеглись на казенной кровати, а он принялся рассказывать им занимательные сказки. Анну вообще удивляло умение Николая из ничего создавать сказку. Так и на этот раз, главным героем был простой дырявый Ботинок.
«Жил-был дырявый, непонятно какого цвета, Ботинок, с совершенно порванным шнурком. Он так много ходил по свету, странствовал и, однажды, устроился к одному Человеку посыльным. Платили ему мало, но трудился он добросовестно и складывал копеечка к копеечке и накопил немного денег. Когда ему надоела такая жизнь, то он бросил работу и пошел в мастерскую, привел себя в порядок: почистился, подбился и купил себе новый, красивый шнурок. Выйдя из мастерской, он встретил красавицу туфельку, и они поженились. У них родились две пары детей: маленькие красивые туфельки и крошечные башмачки. Ботинок знал, что ему надо содержать семью и устроился на другую работу, где он так много работал, что получил много денег, и они купили себе большой красивый дом, где все вместе жили долго и счастливо».
Когда наконец-то дети уснули, Николай от них выбрался, не забыв поцеловать их на сон грядущий, и подошел к жене.
Это была их ночь. Они , конечно , старались не шуметь, чтобы не разбудить детей, правда те за день получили столько эмоций и впечатлений, что спали очень крепко. Анне опять стало казаться, что вернулась та, их прежняя, счастливая жизнь, что не было никакого кошмара, что это был плохой сон. Уснули они только под утро, крепко прижавшись друг к другу.
Когда ехали домой, Анна знала, что все время, она будет минутка за минутой восстанавливать в памяти эту встречу, вспоминать слова, взгляды, жесты и ощущать внутри себя томное чувство, и от этого на душе становилось спокойно и приятно.
Когда уставшие и недоспавшие, они перешагнули порог своей квартиры, то даже сразу не поняли, куда они попали. Кругом был погром, все вещи разбросаны, мебель перевернута, многое разбито и разломано. Дети тихо стали всхлипывать и подвывать, но Анна ни сколько не растерялась:
- Ну чего хныкаем, просто у нас были плохие гости , и очень хорошо, что они были тогда, когда нас не было дома. А порядок мы быстро наведем, правда?
Дети увидели, что мама не расстраивается, тоже успокоились. Зашла соседка и тоже почему то заохала , запричитала. Анна на нее цыкнула и она успокоилась. Тетка сказала, что на выходные ездила к сестре, потому и не видела ничего, она также осведомилась:
- Анна, ты хоть милицию вызвала? Да и пропало ли что?
Анна , поднимая с пола детские веши, которые были выброшены со шкафа, твердо сказала:
- Нет , не вызывала и вызывать не буду, не вижу чтоб у нас что-то украли, только разгром учинили, побили кое-что. А с милицией столько суеты, так уберусь, и все.
Тетка Катя согласно закивала головой:
- Наверное, ты права. Давай я детей к себе заберу, а ты, наводи порядок, когда детей уложу спать я приду, помогу. Кирилл, Кристина, пойдем ко мне, у меня такой пирог отменный, пальчики оближешь.
Дети послушно пошли, а Анна поблагодарив соседку принялась за работу. Первым делом она принялась собирать разлаживать белье и детские веши, перестелила кровать, потом принялась наводить порядок в шкафу. Внезапно на пороге, возникла жена директора. «Надо ж еще замок как-то починить», подумала Анна, а сама сказала:
-Ой, Ирина Петровна, заходите, только не пугайтесь.
Осторожно переступив через разбитую посуду, та вошла в комнату:
- Здравствуйте, Анна, что это такое здесь произошло, на вас опять напали?
Анна улыбнулась:
- Да нет, никто на нас не нападал, мы только что приехали от мужа , а тут вот такой подарок. Наверное, что-то искали или просто попугать захотели. Брать то у нас, особо нечего, многие вещи в том доме сгорели, а драгоценностей у нас нет. Да вы проходите, вот на диван садитесь, вы по делу, что-то случилось?
Ирина Петровна прошла, села на диван и окинув взглядом комнату сказала:
- Да, наверное, что-то искали, хотя вполне возможно, что и просто так, людей то злых хватает. А я с вами просто поговорить хотела. Дома не могу сидеть одна, дети с мужем к его сестре в гости уехали, а меня с собой не взяли.
Анна внимательно посмотрела на нее:
- Поговорить? Ну да, можно и поговорить, детей у меня соседка забрала, только я буду понемногу порядок наводить, уж не обессудьте.
