Как происходит крайне иногда, перемещение в пространстве произошло внезапно, неумолимо, и без малейшего моего на то желания. Миллисекундой назад я вносил небольшие изменения в «рыбу» стандартного контракта. Клиент, заметно успокоившись, нетерпеливо торопил меня взглядом, дело, можно сказать, было уже на мази, как вдруг - тренц-бенц-ооп! – клиент исчез, исчезла и его убогая комнатушка, а передо мною материализовалась массивная, обитая натуральной кожей, дверь в приемную Шефа. Перед дверью топтался я, все еще держащий в руке неподписанный бланк контракта. Из-за двери невнятно доносилось «гр-ррм! Хррр! Ыыыы!»
- Понятно, - подумал я вслух, – приоритет вызова первой степени. – Поискал глазами урну, не нашел, создал ее, керамическую, разрисованную батальными фресками, аккуратно сложив пополам, положил внутрь ненужный уже контракт, и уничтожил, прищелкнув пальцами. Толкнул взглядом дверь, - «… тебя дери!» прозвучало отчетливо - и вошел в приемную.
- Легки на помине, - навстречу мне радостно осклабился многозубой улыбкой приветливый как всегда секретарь-референт.
- Положение обязывает, - отвесил шутливый поклон я. – Привет-привет! Кого на этот раз драть?
- Боже! – некоторым позволяется то, что противопоказано массам. Попробовал бы я эдак фамильярно, всуе, в десятке метров от. – Вы подумали, что это я? Да?
- Нет.
- Признайтесь, Эль Си! Вы подумали, что это я оторвал Вас от дел! – секретарь-референт явно наслаждался призраком несбыточной возможности. Чем бы дитя не тешилось. – Ну, пожалуйста! Мне будет приятно!
- Хорошо-хорошо, признаюсь! – как легко иногда доставить кому-то невинную, ни к чему не обязывающую, радость. – Так что же? Кого это Вы костерили, Серафим?
- Ее, дуру! Взгляните сами! – секретарь-референт сделал приглашающий жест рукой. – Полюбуйтесь!
Собственно говоря, любоваться было совершенно не на что. Обычный Утилизатор офисный малый, модель усовершенствованная стилизованная универсальная. Допотопная.
- Старье! – авторитетно сказал я. – Каменный век!
- Золотой! – уточнил дотошный Серафим. Начисто лишен чувства юмора, бедняга. Золотого здесь лишь композитные материалы. А так… Типичный неликвид, невесть зачем извлеченный со склада и принесенный в приемную. – С утра, представляете, вызывает Шеф и, между делом, как всегда, вдруг вспоминает об этой штуке. Распорядитесь, говорит, Серафим, обеспечить! А зачем? Почему? Она же списана давно!
- На самом деле, странно, - подивился я, хотя, на самом деле, кто я такой, чтобы пробовать понять Шефа. – Быть может, новые тенденции? Когда мы последний раз утилизировали проект?
- Давно! – сказал Серафим. – Дай Бог памяти… - ну, вот опять! И ведь сходит с рук! Постоянно! - … нет, пожалуй, и не упомню.
- Верно, - сказал я. – Приказом по Министерству за номером…
- Эль Си, я знаю, что у Вас хорошая память.
- Спасибо, Серафим. Так вот, согласно упомянутого Приказа, утилизацию проектов надлежит прекратить, оборудование списать, при необходимости производить консервацию, используя предусмотренные сметой средства.
- Вот и я о чем! – согласился со мной секретарь-референт. – А тут… - махнул рукой, вздохнув недоуменно, - обеспечить! Вы что-нибудь понимаете, Эль Си?
- Пока нет, - сказал я и показал в сторону шефского кабинета. – Но скоро пойму. Я зайду?
- Ждите, - вспомнил о своих прямых обязанностях Серафим, приосанившись.
- Занят? – осведомился я. – Кто у него?
- Джесу, - скорчив гримасу, ответил Серафим.
