Пройдя по длинному коридору ОВД, женщина остановилась возле окна дежурного. За стеклом раздался телефонный звонок:
- Милиция… диктуйте адрес… Первомайская пятнадцать? Ждите, группа выезжает!
- Товарищ майор, на Первомайской пятнадцать пьяный мужчина пристает к прохожим!
- Давай машину на выезд! – скомандовал тот. Через пару минут по коридору раздались шаги четырех крепких ребят в милицейской форме.
- Что вам, женщина? – спросил лейтенант, поправляя фуражку.
- Сын…пропал, - дрожащими губами проговорила женщина, держа в трясущихся руках фотографию.
- Когда пропал? Возраст? Имя? – интересовался лейтенант, готовясь сделать запись в журнал.
- Четыре часа назад должен был из школы придти, и до сих пор нет! Поначалу подумала, может, в школе задержали. Позвонила! Говорят, что его класс давно закончил занятия! Так я сразу к вам! Чует сердце, беда с Артемом! – со слезами на глазах всхлипывала женщина. – Ему всего-то девять годков.
Лейтенант отложил ручку и, задрав фуражку на затылок, откинулся на спинку стула.
- Женщина, Да что вы так переживаете! Придет ваш сын! Может он гуляет с ребятами, а вы волнуетесь, - с успокаивающей улыбкой проговорил лейтенант.
Женщина не переставала плакать, и руки ее затряслись еще сильней.
- Да что вы такое говорите! Вы же не знаете, какой он у меня…послушный. Из школы сразу домой уроки делать! А вы…гулять! Да не ходит он гулять! «Плохие, мам, ребята, - говорит он. - Драться лезут и ботаником обзывают!» Он у меня отличник! Дома из-за книжек не вытащишь. А вы …гулять.
Лейтенант встал со стула.
- Женщина, да вы поймите, что по закону, пропавшего человека мы начнем искать только через трое суток. Так что вы не тревожьтесь раньше времени, идите домой. Может сын ваш уже дома, а вы плачете тут!
Снова раздался телефонный звонок. Лейтенант кивнул женщине головой, дав понять, что разговор окончен.
Женщина направилась к выходу.
- Беда, чует сердце, беда с Артемкой, - поглядывая на фото сына, бормотала она себе под нос, выходя на улицу.
Поздно вечером женщина вернулась в участок. За стеклом дежурной комнаты, уткнувшись в журнал, сидел тот же лейтенант. Не замечая, женщины он взглянул на часы.
- Пора…искать…лейтенант! Пора! Точно знаю, что беда с сыном, материнское сердце не обманешь!
Лейтенант вздрогнул. Напротив него за стеклом стояла, заплаканная, бледная женщина, прислонив к стеклу фотографию сына.
Утомленный дежурный, вздохнув, проговорил:
- Женщина, ну я же вам сказал, что вы попусту панику поднимаете. У друзей ваш сын, где же ему еще быть. Позвоните, я уверен, что с ним все в порядке.
Женщина на эти холодные, произнесенные с безразличием к ее горю, слова, пристально не говоря ни слова, посмотрела на лейтенанта.
- Да и смена моя заканчивается! Ну, поймите меня правильно, не я эти законы придумал. Если завтра ваш сын не вернется, тогда начнем искать.
Теперь женщина посмотрела на лейтенанта так, что тот почувствовал страх при виде ее взгляда. Он хотел что-то сказать, но женщина молча направилась к выходу.
Прошли двое суток. Молодой лейтенант сидел на своем посту недовольный внеочередной подменой по болезни сменщика.
«Что за смена? – думал он. – Полудня еще нет, а уже столько приключений, что волосы дыбом встают. Два разбоя, три кражи, да еще труп на стройке нашли».
Лейтенант листал журнал в поисках заявлений о пропаже ребенка. И вскоре наткнулся: «Вот! Артем Валерьевич Гуськов, девять лет. Значит, правда, пропал. А заявление поступило вчера».
Вскоре оперативная группа вернулась с места происшествия.
- Ну что там? – поинтересовался лейтенант у крепкого майора, когда тот устало, ввалился в свое кресло.
- Мальчик повстречал приятелей после школы, пошли на стройку в прятки играть, свидетели их видели. На улице минус пятнадцать, а там грязь, вода.
- Где там-то? – взволнованно спросил лейтенант.
- Где-где, в котловане! Туда он и упал! Естественно из ребят его никто не видел. А эксперт сказал, что на сутки бы пораньше, пацана можно было бы спасти! А так…замерз. Рабочие после выходных обнаружили. - Майор взволнованно закурил сигарету.
- А матери сообщили? – спросил дежурный.
- Да, опознала уже. Лучше этого не видеть! – проговорил майор и поправил у себя на столе рамку с фотографией дочери, и шепотом добавил. – Упаси бог!
Лейтенант сидел молча в своей задымленной квартире, склонившись над столом. Расстеленная перед ним газета была усыпана хлебными крошками, обрезками колбасы. И только одно место, где писали про гибель Артема Гуськова, было не запачкано. Под ногами валялись пустые бутылки из-под водки. Стоявший в углу комнаты телевизор, транслировал, как высшие умы законодательства выступали с трибун государственной думы. Мокрыми от слез глазами хмельной лейтенант пытался всмотреться в каждого, в поисках кого-то виноватого. Но перед глазами стояла совсем другая картина: заплаканная женщина, просящая помощи, с фотографией сына.
Докурив очередную сигарету, он, пьяным, разъяренным голосом прокричал:
- Не я! Не я эти законы придумал!!!
И, схватив со стола бутылку, запустил ее в экран телевизора.