Ирина Петровна решительно встала с дивана:
- Знаете что, Анна, а давайте мы вместе, ту все разложим, а потом и поговорим. Вы вещи слаживайте, а я в этом углу с посудой разберусь. Побитое все выбрасывать? Анна, не ожидавшая такой решительности от жены директора, только руками всплеснула:
- Да, что вы, Ирина Петровна, не надо я все сама. Да мне просто неудобно.
Та наклонилась и подняла с пола чашку, сказала:
- Не волнуйтесь Анна, я в детском доме выросла, и для меня никакая работа не в тягость, я ведь не всегда была такой мымрой накрашенной, дайте только мне какой-нибудь фартук.
Анна уже более спокойно ответила:
- Ну, как хотите, только мне все равно неудобно.
Ирина Петровна подвязала фартук, протянутый Анной и принялась за работу. Ее ухоженные ручки с накрашенными пальчиками, так ловко управлялись с осколками, и уже через некоторое время основная часть посуды была разобрана. Анна с сожалением заметила, что целой осталось совсем мало, но ничего не говорила по этому поводу. Ирина между делом спросила:
- Как там муж ваш, рад был, небось, что вы приехали?
Анна немного удивилась беспардонности гостьи, но за то время, что она ее знала, приметила, что та часто спрашивает, о чем думает, потому ответила спокойно:
- Да, конечно, и дети были так счастливы, что папу увидели, они за ним так соскучились.
Потом на некоторое время воцарилось молчание, но не прошло и часа, как они шустро домывали полы, а вокруг царил идеальный порядок, оставалось только вынести мусор, который был аккуратно сложен в два огромных целлофановых пакета и стоял у двери. Казалось, что никаких незваных гостей тут и не было. Заглянула соседка, смущенно поздоровалась с Ириной Петровной и сообщила Анне, что дети спят, предложила вынести пакеты с мусором, и удалилась, немного прикрыв, разломанную дверь.
Анна поставила на плиту чайник, а сама подумала, что не плохо бы сейчас и выпить, но у нее нет ничего, а у тетки Кати, можно разжиться разве что самогоном. Однако, оглянувшись на гостью, она с удивлением увидела, как та ставит на стол пузатую бутылку вина, явно дорогого и вкусного и кладет две плитки шоколада. Увидев, что Анна на нее смотрит, она немного смущенно спросила:
- Вы, надеюсь, не откажитесь со мной выпить?
Анна улыбнулась:
- Да нет, не откажусь, вот только у меня и прикусить нечего, из холодильника все забрали , а мы ничего не покупали еще.
Ирина Петровна по-хозяйски достала с полочки штопор и шустро откупорила бутылку:
- А зачем нам прикуска, мы и так, на крайний случай вот шоколад.
Анна , взяв два разных, но целых стакана, села у стола, присела и сам Ирина Петровна, разлила вино. Потом, немного подумав, сказала:
- Выпить я хочу Анна за вас. Я хоть и старше, но у вас учусь многому: и силе , и выдержке, и терпению, и не перестаю удивляться, как вы лихо справляетесь со всеми трудностями.
Анна смутилась не на шутку:
- Господи, Ирина Петровна, чему у меня можно учиться, проблема на проблеме, простая я деревенская баба, к тому же жена сами знаете кого….
На это Ирина ответила сразу:
- Ох, Анна не скажите, я сразу заприметила, что вы хоть и выросли в деревне, но в отличии от многих местных женщин умеете себя держать, знаете, что надо говорит, да и в одежде…. Одним словом, даже муж мой на вас обратил внимание, хотя он как-то к женскому полу немного равнодушен с недавнего времени. Только я присмотрелась и поняла, что вам он не нужен, потому особо не волновалась, хотя не скрою, не очень приятно было, когда про вас говорили разное…. У нас с ним сложные отношения, причем длиться это достаточно долго. Кто из нас в этом виноват, я не знаю.