В нашем учреждении Джесу не любят. Первый после Шефа, как же! Не по делам – по рождению! Бестолковый малый, заваливший не один проект, но, тем не менее, пользующий полным и безусловным расположением. Мне, некогда потерявшему часть этого, стимулирующего рост, доверия, порой обидно до слез! Что говорить о тех, кого своим вниманием Шеф не баловал вообще никогда? Вот и косятся на Джесу недобро издали, а при встрече заискивают, улыбаются льстиво, рассыпаясь в незаслуженных комплиментах. Противно! Парень уверовал в собственную непогрешимость, над собой не работает, мешает постоянно, путается под ногами, ставит палки в колеса!
- Один? – поинтересовался я.
- Нет, - сказал Серафим, поморщившись. – С ним еще этот… Ну, Вы понимаете?
- Ясно. Втроем, значит, заседают.
- Полный состав, - сказал Серафим.
- Что-то затевается, - сказал я.
- Несомненно! – глубокомысленно подтвердил Серафим.
- Ладно. Подождем, - сказал я. – Призвал, значит вызовет. Логично?
- Логично! Может быть, пока ожидаете… - Серафим застенчиво покраснел, - посмотрите ее?
- Эту рухлядь? – взглянул я на Утилизатор офисный малый. – Что с ним?
- Не пойму, - сказал Серафим, совершенно не разбирающийся в технике. – Должен работать. Вроде. Но не работает.
Принцип работы Утилизатора прост, но труднодоступен в объяснении. Внутрь массивного корпуса, состоящего из редких металлов и драгоценных камней, помещается признанный провалившимся проект. Утилизатор закрывается плотно, на верхнюю, матовую, поверхность накладывается акт списания, скрепленный личной печатью Председателя инвентаризационной комиссии, ставится подпись лица, проводящего утилизацию. На этом, все – негромкий гул, быстрый разогрев наиболее стабильной компоненты проекта до нестабильного состояния, яркая вспышка, ослепляющий свет и, наконец, тьма – проект утилизирован.
- А Вы проект внутрь поместили? – поинтересовался я у Серафима, осмотрев поверхностно Утилизатор.
- Какой проект? – удивился секретарь-референт.
- Это Вы, Серафим, да-аааа! – протянул я ехидно. – Это Вы молодец!
- Позвольте… - стушевался он. – Хотите сказать, что в незаполненном виде аппарат работать не будет?
- А зачем ему это? – поинтересовался я.
- В отпуск мне пора! – сокрушенно вздохнул Серафим. – Заработался.
- Бывает, - мне хотелось утешить заметно расстроившегося секретаря. – Знаете что, Серафим, - уютно усевшись в глубокое кресло начал, было, я, но тут замигала алая лампа на пульте внутренней связи, прозвучало трубное крещендо, и низкий голос Шефа значительно вопросил:
- Серафим, Эль Си в приемной?
- Ожидает, - ответил секретарь-референт, мгновенно преобразившись.
- Пусть зайдет, - селектор умолк.
Я поднялся.
- Заходите, - официальным тоном произнес Серафим и указал мне на кабинет Шефа. Дождался, когда я открою дверь, улыбнулся, и на пороге слышимости добавил, - ни пуха!
Благоглупости какие! По идее, я его должен был пригласить к себе в гости! Пришлось тактично промолчать.
Кабинет Шефа всегда поражал меня отсутствием роскоши. Ни тебе богатого интерьера, ни умопомрачительного дизайна, ни… словом, ничего. Ярко-голубой фон, создающий иллюзию бесконечного пространства, и несколько белых, похожих на пушистые облачка, предметов, способных, по необходимости, трансформироваться то в стулья и столы для заседаний, то в уютные мягкие кресла для релаксации.
- Ну, проходи, Эль Си, проходи, - сказал Шеф, восседающий на одном из таких «облачков». На другом, теребя остроконечную бородку, разместился Джесу, на третьем, - как всегда неприметный Третий. Не выношу я его, хотя, в общем-то, трений между нами не возникало никогда. Не знаю почему. Иррационально не выношу. Бесформенный он какой-то. Непонятный.
- Приветствую, - сказал я. Третий вежливо кивнул в ответ. Джесу поджал губы и отвернулся.
- Ну же, Джесу, - укоризненно произнес Шеф. – Поздоровайся с Эль Си, - тот, нехотя, изобразил холеными пальчиками приветствие. Обошлись бы, сильно надо! Для чего Шефу примирять непримиримое для меня давняя загадка. Антагонисты мы с Джесу! С издревле! Ну, да Шеф с ним, в конце концов…
- Призывали?
