Помню, идем мы с шестилетним сынишкой из детского сада, а он вдруг говорит:
-Мама, а ты купишь мне сегодня шоколадку?
-Сегодня не куплю, Сереженька.
-Почему? Мы, что, нищие?
Сережа прямо-таки ошарашил меня своим вопросом.
-Да нет, Сережа, мы не нищие. Просто сегодня у меня мало денег.
Вдруг на что-то важное понадобятся. А вот завтра-послезавтра зарплата, тогда
и куплю тебе шоколадку.
Мальчик замолчал, задумался. Да и я задумалась вместе с ним: правильно ли я его воспитываю, не балую ли? И откуда у него такое презрение к "нищим"?
И пришла мне вдруг в голову одна история, которая произошла со мной в детстве. И очень мне захотелось рассказать ее сыну. Не знала я тогда, зачем, но очень хотелось...
Было это сразу после войны. Жили мы в деревне. Голодали тогда все.Ранней весной ходили на поля, собирали картошку мороженую. Мама из неё пекла "чибрики". Рецепт, конечно, я не знаю: из одной ли картошки, или добавляли немного муки... Но казалось мне тогда, что вкуснее ничего нет.
И вот однажды испекла мама чибрики. Собрала картофельные очистки и пошла к соседке. А та держала корову и давала за эти очистки "четвертинку" молока. Мне мама строго наказала не трогать без нее чибриков.
Что-то долго она в этот раз задержалась у соседки... Ходила-ходила я около стола и не выдержала. Всего-то один и взяла. Вдруг слышу, мама идет. Стыд-то какой! Зажала я чибрик в руке да и мимо мамы: она в дом, а я из дома. А в сенях-то уже чибрик в дырку в обшивке двери запихнула...
Прошло четыре года. Дали нам квартиру в пригороде. Собирали нехитрый скарб недолго. Мама, помимо прочего, решила и обшивку двери, которую сама смастерила из старого ватного одеяла, взять с собой.
Ну, и натерпелась же я страху: вдруг сейчас все выяснится... Но не было под обшивкой чибрика. Куда он делся? Истлел ли от времени, или мыши съели?
Вот такая история...
А что же мой Сережа? В третьем классе, почти через четыре года после моего рассказа, они писали "сочинение на основе услышанного". И Сережа написал сочинение, которое так и назвал "Чибрик". Учительница Любовь Васильевна, участница Ленинградской блокады, потом рассказывала, что читала и плакала, вспоминая свое голодное детство.
Я и теперь не знаю, почему и зачем рассказала тогда Сереже свою историю. Но знаю точно, что на него она произвела очень сильное впечатление. А выводы мой мальчик сделал, скорее всего, правильные. Какие? Да не знаю... Правильные!