Ирина Петровна вздохнула и разлила вино. Анна встала и все-таки заварила чай, это единственное, что не забрали непрошенные гости. Она понимала, что должна что-то говорить, но сильно откровенничать не хотелось, хотя чувствовала, что жена директора искренна с ней, ей даже было ее немного жаль. Потом, немного подумав, Анна все-таки произнесла:
- Знаете, ваш муж очень хороший человек, очень умный и добрый. Если сказать честно, то я очень ему благодарна за то , как он отнесся к моим проблемам и принял на работу, да и так, вообще…. Но я буду откровенна, он меня как мужчина действительно не интересует, как впрочем и все остальные мужчины, кроме мужа. Более того, может, я вас немного удивлю, но я вашего мужа тоже мало интересую, как женщина. Может мне показалось, но ему просто хотелось выговориться, поделиться наболевшим и он почему то на роль друга выбрал меня. Ведь за всей его силой скрывается одиночество , недопонимание. Простите меня, но это мое мнение.
Ирина Петровна посмотрела на Анну:
-Он что, говорил вам про меня?
Анна опять напряглась. Ах, эта ее манера, то говорить , то допрашивать:
- Говорил, что вы его не понимаете, что если с ним что-то случиться, то вы его бросите, как когда-то уже бросали. Еще говорил, когда-то давно у вас была очень сильная любовь, а теперь все глубоко…. Очень нежно отзывался про детей, мол, ради них готов на все.
Анна подняла глаза на гостью и увидела, что та сидит с широко открытыми глазами. Для нее все услышанное, было новостью. Тут она заговорила:
- Я догадывалась, что именно так он и думает, что он совсем меня не понимает. Знаете, Анна, когда у нас родилась Лиза, у мужа на работе были большие неприятности, его отстранили от работы, и к нам приехала его мать. А мне в больнице поставили страшный диагноз. Вот я их всех пожалела, ни слова им не сказала и уехала на обследование и операцию, прихватив с собой совсем мало денег. Прошло немного времени, операция прошла успешно, я чуть оправилась и приехала домой, где тоже за это время все наладилось. Я не стала никому ничего объяснять, да они и не требовали объяснений, просто не разговаривали со мной целых полгода. Меня только Лизка и спасала. Потом его мать умерла и мы понемногу стали общаться, правда только на тему наших детей. Спим мы в разных комнатах, он бывало, забредет ко мне, когда где-нибудь выпьет. А так…. Вот скажите, где справедливость. Я ж его берегла, чтоб ему легче было, а что выходит, живем, как будто и не вместе, хотя со стороны мы выглядим замечательной парой. Мне же даже рассказать , посоветоваться не с кем.
Анна слушала молча, еще одна исповедь. Про себя она просто была в недоумении, как так можно жить. Потому стала говорить, как только Ирина Петровна замолчала:
- Вот слушаю вас, и не понимаю, как же так можно, жить и не разговаривать? И еще, то, что муж и жена друг от друга не должны ничего скрывать, особенно такое важное, как операция и прочее…. По моему мнению, какие бы трудности ни приготовила нам судьба, необходимо обо всем говорить. Откровенные разговоры сближают, после них становиться все понятней, я уже не говорю, что вместе всегда легче преодолевать любые препятствия. Я , конечно, много не понимаю, к тому же у меня не такой уж и большой опыт семейной жизни, только мне кажется, что вам не со мной тут надо было бутылку пить, а с Петром Львовичем. Вот чувствую я, что у вас еще все может наладиться, правда, если вы оба этого захотите.
Они некоторое время посидели молча, потом Ирина Петровна поднялась, видно было, что она что-то для себя решила:
- Спасибо, вам, Анна, жаль, что в то время у меня не было такого советчика, как вы. Я вижу, что вы честно высказали свое мнение, мне это действительно было нужно. Еще раз вам, большое спасибо.
Жена директора ушла, а Анна еще долго сидела и думала. Ведь не плохой человек, эта Ирина Петровна, но она не может быть с ее подругой, по той простой причине, что у таких, как Ирина, нет подруг, вот хороший человек, а сама себе живет. И как это она решилась к Анне зайти, совсем не понятно. Анна и сама не особо подруг жаловала, вот только разве Людмила, а так просто знакомые. Пожелав в душе чете директора скорого примирения, Анна вернулась в свой мир, где тоже далеко не все было так гладко, как хотелось бы. Необходимо было купить замок новый в дверь и попросить отца его поставить, с детьми надо побольше заниматься, а то она совсем их забросила, благо Людмила выучила с ними буквы. К тому же после разгрома нужно было все перестирать, и закупить немного новой посуды и кое -что из вещей.
Правда через некоторое время, увидев директора в обществе жены, она про себя отметила, что у них все-таки, что-то изменилось, и как ей показалось, в лучшую сторону. Это правильно, у хороших людей, все должно быть хорошо.
продолжение следует