- Присаживайся.
Разместившись на белом и мягком, я обозначил внимание. Шеф разглядывал внимательно что-то, уместившееся у него на ладони, Джесу откровенно зевал, Третий сидел, не привлекая к себе внимания. Рабочая атмосфера. Я здесь, вот только, зачем? Молчание затянулось.
- Что у нас по проекту 914 дробь 527 бис? – внезапно поинтересовался Шеф. Ага, ближе к делу, хотя, уже и не припомню, когда руководство в последний раз непосредственно интересовалось этой многообещающей темой. – Джесу?
- На мой взгляд, бесперспективно, - передернул плечами Первый зам. – Вы же в курсе, что последнее время активно разрабатываются проекты серии 530. До предшествующих, - катастрофически не доходят руки.
Руки у него не дошли, поглядите на него. У меня, значит, доходят, а у него – нет! Работать надо!
- Лабораторные исследования еще ведутся, а полевые, - Джесу снова пожал плечами, - прекращены в виду нецелесообразности.
- Кто определял целесообразность? – спросил Шеф.
- Я, - не стал изображать скромность Джесу.
Ну, еще бы! Эту историю я знал хорошо! Единственные полевые испытания были благополучно провалены Первым после Шефа практически сразу же. Пренеприятная история, когда его пришлось в спешном порядке временно отстранять от проекта, да не просто так, а с оплаченным отпуском по выздоровлению и компенсацией за будто бы понесенный моральный и физический ущерб. Отдуваться мне пришлось тогда за двоих! Перекраивать сроки, методы воздействия, сферы полномочий! А Джесу и не собирался возвращаться к проекту, - напуганный произошедшим, потерявший всякий интерес, Джесу удовлетворялся лишь сухими отчетами Службы контроля. И это – при сверхнеожиданных результатах преждевременно закончившегося испытания! Результатах, имей которые я… Мажор несчастный!!! Упустить такое! Позволить конкурирующим организациям принимать участие в нашем – в нашем! – проекте! Где бы они были, Уда с Охаметом, если бы…
- А ведь я помню этот проект, - сказал Шеф. – Третий, а Вы? – тот согласно кивнул головой. – Были денечки, да! С Вас все и начиналось, не так ли?
- Да, - прошелестел Третий. – Вы подключились почти сразу, но начинал я. Носился туда сюда.
- Потом мы привлекли многих. Ты, Джесу, не помнишь, конечно - не было тебя - а вот Серафим должен помнить. Как считаете, Третий, Серафим помнит?
- Просто обязан, Шеф!
- Забавно было, когда я решил изменить приоритеты развития системы, - Шефу явно было приятно вспоминать своих рук дело.
- Да-да, - согласился Третий. Старики ностальгировали. – Возникновение критической массы в нужной точке, перераспределение составляющих…
- Никакого перераспределения! – сказал Шеф. – Полное очищение системы и возникновение новых кластеров!
- По образу и подобию, - хихикнул Третий.
- Да… А помните эксперимент по снижению плотности?
- Удельного веса?
- И удельного веса! Но, прежде всего, плотности! Минимум дорогостоящих материалов! Только H2O! Из имеющихся фондов!
- Были денечки… - поддакнул Третий. – А помните…
- Меня, вообще-то, ждут в лаборатории, - напомнил о себе Джесу. Хам и наглец! – Какое решение будет принято?
- Кхм… да-аа… решение… - Шеф вернулся из прошлого. – Кхм… Эль Си, - обратился он ко мне.
- Да?
- А ведь ты у нас Председатель инвентаризационной комиссии?
- Да, - согласился я. – Председатель. Хотя, конечно, синекура. Учитывая последний Приказ Министерства о консервации проектов.
- Предпоследний, - сказал Шеф.
- В смысле? – осведомился я.
- Последний – вот, - Шеф передал мне лист пергамента. – Получили сегодня. Ознакомься.
Что ж, почитаем. Преамбула, как обычно, бла-бла-бла – во исполнение, во избежание, в целях – ага, вот отсюда.
- Вслух читай, - попросил Шеф.
- В виду прогрессирующего финансового кризиса, - начал я с выражением, - учитывая его масштабность и продолжительность, в целях предотвращения коллапса в развитии перспективных исследований, а также экономии бюджетных средств, ПРИКАЗЫВАЮ…
- Не так громко, Эль Си. Не глухие, - сказал Джесу.
- Приказываю приостановить финансирование, касающееся консервации ранее законсервированных проектов, принять комиссионное решение о прекращении развития проектов, признанных бесперспективными...
- Дальше, - сказал Шеф.
- Тут опять бла-бла-бла… Вот… В срок до… Гм, немного дают, - хмыкнул я, - … подвергнуть полной утилизации все вышеперечисленные проекты. О предпринятых мерах доложить. Дата, подпись, печать.
- Уяснил?
- Более чем. Нас это как касается?
- Сколько у нас законсервированных проектов?
- Десятка полтора.
- А в разработке?
- На 530 серию я своего согласия не дам! – сказал Джесу. Ишь ты! Явно какая-то выгода в этой 530-й существует. Личная.
- А на предыдущие?
- Это, пожалуйста, - сказал Джесу. – Собственно, она одна. Как ее там… 914 дробь 527 бис. Подпишу двумя руками.
- Шеф? – удивленно спросил я. – Вы не заслушали меня! Откуда такая уверенность в бесперспективности?
- Эль Си, Эль Си… пойми… попробуй понять! Нам последовательно режут финансирование! Меня ежедневно вызывают наверх! – Шеф многозначительно поднял палец. – Требуют! Требуют! Требуют!
- Что требуют-то? – не понял я.
- Результаты.
- Они есть!
- Не вижу! – отрезал Шеф. – И никто не видит! Ни Третий, ни Джесу!
- Зато эти результаты видит начальство Уды и Охамета! – не удержался я от шпильки в адрес Джесу. – В особенности Охамета!
- Не зарывайся, Эль Си, - предупредил Шеф ласково.
- Не буду! – согласился я. Один раз уже зарылся. До сих пор откапываюсь.
- Именно потому, что в особенности Охамета, - Шеф посуровел. Не любит конкурентов, – мы и принимаем комиссионное решение об утилизации. Ты не против?
Я подумал чуть-чуть. Недолго. Против ли я? Посмотрел на Джесу – тот полировал ногти, на Третьего, ставшего опять неприметным, на Шефа. В конце концов, что, оно мне больше всех надо? Существует 550 серия! Провались!
- Не против, - сказал я.
Сжимая в руке проект 914 дробь 527 бис, я вышел в приемную. Шеф, Джесу и Третий остались обсуждать мне неположенное.
- Ну, как? – поинтересовался Серафим. – Долго Вы что-то.
- Рутина, - ответил я. – Раскрывайте свою дуру, Серафим.
- Утилизация?
- Она.
- Надо же, не думал, что снова придется. А именно?
- Проект 527-й серии. А Вы что думали?
- Как? Позвольте? Как 527-я? Земля? – глаза Серафима полезли на лоб. – Но ведь это…
- Самый успешный за всю историю работы Конторы проект, я знаю.
- Эль Си, как можно! Я сейчас пойду к Шефу! Я лично принимал участие в его разработке!
- Не нужно слов, Серафим, - сказал я. – Делайте дело.
- Но…
- Раскрывайте свою дуру!
Серафим осунулся лицом, сгорбился и, не глядя, протянул мне руку:
- Давайте.
- Ну, же, дружище! Обещаю Вам, что 550-я серия… Ну, не стоит! Серафим!
- Давайте, - повторил секретарь-референт треснувшим голосом.
Проект 914 дробь 527 бис «Земля» поместился внутрь Утилизатора офисного малого целиком. Даже место осталось. С лихвой.
- Не спасти? – спросил Серафим глухо. – Никак?
- Никак.
- Подпись, - сказал он, не оборачиваясь.
- Да. Само собой, - я подошел к Утилизатору, положил на гладкую матовую плоскость акт на списание, завизированный Шефом, Джесу и Третьим, приложил к нему именную печать, и размашисто расписался поверх
Lju C. Fehr